Глава девятнадцатая

ВРАГ МОЕГО ВРАГА

Прыгая по камням, беглецы пересекли склон наискосок и вскоре оказались в той его части, что не была заметна отряду индейцев, приближавшихся из долины напротив. Впрочем, опасность надвигалась быстро. Запыхавшиеся финикийцы достигли спасительного водопада буквально за полчаса до того, как у ручья, в том месте, где сходились почти под прямым углом две долины, появились разведчики индейцев с черными щитами.

К этому времени финикийцы, уже рыскавшие вокруг водопада в поисках гротов, замеченных еще с перевала, наконец обнаружили то, что искали. Вблизи они, как ни странно, были не так заметны. Скалы здесь имели такой уклон, что закрывали вид на эти пещеры из долины, оставляя их открытыми только с одной стороны. Именно с той, с которой их и заметил Чайка. Кроме того, солнце за это время спустилось еще ниже и по горам поползли длинные вечерние тени, что сразу сделало гроты почти незаметными, среди других черных пятен.

— Вот она! — воскликнул Федор, указав на широкую расщелину в скале рядом с рушившейся сверху водой, и первым проскользнул в нее. Чуть в стороне находился еще один грот больших размеров, но карфагенский военачальник решил воспользоваться малым.

Едва заскочив внутрь, финикийцы заметили разведчиков неизвестного противника, которые обшаривали место брода у ручья. Осторожно перейдя неглубокую водную преграду с поднятыми копьями и щитами — вода едва доходила им до колен, — индейцы неизвестного племени бросили несколько настороженных взглядов в сторону водопада. И, не заметив ничего подозрительного, развернулись в противоположную сторону. Видимо, они знали о существовании перевала, через который сапотеки обычно устраивали свои набеги, и решили в этот раз упредить противника, совершив внезапное нападение.

— Хвала богам, успели, — выдохнул Федор, который немного высунув голову из-за края скалы, осторожно наблюдал за перемещением разведчиков, — они нас не увидят, если не приблизятся.

— Зато сапотеки с горы отлично разглядят, — вскинул руку стоявший рядом Леха, указав на седловину перевала, с которого они только что спустились. Там все еще никого не было.

— Это если мы с тобой будем тут у входа маячить и размахивать руками, — рассудил Федор, отступая назад, — а если будем сидеть в глубине пещеры тише воды ниже травы, может, и пронесет. Главное, успели с глаз долой убраться вовремя. Сапотеки и эти, с черными щитами, думаю, не переговоры вести сюда пришли такой толпой. Как только встретятся друг с другом, такая потеха пойдет, что и про нас позабудут. Вернее, они про нас и не знают, я думаю. Так что наша задача себя не обнаружить.

Чайка повертел головой и прищурил глаза, привыкая к полумраку.

— Кстати, — добавил он, — нужно осмотреться, что это за местечко. Всем разойтись и осмотреть пещеры, проверить, нет ли проходов дальше или в соседние гроты.

Здесь было сыро, по стенам змеились ручейки. Пещера оказалась довольно широкой и уходила в глубь скалы, где разветвлялась на несколько ходов. Над головой шумела вода, так что приходилось разговаривать довольно громко, и гулкое эхо разносило голоса, отдаваясь от стен. Перебросившись парой таких фраз со своими бойцами, Федор на всякий случай приказал пока всем помалкивать и продолжать свои исследования в тишине. Что творится в других гротах, они не знали, вдруг не одни они такие умные оказались. Наверняка еще кто-то знал про эти пещеры. Место здесь было проходное, и наверняка когда-нибудь лазутчики сапотеков или их противников заглядывали сюда. Однако никаких следов жизнедеятельности индейцев здесь не нашлось, впрочем, как и других выходов на поверхность. Цорбал, Пирг, Ганнор и Лиед вернулись ни с чем.

— Ну, значит, сидим здесь, — выслушав доклады, подвел итог Федор, — всем отдыхать с оружием в руках. Если бой приблизится к нам, будем прорываться наверх вдоль водопада. Если этот путь еще будет свободен.

Бойцы, повинуясь приказу, расселись на камнях, используя появившуюся возможность отдохнуть. К войне все они привыкли давно. Каждый положил рядом свое оружие, чтобы иметь возможность схватить его и сразу броситься в бой. А Федор, закончив осмотр пещеры и выяснив, что запасных путей отхода нет, вновь вернулся к выходу и осторожно выглянул наружу.

Когда его глаза привыкли — это было уже проще, поскольку приближался вечер и воздух становился все менее прозрачным, — он первым делом посмотрел на седловину перевала, но никого там не обнаружил. Либо сапотеки до сих пор не поднялись, что было возможно, так как времени прошло не так много, либо уже были там, но заметили врага и затаились, прекратив преследование «разведчиков». Разросшиеся тени им тоже помогали скрывать свое присутствие. Федор долгое время всматривался в склоны горы, но так никого и не заметил.

— Затаились, сволочи, — пробормотал он.

Но в этот момент откуда-то из глубины долины, раскинувшейся перед ним, раздались воинственнее крики. Чайка обернулся и увидел, как, сверкая наконечниками отточенных копий в лучах закатного солнца, в центре долины сошлись две лавины — красная и черная. Обе армии были уже здесь.

— Ну, что там? — услышал Федор за своей спиной шепот Ларина. — Сапотеки прибыли?

— Прибыли, — подтвердил Федор, — пошла потеха.

Ларин попытался выбраться вперед, чтобы еще лучше рассмотреть, что там происходит, но Федор его остановил.

— Обожди, — проговорил он с нажимом, — не лезь на открытое место, позицию засветишь.

И кивнул в сторону перевала.

— Там до сих пор еще никто не появился.

Леха с неохотой отступил назад и устроился в тени скалы.

— Странно, — ответил он, некоторое время понаблюдав за скалами. — Давно бы пора подняться. Думаешь, они там затаились?

— Думаю, — ответил Федор, внимательно всматриваясь в сражение, которое набирало обороты примерно в полукилометре от их убежища, — мы с тобой, брат Леха, сами того не зная, вывели сапотеков на отличную засадную позицию. Так что, если они победят, в этом будет и наша заслуга.

— Ты меня обрадовал, — сплюнул со злостью Леха, — по мне, так лучше, чтобы их тут всех перебили.

— Оно, конечно, лучше, — согласился Чайка, невольно потрогав рукоять фалькаты, висевшей на боку, — только неизвестно, что нам еще принесет встреча с этим новым племенем. Может, они еще хуже.

— Разве может быть что-то хуже этих садистов, что вырезают сердца? — пробормотал Леха, вспомнив свои приключения.

— А ты уверен, что эти бойцы с черными щитами не людоеды? — усмехнулся Чайка, отвлекаясь от созерцания сражения, которое расползлось уже по всей долине. Он обернулся к Ларину, лицо которого уже едва мог разглядеть в тени скалы.

— Еще чего не хватало, — опять сплюнул скифский адмирал, — нет чтобы по-хорошему людей на тот свет отправлять, в бою, мечом или копьем. Вечно придумают какое-нибудь извращение.

Он взмахнул руками, пошевелившись на своем наблюдательном посту.

— Нет, командир, — закончил Леха свою речь протеста, удаляясь в пещеру, — мне тут не нравится. Хочу домой. Там и помирать веселее.

Федор Чайка спорить с другом не стал. Он опять вернулся к созерцанию боя, между сапотеками и их неизвестным противником. С небольшими перерывами, когда его подменял на наблюдательном посту то Ларин, то Цорбал, то Пирг, Чайка провел здесь не меньше двух следующих часов. По его ощущениям, жестокое избиение индейцами двух племен друг друга продолжалось не меньше. Копья и боевые топоры шли в ход с обеих сторон. И хотя в сгущавшихся сумерках было трудно разглядеть результаты сражения, Чайке показалось, что атака сапотеков захлебывается. По всей видимости, две армии встретились совсем не там, где рассчитывали, и эффекта внезапности не было ни у одной из воюющих сторон. Да и численный перевес, кажется, был на стороне наступавшего противника.

Немного подумав и привычно поставив себя на место военачальников, Чайка пришел к выводу, что племя с черными щитами хотело скрытно подобраться к перевалу и атаковать военное поселение сапотеков, уничтожив его. Не исключено, что они были осведомлены о празднике и гуляниях у сапотеков именно в эти дни. Однако сапотеки, по всей видимости, также рассчитывали, что в это время противник не будет ожидать нападения, и решили нанести упреждающий удар. Плачевные результаты такой стратегии Чайка сейчас наблюдал перед собой. «Либо разведчики недоработали, — пришел к выводу Федор, глядя, как отчаянное наступление сапотеков пробуксовывает, — либо где-то завелся предатель».

Впрочем, его беспокоил сейчас только «засадный отряд», который мог повлиять на исход сражения. Ведь если он действительно прятался в складках уже укрытой тенями горы, то вступать было самое время. Сумерки сгущались быстро, и очень скоро момент для контратаки мог быть упущен окончательно.

— Ну, вот и они, — самодовольно улыбнулся Федор, когда со склона послышались долгожданные крики.

Сотня сапотеков, размахивая красными щитами и смертоносными копьями, бежала вниз, улюлюкая на ходу. Быстрее всех приближался к черным рядам военачальник сапотеков в золотом шлеме.

— А ты оказался прав, командир, — усмехнулся Ларин, вновь возникая из темноты за спиной, — они действительно там отсиживались. Интересно, нас не заметили?

Федор пожал плечами, не отрывая глаз от происходящего.

Сапотеки, словно нож в незащищенный доспехами бок, вонзились в построения противника, буквально смяв его оборонительные порядки. Захлебнувшаяся было атака вновь обрела второе дыхание, и сапотеки начали стремительно теснить своих врагов. Вскоре битва переместилась из центра долины к подножию водопада. Бой в сумерках шел уже буквально в паре сотен метров от прятавшихся финикийцев.

— Приготовиться, — зло прошипел Федор, буквально выдергивая фалькату из ножен. Не исключено, что скоро придется принять участие в этой заварушке.

Ларин, Цорбал и остальные, вооружившись, сгрудились у входа в пещеру, но Федор пока не давал команды покинуть ее. Еще минут двадцать они провели в напряжении, слушая скрежет оружия и дикие крики умирающих, но враги сапотеков смогли справиться и с этим ударом в спину. Их численное превосходство сыграло свою роль. Постепенно они оттеснили сапотеков обратно в долину и даже обратили в бегство. Отряд с черными щитами, потеряв больше половины своих бойцов, устремился в погоню и вскоре исчез из вида. Вероятно, он преследовал остатки сапотеков до того самого перевала, который еще надеялся захватить.

— Они все еще верят в победу, — ухмыльнулся Чайка, — отчаянные ребята.

— Что будем делать, командир? — поинтересовался Леха, когда в долине опустилась ночь, а битва закончилась. — Не пора ли покинуть эту пещеру. Здесь, конечно, хорошо, но очень мокро и холодно становится. Я предпочитаю ночевать подальше от этих трупов.

— Ты прав, — согласился Федор, выходя из пещеры и посмотрев на небо, где сквозь облака то и дело проглядывала луна, — надо уходить отсюда. Вверх через перевал. Ночь нам не помеха. Только вот одежды у нас для ночевки в горах маловато, да и еды тоже…

Он подумал некоторое время и приказал:

— Придется посетить место побоища, пока никто не вернулся обратно. Разживемся там дополнительной одеждой и обувкой, а то у меня сандалии того и гляди порвутся. Идем все вместе, а оттуда обратно на перевал.

— Ну, раз так, командир, — неожиданно предложил Леха, сжимая копье покрепче, — давай я тогда за кукурузой смотаюсь на перевал, пока вы одеждой займетесь. Сандалии у меня в порядке. Может, соберу что осталось. На первое время хватит, а грязь в ручье отмоем.

— Ты с ума сошел, — заключил Федор, — там же сапотеки.

— Да нет там уже никого наверняка, — заявил Леха, в голосе которого Федор вновь уловил нотки былого бахвальства и желания щегольнуть своей отчаянностью, — те сапотеки, что нас преследовали, полегли давно в долине. А остальных эти, с черными щитами, сейчас добивают. Так что не до нас им сейчас. Шансы верные.

— Ладно, — сдался Федор, — только возьми с собой Цорбала. Вместе корзину нести легче.

— Решено, — кивнул Леха, исчезая вместе со спутником в темноте.

Остальные, сжав покрепче оружие, направились вдоль ручья к месту сражения. К счастью, идти пришлось недалеко. Первые трупы обнаружились уже в паре сотен метров от пещеры, буквально усеяв все берега ручья и даже плавая в воде. Это были воины, изрубленные на куски страшными каменными мечами или буквально утыканные стрелами. В свете луны, то и дело мелькавшей за облаками, это место выглядело жутковато. Но, как ни крути, именно здесь беглецы могли сейчас пополнить свои запасы нужных в предстоящем походе вещей.

