Глава 15

Когда Эйприл позвонила матери на следующее утро, Валери обнаженная стояла в кухне, готовя для Джека яичницу. Первая у нее пригорела, и теперь она сосредоточилась на второй, пока он сам просматривал спортивную страницу в газете. Его присутствие наполняло ее таким доверием и нежностью, что она ничуть не стеснялась стоять перед ним безо всякой одежды.

— Ну, и как это все было? — поинтересовалась у матери Эйприл.

— Просто невероятно! — задумчиво ответила Валери и тут же, опомнившись, спросила: — А что ты имеешь в виду?

— Как что? — удивилась Эйприл. — Конечно же, Суперкубок.

Еще немного, и вторая яичница отправилась бы в помойное ведро вслед за первой. Валери сказала дочери, что перезвонит через пару минут, потому что сейчас занята другими вещами.

Она наклонилась над столом, чтобы поставить перед Джеком яичницу. Он улыбнулся, поцеловал ее и провел рукой вдоль ее спины. Он оказался потрясающим любовником, впрочем, похоже, она тоже его не разочаровала. Кроме того, он утверждал, что ночь прошла без вреда для его здоровья. Джек был приятно удивлен, обнаружив, что обрел свою прежнюю форму и теперь мог вытворять все, что хотел, не рискуя вновь превратиться в инвалида. Впрочем, их близость меньше всего походила на акробатику. Нет, Джек был сама нежность, нежность, которая заставила и его, и Валери позабыть обо всем на свете. Такого с ним еще ни разу не было, Джек не узнавал себя.

С довольным видом он принялся за еду.

— Я мастер только по гренкам, — смущенно проговорила Валери.

Джек рассмеялся.

— Это я понял. Нет-нет, не надо принимать мои слова всерьез. Яичница превосходная, как и ты сама. Кстати, какие у тебя планы на сегодня?

Сам Джек взял по случаю Суперкубка отгул. В ближайшие два дня ему не нужно было выходить в эфир, и он решил побаловать себя заслуженным бездельем. Утром он оставил для своей ассистентки сообщение по голосовой почте.

— Работа, что же еще? — ответила Валери. К тому же на сегодня у нее была назначена встреча с Дон.

— Я подумал, почему бы и тебе сегодня не остаться дома. Скажи, что ты заболела, — предложил Джек, и Валери расхохоталась.

— Нет, на такое я не способна, не хочу потерять работу.

Впрочем, она знала, что такого не произойдет. