Книга: Крылья Родины



Крылья Родины

Андрей Земляной

КРЫЛЬЯ РОДИНЫ

ГЛАВА 1

Эронда, 328 год Нового Времени. Рамарский тракт, оазис Белата

То, что началось месяц назад с невинной просьбы купца Радорна решить проблему с исчезнувшим караваном, вылилось сначала в пространную беседу с главарем воровского сообщества, а затем и в знакомство с человеком, представившимся начальником Рамарского тракта.

Самозваный начальник оказался не только заносчивым, но и беспросветно глупым человеком, не понимающим никаких советов от умных людей. В результате, когда Сиятельный Герцог Эвал попросил аудиенции у главы клана Демонов, а в ходе ее озвучил пожелание очистки тракта от всякой нечисти, Гром решил, что это будет подарком герцогу, и не только не взял с него денег, но и отказался от участия пограничной стражи Эвала в будущей операции. Герцогство в свое время приютило клан, не только предоставив операционную базу, но и освободив от всех налогов.


Колкая сухая трава едва шелестела под мягкими сапогами из драконьей кожи, но даже этот чуть слышный звук начисто скрадывался шумом ветра. Первый лучник клана Демонов войны Даренг — Скользящий Во Тьме недаром сделал длинный крюк, заходя к небольшому степному оазису со стороны заката. Крупная банда, промышлявшая в этих местах вот уже целый месяц, настолько разозлила местного правителя, что он решил нанять хирам лучших бойцов на Эронде. Но к оседлавшим тракт бандитам у клана были свои счеты, поэтому сейчас братья Скользящего тряслись на низкорослых степных лошаденках, изображая обленившуюся охрану. Караван с самоцветами вели от самых гор, чтобы не вызвать подозрений, и вот теперь ловушка для бандитов захлопнулась.

Мягкий аромат степного разнотравья уже начал смешиваться с густым хвойным духом росших в оазисе деревьев, когда едва слышный кисловатый запах заставил Даренга замереть.

Бандиты все же не могли быть так глупы и беспечны и наверняка выставили заслон. Зоркий взгляд лучника, замершего среди деревьев небольшой рощи, медленно двигался по подлеску в поисках неправильностей, и через десять минут длинная ветка вдруг несколько резковато качнулась. Вот и первый. Через некоторое время так же глупо демаскировали себя и еще двое наблюдателей.

Тугая тетива пошла назад, лук скрипнул, и знаменитая аль ди ло — бесшумная смерть лучшего на Эронде мастера стрел мягко коснулась щеки своим пушистым опереньем.

Первый выстрел как первый поцелуй. И пусть этот танец у вас далеко не первый, дама по имени Смерть весьма капризная особа.

Первая аль еще летела, когда тетива щелкнула по кожаной накладке третий раз, и Скользящий мягкой стелющейся рысью рванул вперед, преодолевая открытый участок.

Там, за деревьями крошечного леса, на единственной ведущей в оазис дороге уже кипел бой. Не сбавляя хода, вонзил кинжал в бок изготовившемуся к стрельбе лучнику и, уходя перекатом от арбалетного болта, метнул клинок в переплетение ветвей.

С хрустом ломая ветки, на землю перед ним упало окровавленное тело и попыталось откатиться в сторону, когда второй нож прервал агонию.

Теперь, когда заслон был уничтожен, взгляд Даренга фиксировал картинку боя цельными кусками. Вот группа из десяти арбалетчиков перезаряжает оружие под прикрытием пятерых тяжелых щитников, а вот копейщики обступили худого и подвижного, будто плеть, мужчину с двумя саблями, и, несмотря на численное и тактическое превосходство, то один, то другой воин покидает бой с тяжелой резаной раной. А вот две девушки в легких доспехах буквально выкашивают бандитов, метая короткие, но тяжелые дротики, пробивающие доспехи почти насквозь.

Ребята сделали все что нужно, оттянув на себя внимание банды, и теперь можно было работать спокойно.

— Поехали, — сам себе скомандовал лучник, и с дистанцией в полсекунды стрелы начали уходить в атакующих.

Быстро поняв, что их здесь просто убивают, бандиты попытались отступить, но Гром, отложивший в сторону свой двуручник и вскинувший многозарядный арбалет, поставил на этой попытке точку.

Последнего, выметнувшегося из кустов на огненно-рыжем скакуне, снял Скользящий. Стрела пробила голову незадачливого беглеца вместе с шлемом, и жеребец, пробежав еще сто метров, остановился, тряся отливающей золотом гривой.

«Хартамский жеребец», — внутренне ахнул лучник, направляясь к великолепному коню, стоящему как целое состояние, когда над поляной, где только что кипел бой, вспыхнуло маленькое солнце.

«Боевая тревога, боевая тревога», — поплыл над оазисом голос дежурного оператора.

— Твою мать!

Скользящий Во Тьме, а в жизни лейтенант ВКС, пилот второго класса и серебряный призер чемпионата флота по комбинированному бою Анатолий Барков сбросил шлем виртуала и, выдернув себя из кресла, вылетел словно ошпаренный в уже распахнутую дверь. Пилот поднялся на лифте прямо в шестой ангар, где стояли машины его эскадрильи. Кивнув на бегу старшему механику Савельеву, лейтенант влетел в раздевалку, сбросил одежду, натянул поданный ему противоперегрузочный комбез и, добежав до стоянки, запрыгнул в кабину своего истребителя. Тоже виртуал, но уже боевой, мягко надвинулся на голову. Информация, минуя органы зрения, осязания и слуха, поступала непосредственно в мозг, избавляя от необходимости пользоваться несовершенными органами чувств человека.

Сразу, словно из темноты, проявились приборные панели и индикаторы состояния систем. Барков подвигал руками, следя за тем, чтобы собственные ощущения от их положения соответствовали тому, что он видел через виртуал. В реальности руки лежали на подлокотниках в плотных захватах и лишь иногда чуть подрагивали, когда особенно сильный нервный импульс все же достигал мышц.

— Контакт с системами корабля произведен. Доброго дня, товарищ лейтенант.

— Привет, Стрижонок. — Лейтенант поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и дождавшись, пока противоперегрузка заполнится гелевым составом и раздуется, крепко фиксируя тело в ложементе, включил системы внешнего обзора. Сразу вместо глухого бронеколпака перед глазами предстала шестая взлетная и суетящиеся вокруг механики. Интеллект истребителя, который помнил все настройки, уже сделал изображение корпуса полупрозрачным, чтобы пилот мог видеть все, что творилось вокруг, и даже сзади. — Проверка систем управления.

— Системы в норме. Боезапас — пять «А». Топливо — один плюс ноль шесть на два.

— А пэтэбэшки-то нам зачем? — чертыхнулся лейтенант.

— Загружены по приказу выпускающего, — отозвался интеллект истребителя.

Барков не любил подвесные баки. Они сильно ухудшали маневренность машин и уменьшали боезапас, но с выпускающим спорить было бессмысленно.

Тут же в эфире прорезался голос командира звена капитана Радова.

— Так, парни. У нас прорыв в шесть — двенадцать над Красноярском. С одной стороны, это плохо, так как далеко. А с другой — хорошо. Это граница нашего сектора ответственности, и туда уже идет эскадрилья с «Дальнего Востока». Боевая задача — локализовать прорыв и не дать развернуться атакующим дронам. Наш полк подойдет к месту через три минуты, так что не геройствовать. Если что, уходите к земле не раздумывая.

— Четвертый принял, — произнес Анатолий, наблюдая за тем, как техники убирают с дороги готовых стартовать истребителей.

— Порядок следования — «один, два, три, четыре», распределение целей по основному удаленное. Старт в порядке следования.

— Принял. — Лейтенант еще раз пробежался глазами по приборам своего Су-65 и, дождавшись сигнала, включил силовую установку. Через пять секунд, когда двигатель вышел на режим, отключил тормоза и мягко покатил по широкой, словно проспект, взлетке. Справа и слева можно было видеть машины Гнома и Варана, тоже, как и Анатолия, взлетавших третьей очередью.

Стоило последней машине встать в строй, как мощное ускорение медленно, но неотвратимо буквально вмяло тело в ложемент. Гелевый противоперегрузочный комбинезон помогал переносить даже десятикратное ускорение, но сам истребитель мог разгоняться еще быстрее. До пятнадцати g, что было, безусловно, смертельным для пилота. Специальная система не давала превысить предельные нагрузки на организм пилота, четко отслеживая его состояние. Вот и сейчас, стоило силовой установке переключиться на прямоточный режим, столбик нагрузки чуть пожелтел, но оставался в пределах допуска.

Сжигая топливо непрерывным разгоном, десять грозных боевых машин летели к месту прорыва, откуда вот-вот начнут появляться враги.

— Подлетное десять, — произнес командир. — Разойтись в широкий клин. — Капитан замолчал, видимо, принимая информацию по командному каналу. — Служба дальнего оповещения доложила, что формирование облака завершено и в бой вступаем с ходу. Сначала валим «чемоданы». Инерция у них большая, так что работаем на маневре. Если успеем до подхода наших, организуем блокаду перехода.

— А если там уже «калоши»? — раздался голос лейтенанта Ступина.

— А если там «калоши», то мы все уже покойники, — резонно возразил командир. — Свяжем их боем, насколько сможем, чтобы наших парней и дальневосточников не пожгли на подлете.

На подходе к зоне Анатолий крутанул истребитель, гася скорость основным ходовым, и тут же бросил машину в сторону, зигзагом закладывая широкий вираж вокруг вражеского боевого модуля, именуемого в среде профессионалов «чемоданом» за характерную конструкцию, на боку напоминающую ручку. Пушки на «чемодане» стояли огромные, но поворотные устройства и системы наведения не позволяли ему вести бой с маневренным противником. На обшивке стометрового корпуса вражеского корабля уже засверкали вспышки попаданий, а пространство расчертили огненные сполохи ответного огня. Пулемет на турели, отслеживающий положение зрачка пилота, довернулся в сторону, и решетку теплового сброса на «чемодане» буквально вбило вовнутрь облаком картечи, разогнанной до пяти километров в секунду. Это был, как говорили флотские, «решающий удар». Лишенная возможностей эффективного охлаждения машина была обречена.


Откуда появлялись эти страшные машины, прорывы которых уже обошлись России в десять сожженных городов, никто не знал. Разведка всех крупных государств рыла Землю и космос, но пока вопросов было больше, чем ответов. Самым плохим было то, что произвести подобное устройство могла лишь цивилизация, намного опережающая все, что имела Земля. Тяжелые ракеты, способные выйти в ближний космос, пришельцы расстреливали еще на подлете, так что даже гиперзвуковая «Заря», запускаемая со стратегов, была бессильна против инопланетной напасти. И лишь человек, ведущий собственными руками маневренный истребитель, мог подойти на дистанцию, которая не оставляла шансов агрессору. Чуть лучше обстояли дела, когда облако перехода формировалось еще в атмосфере, но и тогда ракеты не решали всех проблем, хотя и сильно помогали пилотам.

Атаковали враги по одному и тому же сценарию. Сначала на высоте от тридцати до трехсот километров возникало облако, которое уверенно засекалось радарами нового поколения, а потом из облака вываливался «чемодан», способный отбить нападение сразу двух десятков зенитных ракет. Через некоторое время появлялись «калоши» и организовывали оборону уже от маневренного противника. Последними из гиперперехода вываливались массивные дискообразные «тарелки». Действительно формой напоминающие тарелку корабли размером от сорока до двухсот метров в диаметре были способны за несколько десятков минут уничтожить средний город.

Потом через какое-то время и «чемодан», и «калоши», видимо, растратив боезапас, уходили через гиперпереход, оставляя после себя лишь мутное облако.

Так с карты России исчезли Владимир, Грозный и другие города.

Подобным ударам подвергались и китайцы, и Евро-Американский союз, и даже Южный Крест, куда вошли страны, располагавшиеся на территории Южной Америки.

Гораздо сильнее пострадал североамериканский континент, а некоторые страны, не имевшие системы ПВО, вообще перестали существовать. Но падавшие с завидной регулярностью осколки и фрагменты сбитых инопланетных машин сильно продвинули технологии. У русских появилась новая полимер-металлическая броня, новое топливо для авиадвигателей и пока находящаяся в стадии разработки система связи. Евроамериканы сумели создать нейроинтерфейс, но, как ни прятали эту разработку, российская военная разведка сумела выкрасть экземпляр, и через несколько лет все перехватчики уже переделывали на новую систему управления. Зато ЕАС удалось сделать и поднять на орбиту две мощнейшие боевые станции, вооруженные по последнему слову техники и перекрывавшие своими пушками и ракетными установками пространство над Северной Америкой и Европой. Правда, зачем-то на этих станциях размещались не только средства противодействия инопланетному агрессору, но и несколько десятков атомных боеголовок с разделяющимися головными частями, но никто не был удивлен, так как «миролюбие» англосаксов давно уже стало нарицательным.


Баркову было всего двенадцать, когда он вместе с отцом ехал на скоростном экспрессе, остановленном из-за разрушения дорожного полотна. Тогда отец, кадровый офицер, оставив сына в чудом сохранившейся гостинице, лично принял участие в спасательных работах, вытаскивая из-под завалов тех, кого еще можно было спасти, и тех, кого спасать было поздно. Анатолий присоединился к одной из бригад ровно через пять минут после ухода отца.

Работая вместе со взрослыми, он быстро научился работать с тяжелым манипулятором и уже на исходе вторых суток сам растаскивал завалы из бетонных плит. Тела погибших складывали возле развалин, и их собирали курсирующие по развалинам грузовики.

Особенно запомнилась погибшая девочка, прижимавшая к себе игрушечного медвежонка, словно желая защитить игрушку. Их так и увезли вместе, потому что никому и в голову не пришло разлучать эту пару. Девочка оставалась в поле зрения Баркова-младшего лишь десять минут, но эта картинка врезалась в память Анатолия навсегда.

Именно тогда в нем что-то сдвинулось. Анатолий вдруг понял, что тварей, что устроили такое, нужно давить, как насекомых. Размеренно и беспощадно.

В летное училище он поступил довольно легко. Пилотов уже тогда не хватало, и главным критерием отбора было скорее здоровье, чем что-то другое. Но Барков даже видавших виды преподавателей удивлял своим яростным желанием учиться. Когда у него было свободное время, он или сидел над учебниками, или работал на пилотажном симуляторе. А когда начались первые полеты, ухитрялся летать за себя и за тех, кто по разным причинам не смог.

Окончив училище с отличием, он был распределен на базу «Новосибирск» в 158-й ИАП и практически сразу попал в настоящую мясорубку. Полк лишился почти половины машин, но прорыв они тогда заткнули. Потом было еще несколько боевых вылетов, но возможности подстрелить врага так и не представилось. Командование как могло берегло молодых пилотов, позволяя им наработать боевой опыт, и посылало только в основной волне истребителей. Но два прорыва, последовавшие один за другим, резко изменили ситуацию. Полк сразу потерял почти четверть пилотов, а эскадрилья Баркова половину. Поэтому в этом вылете он пошел в передовой группе.


Вывернув из-за корпуса обреченного корабля, Анатолий еще успел увидеть, как второй «чемодан» буквально вывернуло наизнанку мощным взрывом и обломки, дымясь, устремились к Земле. Чем и куда попали его товарищи по эскадрилье, он спросить уже не успел. Пространство перед облаком засверкало, и из пустоты начали одна за другой вываливаться «калоши». Он машинально пересчитал противников, а сознание уже дало команду сбросить подвесные баки. И только убегающая мгновенная мысль заставила корпус машины чуть приподняться, направляя тяжелые «сливы» пэтэбэшек в сторону врага.

Маленькие, юркие кораблики, прозванные за форму корпуса «калошами», были оснащены не очень дальнобойным, но совершенно убийственным для земных машин оружием, мгновенно разрушающим любую материю в мелкую пыль. Образца пока добыть не удалось, и сверхманевренные дроны стали настоящим проклятием истребителей.


Полоснув по «калошам» из пулемета, Анатолий бросил «сушку» в сторону и не увидел, как два дрона, приняв подвесные баки за опасные цели, распылили их на атомы. На что и надеялся лейтенант, совершая этот странный маневр. Разделенные по отсекам компоненты мгновенно соединились и вспыхнули слепящим шаром, выжигающим все нейроны роботов, оказавшихся рядом. Сразу же ситуация из совершенно безнадежной стала просто хреновой, так как три машины из шести превратились в медленно остывающий ком металла, а еще одна получила значительные повреждения. Дав команду боевой управляющей системе на хаотичный маневр, Анатолий стал выцеливать оставшиеся «калоши».



Маневренность их была совершенно запредельной. Вот лишился основного двигателя комэск, а за ним, сверкая обрезанными волноводами, отвалил лишившийся всей носовой части Коля-Гном, оставляя за собой дымный след, ушел к земле Корнет, и кувыркался комок смятого металла, оставшийся от машины Варана. Тактический монитор показывал всего три машины, оставшиеся в строю. Даже всего два дрона оказались смертельным противником для полноценной эскадрильи. Пилоты крутились как могли, закладывая немыслимые виражи, но «калоши» неумолимо настигали истребители.

— Ну, гады! — Анатолий, на которого зрелище сбитых друзей и близость к противнику подействовали, словно спусковой крючок для вырвавшегося из-под контроля боевого безумия, вынырнул из виртуала управления, скосил глаза на жгут, идущий от груди к системам контроля жизнедеятельности, и, намотав на кулак несколько витков, изо всех сил дернул кабель на себя.

— Потерян контроль систем жизнедеятельности! — Мягкий женский голос речевого синтезатора. — Управление по особому каналу. Режим аварийного управления активирован.

Теперь, когда машина не была ограничена показаниями жизнедеятельности пилота, в истребитель словно вдохнули вторую жизнь, что нельзя было сказать о человеке. От непрерывных предельных нагрузок в голове стучало молотом, а глаза стали наливаться свинцовой тяжестью. Но сейчас это не имело никакого значения, потому что визуальный контроль шел непосредственно на мозг пилота. Выкрутившись в каком-то диком вираже, Анатолий сумел подбить еще один дрон, но на этом везение закончилось. Лучевой удар разрушил всю левую сторону истребителя, и тот, получив несбалансированный импульс, крутанулся волчком и, оставляя дымный след, стал падать.


Россия, Москва, Кремль

Председатель ГКО просматривал сводки по стране, скользя взглядом по тексту. Внезапно сознание, зацепившись за какую-то фразу, заставило вчитаться внимательнее.

— Один сбил четыре «калоши»? — Он недоверчиво поднял взгляд на помощника.

— ВКС уже проверил и подтвердил информацию.

— А пилот?

— Пилот, к сожалению, погиб. — Руководитель секретариата развел руками. — Есть представление на него и других пилотов. — Полковник Казанцев достал из папки листок и положил на стол председателя.

Тот, быстро просмотрев текст, поставил внизу короткую подпись и задумался.

Вот уже десять лет Земля вела эту странную войну с неведомо откуда взявшимся врагом. И конца-края этой войне не видно. Конечно, прибытие инопланетных кораблей, выжигавших города, остановило грозившую вспыхнуть мировую войну, но и породило свои проблемы.

Каждый истребитель, способный причинить хоть какой-то вред инопланетным кораблям, стоил от пятидесяти до ста миллионов рублей и огромное количество трудовых и материальных ресурсов. И все это в ситуации, когда по всей стране пришлось строить убежища, а самые важные производства, школы и больницы прятать под землю. Инопланетные корабли всех типов сбивали сотнями, но они все прибывали. Создавалось впечатление, что землян просто решили взять на измор.

Но те, кто решил игнорировать угрозу и жить как прежде, жестоко поплатились. Африканский континент, за исключением Южной Африки, Либерии и еще пары государств, фактически лишился крупных городов. Теперь там, как и встарь, племена живут прямо в джунглях, не рискуя выходить на открытое место. Прибалтика… Генерал Тарасов усмехнулся. Сначала на них свалилось сразу три «чемодана», а потом в небе над Балтикой начался многочасовой воздушный бой, в результате которого все три страны были просто усыпаны обломками истребителей и вражеских кораблей. Инопланетная химия и остатки несгоревшего топлива отравили воду и почву на многие десятилетия вперед. Люди просто предпочли уйти из тех мест, и сейчас на территории стран Балтии одна большая помойка.

Западные страны, которые до того момента зорко следили за правами человека на территории Евразийского союза, сразу кинулись договариваться, но на совете глав государств союза было принято решение послать их в короткое, но содержательное путешествие. Как выразился председатель Госсовета Китая, «в целое яйцо муха не залетит».

Время подтвердило правильность этой позиции. В плане технологий евроамериканцам нечего было предложить, а их деньги всегда пахли кровью и помоями. Зато кооперация с Китаем и Индией дала очень хорошие результаты. Именно индийские и китайские специалисты смогли наладить массовый выпуск новейших зенитных ракет, которые тысячами поступали теперь в войска всех государств союза. Они же поставляли строительную технику и все то, что требовалось России. Взамен страна делилась с ними продуктами питания и технологиями, которые теперь разрабатывались в подземных городах, таких, как Ямантау, Красноярск-40 и многих других.

Дела же евроатлантистов обстояли похуже. Теперь, когда качество вооружений проверялось не победными реляциями в СМИ и не красочными демонстрациями на полигонах, а результатом конкретного боевого применения, выяснилось, что противовоздушного вооружения, способного противостоять агрессору, в странах Евроатлантического союза просто не существует. Широко разрекламированные САМ-6, «Еврофайтеры» нового поколения и Ф-55 были неплохими машинами, но и только. Накопленный к этому времени огромный парк беспилотников оказался никому не нужным хламом, так как в радиусе двадцати километров вокруг зоны перехода связь работала просто отвратительно. Можно было передавать голосовые сообщения, но об управлении маневренным объектом приходилось лишь мечтать. БЛА превращались в неторопливо маневрирующие мишени и становились легкой добычей не только для «калош», но и даже для «чемоданов».

ВВС Евро-Американского союза разменивали от пяти до восьми машин на одну «калошу» и до тридцати ракет САМ-6 на один инопланетный корабль, что было для любой экономики совершенно разорительно. Но теперь истинная демократия достигла таких вершин, что большинство граждан тихо трудились в специальных производственно-жилых зонах, получая вместе с продпайком дозу сильнодействующих препаратов, превращающих их в продолжение конвейера. Остальным, кому повезло меньше, приходилось как-то выживать в полуразрушенных городах, делая набеги на дикие фермы. Зато расцвела буйным цветом так называемая элита. Реализовав наконец сценарий многоэтажного человечества, они полностью отвязали себя от какой-либо ответственности по отношению к простым людям, и нижние категории граждан фактически превратились в рабов.

Но и в Евразийском союзе экономика была словно натянутая до звона струна. Все еще как-то работало, но напряжение было страшным. Пилотов хоронили десятками, а сбитые и уничтоженные истребители никто вообще не считал. Заводы, раньше выпускавшие тридцать-сорок машин в год, теперь делали сто-двести. А заводов этих по стране теперь было пятнадцать крупных, не считая вспомогательных площадок, где делали готовые детали планеров и блоки электроники. Хорошо еще, что одиночные дроны на низкой высоте сбивались мобильными комплексами ПВО, а крупные прорывы в крайнем случае можно было ликвидировать сверхскоростными ракетами системы А-335 с ядерными боеголовками. Правда, только в относительно безлюдных районах и на низких высотах.

Тарасов отошел к окну и прислонился лбом к холодному стеклу. Голова просто пухла от проблем, а обещанная конструкторами техника, способная изменить расстановку сил, была еще на стадии испытаний. Но решить проблему одним конкретным улучшением или супероружием невозможно. Это он знал твердо. За рычаги любой самой совершенной машины нужно сажать пилота, а любой пилот — это всего лишь человек.

— Павел Матвеевич, — Тарасов обернулся к секретарю, — а давно я не был у биологов в Пущино. Давайте-ка организуйте мне посещение. Посмотрим на их успехи живьем.

ГЛАВА 2

За истекшие сутки летчиками воздушно-космической обороны было уничтожено двенадцать вражеских кораблей. Погибли шесть пилотов и четыре оператора подвижного комплекса ПВО «Карат». Прорыв инопланетных агрессоров ликвидирован.

Продолжается визит Председателя Госсовета Китайской Народной Республики в Россию. Председатель Госсовета Ли Шень посетил авиационный завод в Комсомольске-на-Амуре и провел ряд рабочих встреч с администрацией губернии.

Аномально высокая температура продолжает стоять на всей территории европейской части Евро-Американского союза. Пожары, охватившие лесные массивы ряда стран, уничтожили уже более пяти тысяч гектаров леса. Энергодефицит привел к отключению или ограничению в потреблении электричества в нескольких крупных городах, включая Париж и Берлин. С наступлением комендантского часа освещены лишь центральные улицы и элитные районы.

Информационный центр «Россия»

База ВВС «Сибирь»

В себя Барков пришел уже в корабельном лазарете. Попробовал открыть глаза и не смог. А попытка пошевелить рукой вызвала такой приступ боли, что его снова смыло в беспамятство.

Новое пробуждение было уже получше. Но лишь потому, что его, судя по привкусу во рту, до бровей накачали обезболивающим. Тело же вообще отказалось слушаться, словно отмороженное.

— Ну что? — мягкий женский голос обволакивал словно вата. — Как тут наш герой?

— Судя по всему, хреново, — с трудом прошептал лейтенант.

— Ну, не все так плохо. — Начальница медслужбы авиабазы «Сибирь» вгляделась в показания датчиков. — Мозг почти не пострадал. Кости мы вам частично собрали, частично поставили протезы. Оставшуюся мышечную ткань распределили по самым важным узлам, так что руками вы пользоваться сможете почти в полном объеме. Хорошо еще, что сердце у вас просто фантастически крепкое. Ни одного рубца. А вот с органами похуже. М-да. Похуже. Мы имплантировали вам новые почки, печень, легкие и селезенку. Кроме того, пришлось здорово повозиться с кровеносной системой.

— Что с глазами?

— С глазами? — сразу голос у доктора стал словно пластмассовым. — Э… с глазами… Пока не выросли. Через пару дней, когда процесс роста завершится, будем делать операцию.

— Ясно. — Лейтенант чуть слышно хмыкнул.

— Но зато у меня для вас замечательная новость. Сейчас я подключу малый виртуал…

Щелкнули шейные зажимы, и мир впервые после попадания в госпиталь стал видимым. Стройная женщина в зеленом халате сдвинулась в сторону, и в палату вошли командир авиабазы генерал-майор Ревенко собственной персоной и несколько офицеров.

Анатолий инстинктивно дернулся встать, но лишь двинул шеей. Несмотря на это, генерал правильно понял жест лейтенанта.

— Лежи, лежи. — Он снял фуражку и присел на стул рядом с кроватью. — Даже не знаю, чего сказать тебе. — Он пригладил ладонью ежик седых волос. — Когда шел, были всякие слова, а теперь все из головы вылетело.

— Начните с важного, — едва прошептал Анатолий, но, усиленный виртуалом, голос прозвучал ясно и громко.

— Помнишь? — Командующий базой улыбнулся. Фирменная присказка «Начну с важного», которой адмирал начинал все совещания, была, можно сказать, его эмблемой. — Хорошо. По результатам боя принята новая тактика борьбы с «калошами». Оружейники получили заказ и уже испытывают новые снаряды с ослепляющей начинкой.

— Как ребята?

— Гном, Кол, ваш командир и остальные живы-здоровы. А вот Варан, Колос и Шар — все. Только обломки остались.

Перед глазами лейтенанта мелькнули, словно кадры, картинки их общих посиделок. Варан был немногословный, спокойный и уверенный, словно танк, татарин с черными как смоль глазами чуть навыкате, отчего его взгляд приобретал гипнотическую силу. Колос настоящий казак, державший в комнате старую прапрадедовскую шашку. И Шар. Веселый компанейский парень, обожавший старинную музыку.

— Кроме того, мы наконец-то взяли относительно неповрежденный экземпляр «калоши». Главный механик уже повез в наш НИИ. Ну, свое спасибо от науки ты еще получишь, я думаю, а вот это от нас прими. — Один из офицеров подал установленную на подставке искусно выполненную модель Су-65 «Ястреб». Весь корпус и подставка были испещрены автографами. — И еще. — Генерал встал, надел фуражку и взял в руки поданную ему коробочку. — За мужество и героизм старший лейтенант Анатолий Барков награждается званием Героя России и медалью «Золотая Звезда».

— Служу России! — четко произнес Анатолий и впервые с момента попадания в госпиталь улыбнулся.

— И самое главное. — Ревенко чуть смущенно улыбнулся. — Когда еще шла спасательная операция, какой-то умник ухитрился отправить на тебя с Вараном наградные на «Звезду чести». Ты же вообще чудом выжил. В машине что-то перекоротило, но метров за сто над землей катапульта все же сработала. Капсулу на третий день нашел охотник и связался со спасателями. Пока суд да дело, наградные уже подписали. Так что ты теперь будешь одним из трех людей, награжденных Звездочкой еще при жизни.


В Екатеринбург его доставил личный генеральский борт. К немалому смущению молодого старлея, на красноярском космодроме кроме медиков его встречали пионеры из организации «Опора» и несколько журналистов общероссийских каналов.

Малышня сразу оттеснила в сторону офицера медслужбы и, довольно грамотно взяв в коробочку инвалидное кресло, устроила из корреспондентов конвейер, давая каждому буквально по три минуты. Но стоило экрану диагноста покраснеть, как импровизированная конференция была мгновенно свернута и его покатили к медицинскому микроавтобусу.

Долечиваться предстояло во флотском госпитале для таких же, как он, списанных подчистую вояк.

Буквально через пару часов в госпиталь, словно ураган, ворвался Барков-старший и, учинив для начала форменный допрос всему персоналу, вошел в палату сына.

— Папа…

— Лежи, сынок. — Чуть звякнув наградами, полковник Барков присел рядом. — Молодец. — Он тяжело вздохнул. — Дал прикурить этим гадам. Твой бой по всем каналам крутили. Даже у меня интервью взять пытались.

Анатолий тихо рассмеялся.

— Во-во. И представляешь, все интересовались, как это, мол, я воспитал такого героя. — Он помолчал. — Ладно, герой. Я тут тебе всякого разного привез, чего ты любишь. Так что ешь и поправляйся. У нас с мамой на тебя большие планы.

— Да какие планы, пап? — Анатолий чуть заметно улыбнулся. — Я же теперь инвалид. Только бумажки перебирать и могу.

— Ну, во-первых, не все так плохо. — Виктор Сергеевич снял фуражку и положил ее на колено. — Врачи обещали полное восстановление подвижности максимум через год. Летать ты, конечно, не сможешь, но танцевать вполне. Ленка Егорова, кстати, телефон маме оборвала, все интересовалась, когда ты домой прилетишь.

Школьная любовь Анатолия, с которой он расстался в момент получения предписания на вступительные экзамены в Ейское высшее училище ВКО, не вызвала в душе никаких эмоций, кроме легкой грусти. Тогда девушка закатила ему настоящий скандал, требуя, чтобы Барков отозвал свое заявление о поступлении в училище. Анатолий, который первый раз сталкивался с женской истерикой, сначала попытался как-то ее успокоить, а потом плюнул и уехал на три дня к родственникам в деревню. На его проводы в училище Елена не пришла, предпочтя уехать к морю с сыном местного промышленника.

— Да ну ее. Пусть дальше ловит своих принцев.

— Ну, это ты сам разберешься. Она, кстати, сейчас региональный инспектор шестого класса, так что вы с ней почти равны в званиях.

— Ленка инспектор? — Анатолий рассмеялся, представив себе хрупкую высокую девушку с соломенно-желтыми волосами в черном с серебром мундире Службы государственного контроля. — Она же всегда любила красивую жизнь и модные тряпки.

— Еще какой! — Полковник рассмеялся. — Только дым идет. Пару раз даже охрану приставляли. И кроме формы, почти ничего не носит. Только бегает в старом спортивном костюме. Так что она сильно изменилась за эти шесть лет.

— А как мама?

— Мама сейчас на «Арктической-9» налаживает систему обороны. Но твердо обещала через недельку к тебе прилететь. Да, хотел тебя спросить. Тут тебе как, нормально? — Виктор Сергеевич оглянулся. — А то давай переведем в центральный флотский. Будешь под боком.

— Не, пап. Я лучше здесь. — Анатолий улыбнулся. — Ты видел, какие здесь сестрички? А в центральном одни грымзы старые ползают.

— Ну, смотри. — Полковник оглянулся на тихо вошедшую медсестру. — Я тут тебе комм оставил. Звони в любое время. У нас сейчас запарка, спим пару часов в день, так что звони в любое время.

— Да, запарка у вас — это серьезно.

— Вот подлечишься, узнаешь насколько. — Барков-старший встал. — Все. Меня тут твоя красавица гонит, так что оставляю тебя в ее крепких руках.

Неловко коснувшись губами щеки сына, полковник вышел, осторожно прикрыв за собой дверь, и только в коридоре, прислонившись к стене, замер на несколько минут, смотря куда-то в пространство и скрипя тяжелыми кулаками. Затем тяжело вздохнул, надел фуражку и твердым размашистым шагом пошел к выходу.




Несмотря на то что сетевой канал в госпитале был куда лучше, чем на базе, Толя входил в игру лишь на предписанный правилами минимум, предпочитая книги и прогулки по виртуальным музеям. Свалиться в черную депрессию не давали местные сестрички, которые, словно на подбор, были писаными красотками, и пионеры, все время крутившиеся вокруг.

Анатолий все ждал, когда ему надоест этот шумный хоровод, но искреннее детское участие и их трогательная забота согревали сердце лучше любого психотерапевта. У них, как ни странно, оказалось много тем для разговоров. Почти все ребята уже поднимались в воздух самостоятельно, а некоторые серьезно занимались постройкой собственных летательных аппаратов. Анатолий и сам увлекался моделированием самолетов и в детстве даже построил несколько планеров, один из которых его чуть не убил. Правда, вместо ожидаемой головомойки от наставника он получил в подарок несколько гигабайт чертежей, пособий и инструкций, а вдобавок большой моток сверхпрочного троса для тяг и ящик с первоклассными инструментами. А позже, когда начался новый учебный год, уроки труда в школе стал вести настоящий авиаконструктор, который до этого спокойно доживал свои дни на пенсии в небольшом городке, но с радостью принял предложение работать с детьми. Поэтому неудивительно, что из их группы в пятнадцать человек трое пошли в летные училища, а один даже стал авиационным конструктором.

Рассказы Баркова о полетах и сражениях за небо над Россией пионеры слушали с жадным вниманием, словно примеряя на себя летную форму, хотя стать пилотом истребителя мог далеко не каждый. Тесты на перегрузки успешно сдавал один из десяти, и этого человека еще ждал дополнительный отбор по профессиональной пригодности. Но, зная все это, ребята, так же как и Анатолий в свое время, просто бредили небом.

Анатолий, переживший еще пару десятков операций, уже потихоньку вставал и, прогуливаясь по парку в сопровождении ребят, часто останавливался на террасе, с которой открывался замечательный вид на госпитальный парк и Верх-Исетский пруд. Именно тут его настигла эта странная парочка. Крупный полный мужчина, напоминающий пивной бочонок, и маленькая хрупкая девушка в строгом костюме с пионерским значком на лацкане.

Начала разговор именно она. Окинув строгим взглядом притихших детей, девушка вскинула голову:

— Я областной комиссар Ивакина. На два часа объявляю вашу вахту приостановленной. Можете подождать в беседке у входа.

К удивлению Анатолия, дети беспрекословно подчинились и, отсалютовав комиссару, исчезли среди деревьев. Через несколько секунд за ними последовала и сама Ивакина, бросив напоследок странный взгляд в сторону старшего лейтенанта.

— Ну что, живая легенда. — Мужчина присел на лавочку и, достав из кармана служебное удостоверение, дождался, пока Анатолий прочтет, что там было написано. — Как тебе в нашем флотском раю? Сиди, сиди. — Он сделал успокаивающий жест рукой.

— Нормально, товарищ адмирал. — Анатолий, в голове которого к этому моменту творился настоящий вихрь, даже не пытался понять, зачем он понадобился начальнику армейской разведки, всесильному Алексею Воропаеву.

— Ну и славно. — Адмирал оглянулся. — Красиво здесь. Может, устроить себе недельку отпуска? — Он улыбнулся. — Слушай, там такая деваха в регистратуре сидит. Веришь, даже у меня что-то в душе екнуло. Откуда они таких понабрали?

— Она непременно замуж захочет, товарищ адмирал, — усмехнулся Барков. — Боюсь, ваша жена будет против.

— Против — это еще мягко сказано. — Разведчик громко и со вкусом рассмеялся. — Веришь, до сих пор не может простить мне, что на награждении пять лет назад девчонка-журналистка подскочила и прямо при всех расцеловала. — Он покачал головой, видимо вспоминая этот эпизод. — А у тебя-то самого какие планы?

— Да какие тут планы. — Старлей чуть скривился. — Подлечусь и, видимо, пойду переучиваться на штабную работу. Хоть так буду к небу поближе. Матчасть я знаю, так что лишним-то не буду.

— А жить хочешь? — тихо спросил адмирал, придвинувшись так, что между ними осталось сантиметров двадцать. — Не как инвалид, а на полную катушку?

— Это серьезно? — голос Баркова, несмотря на хороший самоконтроль, дал сбой, и последнюю фразу он почти прохрипел.

Несмотря на уверения врачей, он сам прекрасно понимал, что его травмы неизлечимы. И ходить-то он будет, но только медленно и не торопясь. Глаза, несмотря на то что были выращены из его собственных клеток, работали плохо, печень постоянно болела, так что Анатолий сам себе напоминал автомобиль после крупной аварии и неудачного ремонта.

— Еще как. — Воропаев откинулся на спинку скамейки и, словно впервые, оценивающе смотрел на молодого офицера. — Все, в общем, от тебя зависит.

— Кровью расписаться? — Старлей хотел рассмеяться, но вместо этого лишь закашлялся.

— И кровью тоже, но это не главное. — Адмирал достал из папки, лежащей на коленях, бумагу. — У тебя ведь допуск-1? — И, не дожидаясь ответа, развернул документ. — А если подпишешь, будет два ноля и разговор. Нет — тогда я со всеми реверансами удаляюсь, оставляя тебя на растерзание нашей малолетней гвардии.

Недрогнувшей рукой Барков взял протянутую ручку и, подождав, пока кольнувшая в палец игла введет в чернила его ДНК, расписался внизу документа.

— Добро. — Адмирал еще раз пробежал глазами бумагу и спрятал обратно в папку.

— Мне сказали, что ты в игре «Драконы Эронды» был одним из лидеров? — спросил, словно невпопад, Воропаев, глядя куда-то за горизонт.

Барков уже хотел спросить, какое это имеет отношение к их разговору, но вдруг остановился. Один из тех, кого «демократическая» пресса называла «цепным псом России», не будет задавать пустых вопросов. Каждое слово, каждый жест и движение лица тщательно взвешены и срежиссированы. А значит, нужно просто честно ответить на вопрос.

— Да у меня как-то вообще не получается филонить. — Старший лейтенант задумался. — Когда пришло приглашение поучаствовать в тестировании игры, я сначала подумал, что это очередная война магов сто восьмидесятого левела с лучниками сто тридцатого. Убиение боссов, ну и так далее. А оказалось… Понимаете, товарищ адмирал. Мир этот реален, словно настоящий. Звуки, даже самые незначительные… каждый предмет можно взять и что-то сделать. Стену, например, разобрать, если, конечно, сумеешь. Если ты что-то умеешь, то значит умеешь. А если меча в руках не держал, то и зарубят, как цыпленка. Иногда кажется, что запах пробивается. А уж боль при ранениях такая, что временами сознание терял. Даже язык пришлось выучить, представляете? Я уж не знаю, кто там программисты, но они в своем деле просто боги.

— Все правильно. — Воропаев кивнул. — Боги и есть. Или просто один бог. Мы-то ведь не знаем, кто тот мир создал.

— В смысле? — Барков почувствовал, как его глаза помимо воли округляются. — Он это что? В смысле он есть? Ну, настоящий, что ли?

— Самый реальный, можешь мне поверить. — Адмирал вздохнул. — Обнаружили совершенно случайно. Один молодой оболтус экспериментировал с нейроинтерфейсом опытной установки связи и вошел с тем миром в контакт. Длилось это, правда, недолго, буквально минуту, но ему хватило ума не зажать информацию, а честно доложиться по команде. Потом уже начали планомерно исследовать тот мир, но все так же с помощью проникновения в чужие тела. Заодно выяснилось, что войти в контакт может далеко не каждый. Примерно один на сто тысяч, и у этого одного должен быть устойчивый навык работы с виртуалом нового поколения, причем широкополосным. А пока это только интерфейсы боевых машин. Так что среди тех, кто шляется в том мире, в основном пилоты, ну и есть еще несколько программистов. Кроме того, есть еще проблема совместимости тел с матрицей реципиента. Например, тебе подошло только одно тело из нескольких сотен, а наш программист как-то ухитряется контачить, пусть и не очень хорошо, со всеми телами. Ты вот Гирасса такого помнишь? Так он, после того как его аватар погиб на перевале Тинор, так и не смог больше войти в игру. А самая главная проблема, как сам понимаешь, с соблюдением режима секретности. Объявление о наборе желающих не вывесишь в Сеть.

— А куда в реале девался аватар, от которого игрок отключался надолго?

— Его принимал наш оператор, доводил до безопасного места или конспиративной квартиры и погружал в глубокий сон. Именно поэтому территория, где вы могли резвиться, была довольно жестко ограничена, а количество часов в игре не должно было быть ниже определенного минимума.

— Так, значит, гостиница Ледо Гатрана…

— Одна из таких точек, — кивком подтвердил адмирал.

— А как же люди, в которых мы вселяемся, мы что, забираем их души? — Баркова от этой мысли передернуло.

— Нет, конечно. — Адмирал с улыбкой покачал головой. — Ты где очнулся в первый раз? В некрополисе? Там лежат тела воинов давно ушедшей расы. Тысяча двести саркофагов. Технологиями, которыми они сохраняются в полуживом состоянии, мы, естественно, не владеем, но вот используем. Стоит состояться контакту, как тело довольно быстро переходит в активное состояние и готово к подвигам.

Мы уверены, что души их уже далеко от тех мест. Собственно, потому и стало возможным вселение. Носителя так просто не подменишь. Пробные эксперименты всегда заканчивались наступлением шизофрении и полным распадом личности. Так что не переживай. Эти тела уже давно бесхозны, и никого ты не ограбил.

— Так что от меня требуется? — Барков твердо посмотрел в глаза адмиралу.

— Всего ничего. — Воропаев усмехнулся. — Несмотря на то что тела, которые вы занимаете, — это довольно совершенные конструкции, идеально приспособленные для войны, как ты сам понимаешь, даже они смертны. Тебе после внедрения в тело нужно будет добраться до одной точки на северном материке. Разобраться там, что к чему, и передать информацию одному из наших людей.

— А потом?

— А потом ты проживешь долгую и, надеюсь, интересную жизнь в не очень дружелюбном мире, что, на мой взгляд, тоже неплохо. Ты будешь здоров, полон сил и вообще готов ко всяческим подвигам. Можешь, например, захватить какое-нибудь государство и стать его королем или еще кем. В случае согласия мы тебя прямо сейчас забираем отсюда и перевозим в наш центр. Оттуда законтачишь с телом, и дальше все по плану. Мир ты знаешь, репутация у тебя там, гм… нормальная, так что не вижу препятствий. Будешь, так сказать, нашим постоянным резидентом в Эронде. Старое тело мы тебе на всякий случай заморозим, но, полагаю, оно тебе уже не пригодится.

— А почему я не смогу вернуться, как в виртуале?

— Потому что на этот раз твое проникновение будет глубже. Для полного слияния с телом нам через какое-то время придется отключить виртуал. Разумеется, только по твоей команде. До этого момента сможешь вернуться. После — только в случае, если мои спецы ничего не напутали.

Профессия пилота истребителя учит принимать быстрые, но верные решения, так что Барков, подумав несколько секунд, уверенно кивнул:

— Я согласен.

Уже погрузившись в просторный флаер, он бросил взгляд в окно и увидел, как стоявшие в ряд пионеры вместе с комиссаром синхронно отсалютовали ему и не опускали руки, пока машина не скрылась вдали.

ГЛАВА 3

Варварские требования российского узурпатора Тарасова предоставить твердые гарантии оплаты электроэнергии со стороны Евро-Американского союза ставят граждан союза на грань выживания. Бесконтрольное владение ресурсами, принадлежащими по праву всему человечеству, приводит к неоправданной монополизации жизненно важного сырья и материалов. Жители тысяча сто пятой производственно-жилой зоны сегодня вышли на согласованную демонстрацию протеста у российского посольства в Берлине с требованием немедленно предоставить все необходимые ресурсы в зачет будущих платежей. Возмущение людей достигло максимальной точки, когда один из протестующих, Хамад Хиби, устроил самосожжение прямо у ворот посольства. Руководство зоны пояснило, что недопоставки электроэнергии и нефтепродуктов уже привели к срыву заказа на комплектующие для концерна «Еврофайтер» и ставят под угрозу выполнение планов поставки истребителей в боевые подразделения союза.

В то время когда доблестные Вооруженные силы ЕАС защищают всю Землю и отражают инопланетную агрессию, руководство России сознательно делает все, чтобы помешать нашему народу в очередной раз отвести угрозу уничтожения от всего человечества. Но у нас хорошая память и сильные руки. Мы победили во Второй мировой войне, победим и сейчас. И каждому зарвавшемуся агрессору Евро-Американский союз найдет достойный ответ, где бы он ни находился.

Аналитическая программа «Время». Медиахолдинг «Новый дом», Берлин. 2056 год

Восточносибирский оперативный район. Объект 212

База проекта «Тропа», замаскированная под вычислительный центр и расположенная в бункере глубокого залегания, на первый взгляд не отличалась от десятков таких же научных учреждений. Пока Анатолия катили по коридорам центра, он только успевал оглядываться на уходящие вдаль аппаратные шкафы и отмечать солидную толщину кабелей, проложенных под решетками фальшпола. А потом была короткая, на грани формальности, проверка состояния здоровья и скомканная, словно из плохого фильма, сцена прощания с отцом.

Затем улыбчивый парень в белом халате и с карточкой красного цвета на лацкане, чуть стесняясь, протянул шлем, утыканный штырьками датчиков.

— Ты же Скользящий? — Он завистливо покосился на китель Анатолия, где всего одним рядом сверкали несколько высших орденов. — А я Ахран.

— Ахран-коготь. — Старший лейтенант с трудом улыбнулся, растягивая непослушные губы. — Приятно познакомиться.

— И мне. — Парень улыбнулся в ответ, помог надеть шлем и стал ловко присоединять проводки. — Интерфейс этот очень широкий, так что сначала голова будет немного кружиться, да и с телом будет небольшой разлад, но это временное. Буквально час-другой — и все войдет в норму. Зато в тело погрузишься на всю катушку. Мы тебя с этой стороны немного подстрахуем, но долго такой канал удержать не сможем, ты уж извини. Наши люди на той стороне — это, как ты сам понимаешь, старый Готран. Мы еще прикормили начальника стражи Зорто, так что проблем не будет. Денег мы на твое имя положили достаточно, одежда и доспехи новые…

— Кто еще из наших на той стороне?

— Гром-мечник, ну, ты его знаешь, и через час войдет Кира. — Парень кивнул на сидевшую к ним спиной девушку с коротко стриженными рыжими волосами. — Правда, ее ава[1] в Тилморе, это в трехстах километрах от тебя. Остальные подтянутся чуть позже. — Он еще раз кивнул и отошел в сторону, а его место занял адмирал.

— Ну, все вроде в порядке? — Подошедший адмирал внимательно посмотрел в глаза Анатолию, ища хоть тень сомнения, и, не найдя, улыбнулся. — Давай, пилот. Сигнал отключения виртуала — слово «тангаж». Не забудешь и случайно не скажешь. Канал будем держать сутки, потом, если не получим кодовое слово, просто вернем тебя назад. И это… Извини, но второй попытки не будет. Все, что происходит, — это моя личная услуга генералу Ревенко и твоему папе.

— Я понял, товарищ адмирал. — Анатолий кивнул. — Я вас не подведу.

— Вот и славно. — Воропаев кивнул и повернулся в сторону операторов. — Что там с каналом?

— Установлен. — Молодая девушка, не оборачиваясь, продолжала пить кофе, удерживая кружку левой рукой, а правая порхала по экрану. — Стабильность — девяносто один, нагрузка — девять и тридцать шесть.

— Подключение виртуала.

Анатолий закрыл глаза, и круговерть огоньков, постепенно заполнившая все поле зрения, вдруг разом опала, явив вместо себя стену, чуть покрытую плесенью.

Обычно процесс вхождения в аватар был простым и быстрым. Чуть медленнее, чем контакт с БИУС «Стрижа», но длился не больше тридцати секунд. Сейчас все было по-другому. Тело ломало, словно его пропустили через мясорубку и утрамбовали дорожным катком.

Шипя от боли, Даренг сел на широкой, как двуспальная кровать, лежанке и, скрипя непослушными шейными позвонками, оглянулся. Привычный номер городской гостиницы. Тяжелая деревянная мебель, тонкие, застиранные до бледной желтизны занавески на окне и пол, набранный из тяжелых дубовых плах. Все словно обрело невиданную четкость и резкость. Можно было рассмотреть каждый волосок на грубом шерстяном одеяле и ощутить застарелый запах кислого вина и плохо обработанной шерсти. Ничего этого не было, когда он входил через обычный бытовой виртуал. Детали были попроще, а запахи только самые яркие. Как сейчас Анатолий понял, все дело было в ширине пропускной способности канала, отсекавшего незначительные, с его точки зрения, детали.

Скрипя суставами, словно старый дед, он стянул рубаху и подошел к куску отполированной бронзы, заменявшей в номере зеркало. Теперь, когда он знал, что мир Эронды настоящий, бугристые мышцы и широкие кости его аватара уже не воспринимались рисунком талантливого художника. Он провел рукой по груди, одновременно ощущая и шершавую поверхность ладони, и гладкую, упругую кожу тела. Улыбнулся, чувствуя, как растянулись лицевые мышцы, подмигнул своему отражению и потянулся, словно огромная кошка, разминая затекшие за время лежания руки и спину.

— Тангаж в норме!

И сразу же мир качнуло, повело и в глазах зарябило, словно после вспышки. Даренг чуть не упал, уперевшись в последний момент ладонью в стену, но неприятные ощущения быстро уходили. Внимательно прислушиваясь к своему телу, он вдруг явственно ощутил, как в животе забурлило.

— А жрать-то как хочется! — Барков удивленно нахмурился и тут же рассмеялся. Невиданные ощущения силы и здоровья, которые, как казалось, сочатся из каждой поры этого могучего тела, захватили его. Уже собираясь шагнуть к выходу, снова взглянул в зеркало. «Нет, так не пойдет, — решил он. — Я все же не босяк, какой спускается в общий зал без рубахи».

Не торопясь оделся, проверив каждую деталь одежды, и, только снова взглянув на себя в зеркало, ощутил в полной мере жителем этого мира. Черный лахадо из тонкой кожи сидел словно влитой, а рубашка из гинтанского шелка приятно холодила кожу, пробиваясь из-под камзола белой пеной кружева и оттеняя смуглую кожу лица. Усмехнувшись своему отражению, Анатолий уверенно откинул мощный засов и распахнул дверь.

Галерея, на которую выходила дверь, опоясывала двухсветный зал, внизу которого находилось помещение для особо важных персон. Сейчас там, не торопясь, обедали какой-то дворянчик из мелкопоместных, поедавший фирменное блюдо, стоившее целых пять серебряников, и несколько офицеров городской стражи, набивающих животы перед вечерним дежурством. Местное солнце уже перевалило через зенит и вот-вот готовилось коснуться шпиля городской башни, из чего Скользящий сделал вывод, что, если он хочет поесть в относительной тишине, ему стоит поторопиться. Вечером в трактире было многолюдно.

— Тес тагрин. — Содержатель трактира опрометью вылетел из-за стойки и, низко поклонившись, усадил его за стол, на котором по волшебству вдруг оказались и скатерть, и серебряные приборы.

— Благодарю, мой друг. — Скользящий чуть кивнул трактирщику. — А есть ли у тебя красное илойское?

— Тагрин желает что-то отпраздновать? — Готран снова поклонился.

— Просто памятная дата. — Даренг улыбнулся. — А если ты насчет еды, то ничего особого. Давай что есть, только побольше. А то в животе словно имперская пехота марширует.

— Хорошо, тес. — Трактирщик снова склонился в поклоне. — Сейчас все будет.

За размышлениями о своей миссии Анатолий мгновенно смел мясо, рыбу, потом жаркое из почек и, уже доедая нежнейший кремовый торт, почувствовал, что вот еще ложка — и он просто лопнет.

— Уф, благодарю, мой друг. — Он кивнул Готрану и небрежно бросил на стол золотую монету с профилем Грисса Десятого. — Пойду прогуляюсь.

— В город приехали артисты, выступают в старом амбаре Лекрона. — Трактирщик с достоинством смел монету размером в дневную выручку в карман. — Еще в герцогском замке будет петь несравненная Леда Тессол. Кроме того, у митт Теривы новые девочки. Говорят, очень хороши.

— Город бурлит? — Скользящий улыбнулся.

— Да. — Готран, занявший свое обычное место за стойкой, присел на стул и вытер чистой тряпкой вспотевшее лицо. — После того как вы уничтожили банду западного побережья, в город просто потекли караваны. Городская стража вот не знает, радоваться или огорчаться. С одной стороны, доходов стало больше, а с другой — забот тоже прибавилось. Вот вчера, например, ограбили дом те митт Хариссы Трего. Вынесли, говорят, все, даже из тайников.

— Ну, я думаю, что, если стража потрясет всех домочадцев те митт, они быстро найдут виновника. — Скользящий краем глаза заметил, что движения дворянина, евшего в одиночестве, стали чуть резче, и прибавил громкости в голосе. — А если они прямо сейчас перекроют выезд из города и будут обыскивать всех мужчин от двадцати до сорока, невзирая на документы, могут найти много интересного.

— Трактирщик!

Гость, не доев, бросил на стол монету и уже повернулся, чтобы уйти, когда его окликнул Скользящий.

— Вы были так голодны, заказали весьма дорогое блюдо и уходите не доев? — Офицеры стражи, прекрасно слышавшие весь разговор, тоже перестали есть и, словно невзначай, сместили руки к оружию. Репутация у демонов войны была довольно устрашающей, так что они внутренне приготовились к любому исходу.

— Дела, — равнодушным голосом бросил дворянин и уже повернулся к выходу, когда дверь щелкнула запором. Трактирщик тоже быстро сориентировался и привел в действие хитрый механизм, управлявшийся от самой стойки, который намертво закрывал дверь, препятствуя выскочить наружу или попасть вовнутрь.

Не знавший об этом секрете мужчина еще пару раз дернул за ручку и медленно повернулся.

— В чем дело?

— Я полагаю, что дело ваше сейчас станет делом этих господ. — Анатолий кивнул на стражников. — Не снимете ваши замечательные сапоги?

— Я Кирон Этамский из рода Тарион. — Дворянин горделиво вскинул голову. — Даже если я вас всех сейчас поубиваю, то судить меня будет только императорский суд. И даже Демоны меня не остановят!

— Вот так, да? — Скользящий расхохотался. — Ну попробуй, чаркон в перьях.

Шпага еще только начинала свой путь к горлу Анатолия, когда прочная серебряная кружка, врезавшись в лоб Кирона Этамского, отправила его в глубокое беспамятство.

Стражники повскакивали с мест, но все было уже кончено.

— Рискуете, тес. — Незнакомый офицер с нашивками капитана нахмурился, рассматривая смятую кружку. — А если при нем ничего нет?

— Налоги за трактир Готрана против новой экипировки для всей городской стражи! — предложил Анатолий и оказался прав. Начальник стражи, кровно заинтересованный в подъеме своего авторитета, в таком раскладе ничего не терял и с радостью принял пари.

— Только давайте пригласим судью и кого-то из членов дворянского суда. — Капитан кивнул своим людям, и они опрометью метнулись наружу. — Как вы догадались?

— Вы о том, что именно он украл, или о том, где держит драгоценности?

— Обо всем! — Капитан неожиданно расхохотался и повернулся в сторону трактирщика. — Бутылку «Старого Города».

— Ну, о том, почему именно он, я уже сказал, а насчет где… Парень довольно высокого роста, а подметки сапог словно у юнца, который стремится выглядеть повыше.

— Ну, так-то это не заметно, — с сомнением произнес капитан, разливая вино по стаканам.

— А вы посмотрите на толщину стопы. У него там словно две портянки намотаны. И кроме того, он, перед тем как встать, подтянул сапоги за голенища, а этого вообще никто не делает, если только обувь ему не по размеру. А эти явно шиты на заказ. В карманах он ничего не держит, это ясно, значит, тайник. А где еще прятать, как не в сапогах. Их-то даже в тюрьме не снимают.

— Вот ведь. — Он поднял стакан. — Меня Зорто зовут. Ваше здоровье, тес тагрин.

— Меня Даренг или Скользящий. Ваше здоровье, капитан. — Анатолий глотнул терпкого густого вина и расплылся в улыбке.

— Тот самый? — Зорто неверяще посмотрел на трактирщика и, увидев, как тот кивнул, поставил стакан на стойку. — Да я вас поить до самых седин буду и еще должен останусь. Это ведь вы банду западников укоротили.

— Там еще много людей было кроме меня, — мягко напомнил Анатолий.

— Да мы же вас и в лицо-то не знаем. Герцог с кем-то из ваших связался, и говорят даже, денег вы не взяли, а только банда через неделю того. Вся на возу во дворе судейском. И все такие, будто в мясорубке побывали.

В этот момент дверь с треском распахнулась, и в зал вошел высокий мужчина в черном верховом костюме, расшитом серебром.

— Ну что тут еще? — Он хмуро осмотрел зал и направился к стойке, аккуратно переступив через тело. — Опять кого-то прикончили? А зачем вам я?

— Не убили, тес граф. — Стражник низко поклонился, а Скользящий чуть качнул головой, скорее обозначая поклон. — Тут такое дело, что нужны представители властей, чтобы потом проблем не было.

— И чего ждем? — Судья Киролл сделал жест, и трактирщик, прекрасно знающий вкусы графа, поставил перед ним стакан с охлажденным вином.

— Ждем вашего коллегу, судью по гражданским делам, — уточнил Анатолий.

— Так вроде дворянин? — Граф бросил короткий взгляд на тело, не желавшее приходить в сознание.

— А если ненастоящий? — резонно возразил капитан. — Тряпки-то любой нацепить сможет. Да и рамбор подделать тоже несложно. Тут только вы и тес Гитрин разобраться сможете. Вот, кстати, и он.

— Зорто! — Толстенький невысокий мужчина, от которого явственно пахнуло вином и женскими духами, бодро перебирая ногами, словно вкатился в трактир. — Если то, ради чего я оторвался от важных государственных дел, не стоило моего внимания, я тебя лично упеку на границу в Киданский гарнизон! Будешь там оленей гонять да вспоминать добрым словом дядю Гитрина.

— Показывайте. — Граф Киролл, попивая короткими глотками свой грог, отошел в сторону и присел, чтобы лучше видеть.

— Ну, давай. — Капитан в свою очередь кивнул Скользящему, и тому не оставалось ничего другого, как, вытащив одним движением короткий кинжал из-за пояса, подойти к лежащему телу.

Плотная кожа недолго сопротивлялась остро заточенной стали, и через несколько секунд на пол, словно искристый ручеек, посыпались ограненные драгоценные камни. Тайник во второй ноге оказался набит так же плотно, и скоро оба судьи ошарашенно смотрели на две сверкающие кучки на выскобленном полу.

— А вот и мой камушек. — Гитрин, присев, ковырнул кончиком кинжала кучу, выкатив из нее крупный камень густого темно-синего цвета.

— Вас, значит, тоже? — Киролл покачал головой. — Ловкий гад. — Затем он поднял голову и, улыбаясь, посмотрел на Баркова. — Дорогая услуга, теос таргирин. Так ведь правильно звучит ваш титул?

— Да, граф. — Скользящий учтиво поклонился. — Но я предпочитаю, чтобы меня называли Даренгом.

— Так что вы хотите, Даренг?

— Немного. — Анатолий улыбнулся. — Просто спокойно пожить в городе, пока я не решу все свои дела. Возможно, подробную карту материка, если такая есть. Ну и доброжелательного отношения городских властей.

— Считайте, что все это у вас есть. — Судья Гитрин уже закончил собирать драгоценности в бархатный кошелек. — Мы и так перед вами в долгу.

— И многое другое, тагрин. Таких людей, как вы, лучше иметь на своей стороне. — Судья Киролл встал и, сдернув с пальца массивный перстень-печатку, протянул его Скользящему. — Держите. С этим перстнем для вас не будет закрытых дверей в нашем городе.

Все еще бесчувственного воришку унесли, а замыкавший процессию Зорто, уже шагнувший за порог, обернулся и подмигнул:

— Я помню про налоги.


Уже поздно ночью в своем номере Анатолий рассматривал карту материка и понимал, что он ввязался в совсем не простое дело. И если остальные участники экспедиции рисковали лишь невозвратом в игру, то для него ставка была чуть повыше.

Сборной команде нужно было пересечь восемь государств, и практически везде, насколько он знал, шла война. Торговые караваны, прорывавшиеся в редкие моменты затишья, приносили довольно подробную информацию о том, что творилось на восточных границах.

Война иногда была вялая и спокойная, как между Уларом и Кесто, а иногда очень даже активная, как между степняками и Керентом. Сократить путь по морю не было никакой возможности, а идти напрямую казалось очевидной глупостью. Боевые кондиции тела, которое занял Анатолий, были, конечно, очень велики. Он мог без труда фехтовать двумя двуручными мечами или поднять и пронести сто метров обычного жеребца. Вместе с его навыками комбинированного боя, включавшего и рукопашку, и даже стрельбу из лука, это давало неплохие шансы. Но от куска стали, втыкаемого в тело, это никак не спасало, особенно если учесть, что местные лучники уже освоили залповую стрельбу, а против особо шустрых существовали многозарядные арбалеты.

Таким образом, вся история становилась похожей на русскую рулетку. Игру с довольно невысокими шансами на выживание. Анатолий при всей лихости характера глупого риска не любил и оставлял ему место только там, где расчет уже был невозможен.

Утро, что характерно, мудренее вечера не стало. Пройдясь по городу, он заглянул в банк братьев Кронингов и был приятно удивлен суммой, положенной на его имя. Без малого сто тысяч монет. По здешним меркам, целое состояние. Этого было достаточно, чтобы приобрести роскошный дом, и еще хватит на первоначальное обустройство и лет десять безбедной жизни. Похоже, что для него ребята досуха вычистили свои карманы.

Потом он дошел до конторы известного купца и после коротких переговоров со старшим приказчиком стал обладателем нескольких копий карт, уточнявших имевшуюся у него информацию.

На Эронде было всего два известных материка, и занимали они всего четверть от общей поверхности планеты. Что творилось на остальной территории, никто не знал, да и узнать сильно не стремился. Бушевавшие войны как-то не способствовали развитию географии. В основном первопроходцами на новых землях были купцы, а они очень не любили войны. Время, когда война была лучшим другом торговца, здесь еще не наступило.

Обедая на открытой террасе ресторана, Анатолий разложил на столе все добытые им карты и начал сводить их, дополняя ту, что у него была изначально.

— Готовитесь к путешествию? — Киролл, одетый по случаю утра в легкий камзол песочного цвета, учтиво кивнул и, придержав шпагу, присел на свободное место.

— Да, знаете. Образовались тут дела в Тиренте.

— Это же на самом краю мира! — удивленно воскликнул граф. — Впрочем, вы, Демоны войны, всегда удивляли нас своими поступками. Чего стоит хотя бы отказ от денег за уничтожение банды западного побережья.

— Они в свое время получили предупреждение и отказались ему следовать, — спокойно ответил Даренг, не прекращая работать. — В довольно грубой форме. Поэтому мы сочли, что нашей чести был нанесен урон. А дело чести и платная операция — это, согласитесь, разные вещи.

— Все-таки я прав. — Граф, расчистив перед собой небольшой участок стола, поставил туда бутылку и пару бокалов. — Вы, безусловно, высокого рода.

— А что, были сомнения?

— Еще какие! — Судья разлил вино и, пододвинув один бокал к Анатолию, приподнял второй. — Про вас же ничего не было слышно лет триста. Ушли вместе с большой войной и не появлялись. Кто-то считал вас порождением Бурхолна, а кто-то — божественным возмездием, но когда вы вновь начали возвращаться, многие просто наложили от страха огромную кучу. — Он громко и со вкусом рассмеялся. — А вы… Словно химор в ювелирной лавке. Вы хоть знаете, что банда западников была лучшей передовой группой Улара? Мы ловили их долго и безуспешно, пока герцогу не пришла в голову мысль нанять демонов. А вы просто вырезали их, словно баранов.

— Если это их лучшая группа, то я боюсь даже подумать, как выглядят обычные пехотные части, — задумчиво проговорил Даренг, вымеряя расстояние циркулем.

— Смотря с чем сравнивать. — Граф вздохнул и глотнул вина. — Наши-то увальни вообще ничего не умеют. Есть, правда, несколько приличных полков, а все остальное… — Он взмахнул рукой. — Мы вообще крайне удивлены, что демоны выбрали именно нас для своего дома. Я имею в виду наше государство. Вы ведь люди войны. Должны ценить воинскую доблесть и все такое прочее.

— А мы и ценим. — Анатолий, благодарно кивнув, тоже поднял бокал и сделал длинный глоток. — Но, кроме всего прочего, очень хорошо понимаем ценность мирного труда. Самые красивые ткани, керамику и изделия из металла везут именно отсюда. Университет, старейшая библиотека. Можно сказать, центр цивилизации. И нам бы очень не хотелось, чтобы здесь случилось что-то плохое.

— Так помогите нам! — Граф от волнения сжал кулаки. — Вы, конечно, самим фактом своего присутствия очень сильно изменили расстановку сил, но нам нужно большее. Набор и подготовка рекрутов, командование самими войсками.

— А почему не нанять какого-нибудь генерала?

— А с чего это мы должны будем ему доверять? А если он сдаст нас с потрохами?

— А мы? — Анатолий заинтересованно откинулся на спинку сиденья.

— Деньги вам не нужны. Это мы уже поняли. — Граф отставил в сторону бокал. — Кроме того, вы никому из окрестных правителей ничего не должны, а это, согласитесь, очень важно. — Поскольку Скользящий молчал, граф продолжил: — Мы предлагаем вам должность главного военного советника при дворе герцога. Дом с обслугой и миллион золотых в любой форме. Хотите в банк, хотите наличными.

— А обслуга, конечно, ваши люди, граф?

— Что делать? — Тот развел руками. — Разведка — это немногое из того, что у нас работает пристойно.

— Очень хорошее предложение. — Даренг кивнул. — Но, к сожалению, мне придется отказаться. Пока. Мне действительно нужно попасть в Тирент. Это вопрос, который не обсуждается.

— Боюсь, к вашему возвращению, тагрин, здесь, — граф обвел рукой, — уже ничего не останется.

— Насколько я помню, в долину ведет всего три перевала? — Анатолий пододвинул карту ближе и коснулся плотной шероховатой бумаги пальцем. — Здесь, здесь и здесь. Два довольно широких, а один узкий. Достаточно перекрыть их, и проблема будет решена. Никто не сможет держать армию слишком долго. Деньги кончатся быстрее, чем они смогут преодолеть заслон.

— Да нам даже перекрыть-то их нечем. Ну, соберем мы еще три полка, ну пять. А Улар сможет выставить более десяти тысяч регулярной пехоты и около трех тысяч всадников, не считая наемников и ополченцев. Они наши заслоны сметут за пару недель.

— Н-да. — Анатолий потеребил мочку уха. — Чем же вам помочь-то? — Внезапно простая мысль, словно вспышка озарения, проскочила в его голове. — Скажите, а есть здесь у вас люди, которые занимаются всякими штуками? Ну, вещества всякие смешивают…

— Астранты? — Граф удивился. — А зачем вам? Никчемные людишки. Вот только если яд какой приготовить или, наоборот, противоядие. Впрочем, вам, тагрин, повезло. Именно в Асте живет самый известный астрант Тас Лидор. Если хотите, я вас ему отрекомендую.

— Не надо рекомендаций, — отмахнулся Даренг. — Едем.

Особняк на краю города ничем не напоминал жилище алхимика. Сад вокруг усадьбы благоухал цветами и ухоженными лужайками, а у входа их встретил пожилой, но крепкий слуга, который, сразу узнав графа, без лишних разговоров проводил их к своему хозяину.

Мастерская астранта уже больше напоминала химическую лабораторию. Во всяком случае, под огромной двадцатилитровой колбой светилась горелка, и пары едко-зеленой жидкости уносились куда-то в сторону по медной трубе.

Из хаоса лаборатории тут же выскочил широкоплечий русый мужчина лет тридцати, который, увидев графа, сразу склонился в глубоком поклоне.

— Тас Лидор, хочу представить вам нашего друга, тэс тагрина Даренга, выразившего желание ознакомиться с трудами такого известного ученого.

— Граф Киролл, тагрин. — Мужчина снова поклонился. — Я счастлив видеть вас у себя в гостях. Пройдемте же на балкон. Я прикажу, чтобы накрыли стол, достойный вашей милости.

— Милость богов, тас Лидор. — Анатолий огляделся. — Спасибо, но прежде мне хотелось бы задать вам пару вопросов.

— Я весь внимание. — Химик чуть заметно улыбнулся.

— Скажите, вам известно вещество, которое образуется в выгребных ямах и навозных кучах?

— Конская соль? — Лидор пожал плечами. — Мы ее давно используем. А зачем…

— Еще меня интересует желтое твердое вещество, которое при горении дает очень сильный и едкий дым.

— Да, разумеется. — Астрант нырнул куда-то в глубь своих залежей и вынырнул со стеклянной банкой, полной желтого порошка. — Дыхание дракона. Добываем в Дымной долине.

— Отлично. — Анатолий довольно потер руки. — Теперь мне понадобится глиняная, а лучше металлическая посуда с узким горлом и уголь, измельченный в порошок. Нужно тщательно смешать шестьдесят частей конской соли, десять частей дыхания дракона и двадцать частей угля. Но только не вздумайте толочь в ступе. Просто хорошенько перемешайте и перетрите деревянной лопаткой. Кроме этого, мне нужен кусок шнура, стакан с горячей водой и еще немного конской соли.

— Сейчас сделаю. — Химик пожал плечами, но возразить человеку, пришедшему с самим графом Кироллом, не посмел.

Пока озадаченный астрант смешивал ингредиенты, Анатолий, удобно расположившись за столом на широком балконе, растворил в воде селитру и, вымочив в ней веревку, разложил ее на столе.

— И что это будет? — Граф заинтересованно смотрел за манипуляциями того, кого считал демоном войны.

— А будет это такая штука, которая резко повысит ваши шансы на выживание. Правда, повышенное внимание разведок всех стран я тоже гарантирую.

На ярком утреннем солнце веревка, пропитанная раствором селитры, высохла едва ли не быстрее, чем химик принес толстостенную металлическую флягу, заполненную смесью.

— Вот и отлично. — Анатолий с помощью узкого кинжала проковырял в стенке аккуратную дырочку и, пропустив сквозь отверстие фитиль, накрепко забил пробку. — Гм. — Он оглянулся. — А вот об этом я и не подумал.

— Что-то еще? — учтиво поинтересовался химик, старательно пряча улыбку.

— Да мне бы яму какую. Или площадку побольше. — Он взвесил рукой флягу. По всему выходило, что взрыв будет немаленьким.

— Пойдемте. — Астрант кивнул и, сделав приглашающий жест, пошел в глубь дома.

Спустившись за ним по лестнице, Анатолий попал во внутренний двор, где возле ограды, сложенной из массивных валунов, действительно была глубокая яма.

— А что на дне? — вежливо поинтересовался Скользящий, заранее зная результат испытаний.

— Всякая дрянь. — Лидор скривил нос. — Ничего из того, что можно пожалеть.

— Ну смотрите. — Анатолий, зажав флягу между ног, чиркнул несколько раз огнивом, пока фитиль не занялся веселым пламенем. Убедившись в том, что горение устойчиво, он забросил сосуд в яму и, взяв за локоть графа и алхимика, потащил в сторону.

— Успеете еще налюбоваться.

Как раз в тот момент, когда химик уже повернулся посмотреть, что творится в яме, раздался резкий грохот. Мусор выбросило вверх и разбросало вокруг, а часть его повисла на деревьях малоаппетитными лохмотьями.

— Занятно. — Граф, не обращая внимания на нечистоты под ногами, подошел к краю. — Яма-то стала больше раза в два и глубже… — задумчиво произнес он. — И этой вашей смесью можно взрывать скалы?

— Не только скалы. — Даренг широко улыбнулся. — Можете себе представить, что произойдет, если подобный сосуд попадет в гущу вражеских воинов. Так что наделайте в скале над перевалом дырок, набейте туда смесь, она, кстати, называется «порох», и заделайте дыры. Должен торчать только конец веревки. В случае чего вы просто поджигаете фитиль, и проблема перевалов вас довольно долго не беспокоит. Лучше, конечно, это сделать, когда под скалой будет проходить вражеское войско, и совсем замечательно, если сам командующий. Точный рецепт приготовления смеси я вам напишу, как и способы закладки.

— Действительно демоны. — Граф покачал головой. — Боюсь даже представить, что у вас еще в голове.

— А вот этого вам точно лучше не знать.

ГЛАВА 4

Убедительной победой команды «Сокол» завершились очередные соревнования школьников по высшему пилотажу. Ученики полковника Быстрицкого продемонстрировали отличный уровень владения техникой пилотирования и оторвались от ближайших преследователей почти на десять секунд.

Газета «Пионер», Воронеж, 2056 год

Начальнику Объединенного управления сил внутреннего контроля Питеру Дюбуа

Меморандум

Нашему управлению удалось частично купировать нарастающие протестные настроения производственно-жилых зон 378 «Валахия» и 377 «Трансильвания». Вместе с тем отмечаем высокий протестный потенциал зон 302 «Альфельд» и 303–308 ПЖЗ, находящихся в Восточной Европе. Управлением принимаются все необходимые меры по недопущению развития ситуации по типу случившихся в комплексе 324 и потерь в промышленно-активном населении. В указанные зоны завезено дополнительное продовольствие, временно увеличен продуктовый паек и увеличены дозы препарата «Рабион». Кроме того, проводятся массированные облавы с целью поиска и изоляции радикальных элементов. Персоналом управления выявлено и задержано 134 потенциально опасных и 58 безусловно опасных граждан. Осуществляются оперативные мероприятия по выявлению всех информационных связей задержанных.

Вместе с тем хочется отметить недостаточное снабжение сил правопорядка всем необходимым, и прежде всего бронетехникой и средствами дистанционного контроля. Стоящие на вооружении боевые дроны изношены и часто представляют повышенную опасность для обслуживающего персонала…

Начальник Регионального управления внутреннего контроля Руби Дюрчань

Эронда. Герцогство Эвал

Хартамский жеребец внес его на плоскую вершину горы и пошел шагом, тяжело поводя боками. Даже для такого скакуна подъем на километровую высоту не прошел даром. Анатолий нашел это место совершенно случайно. Цепкая память выудила откуда-то с самого дна информацию о старой храмовой горе, возвышавшейся над всей долиной. Отсюда был хорошо виден и перевал Тирон, и река внизу. Он не торопясь объехал всю площадку и даже постоял на обрыве, под которым далеко внизу лежала столица герцогства.

Все камни с площадки были давно украдены, и лишь гранитные плиты, которыми была замощена вся вершина, и остатки фундамента сохранились на месте. Скорее всего потому, что они были слишком тяжелы, чтобы тащить их вниз.

Довольный тем, что нашел хотя бы частичное решение своей проблемы, Даренг выпрыгнул из седла и зашагал вниз, ведя коня за повод.

К моменту, когда первые земляне прибыли в столицу герцогства, на вершине горы уже кипела работа. Площадку выровняли, залив все ямы цементным раствором, а в самом конце площадки возвели большой сарай. Именно туда и привел Анатолий полковника Коваля — Грома и Киру Липину, очаровательную в своем аватаре — теле лучницы Расты, щеголявшей в верховом костюме из тончайшей кожи, облегавшей стройное мускулистое тело.

— Ты чего сюда забрался? — Гром недовольно оглянулся. — Едва нашли.

— Да есть одна мысль. — Анатолий улыбнулся. — Зачем тащить целый отряд туда, где может справиться один человек?

— Хочешь прорываться в одиночку? — Кира хмыкнула.

— Зачем так прямолинейно? — Анатолий сделал приглашающий жест. — Пойдем.

— Пойдем. — Гром, широкоплечий массивный мужчина в просторной накидке и легких полотняных штанах, легко спрыгнул с лошади и, поскрипывая сапогами из тонкой кожи, размашисто зашагал к сараю.

Даренг сдвинул засов и приоткрыл одну из створок.

Полковник осторожно просунулся внутрь и остановился.

— Вот ни хрена ж себе!

Построивший за свою жизнь не один планер Анатолий не сомневался, что даже при отсутствии современных материалов сможет повторить свою первую удачную конструкцию.

— Детали набора из китонского дуба и местного бамбука. Обшивка будет из шелка, пропитанного смолой тенового дерева.

— Это сколько же шелка нужно на всю конструкцию! — Девушка недоверчиво коснулась крыла.

— Много. — Скользящий кивнул. — Но самой большой трудностью были тяги. Пришлось уговорить одного промышленника, и он свил мне веревки из шелка. Надеюсь, на один полет их хватит.

— Старлей, ты монстр! — Полковник восхищенно заглядывал во все щели, трогал детали внутренней конструкции и только что не лизнул планер. — Но это ж сколько работы!

— А основное делается там, внизу. Я лишь собираю из готовых элементов. Ну и подгоняю иногда. Все же точность, даже по лекалам, здесь хромает. Тут на меня две фабрики работает, цех краснодеревщиков и один недобитый химик. Цех как раз сейчас для меня пытается обтекатель кабины сделать.

— Думаешь, выдержит он перелет? — Гром, взявшись за кончик крыла, покачал планер.

— Даже если полпути проделаю, и то хлеб.

— Господи, а кабина-то из чего будет? — Девушка неверяще смотрела на всю конструкцию, пока похожую на скелет невиданного ящера.

— Просто обтекатель с дыркой для головы. — Барков виновато развел руками. — А вот очки — настоящий хай-тек по местным меркам. Там что-то вроде триплекса будет. Два тонких стекла и слой прозрачной смолы внутри.

— Чума, — прокомментировал ситуацию Гром. — А двигатель какой поставишь?

— Так он уже небось турбину себе сковал, — язвительно заметила девушка, пристроившись сзади.

— Ни то ни другое. — Даренг улыбнулся. — Видишь, вон там в углу две трубы лежат.

— Неужто турбины? — Полковник даже опешил.

— Все немного проще. — Скользящий подошел ближе и пощелкал ногтем по оболочке. — Труба сделана из глины и обмотана проклеенной веревкой. По моим расчетам, тяга будет около двухсот килограмм при времени работы порядка сорока секунд. Потом дернуть за веревочку, и вся конструкция улетает вниз. Но это все равно лишь средство последнего шанса. Основная надежда на попутный ветер и восходящие потоки.

— Вот Кулибин, а! — Он гордо посмотрел на Киру. — ВВС, это тебе не программист какой. Ему бы дать побольше времени, так он и бомбардировщик зафигачит! И когда в путь планируешь?

Анатолий пожал плечами.

— Через пару дней первый полет, опробую разгон, посмотрю, как птичка ведет себя в воздухе… Потом по результатам испытаний доведу недоделки, и в путь.

— Помощь нужна? — деловито поинтересовался Гром.

— Только если обшивать планер. — Анатолий задумался. — Я все же не доверяю здешним мастерам. Да и показывать конструкцию не хочется. Кроме того, нужно смонтировать разгонное устройство, а оно у меня прямо над пропастью. Один точно не справлюсь.

— Добро. — Полковник кивнул. — Ладно. Мы сейчас вниз, нужно поговорить кое с кем. Потом устроимся, и мы в твоем распоряжении.

— Нижний парк, дом шесть. Я предупредил прислугу, что ко мне приедут гости, так что ваши комнаты уже готовы.

— Смотри-ка, и тут успел, — с ноткой ревности в голосе проворчала Кира.

— Да это все граф Киролл. — Анатолий рассмеялся. — Я ему тут пару идей подкинул, так он от полноты чувств отдал одну из своих конспиративных квартир. Вместе с персоналом, естественно. Зато воры за два квартала обходят.

— Молодец. — Коваль кивнул. — Как тебя наша контрразведка проморгала? Ну, я когда вернусь, кое-кому пистон вставлю по самую шляпку.

Вечером, когда они собрались за столом в гостиной нового дома Даренга, Гром наконец рассказал, что так заинтересовало Воропаева на самом краю этой негостеприимной земли.

— Есть один человечек, ну, торговец или вроде того. — Он вытер руки салфеткой и подтянул к себе новое блюдо. — Играть любит просто жуть. Ну и нарвался на Фогеля. Это программист наш, Марк Фогельсон. Большой специалист по теории игр и любитель карточных фокусов. Так вот, проиграл этот торговец одну штуку, а вместе с ней и информацию о том, где ее взял.

Гром засунул руку в карман и положил на стол перед Анатолием небольшой треугольный предмет из черного, отполированного до зеркального блеска материала.

Барков взял вещь в руки и сразу почувствовал тепло, идущее от артефакта. На нижней грани треугольника, словно пунктир, шел ряд точек, сделанных из золота. Пилот уже собирался отложить треугольник, когда по точкам вдруг пробежал огонек темно-красного цвета.

— Интересная штуковина. — Анатолий покачал головой. — Средневековьем даже не пахнет.

— И мы так же подумали. — Гром кивнул. — Поэтому и решили направить туда экспедицию. Все же двадцать отличных воинов имели неплохие шансы прорваться. А ты вон как решил.

— Да чего огород городить? — Анатолий пожал плечами. — Туда точно доберусь, а там что-нибудь придумаю. Одному человеку, наверное, проще просочиться?

— Торговец еще рассказывал, что там живет какое-то племя. — Гром вопросительно посмотрел на Баркова. — Он типа от них еле сбежал. Так что ты будь там поосторожнее.

— С племенем разберемся на месте, ты мне лучше расскажи, как продвигается ваш проект по булату. — Анатолий, который был вынужден планировать свою жизнь в новом мире, был кровно заинтересован в технологиях, которые могут ему помочь выжить.

— Арна, ну, Лида Семенихина, должна привезти пару десятков клинков и металл. Будем переводить мастерскую сюда, в Асту. И к тебе поближе, и вообще.

— А есть здесь химики? — Кира заинтересованно посмотрела на Анатолия. — Я могла бы сделать кое-что.

— Да есть. — Барков поморщился. — Я как раз с одним познакомился. Только не химия это, а черт знает что. У него даже азотной кислоты нет. А вообще, я тут купил книгу. Там весь их химический хай-тек вдоль и поперек на ста страницах, из которых три четверти — рассуждения о природе Вселенной. Если интересуют сказки и легенды, можешь на досуге ознакомиться. Но делать взрывчатку не советую. Ни к чему это здесь. Пусть лучше стрелами воюют.

— А чего? — Гром улыбнулся. — Один черт, они этого еще лет пятьдесят-сто не повторят. А так у тебя будут хотя бы гранаты и пусть плохонький, но огнестрел.

— Ну не знаю. — Анатолий почесал лоб. — Если только режим обеспечить, чтобы на сторону не ушло.

— Смотри. — Кира нейтрально развела руками. — Тебе здесь жить. А вообще, на эту планету у наших начальничков довольно обширные планы. И все эти планы связаны с получением научной информации. А ее, в свою очередь, никак не добудешь без нормального инструментария и химии. Так что прогресс мы здесь все равно двигать будем. По оценкам специалистов, где-то через пару лет уже можно будет делать оборудование времен семнадцатого века. А это и оптическое стекло, и токарные станки, и многое другое.

— Да… Патриархальному миру конец, — задумчиво произнес Барков.

— Так рано или поздно ему все равно конец. — Гром посмотрел на недоеденную утку и тяжело вздохнул. — Все. Давайте по койкам, а то завтра вставать ни свет ни заря.

С помощью все прибывающих землян планер удалось закончить в кратчайшие сроки, и уже через неделю Анатолий выкатил машину из ангара на первый полет.

Пробный вылет едва не закончился катастрофой, и если бы не готовый к чему-то подобному Анатолий, все кончилось бы, едва начавшись. Резкий поток воздуха бросил плохо слушающуюся машину в сторону скалы, и только мгновенная реакция спасла пилота от неминуемой гибели. В довершение ко всему не выдержала одна из тяг, и садился планер, как в старой песне, на честном слове и на одном крыле. Пришлось менять ролики и увеличивать толщину тросов.

Однако через два дня все было готово. Закутанный в меховые одежды, Даренг проверил тяги, заглянул под переднюю панель, где располагался его багаж и запас продуктов.

— Да чего ты, — Ахран-коготь хлопнул Анатолия по плечу. — Все уже триста раз проверили. Лук в чехле справа. Там же обычные стрелы, запасные тетивы и десять аль ди ло. Еще двадцать завернуты в промасленную тряпку. Мечи сверху… Ну чего я тебе снова все повторяю? Пойдем лучше к ребятам.

После короткого прощания Барков занял место в кабине, поерзал, устраиваясь поудобнее, надел очки и взмахнул рукой:

— Поехали!

Сетка с камнями, закрепленная на некоем подобии крана, пошла вниз, и привязанный к ней длинным канатом планер стал резко набирать скорость. Площадка промелькнула под крылом, и, отстегнув трос, Анатолий взмыл в небо. Покачал крыльями оставшимся внизу друзьям и взял курс на восток.

Самым трудным было пересечь горную гряду, но на случай если ему не удастся набрать нужную высоту, он всегда мог пройти над перевалом. Машина, чуть поскрипывая корпусом, шла в восходящем потоке, все больше забираясь вверх. Самодельный альтиметр показывал высоту полета очень грубо, но этого было достаточно, чтобы ориентироваться в небе. У Анатолия был даже авиагоризонт, сделанный из колбы, наполовину заполненной маслом и плавающим там деревянным диском, и компас примерно такой же конструкции.

Через три часа он миновал вершины Тарского хребта и, сориентировавшись по реке, повернул планер на юго-восток. Еще через четыре часа, не найдя восходящего потока, сжег первый пороховой ускоритель и, ухватив хвост восходящего потока, поднялся до двух тысяч метров. Сверху уже была видна столица Улара, и Анатолий сильно пожалел, что не взял с собой чего-нибудь вроде бомбы, чтобы скинуть на королевский дворец.


Как раз в это время штатный звездочет короля Греона смотрел в небо, сверяясь со своими записями, ожидая появления Утренней звезды, когда в небе появилась странная птица. Имевший острое, совсем не старческое зрение звездочет вгляделся пристальнее, и руки его быстро нырнули в большую кожаную сумку. Секретное изделие ратвойских мастеров — зрительная труба — лежало в специальном мешочке, и, достав все ее части, Катрон быстро скрутил лист толстой кожи в трубу и, закрепив ремешками, вставил оба куска отполированного хрусталя в предназначавшиеся им гнезда. В трубу было ясно видно, что это вовсе не птица, а созданный руками человека летательный аппарат. Звездочет смотрел на полет планера до тех пор, пока тот не скрылся в тумане, а потом опрометью кинулся вниз. Король должен был узнать эту новость как можно скорее.


Первые проблемы пришли, когда Барков шел над огромным Тилимским заливом. Небольшой шторм бросал машину из стороны в сторону, и Анатолию пришлось сильно поволноваться за себя и за планер. Но конструкция достойно выдержала испытание, и, проскочив зону шторма, он снова попал в мощный восходящий поток, который к тому же шел в нужном ему направлении.

Первоначально он планировал долететь до плато Тилим и продолжать путь уже пешком, но машина вела себя хорошо, и он решил рискнуть.

Тело, зажатое в узкой кабине, ныло и болело, но Анатолий, то напрягая, то расслабляя разные мышцы, держался. Он даже ухитрился поесть и попить, не отрываясь от управления.

Планер был в воздухе уже десять часов, когда пришлось сжечь второй и последний ускоритель. По расчетам выходило, что он преодолел примерно две тысячи километров и ему оставалось еще около тысячи.

Точка, указанная адмиралом, находилась в узкой горной долине, зажатой между высокими неприступными горами. Сведения о географии этого места были самые расплывчатые, но Барков полагал, что начальству виднее, и все ближе и ближе подбирался к цели своего путешествия. Однако, несмотря на все его старания, высота постепенно падала, и через полчаса горы уже стояли словно стена, поджидающая очередную жертву. Неожиданно сильный шквал буквально подхватил легкий планер и понес его с огромной скоростью на вырастающие впереди скалы. Короткий взгляд на датчик скоростного напора набегающего воздуха, и Анатолий, слегка отдав ручку управления, ввел планер в вираж, направляя полет вдоль гор. Поток воздуха, отклоненный близким склоном, резко потащил планер вверх и, как гигантский лифт, вознес его над вершиной перевала. Еще один бешеный порыв ветра, и машину, словно пушинку, перенесло через горную гряду.

Стоило ему снизиться, как ветер сразу стих. Под крылом в трехстах метрах расстилался сплошной лесной ковер. Не было даже маленькой полянки, куда можно было бы приткнуть машину, и пришлось тянуть до последнего, надеясь, что что-то все же появится. Впереди из дымки совершенно неожиданно стал проявляться силуэт высокого здания. Колонны, подпирающие острый купол неведомого строения, вырастали прямо по курсу, словно мираж. Засмотревшись на величественное строение, Барков прозевал тот момент, когда в бескрайней зелени появилась просека. Но высота полета уже была такой, что старая дорога просматривалась довольно четко.

Молясь, чтобы на ней не оказалось ям, Анатолий пошел на посадку.

Брюхо планера со страшным скрежетом прошлось по камням. Подскакивая на обломках гранита и чуть пойдя юзом, машина развернулась боком и остановилась.

Из кабины пилот вывалился словно мешок. Ноги не держали совершенно, и еще минут десять он просто стоял на коленях, переводя дыхание. Потом, превозмогая себя, все же встал и выпрямился во весь рост. Нос планера не докатился до ступеней древнего строения буквально несколько метров.

— А я и вправду монстр. — Он со стоном разогнул спину и несколько раз наклонился в стороны. — Спасибо, малыш. — Он похлопал по крылу ладонью, затем стянул меховую парку и снова оперся рукой на планер. Тело категорически не желало приходить в рабочее состояние.

Стрела с ярким оперением возникла между указательным и средним пальцем словно из ниоткуда, заставив корпус планера задрожать от удара. Уже начав поворачиваться всем телом в направлении нежданной напасти, он успел лишь услышать короткий свист, после чего свет померк.


Очнулся он от запаха. Жуткая смесь из человеческих испражнений, плохо обработанных шкур и горелого жира действовала не хуже нашатырного спирта. Первое, что увидел Анатолий, была травинка на утоптанном до каменного состояния полу. Чуть скосив глаза в сторону, заметил чадящий очаг и противоположную стену, сделанную, видимо, из тех самых шкур, привносящих свой вклад в ароматы этого места. Несмотря на то что руки были связаны за спиной, тело было в гораздо более боеспособном состоянии, чем после полета.

Рядом с невозмутимым видом сидел одетый в кожу и меха мужчина лет тридцати со смуглым обветренным лицом. Он никак не отреагировал на то, что пленник пришел в сознание, за что тут же поплатился. Анатолий перекатился на бок и носком сапога ударил мужчине точно в лоб, отчего тот отлетел к стене и молча съехал вниз.

Поскольку надзиратель уже не мог помешать, Барков напряг руки, но кожаные ремни пружинили, не желая рваться. Он подтянул ноги и неловко сел. Место, куда его привезли, было явно естественного происхождения. Узкая расселина в скале, затянутая сверху и отгороженная шкурами. Не обращая внимания на тупую боль в голове, он прогнулся, просовывая ремни под зад, и, разгибаясь, потянул их всей силой позвоночника. Через секунду кожа не выдержала и порвалась, а Анатолий стал растирать затекшие запястья, приводя себя в рабочее состояние. По всему выходило, что цветов и оркестра в этом месте он не дождется.

Оружия не нашлось. Он дважды тщательно обыскал и мужчину, и жилище, но, кроме острой щепки, ничего не нашел. Обмотал более толстый конец куском тряпки, встал и, потянувшись во весь рост, осторожно отодвинул шкуру, служившую занавеской.

Прямо у входа спиной к нему сидел еще один человек, на этот раз вооруженный. Кончик меча или длинного ножа был виден сбоку. Барков отложил щепку, со всей силы ударил охранника кулаком по голове и придержал, чтобы тот не нарушал тишину.

Оружие охранника действительно оказалось длинным ножом из совершенно дрянного железа.

Анатолий осторожно продвинулся вперед. Площадка, куда выходили расселины, такие же, как осталась за его спиной, была полна людей. Они сидели вокруг кучи, в которой пилот с удивлением узнал свой багаж. Высокий жилистый старик что-то вещал на незнакомом языке, тряся седой головой и размахивая резным посохом, а люди, сидящие вокруг, молча внимали выступлению седобородого комика. Впрочем, для части зрителей, присутствовавших в виде насаженных на колья голов, все было не так смешно.

Анатолий продвинулся чуть вперед, желая дождаться окончания речи, когда его заметили. Мужчина, сидевший с противоположной стороны, вскочил и, указывая рукой в сторону Баркова, что-то заголосил во всю глотку.

Сразу к нему кинулись несколько десятков человек, но, натыкаясь на сидевших людей, падали, и часть из них пробиралась дальше уже на четвереньках.

Первый, выскочивший на пилота, замахнулся короткой дубинкой, но, получив резкий удар в бок ногой, упал на колени, выронил оружие и, свернувшись калачиком, как-то по-щенячьи заскулил.

Второго, пожелавшего насадить Баркова на короткое копье, он встретил ударом ноги в корпус, перехватил и выдернул оружие и метнул в уже изготовившегося к стрельбе лучника.

Копье пробило человека насквозь, и стрелок, который уже готов был упасть на спину, рухнул на подломившиеся колени и замер, уперевшись острием в землю.

— Та варак! Та варак! — Голос у старика, несмотря на возраст, с легкостью перекрыл шум разгорающейся драки. — Кером ти саар!

Повинуясь команде, нападающие сменили тактику и начали медленно смыкать кольцо, готовясь напасть сразу со всех сторон.

Не дожидаясь, пока воины займут позиции, Анатолий резко прыгнул вперед, к своим вещам, и, ухватив меч за рукоять, выдернул его из ножен.

К удивлению Баркова, остальные зрители, не принимавшие участия в драке, спокойно отошли в стороны, давая бойцам место и явно не собираясь брать в руки оружие.

Низкорослый мужчина резко подскочил ближе и ткнул копьем в то место, где находилась голова пилота, но тот уже ушел в сторону и мощным ударом меча обрубил копье вместе с частью руки. Не сбрасывая темп, достал второго и шагнул вперед, накалывая на острие еще одного.

Оставшиеся в живых резко охладели к идее продолжения драки, но старик, продолжавший визгливо каркать, гнал их в бой. Наконец они решились и, подбадривая себя криками, кинулись разом.

Анатолию оставалось лишь подправить траекторию копья, чтобы оно проткнуло самого здорового в этой компании, и, оттолкнувшись от древка, короткими движениями зарубить еще двоих.

Последний все еще пытался вытащить копье из тела своего товарища, когда увидел, что пилот подошел ближе и с интересом наблюдает за его попытками.

Бросив наконец древко, воин вытащил из-за пояса нож и с каким-то утробным рыком кинулся вперед, но вдруг резко остановился и, посмотрев с удивлением на торчащий из груди меч, мягко завалился на спину, смотря на небо остекленелыми глазами.

Барков вынул из его руки нож и успел подивиться затейливой резьбе на рукояти, когда старик взвыл, словно сирена, и, подняв посох к небу, что-то начал орать, срывая глотку, отчего утихшая вроде головная боль вспыхнула с новой силой.

— Чуть потише, пожалуйста. — Барков повернулся к старику и сильным движением метнул трофей.

Захлебнувшись от собственной крови, старик еще что-то булькнул на прощание и затих.

— Спасибо. — Анатолий вежливо поклонился и стал собирать свои вещи, не забывая поглядывать по сторонам. Но больше никто не нападал. Оставшиеся в живых бурно обсуждали происшедшее, так, словно посмотрели спортивный матч, и никто словно и не заметил, когда Барков подошел к старику, собираясь забрать на память нож. Но кроме торчащего из груди клинка у него на поясе висел тонкий длинный кинжал с простой металлической рукояткой, очень сильно напоминающий обычный офицерский кортик российских вооруженных сил.

В оружии Барков разбирался хорошо, и ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять невозможность производства подобного изделия в местных условиях. А рассмотрев его подробнее, понял, что и землянам придется сильно постараться. Длинный, тонкий и узкий клинок из светло-голубого материала по всем понятиям должен был изгибаться, но не гнулся совершенно, а остроте могла позавидовать и бритва. Ножны — нечто вроде деревянной трубки — были, конечно, местные, но за неимением других Анатолий решил пока использовать эти и, подвесив на пояс, покинул негостеприимное племя.

До здания было совсем недалеко, и уже через час хорошего хода Анатолий, ориентируясь на торчавший над кронами деревьев купол, подошел к тому месту, куда приземлился. Планер уже давно превратился в россыпь углей, и старший лейтенант, мысленно простившись с крылатой машиной, внимательно осмотрелся, поправил оружие и начал подъем по длинной, выщербленной дождями и временем лестнице.

ГЛАВА 5

Премьер-министр Японии Хаято Седзи совершил во вторник традиционный облет северных территорий. На пресс-конференции, посвященной этому событию, премьер пояснил, что требование о возврате островов является краеугольным камнем российско-японских отношений. Он сообщил, что правительством Японии подготовлены документы для передачи в Международный трибунал и Организацию Объединенных Наций.

Премьер также выразил озабоченность патрулированием ударной группы флота КНР вдоль границ Японии и предостерег «некоторых недальновидных политиков» против эскалации напряженности в этом регионе.

Информационное агентство «Рейтер»

Эронда, плато Тирент

В коридорах и переходах царило запустение и тишина. Через огромные оконные проемы ветер нагнал кучи пыли, и кое-где в этих кучах уже росла зелень. Здесь, на этаже, явно предназначенном для каких-то культовых сборищ, было пусто. Обойдя весь верхний уровень и не найдя ничего интересного, Барков присел на каменную скамейку и поел. Отдохнув, он снова пустился в путь. Двери на нижний этаж нашлись не сразу, и, спустившись по широкой лестнице, он словно попал в другой мир. Здесь уже не было грязи, а под ногами были плиты из полированного камня. Уже стали попадаться какая-то мебель, хоть и развалившаяся от времени, и остатки ковров на полу.

Еще через час блуждания по коридорам и комнатам Анатолий вышел к неприметной металлической двери. Стоило ему подойти ближе, как из дверей вырвался белый лучик и, пройдясь полосой по всему телу Баркова, погас.

— Мать твою! — Он от избытка чувств присел, так как ноги вдруг ослабели. — Это же сканер! — Он еще хотел что-то добавить, когда из двери на уровне пояса выдвинулась небольшая площадка. Подойдя ближе, Анатолий увидел подсвеченный голубым силуэт ладони и, немного задумавшись, приложил руку.

Через несколько секунд с утробным гулом двери начали расползаться в стороны, открывая еще одну лестницу вниз.

— Ничего себе средневековье! — Он еще раз поправил оружие, скорее для самоуспокоения, и шагнул вниз.

Внизу действительно средневековьем даже не пахло. Массивные толстые колонны из прозрачного материала, под которым перемигивались мириады разноцветных огоньков, уходили под высокий, больше десяти метров, потолок, стены с серыми, тускло мерцающими прямоугольниками экранов и небольшое круглое возвышение, словно кто-то поставил крошечную сцену в центр зала.

— И? — сам себя спросил Барков, оглядывая весь этот хай-тек. — Где толстые учебники по сборке мегаоружия? Где мудрые седобородые учителя, которые научат сбивать корабли одним плевком? И в конце концов, где грудастые сговорчивые инопланетянки?

— Хадрон саар. Ранг высший. Процедура восстановления памяти невозможна, — вдруг в голове прозвучал шелестящий голос. — Разум носителя поврежден. Техническая коррекция невозможна. Открыт ограниченный допуск.

Барков стоял в центре зала, заполненного технологиями чужой расы, и чувствовал, как одежда намокает от холодного пота. Вся его бравада куда-то делась, оставив лишь страх и щенячий восторг перед теми, кто смог сделать технику, исправно работающую многие сотни, а возможно, и тысячи лет. Но опыт общения с искусственным разумом у него был довольно изрядный, поэтому Анатолий быстро собрался.

— Перечислить доступные функции.

— Получение информации с носителей базы. Работа с открытыми мирами. Закрытые миры в режиме просмотра. Получение медицинской помощи и восстановление физиологической нормы носителя.

— А оружие? — задал он больше всего волновавший его вопрос.

— Тяжелое оружие блокировано. Доступно только легкое оружие самообороны и защитное снаряжение.

— И то ладно. — Барков кивнул. — Тогда сначала медпомощь и восстановление, потом отдых и получение оружия и снаряжения. С мирами позже разберемся.

Чисто вымытый и явно подлеченный какими-то невиданными приборами, Анатолий вернулся в комнату управления, щеголяя светло-серым комбинезоном из толстого, но мягкого материала, облегающего, словно вторая кожа.

Несмотря на только что проделанный долгий путь, все тело распирало от энергии и желания что-нибудь сделать. С трудом сдерживая себя, он уселся в кресло и оглянулся.

— А где персонал базы?

— База была законсервирована триста двенадцать циклов назад по распоряжению Верховного улом Те Бироста, хадрон тсар. Дежурные функции базы активированы в момент появления хадрон саар.

— Какие материалы по базе доступны?

— Доступ к информации по личному коду.

— А помещения?

— Доступ в помещения базы по личному коду.

— Н-да. — Барков почесал затылок. — Похоже, ни чертежей мегаоружия, ни инопланетянок не видать. Ну что, давай тогда посмотрим открытые миры?

— На данный момент в каталоге значится шестьсот сорок один мир, относящийся к классу «открытый». Начать просмотр с первого номера?

— Э… нет. — Анатолий опешил. Когда сюда придут ученые и исследователи, они, возможно, и просмотрят все шестьсот штук, но ему-то хотелось хоть краем глаза посмотреть на свою родину.

— А можно как-то отсечь миры по определенным признакам?

— Назовите критерии отбора.

Анатолий ненадолго задумался.

— Звезда — желтый карлик. Планета — третья от звезды. Атмосфера азотно-кислородная. Содержание азота — семьдесят восемь процентов, кислорода — двадцать, аргона — примерно процент. — Он замялся, не зная, что можно еще предложить в качестве понятного идентификатора.

— Полученным условиям соответствуют пять планет. Показать?

— Пять не шестьсот, — резонно заметил Барков. — Показывай.

Земля оказалась четвертой по счету. Знакомые очертания континентов и пятна полярных шапок… Экран показывал города и поселки, которые скользили по экрану, словно камера летела на высоте пары километров.

— А там на четвертом номере есть база?

— Базовое поселение разрушено и находится на глубине пятидесяти метров. Возможен портальный переход ограниченной массы в определенный район.

— Переход? — Анатолий заерзал. К такому он явно готов не был. — Значит, я могу попасть на эту планету?

— В рамках указанных ограничений — да.

Взгляд старшего лейтенанта с каким-то хищным выражением скользнул по помещению.

— Что ты там говорил про оружие?

Одна из колонн начала вращаться, и через несколько секунд внутри нее обнаружился небольшой арсенал явно ручного вооружения. Анатолий вовсе не был большим знатоком оружия, но, как и любой русский, его любил и мог разобраться. Вытащив из зажимов нечто похожее на карабин, он придирчиво осмотрел конструкцию и взвесил на руках. Выходило что-то около двух килограммов.

— Жаль, попробовать негде. — Он задумался, снял со стойки нечто пистолетообразное и засунул это в тут же лежащий футляр. Вот только прицепить его не было никакой возможности. Ни пояса, ни крепежа на комбинезоне не было. — Хотя вот так, — и он приложил кобуру к правому бедру, — было бы удобно.

К его удивлению, неведомый материал накрепко приклеился к поверхности одежды, и когда он попробовал пройтись, то не ощутил никакого дискомфорта, кроме дополнительного веса. Теперь процесс экипировки пошел быстрее, и, развесив на себе все что смог, он отошел от арсенала.

— Все. Отправляй меня на Землю.

Уже стоя в серебристом сиянии на возвышении, которое принял за трибуну, Барков успел подумать, что так и не выяснил, куда именно его забросит портал неведомой цивилизации.

ГЛАВА 6

Начальнику 6-го управления РУОШО

Сообщаю, что в период с 12 по 14 июня силами нашего управления была произведена атака систем государственного управления КНР. В течение тех часов передача информации от Главного информационного центра была затруднена или вовсе невозможна. Таким образом, на практике была установлена эффективность новых боевых алгоритмов Системы подавления информации.

В тот же период по открытому нами каналу атаке подверглось Транспортное управление объединенного штаба обороны Евро-Американского союза. В результате действия китайского подразделения, аналогичного нашему, текущая информация на сервере была уничтожена. Идет восстановление с резервных копий.

Согласованность и быстрота контратаки говорит о наличии утечки информации о готовящейся акции. Соответствующее обращение в контрразведывательные службы подготовлено и отправлено.

Обращаю ваше внимание на отрицательную динамику времени существования каналов передачи данных между евроамериканским и евроазиатским сегментом сети. Если время существования первых гейтов было около месяца, то теперь они существуют около двух-трех часов или больше, но только если используются нашими противниками для атаки на сети ЕАС.

Начальник Центра передовых информационных технологий полковник Виктор Хейг

Земля, Россия, Альметьевск

Все оказалось не так плохо. Облако портала раскрылось в трех метрах над плиткой тротуара небольшого среднерусского городка. Несмотря на то что вывалился он почти в центре города, странное появление оказалось незамеченным, пока он не вышел на ярко освещенную улицу.

Первое, что почувствовал Барков, оказавшись дома, это какая-то легкость. Только через несколько минут, спокойно проанализировав свои ощущения, он понял, что сила тяжести на Эронде была чуть больше земной.

Не успели редкие прохожие проявить вполне законный интерес к громиле, увешанному странными штуковинами, очень похожими на оружие, как рядом с визгом притормозил полицейский вездеход.

— Товарищ артист! — Из машины выскочил чуть полноватый сержант и, сняв фуражку, вытер платком выступивший пот. — А ваши уже обыскались. Садитесь скорее, мы вас отвезем на съемочную площадку!

— Ага. — Барков кивнул и несколько секунд переваривал сообщение. — Непременно. Только дайка мне твой комм. Я быстро.

— Да, конечно. — Сержант, немного сбитый с толку, протянул пластинку коммуникатора.

Руки сами набрали известный любому пилоту номер.

— Спаслужба флота, оператор Емельянова, — привычно отбарабанил молодой женский голос.

— Оператор Емельянова, здесь старший лейтенант Барков. Личный номер триста сорок один восемнадцать. Включи-ка мне, пожалуйста, вашего особиста.

— Соединяю, — через секундную паузу отозвался дежурный Управления контрразведки флота, а через тридцать секунд Баркова уже соединили с дежурным офицером Главного разведуправления.

— Адмирала нет на месте, — непреклонно ответил офицер. — Можете доложить свою информацию, или я соединю вас с оперативным отделом.

— Да я не спрашиваю, есть он или нет. Набирай у себя. Барков Анатолий. Личный номер триста сорок один восемнадцать.

— Соединяю, — лаконично ответил дежурный.

— Ох, твою мать… — Воропаев, который уже давно спал, получив от дежурного информацию, что его по телефону разыскивает старший лейтенант Барков, судорожно одевался. — Ты где?

— Сержант, это что за город?

— Альметьевск, — чуть запинаясь, ответил полицейский, глаза которого совершенно утратили восточный разрез и напоминали две большие монеты.

— Это Альметьевск, товарищ адмирал.

— Так, спасатели уже вылетели. Они доставят тебя на свою базу, а там я тебя подхвачу. И не раскрывай там широко рот. Понял?

— Да понял я, понял. — Анатолий отключил связь и вернул аппарат. — Спасибо, товарищ сержант.

— Так вы не актер? — понятливо спросил полицейский, вовсю пялясь на предметы, которыми был увешан Барков.

— А что, похож?

— Нет. — Сержант замотал головой.

— Черт. Жаль. Такой шанс упустил.


Уже через два часа Барков, переодетый в обычный камуфляж, сидел в кабинете начальника разведки и обстоятельно докладывал все детали своего путешествия.

— Надо же! — Адмирал восхищенно прищурился. — Самолет сделал и долетел. А мы экспедицию готовили.

— А зачем? — Анатолий пожал плечами. — Я же все-таки пилот, а не спецназовец какой. Если бы господь хотел, чтобы мы ходили пешком, то не дал бы нам мозгов.

— Переполох теперь будет… — Воропаев мечтательно зажмурился. — А чего не поторчал там? Разведал бы все.

— А если бы за это время Земля перешла в разряд миров только для просмотра? — ответил старший лейтенант. — Кроме того, двери все на замке, информация тоже. Так что я решил хватать то, что поближе к ходу. Мало ли что там случится. А если честно… — Барков чуть помедлил. — Очень домой хотелось.

— Правильно. — Адмирал кивнул. — Действительно, мало ли что. Кстати. — Он внимательно посмотрел на Анатолия. — Тебя же как-то легализовать нужно. Лицо, конечно, похоже на твое старое, но не очень, а вот комплекция… Так что придется тебе новые документы делать. Нет, нет. — Он поднял руки. — Ничего сложного. Проведем тебя по программе биомодификации пилотов, и летай себе дальше.

— А я-то, грешным делом, думал, все. — Анатолий усмехнулся. — Запрете под сто замков, а ключи утопите.

— Зачем? — Адмирал вполне искренне удивился. — Парень ты неболтливый, специалистом-исследователем не являешься, так что из-за этого тебе жизнь ломать? Но уж напишешь все в двадцати вариантах и расскажешь раз сто, не меньше. Ну и подписочку, само собой. Сам знаешь. Учет и контроль. Кроме того, в небе сейчас совсем не простое положение. Самолеты мы еще как-то восполняем, а вот убыль пилотов просто катастрофическая. Пришлось даже сократить время подготовки до одного года. Научить летать за такое время, конечно, можно, хотя и сложно. А вот натренировать организм на перегрузки — никак. А гады эти все налегают. Мы уже пару раз даже ядерными зарядами долбанули, когда они над Крайним Севером выползли. Сейчас, конечно, все работает на оборонку, но положение очень тяжелое. Так что будешь летать и, я надеюсь, сбивать. Нам бы еще месяца три-четыре продержаться.

— А потом? — Барков насторожился.

— Всему свое время. — Воропаев насмешливо прищурился. — Как говорили наши предки, меньше знаешь — крепче спишь.


В итоге все оказалось не так страшно, как полагал Анатолий. Во всяком случае проще, чем когда он потерял ракету на учебном вылете. Тогда из него просто душу вынули, а сейчас так, потрясли слегка да обкололи всего медицинскими датчиками. К его и медиков удивлению, генокод почти соответствовал человеческому, а различия были скрыты довольно глубоко.

Полноценное медицинское обследование показало, что, кроме роста и веса, новое тело значительно быстрее, а реакция близка к предельным для человека значениям. Биологи из исследовательского центра буквально хороводы вокруг него водили, потому что образцы инопланетной жизни попадали к ним в руки совсем не часто. Гораздо больше внимания досталось привезенным образцам оружия и снаряжения. Специалисты уже вовсю копались в них, забуксовав лишь на кинжале, снятом с убитого в племени старика. Как ни бились специалисты, им не удалось взять пробы материала, так что пришлось утешиться рентгеноструктурным анализом и прочими внешними методами.

Уже через месяц, когда его выдоили досуха, пришлось еще ненадолго лечь в госпиталь, где ему вернули прежнее лицо, а в спецотделе заменили данные по ДНК и отпечатки пальцев в документах.

Лишь только после того как он стал узнавать себя в зеркале, Анатолий решился позвонить отцу. Именно тогда он увидел, как тот, кого в молодые годы прозвали Терминатором за предельную жесткость характера, молча плачет, касаясь кончиками пальцев экрана. Потом была бурная встреча дома и мама, которая первое время крепко держала его за руку, словно боясь, что сын снова исчезнет. Спокойно отреагировала лишь младшая сестренка, которая, гордо посмотрев на родителей, сказала:

— Я же говорила, что он прилетит!

Потом забралась к нему на колени и не слезала весь вечер, так и уснула, свернувшись калачиком, словно котенок. А утром, словно вихрь, ворвался старший брат, бросивший все дела и полночи добиравшийся на перекладных с самого Дальнего Востока, где строился новый подземный исследовательский центр.

Неделя, отпущенная Баркову на семейные дела, пролетела словно одна секунда, и рано утром, сопровождаемый всей семьей, он вылетел в Донецк на кадровую комиссию.

ГЛАВА 7

12 июня сего года при преследовании нарушителя государственной границы России в нейтральных водах Баренцева моря дежурная пара Су-65 под командованием старшего лейтенанта Субботина попала в организованную засаду и подверглась массированной атаке противозенитными ракетами с борта фрегата ЕАС «Си Тендер». В результате атаки оба истребителя получили тяжелые повреждения и упали в воду. Спасательная операция, проведенная силами Спасательной службы Северного флота, результатов не дала. Летчики — старший лейтенант Субботин и лейтенант Кучин признаны погибшими.

Дежурный штаба Оперативного района Север-1 подполковник Минин

Резолюция командующего Оперативным районом Север-1 контр-адмирала Сергиенко

Командиру 32-й дивизии подводных лодок к-ну 1-го ранга Шубину

Коля, достань мне этих тварей!


Кадрово-медицинский центр, Донецк, Россия

Кадрово-медицинская комиссия, рассматривавшая его дело, чуть забуксовала, когда один из врачей внимательно вчитался в данные медицинского обследования.

— Позвольте, но здесь явная ошибка. — Он поднял планшет, чтобы было видно коллегам. — Устойчивость к нагрузкам — шестнадцать единиц! Я как специалист утверждаю, что это просто бред!

— Бред? — Начальник комиссии нахмурился, сведя кустистые брови в одну ломаную линию. — А чья подпись? Генерал-лейтенанта Завойского? Так, спокойно. Сейчас все выясним. — Он набрал номер и приложил пластинку коммуникатора к уху. — Станислав Петрович? Тихонов беспокоит. Да, по старшему лейтенанту Баркову. — Он помолчал в трубку, через некоторое время отключил связь и посмотрел на начмеда.

— Ну что, ошибка, как я и говорил? — с торжеством в голосе произнес полковник.

— В общем, да. — Генерал Тихонов насмешливо прищурился. — Там центрифуга на шестнадцати чуть не развалилась, так что они написали эту цифру. А вообще Завойский рекомендовал нам посмотреть на последнюю страницу заключения и делать выводы.

На последней странице была информация о пребывании Баркова в центре физической модификации и завершении экспериментальной программы в полном объеме.

— Ну что ж. — Генерал отложил планшет и внимательно посмотрел на Анатолия. — Здоровье у вас, гм… в порядке, так что давайте на сортировку.


Одна из флотских сортировок, работавшая на базе «Минск», принимала возвращавшихся из госпиталей и распределяла их по частям. Пилоты сдавали предписания и после первичного медосмотра отправлялись на симуляторы и тренажеры, а через несколько дней вылетали на тренировочные полеты.

Быстро проскочив все предварительные стадии, Анатолий, проверившись в очередной раз у доктора, прошел в ангар и стал дожидаться очереди на тренировочный вылет на учебно-боевом Миг-53 «Орлан». Простая и надежная, словно титановая гайка, машина была штатной «летающей партой» для всех военных летчиков России и десятка других государств.


Экраны показывали, как идут дела у других офицеров; впрочем, на них никто не смотрел. Не было там ничего интересного. Полет по заданным координатам, стрельба из бортового оружия по кучам металлолома, в которые превратилась списанная боевая техника, и возврат. Пилоты травили байки, рассказывали случаи из жизни, скрашивая ожидание, или просто сидели вдоль стены, прикрыв глаза.

На технической площадке стояли еще три «Орлана» и незнакомая Баркову машина очень необычных очертаний. Короткие стреловидные крылья и тонкий вытянутый корпус с узкой клинообразной щелью воздухозабора. Весь облик машины, несмотря на скрадывавшую формы толстую ткань, был настолько хищным и стремительным, что казалось, машина летит, даже когда находится в покое.

Анатолий подошел ближе и стал жадно, словно подросток, осматривать машину. Видя, что никому нет до него дела, он осмотрел все, до чего мог дотянуться, и в паре мест заглянул под брезент.

— Что, интересно? — Пожилой мужчина в замасленном комбинезоне подошел откуда-то из-за спины и остановился рядом.

— Не то слово. — Барков восхищенно коснулся обшивки кончиками пальцев. — Мечта!

— Су-72 «Сапсан». Полсотни тонн сухого веса и двенадцать тонн оружия. Машина хорошая, но тебе на ней не летать, ты уж извини.

— А чего так? — Барков заинтересованно и несколько разочарованно посмотрел на техника.

— А смысл? Существующие машины и так быстрее и крепче, чем люди. А тут характеристики такие, что человека просто размажет. Это беспилотник. Только заводчане все еще разбираются с интеллектуальной системой боя и системами управления.

— Как беспилотник? — Старший лейтенант удивился. — Их же почти не делают?

В свое время все страны отдали дань этому увлечению, но в реальном бою оказалось, что мало-мальски мощная система постановки помех просто лишает машину связи, и в лучшем случае она автоматически поворачивает домой. В худшем ее, лишенную возможности маневрировать, просто сбивают, словно сидячую утку. Но даже в том случае, если канал управления не потерян, задержка в управлении, связанная с удаленностью оператора, лишала его возможности вести воздушный бой. Беспилотники еще применялись для тактической разведки и ударных операций против технически примитивных армий, но на современном поле боя ему было абсолютно нечего делать.

— Да там что-то умники намудрили с мозгами, и вроде как получаться стало, но вот уже который день возятся со своей аппаратурой. То вроде все заработало, и мы готовим птичку, а потом отказ, и все по новой. Здесь не только система связи, здесь вообще все новое. Говорят, броня держит попадание луча «калоши» до полутора секунд, а это, как ты сам понимаешь, довольно много. Еще стоит комбинированная силовая установка. Турбина, совмещенная с прямоточником, и ракетный движок для высоких орбит. Сейчас решетка закрыта, но в принципе он может взлетать даже вертикально на гравитронах. Говорят, с «тарелок» стянули технологию.

— Ты смотри! — Майор с резкими, словно рубленными, чертами лица толкнул в бок своего собеседника, привлекая внимание к тому, что происходило на экране. А там и в самом деле творилось неладное. Пара, выполнявшая групповой полет на низкой орбите, видимо, зашла на мишень для стрельбы, но в какой-то момент из брюха истребителя вырвался сноп огня, и его закрутило в сторону второй машины. Именно столкновение двух «Орланов» и увидел Анатолий. От удара машины сцепились и, видимо, потеряв управление, начали падать к земле.

— Писец, — прокомментировал ситуацию опытный майор и пояснил для замерших вокруг пилотов: — Пара спасателей сейчас ищут одного щегла в девятом секторе, а другая пара на профилактике.

— А мы? — Один из офицеров вскинулся, словно кто-то усомнился в его качествах.

Майор горько усмехнулся:

— Не успеем. Через пять минут они войдут в Европейский сектор и их просто разнесут в пыль, чтобы не рухнули на землю. Там же топлива тонн десять у каждого. Рванет так, что мало не покажется.

— А на этой птичке? — Анатолий тронул за рукав техника с побелевшим словно полотно лицом, не отрывавшего взгляд от экрана.

— А на этой или не успеешь, или ты просто труп. — Техник отвернулся.

— Но пилотский ложемент там есть? — Барков, чуть прищурившись, посмотрел на мужчину.

— Есть. И интерфейс стандартный.

— Давайте рискнем? — Анатолий развернул мужчину к себе лицом. — Ведь погибнут почем зря! А я парень крепкий.

Техник несколько секунд помолчал, казалось, о чем-то размышляя, и потом, бросив: — Давай! — широкими шагами двинулся в сторону хвоста истребителя.

— Пономаренко! — гаркнул он куда-то в пустоту, и из этой пустоты материализовался щуплый мужчина средних лет с тестовым комплектом под мышкой. — Топливо?

— Так уже с час как заправили, Петрович. — Пономаренко нервно поправил радиогарнитуру на бритой голове. — Перед полетом, а когда эти полет отменили, я выгружать не стал. У нас же по техрегламенту десять часов может стоять…

— Загружай боекомплект тройку и отключай от систем, выпускать будем.

— Тащ полковник… та как же? Это же…

— Бегом, Пономаренко. — Начальник техслужбы открыл неприметный лючок сбоку от корпуса и взглянул на Баркова, оценивая ширину плеч. — Дырка маленькая, но ты уж как-нибудь. У тебя пять минут, пока я буду решать с выпускающим и будет грузиться Бэ-Ка.

С трудом просунувшись через узкий лаз и ободрав руки об острые кромки какого-то прибора, Анатолий устроился в ложементе и, отметив гораздо более высокую скорость заполнения костюма гелевым составом, откинул голову назад, активируя привод нейрошлема. С легким жужжанием колпак надвинулся на голову, и мир привычно вспыхнул яркими красками.

— Система внутреннего управления включена. Доброго дня, пилот. Контакт с системами произведен. Оружие — ноль, топливо — один на один.

— Доброго, «Сапсан». Проверка основных систем управления.

— Норма.

Старший лейтенант оглянулся в виртуальной кабине. Собственно расположение приборов и индикаторов могло быть любым. Некоторые пилоты создавали для себя оригинальные конфигурации, похожие то на старинный Як-3, то на легендарный Су-27. Все равно никаких органов управления, даже виртуальных, не требовалось. Пилот определял лишь глубину, скорость и направление маневра. Все остальное делала электроника истребителя. Уже не было нужды следить за режимами систем, а шанс совершить техническую ошибку вообще равнялся нулю. Но взамен от пилота требовалось высочайшее умение ориентироваться в небе на запредельных скоростях и способность эти скорости переносить, оставаясь в сознании.

— Температуру в кабине чуть понизь до плюс восемнадцати, вентиляцию посильнее и осушение на максимум.

— Сделано. Получены выпускные данные. Открыт канал на командный центр.

В голове прорезался сильный мужской голос:

— Значит, так, старшой. Заход у тебя будет только один. Если не справишься за пару минут, уходи на базу. Выдерни хоть одного. Так хоть есть шанс не просто так слетать.

— Понял, — хмуро отозвался Анатолий. Умом он понимал правильность принятого решения, но взять и просто так оставить человека гореть… И про себя он решил во что бы то ни стало вытащить обоих.

— Открыты оружейные отсеки. Идет погрузка боекомплекта… Получены данные траектории. — Это уже отозвался речевой комплекс «Сапсана» — боекомплект «А-3», комбинированный. — Начато движение по стартовому коридору.

Машина плавно пошла вперед, выкатываясь на стартовую площадку. Барков ожидал, что начнут предварительный прогон, но его выпустили по-аварийному, просто распахнув створки и включив катапульту.

Машина слушалась просто идеально. Анатолий сразу почувствовал разницу, просто покачав истребитель из стороны в сторону. «Сапсан» реагировал на управление намного острее и энергичнее. Запаздывание благодаря многочисленным маневровым соплам было сведено к минимуму, а набор скорости происходил почти мгновенно. Перевернувшись, пилот положил машину на курс и двинул ускорение вперед, переключая силовую установку в режим прямоточного двигателя. Через пару секунд доложился интеллект истребителя:

— Достигнут порог ускорения в десять единиц.

— А быстрее что, не можем?

— Прочностной предел — тридцать. Прогноз выживания пилота…

— Не надо прогнозов, «Сапсан». Наращивай ускорение, пока я не остановлю.

Тело, и так вбитое в кресло, стало словно свинцовым, но голова пока работала. Дойдя до двадцати, он остановил разгон, так как уже надо было тормозить. Перевернувшись хвостом вперед, истребитель окутался облаком выхлопа, и уже через минуту обе поврежденные машины были в поле зрения.

— Семнадцать ноль первый, ты вошел в сектор Евросоюза.

— А я-то думаю, чего это меня на ностальгию потянуло, — отозвался Барков, внимательно осматривая поврежденные машины.

— При угрозе нападения немедленно уходите! — Оператор, казалось, был на грани истерики, когда зазвучал совсем другой голос. Более низкий и скрипучий, он олицетворял то, что называют «командным».

— Сынок, ты меня слышишь?

— Внимательно.

В микрофон отчетливо хмыкнули:

— К тебе идут парни из 31-го авиакрыла третьей армии. Понтов много, но воевать не любят. Я думаю, что они немного пошумят и отвалят, но ты все же будь наготове. Машина у тебя шибко секретная, так что сам понимаешь, они могут и рискнуть пойти на захват.

— Понимаю. — Анатолий кивнул и, чуть подработав маневровыми, подошел ближе. — Так. Что тут у нас…

Сцепившиеся словно в объятиях два истребителя, кувыркаясь, неслись к Земле. Использовать в такой ситуации захват было совершенно невозможно, так как вращением трос просто намотало бы на связку и выдернуло из крепежа.

Пушка вышла из внутреннего отсека и чуть сдвинулась на поворотном основании. Тщательно поймав момент, когда плоскость одной из машин будет в прицеле, дал короткую, на три снаряда, очередь. Крыло истребителя сразу превратилось в обрубок, но вращение сильно замедлилось.

— Больше рисковать нельзя. Можем задеть ребят.

— Подтверждаю, — отозвался ИИ.

Еще раз прицелившись, Барков выстрелил спасательный захват, и тут же вся многотонная конструкция натянула трос, словно подтягивая «Сапсан» к себе. Осторожно, чтобы не порвать конец, старлей начал отрабатывать маневровыми, окончательно гася вращательный момент разбитых машин. В какой-то момент, когда вращение уже было остановлено, трос зазвенел так, что вибрация прошла по всему корпусу истребителя. Но уже через несколько секунд нагрузка упала, и Барков начал потихоньку вытаскивать машины из цепких объятий притяжения Земли.

— Неопознанный борт, вы вошли в пространство Европейского сектора, — раздался голос на плохом русском языке.

Анатолий скользнул глазами по небу, и где-то внизу на фоне сизой дымки замерцали четыре красных квадратика, обрамлявшие едва видимые истребители Евро-Американского союза. Мгновенно система распознавания укрупнила изображения, и Барков разглядел две пары «Еврофайтеров», спешащих на перехват.

— Борт семнадцать ноль один ВКС России. Провожу спасательную операцию. — Английский у Баркова был тоже далек от идеала, но все же лучше, чем русский у европейских пилотов.

— Отсоедините трос и следуйте в направлении, которое вам будет указано.

Истребители уже подошли на расстояние около тысячи километров, и система распознавания выдала даже тип модификации машин. Встречали Баркова новейшие перехватчики «Харрикейн-2», только-только поступившие на вооружение евро-американских ВВС.

— Повторяю. — Анатолий чуть прибавил тягу, вытаскивая аварийные машины из границ чужого сектора. Оставалось совсем чуть-чуть. Еще минут десять, и они будут в своих границах. — Провожу спасательную операцию, прошу не мешать.

— Если вы не подчинитесь, мы открываем огонь на поражение.

— «Сапсан», отключи этих козлов. Надоели, — скомандовал Анатолий.

— Внешний канал международной частоты отключен.

— «Сапсан», здесь «Стрела-1». Мы на шесть девять три. Подлетное тридцать.

— А, спасатели. — Барков чуть сдвинул машину, смещая вектор тяги. — Давайте, ребята, побыстрее, а то тут у меня несколько сердитых парней.

— Видим их. — Старший пары спасателей помолчал. — В принципе ты уже можешь отцепляться. Скорость этот металлолом набрал приличную, и мы по-любому их подхватим.

«Еврофайтеры» уже маневрировали в какой-то полусотне километров, и их присутствие начало немного напрягать пилота. Тем более что оружейные отсеки «Харрикейнов» были открыты, и из них выдвинулись готовые к старту ракеты.

Вспышка пуска произошла в тот момент, когда Анатолий сматывал буксирный трос. Он крутанул машину в сторону, уводя ракеты от возможного поражения сцепившихся истребителей, и, только удостоверившись, что они изменили курс, выстрелил облаком картечи, разнеся обе ракеты в клочья.

Предполагавшие такой исход перехватчики начали расходиться веером, стремясь взять русского пилота в клещи, но Анатолий бросил машину вперед.

Индикатор ускорения сразу прыгнул к отметке 25, но организм справлялся с нагрузкой. Уйдя на пределе еще от нескольких ракет, Барков бросил взгляд назад. Там спасатели уже перехватили поврежденные машины и тащили их прочь.

— Борт семнадцать ноль один, вы углубились в пространство Европейского сектора. — Бубнивший в микрофон оператор говорил быстро, словно захлебываясь словами. — Подтвержден взлет еще двух пар. Срочно покиньте сектор!

— Да как тут покинешь! — Закладывая немыслимые виражи, «Сапсан» уходил от огня «Еврофайтеров», которые от бессилия, похоже, начали терять терпение и палили во все стороны не переставая.

— Да сбивай ты их к черту! — снова прорезался в эфире тот, кто называл его сынком.

— А что, можно?

— Да твою же мать!!!

— Ух! — Барков, получивший разрешение, чуть довернул машину и в то самое мгновение, когда противник показался в верхней полусфере, дал короткую очередь из пушки. Не стремясь увидеть результат, крутанулся волчком, влепил еще одну очередь во второй перехватчик и вклинился между машинами второй пары.

«Еврофайтеры» сразу порскнули в стороны, словно нашкодившие котята.

— Саечка за испуг! — крикнул Барков и сбросил две ракеты, которые, получив траектории от ИИ «Сапсана», рванули вслед за истребителями.

В круговерти орбитального боя пилоты не успели отреагировать на угрозу, и через несколько секунд еще одна машина уже кувыркалась вниз, потеряв управление. Четвертый пилот, видимо, сумев как-то развернуть истребитель, пытался уйти, но скоростная ракета настигла и его.

— Международный канал.

— Канал международной частоты включен.

— Эй, парни, я только начал! Вы куда? — Послушав несколько секунд тишину в эфире, Анатолий хмыкнул. — Негусто, однако. — И, заложив крутой вираж, стартовал в обратный путь.

Стоило Баркову вылезти из люка, как его подхватили на руки и начали качать.

— Что творите?! Разобьете на хрен! — орал Анатолий, взлетая почти под потолок.

Но только после традиционных трех раз его вновь поставили на ноги. Подходили люди, хлопали по плечу и что-то говорили, но пилот все смотрел на пожилого техника, стоящего в нескольких метрах, утирающего слезы грязной тряпкой.

— Сын? — спросил Анатолий, когда восторги вокруг чуть поутихли.

— Сын, — подтвердил полковник и, подойдя, крепко обнял старшего лейтенанта. — Спасибо, парень.

— Так это не мне. Это вон той птичке спасибо. — Пилот смущенно улыбнулся, и, подойдя к «Сапсану», погладил его рукой. — Слышишь? Тебе спасибо.

И на мгновение у истребителя будто случайно дернулись аэродинамические рули и вспыхнул прожектор.

ГЛАВА 8

Найдено место крушения фрегата Военно-морских сил ЕАС «Си Тендер». По сообщениям информагентств, фрегат, по всей видимости, получил пробоину в результате столкновения с айсбергом и мгновенно затонул. Ведутся поисково-спасательные работы.

Агентство «Рейтер»

…За храбрость, самоотверженность и высокую боевую выучку, проявленную при выполнении специального задания командования флота, наградить командира атомного ракетоносного крейсера «Севастополь» капитана первого ранга Коновалова орденом адмирала Ушакова.

Подписано: Москва, Кремль, Председатель ГКО Тарасов

Западный оперативный район, база «Минск», Россия

Адмирал Макаревич как раз разливал темно-коричневую жидкость по бокалам, когда в кабинет вошел Барков.

— Товарищ контр-адмирал, старший лейтенант Барков по вашему приказанию прибыл!

— Ну садись, герой. — Компания, состоявшая из командования базы, подвинулась, и Анатолия усадили на стул.

— Коньяк, водка? — Макаров завис над рюмкой, но через секунду опомнился. — Ах, твою мать. Тебе же нельзя. Света! — Невысокая девушка в летной форме показалась в дверях. — Завари-ка герою чайку. Ну того, что Ли Цзе привез.

— Слушаюсь. — Девушка кивнула и исчезла.

— Ну что, попиратель демократических ценностей, как самочувствие?

— Отлично, товарищ адмирал. — Анатолий широко улыбнулся. — Я бы, честно говоря, еще парочку завалил с огромным удовольствием.

— Это хорошо. — Макаревич, уже изрядно принявший, откинулся на стуле. — Давно хотели посчитаться с этими козлами, а тут такой случай. Да и ты не подвел. Это ж надо, четыре штуки завалил, а у самого ни царапины!

— Да это все машина, товарищ контр-адмирал. — Анатолий улыбнулся. — Истребитель просто мечта пилота.

— Ты не прибедняйся. — Адмирал насмешливо глянул на пилота. — Этот аппарат до тебя пытались приручить несколько таких специалистов… Но против физики с биологией не попрешь, и дальше пятнадцати g они не разгонялись. А у тебя временами двадцать восемь было. Так что, пока машина эта здесь, служить ты будешь тоже у меня, поскольку пилотировать ее просто некому.

— Есть, товарищ адмирал. — Барков кивнул.

— Район у нас особый, должен сам понимать. Граница. Поэтому все машины шестьдесят пятые АКМУ и Два-эс. Хотя до твоего «Сапсана» они, конечно, не дотягивают, но прикурить дают от души. Будешь в эскадрилье полковника Архангельского. Формально они мне не подчиняются, так как официально находятся в ведении Спасательной службы, но Павел Савельич, увидев твой бой, прискакал ко мне первым и просто выгрыз это назначение. Спасибо, Света. — Адмирал кивнул секретарю, поставившей на стол перед Анатолием тонкую фарфоровую чашку, заполненную едва желтоватой, но упоительно пахнущей жидкостью. — Угощайся. Мне этот чаек друг из Поднебесной привез. Говорил, что такой делают только в одном месте и всего пару килограммов в год.

— Спасибо. — Анатолий улыбнулся и чуть пригубил ароматный напиток.

— А мы по-стариковски. — Полковник в общевойсковой форме, не глядя, разлил коньяк на четыре абсолютно равные порции и поднял бокал. — Ну, давайте, ребята. За чистое небо.


Представлялся Анатолий своему новому командиру уже через час. В необмятой, пошитой уже на новое тело форме он вошел в кабинет полковника Архангельского и, вскинув руку к козырьку фуражки, доложился.

— Садись. — Полковник кивнул на протертый стул и, отложив бумаги в сторону, начал внимательно рассматривать Баркова. — Я, честно говоря, думал, что ты помельче. Как тебя в штурмовую пехоту не забрали?

— Летать люблю. — Старший лейтенант улыбнулся.

— Летать — это здорово. — Архангельский кивнул. — У нас этого выше звезд. Я смотрел, у тебя налет — триста часов в год?

— Около того.

— У нас выходит больше четырех сотен. Сам понимаешь. Нагрузка довольно серьезная, так что готовься. Занимаемся мы в основном тем, что парируем особо острые прорывы и пытаемся успеть к обломкам в нейтральных зонах раньше остальных. Попутно, конечно, и ребят наших вытаскиваем и кое-что еще. На этой машине пока ты единственный, но если уж один смог, то и остальные подтянутся.

Анатолий не стал разубеждать командира, а лишь молча кивнул.

— Жить будешь в нашем блоке. Удостоверение и пропуск тебе уже делают, и советую их не терять. Документы весьма серьезные. Сегодня пока отдыхай, а завтра тренировочный полет. Будем отрабатывать группу.

— Разрешите идти?

— Иди. — Полковник жестом отпустил Баркова и остался один на один со своими мыслями.

Эскадрилью эту он собирал по приказу командования буквально по крупинкам, выдергивая наиболее перспективных пилотов из строевых частей. Часть, находящаяся в формальном подчинении Спасслужбы, в реальности получала приказы из Главного разведуправления и была кусочком того, о чем втихомолку говорили как о ВВС-2, или воздушном спецназе.

Те, кто сейчас гордо называл себя «Архангелами», уже служили под его началом от трех лет и больше. В основном это были опытные боевые летчики, за спиной у которых около сотни воздушных боев и которые прошли невероятно сложную и очень дорогую систему биомодификации. Брать в такой коллектив недавнего выпускника, пусть и с впечатляющим личным счетом и с двумя высшими наградами, было определенным риском. Истребители — люди гордые, самолюбивые, и новичка могли принять в штыки. А могли и наоборот, встретить как родного. Тут не угадаешь. Хотя… Полковник снова включил запись того боя, в котором тогда еще лейтенанта сбили. Летает парень просто отлично. У него самого на счету всего две «калоши», а у этого щегла — четыре. Да плюс четыре «Еврофайтера», которые на самом деле не так уж плохи. Вполне себе рабочая машинка. Но не «Сапсан», конечно. Архангельский вспомнил, как он сам пытался пилотировать эту своенравную машину, и горько усмехнулся. Умылся он тогда по полной. Словно курсант. Но ничего. Он отключил запись и, вынув флешку из гнезда, положил ее в коробку с делом. Опыт тоже чего-то стоит.


Анатолий добрался до жилого отсека и, переодевшись, собирался пойти поискать столовую, когда в дверь комнаты осторожно постучали.

— Заходите.

В полуоткрытом проеме появилась взлохмаченная голова. Ее владелец, усатый и бородатый мужчина неопределенных лет, в синем комбинезоне, не открывая дверь до конца, протиснулся внутрь комнаты.

— Привет, как устроился?

— Вы из службы размещения? — Анатолий улыбнулся.

— Да я вообще-то из заводской бригады… — Мужчина яростно почесал макушку, отчего волосы стали совсем похожи на стог сена.

— Которая «Сапсан» обкатывает? — Барков обрадовался. — О! Так вас-то мне и надо.

— А уж как нам тебя надо… — мужчина ухмыльнулся. — Пойдем пообщаемся?

— Я вообще-то пожевать чего хотел…

— Так мы же за столом общаться будем. — Мужчина подхватил Анатолия под руку и потащил из комнаты. — Когда это еда хорошему разговору мешала?

Когда торжественная часть закончилась, завязался спокойный конструктивный разговор с производственниками. Их интересовало все. Как машина себя вела, насколько точно вела огонь и прочее.

— Что я еще хотел сказать по машине. — Анатолий встал, чтобы его было лучше видно. — Истребитель, как я уже сказал, получился просто невероятно сильный. Но мне бы хотелось нормального люка для пилота и дополнительной пушки в верхней полусфере. Кроме того, было бы неплохо увеличить количество маневровых дюз или их мощность. Создается впечатление, что машина по маневренности не реализует своего потенциала.

— Часть блоков на пределе. — Молодой парень, сотрудник КБ, задумался. — По основной оси хоть до полутора сотен, а по боковым — тридцать пять, и все.

— Я же говорю, что желательно сделать, — спокойно возразил Барков. — Понимаю, что истребитель не молоток и переделать его непросто. — Анатолий улыбнулся. — Но в бою на коротких дистанциях и противоракетных маневрах очень важна именно маневренность и возможность нанести удар из любой проекции. Ракеты, как вы знаете, могут крутиться до тридцати. Значит, чтобы уверенно от них уходить, нужно делать не меньше. И самое главное, конечно, «калоши». Там и тридцати не хватит, хотя на такой машине уже можно биться с ними, не разменивая четырех пилотов на одну цель.

— Вход мы вам сделаем. — Старший конструктор кивнул. — Там в принципе есть нормальный люк, просто его закрыли наглухо, оставив окно для отладчиков. Сейчас заканчиваем общий прозвон систем, и займемся. К завтрашнему утру будет готово. Что же касается маневренности и прочего, вон Вадим возьмется. Это его епархия, пусть он модели и строит. А мы потом подумаем, что можно сделать.

ГЛАВА 9

Из приветственной речи президента депутатам Евро-Американского парламента

…И в этот знаменательный день нашей победы я хочу вспомнить не только тех, чьими усилиями была сокрушена армия Советского Союза, но и тех, чьи действия сделали возможной агрессию кровавого диктатора на мирные европейские города. Недальновидная, а точнее сказать, преступная политика Китая и ряда азиатских стран попустительствовала агрессору и сделала возможным весь тот кошмар, который нам довелось пережить. Ядерные бомбы, которые обрушил Советский Союз на Хиросиму и Нагасаки, уничтоженный варварской бомбардировкой Гамбург и подготовленный к взрыву Дрезден — вот неполный список преступлений врага всего цивилизованного мира, которым, без сомнения, всегда была и является сейчас Россия.

Мы долгие годы боролись с этим монстром, захватившим не только значительную часть суши, но и львиную долю мировых ресурсов. Лучшие сыны западной цивилизации пытались принести на эту проклятую землю свет демократии и свободы. Великий полководец Карл XII, Наполеон и Адольф Гитлер — все они отдали свою жизнь за то, чтобы Россия стала по-настояшему свободной страной — страной, свободной от диктаторов, и влилась в единую семью мировой цивилизации. Но злоба и коварство русских не знают предела. Дорогую цену заплатили люди за мечту о свободной России. Пал на поле боя Карл, умер, удалившись от мирской суеты, Наполеон, покончил жизнь самоубийством Гитлер. Кровь этих выдающихся людей и столпов европейской свободы на русских руках. И мы не должны забывать ни их, ни многих других, что положили свою жизнь во имя торжества правды.

Сейчас мы переживаем не самые легкие времена. Наши народы в полном напряжении сил вынуждены сражаться и работать для отражения агрессии инопланетных захватчиков. Но я верю, настанет тот день, когда мы, вышедшие из этой войны обновленными и более сильными, поведем новый крестовый поход на Восток, для того чтобы очистить нашу планету от тоталитарной скверны.


Западный оперативный район, база «Минск», Россия

Утро следующего дня началось с надсадного завывания сирены боевой тревоги. Машинально одевшись, Анатолий выскочил в коридор и только потом сообразил, что не знает, куда двигаться. К счастью, пробегавший мимо лейтенант подсказал дорогу, и через несколько минут Барков уже переодевался в противоперегрузку.

Новый люк понравился ему гораздо больше старого, поскольку не нужно было протискивать тело через узкий технический лаз.

— Система внутреннего управления включена. Доброе утро, пилот. Контакт с системами произведен. Боезапас «А» — десять, топливо — один на один.

— Привет, «Сапсан». — Анатолий быстро проверился и включил связь. — Борт семнадцать ноль один. Старший лейтенант Барков. К вылету готов.

— Вас понял, семнадцать ноль первый. Ваш позывной — Рапира-9. Каналы связи согласованы.

— Понял. — Анатолий переключился на командирский канал.

— Специально для тех, кто любит поспать, повторяю. — Командир эскадрильи, увидев на экране, что подключился еще один абонент, решил повторить вводную. — Двойной прорыв в ноль три ноль пять. Район Архангельска. Высота сорок пять, так что мы в атмосфере. Моряки уже сбили один «чемодан» и массированным огнем давят второй. Мы заполняем пробел между истребителями базы «Север» и нашими, если, конечно, нам хоть что-то оставят. На подстраховке будут зенитчики Северного флота, и центр выдвигает боевой орбитальный модуль. Пойдем тремя тройками, Барков и Свиридов со мной. Стартуем конвейером.

— Понял. — Истребитель Баркова уже вытащили из подземного ангара на взлетку, и, увидев разрешающий сигнал, он начал разбег.

Эскадрилья взлетала с минимальной дистанцией, так что на курс они легли довольно быстро. Крейсерская скорость у шестьдесят пятых в стратосфере была около трех тысяч, и добираться им предстояло недолго. Все это время комэск инструктировал Баркова по закрытому каналу, объясняя обычную для эскадрильи тактику.

Вдруг он прервался и, видимо, выслушав последние новости по командному каналу, включил общую связь:

— Так, орлы. Там по ходу писец приключился, так что придется ускориться. Северяне уже получили по сопатке и болтаются в спасательных капсулах. Сейчас ВМФ придержит супостата массированным ракетным ударом, но, как вы сами понимаете, боезапаса у них не вагон. Разгоняемся до четырех и по моей команде отстреливаем длинные ракеты. «Калоши» это отвлечет ненадолго, но у нас хоть будет время сократить дистанцию. Наша задача придержать их до прибытия орбитальной платформы и наших ребят.

Не разрывая строй, машины синхронно ускорились. Через пять минут истребители разошлись уступом, и с направляющих стартовали восемнадцать гиперзвуковых ракет типа «Рассвет».

— Подлетное — шестьдесят. Впереди девять «калош» и один «чемодан».

Оптоэлектронная система распознавания и целеуказания уже выделила на фоне фиолетового неба перекрывающие друг друга квадратики целей. Анатолий скользнул взглядом по индикаторам и отключил блокировку оружия.

Вторая тройка выдвинулась чуть левее и вперед, заняв место левого фланга, а третья ушла вправо. Именно в этот момент, когда до цели оставалось совсем чуть-чуть, «калоши» рванули на перехват, и в стратосфере закрутился вихрь боя. Одна из машин эскадрильи сразу получила повреждения и рухнула вниз, но Анатолий лишь отстраненно зафиксировал перемещение дружественной цели. Мозг, словно баллистический компьютер, отслеживал положение своих и чужих, выбирая момент для атаки. Бросив машину вправо-вверх, он обстрелял два вражеских корабля и, не фиксируя результат, дал полную скорость, уходя спиралью из-под огня третьего. И уже закладывая резкий, на грани потери сознания поворот, влепил короткую очередь в борт следующей «калоши», мелькнувшей на долю секунды в прицеле.

— Валим остальных! — раздался хриплый голос командира, и Барков двинул тягу, до упора включая форсаж. Словно пуля, «Сапсан» вырвался из строя истребителей, за мгновение преодолев расстояние, разделяющее его и посверкивающие облака перехода, рванул машину вверх и отстрелял весь барабан самонаводящихся ракет. Рассчитанные на короткую дистанцию ракеты были не менее подвижными, чем противники, и сразу две «калоши» были сбиты. Увязавшегося за ним дрона старший лейтенант расстрелял из пушки и, только поняв, что врагов больше нет, посчитал машины эскадрильи. Из девяти машин осталось лишь четыре, и одна явно была повреждена, что и подтвердил комэск.

— Шестой, уходи на базу. «Север» ждет.

— Понял. — Поврежденная «сушка» лениво крутанувшись в спираль, пошла к земле.

— Командир? — Баркову в голову пришла неожиданная мысль. — А что, если мы в сами облака сейчас постреляем? У меня еще два «Рассвета» и шесть «Каскадов». Чего-то они там найдут. А не найдут, так все равно хороший подарочек будет.

— Богатый. — Командир хмыкнул. — Понимаешь, еще ни разу не было так, что мы отстреливали всех врагов прежде, чем переходы закроются или отсеки опустеют. Так что давай. Нам все равно через минуту отваливать. Сейчас орбитальный модуль примет зону, а потом и наши подойдут.

Заложив резкий поворот, Анатолий взял на прицел ближайшее облако и пустил залпом «Рассвет» и половину «Каскадов». Довернув немного в сторону, отстрелял остаток ракет в другое облако и уже собирался доложить командиру, как из зоны перехода буквально вывалилась «тарелка». Гигантский стометровый диск, дымя и полыхая разрядами из развороченного бока, медленно пошел к земле.

— Хорошо стрельнул, молодой! — раздался веселый голос. — Крути дырку в кителе и готовь пэвэошникам бутылку.

— А им-то за что? — удивился Барков, провожая взглядом серебристо-голубой диск, который, несмотря на повреждения, еще пытался как-то маневрировать.

— Так ты же у них работу отнял. Так что придется компенсировать! — Здоровый хохот, прозвучавший в эфире, частично снял напряжение, и назад они повернули уже с совсем другим настроением.

Эскадрилья была на обратном пути, когда командир сообщил о том, что все спасательные модули подобраны, летчики живы и уже грузятся в транспорт, за исключением Горна, которого оставили на «Севере» подлечиться.

Только сняв виртуал, Анатолий понял, что промок насквозь. Под противоперегрузкой хлюпало, словно туда налили воды.

— Нужно будет понизить температуру в капсуле до плюс шестнадцати, а во время боя снижать до десяти.

— Принято, — отозвался «Сапсан».

— Спасибо. — Барков хлопнул ладонью по подлокотнику и стал выбираться наружу.


Через два часа, когда прилетели все те, кого подбили в бою, на традиционном разборе полетов, совмещенном с обедом, он наконец был представлен летчикам и техперсоналу эскадрильи. К удивлению Анатолия, молодых пилотов не было. В основном составе были летчики уже опытные, от капитана и выше, и с внушительными колодками наград.

А потом начались рабочие будни. Много времени они проводили на тренажерах, отрабатывая новую тактику, поскольку командир эскадрильи быстро сообразил, что вписывать новую машину в привычные схемы — значит лишиться значительного преимущества в бою. Специалисты уже создали несколько рабочих вариантов, и сейчас эскадрилья отрабатывала их применение на тренажерах, чтобы потом в случае предварительного принятия применить в воздухе. Несмотря на то что все пилоты эскадрильи прошли биомодификацию, больше пятнадцатикратного ускорения никто из них не выдерживал. Но даже это делало их очень эффективными. Маневрируя на около-предельных для техники нагрузках, они уже могли пусть и не на равных, но достойно отражать атаки «калош», тогда как другие подразделения частенько разменивали три-четыре машины на одного врага.

За ежедневной текучкой Барков незаметно для себя влился в эскадрилью. Ежевечерние посиделки, которые происходили или в лесу рядом с базой, или в самом Минске в одном из уютных кафе, не меньше чем групповые полеты давали чувство локтя и общности коллектива. Несмотря на значительное превосходство, которое давал «Сапсан», и новое тело Анатолия, выдерживавшее, как показал эксперимент, до тридцати g, пилоты относились к нему без ревности. Офицеры пытались передать свой опыт, потому что все понимали: эта пара из пилота и новейшего истребителя — их джокер, способный при случае спасти всю группу.

ГЛАВА 10

Инцидент, происшедший на границе Евро-Американского союза, ставит под угрозу процесс нормализации отношений двух государств и ведет к эскалации взаимной напряженности. Неподчинение законным требованиям пилотов ЕАС и открытие огня привели к уничтожению собственности Вооруженных сил Союза и поставили под угрозу жизнь его военнослужащих.

Министерство иностранных дел выражает глубокую озабоченность негативными тенденциями, происходящими в отношениях двух стран, и требует незамедлительной выдачи пилота борта 1701 и его командира для проведения всестороннего, независимого и беспристрастного расследования. Также мы требуем предоставить в наше распоряжение самолет-нарушитель для проведения экспертизы и иных следственных действий, согласно законодательству ЕАС.

В случае невыполнения наших справедливых требований руководством Союза будут предприняты адекватные меры противодействия агрессивным актам со стороны России.

Подписано: Государственный секретарь Евро-Американского союза Александр Питер Гарриман Вручено послу России 22 июля 2056 года.

Резолюция главы Государственного комитета обороны генерал-полковника Тарасова

Петрович, шли этих клоунов нах. Если что, вообще свернем весь дипкорпус в их гадючнике.


Кремль, Москва, Россия

Впервые за много дней на лицах собравшихся в рабочем кабинете главы государства появились улыбки, генеральный конструктор КБ Сухого доложил об успешных испытаниях нового истребителя и курируемого им проекта «Голиаф», а Воропаев — о результатах вылета летчика, прошедшего новый курс биомодификации на этом самом истребителе.

Боевая эффективность получившейся связки была выше всяких ожиданий. Пилот не только успешно отбивал атаки инопланетных кораблей, но и сбивал их.

— Алексей Егорович, — Тарасов отложил в сторону справку по производственным возможностям заводов, — а сколько пилотов мы можем пропустить через эту вашу систему биомодификации?

Воропаев задумался. То, что получить полезную информацию с Эронды наскоком не получится, это стало ясно довольно быстро. Неведомые инопланетяне довольно хорошо защищали свои секреты. И в общем, не было никакой необходимости держать там, на базе, такую ораву народа. Пары исследователей, которые будут ковыряться с языком и прочим, будет вполне достаточно. А вот выпустить таких ребят в небо будет решением очень многих проблем.

— Программа настолько сложна, что для нее годится один человек из многих тысяч. — Начальник разведки помолчал, подбирая слова. Операция «Тропа» была настолько секретной, что о ней знали лишь непосредственные исполнители и еще несколько человек в высшем руководстве страны. — Пока к прохождению всего курса готовы девятнадцать человек. Если сможем увеличить это количество, то, конечно же, сделаем.

— С этим пилотом получается двадцать. — Тарасов удовлетворенно прищурился. — Значит, сможем собрать эскадрилью?

— Если снизим количество собираемых машин предыдущего поколения, то да. — Генеральный конструктор утвердительно кивнул. — Сразу сможем отдать десять машин и из заделов разной степени готовности быстро собрать еще десять. Потом уже в плановом режиме выпускать по три «Сапсана» в месяц, а если припрет, то пять. Но это максимум. Литейное производство и так на пределе, а у «Сапсана» крыло фактически из двух деталей, а фюзеляж из пяти. Очень крупные отливки, а допуски там предельно жесткие.


Рамштайн — Мизенбах. База «Рамштайн». Штаб ВВС Евро-Американского союза.

Разведывательное управление объединенного штаба обороны (РУОШО)

— И что это? — вице-адмирал Роберт Гонзалес показал глазами на лежащий перед ним документ. — Кто мне говорил, что вся программа «Сапсан» — фикция?

— Но, господин адмирал, — его заместитель, капитан Мерье, пожал плечами, — наши аналитики построили довольно точную модель этой машины. Я продолжаю утверждать, что ни один нормальный человек не в состоянии перенести перегрузки выше 15 единиц. Все, что летает в мире, или ниже, или около этой цифры. Программа кибернетизации пилотов, как вы знаете, дала отрицательные результаты. Уже при 13 единицах начинались процессы разрушения головного мозга пилота. Мы потеряли троих испытателей, но результат был один и тот же. Дистанционное управление тоже невозможно по известным вам причинам. Никто и предположить не мог, что русские сделают такой скачок вперед. Это не эволюция, а настоящая революция в биологии, и если они выпустили пилота в бой, значит, результат стабильный.

— Полагаете, все дело в программах биомодификации пилотов?

— Другого ответа нет. — Мерье открыл свою папку и положил на стол перед адмиралом еще один документ. — Совершенно точно установлено, что машина управлялась пилотом, который находился внутри. Это следует из данных службы радиомониторинга, перехватившей переговоры с землей и не зафиксировавшей канал управления. Таким образом, секрет этой машины следует искать совсем в другом месте, а это уже не по нашей части.

— Сол, вы представляете, что произойдет, если русские поставят эту систему на поток? — Гонзалес, никогда не повышавший голоса, стал говорить совсем тихо. — Четыре наших машины этот проклятый комми сбил, словно мишени! Да еще и поигрался перед этим, с легкостью уходя от ракет!

— Мы считаем, что задержка была связана с тем, что пилот не получил разрешения на поражение наших машин.

— Генерал Макартур меня чуть с потрохами не съел. — Адмирал чуть прикрыл глаза. — Оказывается, они ждали вылета этой птички почти две недели. Подтянули системы радиоподавления и перевели на круглосуточное дежурство одну из лучших эскадрилий. И тут такой конфуз. Этот парень еще и поглумился над пилотами напоследок. Теперь Макартур ищет, на ком бы отыграться. ВВС объявил о внеочередном заседании объединенного штаба, а командование назначило служебную проверку.

— Но, сэр, последнее, на что можно рассчитывать, это на то, что русские окажутся легкой мишенью. — Капитан развел руками. — Наша экономика трещит по швам, люди работают уже круглосуточно, а русские просто перевели всю страну на военное положение, а особенно недовольных или пересажали, или просто лишили гражданства и выслали из страны. У них даже запасы редкоземелов и сырья оказались втрое больше от наших прогнозов. Плюс их кооперация с китайцами и индусами. Это же больше двух миллиардов населения! Причем китайцы еще не израсходовали тот промышленный потенциал, который мы сами им сделали в конце прошлого века.

— Я в курсе, Сол. — Гонзалес кивнул. — Но, боюсь, разговорами и простым перекладыванием ответственности мы не отделаемся. Нужны хотя бы наметки операции по получению нужной информации. Давайте трясите свои старые кадры, перелопачивайте доступные источники, в общем, делайте что хотите, но информация должна быть. Иначе — пенсия с понижением статуса. А вы, надеюсь, не хотите перейти в категорию «С»?

— Нет, сэр. — Мерье даже передернуло от этой мысли.

— Вот и отлично. — Адмирал смел бумаги со стола и не глядя бросил их в шреддер. — Надеюсь, вы успеете раньше, чем приказ о вашем увольнении.

Мерье покинул кабинет начальника в совершенно скверном настроении. Гонзалес, как всегда, нашел виноватого, и это был совсем не он. Мерье, чтобы успокоиться, спустился вниз пешком и, пройдя через крошечный сад, разбитый во внутреннем дворе управления, поднялся к себе в отдел. Он еще не знал, что вечером в маленьком затрапезном стрип-баре, куда он забегал после работы, ему сделают предложение, от которого невозможно будет отказаться.


Земля, Россия, база ВВС «Минск»

Все летчики эскадрильи были уже семейными людьми, и лишь Барков оставался холостяком. Жены летчиков приняли близко к сердцу положение молодого пилота, и не было недели, когда бы его не знакомили с очередной племянницей или случайно заехавшей погостить подругой.

Гигант двухметрового роста с литой мускулатурой, словно вышедший из мастерской скульптора, да еще и орденоносец, был завидным женихом, но Анатолию как-то удавалось пока избегать брачных ловушек, что служило вечной темой для женских пересудов и неисчерпаемым кладезем для шуток сослуживцев.

Вот и на этот раз ему чуть было не сосватали в качестве спутницы миниатюрную и стройную, словно статуэтка, красавицу, приходившуюся какой-то дальней родственницей капитану Ахунову. Но Анатолий мужественно сбежал, как только понял, для чего был приглашен на чай в апартаменты, занимаемые семьей немногословного капитана.

И дело было вовсе не в том, что Анатолий придерживался каких-то ограничений в личной жизни. Мимолетные отношения без обязательств его вполне устраивали. Но как только в голове очередной подруги начинал звучать марш Мендельсона, молодой старлей смело и решительно давал деру.

Единственным местом, куда еще не добрались члены стихийного женсовета, был спортзал и зал пилотских тренажеров, в котором Барков частенько прятался от назойливого внимания. Вынужденный проводить время в тренажерных залах, он нагружал себя максимально, пытаясь не только понять пределы полученного им тела, но и максимально расширить их. Теперь он, безусловно, мог выиграть любой чемпионат по боевым единоборствам, но это было уже неинтересно и не совсем честно по отношению к другим участникам.

Еще много внимания он уделял собственно тренажерам, отрабатывая сложные ситуации и групповую работу. Однако уже через некоторое время понял, что этот источник вычерпан до дна. А поскольку энтузиазм девушек все не иссякал, пришлось искать другие методы убийства свободного времени.

В библиотеке были программы не только для летчиков, но и для квартировавшей на базе крылатой пехоты — воздушных десантников. Включив ради интереса блок начального уровня под названием «Поиск в составе разведгруппы», он был удивлен и раздосадован, так как всего его опыта и реакции хватало лишь для первых минут боя.

Тактика засад, минирование и штурм здания — все это явилось настоящим откровением для пилота, полагавшего, что наземные бои — нечто примитивное и доступное каждому. И даже опыт многочисленных схваток на Эронде тут мало чем мог помочь, потому что вооружение и тактика были абсолютно другими.

Сколько раз его убивали в ходе учебных боев, он уже давно потерял счет. Но привычка доводить каждое начатое дело до конца постепенно взяла верх, и пусть не сразу, но что-то у него уже начинало получаться. А совсем дело пошло, когда он столкнулся в тренажерном зале с капитаном-десантником. Увидев в руках Анатолия блок с надписью «Засада в горно-лесистой местности», капитан неожиданно рассмеялся и показал то, что было у него в руках.

— Многоцелевой десантно-штурмовой транспорт «Тигр». — Барков улыбнулся. — Занятный выбор, товарищ капитан.

— А уж у тебя какой смешной. — Капитан перехватил блок левой рукой и протянул руку: — Сева.

— Толя. — Старший лейтенант пожал крепкую руку десантника.

— Слушай, — капитан чуть прищурился, — ты, я знаю, пилот не из последних… Помоги разобраться с этой штуковиной. А то она меня все время катапультирует и чего-то пишет, а я даже слов таких не знаю.

— Да не вопрос. — Анатолий улыбнулся. — Можем войти в режим спарки. Так будет проще объяснять.

— Договорились. — Офицер радостно кивнул. — А я, если захочешь, помогу тебе с нашей наукой. Там, конечно, все попроще, но свои сложности тоже есть.

— Здорово! А то я тоже половины ваших слов не понимаю. Вроде русский язык, а вообще ни фига не ясно.

Прошли два месяца, заполненные войной и учебой. Анатолий познакомился и подружился не только с помогавшим ему капитаном, но и с другими десантниками, оказавшимися общительными и компанейскими ребятами. У этих парней была своя война. Часто они рассказывали, как приходилось вступать в бой с не добитыми пилотами инопланетных кораблей или с такими же, как они, земными десантниками, претендующими на ценные трофеи. С удивлением Анатолий узнал, что на земле война шла не менее, а часто и более интенсивная, чем в небе. Каждая сбитая машина, упавшая вблизи границ или, что еще хуже, на территории относительно слабых государств, становилась объектом настоящей охоты, и бои вокруг «тарелок» вспыхивали нешуточные. Дело порой доходило до штурмовок фронтовой авиацией и ракетно-артиллерийских ударов, но все, что удавалось захватить, ценилось дороже золота.


За бой, в котором Анатолий сбил «тарелку» и шесть «калош», и за вылет по спасению он получил Георгиевский крест, орден Красной Звезды и премию в размере годового оклада. А вся эскадрилья в дополнение к наградам и новеньким, только с завода машинам — благодарность от командующего и приглашение на бал, посвященный Дню ВВС.

В Москву на праздник добирались скоростным поездом. Был еще, конечно, вариант добираться транспортным бортом, но женщины, желавшие выглядеть на все сто, категорически отказались от ненавязчивого сервиса военно-транспортной авиации.

Гостиница Главного штаба ВВС, где для них уже приготовили места, находилась в самом центре города, и, побросав вещи и наскоро приведя себя в порядок, Анатолий вышел в теплый летний вечер.

Одинокий пилот, гуляющий по улицам столицы, не мог быть не замеченным многочисленными шумными компаниями. Все прекрасно знали, кто стоит между мирными городами и падающими с неба инопланетными захватчиками. Люди кивали ему, словно старому знакомому, улыбались, а некоторые подходили и приглашали в свои компании. Анатолию было неловко отказывать, но все, что он хотел от этого вечера, это не шумная вечеринка, а просто погулять по Москве, наслаждаясь кусочком мирной жизни. Так потихоньку он дошел до Кремля и постоял на Красной площади, слушая перезвон курантов.

Отвлек его мелодичный звук девичьих голосов. Две подружки в ярких цветастых платьях шли мимо и, поглядывая в сторону летчика, громко хихикали. Анатолий улыбнулся в ответ, и девушки, чуть осмелев, остановились.

— А вы истребитель?

— Да. — Барков кивнул. Барышни были просто чудо как хороши. Одна с короткой стрижкой белых волос, а другая рыжая, с ярким румянцем на щеках и пронзительным взглядом изумрудно-зеленых глаз.

— А Лена вот говорит, что все истребители — очень ненадежные ребята.

— Я не могу сказать за всех, — Анатолий улыбнулся, — но вот я точно ненадежный. В небе вообще нет ничего постоянного.

— А пойдемте с нами! — Рыженькая, которая Лена, улыбнулась и чуть покраснела. — Мы сегодня вернулись из стройотряда, а наших никого в городе нет. Еще не приехали.

Подхватив девушек под руки, Анатолий осторожно повел их к стоянке такси. Несмотря на то что подружки были настоящими болтушками, это его вовсе не напрягало. Молодость и красота девушек просто ослепляла, и Барков наслаждался их обществом.

— Куда едем? — Пилот такси включил счетчик и вопросительно посмотрел на Анатолия.

— Ресторан. Хороший, нешумный, с приличной музыкой и с хорошим видом.

— Понял. — Пожилой мужчина сдержанно улыбнулся и, развернув неповоротливую, но вместительную «Ладу Жук», быстро влился в городской поток.

Ресторан на Ленинских горах был полон, но распорядитель, увидев боевого летчика, сразу дал указание поставить еще один столик, а музыканты, не сговариваясь, грянули «Марш Сталинской авиации» в неканонической версии со словами «Нам Сталин дал стальные руки-крылья».


Виктор Либуцкий, журналист «Эха России», был большим любителем женщин и хорошей выпивки. К счастью для него, алкоголь в магазинах продавался практически любой и по смешным ценам. Его, правда, почти никто не покупал, но это как раз мало волновало столичного журналиста. Гораздо больше его волновала весточка, полученная от старого знакомого из «Таймс». В письме содержалась просьба, которую следовало выполнить во что бы то ни стало, поскольку приз — получение гражданства класса «А» в Евро-Атлантическом союзе — был давней мечтой Виктора. Ему вообще представлялся вполне разумным строй, где элита осуществляла контроль над жизнью прочего люда. Граждане категории «А» были не ограничены в правах и почти не имели обязанностей по отношению к остальным гражданам и негражданам. Кроме того, существовали и другие категории, каждая из которых снижала права и повышала обязанности, и последняя — категория «Е», куда попадали незаконные мигранты, на которых защита властей вообще не распространялась.

При этом услуга, которую требовалось оказать, представлялась журналисту вполне простой. Нужно было, спровоцировав драку, взять пробы тканей тела некоего пилота, прибытие которого уже отслеживалось агентами РУОШО.

На клиента его вывели идеально, и «голосу совести», как его называли в демократической прессе, оставалось дождаться, пока пилот, проводивший время в компании двух куриц, напьется. Но на всякий случай возле ресторана уже дежурили пять человек, согласившиеся за приличное вознаграждение привести объект в нужное Виктору состояние.


Из ресторана Анатолий вышел в еще более прекрасном настроении, чем зашел. Трудный выбор между двумя красавицами делать не пришлось, так как они между собой уже обо всем договорились и достаточно ясно намекнули на продолжение банкета в том же составе.

Рассчитавшись, Барков вышел на свежий воздух и в ожидании девушек, решивших перед отъездом посетить дамскую комнату, и прибытия вызванного такси прошелся вдоль фасада.

Пятеро крепких мужчин вывернули из-за поворота как раз в тот момент, когда он подошел к углу здания. Не тратя время на разговоры, первый вскинул короткий обрезок трубы, и железка прошла по дуге в голову летчика, а еще один стал вынимать из рукава арматурину.

Желавшие легкого заработка, видимо, никогда не сталкивались с пилотами, потому что мгновенная реакция военного летчика даже без навыков боя была довольно серьезным аргументом.

Анатолий легко уклонился от трубы, продлив ее траекторию так, что нападавший со всей силы ударил себя по ноге, а второму, с арматурой, ударил ногой в грудь, отчего тот нехорошо хрустнул и отлетел в сторону, замерев на асфальте. Третий не успел замахнуться кастетом, как получил удар коленом в живот и, падая, снес еще одного, которому вслед достался удар ноги по ребрам.

Барков с улыбкой добавил первому и обернулся. Последний, до этого времени не принимавший участия в драке, уже вытащил пистолет из кармана.

Разделявшие их три метра пилот преодолел за одно короткое мгновение, и выстрел прозвучал одновременно с гулким шлепком удара.

Постояв какое-то время, последний мягко ссыпался на землю как раз в тот момент, когда от входа к Анатолию на помощь уже молча, словно волчицы, летели две разъяренные фурии.

— Все-все. — Барков поднял руки. — Враги повержены и посрамлены.

Лена быстро и профессионально проверила пульс у лежащих и, хмуро покачав головой, подняла взгляд на Анатолия.

— Придется дождаться полицию.

— А ваши что ж? Не по профилю? — Анатолий ехидно улыбнулся.

— Наши? — Рыжая удивленно округлила глаза.

— Ну кто там, я не знаю. Безопасность, армейская разведка, МВД вряд ли, а вот разведка скорее всего.

— Ты нас с кем-то перепутал, Толя. — Лена, округлив глаза, смотрела с предельно честным выражением лица.

— Тебе что, не говорили, что у меня папа — контрразведчик? — Барков рассмеялся. — Он же меня с малых лет учил запоминать, анализировать и сравнивать. Вы двигаетесь словно учитесь не в Политехе, а как минимум в хореографическом училище. Зеркальце достала одной рукой и не потратила ни секунды лишней на то, чтобы найти его в сумке. Но самая главная ошибка, что вы бежали на помощь молча. Тогда как обычная девушка просто обязана была закричать. А ты еще и держала руку в сумочке, что довольно неудобно делать на бегу. У тебя там пистолет?

— Кстати о пистолетах. — Светлана, не отвечая на вопрос, оглянулась. — А куда, интересно, ушла пуля?

— Туда примерно. — Толя показал рукой на парк. — Народу там вроде нет, так что, думаю, где-то в деревяшке торчит.

Это было почти правдой. Снимавший для отчета сцену драки Либуцкий получил пулю точно в лоб и теперь смотрел в небо остекленевшими глазами, а из уголка рта сочилась тоненькая струйка крови. Но снятый им материал уже ушел по радиоканалу в припаркованную недалеко машину, чтобы оттуда попасть в военную разведку евроамериканцев.

Несмотря на происшествие и раскрытие, боевого задора девушки не потеряли и все же утащили Баркова к себе на квартиру, откуда он рано утром отправился на праздник. Вечером его опять нашли неугомонные подруги и уже не отпускали все три дня, пока он был в столице, и даже провожать Анатолия в аэропорт поехали вместе.

ГЛАВА 11

Начальнику третьей (особой) экспедиции

Докладная

Сообщаю вам, что постановка ледовых платформ «Арктическая-6» и «Арктическая-7» закончена.

Вместе с тем имеется значительное отставание от графика поставок изделия 5 М56 ПКЭ («Коготь») и ВА-212 («Буря»). Также сорваны поставки глубинных датчиков ПМЛ-88 системы «Барьер» и центрального поста управления системой, в связи с чем пришлось продлить патрулирование квадрата силами Военно-морского флота.

Принимая во внимание сдвиг сроков пуска всего комплекса сооружений, своевременное подключение платформ к системе трубопроводов невозможно.

Начальник монтажного управления 58 7 капитан 2-го ранга Матвеев

Начальнику 6-го отдела первого управления

Операция по разработке объекта Гонец прошла успешно. Получено предварительное согласие на сотрудничество. Объекту передано 100 (сто) тысяч амеро на текущие расходы.

Расписка отправлена пятым каналом.


Западный оперативный район, база «Минск», Россия

Утро нового дня началось как обычно. Зарядка, завтрак, нарезка учебных задач, только Анатолия командир попросил остаться. Когда все пилоты разошлись, Павел Савельевич, подхватив со стола командирский планшет, тоже направился к выходу.

— Пойдем.

К третьей посадочной они пришли как раз в то время, когда гигантский «Руслан-2 ТМ» открывал свой транспортный отсек и оттуда, подчиняясь разгрузочной команде, пополз здоровенный металлический контейнер размером с полтора железнодорожных вагона.

— Золотые унитазы? — Анатолий нахмурился. — Зачем нам столько?

— Юморист хренов. «Сапсан» новый привезли, — скупо пояснил командир.

— А старый отдадим в сельхозавиацию? — Барков словно в предвкушении потер руки.

— Нет, спишем по остаточной стоимости и продадим на запчасти в кружки «Умелые руки»! — Командир чуть дернул плечом.

Как раз в этот момент из чрева транспортника показался второй контейнер.

— Я даже боюсь предположить, что это.

— А ты разве не в курсе? — Полковник с наигранным удивлением посмотрел на Анатолия. — Еще одного пилота на «Сапсан» прислали. Налет аж двадцать часов. Представляешь? Просто суперас. Только забыли слюнявчиков и памперсов в комплект добавить.

— Сколько? — Барков недоверчиво заглянул в глаза командиру в поисках признаков шутки. — На «Сапсан» после двадцати часов? — И поняв, что все серьезно, задумчиво почесал затылок. — Не… Как хотите, но я буду держаться подальше от такого пилота.

— А вот и не угадал, — мрачно произнес Архангельский. — Тебя назначили инструктором, так что держаться ты будешь довольно близко. — И, гася все возражения пилота, с нажимом добавил: — И научишь, как положено. Чтобы у нас через месяц была рабочая пара. А то, если будет как над Южно-Сахалинском…

— В смысле? — Анатолий насторожился.

— А, ты же шляешься по ночам. — Полковник вздохнул. — Под утро передали. Там был тройной прорыв. База «Дальний Восток» лишилась всех истребителей и тридцати пилотов. В общей сложности сгорело шесть авиаполков. Город еще горит, потери огромные. Пришлось часть спасателей перебросить с Центральной и Ростовской базы. Говорят, прорвались корабли нового типа, так что пришлось врезать ядерной БЧ. Нам, кстати, тоже прислали десять штук. А ты представляешь себе, что такое ядерный взрыв над европейской частью? Так что забыть про сон и покой, но подготовить пилота в кратчайшие сроки.

Как раз в этот момент к ним подошла высокая стройная девушка в форме.

— Товарищ полковник, — она вскинула ладонь к пилотке, — лейтенант Липина прибыла для дальнейшего прохождения службы.

— Добрый день, товарищ лейтенант. — Полковник с непроницаемым лицом протянул руку. — Давайте ваши документы. Вот, кстати, познакомьтесь со своим наставником. Старший лейтенант Барков…

— Мы знакомы, товарищ полковник. — Анатолий с улыбкой смотрел на лучницу Расту, только одетую не в кожу и металл, а в женский вариант летной формы.

— Интересно откуда, — хмыкнул Архангельский. — Впрочем, это даже лучше. — Он кивнул. — Значит, слушайте мой приказ, товарищи пилоты. Срок вам — месяц. Успеете раньше — честь и хвала, но ни одного дня сверх этого не дам. Днем полеты и тренажеры, ночью — тренажеры и полеты. Сейчас отдыхать два часа, потом получите план учебных занятий и график зачетов. Один не сданный вовремя зачет, и я вас, товарищ лейтенант, отправляю обратно в кадры. Все понятно?

— Так точно! — Девушка лихо откозыряла и проводила уходящего полковника долгим взглядом.

— Ну что, Раста, — Анатолий подхватил с бетонного пола увесистый баул девушки и закинул лямку на плечо, — пойдем, расскажешь, как до жизни такой докатилась.


Все отведенное на отдых время Анатолий слушал рассказ девушки, в который уместилась и школа, и учеба в Красноярской аэрокосмической академии, и работа над проектом «Тропа».

— А потом я поняла, что занимаюсь пусть и важным делом, но, по сути, фигней. Ведь я же пилот. Пусть не такой хороший, как программист, но сейчас нужны именно пилоты. Кроме того, — Кира чуть покраснела, — ну, я была совсем не красавица. В молодости разбилась на аэробайке. Тело не пострадало, а вот лицо… И когда появилась возможность…

— Ты сразу перескочила в новое тело, — закончил за нее Барков и рассмеялся, с удовольствием рассматривая ладную фигуру и тонкое аристократическое лицо Липиной. — Не видел тебя раньше, ну, в земном теле, но сейчас ты однозначно красавица, каких поискать. Да теперь за тобой мужики табунами ходить будут. А как до Тирента добиралась? — Анатолий подлил девушке сока в бокал и снова откинулся в кресле.

— Это была даже не эпопея. — Кира рассмеялась. — Меня решили отправить по небу, чтобы ты летал не в одиночку и потому что я самая легкая. Специалисты одного из КБ по нашей просьбе разработали планер из простых материалов. Но поскольку мы же не такие опытные специалисты, как ты, то пришлось сначала сделать его здесь, на Земле, под руководством специалистов, а потом уже самим. Я облетала его и даже несколько раз сделала заход на сверхдальнее расстояние. А затем все то же самое, только из примитивных материалов, на Эронде.

— А залив как проскочила? — Анатолий пораженно уставился на девушку.

— Ну как… — Она пожала плечами. — Едва не грохнулась, конечно, но, наверное, повезло. Ну и где-то в самом конце поток меня поднял тысячи на три, а там такой попутный ветер, что через десять часов я была уже в долине.

— А как аборигены? — Анатолий покачал головой, вспоминая прием, устроенный ему горным племенем. — Меня встретили как-то не очень дружелюбно.

— Не пересеклась. — Кира улыбнулась. — Потом еще неделю торчала на базе пришельцев, вытаскивая информацию, но получилось совсем немного. У тебя же был ранг высший, и то все блокировано, а у меня просто высокий. Так что одни закрытые двери, и этот проклятый интеллект, рассказывающий, чего мне нельзя.

— А чего в пилоты подалась, да еще и на «Сапсан»?

— Это на самом деле было решение Совета обороны. — Кира нахмурилась. — У нас, Толя, положение совсем плохое. Пилотов, истребители и ракеты уже пекут словно пирожки, а все равно не хватает. Нас потихоньку добивают. Еще лет пять-шесть в таком режиме, и экономика будет просто не в состоянии поддерживать армию. А тогда, сам понимаешь, все рухнет. Поэтому было принято решение всех тех, кто может контачить с тем миром, выводить через портал и гнать на войну. Я была первой, а еще восемнадцать сейчас идут караваном по суше.

— Я представляю себе, какая там мясорубка творится.

— Не представляешь. — Кира снова рассмеялась. — Два десятка Демонов войны с лучшим оружием… Они уже отошли от столицы Киринаса на день пути, а столб дыма до сих пор виден.

— Хорошо погуляли. — Анатолий усмехнулся. — Жаль, меня там не было.

— Тебе, насколько я понимаю, тоже хватило. — Кира глазами показала на орденскую колодку на груди Баркова.

— Да тут свои дела. — Старший лейтенант чуть смущенно кивнул. — Ладно. Давай сейчас в душ, потом пойдем подбирать тебе противоперегрузку и в зал тренажеров. Посмотрим, до чего ты там долеталась.

— У меня, между прочим, инструктором был сам Георгий Степанович! — Глаза девушки сердито сверкнули.

— Батов? — Анатолий почесал стриженый затылок. — Круто, конечно, но летать-то не ему, а тебе. Так что вперед!

— Подожди. — Кира нагнулась к своей сумке и, раскрыв боковой карман, достала оттуда небольшой сверток. — Держи. Это тебе Воропаев передал.

Анатолий развернул упаковку, и в руках у него оказался тот самый кинжал, найденный в деревне горного племени. Только теперь сам клинок обзавелся стандартными для офицерского кортика ножнами и небольшой нашлепкой на гарде с эмблемой ВВС.

— Как вырвал-то? — Барков покачал головой. — Это ж практически артефакт.

— Да они так и не смогли отпилить от него ни кусочка. Поскольку исследовательская программа была закончена, его списали в хранилище, а Алексей Егорович воспользовался служебным положением. — Кира усмехнулась. — Кстати, адмирал сказал, что, если потеряешь, будешь платить в двойном размере.

— Ага. — Анатолий улыбнулся. — А почем у нас сейчас артефакты других цивилизаций?

Через полчаса, когда Барков сдернул шлем виртуала, лицо его приобрело задумчивое выражение.

— Нет, конечно, до нормального пилота тебе сто верст, и все лесом, но вообще совсем не так плохо, как я ожидал. На чем летала?

— Сначала в школе на «Орленке» и «Пионере-6», потом был Як-210 в аэроклубе при академии, и уже на пятом курсе «Орлан». Почти пятьсот часов набрала.

— А двадцатку уже на «Сапсане» налетала?

— Да. — Девушка кивнула. — Причем не на виртуале, а живьем. На летно-испытательной базе в Красноярске. Там, правда, был один из опытных образцов со старыми еще движками, но все же.

— Тогда, может, и успеем. — Анатолий встал и потянулся. — Сейчас грузи себе групповой вылет и попробуй продержаться в строю хотя бы пять минут. Через два часа я зайду и проверю.


Через несколько дней Кира уже уверенно держалась в строю, но первая же тренировка с имитацией боя на тренажере закончилась полным провалом. Кира все время теряла «картинку» боя и ориентацию в пространстве.

Анатолий снял шлем и, ничего не говоря, прошелся по залу. Потом задумчиво посмотрел на Киру, со страхом ожидавшую вердикта наставника, и неожиданно улыбнулся.

— Есть у меня одна мысль. Давай на сегодня закончим, а я тут кое-чего сделаю.

Утром Анатолий показывал ей мельтешащие на экране цветные шарики.

— Это детская игра. В оригинале на окружающих малыша экранах скользят яркие шарики, а он должен коснуться того, чей цвет сейчас отражается в этом окне. Естественно, в виртуале это выглядит еще лучше. Но я чуть ускорил движение шариков и сделал так, чтобы они скользили во всех направлениях.

— Сам?

— Нет, конечно. — Барков улыбнулся. — Попросил ребят-программистов из заводской бригады отладчиков. Они просто написали игру заново. Твоя задача — смотреть на боковой экран и, как только на нем появится изображение шарика, как можно быстрее найти точно такой же и коснуться его рукой. — Короткий перелив звукового сигнала отвлек его на секунду. Анатолий глянул на экран комма и, заторопившись, добавил: — Все. Я пошел, а ты развлекайся.


Оставив девушку одну, Барков быстро поднялся на верхний этаж и постучался в кабинет командира.

— Товарищ полковник, старший лейтенант Барков…

— Давай садись. — Комэск, переглянувшись с незнакомым полковником, кивнул на стул. — У меня тут заявка на сопровождение борта с десантурой. Все хорошо, только это формально территория евроатлантистов.

— Что значит «формально»? — переспросил Барков.

— А то и значит. — Незнакомый полковник встал и, подойдя к карте на стене, ткнул пальцем. — То, что раньше называлось Литва, теперь фактически нейтральная территория. Падение «тарелок», нескольких «чемоданов», больше трех десятков «калош», истребителей и обломков ракет устроило конец света в отдельно взятой стране. Наших мы, конечно, вывезли, а все их невеликое население просто разбежалось. Теперь там нечто вроде зоны, как в романе «Пикник на обочине». Частные организации ковыряют грунт и обломки в поисках интересных вещей, ну и дохнут, разумеется. Кто от чужой химии, а кто от рук конкурентов.

— А нам-то эта помойка зачем? — искренне удивился Барков.

— Через двадцать пять минут туда упадет «тарелка» с активным экипажем и частично рабочими двигателями. Траектория уже просчитана баллистиками, и место известно с точностью до километра. Еврики, конечно, тоже захотят, но устраивать полномасштабную войну у них духа не хватит. Так что ты сопроводишь транспорт и поможешь вертолетчикам прикрыть десантников с воздуха. После зачистки дождетесь транспортников, и они отволокут «тарелку» на нашу территорию.

— А не проще уронить ее сразу на нашей земле? — Барков задумчиво посмотрел на карту. — Насколько я понимаю, нужно совсем немного, чтобы изменить ее траекторию. Зацеплю тросом…

— А они, конечно, будут сидеть и смотреть, как ты вокруг них увиваешся? — насмешливо спросил комэск. — Тебе же ясно сказали, что экипаж частично боеспособен. А уж привести в действие лучевые турели много сил не нужно. И нам ведь не обломки нужны, а нормальный рабочий агрегат. Так что давай вперед и с песней. Мы тебя сверху прикроем, но главная надежда на тебя. На нашей скорости на пятачке сильно не покрутишься, а с маневренностью вертолетов у них не очень много шансов.


Загруженный дополнительными баками и оружием, истребитель тяжело оторвался от взлетки и взял курс на север. Через пять минут Барков пристроился к десантно-транспортному Илу и уравнял скорость. Шедший на пределе моторов транспортник быстро вышел к точке, указанной баллистиками, и через несколько минут впереди и правее мелькнула туша «тарелки».

Чуть скорректировав движение, она тяжело плюхнулась на свободный от леса участок, и на корпус начали вылезать юркие ремонтные роботы, похожие на пауков-переростков.

Ил, развернув турбины вертикально, завис над землей, и по тросам вниз заскользили десантники.

Подробностей самого боя Анатолий не видел, так как был занят облетом окрестностей. Но пока все было тихо.

— Карат — Рапире-9. Зафиксирован взлет эскадрильи «Харрикейнов» с авиабазы «Познань».

— Принял. — Анатолий уже видел на мониторе и сами истребители, и ориентировочное время подлета.

— Паси землю, Девятый. — Командир, как всегда, был краток. — Этих мы сами.

— Сами так сами. — Анатолий включил гравитроны и сбросил скорость. Теперь истребитель шел на высоте около двухсот метров со скоростью не больше пятидесяти километров в час. Вспышка пуска зенитной ракеты и звук предупреждающей сирены заставили его мгновенно ускориться и, сбросив ловушки, выпустить несколько ракет по точке старта.

— Да нам тут не рады! — Анатолий дал команду системе наблюдения и пошел поисковой змейкой. Через несколько минут электроника, выделившая изображение людей на фоне леса и земли, выдала несколько десятков квадратиков, двигающихся к месту посадки «тарелки».

Фонтан из земли и переломанных деревьев отметил место встречи поисковиков и ракеты. Вертолетчики как раз перепахивали очередной квадрат леса, когда его вызвал командир десантников:

— Барк, ответь Урагану.

— Слушаю тебя, Ураган.

— Ты там с кем воюешь, старшой?

— Да гости к вам шли. А я подумал, пусть сначала на тот свет сходят.

— Отлично, Барк. Поглядывай там, гости сейчас не нужны.

Тем временем две эскадрильи сцепились в небе в настоящую свалку. Не прошло и тридцати секунд, как три «Еврофайтера» рухнули на землю, а над спасательными капсулами раскрылись купола парашютов. Но и кому-то из «Архангелов» досталось. Дымя двигателем, машина натужно тянула на свою территорию, а рядом шел прикрывающий ее истребитель.

— Рапира-9, покиньте квадрат операции. — Судя по голосу оператора, происходило что-то не очень хорошее. — Повторяю…

Анатолий переключился на канал командира эскадрильи:

— Рапира-1?

— Уходим, сынок. — Полковник помолчал. — Они запустили ракеты. Подлетное — пятьсот тридцать. Судя по тому, откуда запуск, там тактические боеголовки, а перехватить ни ты, ни уж тем более мы не успеваем. Это даже для твоего «Сапсана» слишком круто.

— Так десантура же здесь! — Барков похолодел.

— Думаешь, я не знаю?!

— Прошу разрешения на перехват.

— А, черт бешеный! Давай!

Через несколько секунд Анатолий, получив данные траекторий, выругался. Весь участок, где он разворачивался и заходил в хвост ракетам, полыхал красным цветом, сигнализируя о недопустимых ускорениях.

— Да и черт с ним! — С этими словами Барков врубил форсаж. Ускорение тяжко навалилось на тело, заставляя дышать короткими движениями. Датчик ускорения перевалил за цифру 32, но пилот с истребителем держались. Мгновенно набрав предельную на этой высоте скорость, он проскочил границу между Литвой и Польшей и заложил резкий вираж, заходя ракетам в тыл. Корпус истребителя буквально застонал, но выдержал, и уже через секунду впереди показались красные точки целей. Короткая очередь из бортового пулемета разнесла первую ракету в клочья, и дымящиеся куски посыпались на землю. Вторая попробовала маневрировать, но ракета «воздух — воздух» в считанные секунды догнала ее и тоже сбила. В этот момент наконец-то очнулось местное ПВО, и экран запестрел отметками целей. Впрочем, это была лишь напрасная трата боеприпасов, поскольку истребитель прижался к земле и, оставляя за собой просеку из переломанных воздушным ударом деревьев, покинул воздушное пространство Польши так же быстро, как и пришел.

А на земле в это время шел бой. Пара вертолетов, прикрывавших высадку, уже дымилась на земле, а сами десантники отбивались от наседающих на них спецназовцев компании «Эль Форс», высаженных со скоростных ботов. Их постепенно отжимали к тарелке и уже начинали окружать. «Сушки» «Архангелов» пытались как-то штурмовать вражеские позиции, но ракет «воздух — поверхность» было мало, так что истребители сделали лишь по одному заходу, и без особого результата.

— Ребята, пригнитесь, сейчас я их причешу. — Анатолий, выскочив из-за верхушек деревьев и сбросив скорость почти до ноля, завис над вражеским кораблем и ударил по наступающим из бортовых пушек, перепахивая землю на метр в глубину.

— Порядок, Барк, — бодро отозвался командир группы. — Можно еще добавить по холмику в шестом квадрате.

— Да вижу. — Системы истребителя уже засекли точку, с которой шел мощный радиосигнал, и туда ушла управляемая ракета.

— Карат — Рапире-9. Ожидайте прибытия транспортов.

— То уходи, то ожидай, — хрипло проворчал Барков, поднимаясь выше. Звено тяжелых транспортников шло в сопровождении эскадрильи «сушек» и уже было в поле зрения оптики истребителя. Пока одна машина грузила десантников, остальные зацепили тарелку мощными тросами и, завывая двигателями, начали поднимать двухсоттонный летательный аппарат в воздух. На границе «Архангелов» сменила эскадрилья «Волки» с базы «Центральная», а Анатолий, махнув крылом на прощание, отвернул в сторону.

ГЛАВА 12

Кровавый диктаторский режим вновь показал свое лицо на открытом процессе, а точнее, позорном фарсе, где был осужден лидер петербургской группы ЛГБТЗ Петр Шкуркин, пытавшийся организовать шествие свободных граждан России. Комментируя это событие, мэр Нью-Йорка Джон Мгамба, появившийся перед журналистами со своей супругой, очаровательной козочкой Санни, сказал, что будет последовательно добиваться освобождения Узника чести и приложит все усилия для того, чтобы все виновные в ущемлении прав личности получили по заслугам.

В эксклюзивном интервью нашему изданию господин Мгамба сообщил, что группа известных нью-йоркских адвокатов уже работает над коллективным иском, который будет направлен в Международный суд по правам человека.

Полностью текст интервью смотрите на нашем сайте.

Издание «Голос России», американская редакция

Западный оперативный район, база «Минск», Россия

Из машины Анатолий вывалился, едва переводя дыхание. Дежурный на посадке, сразу заметив состояние Анатолия, махнул рукой, подзывая медиков, и двое парней в зеленых халатах, бережно уложив его на самоходные носилки, быстро доставили в госпиталь на нижнем этаже.

Дальнейшее Барков помнил плохо. Сознание урывками выхватывало из реальности короткие кадры суетящихся вокруг медиков, какие-то приборы и агрегаты, пока не погасло совсем.

За время лежания в госпитале его успели посетить, кажется, все знакомые люди. Пару раз забежали Кира — отчитаться об успехах и десантники, притащившие какой-то жутко полезный сок, привезенный, по их словам, из самой Африки. А через сутки, когда врачи убедились, что организм, который, по их мнению, требовал долгого и сложного лечения, каким-то мистическим образом пришел в норму, Барков покинул госпиталь и поспешил к своему «Сапсану».

К его удивлению, на закрепленной за ним стоянке стояла пусть и похожая, но все же другая машина.

— А нет твоей птички. — Инженер Полипчук из заводской наладочной бригады задумчиво почесал за ухом. — Там трещины пошли такие, что планер, считай, накрылся. Как долетел — вообще непонятно. Мы тебе собрали вот эту и переставили мозги со старого, так что, можно сказать, твой приятель просто костюмчик поменял.

— А как вообще? — Анатолий внимательно прошелся вдоль фюзеляжа.

— О! — Михалыч поднял большой палец. — Зверь-машина. Новые движки, две пушки на крыльях, выдвижные турели внизу под корневыми наплывами и сверху и внутренний отсек побольше старого. Кроме того, оптика новая и маневровые, как ты просил.

— Куда уж больше? — Барков изумился. — В старый-то почти двенадцать тонн входило.

— А в этот все четырнадцать плюс у него теперь баки в полтора раза больше. Не нужны никакие пэтэбэшки.

— А это что за художество? — Анатолий удивленно посмотрел на нос истребителя, где рядом с эмблемой эскадрильи — крылатым мечом красовался искусно нарисованный парусник, взбирающийся на волну.

— Да пилот этот новый, ну, Липина. — Техник чуть покраснел. — Принесла эскиз, говорит, что поскольку у тебя теперь личный позывной, то и у машины должно быть свое имя.

— Чего-то я пропустил. — Барков задумчиво почесал затылок и махнул рукой. — Ладно, пусть будет.

Обучая девушку науке воздушного боя, Анатолий и сам учился. Прежде всего методикам обучения, психологии и другим премудростям, позволявшим сделать учебный процесс более эффективным. А проводившая много часов на тренажерах Кира наконец стала показывать сносные результаты в имитации воздушного боя. Анатолий выпускал против нее сначала одну-две машины, варьируя их типы и способы атаки, а потом без предупреждения загрузил имитацию одиночного боя против трех «калош» одновременно. И именно тогда наступил тот прорыв, на который он втайне надеялся. Вместо волнения Кира вдруг успокоилась и, демонстрируя уверенное пилотирование, завалила две машины. Третья, правда, подловила ее на неудачном вираже, но это был настоящий успех.

— Все. — Барков, наблюдавший за боем в режиме летающей камеры, снял виртуал и пригладил волосы. — Будем тебя вывозить на летающие мишени.

— Может, лучше сначала…

— Никаких может, — отрезал Барков. — Скажи спасибо, что не загоняю сразу в боевое прикрытие. Две недели уже прошло, а мы еще в воздух не поднимались. Так что сейчас обедать, и вперед.

Пять беспилотников крутились вокруг Киры уже десять минут, но операторы фиксировали только попадания имитатора стрельбы «Сапсана» по мишеням. Анатолий, довольный результатом, прекратил тренировку и приказал Кире возвращаться. Он с самого начала немного слукавил, загрубляя автомат наведения на виртуале, чтобы Кире было тяжелее целиться и попадать. Зато, оказавшись в кабине реального истребителя, она, даже отвлекаясь на перегрузки и прочие прелести настоящего полета, довольно легко справлялась с летающими мишенями.

Зачеты лейтенант сдавала целой комиссии во главе с представителем кадрового управления ВВС. Анатолий, переживавший, пожалуй, больше самой Киры, наматывал круги по ангару, пока не увидел заходящий на посадку истребитель.

Кира, вылетев из машины, сразу кинулась к Анатолию и чуть не сбила его, повиснув на шее.

— Я их всех!!! Как тряпку! — Она висела на одной руке, второй молотя Баркова по спине, отчего по всему ангару шел гулкий звук, словно готовили отбивную.

— Ну все. — Анатолий снял девушку и поставил на пол. — Молодец. Если сегодня комиссия подпишет твою сдачу, завтра полетим на патрулирование.

С трудом пережив очередной всплеск эмоций, старший лейтенант отправил девушку в душ, а сам поднялся в комнату, где подводила итоги комиссия. Но, к его удивлению, генерал из кадров отложил в сторону дело Киры, внимательно посмотрел на Анатолия.

— Я думаю, что выражу общее мнение, если предложу повысить категорию старшему лейтенанту Баркову до первой и присвоить ему почетное звание «инструктор-наставник».

Поскольку возражений не последовало, генерал встал и, пожав руку, поздравил пилота. Потом был долгий разговор о подготовке пилотов, в конце которого генерал произнес довольно будничным тоном фразу, от которой полковник Архангельский ошарашенно крякнул.

— Ну что, товарищ Барков. Готовьтесь принимать эскадрилью. На учебно-тренировочной базе «Воронеж» для вас уже выделены площади и идет монтаж тренажеров. Пилоты сейчас проходят первоначальную подготовку в Омском УТЦ, а через два дня, когда начнет прибывать техника, вместе с лейтенантом Липиной будьте на новом месте.

— А как же мы, товарищ генерал? — Архангельский даже встал от возмущения. — Опять оголяем западное направление?

— У вас, товарищ полковник, и так лучшие пилоты со всей страны и совсем неплохие машины. Во всяком случае лучше, чем в подавляющем большинстве строевых частей, так что не нужно тянуть одеяло на себя, — строго произнес генерал. — А пилоты, которыми предстоит командовать старшему лейтенанту Баркову, ему знакомы, так что и боевое подразделение, надеюсь, он создаст в кратчайшие сроки. Потому что база под них уже готовится. — И гася все вопросы, поднял руку. — Все в свое время, товарищи офицеры. Секретность по этому делу нулевой группы, так что ничего более сказать вам не могу.


Ошарашенный всем происшедшим Барков в поисках тихого места для размышлений поднялся на обзорную галерею, где стал свидетелем еще одной сцены. Кира, уже переодевшаяся в повседневную форму, стояла обнявшись с Всеволодом Карпухиным — командиром роты десантников, дислоцированных на базе «Минск».

— О, извините, ребята. — Он уже повернулся, чтобы уйти, но капитан окликнул.

— Толя, подожди. — Он крепко пожал руку Баркову. — Все не было времени сказать, но ты здорово нам помог там, в Литве.

— Да ерунда. — Анатолий махнул рукой. — Чего рядиться. Одну лямку тянем.

— И отдельное спасибо за Киру. Она мне рассказала, как ты с ней возился.

— А это вообще, можно сказать, из корыстных побуждений. — Барков рассмеялся. — Не все же мне одному прикрывать вашего брата. Кстати, — он посмотрел на Киру, — ты в курсе, что нас перебрасывают на юг?

— Нет. — Кира удивленно помотала головой. — Всей эскадрильей?

— Насколько я понял, только нас вдвоем. Будем принимать технику, а пилоты подтянутся чуть позже. Судя по всему, там будут все наши знакомые, — со значением произнес Анатолий. — Так что давайте, ребята. Пара дней у вас есть, а потом все. Дан приказ ему на запад, ей в другую сторону.


Вместе с «Сапсанами» на новое место переехала и вся заводская команда, которая должна была принимать новые машины. Заводчане перебазировались на собственном Ил-272, а Барков с Липиной добирались на своих «Сапсанах». База «Воронеж» была намного меньше «Минска» и предназначена исключительно для подготовки пилотов истребителей. На открытой площадке рядами стояли 53 МиГа, вокруг которых суетились аэродромная обслуга и техники.

Садились «Сапсаны» с коротким пробегом, включив вертикальную тягу, и крылом к крылу, так что прибытие получилось донельзя эффектным. Тем более когда присутствующие разглядели пятнадцать звездочек на фюзеляже, настроение аэродромного люда достигло наивысшего градуса. Но добила всех Кира. Выбравшись из машины в обтягивающем противоперегрузочном комбинезоне, она сразу стала центром внимания, затмив даже Баркова.


Подтягивая Киру к своему уровню, Анатолий сначала брал у командования учебно-тренировочные «Орланы», но после того как техники списали четыре машины из-за повреждений, связанных с перегрузками, пришлось пересаживаться на свою технику. Сначала Барков опасался за ресурс пока еще предсерийной машины, но запчасти и даже целые фрагменты планера с завода поступали без задержек, а бригада производственников оперативно устраняла все поломки. Руководитель бригады, получивший наконец то, о чем он мечтал — эксплуатацию в жестких условиях, ходил довольный, отсылая каждый день в КБ отчеты специалистов о выявленных дефектах.

Тем временем Кира летала все лучше и лучше и сейчас была вполне на уровне строевого пилота, если не считать тот факт, что могла маневрировать с недоступной им скоростью.

Машины для новой эскадрильи уже начали прибывать, и техники учебного центра под руководством заводских специалистов приступили к сборке. Под размещение сто девятой особой выделили отдельное крыло с собственным залом тренажеров, тактическим классом и жилыми помещениями. Был даже собственный пищеблок.

Пройдясь по всем помещениям, Анатолий остался доволен. Все, что нужно, работало, техперсонал устранял последние недоделки, дело оставалось за пилотами. В ожидании пополнения Барков работал с документацией эскадрильи, которой на удивление оказалось немного. Основную часть оформления документов брал на себя штаб соединения, сформированный из списанных пилотов, которые как никто другой понимали, что время командира не стоит растрачивать на заполнение формуляров.

Прибыли ребята утром 12 августа. К тому моменту, когда Барков подошел к севшему борту, все будущие пилоты уже выгрузились и, рассевшись прямо на собственном багаже, лениво перебрасывались малопонятными для остальных шуточками.

— Товарищи офицеры!

К удивлению Анатолия, все бодро повскакивали со своих мест и быстро построились.

— Гм. — Барков быстро пробежал глазами список прибывших и, посмотрев на Гора, тихо спросил: — Товарищ полковник, а почему двадцать восемь? Вроде наших на той стороне вместе со мной было двадцать? Кира уже здесь, значит, должно быть восемнадцать.

— Четырнадцать пилотов и четырнадцать инструкторов. — Полковник Коваль нахмурился.

— Тогда встречный вопрос: почему четырнадцать?

— Двое остались в Керенте, — так же тихо ответил Коваль. — Насовсем. А двое на базе. Будут ломать их допуски.

— Ясно. — Анатолий кивнул. Степняки были не очень хорошими воинами, но их было просто очень много. Если группа нарвалась на кочующую орду, просто удивительно, что полегли только двое. И то, что орды наверняка больше не существует, совершенно не грело сердце.

— Берем багаж и за мной, размещаться. Через час жду пилотов в тактическом классе. Третий уровень, комната тридцать два. — Пилоты и инструкторы, подхватив вещи, направились ко входу на нижние уровни базы.

— Товарищ полковник, разрешите? — Анатолий окликнул Грома.

Массивный и широкоплечий офицер чуть сбавил ход и пошел рядом.

— Что-то я нашего командования не пойму. — Анатолий поднял планшет к глазам. — Вы тут значитесь пилотом…

— Тебя смущает мое звание? — Коваль улыбнулся. — Успокойся. Свои звезды я заработал на совсем другом поприще. Так что буду теперь менять профессию. А насчет звания…

— Контрразведка, насколько я понял?

— Все правильно. — Гром кивнул. — Буду учиться летать, ну и попутно заниматься работой по профилю. Замом-то возьмешь?

— Да я бы и эскадрилью вам отдал, если честно говорить, — вздохнул Барков.

— А вот это глупость, — отрезал полковник. — У тебя уже пятнадцать сбитых. Это, кстати, абсолютный рекорд ВВС. И Героя второго ты еще не получил только потому, что твоя Звезда чести — очень серьезная награда. Ее вообще-то вводили для того, чтобы семьи героев не бедствовали, а их дети имели определенные преимущества. Тебя как, девки еще не замучили?

— Пытались. — Барков рассмеялся. — Но я нашел куда прятаться. В тренажерный комплекс посторонним хода нет, так что я в основном там. Даже койку хотел перетащить.

— Да, крепко за тебя взялись. — Гром тоже расхохотался. — В общем, давай. Учи нас летать, как сам летаешь. Там, кстати, довольно много ребят со звездочками потолще твоих. Но истребителей только двое, и оба зеленые салаги. Еще обрати внимание на двух парней. Фогельсон и Кривицкий. Эти рвали на симуляторе всех, даже инструкторов. Насколько я понял, они фанаты виртуальных полетов и тратили на это все свободное время.

— Это здорово! — Анатолий кивнул. — Кстати, Воропаев ничего не передавал? А то что-то мне кажется, прячет адмирал пару тузов в рукаве.

— Да прячет, конечно. — Коваль ухмыльнулся. — Это же разведка. Если разведчик все вынул из карманов и разделся догола, это не означает, что у него ничего не осталось. Но пока сказать тебе ничего не могу. Пойми правильно. Не хочу, чтобы ты расслаблялся.

— Да какой тут расслабон? — Они вошли в лифт, и кабина ухнула вниз. — В небе не бой, а бойня. Три-четыре машины размениваем на одну «калошу». И это в лучшем случае.

— Вот ты и сделаешь так, чтобы мы менялись десять к одному в нашу пользу. — Гром кивнул. — Инструкторов тебе подобрали самых лучших, машины вообще почти вручную собираются. Каждый «Сапсан» по цене пяти «Ястребов». Очень многое поставлено на нашу эскадрилью. И если мы провалимся, будет плохо всем.


Пилоты собрались в тактическом классе минута в минуту, что в очередной раз порадовало Анатолия. Он подошел к каждому и пожал руку, как старым друзьям.

— Так, ребята. — Он с улыбкой оглядел разных, но таких похожих друг на друга бывших Демонов войны. — Там мы были без чинов, давайте и здесь продолжим эту традицию. Я знаю, что среди нас есть и лейтенанты, и полковники. Те, кто летал с детства, и те, кто первый раз увидел кабину самолета две недели назад. Но в бою важно не только то, как вы воюете лично, но и то, как вам прикрывают спину. Поэтому всем, кто летает похуже, — особое внимание инструкторов и соратников. Будем помогать всем, чем можем, и чем не можем — тоже помогать. Все, кто сейчас в этом зале, должны стать братьями по духу и по крови. Если появились проблемы — обращайтесь в любое время. Днем и ночью. Мы были самыми крутыми там, будем и здесь. Своим заместителем я назначаю Киру Липину — вы все ее знаете, и полковника Коваля. По технической части главным будет руководитель заводской бригады КБ Сухого Виктор Афанасьевич Сомов. С ним я вас познакомлю позже, когда буду знакомить с техникой. Вопросы есть?

— А к тебе как обращаться? — Ахран-коготь поднял руку.

— Ну уж не Даренг. — В зале раздались сдержанные смешки. — В воздухе — позывной Барк, а на земле или Барк, или Анатолий — Толя.

— А когда начнем летать? — С места поднялась высокая, стройная и мускулистая, как и все, кто пришел с Эронды, девушка, знакомая Баркову по прозвищу Альта — смерть.

— Как сдадите зачет по групповому пилотированию мне лично. Никого на земле держать не буду. Это же в наших с вами интересах — как можно раньше начать отработку в реальных условиях. Но и про тренажеры забывать не нужно. Наше руководство расщедрилось и поставило нам широкополосные виртуалы нового поколения, так что, кроме ускорения, все будет как в настоящем полете… Вопросов нет? — Анатолий снова обвел присутствующих взглядом. — Тогда за работу. Сейчас час свободного времени, а потом встречаемся в тренажерном зале. Кстати, если кто желает, можем договориться с десантниками и устроить курсы рукопашного боя и стрельбы. Полагаю, это не будет лишним.

ГЛАВА 13

Комиссия Книги рекордов Гиннесса зафиксировала новое великое достижение ирландского спортсмена-любителя из города Глазго, сумевшего плюнуть сверчком на шестнадцать метров восемь сантиметров.

Управление полиции Чикагской промышленно-жилой зоны арестовало крупнейшую партию героина за все время существования управления. Более шести тонн героина было обнаружено в кузове грузовика, перевозившего обмундирование для Корпуса морской пехоты. Судя по всему, наркотики предназначались для войскового контингента КМП в Японии. Прокуратура ведет расследование инцидента.

Продолжается мировое турне знаменитого рум-рокера Анаро. Вчера он дал концерт на знаменитом стадионе «Новый Уэмбли». Более ста тысяч зрителей рукоплескали великой музыке Анаро. Не обошлось и без скандала. В самый кульминационный момент шоу, когда Анаро двигался над стадионом на летающей платформе, он неожиданно замолчал и стал мочиться вниз прямо на зрителей. Восхищенная публика встретила этот поступок ревом восторга, и представление после короткой паузы возобновилось.

Новости дня. Информационное агентство «Атлантика»

Поволжский оперативный район, база «Воронеж», Россия

Двое любителей компьютерных леталок действительно оказались превосходным материалом для работы. Анатолий, передав всех, включая Грома, команде инструкторов, взялся за Киру, Фогельсона и Кривицкого лично. Поначалу Фогель и Лимб немного запаздывали с реакцией на обстановку и плохо стреляли, но нагоняли отставание с впечатляющей скоростью. Оба были настоящими фанатами неба, и только состояние здоровья не дало им возможности воплотить желания в жизнь. Впрочем, они успели налетать порядочное количество часов на гражданских машинах и в кабине истребителя чувствовали себя достаточно уверенно.

Полигон, на котором отрабатывались практические стрельбы, уже давно превратился в перепаханную пустыню, а начарт, выставлявший мишени, просто обходил Баркова десятой дорогой, потому что любая техника быстро превращалась в металлолом, перемешанный с землей. Потихоньку сто девятую стали привлекать к патрулированию южного оперативного района, и именно пара Фогель — Лимб первой вступила в настоящий бой, увидев вываливающийся из облака перехода «чемодан». Мгновенно сориентировавшись, они разошлись в стороны и атаковали вражескую машину на сходящихся курсах. Били, как и учил Анатолий, в нижний двигательный отсек, так что лишенная основной тяги стометровая колонна рухнула вниз. Когда к месту боя подошли Барк с Кирой, бывшие программисты уже увлеченно гоняли «калоши» и успели уронить два из четырех дронов. Не мешая ребятам работать на горизонталях, Барк вышел на вертикальный маневр и сбил еще один, когда датчик предупреждения об атаке заверещал и сразу стих.

— Барк, здесь Кира. Я его сняла.

— Два пирожных вне очереди!

— А нам? — хором отозвались Фогель с Лимбом.

— А вам беречь фигуру! — Барков остановил машину и развернулся в сторону облака перехода. — Фогель, занять место под облаком! Кира, держись чуть выше. Как что появится, давим из пушек.

Словно по расписанию, в облаке гиперперехода сначала туманно, а затем все более явно стала проявляться «тарелка». На этот раз небольшая, всего метров сорок, но довольно толстая, так что напоминала она скорее огромную линзу. Стоило кораблю выскочить наружу, как на нем сошлись трассы огней бортовых пушек машин Фогеля и Лимба, к которым чуть позже присоединились Кира и Барков.

Голубоватое мерцание, сопровождавшее работу двигателя «тарелки», сразу померкло, и инопланетный корабль скользнул вниз.

— Ну что вы за люди! — Барков проводил глазами медленно падающий корабль. — Уничтожили вершину достижений инопланетной техники. Серые человечки старались, делали. А вы… Ну варвары.

— Мы не нарочно! — дурным голосом крикнул Фогель. — Они первые начали!

— Чего уж теперь. — Барков вздохнул. — Полетели домой. Будем звездочки рисовать.

Первый успех эскадрильи словно вдохнул новые силы в пилотов. Анатолий и так никого не подгонял, но теперь ему иногда приходилось подтормаживать тех, кто решил, что в сутках сорок восемь часов.

Гром и Альта тоже начали летать, а за ними, словно из пушки, «выстрелили» три пары. Павлов — Семенихина, Касыгбай — Саенко, а потом подтянулись Горман и Ширинг, которых никто иначе чем Борман и Штирлиц не называл, потому что как раз недавно вышла объемная версия старого фильма о советском разведчике.

И тут уже основная нагрузка легла на Анатолия, потому что инструкторы, несмотря на их огромный опыт, просто не могли угнаться за курсантами, маневрирующими на тридцатикратном ускорении.

Как ни странно, но и пилоты учебных эскадрилий, видя, как впахиваются истребители сто девятой, тоже прибавили в результатах. Преподаватели учебно-испытательного центра, которые, тесно общаясь с выделенными инструкторами Особой и видя, какими темпами уходит топливо и запчасти у «Демонов», тоже стали требовать увеличения летных часов и предоставления новых тренажеров.

Но поскольку лишних ресурсов не было, вопрос пришлось решать полюбовно, и Анатолий отдал половину своих тренажеров в общее пользование. Тем более что основные вопросы обучения теперь решались в небе, а не на земле.

Эскадрилья готовилась к массовой сдаче зачета, когда с ним неожиданно связался командующий Южным оперативным районом генерал-полковник Гаев.

— Слушай сюда, старшой. У нас прорыв в районе Ростова. Наши там все провалились, так что теперь два варианта: или мы задействуем систему «А», или начинаем эвакуацию города.

— Так они что, совсем прорвались? — Анатолий похолодел, а пальцы словно сами собой нажали клавишу боевой тревоги на коммуникаторе.

— Совсем, — подтвердил генерал. — Так что твои люди — предпоследняя надежда, что пронесет. Данные по траекториям и прочее получите уже в воздухе, а там…

— Ясно, товарищ генерал. — Анатолий кивнул. — Я понял. Сейчас мы им расскажем, кто в небе хозяин.

Пилоты, получившие сигнал боевой тревоги, уже стекались к взлетному ангару. Кто-то был явно из душевой, кто-то дожевывал последний кусок, но через пять минут все сидели по кабинам. Анатолий, уже получивший оперативную информацию, доводил ее до пилотов, пока прогревались двигатели и шло тестирование систем.

— Так, Демоны. Прорыв над Луганском. Наши там захлебнулись, и теперь две «тарелки», один «чемодан» и двенадцать «калош» идут к Ростову-на-Дону. Наша задача — уронить все это дерьмо над относительно безлюдным районом, пока они не добрались до города. Порядок следования обычный, распределение целей по основному. Старт в порядке следования. Командирам звеньев не зевать и пасти ситуацию. Поехали!

Уходя с укороченным взлетом, машины быстро собрались в боевой порядок и легли на курс.

Первые цели появились на экране еще задолго до вхождения в визуальный контакт. Спутники, ведущие этот сектор, передавали картинку на тактический монитор, давая пилотам дополнительное время.

— До цели двести. Ракетами… огонь!

Двадцать восемь гиперзвуковых ракет почти одновременно стартовали с направляющих и ушли к цели. Новая модификация ракет позволяла им маневрировать и даже согласовывать цели поражения в маневренном воздушном бою, но Анатолий на них сильно не рассчитывал. Скорее внести сумятицу в построения врага и сделать так, чтобы подход истребителей был встречен без противодействия со стороны «калош».

Как и отрабатывалось на занятиях, эскадрилья разделилась на четыре части, атакуя одновременно сверху, снизу и с двух сторон.

Насколько мог видеть Барков, «тарелка» была сильно повреждена, но пока не только держалась, но и активно постреливала. Вокруг нее уже крутилась карусель воздушного боя, и из этого вихря сначала выпал один из вражеских дронов, потом за ним, дымя, устремился к земле борт Мрака.

— Кира, сзади! — Увлекшаяся преследованием девушка чуть не попала под удар пристроившейся в хвост «калоши».

Анатолий успел сбить еще два дрона, когда по нему прошелся луч боевой турели. Защита на левом крыле вспучилась и отлетела хлопьями, но машина выдержала. Крутанувшись на месте, он встретил висевший у него на хвосте аппарат пришельцев очередью из пушки и, дав максимальную тягу, выскочил из-под удара «чемодана». Красту повезло меньше, и он влетел в луч, сразу лишившись и защиты, и половины крыла. Как раз в этот момент подобравшаяся снизу Кира влепила в низ «чемодана» не меньше четырех ракет, и тот, словно разом лишившись опоры, рухнул вниз.

Штирлиц с Борманом все еще гоняли оставшуюся в живых «калошу», а пара Грома уже отстреливала ювелирными попаданиями огневые точки на «тарелке». Потом кто-то из ребят зашел снизу, и та сразу начала терять высоту.

— Доложить потери.

— Мрак, сел аварийно на шоссе.

— Краст, тянет на Ростовский аэродром.

— Заря, катапультировалась.

— Ну что. Поздравляю эскадрилью с боевым крещением. — Анатолий уже получил с земли данные о перехвате траектории падающего корабля и скомандовал возврат.


Вечером, несмотря на жесткий распорядок, ребята все же устроили гулянку. Пили, правда, соки и безалкогольное вино, доставленное скоростным транспортником в подарок от командующего ЮОР, но, возбужденные успешно проведенным боем, ребята угомонились только к утру.

Загруженные в тактический компьютер записи, сделанные с каждого истребителя, уже были разложены на трехмерную картинку, показывающую маневры всех машин в течение боя, поэтому утро эскадрилья встретила за разбором полетов. Несмотря на хорошие, а по сравнению с другими эскадрильями просто фантастические результаты, досталось всем. Особенно впечатляющим был список повреждений, представленный заводчанами.

— Воевали хорошо, — подытожил Анатолий, когда закончил полоскать ребят за плохое отношение к технике. — Никто не лез вперед и не отсиживался за спинами товарищей. Но в целом это была просто свалка. На наше счастье, конструкторы сделали для нас действительно крепкую машину, поэтому потерь в личном составе нет. Но на будущее мне хотелось бы видеть более слаженную работу как между самими пилотами, так и между звеньями.


Несмотря на головомойку, которую он устроил пилотам эскадрильи, настроение у командования было самым радужным. За ликвидацию прорыва все пилоты были представлены к наградам, а самому Баркову, кроме ордена Святого Георгия 3-й степени, достался еще и орден Кутузова, чем Анатолий был немало удивлен. Также вручили специальный знак с подвеской в виде щита, на котором гордо красовалась цифра 20 и эмблема ВВС.

Теперь эскадрилья полноценно участвовала в боевой работе, патрулируя район и вылетая на прорывы. Анатолий разделил их на две группы, справедливо полагая, что на стандартный прорыв хватит и восьми машин, доверив командование второй группой Грому как самому старшему по званию и наиболее опытному офицеру. Высокая боевая эффективность сто девятой не могла не сказаться на общей ситуации в регионе, и несколько полков перевели из Южного оперативного района в места, где ощущалась нехватка летчиков.

Неожиданно как для Анатолия, так и для руководства базы к нему в гости прилетел Воропаев в компании уже известного генерала из кадрового управления ВВС.

Как и положено, столь высоких гостей встречали со всей возможной помпой, отдраив все, что было можно, покрасив все, что нельзя было отмыть, и спрятав, что нельзя было ни отмыть, ни покрасить.

Чинно пройдя по этажам базы и откушав что бог послал, командиры на какое-то время уединились с руководством базы, а потом вызвали Баркова.

— Ну что, не засиделся? — Воропаев насмешливо глянул на своего протеже. — Есть решение перебазировать твою эскадрилью.

— Товарищ адмирал! — Барков возмущенно нахмурился. — Только же устроились! Да и район оголять нельзя. Здесь, кроме нас, всего две авиагруппы и шесть отдельных полков. А район как пол-Европы.

— Все сказал? — Воропаев улыбнулся. — А теперь послушай, что я тебе скажу. Вас не просто так собирали. С новой базы сможете прикрывать всю европейскую часть, и даже кусок Сибири. Так что ничего с твоим любимым югом не сделается. Задачи будет нарезать штаб ВКО, а присматривать за вашим партизанским отрядом буду я лично. Так что легкой жизни не жди. Кроме того, мы готовим еще одну группу. Ну, ты сам знаешь откуда. Так что давай, КАПИТАН. — Адмирал сделал паузу, чтобы Анатолий осознал последнее слово. — Нарабатывай командный опыт.

ГЛАВА 14

Попытка государственного переворота в Аргентине была эффективно подавлена силами коллективной безопасности Содружества Южный Крест. Уничтожено более двухсот бандитов, устроивших погромы в одном из районов Буэнос-Айреса. Военная полиция проводит специальные операции по поиску преступников. Порядок в городе восстановлен полностью. Комментируя ситуацию, президент Содружества Мануэль Де Сильва заявил, что подобное было бы невозможно без внешней подпитки оружием и наркотиками, которую несколько лет осуществлял Евро-Американский союз. Вместе с тем он признал, что в социальной сфере Содружества есть еще много нерешенных проблем, на которых паразитируют радикальные элементы.

Информагентство «Кларин», Содружество Южный Крест

Поволжский оперативный район, база «Вятка», Россия

Новая база «Вятка», несмотря на небольшие размеры наземных сооружений, уходила своими помещениями глубоко в землю, имела огромные ангары и даже свой ремонтно-восстановительный комплекс. Взлетная полоса, прорезавшая густой лес, имела ответвление в глубь земли и была довольно длинной и широкой, что предполагало принятие сверхтяжелых транспортов типа Ту-352, бравшего на борт более четырехсот тонн груза.

Теперь в подчинении у Баркова были не только летчики, но и мощный узел связи, штаб, технические и хозяйственные службы. К счастью, руководство уже озаботилось подбором кадров и оборудования, так что к моменту прибытия истребителей почти все уже работало.

А вечером он собрал весь персонал базы, кроме тех, что были задействованы на дежурствах, и, совместив знакомство с обмыванием наград и званий, устроил вечеринку с танцами, тем более что в персонале было полно девушек.

Через день наконец-то прибыла первая группа техников, переученных под новую технику, и заводчане, устроив офицерам настоящий допрос с пристрастием, улетели домой, оставив на всякий случай двух инженеров.

Первая боевая тревога на новом месте застала пилотов за занятиями в тактическом классе. Барков уже собирался было занять место в своем истребителе, когда его крепко ухватил за рукав начальник штаба майор Свирский.

— А вы куда, товарищ капитан? Принимайте командование.

Предполагавший что-то в этом роде Анатолий вежливо улыбнулся.

— Для подразделения из шестнадцати боевых единиц не нужен командир на холме. Так что берите штаб и все, что с этим связано, на себя, а я уж как-нибудь в воздухе.

Прорыв над Уралом ликвидировали четко и быстро, словно на экзамене. Теперь пилоты не кидались в атаку, едва завидев врага, а, разделив обязанности по загону, отвлечению и уничтожению целей, быстро перещелкали «калоши» и не торопясь принялись ронять «тарелку».

Уже через месяц эскадрилья вылетала на прорывы семерками, а еще через месяц двумя парами, поскольку четырех «Сапсанов» вполне хватало для ликвидации обычного прорыва. Всей толпой собирались только на что-то из ряда вон выходящее, как, например, тройной прорыв над Ямалом, когда в воздухе появилось одновременно несколько десятков «калош».

Огромное количество сбитых кораблей и дронов противника поставило перед командованием непростую задачу, так как раньше, до появления «Сапсанов», звезду Героя давали за пять сбитых «калош» или за такое же количество машин других типов. А у офицеров сто девятой было уже по полтора десятка сбитых, и счет все возрастал. У самого Анатолия счет перевалил за третий десяток, и следуя обычной логике он должен быть уже шестикратным героем.

И тогда руководство специальным распоряжением ввело свой, особый счет, для летавших на новых истребителях. Для них устанавливалась планка в тридцать сбитых машин, но сами пилоты лишь посмеялись, предположив, что это повышение норматива не последнее.


Евро-Американский союз Рамштайн — Мизенбах База «Рамштайн» Штаб-квартира Вооруженных сил Евро-Американского союза

Вице-адмирал Роберт Гонзалес присутствовал на заседании командования вооруженными силами союза не впервые, но сегодня ему было особенно неуютно. Конечно, не так, как региональным командующим силами ВВС. За последний месяц они потеряли более двухсот истребителей и шестьдесят два пилота, что, учитывая плохую кадровую базу, было очень болезненно. Представители корпораций наседали на представителей армии, требуя резко увеличить количество зенитных комплексов и обеспечить прикрытие крупных объектов тяжелыми ракетами. Армия в лице заместителя командующего Европейским управлением ВКО на это совершенно справедливо возражала, что ракеты малоэффективны и что тратить тридцать единиц на одну цель слишком дорогое удовольствие.

О том, что у русских дела идут гораздо лучше, знали все, но причину этого положения надеялись услышать от Гонзалеса.

Именно так и произошло, когда ведущему заседание четырехзвездному генералу Эркройду надоело слушать препирательства участников.

— Может, адмирал Гонзалес поделится с нами путями выхода из нынешнего тяжелого положения?

— Генерал, — адмирал коротко поклонился старшему по званию, — джентльмены… — На экране возникла объемная модель. — Это новейший истребитель российских ВВС — «Сапсан». Скорость на высоте десять километров до семи тысяч километров в час. Зафиксированное линейное ускорение до 35, боковое до 30 g.

— Это мы уже знаем, — раздраженно ответил командующий ВВС в зоне Европы. — А вы выяснили, как они осуществляют управление?

— Выяснили. — Гонзалес даже позволил себе чуть улыбнуться. — В кабинах истребителей живые пилоты. Командир эскадрильи — старший лейтенант Барков. Сын небезызвестного полковника Виктора Сергеевича Баркова, проявившегося в операциях «Радуга», «Эллада» и некоторых других. За последний период эскадрилья, возглавляемая старшим лейтенантом Барковым, сбила около ста десяти инопланетных кораблей, не понеся потерь в личном составе. Столь высокая боевая эффективность может быть объяснена несколькими причинами. Во-первых, истребитель. На записях боев можно видеть, что машины пусть и изредка, но все же попадают под удар излучателей. При этом от крыльев и фюзеляжа активно отделяются какие-то фрагменты, но машина сохраняет свою работоспособность. Мы полагаем, что русским удалось сделать пусть и не совсем совершенную, но все же работающую защиту от поражающих факторов инопланетного оружия. Истребитель обладает системой плазменной защиты и практически не виден в радиодиапазоне. Кроме того, они пользуются сверхманевренными ракетами ближнего боя с боеголовками многофакторного поражения. Здесь и вспышка, ослепляющая дроны, и высокоскоростная картечь с управляемым вектором поражения. По некоторым признакам можно определить, что боеголовки снаряжены высокоэнергетичным взрывчатым веществом, в два-три раза превосходящем октаген.

— Это невозможно. — Один из военных экспертов улыбнулся. — На проценты еще куда ни шло, но в разы…

— Баллистики, анализировавшие скорость разлета поражающих элементов, радиус поражения и массогабариты боевой части, однозначны в своих выводах, — сухо парировал Гонзалес. — Кроме того, в нашем распоряжении оказались сами поражающие элементы этих ракет. Химический анализ следов в приложении девять на странице сто сорок один. Далее хочу обратить ваше внимание на то, что ускорение в десять единиц смертельно для обычного человека в нормальных условиях. Гелевый противоускорительный комбинезон, частичная киборгизация пилота могут поднять этот предел до двенадцати единиц, но никак не выше. Вместе с тем у русских существует технология биомодификации, при которой человек может переносить даже пятнадцатикратную перегрузку. Центр биомодификации, предположительно размещенный в подмосковном городе Пущино, уже пропустил через программу более двухсот человек из России, Китая, Индии и некоторых других стран. Несмотря на все усилия разведывательного сообщества Евро-Американского союза, нам так и не удалось добыть достоверных сведений о принципах, на которых основана программа.

Но в случае с пилотами «Сапсана» мы имеем дело с качественным скачком. Ускорение в тридцать единиц, которое развивает истребитель, дает ему подавляющее преимущество в бою, что и проявилось в статистике.

Единственный вариант, при котором возможно совершить такое, — использование инопланетных технологий. Русские за все время агрессии сбили несколько уникальных типов летающих «тарелок». — Изображение на экране вновь сменилось. — Это тип Бета-6, 7 и самая большая из известных — Гамма-4. По нашим оценкам, экипаж такого корабля может составлять до пятидесяти серых. Мы оцениваем ее вес приблизительно в пятьсот тонн. К несчастью для себя, она вынырнула прямо над объектом Омега-6 и была повреждена лучом микроволнового лазера. После чего совершила посадку в районе города Рыбное Рязанской губернии.

Полагаю, что именно на основании изучения этого объекта были получены материалы, позволяющие сделать программу биомодификации, потому что началась она через полгода после падения Гаммы-4.

— А может, аккуратно навестить? — Директор Агентства безопасности усмехнулся. — Поинтересуемся, что там и как.

— Русские вас натянут на барабан одним коротким движением. — Генерал Рэдклифф, представляющий военную разведку, чуть поморщился и помассировал старый шрам на ноге, оставшийся как память от знакомства с русскими пограничниками.

— В данное время эскадрилья дислоцирована на новой авиабазе «Вятка», оборудованной всеми возможными средствами пассивной и активной защиты. К сожалению, сейчас возможности агентурного проникновения у нас крайне ограниченны, а имеющиеся на той стороне люди в большинстве деморализованы и не годятся для серьезных операций.

Проведенная нами операция, рассчитанная на получение генетического материала, закончилась гибелью исполнителя. Единственным положительным моментом можно считать то, что мы получили видеозапись драки, в которой участвует старший лейтенант Барков.

— И чем же это нам поможет? — с издевкой спросил генерал Эркройд.

— Не буду утомлять вас цифрами, но если проанализировать скорость передвижений, то можно сказать, что она вдвое выше, чем у самого тренированного бойца. Это означает, что изменения коснулись всего организма, включая мышечные ткани и даже эпителий, так как обеспечивать эффективное охлаждение при таких нагрузках человеческая кожа не в состоянии.

— Замечание любопытное, но совершенно не проясняющее сути дела, — проворчал генерал Барнум, представлявший частную военную компанию «Рэйтеон». — Наши спецы бьются над проблемой уже тридцать лет, но все без толку.

— Тридцать лет совсем не большой срок, генерал. — Адмирал улыбнулся. — Русские работают над этой тематикой уже более ста лет. Еще в двадцатые годы прошлого столетия они экспериментировали с титановыми костями и мышечными усилителями, а затем с имплантами из мышц высших животных. Нет ничего удивительного, что у них в конце концов получилось нечто из ряда вон выходящее. Учитывая, что пятнадцать единиц — это их массовый продукт, тридцать g для единичных экземпляров выглядит вполне естественно. Русские исследования в области биотехнологий концентрируются все в том же Пущине, недалеко от Москвы. Сейчас это высокозащищенный объект с развитой подземной инфраструктурой, окруженный зоной отчуждения. Прикрытие центра осуществляют не только силы ПКО, но и несколько батальонов спецназа внутренних войск, дислоцированных в самом городе. Мы работаем над проникновением на объект, но дело это не месяцев, а нескольких лет, прежде чем мы начнем получать ценную информацию.

— У вас есть что добавить? — Генерал вопросительно посмотрел на шефа разведки.

Гонзалесу было что добавить. Мало того, настоящие выводы аналитической службы были несколько другими, но истинную версию событий он собирался озвучить в другом месте и другому человеку.

— Нет, сэр.

— Ясно. — Эркройд отложил в сторону папку с материалами Гонзалеса и взял из стопки новую. — А как продвигается проект «Сеть»? — Его взгляд уперся в генерала Барнума. — У вас, помнится, на прошлом заседании были сплошные победные реляции?

— Так и есть, сэр. — Барнум занял место Гонзалеса и включил свой видеоматериал. — Относительно дешевые дроны-перехватчики, запускаемые с тяжелых бомбардировщиков и управляемые с земли. Нам придется развернуть сеть управляющих центров по всей защищаемой территории, с тем чтобы запаздывание в управлении составляло не больше одной сотой секунды. Кроме того, наш центр химических исследований совместно с БАСФ разработал стимулятор новейшего поколения, позволяющий улучшить реакцию операторов в три-четыре раза. Конечно, из-за применения психоактивных препаратов операторов будут списывать гораздо чаще, но это, по нашему мнению, допустимые потери.

При испытаниях новейшей ракеты-перехватчика SAM-9 в боевых условиях ей удалось сбить инопланетный дрон с первого захода на цель и повредить еще два дрона. Комиссия объединенного комитета начальников штабов ЕАС подтвердила высокие боевые качества системы.

— В какие сроки вы сможете начать развертывание и когда завершить?

— В рамках испытаний в районах крупных городов такие мероприятия уже идут. Через месяц будут полностью закрыты зоны над Вашингтоном, Нью-Йорком, Берлином, Парижем, Брюсселем и Лондоном. В ближайшие год-два прикроем еще около трехсот городов. Кроме того, мы начали производство компонентов системы на сторонних площадках и начали предлагать комплекты на открытых аукционах для коммерческой реализации. Таким образом, крупные промышленные центры смогут защитить себя самостоятельно.

На экране возникла карта, где красным ореолом были показаны зоны, накрываемые новой системой противовоздушной обороны. Сразу было видно, что периферия Европы, Северной Америки и некоторые другие территории не попадали под «ракетный зонтик», но кого волновала судьба какой-то Греции или Албании?

— В дальнейшем при развитии системы мы планируем усилить защиту промышленных районов и военных центров и ввести в эксплуатацию новое поколение ракет. Мы полагаем, что впоследствии можно совсем отказаться от пилотов и производить запуск с тяжелых стратосферных бомбардировщиков, управляемых также дистанционно. Это уже находится в разработке, и результаты обнадеживающие.

— Значит, так. — Эркройд обвел присутствующих тяжелым взглядом. — Разведуправлению штаба обороны — активизировать получение технической информации о новых разработках. Хотите, действуйте через китайцев, хотите — через индусов, но информация должна идти. Учебным центрам увеличить количество выпускаемых летчиков. Асы на дорогих машинах нам не нужны. Сажайте в кабину мексиканцев или албанцев, мне все равно, но убыль должна восполняться стопроцентно и мгновенно. Особо отмечаю это для тех, у кого контракты на производство ракет предыдущего поколения. У вас значительные полномочия по воздействию на рабочую силу, так что выжимайте из них все. У нас довольно значительный человеческий ресурс, который все равно является балластом. Компании «Рейтеон» подготовить подробный отчет с финансовыми выкладками по реализации второго этапа плана «Сеть».

Возможно, вы не знаете, но интенсивность налетов на нашу территорию постоянно снижается, тогда как на Россию повысилась, и значительно. В скором времени, как мы полагаем, вопрос нового разделения мира снова встанет со всей остротой.

Руководством союза принято решение поднимать на орбиту еще три боевые станции типа «Око» и одну типа «Молот». Располагаться они будут таким образом, чтобы в случае необходимости занять позиции над Россией и Китаем.

Имея такие противовоздушные средства, мы можем не беспокоиться о ядерном арсенале русских и китайцев и сосредоточиться на нашем превосходстве в обычных вооружениях…


Москва, Кремль

Генерал Тарасов закрыл последнюю страницу стенограммы совещания, прошедшего буквально два часа назад, и покачал головой.

— Ну вот, никак не успокоятся, ястребы помойные. И не учит их ничему история.

— А она вообще мало кого учит. — Начальник Главного разведуправления армии адмирал Воропаев усмехнулся. — Для того чтобы учиться у истории, нужно, чтобы в голове было хоть немного мозгов, а не дерьмо.

— Грубо, Алексей Егорович. — Присутствующий при разговоре глава Государственной безопасности улыбнулся. — Впрочем, грубо, но точно. Кстати, спасибо тебе за этого журналистика, ну, которого твой пилот спалил. Через него такая ниточка потянулась… — Генерал Булатов зажмурился. — Жаль, помер бедолага, а то я бы ему устроил круиз по ленинским местам. Так что коньяк с меня.

— А вы, Гариф Шакирович, все вражеское пойло потребляете? — задумчиво поинтересовался Тарасов, открывая небольшой шкафчик за спиной.

— Да я же пятнадцать лет его пить приучался. — Разведчик рассмеялся. — В Вашингтоне меня бы не поняли, начни я пить водку.

— А мне тут армянские друзья прислали. — Тарасов выставил на стол бутылку коньяка «Двин». — Говорят, его наши оппоненты тоже очень уважали.

— Черчилль, — подсказал Булатов. — Кстати, как там, в Ереване, надумали?

— Надумали, конечно. Только вот пока не почистят вокруг, все равно будет очень сложно.

— Так у меня там шесть групп уже который месяц пасутся. — Воропаев как младший по званию уже деловито скручивал пробку и разливал ароматный коньяк по бокалам. — Там вроде уже ловить-то некого.

— А кто покушение на Варданяна организовал? — хмуро спросил Булатов, подхватывая бокал. — Охрана едва справилась.

— Занимаемся. — Воропаев виновато вздохнул. — Но рупь за сто, если это не армейская разведка атлантистов. Исполнители, как всегда, турки, но вся подготовка наверняка их рук дело.

— Ну, — Тарасов поднял бокал, — за мирное небо? — Когда они выпили, главнокомандующий внимательно посмотрел на гостей. — Теперь то, зачем я вас, собственно, пригласил. Судя по твоим, Алексей Егорович, документам и тому, что мне ранее предоставил Гариф Шакирович, инопланетные твари несколько снизили давление на евроатлантистов и Южный Крест и сконцентрировались на Азиатской части. Уж не знаю, что там в голове у них происходит, но наши китайские и индийские друзья просто умоляют нас отдать технологии «Сапсана». Мне только звезду с неба не предлагали.

— А зачем им? — Воропаев чуть приподнял кустистые брови. — Су-65 АКМУ вполне достойная машина. Пилотов мы им готовим, так что через месяц будут размениваться один к одному.

— А они хотят как у нас. Сто тридцать сбитых одной эскадрильей, и никаких потерь.

— Биологи обещают еще на пару единиц поднять порог, — подал голос Булатов. — Но это все. Для человека — предел. Может, склепать им систему, как у евроамериканов? Отдадим им технологии А-135, сделаем нормальное управление… У них же все компактно? Как и у индусов, кстати.

— А это реально? — заинтересовался Тарасов.

— Да с легкостью. — Воропаев кивнул. — Плюс если Гариф Шакирович отдаст систему биотокового стимулирования, то вообще красота. Собственно, такая разработка уже была в теме одного института. Они тогда ее довели до металла, и даже прошли госиспытания. Но тогда мы отказались от системы, потому что любое электронное противодействие гасит ее на раз. Так что просто достанем с полки, передадим опытно-производственной площадке, например тому же омскому заводу, и предъявим китайцам с индусами. Правда, непонятно, как оправдываться перед партнерами. Просят-то они совсем другое.

— Это я уж как-нибудь решу. — Тарасов кивнул, не отрываясь от планшета, на котором делал записи. — А ты, Алексей Егорович, давай решай с этой системой, и, скажем, через месяц устроим показательные. На Сары-Шаганском полигоне, например. Годится? Кстати, — он поднял голову, — а чего ты Баркову-младшему второго Героя не даешь? Стране, между прочим, не только мертвые герои нужны, но и живые. Так что давай реши там по наградам и обеспечь прессу. Нам сейчас просто до зарезу нужен позитивный пример.

— Сделаем. — Воропаев кивнул.

— И давай уже переводи сто девятую на «Россию». Все равно не сможешь прятать вечно такой корабль.

ГЛАВА 15

Совершенно секретно!

Только для руководителей подразделений!

Информационный дайджест разведывательных подразделений Евро-Азиатского союза

Объединенный разведывательный комитет Республики Индия при отработке радикальных группировок вышел на сеть, переправлявшую в Россию бывших граждан нашей страны для ведения подрывной работы и осуществления диверсий. Большинство из них покинули Россию в период с 12 по 20 год, скрываясь от преследования судебных органов. Документы, обнаруженные сотрудниками Разведывательного комитета, свидетельствуют о высоком уровне поддержки со стороны правительственных организаций Евро-Американского союза. Электронные чипы паспортов, средства защищенной спутниковой связи, взрывчатые материалы, деньги и обширные базы данных на руководителей России всех уровней позволяют делать вывод о начале подготовки к «особому периоду».


Поволжский оперативный район, база «Вятка», Россия

Меньше знаешь — крепче спишь. Именно эту нехитрую истину демонстрировал Анатолий, мирно посапывая в своей постели в то время, когда его имя полоскали на самом Олимпе мировой политики. Последний налет инопланетян стоил эскадрилье пяти сбитых машин. И хотя они уничтожили больше двух десятков дронов и ухитрились посадить двухсотметровую тарелку, пока не прибыли новые машины, подразделение будет воевать в неполном составе.

Снились Анатолию зеленые луга, над которыми он летел, расправив крылья, словно выросшие из рук. Мягкое тепло разогретой земли обдувало тело, и он скользил над поверхностью, едва касаясь кожей травы.

Писк коммуникатора разбудил его мгновенно, словно включив механизм. Не глядя на часы, Барков принял душ, переоделся в спортивный костюм и, поднявшись на лифте, окунулся в осенний лес. Пробежав положенные двадцать километров, он снова принял душ и переоделся в старенький, но удобный комбинезон. Сегодня, если не будет ничего срочного, у эскадрильи день отдыха, и он собирался использовать его на всю катушку.

Прибывший еще вчера камовский «Сполох» приятно грел душу. Он уже давно облизывался на скоростной летающий байк, используемый силами правопорядка как разъездной транспорт, но купить такую машину было почти невозможно. Делали их довольно мало, и вся техника расходилась по Министерству внутренних дел и МЧС. Теперь же, когда он имел статус командира отдельной эскадрильи, отдел сбыта «камов» — «Аэротранс» положительно отнесся к просьбе Баркова, и вот наконец-то новенький байк доставили на базу.

Анатолий быстро закинул в себя завтрак и торопливо вышел из столовой.

— Барк, постой! — Сзади его нагоняла Кира. — Ты никак без меня решил опробовать технику?

— Э… — Барков только раскрыл рот, чтобы ответить, когда был прерван Кирой.

— Очень содержательно. — Девушка кивнула. — А полетишь в чем? Унты напялишь и тулуп в караульной возьмешь?

— Не подумал, если честно. — Капитан вздохнул. — Есть идеи?

— Ну конечно есть! — Девушка пошла вперед, говоря так, чтобы Барков ее слышал. — Вы же вообще туповатые. Я имею в виду всех мужиков. Как новую игрушку увидел, так все. Пиши пропало. Мозги на ноль, тестостерон вверх, а ручки так и бегают. — Они вошли в лифт и поднялись на два этажа вверх во взлетный ангар. — Кстати, топливо для твоего малыша тоже пришлось доставать отдельно. Ты же не собирался его заправлять тем, на чем летают наши машины?

— Я думал, там керосин, ну, как на старых «сушках».

— А где ты старые «сушки» тут увидел? Или думаешь, что наш Петр Степанович запасся керосином по своей хомячьей привычке?

— Ну думал, — обреченно произнес Анатолий.

— Правильно думал, кстати. — Кира хихикнула. — Ладно, гроза инопланетян. Надевай. — Она уже выудила из шкафчика два одинаковых свертка с яркими логотипами компании «Баск» и один из них сунула в руки Баркову: — Будешь помнить мою доброту.

В пакете оказался новенький летный комбинезон, специально разработанный для пилотов аэробайков, и глухой шлем с широким панорамным забралом.

Уже готовый к полету «Сполох», выполненный в популярном дизайне «Дизель-Электро», стоял в углу ангара, гордо сверкая хромированными деталями. Словно сошедший со страниц фантастического романа 60-х годов прошлого века, байк имел удлиненный, как у «эмки», корпус и блестел крашенными в ярко-красный цвет боками.

— Красавец. — Кира в восхищении обошла летательный аппарат кругом. — К такому нужно теплую шапку с длинными ушами, с очками-консервами и кожаный реглан.

— Это из другого времени. — Анатолий сел на мягкое сиденье и включил питание. Подключив кабель климат-контроля к бортовой сети, он натянул шлем и обернулся в сторону устраивающейся за спиной Киры.

— Готова? Поехали!

Несмотря на очень мощный двигатель, динамика разгона была, конечно же, намного слабее, чем у истребителя, что, впрочем, совсем не портило впечатления, так как ощущения от полета были совсем другими. Открытый всем ветрам аэробайк нес их так, что казалось, человек сам летит по воздуху.

Разогнавшись над полосой, Анатолий резко взял вверх, и через секунду под ними уже расстилалось бескрайнее лесное море.


Обойдя по дуге небольшую ферму, он полчаса полетал над лесом, пробуя новый аппарат, затем взял левее, и уже через десять минут вдали показался Киров.

— Красивый город, — раздалось в шлемофоне Анатолия.

— Красивый. — Барков кивнул, закладывая широкую дугу по окраинам, повернул в сторону леса и пошел на небольшой высоте над рекой Вяткой. Найдя красивую поляну с крошечным пляжем, сбросил скорость и развернулся.

— Нравится?

Кира оглянулась и уверенно кивнула:

— Нравится.

Анатолий аккуратно посадил байк на траву и, отстегнув ремни, спрыгнул с седла.

— Хочу просто посидеть в тишине. Не возражаешь? — Он обернулся к Кире, поправлявшей в этот момент прическу.

— А я уж грешным делом подумала, что ты желаешь соблазнить невинную девушку…

— Ох, Кира. — Барков покачал головой. — Язык без костей, глаза без стыда. — Анатолий оглянулся и, сделав несколько шагов, присел возле реки. — Сядь лучше рядом и послушай реку. — Барков оглянулся на девушку, которая устраивалась рядом. — Попробуй услышать ее голос. У каждой реки он свой. Пусть все мысли уносит вода. Расслабься и слушай.

Анатолий полностью отдался медитации, вымывая из тела накопившуюся усталость. Плавно, словно всплывая, вернулся в нормальное состояние и, полуобернувшись, увидел чуть смущенную и покрасневшую Киру.

— Толь, а это нормально, что я могла с ней говорить?

— Говорила ты не с рекой, а со своим отражением в ней, но, конечно, нормально. — Барков улыбнулся и услышал со стороны леса треск пересохших сучьев и голоса. Кто-то не шел, а просто ломился через лес, словно подраненный олень.

Он встал и увидел, как две фигуры в оборванных телогрейках и черных шапочках идут по направлению к ним, хрустя по веткам грязными, давно не чищенными сапогами.

— А это что за чучела? — Кира прыснула от едва сдерживаемого смеха.

Анатолий, напротив, не разделял веселости подруги и шагнул вперед.

— Что-то потеряли, товарищи?

— Транспорт вот потеряли, — равнодушно отозвался тот, что был повыше. — Да уже нашли.

— А я еще девку потерял, высокую такую, стройную, — глумливо улыбаясь, сказал второй и вытащил из кармана что-то острое с ручкой, обмотанной изолентой. — Тоже, выходит, нашел.

— Толя, а можно я их…

— А если огнестрел? — Капитан с сомнением пожал плечами. Все пилоты сто девятой в свободное от полетов и занятий на тренажерах время занимались общебоевой подготовкой, в которую входил и рукопашный бой. Кроме того, Кира, как и все Демоны, имела сумасшедшую реакцию и отлично владела ножом, так что сильно Анатолий не беспокоился.

— Так и проверим. — Кира, чуть покачивая бедрами, подошла ближе. — И кто это у нас тут такой шустрый? — Она ласково улыбнулась, но вот мужчинам, которым до этого момента все было ясно, отчего-то стало не до плотских утех. Несмотря на нежный голос и привлекательную внешность, во всем облике подошедшей к ним девушки все просто кричало об опасности. Но сделать они уже ничего не успели. Два коротких, словно выстрелы, удара, и тела валятся на осеннюю листву.

— Молодец. — Барков подошел ближе. — Чистая работа. — Он набрал на коммуникаторе спасателей, и уже те переключили его на местных правоохранителей. Уже через полчаса над поляной завис транспорт с эмблемой Внутренней службы на брюхе, и оттуда словно горох посыпались одетые в броню солдаты.

— Капитан Хромцев, Внутренняя служба. — Мужчина в камуфляже и разгрузке поверх брони коротко козырнул: — Предъявите ваши документы.

— Да какие документы, капитан. — Анатолий улыбнулся. — Есть только это. — Барков расстегнул комбинезон и показал личный жетон, который был у любого военнослужащего.

— Минуту. — Командир группы захвата достал из кармана сканер, провел по жетону и несколько секунд стоял, ожидая ответа. — Все верно. — Он снова откозырял. — Спасибо за помощь, товарищ капитан. Это два заключенных, бежавших еще три дня назад. Кто-то помог им вырезать чипы и обеспечил продуктами. Теперь бы еще найти этих деятелей, и все будет в порядке. — Он кивнул на прощание, и уже через несколько минут на поляне вновь было тихо.

— Весь настрой сбили. — Анатолий осуждающе покачал головой и вздохнул. — Полетели домой?

— Ну, если секса не будет… — Глаза Киры сверкнули.

— Будет-будет, — злорадно пообещал Анатолий. — Сейчас прилетим, выпущу тебя в небо против Фогеля и Лимба, и я не я, если ты не будешь крутиться, словно курица на вертеле. Чем тебе не секс?

— Злой ты. — Кира осуждающе покачала головой, надевая шлем. — То ли дело я. Вся такая белая и пушистая.

— За то и любим, — миролюбиво ответил Барков, поднимая аэробайк в воздух.


Россия, Москва

— Алексей Егорович, — высокий широкоплечий капитан с внимательным взглядом чуть приоткрыл дверь, просунувшись в щель, — вы просили предупредить.

— Да, иду. — Адмирал отложил бумаги и, встав, привычно одернул мундир, шагнул к вешалке и, надев фуражку, бросил взгляд в зеркало. — Порядок.

Уже через минуту тяжелая бронированная машина поднялась в воздух и взяла курс на один из подмосковных пансионатов.

Собранные в главном зале люди тихо переговаривались, улыбались и даже смеялись, но во всем чувствовалось сильное напряжение, которое прорывалось и в чуть резковатых движениях, и в нарочитой медлительности. Здесь были те, кому медицина не смогла помочь вернуться к полноценной жизни.

Зачем их, уже списанных по всем статьям бывших истребителей, сначала долго тестировали на какой-то аппаратуре, а потом свезли в этот пансионат, выдернув из вязкого уюта спецсанаториев, квартир и даже оторвав кое-кого от новой работы, они не знали. Но сам факт, что три десятка безнадежных инвалидов собрали в одном месте, внушал какую-то смутную надежду.

Из-за того что каждому из них пришлось подписать согласие на участие в каком-то секретном эксперименте, слухи бродили самые дикие. Кто-то договорился даже до того, что из головы будут вынимать мозг и напрямую подключать к виртуалу истребителя, а кто-то на полном серьезе предположил, что из них сделают смертников для парирования особо серьезных прорывов.

— Товарищи офицеры… — Полковник Гатин как старший по званию подал команду, когда Воропаев распахнул двери холла и четким уверенным шагом прошел к столу, установленному на небольшом возвышении.

Адмирал внимательно посмотрел на присутствующих и, сняв фуражку, пригладил короткий ежик седых волос.

— Я знаю, что вы все уже дали согласие на участие в довольно опасном эксперименте, но никто не объяснил, в чем он будет заключаться. Я тоже не стану этого делать. Скажу лишь, что сейчас последняя возможность отказаться и жить как прежде. Те, кто решится продолжить, будут перевезены на спецобъект и пройдут дополнительную подготовку, после чего и произойдет то, ради чего мы вас всех выдергивали. Хочу только сказать, что никаких ужасов вроде отделения мозгов от тела мы не собираемся делать. Одноразовые пилоты нам не нужны.


Россия, Ямантау, режимное предприятие 41

Ворота, которые уже второй месяц монтировали специалисты Главспецстроя, уходили в высоту на пятьдесят метров, а в ширину почти на семьдесят. Создавалось впечатление, что сквозь них неведомый проектант вознамерился пронести средних размеров стадион.

Вес металлических затворов был совершенно фантастическим, но рабочие и техники справлялись. Огромный портальный кран, смонтированный над воротами, уже закончил свою работу, и теперь его разбирали, чтобы перевезти на северную верфь, для которой он и предназначался.

Трудившиеся уже второй месяц в три смены и без выходных монтажники собрались всем коллективом на площадке перед воротами. Самый опытный и уважаемый сварщик управления шестидесятилетний Сергей Коваль, отец полковника Коваля, взялся за ручку сварочного аппарата и одним движением положил самый последний шов, завершая работу. Многоголосое «ура» перекрыло шум работы механизмов и, отразившись эхом от огромных ворот, погасло в таежной зелени.


— Товарищ генерал, — начальник участка майор Светловидов подошел к неподвижно сидящему генеральному конструктору, — завершено строительство выпускных ворот главного уровня.

— Молодцы. — Ванников потер слезящиеся от недосыпания глаза. — Значит, сможем выпускать птичку через основное окно. Добро. — Генерал посмотрел на часы и снова повернулся в сторону панорамного окна, за которым был виден огромный ангар и едва вмещающийся в габариты ангара корабль.

— Первый по-настоящему космический корабль. — Генерал Ванников подошел к стеклу и с гордостью посмотрел на крейсер. — Вот тысячу раз уже все проверили, каждую гайку просветили и только что не лизнули, а все равно боязно. — А тебе? — Он обернулся в сторону подтянутого молодого полковника. — Такой корабль…

— Никак нет, товарищ генерал. — Полковник Воронин широко улыбнулся. — Главные ходовые мы уже провели, зачеты экипаж сдал. Только вот еще непонятно, что там с летунами. Нам же положена эскадрилья…

— Это тебе непонятно, — ворчливо ответил генеральный конструктор. — А наверху уже все решили. Примешь сто девятую особую.

— Это у которой почти полторы сотни сбитых? — Полковник покачал головой. — Дела.

— А ты думал? Все самое лучшее вложено в этот корабль. Технологии, мозги, люди… Ладно. — Конструктор хлопнул широкой крестьянской ладонью по колену. — Приказ ГКО выпускать корабль по готовности, так что не будем тянуть. Давай, капитан. Действуй. Мы сделали свое дело, теперь вы будете делать свое.


Дождавшись появления «окна» в спутниках, контролирующих территорию России, огромный корабль медленно и величаво начал движение из сборочного цеха. Ворота, возле которых уже не было ни техники, ни людей, медленно разошлись в стороны, выпуская крейсер из подземного завода, и первенец звездного флота страны покинул гнездо в первый раз.

Основанные на захваченных технологиях гравитационные двигатели легко подняли корабль сначала выше окрестных гор, а потом туда, где небо становится из синего черно-фиолетовым, а звезды видны даже днем.

— Высота — триста десять. — Оператор, сидевший у большого панорамного монитора, внимательно следил за мелькающими цифрами в нижнем правом углу. — Готовность на включение главной силовой установки — тридцать секунд.

— Главная силовая готова, — доложился командир БЧ-5.

— Высота — четыреста, включение главного привода.

Корма корабля, где находились ходовые двигатели, окуталась облаком плазмы, и корабль начал разгоняться, держа курс на Луну.

— Компенсаторы ускорения включены. Поле в норме.

— Как корпус? БЧ-8, не молчите.

— Датчики напряжений в норме. Утечка и температура корпуса в норме, — чуть запоздало отозвался ответственный за состояние внешнего корпуса.

Командир корабля, назначенный на эту должность приказом самого Тарасова, молодой полковник, все ждал отказа какой-то из систем, но похоже, что бессонные ночи дали-таки желаемый результат, и фантастическое творение русских конструкторов работало словно часы. Теперь оставалось лишь зайти на теневую сторону Луны для испытания корабельного оружия, и можно было возвращаться домой. Ускорение уже достигло ста единиц, но возможности компенсаторов были далеко не исчерпаны. Основанные, как и гравитационные двигатели, на технологиях инопланетных кораблей, они еще даже не производились полностью на земных заводах, а частично использовались детали, снятые с «тарелок». Но и это временно, потому что линию по опытнопромышленному выращиванию кристаллов уже начали монтировать. Так же или почти так дело обстояло практически со всеми критичными технологиями, и только систему связи, позволявшую мгновенно связываться с любой точкой пространства быстрее скорости света, не удавалось никак повторить.

«Но нам и радиосвязи пока хватит». Капитан улыбнулся.

— Достигнута скорость пятьдесят тысяч.

— Сбросить ускорение, — скомандовал капитан, и на мгновение, пока компенсаторы переходили в новый режим, на корабле возникла невесомость.


Рамштайн — Мизенбах База «Рамштайн» Штаб-квартира Вооруженных сил Евро-Американского союза

— Господин адмирал! — Капитана Лундквиста Гонзалес знал уже не первый год и до сих пор думал, что флегматичный швед не способен ни на какие переживания, но сейчас белокурый здоровяк выглядел, словно получил известие о массированной высадке инопланетян в Стокгольме.

— Что случилось, Берни? — Вице-адмирал Гонзалес поднял глаза от меморандума аналитической службы. — Объединенный парламент в полном составе застрелился или у нас отменили однополые браки?

— Если бы! Посмотрите вот на это! — Офицер положил флешку на стол начальника, и система, опознав устройство, сразу начала переброску данных. Адмирал запустил видеоролик и повернулся в сторону огромного, в полстены, экрана.

— Один из наших спутников потерял ориентацию и из-за отсутствия топлива пока был переведен в дежурный режим. Его камеры были повернуты в сторону от Земли и наблюдали кусок пространства, в данном случае между Землей и Луной.

Неожиданно в поле зрения показался корабль, идущий от Земли. В отличие от тарелок, его корпус был вытянут от носа к корме, а по бокам можно было увидеть многочисленные надстройки.

— Новый тип корабля? — Гонзалес нахмурился. — А почему он летит от Земли? Неужели у серых там база?

— Это не инопланетный корабль. — Изображение укрупнилось, и стала видна огромная надпись кириллицей на борту.

— Россия, — прочитал адмирал и почувствовал, как отвратительно пересыхает в горле. — Как такое вообще могло быть?

— По данным баллистиков, скорость корабля в момент съемки была около пятидесяти тысяч километров в час и росла дальше. Если учесть расстояние до предполагаемого места старта, то разгон был с ускорением не меньше ста единиц. Длина корабля — около трехсот метров, максимальная ширина — семьдесят. Кстати, судя по форме надстроек, там у него еще и пушки.

— Теперь нам точно конец. — Гонзалес откинулся в кресле и устало посмотрел на подчиненного.

— Но русские вроде не собираются нападать?

— Да они и не собирались никогда. — Начальник РУОШО достал из шкафа бутылку и два стакана. — Просто война с русскими — морковка, за которой можно было заставить бежать этого полумертвого ослика по имени «демократия». А такую шутиху в кармане не спрячешь. Теперь и самым упертым станет ясно, что война снова становится лишь страшной сказкой, и ничем более. Давайте выпьем, капитан. Сейчас можно.


Сто девятая эскадрилья возвращалась с очередного задания, когда поступил приказ занять позицию над Уралом и ждать дальнейших распоряжений. С высоты в четыреста километров даже Екатеринбург выглядел лишь небольшим пятном на зеленом фоне бескрайних лесов. «Сапсаны» дрейфовали вот уже десять минут, но ничего пока не происходило. Первым двигающийся навстречу корабль заметил Анатолий, так как его бортовая РЛС была несколько мощнее штатных. Небольшая точка на удалении в несколько тысяч километров быстро приближалась, но опознаватель «свой-чужой» уверенно обозначал цель зеленым цветом.

— Ого! — Анатолий считал на экране линейные размеры и покачал головой. — Немаленькая штучка.

А тем временем крейсер уже замедлял ход и завис в четырехстах километрах от истребителей.

— Говорит командир крейсера «Россия», — прозвучал в эфире молодой голос. — Приемный створ открыт. Добро пожаловать на борт.

— Здесь командир сто девятой. Спасибо, «Россия». Начинаем.

Анатолий включил общую связь.

— Так, ребята. Заходим медленно, печально и аккуратно. Никакого лихачества и позерства. Отрабатываем маневровыми на самой малой тяге или инерционном поворотнике. Первыми пойдем мы с Кирой, потом пары Грома и Павла. За ними Фогеля, Батыра, Бормана, Мрака и Акына.

Несмотря на некоторые опасения, все пилоты отнеслись к посадке вовнутрь космического корабля очень ответственно и аккуратно подводили свои машины к приемному створу, где их подхватывали роботизированные манипуляторы и втягивали внутрь, а палубная команда в легких скафандрах загоняла истребители в отдельные отсеки, имевшие герметичные заслонки.

Анатолий сидел в кабине, когда створки верхнего люка «Сапсана» открылись и спасательная капсула начала подниматься вверх. Затем что-то зажужжало, щелкнуло, и верхний люк капсулы открылся.

— Добрый день, товарищ капитан. — Двое техников помогли выбраться из капсулы и снять противоперегрузку. Затем вручили пакет с тонким комбинезоном и легкими ботинками.

Все подошло идеально, а на комбезе Анатолий с удивлением прочитал свое имя. Даже эмблема эскадрильи в виде крылатого демона, замахивающегося мечом, была на своем месте на рукаве.

Лейтенант, вежливо дождавшись, пока Барков приведет себя в порядок, тихо кашлянул, привлекая внимание.

— Товарищ капитан, командир просил вас пройти на мостик.

Корабельные переходы сверкали чистотой и облицовкой из серебристого пластика, из которого местами выступали контрольные панели.

Дождавшись, пока луч сканера пробежится по телу сверху донизу, лейтенант шагнул вперед, и дверь, перекрывавшая проход в главную рубку, сдвинулась в сторону.

— Добро пожаловать на борт крейсера «Россия». — Улыбчивый полковник крепко пожал руку Баркову и представился: — Воронин Виктор Иванович.

— Барков Анатолий Викторович. — Анатолий кивнул и улыбнулся. Капитан первого космического крейсера был полным тезкой легендарного полярного капитана Воронина.

— Удивили мы вас, Анатолий Викторович? — Воронин с улыбкой смотрел, как жадно глядит по сторонам Барков.

— Удивили — это не то слово. — Он покачал головой. — Это ж надо, такого красавца втихаря собрать и выпустить в полет.

— Совсем втихаря не получилось, к сожалению, но и бог с ним. — Воронин жестом пригласил гостя за собой, и уже через несколько минут они сидели в небольшой, но удобной капитанской каюте.

— Приказом командования ваша эскадрилья теперь дислоцируется у нас на борту, так что вы теперь начальник авиакрыла нашей авиационной службы, или по-другому БЧ-6. Всю техническую часть возьмет на себя начальник БЧ-6 майор Колпин, а вот вопросы практического применения истребителей и взаимодействия с кораблем — это всецело на вас.

— Да… — Барков почесал затылок. — Как-то все неожиданно.

— Насколько я знаю, «Сапсаны» изначально предполагалось использовать именно на крейсерах типа «Звезда». Но так уж получилось, что вместо операторов дистанционного управления будут живые пилоты. Именно поэтому пришлось в срочном порядке переделывать все приемные устройства. — Воронин налил еще сок в бокалы. — Ни тактики, ни практики применения подобных кораблей еще нет, и все придется делать почти на ощупь. Да, у нас есть пушки и возможность работать в нижних слоях атмосферы, но корабль не просто новый. Он действительно революционный, поэтому будем учиться работать.

— А какое вооружение?

— Лучше, наверное, показать. — Тонкие, но сильные пальцы капитана прошлись по столешнице, в которую был вмонтирован пульт управления электроникой каюты. — Есть демонстрационный ролик, который сделали по результатам испытаний. Мы отстрелялись по поверхности и уничтожили пару мишеней.

На экране возникло изображение лунной поверхности, которая через секунду вспучилась фонтаном пыли и камней.

— Это главный калибр. Протонная пушка. По сути, ускоритель, но довольно большой мощности. Думаю, «тарелке» за глаза хватит.

— А в атмосфере как?

— Ослабление, конечно, будет, но мы и не предполагаем бить с особо дальних дистанций. Предположительно рабочая дистанция в нижних слоях будет около пяти километров. — Воронин включил следующий ролик, на котором хаотично маневрирующие мишени взрывались вроде как сами по себе.

— Это лазеры. Наше оружие ближнего боя. На случай прорыва к кораблю малоразмерных маневренных целей. Есть еще, конечно, и рельсовые пушки, и просто ракеты, но это самое интересное. Наведение всех боевых средств автоматическое с прогнозированием маневра. Но наш расчетный предел — это 5–6 шесть дронов. Если навалятся большой толпой, то и лазеры не помогут. Таким образом, пока не войдут в строй корабли эскорта, вы наше главное оружие.

— Не дадим навалиться, товарищ полковник. — Барков уверенно улыбнулся.

ГЛАВА 16

Ежегодный фестиваль «Тропические звезды» на этот год соберет потрясающе звездный состав музыкантов, актеров и знаменитостей. Для участия в фестивале стрип-группа «Рубис» прервала мировое турне, а крупнейшая компания «Метро-Голдвин-Коламбия» остановила съемки очередного киношедевра, чтобы занятые в нем звезды могли посетить этот действительно феерический праздник. Для проведения фестиваля Клод Перейри, Сорайя Морган и Виктор Гарриман предоставили свои плавучие города, которые соединят переходами и установят дополнительные площадки. На фестивале ожидается более ста тысяч гостей из всех стран Евро-Американского союза, представляющих наиболее богатых и успешных граждан планеты. Также в программе фестиваля финал мирового чемпионата по теннису и премьера новой музыкальной комедии Джозефа Ланаро «Я трахнул свою мамочку».

Напоминаем, что до розыгрыша приглашения на фестиваль остается всего три дня. Победитель сможет не только принять участие в самом фееричном событии года, но и повысить свою гражданскую категорию на один уровень.

Билеты лотереи продаются во всех пунктах выдачи продовольственных карточек.

Программа «Хозяйка», Медиацентр Хартмана

Атлантика, 250 километров от Багамских островов Плавучий город «Голубая жемчужина»

Александр Ротшильд был уже немолод. Диеты, здоровое питание и весьма дорогостоящие медицинские препараты помогали в борьбе со старостью, но время двигалось неумолимо. Хотя для своих восьмидесяти лет он выглядел более чем хорошо и запросто мог дать фору многим шестидесятилетним мужчинам. Город, где он ждал важного визитера, построенный буквально десять лет тому назад сначала как исследовательский центр, понемногу стал постоянной резиденцией одного из наиболее могущественных жителей Земли. Здесь в нейтральных водах не действовали даже символические ограничения, накладываемые Евро-Атлантическим союзом на граждан категории «А», позволяя реализовывать самые дерзкие проекты.

Длиной более километра и шириной в двести метров, плавучий город вмещал в себя более пятидесяти тысяч человек, две тысячи из которых были личной армией Ротшильда, оснащенной лучшим оружием и совершенной техникой, превращавшей комфортабельный город в настоящую крепость.

Только здесь Александр чувствовал себя в полной безопасности, и только здесь он принимал самых важных гостей. Сегодня с ним связался человек, обязанный клану карьерой и многим другим, с просьбой о срочной встрече, обозначив кодовым словом лишь тему беседы. Поскольку такого рода информация поступала крайне редко, Ротшильд не стал тянуть и назначил свидание на этот же день.

Из рабочего кабинета открывался замечательный вид на океан, а также на огромный бассейн, где сейчас резвились несколько привезенных управляющим юных красоток. Специальная школа в Европе, где учились подающие определенные надежды девушки, вот уже который год оправдывала свою спонсорскую помощь. Девушки, страстно желающие заполучить гражданство категории «С», готовы были трудиться не смыкая ног, а за категорию «Б» вообще способны на любое преступление. Ротшильд посмотрел на часы и покачал головой. Сегодня привычка адмирала Гонзалеса прибывать минута в минуту была особенно неприятной, так как вез он весьма интересную информацию по делу, которое занимало одного из наиболее влиятельных лиц Евро-Американского союза вот уже двадцать лет.

— Адмирал Гонзалес! — Вышколенный слуга коротко поклонился и отошел в сторону, давая дорогу гостю.

— Вы свободны, Питер. — Ротшильд кивнул слуге и, чуть привстав, показал рукой на кресло. — Садитесь, адмирал.

— Спасибо, сэр. — Небольшой чемоданчик, который глава разведслужбы Союза нес в руках, щелкнул замками, и на свет появилась папка с документами. — Посмотрите сами?

— Рассказывайте. — Александр нетерпеливо кивнул.

— Новая система биомодификации заинтересовала нас, когда служба контроля зафиксировала первый боевой вылет истребителя «Сапсан» — новой разработки русских. В кабине находился пилот — некто Барков Анатолий. Вот его фотография, сделанная нашим агентом при попытке взять биологические пробы. А вот фото из их прессы, посвященной тому же Баркову, после боя, где он сбил четыре «утюга». — Гонзалес положил рядом два снимка. — Русские их называют «калошами». После боя он был направлен в госпиталь, где, по нашим сведениям, лечатся только пилоты, списанные из ВВС. Это подтверждается и кратким описанием травм, которые он получил во время боя. Но через месяц он снова оказывается в воздухе и уже в кабине новейшего истребителя, развивающего ускорение до 30 единиц, что, безусловно, смертельно для человека. Кроме того, я хочу обратить ваше внимание, сэр, на сделанный нашими специалистами анализ этих двух фотографий. Мы убеждены, что изменился не только рост, но и другие антропометрические данные. Руки стали длиннее, плечи значительно шире. Кроме того, изменилась форма головы. Хочу заметить, что ничего этого не наблюдается при биомодификации, которую проходят некоторые из их пилотов. Еще важно отметить, что обычная модификация длится от полугода до года, а здесь срок всего месяц.

— Выводы? — поинтересовался Ротшильд, когда адмирал сделал паузу.

— Тело выращено искусственно или получено неизвестным нам способом, — твердо ответил Гонзалес. — Перенос разума вещь, по нашим представлениям, совершенно невозможная, но другого объяснения у меня нет.

— Таким образом, получается, что у русских есть технология переноса?

— Видимо, да. — Гонзалес подался вперед и положил папку на стол Ротшильда. — Но это не простое тело. Новая форма позволяет не только переносить тридцатикратные перегрузки, но и кое-что еще. Он двигается вдвое быстрее обычного, даже тренированного человека. А судя по записям боев, и реакция гораздо выше человеческой. Но самое главное, что таких людей теперь много. Целая эскадрилья. Если сопоставить снимки пилотов эскадрильи, то можно выделить даже общие признаки. Форма черепа, удлиненные руки… Даже форма ушных раковин похожа.

— А могло быть так, что все это досталось русским оттуда? — Ротшильд глазами показал вверх.

— Мы отрабатывали такую версию, но выводы аналитической службы отрицательные. — Гонзалес покачал головой. — У китайцев тоже падали большие «тарелки». Реально уникальных типов у русских упало только три, но ничем принципиальным они друг от друга не отличаются. Те же биороботы, те же двигатели. Разница только в количестве пушек и экипажа. Кроме того, чужие пользуются технологиями компенсации ускорений, а сами тела биороботов не переносят даже трехкратной перегрузки. Мы предполагаем, что это связано с русскими исследованиями в области генетики и биологии в подмосковном городе Пущино.

— Вечная молодость. — Александр встал и в глубокой задумчивости прошелся по кабинету. — Сколько мы бились над этой проблемой, а результат… — Ротшильд обернулся к гостю. — И каков ваш план?

— Мы предлагаем следующее. — Из чемоданчика появилась новая папка и легла на стол главы могущественнейшего клана.

На этот раз Ротшильд не стал просить озвучить документ, а сам внимательно прочитал текст. Затем задумался, глядя на безбрежную гладь океана, и другим, решительным шагом подошел к вмонтированному в стену сейфу.

— Держите. — На колени Гонзалеса легла золотая кредитная карточка без единой надписи. — Здесь двадцать миллионов. Если все пройдет успешно, получите еще столько же и апартаменты первого класса здесь, в «Голубой жемчужине». Но, естественно, все проблемы провала за ваш счет.

— Разумеется, сэр. — Адмирал кивнул и защелкнул замки чемоданчика. — Основную роль в проведении операции будет играть одна частная военная компания и Агентство безопасности. Так что мы там вообще не засветимся. Результаты операции доставить как обычно?

— Нет. — Ротшильд чуть прищурился. — Спрячем подальше. Доставите на третий адрес, а дальше груз примут мои люди.


Новая схема патрулирования сразу дала свои результаты. Восемь эскадрилий, укомплектованных пилотами, прошедшими биомодифицирование, перекрыли нижние горизонты системы ПВО, а сто девятая, базировавшаяся на «России», взяла на себя верхние уровни и ближний космос. И несмотря на то что прорывов стало больше, общее напряжение в воздухе стало спадать. Теперь в зоне ответственности эскадрильи находилась не только территория России, но и часть Китая и некоторые сопредельные страны, присоединившиеся в свое время к Евро-Азиатскому оборонительному союзу.

Руководство России тут же воспользовалось возможностью перебросить часть ресурсов с войны на исследовательские цели.

Попыток исследовать зоны перехода, из которых появлялись агрессоры, предпринималось множество, но беспилотные корабли, отправляемые в облако, тут же теряли связь и пропадали бесследно. Но в очередной раз российские конструкторы сотворили маленькое чудо, вместив в ракету длиной два метра не только системы наблюдения, но и независимую систему ориентации и искусственный интеллект, позволяющий дрону возвращаться самостоятельно.

Подобные попытки предпринимались и ранее. Евроатлантисты, используя свой задел по беспилотникам, запустили больше тысячи аппаратов различного класса, а Китай и Индия больше двухсот, но ни один не вернулся.

Россия тоже перепробовала все возможные варианты, и первым успехом была отправка устройства, связанного с передающим узлом, располагавшимся по эту сторону портала, длинным трехкилометровым проводом. Именно он принес первые кадры с той стороны. Несмотря на то что трансляция шла всего десять секунд, стало ясно, почему не возвращались беспилотники. Планета, откуда осуществлялось вторжение, была лишена атмосферы, что лишало машины подъемной силы. Кроме того, там была повышенная гравитация, и даже устройства с ракетной тягой быстро теряли топливо, падая на равнину, которая к тому же была довольно густо усеяна средствами обороны.

Но на этот раз за барьер уходили совсем другие машины. Скоростные, способные на резкий маневр и с довольно совершенным интеллектом. Было запущено больше сотни таких дронов, и вот теперь один из них, вывалившийся из облака перехода над территорией Саудовской Аравии, не способный из-за повреждения антенны сбросить данные дистанционно, включил радиомаяк.

И облако перехода, и вылетевший оттуда дрон были зафиксированы сразу несколькими десятками спутников, три из которых принадлежали ЕАС.

Крейсер «Россия» получил приказ на выдвижение через три минуты после того, как сигнал был принят службой мониторинга в Балакове, и развернулся в сторону Аравийского полуострова.

Дежурное звено с авианосца «Джеральд Форд» было поднято, как только специалисты флотской разведки сопоставили появление облака перехода и слабый маячок сигнала. Любая информация о противнике была даже не на вес золота, а много дороже, и поэтому вслед за истребителями стартовали два тяжелых четырехмоторных конвертоплана с десантом на борту.

Некоторой неожиданностью для командования флотом ЕАС был старт с российской базы на Кипре пары тяжелых экранопланов со стратегическими крылатыми ракетами на борту. Пройдя по морю вдоль берега и обогнув радиоактивные руины Иерусалима, огромные машины, поднимая тучи пыли, пошли над песками Аравийского полуострова.

Ракеты, которые несли «Альбатросы», могли устроить локальный армагеддон всему авианосному соединению, но приз был слишком заманчив, и командование флота подняло в воздух еще две эскадрильи Ф-55 и запросило помощь у орбитальной группировки.

Местные власти, видя такое оживление на своей территории, предпочли сделать вид, что их вообще не существует на свете, и даже отключили радиолокационные станции и отвели войска подальше от места будущего оживленного спора за право обладания ценной информацией.

Первыми, на свою беду, успели Ф-55 «Фаерсторм». Они прибыли как раз вовремя, чтобы вступить в бой с пятеркой инопланетных дронов. К моменту подлета основной волны перехватчиков зенитчики флота ЕАС уже успели сбить один из двух «чемоданов» и зацепить несколько «калош», но на интенсивности схватки это почти никак не сказалось. Сразу несколько машин рухнуло на обожженный солнцем песок, а остальные схватились в огненной карусели, давая время десантникам подобрать разведывательный зонд русских.

Как раз в этот момент из раскрытого шлюза космического крейсера, словно на конвейере, стартовали «Сапсаны».

Не собираясь мешать содержательной беседе летчиков ЕАС и инопланетян, машины эскадрильи, обогнув место сражения, выстроились в защитный порядок, а пара Барков — Кира нырнула к земле, и Анатолий, включив вертикальную тягу, сел чуть в стороне от зонда. Все это происходило на виду у совершающего посадку конвертоплана В-44 с сотней десантников на борту, так что стоило Анатолию вылезти из люка, как вокруг него заплясали фонтанчики песка.

Видя, как обстреливают командира, Кира недолго думая открыла ураганный огонь из всех бортовых пушек, сразу перемешав и десантников, и их машины с песком, а висевшая на подстраховке пара Фогеля и Лимба добавила по этой куче несколько ракет.

Как ни петлял Анатолий, но пара пуль все же нашла его, и если на правом плече была всего лишь глубокая царапина, то правая нога горела от боли, словно ошпаренная кипятком. Стараясь не обращать внимания на боль, он подскочил к зонду и, став на здоровое колено, быстро перехватил жгутом рану и занялся зондом.

Зонд, который неожиданно оказался довольно тяжелым, лежал, наполовину зарывшись в рыхлый песок. Перевернув серебристую сигару окошком вверх, Анатолий, следуя инструкциям, полученным перед полетом, откинул массивный лючок, под которым оказалась цифровая клавиатура. Набрав код, дождался последовательно трех щелчков и набрал еще один код, после чего уже спокойно отвинтил крышку, под которой находился информационный носитель, и, выдернув блок памяти, поковылял к своему истребителю. Хлопка самоликвидатора, превратившего зонд в комок спеченного металла, он уже не слышал, забравшись в истребитель и спеша убраться подальше.

В это время оставшаяся на прикрытии эскадрилья уже сцепилась с десятком истребителей ЕАС, раскрашивая синеву неба дымными росчерками падающих машин и парашютами.

Как раз в тот момент, когда Барк и Кира двигались по пологой дуге, собираясь зайти «Фаерстормам» в тыл, командование группировкой флота списало всех еще живых своих летчиков в потери и выдало команду на залповый пуск зенитных ракет и четырех противокорабельных «Лансов», способных уничтожить куда более массивную цель, чем экраноплан. Более массивную, но менее подвижную. Ракеты просто не смогли заложить такой крутой вираж и воткнулись в землю далеко позади «Альбатросов», уже заходящих на боевой курс.

Шестнадцать противокорабельных ракет «Агат» ушли из стартовых пеналов залпом, а выполнившие задачу машины уже разворачивались на обратный курс.

«Россия», зависшая на высоте около трехсот километров, уже распахнула приемный створ, и «Сапсаны», резко ускорившись, вышли из боя и по одному стали втягиваться вовнутрь, оставив на внешнем охранении две пары.

Четыре десятка ракет, уже подлетевших к месту прорыва, не имея целей, самоликвидировались, размазав оставшиеся в воздухе истребители в дымные кляксы. Проклятия пилотов, которые смогли спастись в капсулах, ненадолго испортили настроение морякам, потому что именно в этот момент «Агаты» настигли корабли авианосной группировки. Выжить смогли лишь те корабли, которые не представляли никакой ценности с точки зрения искусственного интеллекта ракет и были ими проигнорированы.

Курьерский бот стартовал из бокового шлюза, как только носитель был помещен в защищенный кейс офицера связи и тот занял место пассажира в небольшом двухместном кораблике. Уже через час Тарасов в окружении первых лиц страны смотрел получасовой фильм, снятый на камеры зонда.

Сначала была все та же равнина с полыхающими голубыми лучами зенитными орудиями, а потом пошли кадры циклопических производств. Вот крыша одного из них раскрылась, и в небо стал подниматься огромный, больше пятисот метров в длину, корабль, густо утыканный орудийными башнями. Вот ракета, несущая зонд, проскочила пустошь, и в поле зрения камер попал производственный объект, находящийся на дне гигантского карьера. Видны были даже грузовики, таскающие породу в здание, и транспорт, вывозящий слитки металла.

— А людей не видать, — задумчиво произнес Воропаев ту мысль, которая уже крутилась на языке у Тарасова.

— Может, в другом месте? — Глава Минтяжпрома Виктор Сабитов задумчиво потер висок. — В «тарелках»-то их полно.

— Так это не люди же совсем. — Булатов полуобернулся в сторону министра. — Нет органов размножения, и вообще жизненный цикл десять-двадцать суток. Похоже, их вообще выращивают только для того, чтобы запихать в тарелку и достать оттуда уже труп. Одноразовый управляющий модуль. А вот тот, кто это все придумал и воплотил, вот что интересно. Вот до кого бы добраться. — Крепкие сухие кулаки генерала сжались до хруста.

— Доберемся, Гариф Шакирович. — Тарасов, не отрываясь от экрана, кивнул. — Давай сливай картинку спецам из особой группы. Жду предложений через двое суток. Будем готовить ответный подарок.

— А не рано ли? — глава дипломатического ведомства Евгений Сыч вопросительно посмотрел на Тарасова. — Может, стоит там все разведать и прочее. С прорывами-то мы уже справляемся более или менее.

— А ты видел, какая штуковина там из цеха вылезала? — Начальник генерального штаба прищурился. — Есть у нас гарантии, что пилоты смогут справиться с этим монстром? А если их вывалится штук пять? Так что не хрен тут думать. Я полагаю, пять-десять боеголовок сильно проредят их производственные мощности.

— Хорошо, если так. — Сыч поджал губы. — А если нет?

— А если нет, — отрезал Тарасов, — сыпанем сотню или две. У нас этого добра на три войны хватит.


Академик Гатин, возглавлявший ту самую «особую группу», проходившую по документам как «Лаборатория аналитической металлографии», просматривал предоставленную ему видеозапись по кадрам, помечая интересные с его точки зрения куски специальным маркером прямо на экране. Рядом сидели еще шесть специалистов-аналитиков, просматривающих записи того же зонда, только сделанные другими камерами. Через четыре часа первый из них, Вячеслав Панкратов, откинулся в кресле и прикрыл глаза.

— Я все.

— Мне еще минут десять. — Крупная и широкоплечая Зина Никитина скосила глаза на таймер.

— А мне еще полчасика. Больно интересный кусок попался.

— И я все. — Академик тоже закрыл глаза, потер веки кончиками пальцев и, развернувшись вместе с креслом, встал. — Чаю хочу, как медведь бороться. — Набрав на экране автомата нужную комбинацию, подождал, пока нальется ароматная светло-коричневая жидкость, поднял чашку. — М-м-м… кто опять «Эрл Грей» загрузил? Сева, неугомонный вы наш любитель бергамота. Вот заинтересуются компетентные органы вашей нездоровой любовью к вражеским напиткам, и будете пить не нормальный чай в доброжелательном коллективе, а чифирить в окружении зэков.

— Да ну вас. — Всеволод Никитин отмахнулся. — У нас не евроатлантические ужасы. Я вот тут на днях через китайский гейт лазил по европейским новостям, так там уже дело окончательно до концлагерей дошло.

— В самом деле? — Вера Игнатова, молодой, но подающий надежды аналитик из Министерства иностранных дел, обернулась и похлопала своими пушистыми ресницами, отчего ее лицо на какое-то мгновение стало похоже на провинциальную простушку.

— Ну не совсем, конечно. — Всеволод, не отводя взгляд от экрана, подхватил стилус и сделал пометку возле заинтересовавшего его объекта. — Интернет, продпайки отличившимся и даже талоны на женщин. А тем, кто дает выше нормы больше года, свободное поселение, но это только для коренных европейцев. Что творят в зонах для всяких там албанцев и прочих цыган, даже подпольные издания не говорят. Только то, что утилизационные печи горят в две смены.

— А ты тоже, наверное, хочешь талончик на женщин? — Голос девушки приобрел обманчиво ласковые интонации.

— Вера, язвительная вы наша, прекратите стебать парней, — спокойно отозвался Гатин, прихлебывая чай.

— Фи, Петр Николаевич! — Игнатова чуть вытянула шею и сложила брови домиком в трагической гримасе. — Какой вы старомодный. Сейчас не говорят «стебать», мы сейчас говорим «тялать».

— Ну да, конечно. — Академик улыбнулся. — Англицизмы заменяются китаизмами. Это ведь от китайского «цяо ла»? Современная вы моя.

— И все-то вы знаете… — Вера всплеснула руками.

— Да-да. И везде побывал. — Гатин отложил чашку. — Так. Сейчас перерыв на полчаса. Потом обсуждение.

ГЛАВА 17

Главному государственному контролеру,

Действительному советнику Государственной службы 1-го ранга Кривицкому В. А.

Рапорт

В результате проверки, проведенной по заявлению за номером ДА-230, установлено:

Увеличение личных капиталов руководства Михеевского ГОК произошло по причине систематических нарушений технологической карты и подделки актов лабораторных исследований.

Проведенное расследование показало причастность директора — Рабинского Д.Е., главного инженера — Трутнева Б.А. и главного технолога — Сытиной В.С. к махинациям.

Все трое, войдя в преступный сговор, занижали процентное содержание металлов в руде для последующей реализации сверхнормативных материалов по договорным ценам в коммерческие организации.

Входе проведения проверки все вышеперечисленные активно препятствовали работе органов Госконтроля. Задерживали или препятствовали получению документации и осуществляли давление на сотрудников комбината. Материалы проверки прилагаются.

Региональный инспектор пятого класса Государственного контроля Егорова Е.А.

Приказ по Министерству горнодобывающей промышленности

На основании представления прокуратуры России.

Управлению кадров:

Уволить с первого числа следующего месяца с занимаемой должности директора Михеевского ГОК Рабинского Д.Е. главного инженера Михеевского ГОК Трутнева Б.А. и главного технолога Михеевского ГОК Сытину В.С.

Передать личные дела поименованных лиц в региональное следственное управление.

Представить на следующее заседание коллегии министерства кандидатуры на освободившиеся должности.

Провести внутреннюю проверку качества контроля подбора кадров.

Главному технологическому управлению провести дополнительную проверку для восстановления сроков поставки и номенклатуры сырья.

Управлению внутренней безопасности обеспечить нормальную работу следственного управления.

Министр горнодобывающей промышленности, Действительный советник Государственной службы 1-го ранга Панкратов Е.В.

Поволжский оперативный район, база «Вятка», Россия

В госпитале, куда Анатолий попал сразу после посадки, ему принесли приказ на присвоение второго Героя и Золотой Звезды, что было воспринято всеми пилотами эскадрильи как само собой разумеющееся, и целую кучу писем, которые, как оказалось, ждали его на Земле. В России снова стало модным писать письма от руки и на бумаге, и Барков, совершенно непривычный к такому вниманию, стал по одному распаковывать плотные конверты.

Послания в основном были от девушек, посмотревших программу о пилотах-истребителях, большая часть которой была отведена именно Баркову и его геройским подвигам. К счастью, электронный код-адрес считывался планшетом, и капитан отвечал уже по электронке, быстро выработав единообразный шаблон. Единственное письмо, которое заставило его изменить схему, было обращением из детской военной школы, на которое он ответил подробно и пообещал посетить в ближайшее время.

Рана на ноге Баркова зажила в тот же вечер и не помешала ему принять участие в отражении прорыва над Средним Поволжьем, который начинался как вполне обыденная операция. Первый удар, как всегда, приняли на себя зенитчики и полки ВКО Центрального оперативного района. Они довольно успешно посбивали ставшую уже традиционной летающую нечисть, когда из резко расширившегося окна перехода полез настоящий монстр. Корабль около пятисот метров в длину, с зализанными обводами и полыхающий огнем из многочисленных огневых точек, сразу изменил картину боя.

В небе вспыхнуло несколько истребителей, и оставшимся в строю машинам пришлось отступить. Подошедшая сто шестая не сильно улучшила ситуацию, так как пушки нового инопланетного корабля были гораздо мощнее и с легкостью пробивали несовершенную защиту земных истребителей.

Сто девятая спешила к месту сражения на пределе скорости. «Сапсаны» на гиперзвуке, окутанные облаком плазмы, были похожи на летящие по небу огненные кометы. Не сбавляя скорости и ориентируясь лишь на картинку, передаваемую с внешних источников, эскадрилья прошла в непосредственной близости от разворачивающегося корабля пришельцев, обстреляв корпус из бортовых пушек и пулеметов, и проскочила вперед.

Вот погасла на экране точка Краста и Бормана, отвалился, получив повреждения крыла, Мрак и вышла из боя Альта.

— Гром, Ахран, заходи со стороны задней полусферы!

— Понял. — Полковник резко ушел в сторону, уводя своего нового ведомого, а Барков, крутанувшись, повел эскадрилью в новый заход.

Они уже приблизились на расстояние действительного огня, когда в корпусе инопланетного корабля начали открываться люки и в воздух один за другим стали вылетать небольшие, около трех метров длиной «кораблики», похожие на торпеды.

Еще четыре «Сапсана» вывалились из боя с повреждениями различной тяжести, а Ким был вынужден катапультироваться.

Несмотря на то что на корпусе корабля вовсю сверкали точки многочисленных попаданий, внешне это никак не отражалось. Юркие беспилотники вовсю гонялись за «Сапсанами», и встреча в воздухе этих двух машин почти всегда приводила к падению последнего. От всей эскадрильи осталось всего пять истребителей, когда доложился Гром:

— Воткнул три ракеты в корму и брюхо. Иду на вынужденную. Ахран — все.

— Суки! — Анатолий, вместо того чтобы проскочить дальше и попытаться уйти в новый заход, бросил машину вниз и с переворотом пошел вокруг корпуса инопланетного корабля, поливая его из верхней турели, словно распиливая пополам вольфрамовой картечью. — Сдохни, тварь! — Защита уже давно сошла с крыльев, отслоившись, словно вторая кожа, планер скрипел от чудовищных перегрузок, а Барков, будто берсерк, продолжал кромсать врага, накручивая огненную спираль. Приборы уже вовсю полыхали красным, сигнализируя о многочисленных попаданиях, когда отказал привод пушки. Восприняв это лишь как досадную помеху, капитан перевернул машину и продолжил бить уже из нижних турелей. «Сапсан», получивший больше десятка попаданий, сдался лишь тогда, когда отлетел в сторону срезанный лучевым ударом хвост. Не слушающаяся руля машина завалилась на бок и стремительно пошла вниз.

Играя маневровыми, словно пианист-виртуоз, Анатолий на мгновение остановил беспорядочное вращение и, вздернув нос, выпустил весь ракетный боезапас в брюхо вражеского корабля.

До земли было всего десять километров, которые лишенная управления машина просто падала, беспомощно кувыркаясь в воздухе. Катапульту заклинило куском искореженного и оплавленного металла, и капитан уже приготовился встретить смерть, когда индикатор системы гравитронов вдруг вспыхнул зеленым. Мгновенно остановив вращение корпуса, Анатолий дал на них максимальное напряжение, и искалеченный «Сапсан» замер в воздухе, а затем плавно опустился на траву, накренился на левое крыло и замер.

Воздуха в коконе без работающей системы спасения было на пять минут, так что, вырвав из костюма шланг противоперегрузочной системы и сбросив виртуал, Анатолий нащупал края аварийного люка и дернул изо всех сил, отрывая замки и петли. Потом выбил заклинившие створки и высунулся по пояс из истребителя.

Первое, что он увидел, был хвост воткнувшегося в землю Мигаря. Вспыхнувшее от удара топливо уже превратило когда-то грозную машину в обгоревший и оплавленный остов, а в ста метрах прямо возле леса лежал на брюхе еще один «Сапсан». Створки сброса аварийной капсулы были раскрыты, а это означало, что пилот, скорее всего, жив.

Анатолий снова нырнул внутрь и, вытащив наверх контейнер НАЗ и кинжал, который таскал с собой как талисман, наконец покинул кабину, встав на твердую землю. Только что прошел дождь, и на траве, сверкая, словно жемчужины, блестели капельки воды.

Где-то вдалеке несколько раз полыхнуло огнем, и вверх устремились быстро тающие точки ракет. Проводив их взглядом, Барков выругался. Если за дело снова взялись зенитчики, это означало, что истребителей в воздухе больше нет. Один корабль уничтожил четыре полнокровные эскадрильи, две из которых были укомплектованы лучшими машинами и пилотами.

— Чтоб вы все сдохли, гады! — Капитан в расстройстве сел прямо на мокрую траву. — Добраться бы до вас… — Посидев какое-то время, он вздохнул и, открыв контейнер, достал одежду, обувь, бронешлем и флягу с тонизирующим напитком. Сделал большой глоток и, первым делом переложив документы из кармана летного костюма в камуфляж, стал переодеваться. Едва слышный звук, который он вначале принял за шум вертолетов спасателей, постепенно нарастал, и тренированное ухо пилота уже отличило его от всех известных. Больше всего это было похоже на посадку стратосферника. Гул уже достиг такой силы, что трава пошла волнами, а вершины деревьев качались, словно от ветра. Потом начала дрожать земля, и Барков вскочил, озираясь.

Теперь к гулу прибавился еще и треск древесных стволов, словно по лесу шел огромный великан. Поскольку теперь направление на источник локализовалось довольно точно, Анатолий, подхватив контейнер, поспешил забраться на небольшой холм.

Теперь источник шума стал не только слышен, но и виден. Инопланетный крейсер, совершивший относительно мягкую посадку, пер по плотному лесу, ломая стволы деревьев, словно спички, и гоня перед собой вал из камней, песка и смолоченных в труху деревьев. Масса его была такова, что, даже почти погасив скорость до уровня спокойно идущего человека, он прополз еще сто метров, пока наконец не встал.

Вбитые постоянными тренировками рефлексы не подвели, и Анатолий первым делом достал и включил детектор, обнаруживающий опасные вещества в воздухе и вредные излучения. Случаи падения рядом с инопланетными кораблями были довольно частым делом, и командование собрало в двадцатикилограммовый ящик все, что нужно, и даже то, что не нужно, поэтому весь комплект Баркову заново собрали друзья-десантники. И именно поэтому в контейнере не было ни иголки с ниткой, ни зеркальца и прочих глупостей, а был нормальный штурмовой АК-55, шесть кассет с патронами и герметичная упаковка с ними же, гранаты, нож, ноктоквизор, портативная рация, аптечка и упаковка пищевых рационов. Все это предполагалось рассовать по карманам лежащей здесь же разгрузки, после чего в тихом, спокойном месте дожидаться спасателей.

Серые человечки, населявшие инопланетные корабли, были довольно агрессивны и стреляли, пока были живы, а штатный короткоствол, входивший в НАЗ, позволял, по мнению десантуры, лишь с честью застрелиться.

Экипировавшись, он почувствовал себя лучше. Несмотря на то что помощь была еще в пути, а туша вражеского корабля в полусотне метров была едва ли ниже пятиэтажного дома и в длину превышала пять футбольных полей, оружие придавало уверенность и спокойствие.

Внезапно одна из орудийных башенок шевельнулась, и Барков едва успел отскочить в сторону, как место, где он находился, вспыхнуло жарким огнем.

— Вот ни хрена ж себе! — Он осторожно высунулся из-за склона холма и снова спрятался, так как вершину тут же «побрил» тепловой луч.

По всему выходило, что следует ожидать выхода инопланетян наружу для развертывания внешних защитных сооружений, что всегда приводило к большим потерям среди десантников.

— Так. — Он задумался. Выходить в эфир в непосредственной близости от вражеского корабля, конечно, не стоило, но другого выхода он не видел и прижал гарнитуру ларингофона к шее. — Здесь триста сорок один восемнадцать.

Оператор наземного центра отозвался мгновенно:

— Слышим вас, триста сорок один восемнадцать.

— Нахожусь в месте падения вражеского корабля. Носовые боевые турели активны, «паучки» уже на корпусе, «крыс» пока не видел.

— Спасибо, восемнадцатый. Уходите оттуда. Спасатели в пути.

— Спасатели — это хорошо. — Анатолий кивнул сам себе и оглянулся. По всему выходило, что метров сто придется ползти, а потом быстро уносить ноги. Охранные роботы, похожие на газовый баллон с массивным широким основанием, были не очень шустры, но били исключительно точно. Как рассказывали ему десантники, единственным шансом подстрелить «самовар» было попасть тому в боковой лючок зарядного устройства. А это проще сказать, чем сделать.

Извиваясь, словно змея, Анатолий быстро пополз в сторону от корабля, стараясь двигаться так, чтобы холм прикрывал его от пушек, но в какой-то момент все же оказался в зоне видимости сенсоров. Мокрая зелень зашипела и вспыхнула, а Анатолий, успев в последнем движении перекатиться в сторону, переводил дух. Ему в очередной раз повезло, и он оказался в небольшой ямке, где его было весьма затруднительно достать. Но первая же попытка высунуться едва не окончилась плачевно. Луч, даже ослабленный дымом от горящих деревьев, поджег траву вокруг и опалил куст боярышника. Дыма вокруг стало еще больше, и Барков уже собирался сделать рывок в сторону, когда услышал ровный гул приближающегося «самовара».

Не поднимаясь, капитан достал из кармашка разгрузки тяжелый бочонок РГО-49, перевел взрыватель на две секунды, отщелкнул скобу и сильным броском послал ее в сторону корабля.

Грохот взрыва был частично погашен материалом шлема, но в ушах все равно звенело. Мощная граната не подвела, и все, что осталось от «самовара», уже догорало в виде осколков. Не высовываясь из ямы, Барков метнул еще одну гранату, на этот раз дымовую, и, когда тяжелое вязкое облако закрыло его от корабля, вылетел, словно подброшенный пружиной, из укрытия и, проскочив еще сто метров, залег у основания другого холма.


Командир десантно-штурмового батальона, десантировавшегося в нескольких километрах от места аварии инопланетного крейсера, смотрел на экран командирского бэтра, на котором был виден корабль в наложении сетки рельефа местности. Орбитальный модуль давал вполне приличное разрешение, и вспышка взрыва, полыхнувшая возле борта, заметна, словно не было плотной облачности, накрывшей весь район.

Кто-то уже вел свою войну возле корабля, а поскольку его батальон был передовым, то это мог быть только пилот сбитого истребителя. Конечно, у населения тоже было оружие, а у гражданского ополчения даже автоматы, но вот гранат не было.

— Вереск, здесь Береза.

— Береза, — коротко ответил штаб операции.

— Тут возле борта кто-то воюет.

— Это, видимо, пилот, — подтвердил штаб и на какое-то время замолчал. — Мы связались с ВВС, они сообщили, что в квадрате операции находится капитан Барков. На данный момент он здесь. — На командирском экране замерцала красная точка, обозначавшая местонахождение пилота. — Ему передан приказ покинуть зону, но он напоролся на «самовар».

— Судя по картинке, еще неизвестно, кто на кого напоролся, — прокомментировал сидевший за правым плечом начштаба батальона капитан Терентьев.

— Ясно. — Комбат нажал несколько кнопок на панели коммутатора. — Шнур?

— На проводе, — отозвался командир первого взвода второй роты старший лейтенант Игнатов, ведущий другую колонну параллельным маршрутом.

— Там у нас летун на месте. Координаты и код маячка я тебе скинул. Отлови этого Рэмбо недоделанного и в тыл курьерской скоростью. А то всю плешь прогрызут.

— Понял.

Вторая колонна сразу ушла чуть в сторону, чтобы по широкой дуге выйти к холму, за которым прятался Барков, а машины основной группы начали останавливаться и высаживать десантников.

То, что прибыло подкрепление, Анатолий понял, когда мимо него по направлению к кораблю деловито прошуршали несколько десятков самоходных мин, напоминающих крупных крабов. К этому моменту перед позицией летчика уже дымились останки еще двух «самоваров» и одного агрегата побольше, стоившего капитану трех гранат и чуть подпаленного левого плеча.

Обогнув лежащую в траве гранату с активированным дистанционным взрывателем, пэмэушки двинулись дальше, а рядом с Анатолием присел на корточки незнакомый офицер в тяжелой броне и поднял бронестекло.

— Старший лейтенант Игнатов. — Он сдернул перчатку и крепко пожал руку Баркова. — Сейчас отправим вас. Транспорт, извините, нелетучий, но у нас площадка в километре отсюда. Спасатели уже, наверное, там.

— Да я бы тоже с удовольствием прогулялся внутри. — Барков высунулся наружу, услышав грохот взрыва. — Есть у меня небольшой счет к этим тварям. У меня почти всю эскадрилью положили, и мне очень хочется подержать парочку серых за горло.

— Вы свой счет будете закрывать в небе, — непреклонно ответил офицер. — А здесь наша работа.

Договорить он не успел. Проламывая подлесок, в их сторону двигалась широкая невысокая машина, уже полыхающая вспышками из многочисленных орудий. На низких, словно приплюснутых, бортах были видны подпалины и вмятины, оставленные близкими разрывами подвижных мин.

Из кустов с легким шелестом вылетело несколько гранат, но, не долетев до корпуса, взорвались, сбитые лучевыми пушками, и танк сразу же ударил в ответ так, что растительность, из которой стреляли, вспыхнула жарким огнем.

— А как тебе такая штуковина? — Барков насмешливо посмотрел на старшего лейтенанта.

— А чего штуковина? — Десантник, не отрывая взгляда от танка, пожал широкими плечами. — Валили и не такие. — Он прижал ларингофон. — Сема, Радор. Обойдите сбоку и попробуйте шарахнуть бронебойкой.

— Не парь людей. — Барков поднял руку с зажатым в ней радиовзрывателем. — Сейчас посмотрим, как у него брюшко сделано.

Взрыв гранаты прозвучал негромко, словно через стену, но эффект был гораздо заметнее. Мощная вспышка озарила лес, и из центра боевой машины вырвался столб пламени и дыма.

— А чего это там так бумкнуло? — Десантник с подозрением посмотрел на горящую машину, а затем перевел взгляд на Баркова.

— Да ваша же родная эргэошка.

— И с каких это пор они входят в НАЗ истребителей? — Взгляд Игнатова прошелся по экипировке пилота, отмечая ее продуманность и полное несоответствие штатным.

— Подарили. — Барков улыбнулся. — Да не бойся. Стреляю я неплохо, двигаюсь быстро, так что багажом не буду.

— Нет. — Шнур покачал головой. — Меня комбат без соли съест, а потом все, что не переварится, смоет на гражданку.

— Это видел? — Барков, тянувший со своим главным аргументом до последнего, вытащил из кармашка удостоверение.

— Военная разведка? — Старший лейтенант задумчиво нажал вызов командирского канала. — Тащ полковник, здесь Шнур. Обнаружен и уничтожен неизвестный объект. Длина двадцать метров, ширина — пять, высота — полтора.

— Как подбили? А то Кол никак справиться не может.

— Так это летун. Забросил в траву эргэошку и ждал, пока эта хрень на него накатит. Он, кстати, трясет крутым аусвайсом. Хочет танцев и песен.

— Что за бумага?

— Удостоверение номер триста сорок два пятьсот шестнадцать. Серия А-Вэ. Три болта, между прочим.

— Бл… — Полковник Тихонов прижал микрофон. — Саттаров, проверь быстро, что это за птиц такой. — Потом переключился на командира первого взвода: — Кол. Давай затаскивай своего зверя на минную закладку. Похоже, у него брюхо слабое.

— Товарищ полковник. — Оператор связи ткнул пальцем в экран, где высветился ответ информационной системы. — Категория «А-6». Капитан Барков.

— Шнур, ты меня еще слышишь?

— На проводе.

— Пусть надиктует тебе отказ от эвакуации и лезет хоть слону в задницу.

— Есть. — Командир взвода уже повернулся в сторону пилота, когда в ухе прозвучало:

— Ты все же присмотри за ним. А то ведь знаешь, все равно в случае чего весь мозг высушат.

— Понял. — Шнур снял шлем и протянул Баркову. — Говорить вот в эту дырочку. Я, такой-сякой, отказываюсь от эвакуации, потому как не желаю помереть быстро и легко, а желаю непременно помучаться.

После того как Барков произнес в микрофон записывающего устройства отказ от помощи, взводный радист быстро перестроил радиостанцию пилота на частоту десантников, а сам Анатолий торопливо пополнял боезапас.

— Так, пернатый. Вперед не лезть, радио слушать, как свою маму. Я, конечно, догадываюсь, что какую-то подготовку ты прошел, но здесь все по-другому. Тебя как звать-то?

— Анатолий. Можно просто Барк.

— А меня Сергей. Можно Шнур. — Старший лейтенант кивнул. — Ну что, пойдем посмотрим, как умирают серые человечки?

ГЛАВА 18

Из информационного формуляра Главного технического управления ВКО

…В ходе исследований объектов типов К-8 и К-9 установлено, что наиболее уязвимой зоной для пушечного огня является передняя часть, так как там установлена аппаратура самонаведения, прикрытая обтекателем из легкого сплава. При поражении головной части происходит разрушение сенсорных устройств и объект перестает маневрировать.

В приложении на Су-72 «Сапсан».

Новая версия прошивки БИУС истребителей — 131.55.08 изменяет точку наведения автоматической системы ведения огня и исправляет ошибку, проявлявшуюся в срыве слежения.

На основании нового алгоритма улучшено прогнозирование маневра и исключено наведение двух турелей на одну цель.

Изменен алгоритм управления ЭДСУ с целью обеспечить возможность маневрирования с помощью гравитронов.


Уральский оперативный район. 30 километров к северо-востоку от города Верхотурье

Прикрываясь горящим танком, взвод, рассыпавшись по лесу, неторопливо подбирался к борту корабля. Анатолий двигался в группе, заходящей со стороны кормы. Уже были слышны цокающие звуки ремонтных роботов и ощущался жар от нагретой брони корабля. Кусок обшивки рухнул вниз, ломая деревья, а по пандусу, вминая створку еще глубже в мягкий грунт, загудел еще один танк.

По броне машины сразу защелкали тяжелые бронебойные пули, а взвод Игнатова открыл ураганный огонь из подствольных гранатометов. В момент, когда уже казалось, что оружие землян бессильно, танк вздрогнул и зачадил густым едким дымом.

— Вперед!

Проскочив между броней и краем люка, группа вошла внутрь корабля. Помещение, куда они попали, явно предназначалось для технических целей. Прижавшийся к стене Барков почувствовал вибрацию корпуса и движение стены как раз в тот момент, когда он закладывал новую кассету в гранатомет. Не отдавая себе отчет, а действуя на рефлексах, которые вбили в него при обучении десантники, Анатолий выдернул из кармашка гранату и метнул ее в открывающийся створ.

— Бойся!

Еще один танк, собиравшийся покинуть бокс, так и остался внутри обгоревшей и развороченной массы железа.

Шнур, показав пилоту большой палец, повел людей по длинному, тускло освещенному коридору.

Первого инопланетянина Анатолий убил, даже не поняв, что произошло. Из бокового ответвления выкатилась невысокая тележка с восседающим на ней существом в бесформенном балахоне. Девятимиллиметровая пуля просто оторвала серому голову, а лишенная управления машина ткнулась в стену и замерла.

— Быстро стреляешь, Барк. — Командир взвода одобрительно кивнул и развернул тактический планшет.

— Самое главное — точно. — Сержант, заляпанный мозгами серого с головы до ног, смахнул с наплечника небольшой комочек грязи. — Если бы задел его пушку, мне точно кирдык.

Анатолий забросил автомат за спину и поднял с пола оброненный инопланетным гостем прибор, напоминающий дрель. Похожий он прихватил с инопланетной базы Эронды. Только тот был покороче, и выходной раструб был меньшего диаметра.

— Мощная штука?

— Ага, — кивком подтвердил сержант, не отрывая взгляд от коридора. — Только бесполезная. Не признает нас чудо враждебной техники. Но взрывается от пули сильнее, чем граната. Так что ты поосторожнее.

— Или подальше. — Другой боец кивнул головой. — Тут все так. Иной раз потечет из трубы какая-то хрень, и смотришь — дыры на полу до самой земли. Или парок идет, от которого все скукоживается, словно от жары.

К этому времени командир взвода, видимо, получил последние данные и, свернув планшет, оглянулся, осматривая своих бойцов.

— Так, парни. Батальон отсекли от корпуса, так что, похоже, наш взвод единственный внутри корабля. Будем пробиваться в командный центр.

— Знать бы еще, где он, — задумчиво произнес кто-то из десантников.

— Думаю, недалеко. — Анатолий, прекрасно ориентирующийся в пространстве, показал влево-вверх. — Там где-то.

— Почему? — Сергей внимательно посмотрел на капитана.

— На всех «тарелках» командный узел в геометрическом центре корабля. Там самое защищенное место. Думаю, тут то же самое. А поскольку мы во второй трети корпуса, нужно подняться на пару уровней вверх и пилить по направлению к носу. Думаю, мимо не пройдем.

— Разумно. — Командир взвода кивнул. — Да выброси ты этот агрегат. — Он кивнул на инопланетный ствол, который Барков все еще держал в руках. — Бесполезная и опасная штука.

— А сувенир? — возмутился Анатолий. — Смотри, красота какая. — Ладонь прошлась по гладкому, зализанному корпусу. — Как под меня делали. — Он сдернул перчатку и взял оружие за рукоять. Через секунду под серой поверхностью пробежала цепь огоньков, замигали пиктограммы и высветилась дорожка из косых ярко-оранжевых полосок, идущих от задней части агрегата к стволу.

Анатолий отошел в сторону, перевел ствол в пустынный коридор и нажал клавишу под указательным пальцем.

Словно волна пробежала по коридору, корежа стены и размалывая светильники в труху.

Шнур, который уже открыл рот, чтобы сделать Баркову адский разнос за неоправданный риск, медленно выдохнул и покачал головой.

— Похоже, я не знаю о летчиках чего-то главного. — Потом еще раз оглянулся и коротко махнул рукой: — Вперед.

Наверх вела не лесенка, а пологий рифленый пандус, по которому группа попала на два уровня выше. Сразу было заметно, что тут уже не технический, а обитаемый этаж. Выпуклые светильники в защитной решетке сменили встроенные в стену светящиеся квадраты, а безликие, серые стены уступили темно-коричневым панелям.

— Правильной дорогой идете, товарищи. — Командир, выдвинув из шлема усик оптоволоконной камеры, осматривал коридор в поисках грядущих неприятностей, но все было тихо. Удачное попадание одной из ракет лишило корабль системы внутреннего контроля, и группа могла передвигаться относительно спокойно. Но лишь до тех пор, пока не попала на глаза экипажу.

Массивная дверь, ведущая во внутренние помещения командного центра, медленно сдвинулась в сторону, и четверо серых быстро пошли по коридору, шелестя своими плотными накидками.

«Гасим всех», — жестами показал командир, и стоило инопланетчикам дойти до поворота, как короткие хлопки выстрелов поставили точку в их и без того короткой жизни.

— Бегом!

Мгновенно преодолев стометровый коридор, группа уперлась в круглую и явно бронированную дверь.

— Лекс?

Взводный сапер, простукивавший и прослушивающий дверь с помощью каких-то приборов, повернулся к старшему лейтенанту и покачал головой:

— Никак, командир. Тут сантиметров двадцать металла.

— Может, попробуем из инопланетной пушки?

— Вариантов все равно нет, так что давай. — Шнур кивнул.

— Только людей убери подальше. — Анатолий оглянулся. — Хрен его знает, как там с отражением.

Дождавшись, пока все десантники отойдут в боковой коридор, Барков поднял оружие и осторожно, как будто от этого что-то зависело, нажал на курок.

Знакомая по первому разу волна докатилась до дверей и опала без всякого видимого эффекта. Только панели по бокам от дверей пошли трещинами. Уже смелее он несколько раз нажал на курок, но, снова не видя результата, начал стрелять, пока оружие чужих не издало короткий писк и не отключилось.

Взятое с убитых оружие лежало у ног Баркова, и, взяв в обе руки по стволу, он продолжил обстрел дверей, стремясь, чтобы нажатия были одновременными. Стена вокруг двери пошла трещинами, и в какой-то момент, когда Анатолий уже был готов отказаться от попытки пробить дыру, массивная заслонка рухнула внутрь вместе с куском стены.

Удерживая пролом под прицелом, десантники забросили в дыру несколько разведывательных роботов, и Шнур, глядя на наручный планшет, смотрел передаваемую ими картинку.

— Чисто вроде.

Осторожно группа начала втягиваться через дыру, когда сзади зазвучали выстрелы. Вывалившиеся из бокового технического хода серые убили двоих солдат, когда их одной очередью срезал третий.

— Что там? — Анатолий, держа коридор под прицелом, коротко глянул на хмурое лицо командира.

— Двое. Витя Панкратов и Коля Раков.

— Ничего. — Барков кивнул. — Сейчас доберемся до главного в этом заведении и медленно настрогаем ломтями.

— Нельзя. — Сергей вздохнул. — У меня приказ брать живьем по возможности.

— Значит, возможности не будет.

Следующая преграда в виде бронедвери была вмонтирована в коридорную стену. Сапер, проверивший все вокруг с помощью ультразвукового зонда, сделал знак своему напарнику, и они начали устанавливать заряды прямо на стене.

Шум идущего по коридору тяжелого механизма нельзя было не услышать. Пол вибрировал, словно двигался тяжелый танк. Трое бойцов мгновенно выдвинулись вперед и начали опустошать минные пеналы, засеивая коридор перед собой черными шариками.

Взрыв прозвучал одновременно с появлением из бокового ответвления громоздкой шагающей фигуры, едва не упирающейся полукруглым навершием в потолок.

Мины по команде скатились к ногам робота и одновременно подорвались. Успев краем глаза увидеть, как десантники добивают врага короткими очередями, Барков нырнул в отверстие.

То, что они попали туда, куда нужно, было понятно по многочисленным экранам и пультам управления. В центре зала сидел высокий и худой черноволосый мужчина в мешковатом сером комбинезоне из толстой ткани, внимательно наблюдавший за входящими в помещение солдатами.

— Кардо ю сого. Итани пем далако. (А я-то думаю, кто тут такой шустрый?)

К немалому удивлению, Анатолий прекрасно понял, что говорил человек. Это был немного искаженный, но все равно понятный до последнего слова язык Эронды, который, как полагал сам Барков, ему уже никогда не понадобится.

— А я смотрю, кто тут такой наглый. — Барков тоже перешел на эрондский. — Давай отключай свое воинство, и, если хочешь, немного поговорим.

— О чем говорить с предателем? — Мужчина рассмеялся в голос. — Ты даже крыс не постеснялся привести с собой.

— У тебя нет времени. — Барков подошел ближе и, выдернув из кобуры мужчины излучатель, отбросил его подальше.

— Немного есть. — Собеседник Анатолия ухмыльнулся. — Я дал команду своим воинам возвращаться. Улететь я, конечно, не смогу, но вот сделать из тебя чучело вполне успею. Если не будешь сопротивляться, обещаю убить безболезненно.

— Обещаешь? — Лицо Баркова растянул волчий оскал. Он оглянулся на командира взвода, взирающего на непонятный для него спектакль с олимпийским спокойствием, и протянул руку. — Стяжки!

Накрепко привязав мужчину широкими пластиковыми ремнями к креслу, Анатолий неожиданно для всех резко ударил пяткой тяжелого сапога по пальцам ноги мужчины. Переждав дикий, рвущий уши крик, наклонился к самому лицу командира корабля.

— Повторяю еще раз. Отключай свое воинство и отзывай остальных. Тогда будешь жить. Возможно, даже неплохо.

— Сгною в рактане, тварь! — Мужчина попытался плюнуть в лицо Баркову, но тот, ожидая чего-то подобного, сдвинулся в сторону и легонько ударил кулаком по лицу мужчины, отчего тот, поперхнувшись собственной слюной, закашлялся. Не дожидаясь, пока он придет в себя, капитан, наступив на здоровую ногу, вытащил из ножен кортик и, навалившись на рукоять, стал медленно погружать клинок в колено.

Мужчина зашелся в крике и стал дергаться в кресле, но армированные металлом ремни держали крепко.

— Есть еще две руки. — Барков, внимательно глядя в глаза командиру корабля, продолжал давить на кортик. — И самое главное — твоя бестолковая голова.

К моменту, когда клинок наполовину скрылся в ране, мужчина уже не кричал, а, сорвав голос, выл на одной ноте.

— Ну? — Короткая затрещина вернула его в реальность. — Будем продолжать?

— Будь ты проклят, предатель. — Мужчина кивнул. — Освободи мне руки.

— Только одну, — предупредил Барков и взглядом подозвал Шнура. — Стой сзади, и если чуть дернется… Ну ты в курсе.

— В курсе. — Командир десантников кивнул и вытащил из разгрузки длинный тонкий стержень с крючком на конце, делавший его похожим на миниатюрный багор.

Рука инопланетянина медленно двинулась к пульту, но в какой-то момент он ухватил Баркова за разгрузку и притянул к себе.

— За все заплатишь.

Воздух вокруг него вдруг вспыхнул серебристым сиянием, и через секунду Анатолий оказался в расширяющемся кольце, захватившем несколько квадратных метров пространства. Последнее, что он услышал перед тем, как провалиться в серебристое сияние, был крик Шнура:

— Корень, разгрузку!


Через несколько секунд Барков понял, что он уже не в рубке корабля, а в совсем другом, гораздо более обширном помещении. Коротко пробив мужчине в челюсть, он разжал его руку и оглянулся. Круглый кусок пола, на котором он стоял, был словно вырезан автогеном, и на нем уместилось и кресло, и вцепившийся в спинку командир десантников, сжимающий в руках разгрузочный жилет, а вокруг, держа в руках оружие, стояло по меньшей мере десяток серых. Они отчего-то медлили, но Сергей сориентировался мгновенно.

Уронив разгрузку себе под ноги, он сдернул с плеча автомат и начал короткими точными очередями выкашивать врагов, пока Анатолий двумя взмахами не перехватил связывавшие мужчину ремни и не поставил его, словно живой щит, между ними и все еще не опомнившимися серыми. Через несколько секунд все было кончено. Зеленоватая кровь, лужами растекавшаяся по полу, уже подбиралась к ногам Баркова, когда неожиданно подал голос Шнур.

— Ну что, Барк, попали мы с тобой?

— Еще как. — Анатолий кивнул и оглянулся. Зал, в котором они находились, имел высокую куполообразную крышу и непонятного вида решетчатые конструкции по стенам. — Похоже, мы с тобой в гостях у серых человечков.

— Шансы выбраться? — спокойно спросил старший лейтенант.

— Никаких. — Анатолий, трезво оценивая свои возможности, отрицательно покачал головой.

— Значит, будем резать серых, пока не кончатся боеприпасы.

— А когда кончатся, будем убивать как придется. — Офицеры переглянулись и, кивнув друг другу, стали быстро перебирать боезапас.

— Так, давай я возьму себе все нормальные патроны, а ты подхватишь пушки этих. — Шнур кивнул на лежащие трупы инопланетян.

— Нет. — Анатолий покачал головой. — Возьмем груз по справедливости.

— Это как?

— Я свободно могу таскать килограммов сорок-пятьдесят, — сказал Барков, распихивая по кармашкам то, что вынимал из чужой разгрузки. — Отстреляешь свое, потом отдам. — Он поднял с пола четыре ствола и, оттерев их кое-как от зеленой жижи, что заменяла серым кровь, стал пристраивать два на разгрузку. Закончив с этим делом, взял оставшиеся в руки и бросил взгляд на напарника.

— Слушай, а как ты вообще догадался, что нас сейчас перебросит?

— Указивка была из штаба. Они предупреждали, что такой вариант возможен, — хмуро ответил Игнатов. — Поэтому я и решил, во-первых, присоединиться к тебе, а во-вторых, озаботиться боеприпасом.

— Тоже счеты к серым?

— Семья, — коротко ответил офицер и, оглядевшись, остановил взгляд на дальнем конце зала. — Нам, наверное, туда.

В этот момент мужчина, валявшийся на полу, подал признаки жизни.

— А с ним что? — Шнур нагнулся, разглядывая инопланетянина.

— А что с ним? — Анатолий пожал плечами и, ухватив одной рукой за одежду, вытащил человека из-под кресла, усадил его на место и, взяв голову за подбородок и затылок, резко крутанул ее до хруста, свернув тому шею. — Чтобы еще раз подставил? Пусть посидит пока.

— Ты точно пилот? — Десантник бросил испытующий взгляд на Анатолия.

— Двадцать шесть сбитых, не считая последнего боя. — Барков последний раз проверил амуницию и зашагал рядом с Шнуром. — Второго Героя недавно дали. Только получить не успел.

— Это плохо. — Игнатов кивнул.

— Зато, наверное, дадут третьего посмертно. — Барков рассмеялся. — Бюст опять же, на родине героя. Длинноногие девушки цветочки на могилку положат. Здорово же?

— Ты точно отморозок, — проворчал старший лейтенант, сбрасывая автоматный ремень с плеча.

Дверь, к которой они подошли, открылась совершенно бесшумно, и перед ними предстал длинный широкий коридор, уходящий своим концом куда-то вдаль и заканчивающийся тупиком с другой стороны.

Спокойно, словно на прогулке, но держа оружие наготове, офицеры пошли вперед.

Первыми, кто пострадал от этого променада, была большая группа серых, торопящаяся по своим делам. Автоматные пули прошивали биороботов насквозь, валя по два-три существа, и пары очередей было достаточно, чтобы уничтожить всех.

— Кучненько пошли. — Шнур глянул на счетчик расхода боеприпасов.

— Хорошо начали. — Анатолий кивнул и перевернул очередной труп. — Оп-па. А это что за штучка?

Сверкающий медальон на тонком тросике не был похож на обычное украшение. Массивный диск, формой похожий на линзу, медленно пульсировал едва заметными разноцветными огоньками, которые загорались и гасли внутри.

— Ключ? — Игнатов бросил короткий взгляд на находку.

— Или коммуникатор. — Барков покачал головой. — А зачем нам таскать с собой маячок?

Старший лейтенант вытащил из кармашка радиостанцию и, переключив в режим сканирования, через несколько минут засунул ее обратно.

— В эфире все чисто.

— Предлагаешь взять? — Барк взвесил на ладони неожиданно тяжелый медальон, решительно снял его с головы серого и положил к себе в карман. — Хуже все равно не будет.


Сигнал о сработавшем аварийном возвращателе Высшего Рам Хноора Центр управления получил в тот момент, когда тот перенесся в приемный зал. Вызвав группу медиков, Высший Тромм Тхаа переключился на другие дела, но уже через пять минут был отвлечен одним из младших координаторов.

— Высший, приемная группа в зале возвращения уничтожена. Группа медиков тоже.

Некоторое время Высший переваривал полученную информацию. Получалось, что Рам перетащил с собой одного или более бионтов. Такая ситуация складывалась впервые, и вариантов противодействия просто не существовало. Ни один из бионтов, попавших в зал приема, не переживал встречи с охраной зала. Можно было вызвать сюда один или два киронта рабаров и уничтожить крыс, но Центр управления был запретной зоной для всех рабаров.

Даже охранники носили при себе лишь парализующее оружие, чего явно было недостаточно в данной ситуации. А единственный боеспособный киронт, дежуривший в зале возвращения, уже уничтожен. Оставалось лишь поднять по тревоге киронт Высоких — подразделение, созданное для пресечения волнений среди рабаров и танаров. Возвращатель не мог перетащить большую массу, и бионтов наверняка было не больше трех-четырех.

Он жестом отпустил координатора и провел пальцем по панели, вызывая на связь командира киронта.


Офицеры шли по коридору уже десять минут, и ему все не было ни конца ни края. Несколько боковых переходов вели в явно технические помещения с кучей агрегатов неясного назначения, и, оставив там несколько мин, Барк со Шнуром продолжили экскурсию.

— Слушай, эдак мы с тобой долго гулять будем. — Игнатов остановился сразу после поворота и задумчиво посмотрел в даль коридора.

— Есть предложения? — деловито отозвался Барков.

— Есть, как не быть. — Сергей кивнул. — Хорошо бы кого-нибудь в живых оставить да расспросить.

— Коридор узкий. — Барк, понимая всю правоту десантника, все же решил поспорить. — Если хоть один из них выстрелит, нам хана.

— Придется рискнуть. — Игнатов развел руками. — Иначе мы тут просто умрем от голода. Поэтому нужно постараться хоть одного пристрелить не до смерти. Аккуратненько так.

— Будет тебе аккуратненько. — Барков, уже почувствовавший вибрацию пола, посмотрел на уровень заряда своего оружия. — Похоже, у нас гости. Оттуда. — Капитан махнул рукой в ту сторону, откуда они пришли.

Заняв позиции у стен коридора, они ждали прибытия гостей, но дождались совсем другого. Мощный взрыв потряс все здание, и в коридор вынесло жаркое облако перегретого воздуха пополам с какими-то тряпками и останками.

— Ни хера себе рвануло. — Сергей поворошил останки носком сапога. — А кровь-то красненькая. Не серых кровь.

— Я там сложил вместе штук пять этих инопланетянских пистолетов и гранату на сенсор поставил. — Анатолий заглянул за поворот. — Пойдем, что ли, прогуляемся? Может, кому-то не повезло выжить?

Единственный оставшийся в живых полз по коридору, оставляя за собой кровавый след, и что-то говорил в коммуникатор.

Судя по реакции на небольшой осколок в плече, раненый был готов к беседе и плодотворному сотрудничеству.

Когда его пинком перевернули на спину и вырвали из рук средство связи, мужчина расширил глаза и постарался вжаться в пол.

— Поговорим?

Глаза Анатолия были холоднее твердого азота, и, глядя в их льдисто-синюю глубину, Высокий чувствовал, как его самого охватывает оцепенение.

— Что ты хочешь?

— Если покажешь, где сидит главный начальник, будешь жить, — спокойно произнес Барков. — Сейчас вытащу осколок и перевяжу. От таких ран не умирают.

— Зачем тебе Высший? — Мужчина, рукой которого уже занялся Игнатов, охнул, когда тот выдернул осколок, но не потерял сознание. — Зачем ты с ними? Как же твой Путь Атрара?

— Мой путь в том, чтобы перекрыть дорогу в мир, ставший мне родиной, и вернуться домой самому. Если поможешь, у тебя будет свой маленький рай. — Барков говорил размеренно и спокойно, не отпуская глаза человека взглядом. — Сможешь взять туда кого захочешь. Если попробуешь предать, я уничтожу всех, кого встречу здесь, и надеюсь, среди них не будет твоей женщины и детей.

Мужчина дернулся и словно съежился под холодным взглядом Анатолия.

— Я покажу.

Дождавшись, когда Шнур обработает рану, Барк легко поднял мужчину на ноги.

— Веди.

Идти оказалось совсем недолго. Кусок стены, который выглядел как монолит, мягко отъехал в сторону, открывая широкий проход и круглую платформу.

— Что там? — Анатолий качнул головой в сторону механизма.

— Распределительный зал. — Высокий шагнул вперед. — Там координаторы нижнего уровня и техники. Они не вооружены. Оттуда попадем в контрольный зал.

— Это хорошо. — Барков кивнул. — Меньше трупов — легче карма. А в контрольном?

— Один Высший. — Мужчина поморщился и, встав на платформу, начал что-то набирать на пульте управления.

— Сам сможешь организовать наш уход?

Платформа резко пошла вверх.

— Наверно.

— Расскажи, как выглядит этот контрольный зал и как мы узнаем Высшего.

— Зал обычный. — Инопланетянин вздохнул. — В центре главный управляющий модуль. Он похож на кресло. В нем и сидит Высший.

— Шнур, — Анатолий перешел на русский, — большой зал, в центре кресло. Кресло — это механизм, который нам нужен, так что убивать того, кто там сидит, нужно предельно аккуратно.

— Сделаем. — Игнатов деловито кивнул и поставил магазин с пулями в мягкой оболочке.

Платформа замедлила подъем и остановилась в углу большого, словно стадион, помещения, в котором суетились несколько сотен серых.

К некоторому удивлению землян, никто из них не обратил особого внимания на сошедшую с лифтовой платформы троицу или сделал вид, что не обратил. Небольшой пятиместный мобиль, похожий на гольф-кар, быстро домчал Баркова, Игнатова и их проводника до полупрозрачной колонны, внутри которой оказался еще один лифт.

Офицеры переглянулись и одновременно шагнули внутрь.

Подъем был коротким. Куполообразный зал, около тридцати метров в диаметре, был от пола до пятиметровой высоты превращен в один огромный экран, на котором мелькали какие-то картинки. Кресло, похожее скорее на трон, неторопливо развернулось, и Анатолий увидел сидящего в нем мужчину в серо-голубом балахоне с широким серебристым обручем на лысой голове.

— Что ты наделал, Тирон, — успел сказать Высший, и во лбу его образовалась аккуратная дырочка.

— Ну, — Анатолий сдернул с кресла труп и кивнул проводнику: — Давай останавливай фабрику. Только поясняй по ходу.

Тот, кого назвали Тироном, не стал занимать кресло, а, сняв с головы убитого обруч, стал отдавать мысленные команды серым, прерываясь только на объяснения.

— Сейчас мы заглушим основной реактор. Без него половина производств встанет. Кроме того, для начала выведем на профилактику одновременно треть всех управляющих блоков. Это практически коллапс системы, но все жизнеобеспечение перейдет на аварийный режим. Потом перед уходом остановим еще треть. Перезапустить систему будет очень сложно. — Он помедлил. — Скажите, Высочайший, это правда насчет того, что мы сможем улететь отсюда?

— И захватить столько народу, сколько захочешь. — Анатолий кивнул.

— Но ведь мы там совершенно чужие.

Барков хмыкнул.

— У нас правила одни для всех. Не нарушай их, и будь ты хоть черным, хоть белым, хоть фиолетовым в крапинку, всем это безразлично. Только вот язык придется выучить. То есть, конечно, необязательно, но иначе все равно будет смысловой барьер.

Почему-то именно эта фраза окончательно убедила Тирона.

— Я выведу флагманский линкор. — Он кивнул и на некоторое время замер. — Нам потребуется время на погрузку.

— Сколько?

— Крибон или два.

— А в этих единицах? — Барков протянул свой коммуникатор, на котором высвечивалось московское время. — Шестьдесят вот этих равно одной вот этой. — Он перевел палец с секунд на минуты. — И шестьдесят вот этих — одна эта. — Палец скользнул к цифре часов.

Инопланетянин минут пять пересчитывал единицы, потом отдал прибор.

— Вот здесь изменится два раза. — Он показал на сегмент, показывавший часы.

— Два часа? — Десантник пожал плечами. — Нормально. Успеем к обеду.

Продолжая трепаться о мелочах, офицеры не забывали контролировать пространство. Барков держал зал, а Игнатов следил за лифтовой шахтой.

— Скажите своему… — Тирон замялся. — Я могу заблокировать проход.

— Ну так блокируй. — Анатолий пожал плечами.

Через несколько секунд он с тревожным лицом обернулся:

— Кто-то перехватил управление транспортным узлом.

— Восстановить управление можешь? — Анатолий по привычке скинул автомат с плеча.

— Да, но потребуется время.

— У нас, кажется, гости. — Шнур глянул вниз и захлопнул забрало.

— Работай. — Барков кивнул мужчине и шагнул к лифтовой шахте.

Где-то внизу было видно, что на платформу заходят вооруженные чем-то вроде толстых ружей соплеменники Тирона.

— Тирон, — Барк окликнул замершего инопланетянина, — а взрыв сможет повредить лифт?

Тот в ответ лишь махнул рукой.

— Это неважно. Уходить все равно будем другим путем.

— Ну и славненько. — Барк достал из подсумка гранату и перевел взрыватель в положение «на удар». — Готов?

— Давай. — Они одновременно бросили гранаты вниз и отпрянули от края колодца.

То, что подняла искореженная платформа, не было похоже ни на людей, ни на их останки. Лишь какая-то каша из биологического материала вперемешку с обломками металла и пластика.

— Эк они огорчились. — Барков задумчиво осмотрел месиво.

— А крепкая конструкция. — Офицер-десантник кивнул на лифт. — Я думал, всю трубу разнесет.

— Поглядывай, ладно?

Барков оставил напарника у шахты и вернулся к Тирону.

— Контроль над транспортным узлом восстановлен. — Мужчина кивнул. — Видимо, Высший, который перехватил канал, был там. — Он кивнул на лифтовую шахту. — Наши уже грузятся.

— Сколько их?

— Сто тридцать пять. — Тирон, не отрывая взгляда от участка экрана, кивнул. — Перед самим переходом я отключу транспортный узел. Потребуется очень много времени для восстановления производства, а учитывая, что основные специалисты покинут Комплекс, восстановить его будет еще сложнее.

— Но они все равно будут прорываться к нам? — Анатолий нахмурился.

— Да, будут. Но гораздо меньше и реже. Комплекс просто не может остановиться. — Тирон вздохнул. — Система поиска находит богатую ископаемыми планету, уничтожает местное население и начинает программу захвата. Когда потенциал развития достигает необходимого уровня, начинается поиск новых планет.

— Твою… Самоходная мясорубка. — Анатолий сплюнул. — Давай поторопи своих. Не нравится мне здесь.

ГЛАВА 19

Из приказа председателя Комитета обороны

…Руководству Службы безопасности действовать согласно утвержденному ранее плану.

Руководству Министерства по чрезвычайным ситуациям перевести аварийно-спасательные и медицинские подразделения на круглосуточный график.

Министерству здравоохранения совместно с МЧС развернуть дополнительные сортировочные узлы и госпитальные центры, центры радиационного, химического и бактериологического контроля.

Министерству образования перевести все детские дошкольные учреждения, школы и лицеи в убежища согласно планам размещения и обеспечить нормальный учебный процесс. Учащихся профессионально-технических училищ и техникумов распределить по профильным предприятиям и учитывать в планах эвакуации в их составе.

Министерству внутренних дел совместно с частями Внутренней службы и подразделениями Министерства обороны обеспечить усиленное патрулирование жилых и промышленных районов…

В связи с переходом всех посольских учреждений на особый график работы начать эвакуацию персонала. Уничтожение документов и электронных носителей производить согласно инструкции.

В посольских учреждениях должны оставаться только охранники из числа частных военных компаний.

Контроль воздушного пространства вокруг эвакуационных бортов и безопасное следование в воздушное пространство России возложить на ВВС.

Для защиты эвакуируемых граждан дать право пилотам открывать огонь без предупреждения и согласования…

Генералам, которые получили крайне болезненный щелчок, удалось-таки продавить решение о нанесении превентивного ядерного удара по территории России.

К моменту, когда основные силы Евро-Американского союза заняли свои позиции, в воздухе над Россией было уже около пятисот истребителей, и поднимались все новые и новые машины. Свои позиции занимали стратосферники, несущие гиперзвуковые ракеты с ядерными боеголовками, развернули свои мобильные комплексы силы воздушно-космической обороны.

Спутник, который по всем данным должен был иметь гражданское назначение, раскрыл огромные зеркала, готовясь перенаправить луч микроволнового лазера на летящие в сторону России боеголовки.

Неприятной неожиданностью для объединенного командования сил Евро-Американского союза стало не только общее количество противовоздушных сил, но и города, укутанные плотным дымом системы противоатомной защиты. Таким образом, поражающее действие ядерного взрыва снижалось во много раз, и почти полностью ликвидировалась угроза массовых пожаров.

Последней каплей, сломавшей решимость западных генералов начать всеобщую бойню, стали подводные лодки, демонстративно занявшие позиции возле крупнейших плавающих городов, где теоретически могли отсидеться те, кто считал себя властелинами мира.

Лавина звонков от богатеев захлестнула президентский кризисный центр, и Ромеро Санчес, услышавший в этот день о себе много нового, отдал приказ отменить удар и потянулся к телефону горячей линии с председателем ГКО Тарасовым.


Тиграс. Центральный узел управления Комплекса

Через два часа после захвата командного центра гигантский корабль, махина более семисот метров длиной, принял небольшой четырехместный бот, на борту которого были Барков, Игнатов и Тирон.

Все сто тридцать Высоких, за исключением лидеров, находились в жилом отсеке, поэтому Анатолий их даже не увидел, пройдя из приемного шлюза прямо в рубку управления. Там вопреки ожиданиям не было серых, а лишь четверо человекообразных инопланетян.

— Это Ветрон, Сайна, Литор и Кион. — Тирон представил своих друзей. — Мы давно уже хотели устроить побег, но нам было некуда бежать. Все планеты, которые прошел Комплекс, необитаемы, и жизнь там невозможна. А попасть на планету, с которой идет война… — Он замолчал.

— Я думаю, это решаемый вопрос. — Анатолий оглядел встречавших. — Вы сами отказались от продолжения войны и, насколько я понимаю, были лишь инструментом. Я уже говорил, что в стране, куда мы летим, нет ни рабов, ни хозяев. Все равны в своих правах, и разница лишь в том, что чем выше занимаемый пост, тем больше обязанностей. Но я думаю, что вам об этом еще расскажут. Еще одно. У нас все работают. Даже инвалиду подбирается работа по силам. Правда, никто никого не ограничивает в сфере приложения труда. Можете собирать мебель или шить одежду, а можете петь и танцевать. Лишь бы это была официальная профессия.

— Мы поняли, Высший. — Тот, кого назвали Ветроном, кивнул. — Через пять хен мы проходим через авинор и будем над поверхностью. Можете отдохнуть. — Он показал рукой на возвышающееся над помещением кресло.

— А где вынырнем? — произнес Игнатов, не понявший ни слова из того, что было сказано, но интуитивно задавший важный вопрос.

— Да. — Барков кивнул соглашаясь. — Точку входа как-то можно рассчитать?

— Нет. — Высокая худощавая Сайна поправила короткие черные волосы под тонким обручем мемо-транслятора. — Для такой массы только приблизительно удаление от центра планеты.

— Тогда сразу после перехода уходим вверх, и карту поверхности на экран.

— Слушаюсь, Высший.

Высокие заняли свои места за пультом управления, и зал погрузился в тишину.

— Чего молчишь? — Анатолий подошел к задумчиво стоящему Игнатову. Вроде и дело сделали, и на возврате уже.

— Ну, во-первых, не говори гоп, пока не в базе, а во-вторых… Знаешь, у меня ощущение, что стою на сцене, а там идет себе мимоходом представление, и я не имею к нему никакого отношения.

— Как говорил один мой знакомый, ты это брось. — Анатолий положил руку на плечо десантнику. — Легко быть героем, когда тебя так прикрывают. Если бы не ты и твои парни, я бы даже до корабля не добрался. Так что отставить сопли и следить в оба. Мы, как ты правильно заметил, еще не дома.

Анатолий перевел взгляд на экран, где проплывала безжизненная серая равнина с редкими пологими холмами.

— Да, невесело тут у них. — Барков покачал головой. — Ветрон, а чего это у вас ни травинки, ни деревца… Даже воды нет.

— Результат работы Комплекса. — Мужчина нахмурился. — Биосфера уничтожается практически полностью. Так было бы и у вас, если бы вы не остановили вторжение.


— Готовность к переходу. — Сайна подняла взгляд на экран, где стремительно съеживался оранжевый круг.

— Дублирующие системы активны, — подтвердил Ветрон, и в этот момент словно заряд снежной пелены пронесся через все помещение.

— Переход окончен. Сканирование поверхности.

Карта вспыхнула неожиданно. Несколько секунд Анатолий вглядывался в очертания североамериканского континента, изуродованного пятном страшного извержения вулкана.

— Давай вверх!

Практически сразу картинка начала сдвигаться вниз и чуть разворачиваться. Корабль, появившийся из облака перехода над восточным побережьем Северной Америки, стремительно уходил на север. По масштабу видимой поверхности Барков оценивал высоту около сорока километров, и эта цифра постоянно росла.

Операторы боевой станции Евро-Американского союза, увидев, что чудовищный монстр уходит прочь, решили не испытывать судьбу и не привлекать к себе внимания. Тем более что около часа назад в полтора раза меньший смог уничтожить почти всю авиационную группировку восточного побережья и уйти восвояси.

Через полчаса, совершив дугу над северным полюсом, корабль вошел в воздушное пространство России.

— Мне нужна голосовая связь на широкой частоте. — Анатолий совершенно не представлял, как объяснить инопланетянам, что такое герцы и виды модуляции, надеялся, что служба мониторинга эфира перехватит его сообщение.

Ветрон кивнул и что-то передвинул в воздухе над пультом.

— Говорите.

— Триста сорок один восемнадцать вызывает спасательную службу. — Барков еще несколько раз повторил вызов, прежде чем пришел ответ:

— Вас слышим. Переключаем на спасательную службу. Оставайтесь на этой частоте.

— Спасательная служба, оператор Канавина.

— Здесь Триста сорок один восемнадцать. Код пятьсот сорок один.

— Принято, Триста сорок первый. — Голос девушки оператора, казалось, звенел от напряжения. — Точка посадки шесть-восемь. Сопровождение выслано.

— Шесть-восемь мало. — Анатолий прикинул размеры аварийной полосы омского завода. — Мне нужно не меньше чем на три-десять, а лучше восемь-ноль.

— Ждите, — отрывисто бросила оператор и замолчала на несколько минут. — Ваша точка восемь-ноль.

— Принял. — Анатолий ткнул пальцем в экран. — Нам сюда. Когда подлетим поближе, увидите большую площадку. Мимо не промахнемся.

Подмосковный летно-испытательный центр имел самую большую площадку в России. Поле — два километра на километр, где иногда проходили авиационные выставки и репетиции парадов. Этой ночью пространство над ним вдруг вспыхнуло сотнями прожекторов, и ночную тишину разорвал грохот сапог по бетонке. Поднятые по тревоге подразделения убирали с поля технику, занимали свои места и, согласовав сектора, замерли в тревожном ожидании. Наконец воздух над бетонкой словно сгустился, и из этой черноты в свет прожекторов плавно опустился невиданный корабль, занявший почти половину пространства. Через несколько минут створка люка медленно опустилась на землю, образуя пандус, и по нему из корабля на землю спустились двое в российском камуфляже и присели на краю, словно вышли из дома покурить.

— Братва, это ж десантура! — Механик-водитель командирского БТР-122 не мог сдержать своего восхищения. — Наши!

Несмотря на то что водитель тут же получил заслуженный подзатыльник от командира батальона, многие солдаты и офицеры начали вставать и размахивать беретами и оружием.

А командир полка, который должен был призвать всех к порядку, лишь вылез на броню, снял берет, достал сигареты и закурил, жадно затягиваясь табачным дымом. Он, как никто другой, понимал, что захват такого корабля — это если и не конец войне, то начало конца безусловно. А это значит, что не будет больше похоронок по российским семьям и молодые ребята не будут превращаться в инвалидов.

В этот момент над полем завис скоростной вертолет и, почти не снижая скорости, точно притер машину в пятидесяти метрах от раскрытого люка.

По тому, как подскочил Барков, Шнур понял, что прибыло вовсе не простое начальство, и тоже встал рядом по стойке смирно.

Анатолий поднял бронестекло и шагнул вперед к пожилому офицеру во флотском мундире:

— Товарищ вице-адмирал. В результате переноса на территорию противника вынуждены были начать диверсионные действия на его территории. Производственный цикл частично остановлен. Захвачен вражеский корабль.

— Черти. — Воропаев обнял сначала Баркова, потом Игнатова. — Вот черти. Ну учудили. — Придерживая фуражку, он посмотрел вверх. — Какую махину пригнали. Сейчас слегка вздрючу краповых, и полетели. Разговор у нас будет долгим.

— Тут это… — Барков замялся на мгновение и твердо посмотрел в глаза адмиралу. — Там беженцы. Сто тридцать пять душ. Я обещал, что их примут как своих. Без них мы бы не справились.

Воропаев думал недолго.

— Хорошо. — Он обернулся в сторону стоящего рядом порученца. — Василь Игнатыч. Транспорт на сто тридцать человек, и всех в один из наших пансионатов. Обеспечить охрану и режим. И чтобы муха не пролетела и червяк не прополз.


Через полчаса Анатолий уже сидел напротив вежливого, но въедливого следователя и буквально по секундам пересказывал все события этого длинного дня. Еще через четыре часа его отпустили приводить себя в порядок, но не потому, что удовлетворились ответами, а потому, что прибывало высокое начальство.

Воропаев вошел в кабинет, где Барков подкреплялся бутербродами, и, сделав жест, чтобы тот не вставал, пододвинул стул ближе и стал наливать себе чай.

— Знаешь, когда я отправлял тебя на Эронду, у меня на столе лежало целых три варианта развития событий. В первом аналитики и психологи, разобравшие твою жизнь по кусочкам, утверждали, что ты скорее всего захватишь небольшое королевство и будешь там двигать прогресс.

— А в других? — Барков дожевал кусок и, вытерев руки салфеткой, сел поудобнее, приготовившись слушать.

— Во втором предполагалось, что ты займешься тем же самым в герцогстве Эвал. — Воропаев выбрал большой бутерброд с куском мяса и на некоторое время замолчал, пережевывая. — А вот в третьем меня честно предупреждали, что возможные последствия предугадать невозможно. Потому что ты словно катализатор. Резко ускоряешь процессы в любой среде, где окажешься. Сначала нашел эту базу инопланетянскую, потом оказался за штурвалом «Сапсана». А теперь вот мало того, что притащил нормальных информаторов, так еще и корабли. Один сбили, другой вообще новенький, словно со склада взяли.

— Кто его сбил, кстати? Ну тот, первый.

— Зорина увидела, как ты кувыркаешься вниз, и пошла на таран. От ее матюков даже ракеты покраснели.

— Зоря. — Барков прикрыл глаза. — Как же так?

— Да нормально все. — Воропаев махнул рукой. — Биус «Стрижа» принял приказ, но перед тем, как врезаться, катапультировал ее. Так что все нормально с ней. Насколько я знаю, ни царапинки, только голос сорвала.

— А остальные?

— Живы все, только Ахран ноги переломал при посадке. Капсулу швырнуло потоком об скалу. Но медики сказали, что через месяц будет танцевать. Еще Горман едва выжил после удара лучевой пушки. Рухнул вместе с обломками истребителя в воду и выбрался за несколько секунд до взрыва. А вот машины вы сожгли все. Но не кручинься. — Воропаев подмигнул поникшему было пилоту. — Через две недели получите новые, а пока отдохнете. Такого зверя завалили, просто жуть. Евроамериканы, кстати, тоже повоевали с таким кораблем. Положили четыре авиаполка и под тысячу ракет, а он через полчаса ушел, и поминай как звали. Такое ощущение, что корабль этот специально на уничтожение ПВО заточен.

— Да и десантникам тоже пришлось туго. — Анатолий кивнул.

— Тут всем досталось. — Адмирал подтвердил. — Дроны эти, что с корабля стартовали, ухитрились как-то два зенитных дивизиона подчистую вытоптать. Хорошо хоть расчеты сидели аж в километре от позиций. Но ты молодец. Все правильно сделал. Об инопланетянах этих не беспокойся, устроим в лучшем виде. Через пару дней с ними начнут работать наши специалисты, а пока поживут в пансионате.

— А парень этот, десантник?

— А что десантник? — Алексей Егорович пожал плечами. — Получит еще одну маленькую звездочку на погоны и побольше на грудь, и вперед, служить отчизне. Естественно, перед этим напишет и расскажет все подробно.

— Хороший парень. — Анатолий улыбнулся. — Когда он стоял за спиной, было такое ощущение, словно там как минимум танк.

— Хороший. — Воропаев согласился и встал. — Все, собирай своих бандитов и двигай на базу. Через три дня жду вас в Москве на награждении, а оттуда сразу отправитесь на юг. И чтобы две недели я о вас ничего не слышал. А вообще молодцы, ребята.

— Рад стараться, ваше высокопревосходительство. — Барков вытянулся по стойке смирно.

— А будешь выступать, закатаю в самый глубокий бункер, а вход завалю, — добавил Воропаев и вышел из кабинета.

— Никакой благодарности. — Анатолий вздохнул и, допив в два глотка свой чай, тоже вышел.


Того, что Анатолий подразумевал под отдыхом, конечно, не получилось. Баркову пришлось постоянно мотаться и в Москву, и в другие города. Выделенный ему двухмоторный реактивный Як-340 УБ не стоял ни дня, но зато он побывал и у курсантов кадетской школы, готовившей летчиков, и несколько раз гостил у своих «крестников» — бежавших с Тиграс нигонцев.

Не видевшие за всю свою жизнь нормальной природы, беженцы наслаждались видами леса и могли часами бродить по примыкавшему к пансионату парку или плескаться в открытом подогреваемом бассейне. Ровно и спокойно относясь ко всем работавшим с ними специалистам, Баркова члены маленькой колонии встречали как благодетеля и иначе чем Высочайший не называли.

Ниронцы выполнили свое обещание, и прорывов действительно стало на порядок меньше. Теперь приходилось поднимать истребители максимум раз в неделю, а количество вражеских кораблей было совсем небольшим. И хотя Ветрон утверждал, что это всего лишь передышка, но именно ее и не хватало стране, измученной войной.

Посадив маленький верткий самолет на ведущее к пансионату шоссе, Барков зарулил на площадку и, поздоровавшись с техниками, пересел на открытый электрокар, быстро домчавший его до жилых корпусов.

Население пансионата сильно увеличилось, и для части специалистов уже строили дополнительное жилье. На каждого беженца приходилось по три-четыре землянина, но все были заняты. Нигронцы в системе Комплекса занимали место руководителей технических подразделений и могли рассказать очень многое о технике, которая на несколько поколений опередила земную.

Более трехсот лет назад Комплекс поглотил их родную планету, и от всего десятимиллиардного населения осталось лишь двести десять нигронцев. Но не все решились на побег, и кое-кто из соплеменников Ветрона остался на Тиграсе.

Все это Ветрон — неформальный глава колонии — рассказал Анатолию еще при первом его посещении пансионата. Он тогда с гордостью показал новенькую карточку — паспорт гражданина России и расспрашивал его о жизни страны. Барков догадывался, что нигронец просто собирал информацию, расспрашивая всех, до кого мог дотянуться, но ему нечего было скрывать. Кроме того, телевизионные панели были в каждой комнате, и то, как жила Россия, можно было посмотреть собственными глазами.


Когда Барков подъехал к главному корпусу, его уже встречали. Ветрон прервал беседу со специалистом и, отправив крайне недовольного инженера восвояси, стоял у дверей, улыбаясь словно начищенный пятак.

— Высочайший. — Он поклонился и, неожиданно для Анатолия перейдя на довольно чистый русский, продолжил: — Рад видеть вас в нашем поселке.

— Как у вас тут, — Анатолий вылез из машины и пошел рядом с нигронцем, — не обижают?

— Нет! — Ветрон даже руками замахал. — Жаль только, что мы не всегда знаем ответы на вопросы, которые задают эти вежливые люди.

— Все знать невозможно. — Барков пожал плечами. — Для нас и так огромная удача, что вы решились на побег и присоединились к нам. Даже то, что вы уже сделали, это очень много.

— Да, нам это уже сказали. — Ветрон кивнул.

— Ты уже очень хорошо говоришь на нашем языке. — Анатолий кивнул пробегавшей мимо девушке-нигронке в длинном до пят облегающем платье. — Скоро сможете выходить в город.

— Нас попросили пока этого не делать, — с сожалением ответил Ветрон. — Но мы все наверстаем.

— Просто здесь, на Земле, не одно государство, — пояснил Барков. — Наше одно из самых сильных, но и другие тоже довольно сильны. И очень многие из наших врагов или временных союзников пойдут на преступление для того, чтобы стать обладателем той информации, которой вы владеете. Здесь, — Анатолий кивнул на корпус, — вам ничего не грозит. Охраняют вас серьезно. Так что не подойти. А вот за территорией все гораздо сложнее. Но не расстраивайтесь. Сейчас благоустраивают и отсекают прилегающую территорию, и здесь будет и просторно, и уютно.

— Да мы и так первое время постоянно терялись. — Ветрон благодарно кивнул. — Даже этот небольшой лес для нас целая вселенная. А эти… белки. Да. Белки. Исключительно умные животные. Они всегда точно знают, есть у тебя что-то для них или нет.

— Это ты еще с нашими котами не знаком. — Анатолий рассмеялся. — Вот кто помыкает человечеством вовсю.

ГЛАВА 20

Министру иностранных дел России Государственному советнику 1-го ранга Сычу Евгению Петровичу

Несмотря на возникшие противоречия, руководство Евро-Американского союза в целом остается последовательным сторонником мирного способа разрешения конфликта, возникшего из-за несогласованной позиции по месту проведения спецоперации Вооруженными силами России.

Военный комитет начальников генеральных штабов Союза создал рабочую комиссию по расследованию причин инцидента и намерен передать результаты комиссии руководству России сразу по завершении работы.

Государственный департамент Евро-Американского союза имеет полномочия пригласить для работы в комиссии представителей Вооруженных сил России для всестороннего анализа причин инцидента и выработки механизмов недопущения повторения подобных конфликтов впредь.

Президент ЕАС высказал уверенность, что отвод сил российского флота с позиций в Мировом океане и возврат подвижных ракетных установок в места постоянного базирования благотворно скажется на уровне взаимного доверия между нашими странами и создаст необходимые предпосылки для начала переговоров по широкому кругу вопросов…

Государственный секретарь Евро-Американского союза Александр Гарриман

Подмосковье, зона слежения Центрального управления воздушных сообщений

Несмотря на инопланетную агрессию, воздушное сообщение межу странами не прерывалось, хотя и стало намного менее интенсивным. Тяжелый «Боинг-3000», поднявшись из аэропорта Хитроу, сделал пересадку во Франкфурте и взял курс на Киев, откуда вылетел в Москву. Экипаж огромного аэробуса работал в штатном режиме, пока автоматические системы, ведущие самолет, не начали давать сбой. Тогда, следуя инструкциям, командир корабля ввел код ручного управления и, снизив высоту, повел машину на посадку в столичный аэропорт. Он единственный знал, что ожидает их в конце пути, но предложение, которое сделали ему люди из Агентства безопасности, было из тех, от которых не отказываются. Собственная семья ему была дороже, чем жизни почти тысячи пассажиров.

Наземные службы, ведущие аварийный борт, как и положено, подняли по тревоге все аварийные службы и включили прямой канал связи с командованием ВКО.

Пара истребителей уже стартовала с одного из подмосковных аэродромов и, пристроившись сзади, отслеживала все эволюции аэробуса.

Тот уже шел на высоте около двух километров, когда два из четырех двигателей остановились, и тяжелый лайнер стал быстро снижаться.

Приказ дежурного системы противовоздушной обороны прозвучал ровно через секунду после того, как он получил данные траектории падения.

— Ноль девяносто третий. Приказываю сбить аварийный борт!

— Да как же… — Майор Володин, сидевший в кабине Су-65, похолодел, представив себе, что произойдет сейчас.

— Он падает на Пущино. — Дежурный, прекрасно понявший пилота, попытался разъяснить ситуацию: — Пусть лучше погибнет восемьсот человек, чем пятьдесят тысяч. Кроме того, это оборонный объект. Есть подозрения, что именно ради уничтожения города амеры затеяли все это. Если не можешь, отваливай. Зенитчики уже готовы.

— Приказ понял, — глухо ответил пилот. — Выполняю.

Короткая, ювелирно-точная очередь бортовой пушки остановила еще один двигатель, и теперь командиру корабля стало понятно, что он никак не дотянет до места, где и должен был взорваться самолет. Высота резко упала, и под крылом аэробуса мелькали деревни и поля. Истребитель дал еще одну очередь по курсу «Боинга», и пилот принял решение садиться на грунт.

Бывший военный летчик спокойно, словно делал это много раз, снизился до ста метров и, выпустив закрылки, стал заходить на размякшее от осенних дождей поле.

От удара об землю тяжелые крылья с мотогондолами сразу отвалились и вспыхнули жарким, чадящим пламенем уже на безопасном от самолета расстоянии. Взмывая фонтаны грязи, двухпалубный аэробус, словно катер, скользил по полю, пока не встал, завалившись на бок.

Провал операции «Колесо» сорвал планы очень многих людей. Две машины «Скорой помощи», заполненные боевиками, которые должны были под шумок проехать на закрытую территорию и в Институт фундаментальных проблем биологии, были вынуждены развернуться и попали в поле зрения камер системы дорожного контроля. Небольшой самолет, ожидавший пассажиров на русско-финской границе, улетел пустым, а газеты, уже подготовившие некрологи и гневные статьи по поводу катастрофы, пришлось срочно переверстывать.

Но самое плохое, что экипаж воздушного судна от греха подальше связал своего капитана, не дав тому застрелиться, и пилот попал в руки русской контрразведки. А эти люди умели получать ответы на вопросы.


Евро-Американский союз, Рамштайн — Мизенбах. База «Рамштайн»

Адмирал Гонзалес, который был по всем статьям ни при чем, надеялся, что буря, которая зародилась в России, пронесет мимо, но те, кому надо, сопоставили незначительные вроде факты и, стремясь отвести удар от себя, сдали начальника РУОШО с потрохами.


После тяжелого дня адмирал решил расслабиться и, оставив служебную машину в гараже управления, поехал в один невзрачный особнячок в пригороде Казерслаутерн. Туда иногда приезжали милые девушки из Восточной Европы, чтобы своей красотой скрасить одиночество адмирала. Впрочем, все они были тщательно проверены ведомством самого Гонзалеса, так что приватность и безопасность была на самом высоком уровне. Сегодня его помощник, капитан Мерье, расстарался, и адмирала, по его словам, ждал очень приятный сюрприз.

Дверь открыла высокая, стройная сероглазая девушка в белоснежном платье, оттеняющем ее слегка смуглую кожу. Красавица обворожительно улыбнулась и чуть отступила в сторону, давая адмиралу пройти.

— М-м-м… — Гонзалес был сражен. — Как зовут тебя, малышка? — Он потянулся губами к длинной точеной шее.

— Меня? — девушка слегка отпрянула и с улыбкой посмотрела в глаза адмиралу. — Меня зовут Лена. Но ты можешь называть меня просто… Pizdets.

«Что за странное имя для девушки?» — успел подумать Гонзалес, и в этот момент свет для него померк. Он не видел, как красотка сбрасывает платье, переодеваясь в джинсы и свитер, как двое крепких парней грузят его тело в контейнер и засовывают в микроавтобус. Вообще из всей дороги, занявшей два дня, помнил лишь то, что его все время немилосердно раскачивало.


Окончательно глава РУОШО очнулся в просторной светлой комнате без окон. Улыбчивый мужчина в форме офицера российской контрразведки перебирал какие-то бумаги на столе, ожидая пробуждения адмирала.

— С прибытием, господин адмирал. — Офицер широко улыбнулся. — Меня зовут майор Афанасьев. Я занимаюсь вашим делом. Мы можем поговорить?

— Поговорить? — Адмирал, деловито растиравший руками затекшие мышцы, усмехнулся. — А если откажусь?

— Ничего страшного. — Контрразведчик кивнул. — Собранных нами материалов вполне хватит для предъявления вам обвинения по тридцати восьми пунктам. По законам России, без сложения сроков и учета смягчающих обстоятельств, вам грозит двадцать пять лет каторги. Но все это можно было бы забыть, если бы не ваша последняя операция. Покушение на жизнь восьмисот сорока трех пассажиров, двадцати двух членов экипажа и мирных жителей города Пущино… — Офицер покачал головой. — По предварительным оценкам, количество жертв могло быть от десяти до тридцати тысяч. Случайность. Пилот, выполнивший приказ командования сбить лайнер, оказался настоящим асом, и самолет совершил относительно мягкую посадку. Все пассажиры живы, а командир воздушного судна дает показания. Кроме того, у нас есть оперативные записи ваших переговоров при подготовке операции. Экспертиза голоса уже проведена, и вы можете с ней ознакомиться. По нашим законам, только за это вам грозит пожизненная каторга. Моя роль здесь выслушать вас и в случае наличия смягчающих обстоятельств предоставить их суду.

— Суду? — Адмирал хмыкнул. — Думаете легко отделаться? Похищение высшего офицера — это повод к войне.

— А разве вам нужен был повод? — офицер рассмеялся. — Да если бы вы могли напасть, не опасаясь за свою шкуру, то уже десять раз сделали бы это. Так что? Будем говорить — или дождетесь суда в одиночестве?

— Я требую встречи с представителем посольства, — твердо произнес Гонзалес.

— Хорошо. — Афанасьев вытащил из стопки бумаг чистый лист и, положив его на стол, прижал сверху ручкой. — Пишите заявление. Надзорный орган рассмотрит его в установленные сроки.

— Папуасы! Грязные свиньи! — Адмирал сжал губы. — Вы думаете, что сможете победить в схватке за планету? Вы уже проиграли.

— Папуасы? — Майор улыбнулся. — Грязные свиньи? Да вы, европейцы, мыться регулярно начали только в девятнадцатом веке. Все, что вы имеете, украдено у других. Сейчас вы живете на то, что производите сами, и живете впроголодь. Вы — цивилизационный брак. Еще лет двадцать, ну пусть сто, и все, что останется от англосаксонской цивилизации, сметут в спичечный коробок и выставят в музее. А табличка будет гласить: «Как плохо быть тупым, поганым ублюдком».

— Уже шесть боевых станций поднято на орбиту. — Гонзалес с улыбкой палача встал с лежанки, подошел ближе и, сев на стул, закинул ногу на ногу. — Строится еще десять. Они сметут все живое в вашей поганой стране, а оставят лишь нефть, золото и уран.

— Очень демократично и гуманно. — Майор уже в открытую издевался над адмиралом. — Как раз в русле ваших общечеловеческих ценностей. Гуманитарные бомбардировки, миротворческие зачистки и массовые аресты во имя свободы слова.

— С дикарями договариваться не о чем, — отрезал Гонзалес.

— Ну тогда и не удивляйтесь, что дикари ответят вам тем же. — Афанасьев снял с руки коммуникатор и, включив проекцию, направил луч на стену. — Это сборочный стапель одного из наших заводов. — На экране были видны уходящие вдаль корпуса огромных кораблей. — Три крейсера класса «Звезда» находятся на сборочном стапеле, а еще три в стадии крупноблочной сборки. Еще две эскадрильи «Сапсанов» скоро приступят к тренировочным полетам и через два месяца будут готовы к боевым вылетам. А вот это наш главный ответ. — На экране рабочие подключали кабели к массивной установке, похожей на судовой двигатель. — Протонный ускоритель нового поколения. С расстояния в двадцать тысяч километров он наделает дырок в ваших боевых станциях так быстро, что люди умрут не от потери воздуха, а от повреждений, несовместимых с жизнью. Города, как вы сами понимаете, превратятся в озера жидкого камня. Не беспокойтесь, — майор улыбнулся посеревшему адмиралу, — это и еще кое-что другое мы уже отправили вашему руководству, для того чтобы оно могло принять правильное решение. Догадываетесь, каким оно будет?

Гонзалес был настоящим профессионалом. Собственно, в этой профессии другие и не задерживались. Слова «честь», «совесть» и прочие были давно заменены на «целесообразность» и «эффективность». Сейчас он, оценив перспективы возможного военного столкновения Евро-Американского союза с блоком Россия — Китай — Индия, понимал, что его жизнь даже не разменная пешка, а так, пылинка на пиджаке. Его уже сдали и вообще сделают вид, что сами передали проштрафившегося разведчика врагам. А скорее всего, вообще объявят русским шпионом, бежавшим от справедливого возмездия. Что ж. Дело за малым. Сделать так, чтобы те, кто его сдал, крепко пожалели об этом. Он поднял голову и твердо посмотрел в глаза майора:

— Спрашивайте.


На вручение наград в Кремль Анатолий прилетел со всей эскадрильей. Пилоты в парадной форме, с уже полученными орденами и медалями и значками с двузначными цифрами сбитых инопланетных кораблей на какое-то время стали центром внимания многочисленных журналистов. Чуть задержавшись на входе, офицеры прошли в зал и заняли свои места.

Сначала, по традиции, награждали производственников, и истребители с удовольствием присоединились к чествованию тех, кто давал им крылья. Многие получали орден «За заслуги перед Отечеством», а некоторые Героя Труда.

Особо отметили семью фермера, продолжавшую убирать хлеб, даже когда рядом упала «тарелка» и началась армейская операция по зачистке зоны падения. Отец семейства, огромный медведеподобный мужчина лет сорока, мгновенно сориентировался и заклинил входной люк «тарелки» своим комбайном, не дав серым выйти наружу. И пока к месту крушения спешили десантники, он со своей семьей не давал инопланетянам поднять голову, стреляя по всему, что двигалось. Супруга бравого селянина тоже не отставала, а дети подносили патроны.

Сам фермер получил орден «За заслуги перед Отечеством», а его жена и трое детей — медали «За храбрость». И весь зал стоя аплодировал им, стоящим у трибуны простым гражданам страны, исполнившим свой долг. Потом награждали зенитчиков, моряков и пограничников и уже в конце стали вызывать по одному пилотов сто девятой особой.


На банкете, посвященном награждению, к Баркову, получившему второго Героя, Святого Георгия 2-й степени и второй орден Красной Звезды, неожиданно подошел мальчишка лет двенадцати с новенькой медалью на груди.

— Проходи, садись. — Барков, узнав одного из сыновей фермера, которого недавно награждали, кивнул ему как равному и подвинулся так, чтобы расторопные официанты смогли поставить еще один стул.

— Я тоже хочу быть летчиком. — Мальчик посмотрел вокруг и остановил взгляд на Анатолии. — Вы мне дадите рекомендацию для поступления в летную школу?

— Конечно. — Барков серьезно кивнул. — Но я что хочу сказать. Знаешь, неважно, кто ты и кем работаешь или служишь. Для того чтобы мы летали, трудится огромное количество людей. Павел Осипович, — он кивнул на степенного мужчину, сидевшего напротив, — конструктор. Придумывает оружие для наших самолетов. Твой папа растит хлеб. А есть еще много людей, которых нет в этом зале. Солдат и офицеров, рабочих на заводах и фабриках. Всех тех, без труда которых не будет единой и сильной страны. Каждый из нас выполняет свой долг. Кто-то отдает свою жизнь, а кто-то, как твой папа, тратит свое здоровье. Вот скажи, когда идет уборка урожая, вы много спите?

— Да когда же спать-то? — возмутился подросток. — Хлеб, он же ждать не будет.

— Вот и я об этом. — Анатолий терпеливо кивнул. — Не важно, где ты. Важно, как ты делаешь свое дело. И если ты выберешь профессию пилота, это очень хорошо. Но не забывай при этом тех, кто нас всех кормит, одевает и дает в руки оружие. Там точно такой же фронт. И каждый важен на своем месте.

Мальчишка глотнул сока из поставленного перед ним бокала.

— Я понял.

— Отбиваешь нам кадры? — раздался голос за спиной, когда мальчик ушел.

— Товарищ… контр-адмирал. — Барков, не сразу заметивший вторую звезду на погонах разведчика, успел поправиться.

Воропаев, заняв свободное место, осмотрел сидевших за столом.

— А награды чем обмываете? — Он заглянул в стоявшую на столе братину. — Простой водой, что ли?

— Водой. — Альта улыбнулась. — Но не простой. У меня папа настоятель храма Святого Ильи Муромского. Это вода из источника, где крестили Илью.

— Ну, тогда и я причащусь. — Орден Святого Андрея Первозванного звонко булькнул и лег на горку наград. — Давайте за чистое небо!


Из Москвы часть летчиков полетела догуливать отпуск в пансионат на Черноморском побережье, часть разъехалась по домам, а Анатолия вновь запрягли в работу. Масса моментов, связанных с нигронцами, требовала постоянного внимания, и перепоручить эту работу было совершенно некому. Дело в том, что для них, воспитанных в узких рамках кланового общества, ранг был более значим, чем все остальное. Можно было долго перечислять заслуги и регалии человека, но в итоге нигронец все равно просил разрешения на общение с человеком у Анатолия, поскольку считал его единственным Высшим на Земле. Как они определяли ранг человека, для Баркова было секретом, пока он не задал прямой вопрос Сайне, а та не рассказала, что дело не только в форме ушей и глаз, но и в каком-то биологическом различии, которое дает Высшему возможность работать с центральным мозгом Комплекса. И что весь побег был возможен только благодаря тому, что Анатолий своим бездействием дал понять мозгу, что вовсе не против того, что делают Высокие. Вся сложная электроника Комплекса была так или иначе завязана на крайне немногочисленную расу Высших, которые и управляли работой этого сложнейшего механизма. Поэтому авторитет Высшего для нигронца — это нечто, впитанное с первым глотком воздуха.

Остальные земляне для них были или равны, или ниже по социальной лестнице. Общались они в таком случае вежливо, но мнение нижестоящего их попросту не интересовало.

А Анатолий, чувствуя ответственность за доверившихся ему людей, иногда заворачивал даже довольно крупных специалистов. Один раз тому причиной послужило отсутствие у человека элементарной вежливости, а в другой раз — просто физическое ощущение внутренней нечистоплотности.

Информация, которой делились нигронцы, была во многом революционной и в перспективе могла помочь стране совершить технологический рывок. Новый толчок получили уже ведущиеся исследования инопланетной техники, и удалось вывести из тупика исследования, продолжавшиеся много десятков лет.

Завозившись до вечера, он остался на ночь, а с утра началась подготовка к принятию присяги новыми гражданами России. Анатолий не один час потратил, чтобы объяснить, что именно изменится в статусе новых членов общества, но сами нигронцы восприняли это скорее с облегчением. Кое-кто уже получил предложение занять места в исследовательских коллективах и в Вооруженных силах, а кто-то, как Сайна, хотел заниматься искусством. На торжественный ужин приехало очень много народа. Всем новым российским гражданам дарили подарки, а Анатолий вручил каждому из своих «крестников» роскошный комбинезон с подогревом, теплые сапоги, а трем малышам еще и по большому игровому планшету. На этом торжественная часть закончилась, и присутствующие начали собираться мелкими группами по интересам.

С трудом отбившись от очередной попытки нескольких нигронок затащить его в постель, Барков сел в свой самолет и уже через десять минут был на подмосковном аэродроме, откуда наземным транспортом метнулся сначала по магазинам, а потом, отягощенный подарками, поехал в дом, где его уже ждали.


Из сладких грез в объятиях двух красавиц его вырвал звонок комма.

— Ну вот, кому не спится. — Он нащупал на тумбочке коммуникатор и, не открывая глаз, нажал кнопку «ответ».

— Разлагаешься? — голос у Воропаева был донельзя ехидный.

— Наоборот. — Барков мгновенно стряхнул сонную одурь и стал торопливо одеваться. — Поддерживаю всеми силами высокую репутацию Воздушного флота.

— А ну-ка подсунь приборчик под ухо рыжей.

— Сейчас. — Анатолий переключил на громкую связь и аккуратно, чтобы не разбудить, приложил коммуникатор к голове Елены.

— Лейтенант Егорова!

Девушка, еще мгновение назад пребывавшая в сладком полусне, взвилась с кровати, подскочив почти на метр в воздух.

— Накормить героя и посадить в машину!

— Слушаюсь! — выпалила Лена, глядя вытаращенными глазами в пространство. Потом рывком сдернула одеяло с подруги. — Подъем, тревога!

— Да встаю уже. — Широко зевнув, Светлана встала, пятерней убрала растрепанные волосы с лица и, проморгавшись, нашла сонным взглядом Баркова. — Кофе, бутерброды?

— И поцелуй на прощание. — Анатолий с улыбкой смотрел на обнаженное тело девушки.

— Хоть бы отвернулся, охальник. — Лена, уже надевшая тонкий шелковый халат, прошмыгнула мимо, успев по дороге отвесить шутливый подзатыльник Анатолию.

— Э, у меня голова, между прочим, самое ценное место! — возмутился Барков. — Я им ем и иногда думаю.

— Самое ценное место у тебя в другом месте, — безапелляционно заявила Светлана и скрылась в ванной комнате.

— И думаешь ты именно им, — донеслось из кухни. — Хотя и неплохо.


Выйдя в прохладное сентябрьское утро, Анатолий оглянулся. Тяжелой «Веги», которая входила в парк штаба ВВС, нигде не было, а возле подъезда стоял лишь чей-то лимузин.

— Товарищ Барков? — Дверь машины отъехала назад, открывая внутренности машины и сидящего там офицера.

— Да. — Анатолий заглянул внутрь.

— Садитесь. Меня прислал за вами Алексей Егорыч.

Машина, тяжело скрипнув подвеской, развернулась во дворе и, быстро набрав скорость, выскочила на трассу.

— А куда едем, товарищ майор?

— С вами хотят поговорить. — Майор успокаивающе кивнул и открыл створки бара. — Сок, минералку?


Кто именно с ним хочет поговорить, Барков понял, когда, проскочив по Знаменке, машина въехала в Кремль.

Пройдя через несколько постов охраны, пилот вместе с сопровождающим поднялся на второй этаж Сенатского дворца и остановился у монументальных дверей.

Майор внимательно посмотрел на Баркова, словно проверяя готовность к встрече с первым лицом государства, и отошел в сторону. Через секунду двери распахнулись, и капитан шагнул вперед.

Рабочий кабинет председателя ГКО не отличался ни роскошью, ни размерами. Не успел капитан оглядеться, как в комнату вошел Тарасов.

— Садись. — Он кивнул в сторону кресла и занял свое место. — Давно хотел познакомиться поближе, да все времени не было. — Генерал улыбнулся. — Есть хочешь?

— Нет, товарищ председатель Комитета обороны. Я позавтракал.

— Много теряешь. — Тарасов неожиданно подмигнул. — Здесь замечательно готовят.

Тарасов интересовался всем. Хорошо ли кормят на борту «России» и как организован быт летчиков, как они летают и даже каковы планы Анатолия на послевоенное время. И если по поводу всего предыдущего у Баркова был ясный и четкий ответ, то тут он замялся, не зная, что сказать.

— Ну, когда еще в небе спокойно будет. — Анатолий задумался. — Если вокруг такие друзья, я имею в виду евров и прочих, никаких врагов не нужно. В восемнадцатом едва-едва удержались от бойни, и то потому, что у нас палец на крючке плясал вовсю. Так что буду летать, пока погонами к земле не придавят. Да и потом тоже летать буду. Вон генерал Зорин до сих пор за штурвалом сидит.

— Этот Зорин меня скоро до инфаркта доведет, — проворчал Тарасов. — Крайний раз сам повел авиагруппу. Хорошо, что ума хватило в свалку не соваться.

— Так отбери у нас небо, что останется? — Анатолий развел руками.

— Молодые пусть летают. — Генерал вздохнул. — Если все военачальники будут в атаку ходить, то армией очень скоро будут командовать недоучки. А хороший командир — продукт штучный. Его на конвейере, как сержанта или даже лейтенанта, не сделаешь.


Из Кремля Барков вышел через два часа, так и не поняв, чего от него хотел руководитель страны. А как раз в это время председатель ГКО разговаривал по спецсвязи с начальником ГРУ вице-адмиралом Воропаевым.

— Да, Алексей Егорыч. Пообщался. Готовь документы, я подпишу… В смысле? Почему не делается? Я не могу назначить командира полка? Ну так пусть будет. И все, не парь меня этой фигней. — Тарасов хлопнул тяжелой ладонью по столу. — Сам просил подумать и разобраться. Вот я и разобрался. А если кто из начальничков будет пыхтеть по этому поводу, то я сразу найду ему место на гражданке или еще где. Россия большая, и интересных мест у нас хватает.

ГЛАВА 21

Командующему 8-м региональным управлением полиции генерал-комиссару Джону Трево

Во исполнение приказа командующего объединенными полицейскими силами ЕАС всем подразделениям ПЖК 205–212 обеспечить соблюдение усиленного режима. Подразделениям зоны 208, кроме того, оказывать помощь и поддержку выделенным армейским частям в наведении порядка, поддерживать режим информационной блокады Комплекса и способствовать скорейшему поиску и изоляции радикальных элементов.

Все процедуры дознания осуществлять согласно директиве 150 FDA (Сокращенное делопроизводство и следствие на оккупированных и частично контролируемых территориях). Обеспечить на всей территории 208-й зоны замену препарата «рабион» на «синтрон» и осуществлять контроль за его приемом населением промышленно-жилой зоны. При выявлении лиц, уклоняющихся от приема «синтрона», изолировать для проверки и отправки на лечение.

Всех прошедших лечение направлять на простые физические работы, не требующие квалификации, а их семьи переводить на постоянное обеспечение «Синтроном».


Борт крейсера «Россия»

Получив новые машины, сто девятая эскадрилья вновь приступила к боевым дежурствам. Теперь, когда очередная волна инопланетной агрессии была отодвинута, страна получила такую необходимую ей передышку. Снова, как в мирное время, начали массово летать личные самолеты и возобновилось регулярное воздушное сообщение. Теперь с борта «России» Барков часто видел мелькающие далеко внизу серебристые проблески крыльев гражданских самолетов и росчерки стратосферных лайнеров. К декабрю небо над страной охраняли уже два крейсера класса «Звезда». Правда, эскадрилью «Сварог» еще не принял, но, по словам Воропаева, это должно было произойти уже довольно скоро. Сорок три бывших инвалида, получивших новые тела, уже проходили переподготовку на «Сапсаны», чтобы снова встать в строй.

«Сварог» отличался наличием более тяжелого и дальнобойного вооружения, поэтому он занял позицию над европейской частью, а «Россию» передвинули за Урал.

Теперь Барков, пусть пока только на бумаге, был командиром отдельного истребительного авиаполка, целиком состоявшего из «Сапсанов». К новой должности прилагались майорские погоны и совершенно невероятная, в его представлении, куча должностных обязанностей, которые он успевал разгрести, лишь урывая время ото сна.


Сигнал боевой тревоги прозвучал словно гром среди ясного неба. Больше половины истребителей эскадрильи были на патрульном вылете, поэтому на ликвидацию вылетел Анатолий с Кирой и пара Горман — Ширинг.

— Здесь Ноль двадцать второй. Иду курсом десять — двадцать один.

— Здесь Око-6. Следуйте прежним курсом, Ноль двадцать второй. — Операторы службы наведения отслеживали взаимное положение формирующегося облака перехода, которое тоже двигалось, и истребителей, корректируя при необходимости направление. — Параметры зоны перехода необычны. Формирование идет с очень высокой скоростью, и границы меньше чем обычно. Будьте осторожны.

— Будем, Око-6. — Анатолий уже «видел» точку, откуда должны были появляться вражеские корабли. Изображение, построенное на основании данных, передаваемых с Земли и из космоса, показывало пульсирующее в небе кольцо, ориентированное ребром к поверхности Земли.

— Расходимся. — Получив команду, пары начали двигаться на расходящихся курсах, чтобы потом взять облако перехода в клещи.

То, что выскользнуло из серой пелены портала, не было похоже ни на один из ранее виденных кораблей. Узкий удлиненный корпус с короткими стреловидными крыльями был скорее похож на земные машины, хотя и больше почти в полтора раза.

Зона перехода схлопнулась, стоило машине выскочить наружу, и обе пары заложили резкий вираж, заходя незваному гостю в тыл.

Неожиданно для всех пришелец резко взял вверх и, крутанувшись в иммельмане, начал сам заходить на атаковавшие его истребители.

— А ну-ка, ребята, подайтесь в стороны. — Барков уже понял, что ему навязывают маневренный бой, и решил убрать своих подальше.

Две машины закрутились в вихре воздушной схватки. Обычно инопланетные корабли имели скорость ниже, но лучше маневрировали за счет того, что электроника могла переносить куда более сильные ускорения. Но тут ситуация была совсем другой. Параметры машин были почти одинаковы, за исключением того, что противник маневрировал чуть медленнее, полыхая по курсу странными красноватыми вспышками. Понимая, что от неведомого оружия следует держаться подальше, капитан все время уходил от удара, сбивая прицел резкими бросками в стороны. Уже несколько раз Барков ловил врага в перекрестье прицела, но пушечные снаряды, казалось, уходят в молоко. Наконец выйдя на лобовую проекцию, Анатолий ударил из всех четырех стволов длинной очередью, пройдясь от носа до хвоста инопланетной машины, но в какой-то момент та извернулась и полыхнула ярко-оранжевым лучом прямо в бок «Сапсану».

— Новая же машина, гаденыш! — возмутился Анатолий, когда осознал, что противник одним выстрелом снес ему часть обшивки фюзеляжа, половину левого стабилизатора и вырубил всю связь.

«Сапсан» пока еще слушался руля, но Барков понимал, что это ненадолго. Истребитель нужно было сажать как можно быстрее, пока еще была такая возможность. Увидев, куда села инопланетная машина, капитан дал вертикальную тягу и опустился в ста метрах от нее.

Все еще кипя праведным гневом, он выдернул из укладки НАЗ автомат и, не очень торопясь, пошел по неглубокому снегу к инопланетному истребителю, собираясь наделать в инопланетном агрессоре много маленьких, но глубоких дырочек.

Посадка была не очень удачной. Пришелец пропахал несколько десятков метров по полю и встал, накренясь на правое крыло. Неожиданно бок корабля разошелся словно гармошка, и оттуда выпала легкая решетчатая лесенка.

Приклад автомата словно прилип к плечу, и ствол плавно пошел вниз, провожая фигуру, затянутую в серебристый облегающий комбинезон с большим сферическим шлемом на голове.

Пилот наконец спустился на землю и развернулся к Анатолию. Ничуть не смущаясь смотрящего ему в голову автоматного ствола, что-то нажал возле шеи, и стекло или то, что выглядело как стекло, просто исчезло, открывая лицо до подбородка.

На тонком, чуть удлиненном лице выделялись ярко-зеленые глаза и выбивающиеся из-под уплотнителя кончики рыжих волос. Летчик со своей белой кожей ничем не был похож ни на смугловатых нигронцев, у которых волосы были словно седые, ни уж тем более на серых.

— Аврайо теори тиас, эйо тиан!

Поскольку ни в руках у инопланетянина, ни на одежде не было ничего, что могло бы служить оружием, Анатолий опустил автомат. Стрелять в безоружного не было никакого желания.

— Ни хрена не понял.

— Тессо инайо. Этто?

— Вот чурка нерусская. — Барков чертыхнулся. — Ничего, сейчас прилетят специалисты, с ними и пообщаешься.

— Анроо сим швесиалиссы?

— Да, да. — Капитан кивнул. — Спецы, говорю, сейчас прилетят, вот им и будешь мозги компостировать.

Пилот чуть наклонил голову на бок, потом сдернул перчатку и коснулся тонкими пальцами талии. Ткань медленно разошлась, и, нырнув рукой в карман, он вытащил нечто похожее на пружинку из толстой проволоки. Затем распрямил ее и, придав форму обруча, протянул Баркову.

— Энти. Этто ти сано.

Затем руками сделал движение, словно надевал его себе на голову.

— Ладно. — Анатолий забросил автомат за спину и взял обруч в руки. — Один хрен, отсюда ты никуда не денешься. — Он осторожно надел на голову тонкий обруч.

В ушах что-то негромко звякнуло, и через секунду мягкий обволакивающий голос прямо внутри спросил:

— Слышно меня?

— Пять на пять. — Анатолий кивнул. — В смысле хорошо слышно. Но видно все равно лучше.

— Не говори сложных слов, — попросил пилот. — Транслятор пока не накопил объем и может работать только с простыми понятиями.

— Простыми? — Барков чуть прищурился. — Будут тебе простые. Вот зачем ты к нам пришел? Вам тут что, медом намазано? Чего вам дома-то не сидится? Нам тут проблем с местными придурками не расхлебать никак. Еще вас не хватало.

— Я друг. Я не воевать пришел. — Пилот, словно демонстрируя мирные намерения, показал пустые ладони.

— А стрелял чего?

— Ты первый начал. — Инопланетянин совершенно по-человечески и, как показалось Баркову, немного ехидно улыбнулся.

— Ладно. — Капитан кивнул, соглашаясь с этим пунктом. — А чего не просигналил там. Ну, или знак подать?

— Посылал сигнал на стандартной иваин теас, квири ан сено.

— Нет у нас ни иваин теаса твоего, ни уж тем более квири. Сена вот только завались, но, думаю, это немного не то, что ты имеешь в виду. — Барков тяжело вздохнул. — Я же тебя запросто убить мог.

— Ты первый, кому удалось меня сбить. — Пилот растянул губы в широкой улыбке. — Это очень странно. Такие летатели, и нет квири ан. Несовпадение технических уровней. — Пилот опустил правую руку вниз, а левую поднял на уровень плеча, показывая степень несовпадения.

— Это у нас национальная традиция. Оружие хорошее, а со связью вечные проблемы. — Анатолий кивнул и оглянулся на звук. Рядом заходил на посадку еще один «Сапсан». Стоило истребителю встать на шасси, из машины выскочила Кира с автоматом наперевес.

— Кира, порядок. — Барков поднял руки. — Никто не стреляет, стоим разговариваем.

— Ну командир, ты даешь! — Она переводила взгляд с инопланетянина на Баркова и обратно. — Такую свалку в небе устроили! А потом стоите и разговариваете. — Она фыркнула.

— Скажи своей итрао, что я очень рад видеть столь красивую самку вашего вида.

— Э… гм. Кира, тебе только что сказали, что ты очень красивая и что он рад тебя видеть.

— Кавалер, блин. — Девушка хмыкнула и повесила автомат на плечо. — Контрразведке глазки строить будешь. Вот уж кто тебя полюбит на всю глубину.

— А вот и они. — Барков прислушался и кивнул.

Над поляной появился тяжелый вертолет и, не снижаясь, стал высаживать десант.

— Майор Сиротин. — Коренастый широкоплечий офицер, коротко откозыряв, оглянулся. — А чего нас гнали как на войну? Сказали, инопланетники опять шалят.

— Так это он и есть, инопланетник. — Барков кивнул на мужчину. — Только, похоже, у нас с ним драка случайно получилась. Так что ждем контру, сдаем этого чудика и разбегаемся по своим делам.

Майора такой расклад вполне удовлетворил, поэтому он пошел расставлять людей в оцепление и вообще заниматься своими делами, оставив пилотов в относительном одиночестве.


После передачи инопланетянина специалистам соответствующего профиля Баркову пришлось добираться до наземной базы эскадрильи, где уже начали подготовку резервной машины. Посмотрев издалека на суету вокруг истребителя, он уже собирался пойти отдохнуть, как его настиг посыльный из штаба. Пришлось отложить отдых и подняться в узел связи, где дежурный офицер быстро соединил его с Воропаевым.

После короткого разговора с начальством он быстро переоделся. Уже через пять минут Анатолий сидел в кабине своего Яка и, вырулив на взлетку, поднял самолет в воздух.

Занятый размышлениями о том, зачем он мог так срочно понадобиться отцам-командирам, Барков чуть не прозевал момент, когда уже нужно было снижаться.

Заходя на посадку, он обратил внимание на вытянутый силуэт, стоящий на самом краю летного поля. Судя по размерам и форме, корабль предназначался для боев не только в космосе, но и в атмосфере. Вокруг стояло оцепление из солдат и бронетехники, а совсем рядом находился развернутый узел связи.

Подивившись очередному гостю, майор аккуратно посадил самолет и, подчиняясь указаниям наземной службы, зарулил в один из ангаров.

Как и обещал Воропаев, его уже ждала машина, и стоило Баркову занять место в салоне, как она, резво поднявшись в воздух, взяла курс на Москву. Летающие автомобили, несмотря на простоту конструкции, были все еще экзотикой, и Анатолий наслаждался видами из неторопливо летящей машины.

Снизившись на Красной площади, лимузин встал на колеса и, уже обычным порядком миновав Боровицкие ворота, въехал в Кремль.

Готовый в принципе ко всему, Анатолий все же был сильно удивлен, увидев мирно беседовавшую компанию из сбитого им инопланетянина, Воропаева, Тарасова и еще двух мужчин, в одном из которых он через некоторое время узнал главу Службы безопасности генерал-лейтенанта Булатова. Пришелец был уже не в летном комбинезоне, а щеголял в строгом черном мундире с обилием всяких блестящих штучек на груди.

— А… — Тарасов улыбнулся. — Проходи, герой. Садись. А мы тут про тебя беседуем.

Барков скромно присел на стул и вопросительно посмотрел на Воропаева.

— Мы тут с генералом Иссаром обсуждали перспективы сотрудничества. — Председатель ГКО внимательно посмотрел в глаза Баркову. — Ты как насчет командировки?

Анатолий молчал, ожидая продолжения, и оно последовало, только не от его начальников, а от инопланетянина, которого, как он уже понял, звали Иссаром.

Немного путаясь в окончаниях, но все же на вполне приличном русском языке генерал начал объяснять суть своих предложений.

— Понимаете, Анатолий. — Голос у Иссара был негромкий и какой-то шелестящий, но звук его завораживал и заставлял слушать очень внимательно. — У нас очень тяжелая ситуация. Война уже привела к потере нами шести планет, и боюсь, все это не кончится. Пока вы тут развлекались войной со старым роботокомплексом, у нас идет настоящая война. Враги выжигают континенты и уничтожают население целых планет.

— Ну нам-то наша война прогулкой не показалась. — Барков нахмурился.

— Эту проблему мы решим. — Иссар небрежно взмахнул своей тонкой рукой. — Договорились пока на десять роботизированных кораблей класса «Ровиар», что позволит закрыть небо не только над вашей страной, но и прикрыть дружественные государства. Ни один корабль Комплекса не сможет даже отойти от зоны перехода. Нужно будет лишь собирать обломки. Мало будет десяти, пришлем еще.

— Так зачем вам с такими кораблями еще и пилоты?

— Потому что наш враг — это не старый ржавый механизм, а огромная орда квазиразумных существ. Их не просто много, а очень много. Корабли-матки несут по несколько миллионов особей и несколько тысяч аэрокосмических истребителей-штурмовиков. Есть только один шанс уничтожить корабль-матку. Вогнать ракету в определенное место корабля. Тогда погибает центральный мозг колонии. Но для этого нужно подобраться совсем близко. Кроме меня, так умеют делать еще десять ронква… — Генерал замялся. — Это не совсем пилоты, а скорее симбиоты боевых машин. Но вы сможете. — Он уверенно кивнул. — Десять человек — это очень мало. Кроме того, у нас нарастают и внутренние проблемы. Граждане империи не умеют и не хотят воевать.

— А стоит ли защищать дом, жители которого не любят и не хотят воевать? — Барков пожал плечами.

— Таких немного, но это те, кто имеет вес в нашем обществе, — терпеливо пояснил Иссар. — Если вам удастся переломить ход войны, то настроения сразу изменятся.

— Ну так что вы меня уговариваете? — Анатолий улыбнулся. — Я офицер и буду воевать там, где нужно моей стране. Вы вот их уговаривайте. — Он кивнул на сидящих рядом руководителей страны.

— Мне так и сказали, — генерал закивал в ответ. — Это была моя инициатива. Я хочу, чтобы это было для вас осознанным решением. Понимаете? Не только приказом, но и собственным желанием. Я уполномочен подписать с вашей страной договор о взаимопомощи, так что нападение на Россию будет приравнено нападению на империю. А империя вполне в состоянии залить территорию ваших врагов на три метра бетоном и сделать там один большой бассейн.

— Я, в общем, не против насчет бассейна, — майор усмехнулся. — Достали уже. Но это точно не ко мне.

— Кроме того, у вас будет личная программа обеспечения, и через год вы будете богатым, по нашим стандартам, человеком. Еще мы привезем сюда несколько современных медицинских и промышленных автоматизированных центров. Если у вас научатся выпускать необходимую империи продукцию, ваша страна сможет начать торговлю с мирами империи, а это совсем другой уровень технологий.

— Да я в общем согласен. — Анатолий внимательно посмотрел на Тарасова и перевел взгляд на Воропаева.

— Тогда собирай полк на основной базе. — Тарасов встал и крепко пожал руку Анатолию. — Я сам поговорю с людьми.


Как известно, нет в мире ничего быстрее «солдатского телеграфа». Прибывшие на базу «Вятка» офицеры уже были в основном в курсе того, что затевается, и Анатолию пришлось лишь рассказать то, о чем ему говорил Иссар. Остальное сообщил Тарасов, прибывший в сопровождении внушительной свиты генералов.

Выяснилось, что руководством страны было принято решение оказать помощь империи Харадо на основании двухстороннего договора о взаимопомощи и оборонном союзе. Все сорок восемь пилотов эскадрильи отправляются на Сернан, где находится учебный центр флота империи, и по результатам тестов будет принято решение о присвоении летных категорий.

Он еще много говорил о социальных гарантиях для семей летчиков, страховых выплатах и многом другом, что было очень важно отправляющимся за много световых лет от дома.

Эта часть Баркову была уже не очень интересна, и он начал просматривать документы, которые были вручены ему начальником Генерального штаба генерал-полковником Ситновым.

К немалому удивлению, Анатолий обнаружил в списке отправляющихся десяток незнакомых людей.

Когда собрание закончилось, он подошел к Воропаеву и протянул список.

— Товарищ вице-адмирал, это кто? — Он показал на подчеркнутые ручкой фамилии.

— Понятия не имею. — Адмирал нахмурился.

— Ну мы ладно. Будем там летать и чего-то делать. А эти товарищи. Они вообще летчики?

— Сейчас узнаем. — Воропаев вытянулся и, найдя взглядом Ситнова, окликнул его. — Миша, подойди. Это что за народ?

— Не знаю. — Начальник штаба пробежал глазами весь документ. — Наверное, специалисты по управлению.

— А зачем нам, товарищ генерал-полковник, специалисты по управлению? — Барков удивленно посмотрел на генерала. — На полсотни пилотов десять управленцев?

— Ну, я не знаю. — Он вернул список Баркову. — А ты предполагаешь вообще без штаба обойтись?

— Уверен, не все пройдут аттестацию, — сказал Барков. — А офицеры в полку грамотные, так что уж пару человек выделим для этой работы. И уж точно, что мне не нужны какие-то непонятные люди.

— Полк этот, между прочим, не твоя частная лавочка, — сердито ответил Ситнов. — Незаменимых у нас нет. Среди пилотов есть и повыше тебя в званиях, так что ты не больно-то наглей.

— Снимайте, — спокойно ответил Барков. — Только, пока это мой полк, отвечать мне, а не этим пронырам. — Он ткнул рукой в список.


— Борзый больно. — Ситнов, нахмурившись, проводил уходящего Баркова взглядом.

— Не борзый, а ответственный, — спокойно возразил Воропаев. — Вот скажи, Миша, неужели ты не понимаешь, что империя нам нужна гораздо больше, чем мы империи? Они нам гарантируют мирное небо вот за этих вот парней. А ты позволил себя развести своим крысам и подсунул ему десяток штабных дармоедов. Дал бы пару грамотных планировщиков, специалистов по тактике, аналитиков. А ты кого подсунул? — Начальник ГРУ развернулся к собеседнику. — Если бы я не знал тебя много десятков лет, то решил бы, что ты скурвился или, того хуже, что тебе стали давить погоны.

— Скажешь, что у тебя нет своих людей в его окружении?

— Все мои люди, Миша, это пилоты, — проникновенно сказал Воропаев. — Пилоты высококлассные и делом доказавшие, что они не просто так в небе. И о всех них майор знает. Во всяком случае, никто из пилотов полка не скрывает и не скрывал род своих первоначальных занятий. Я изначально собирал эту эскадрилью как воздушный спецназ. Да, они все пилоты, но там есть и математик, и программист, и даже биолог с криптоаналитиком. И сколько бы новых людей ни пришло под командование Баркова, ядром будут именно они. У каждого более двадцати сбитых, и каждый уже хоть раз горел и падал. И ты хотел в эту банду воткнуть паркетных офицеров? Откуда такая наивность, Миша? Их сожрали бы без соли и хлеба в течение месяца. Знаешь, кто у Баркова замом?

— Ну? — Ситнов неуютно поежился.

— Полковник Коваль. Знакомая фамилия? Он гонял наркоторговцев по всей Азии и имеет Двойного Дракона от китайцев и еще пару высших орденов тех стран. Он и генерала-то не получил только потому, что решил, что ему будет скучно заниматься только бумагами. И если этот человек пошел на то, чтобы стать замом командира эскадрильи, значит, что-то понимает в этой жизни. Так что не грузись, а лучше подумай, чем ты действительно можешь помочь нашим ребятам. Судя по всему, рубка там будет просто жуткая.


Для прощания офицеры полка сняли огромный ресторан в центре Москвы. Первоначально предполагалось, что будут присутствовать лишь пилоты и члены их семей, но постепенно зал стал наполняться людьми, не имеющими непосредственного отношения к происходящему. Журналисты, работавшие на мероприятии, как-то незаметно влились в его ряды, потом подъехал автобус со специалистами наземных служб эскадрильи, и в конце появились Воропаев с Тарасовым, причем оба в гражданской одежде.

Праздник катился своим чередом, когда Анатолий смог наконец оторвать имперского генерала от длинноногой красотки из соответствующего ведомства.

— Вас что-то беспокоит? — Иссар, который был весьма проницателен, сразу заметил признаки волнения на лице Баркова.

— Еще как. — Он устроился на предложенном генералом месте и, собравшись с мыслями, задал первый вопрос:

— Скажите, те рин наро, какова у вас убыль пилотов?

— Правильно говорить «те рьин нааро», — с улыбкой поправил его Иссар. — Убыль, если говорить о пилотах-сибиотах, почти нулевая. Только вот мозг несовершенен и выдерживает в таком режиме всего год-два. Потом их списывают и долго лечат.

— Симбиоз разрушает мозг?

— Не совсем. — Имперец подсел чуть ближе. — Представляете, если бы у вас был способ ощутить себя богом? Возвращение в обычный мир в таком случае становится настоящей пыткой.

— Представляю. — Анатолий кивнул.

— Так вот. Симбиоз с «Альинаро» — так называется этот тип машин, дарит то самое чувство абсолютного могущества. Пилоты, почувствовавшие это, живут от полета к полету, и худшим наказанием для них является запрет на участие в боевых операциях. Психика деформируется, и они уже не мыслят себе иной жизни, кроме как убивать врагов.

— А когда враги заканчиваются, они начинают их активно искать даже в мирной жизни. — Барков усмехнулся.

— Да-да. Вижу, вы знакомы с этой проблемой. — Генерал покачал головой. — Так вот, боевые потери среди пилотов «Альинаро» — ноль процентов. Они слишком быстры и смертоносны даже для матки. Но мы не можем себе позволить большого количества психопатов в нашем обществе. Каждый прошедший службу на истребителях этого типа доживает свои дни или в уединении, или под неусыпным контролем контрразведки. Слишком часто эти люди становились фигурантами различных заговоров. Им же ничего не стоит прорваться сквозь любую систему защиты и протаранить любой объект. Что же до обычных пилотов, то среди них потери достигают половины в первом же вылете. Потом те, кто выжил, уже набирают опыт и имеют все шансы дожить до окончания контракта, но это удел немногих. Около десяти процентов получают такую возможность.

— Негусто. — Барков кивнул. — Да, а как вы вообще оказались на нашей планете?

— Мы контролируем работу Комплекса. То есть, конечно, не контролируем, а поглядываем. И когда он обнаруживает перспективную, с нашей точки зрения, планету, мы выбиваем его прочь, а сама планета присоединяется к империи.

— Так, значит, мы перспективные? — Анатолий усмехнулся.

— Нет. — Генерал покачал головой. — Планета в целом… Но ваш технологический уровень и количество ядерных зарядов сводят любые перспективы на ноль. Но конкретно у вашей страны есть то, что ценнее и бомб, и ракет.

— Люди?

— Я не ошибся в вас, — с улыбкой констатировал Иссар. — Из вас через некоторое время получится настоящий ин твао рейон.

— В вашем словаре этого слова нет. — Анатолий, заучивший наизусть предоставленный ему словарь, покачал головой.

— Еще узнаете. — Генерал кивнул. — Еще я хочу сказать вам, что политическая обстановка у нас довольно сложная. Парламент представляет собой собрание очень разных рас и представителей противостоящих друг другу элит. Так что будут попытки перетащить вас на свою сторону.

— Знаете, те рьин нааро, для меня генерал, который сам идет в бой за штурвалом истребителя, гораздо более серьезный авторитет, чем денежный мешок. А уж мешок с властью — это, по моим представлениям, вообще что-то очень похожее на кучу отходов. Так что, думаю, ни хрена у них не получится.

— Среди них есть генералы…

— Боевой генерал не будет желать власти ради власти. Для него она инструмент, с помощью которого добиваются процветания государства.

— Только вот видят это процветание все по-разному, — не согласился Иссар.

— Нас ведь приглашают воевать и сбивать. Так вот мы и будем этим заниматься. А политикой пусть занимаются другие, — отмахнулся Барков. — Вы мне лучше расскажите о вашей системе аттестации.

ГЛАВА 22

…приказываю. Вновь принятым в состав Военно-воздушного флота кораблям дать имена:

— Адмирал Лазарев;

— Адмирал Нахимов;

— Адмирал Кузнецов;

— Адмирал Беллинсгаузен;

— Адмирал Грейг;

— Маршал Покрышкин;

— Маршал Кожедуб;

— Генерал Каманин;

— Майор Раскова;

— Генерал Байдуков.

Председатель Государственного комитета обороны Тарасов

Из обращения парламентариев к гражданам Евро-Американского союза

…По сведениям из достоверных источников, русские вновь совершили низкий и подлый поступок, как нельзя лучше рисующий их гнусную натуру. Как сообщил нам пожелавший остаться неизвестным офицер Объединенного штаба ВВС, российские власти за спиной у человечества, стойко переносящего все тяготы войны с инопланетным агрессором, договорились о сепаратном мире и уже пользуются плодами своего предательства, получив от врага мощные боевые корабли, которые они собираются использовать для порабощения всей Земли в угоду инопланетным тварям.

Парламент Евро-Американского союза категорически требует предоставить доступ ко всем полученным от инопланетян технологиям, с тем чтобы они послужили делу процветания всего человечества, а не кучки отщепенцев, к каковым, безусловно, относятся руководители России. Также мы требуем справедливого раздела инопланетной техники и кораблей для обеспечения безопасности всех без исключения жителей Земли, а особенно наиболее передовой его части — Евро-Американского союза. Только всемерное и искреннее сотрудничество с цивилизованным миром в деле освоения инопланетных технологий может вернуть пошатнувшееся доверие и народы России в лоно демократических ценностей.

…В случае невыполнения наших справедливых требований парламент ЕАС оставляет за собой право на принятие самых жестких мер противодействия, вся ответственность за которые целиком и полностью ляжет на российскую сторону.

Получено по дипломатическим каналам.

Перенаправлено для ответа в генеральный секретариат Министерства иностранных дел.

Перенаправлено для ответа в Евро-Американский департамент.

Перенаправлено для ответа в отдел парламентского сотрудничества.

Из ответа Министерства иностранных дел, подготовленного отделом парламентского сотрудничества Евро-Американского департамента

…Также ваша позиция по затрагиваемым вопросам обязательно станет темой подробной статьи в очередном выпуске стенной газеты МИД России в разделе «Улыбки народов мира» и войдет в сборник «Анекдоты года», выпускаемый ограниченным тиражом типографией министерства. Искрометный юмор и глубокий интеллект, проявленный авторами данного послания, заслуживает вынесения данного текста на присвоение премии «Навал года», присуждаемой в российском сегменте сети по результатам опросов и голосований граждан России…

Генерал сдержал слово, и через сутки с разницей в несколько часов на аэродромы России опустились десять новейших имперских легких крейсеров. Командная аппаратура, уже смонтированная на глубине триста метров, приняла управления группировкой, и роботизированные корабли заняли свои места над территорией России и других государств Евро-Азиатского союза.

Мощные даже по имперским меркам корабли мгновенно изменили баланс сил на планете. Впервые за многие десятилетия у России, Китая и Индии появилась возможность резко сократить оборонный бюджет, сосредоточившись лишь на исследовательских работах и постройке опытных экземпляров для проверки боевой эффективности новых образцов. Заводы, которые ранее работали без перерыва, производя военную технику, стали понемногу перепрофилироваться на выпуск мирной продукции.

Под защитой пушек новых крейсеров начали восстановление частично утраченной наземной инфраструктуры и разрушенных городов.


Уже через месяц весь полк из сорока восьми пилотов грузился на прибывший за ними транспорт. Несмотря на то что количество багажа никем не ограничивалось, офицеры по большей части обходились одной сумкой, куда вошли их личные вещи и некоторое количество того, что таскает с собой человек. Фотографии любимых, талисманы, личные планшеты, а также личное оружие, которое по заказу Министерства обороны в срочном порядке изготовил Тульский оружейный завод, — инкрустированные серебром пистолеты Сокольского в кожаной кобуре.

Анатолий ходил между огромных и весьма удобных, откидывающихся в полноценную лежанку кресел и еще раз благодарил судьбу, что у него только опытные офицеры. Никого не нужно было успокаивать или подгонять, все сорок восемь пилотов спокойно расселись по местам и в ожидании начала полета спокойно беседовали, читали или играли на планшетах.

— Товарищи офицеры. — Генерал Иссар, появившийся в своем обычном сером с серебром кителе, кивнул присутствующим. — Полет будет коротким, но временами будет трясти. Это норма. По всем вопросам обращайтесь к своему командиру. — Он взглядом подозвал Баркова, кивнув, сделал приглашающий жест и пошел вперед.

Оказалось, что у него на корабле даже не каюта, а отдельные апартаменты. Шесть просторных комнат, в одной из которых был даже маленький бассейн.

— Роскошно, — оценил обстановку Анатолий и с удобством устроился в широком кресле.

— У меня нет привычных вам напитков, но позвольте предложить антийский сарт.

— Ничего психоактивного, я надеюсь? — Барков вопросительно посмотрел на генерала.

— Ну чуть-чуть. — Иссар улыбнулся. — На уровне вашего чая или кофе. Это сок довольно редких плодов, которые аборигены тех мест традиционно использовали так же, как вы используете кофе. Чуть бодрит, освежает и очень хорошо утоляет жажду.

Барков отпил небольшой глоточек и улыбнулся.

— Замечательный вкус. Такой, наверное, мог быть у весеннего солнца.

— Я очень рад, что вам понравилось. — Иссар кивнул. — Надеюсь, ваши успехи позволят вам пить этот напиток довольно часто.

— Такой дорогой?

— Бутылка — примерно месячная зарплата рабочего за сорок циклов.

— Ого. — Барков сделал еще один глоток, с наслаждением покатал во рту языком и глотнул. — И все равно вкусно. — Он рассмеялся, глядя на удивленное лицо Иссара, и пояснил: — Обычно самые дорогие продукты отличаются от нормальных лишь ценой. Это просто способ декларировать свою исключительность, как и все так называемые элитные товары. Часы за пятьсот тысяч показывают время точно так же, как и часы за две тысячи, а обыкновенные спортивные тапочки во много раз удобнее ботинок из модного магазина.

— Вам будет непросто в нашем обществе. — Генерал покачал головой.

— Тогда это проблемы общества. — Барков рассмеялся. — Я уж найду, на что потратить деньги, и совершенно точно это не будут предметы роскоши.

— А что? — Иссар заинтересованно посмотрел на майора.

— Подарки родным и близким, возможно, технологические секреты…

— Этого барахла я вам предоставлю столько, что не унесете. — Генерал улыбнулся.

— Тогда какое-нибудь суперснаряжение для любителей экстремального отдыха. У меня есть пара друзей, которые будут очень рады подобным вещам. Да вообще, мало ли что? Книги, музыка, альбомы по истории искусства и справочники. В конце концов, просто поездить по вашей империи и посмотреть природу разных планет. Настоящую красоту ведь не запечатлеешь. Тут нужно походить ногами и посмотреть глазами. А что-то даже потрогать.

— Нужно непременно познакомить вас с моей мамой. Она мне говорила все то же самое почти слово в слово. — Генерал вздохнул и бросил взгляд на небольшой экран в глубине каюты. — Кстати, мы уже взлетели. Через час будем на месте.

— Просто как у вас. — Барков покачал головой. — Словно прогуляться по парку. Кстати, все хотел спросить у вас. — Анатолий чуть помедлил. — Вы ведь не просто генерал?

— Генерал никогда не бывает «просто». — Иссар неожиданно тепло улыбнулся. — Но здесь вы правы. Мой действительный ранг довольно высокий. Кроме того, что я глава довольно крупного клана, в моем подчинении то, что вы называете Службой безопасности.

ЭПИЛОГ

Иссар задумчиво смотрел, как на большом, во всю стену, экране сражались два истребителя. Оба закладывали немыслимые виражи, уходя от огня, и выжимали из машин все, что можно и даже нельзя. Темп боя был столь велик, что иногда генерал уже не понимал, где находится землянин, а где его противник.

Сидевший напротив тоже смотрел на экран, но взгляд его был не спокойно-скучающий, как у Иссара, а удивленный до глубины души. Он то и дело скашивал взгляд на правый верхний угол, где высвечивались нагрузки на пилота.

— Ты уверен, что это было правильным решением — притащить этих Демонов? — Высокий язык говорившего выдавал в нем представителя старой аристократии империи вернее, чем черный китель и родовая эмблема на правой стороне груди.

— Они, кстати, так себя и называют. Демоны. — Генерал с усмешкой посмотрел на собеседника. — Что, Теон, не ожидал, что наших лучших бойцов будут гонять, как бешеных ронтов? И это еще ты не видел их командира. Вот этого точно зачали и рожали в небе. В первом бою он ухитрился сжечь симулятор, который просто не успевал за его командами.

— Полагаешь, тебе удалось найти свой решающий аргумент? — Старинный друг генерала — руководитель экономического департамента с сомнением покачал головой.

— Это пока не аргумент. — Иссар встал и прошелся по кабинету мягкой тигриной походкой. — Это лишь заготовка для будущего. Но заготовка, как мне кажется, вполне удачная и многообещающая.

— Как бы эта заготовка не переломала нам все кости, — проворчал Теон. — Я тут случайно увидел, как один из пилотов, по виду хрупкая девушка, крушила голыми руками манекен для десантников. И судя по тому, как на это реагировали при этом двое ее коллег, это было в порядке вещей. Они что, все умеют так драться?

— И еще очень прилично владеют холодным оружием. Причем это не спортивные навыки, а именно боевые, уж можешь мне поверить. Защиту после схватки можно просто выбрасывать. — Генерал помолчал. — Да ты пойми, что в нынешнем своем состоянии империя просто куча отбросов. Мы доедаем наследие наших предков и не создаем ничего нового. Если в нашем мире не будет системы, когда лучшие становятся во главе общества, а худшие постепенно погружаются на его дно, если не будет механизма, при котором наследник даже самого уважаемого члена общества должен пробиваться сам, мы обречены. Наши лучшие люди — это просто отбросы, занятые удовлетворением самых низменных инстинктов, а всю работу в империи тянут низкорожденные, которым никогда не светит занять места, принадлежащие им по праву. Мой лучший аналитик чуть не повесился, когда узнал, что в его родном городе свирепствует эпидемия, а местные власти лишь установили кордоны, и никто и пальцем не пошевелил для спасения двухсоттысячного населения. Мне пришлось покупать медикаменты за свой счет и фактически пробиваться через кордоны.

— Герцог Рантон до сих пор не снял со Стены Крови вызов на дуэль, — заметил Теон. — Ты повесил пятерых его людей, а такое Рантоны не прощают.

— Я уже обмочился от ужаса. — Иссар хмыкнул. — Пусть этот недоносок лучше думает о том, как ублажить имперского прокурора, который уже месяц трудится над его отчетами.

— А кто там копается?

— Бин Исан. — Генерал ухмыльнулся.

— Этот точно накопает. А у меня полно их акций. — Теон нахмурился. — У меня есть хотя бы месяц?

— Даже два. — Иссар тихо рассмеялся. — Бин, по моему указанию, не торопится и должен выдать документы в точно рассчитанный срок. Генеральному прокурору просто не останется ничего другого, как отправить эту змеиную семейку за решетку.

— Думаешь, тебе отдадут Рантонов на растерзание? — Глава департамента задумался.

— Надо будет, принесут его голову на блюде. — Генерал отмахнулся. — Но я не этого хочу. Не сокрушить систему. Это как раз самое простое. Я хочу спокойно и не торопясь вытравить все то, что мешает нам развиваться. Революцию можно устроить хоть сейчас, но ничего, кроме волны эмиграции, мы не добьемся. И при этом уедут не только те, кого не жалко. Поток унесет и огромное количество людей дельных и нужных, а в империи жесточайший кадровый голод. Мы не можем себе позволить терять ценные кадры.

— А какая же все-таки роль отводится твоим наемникам? — Теон поставил бокал на стол и откинулся в кресле. — Да и сядь уже. А то от твоего мелькания у меня уже шея болит.

— Они не наемники, Теон. — Иссар сел напротив и тоже налил себе в бокал легкого, прозрачного, словно родниковая вода, Рагинского белого. — Император подписал форму шесть-девять, у нас с ними венно-политический союз. Кроме того, тут произошел небольшой правовой казус.

— Они и вправду пришли на представление с оружием? — Теон даже подался вперед, словно боялся, что новость, о которой говорили по всем имперским каналам, пройдет мимо него.

— Правда. — Генерал кивнул. — С какими-то древними стрелялками и с короткими ножами на поясе.

— Но император не мог…

— Он не только мог, но и сделал это.

Генерал откинулся в кресле и в голос расхохотался, а через мгновение замерший, словно изваяние, Теон подхватил этот смех:

— Ну теперь держись, империя!

— Империя, держись, — согласился Иссар. — Потому что это только самое начало истории.

Примечания

1

Ава — сокращение от «аватар».


на главную | моя полка | | Крылья Родины |     цвет текста   цвет фона   размер шрифта   сохранить книгу

Текст книги загружен, загружаются изображения
Всего проголосовало: 136
Средний рейтинг 4.7 из 5



Оцените эту книгу