— Хорошо погуляли, ребята, — криво усмехнулся Федор и, обернувшись к своим солдатам, приказал: — Ищем накидки или снимаем верхнюю одежду. Кому надо — обувь и оружие. Щитов не брать.

Пробыв здесь недолгое время, они набрали достаточное количество накидок, черных или красных — в темноте было не разобрать, какому племени они принадлежали, — а также луков, мечей и ножей. Ганнор и Пирг красовались в новых сандалиях, снятых с ноги мертвецов. Даже Федор был вынужден разуть одного из сапотеков, как ему показалось, чтобы взять с собой запасную пару обуви, привязав ее ремешками к поясу. Дорога предстояла длинная, мало ли что могло случиться с его собственной истрепанной обувкой.

Спустя час они вновь были у пещеры. Когда от скалы внезапно отделились две черные фигуры, Федор схватился за фалькату, но страхи оказались напрасными.

— Спокойно, командир, — раздался голос Ларина, — это мы.

— Быстро вы обернулись, — ответил Федор, опуская острие фалькаты вниз. — Как сходили?

— Удачно, — ответил Ларин, выставляя напоказ корзину, — место я нашел. Хотя в этой темноте удалось насобирать только половину початков. Ну и прихватили кое-что из оружия по дороге, у подножия горы тоже мертвецов хватает.

Леха похвастался укороченным каменным мечом и деревянными ножнами от него, украшенными целым набором амулетов.

— Ладно, на первое время хватит, — похвалил Федор, осмотрев содержимое корзины, — берем все это и наверх. Скоро выйдет луна, станет видно лучше. А пока переберемся на ту сторону ручья.

— А спать когда будем? — не удержался Ларин, чтобы не подначить командира. — И так целый день бегаем по полям и горам. Устали.

— На том свет отоспишься, если сапотеки тебя догонят, — пообещал ему Федор и первым шагнул в ручей.

Отряд беглых финикийцев шел по камням часа четыре без отдыха, почти в кромешной темноте, рискуя сорваться в водопад или упасть в расщелину. Они преодолели основную часть подъема и вышли к перевалу, когда из-за облаков появилась луна, впервые засияв в полную силу.

— Привал, — скомандовал Федор усталым голосом, — передохнем немного.

И, пока остальные бойцы отдыхали, рухнув на камни, предварительно прикрытые накидками сапотеков, Чайка, как всегда, осмотрелся.

Усилия не пропали даром. Они уже были почти под перевалом, оставалось метров сто, не больше, и путь этот уже не казался таким крутым и сложным. Позади них раскинулась долина, где оставили свои жизни сотни сапотеков и воинов другого неизвестного племени. Но Чайка не ощутил в своей измученной долгими страданиями душе к ним никакого сочувствия. «На войне как на войне». Скорее он был рад тому, что они так ловко ушли от погони. И хотя полной уверенности в этом не было, ему казалось, что искать беглецов там, где только что состоялось кровопролитное сражение, никто не будет. Ларин был, похоже, прав. Эти бойцы с черными щитами могли сами напасть на долину сапотеков, и тогда все оборачивалось сплошной удачей. Сапотекам на какое-то время станет не до беглецов. В любом случае надо использовать этот шанс и уйти как можно дальше от границ их горной империи, пока те не опомнились.

Федор посмотрел на тяжело дышавшего рядом Леху и почувствовал, как устал сам. И все же у него не было желания ночевать в этой долине. «Нужно пройти еще хоть немного и хотя бы спуститься с перевала, — решил он, с трудом вставая, — там уже должны быть чужие земли, там и заночуем».

Чайка поднял свой отряд, и финикийцы брели, спотыкаясь, по камням еще почти час. За это время они поднялись на перевал, прошли его и стали спускаться в следующую долину, которую было почти невозможно рассмотреть, поскольку луна вновь зашла за облака. Федор счел это знаком, достаточным, чтобы прекратить бороться с судьбой. Хотя бы сегодня.

— Ночуем здесь, — приказал он, останавливаясь у большого валуна, рядом с которым шумел небольшой ручей, — кто хочет, может поесть. Потом спать. Цорбал, ты первым в дозоре.

Лучник устало кивнул и привалился к валуну спиной. Остальные, побросав накидки на камни, рухнули на них, заснув мертвым сном. Усталость и напряжение последних дней взяли свое.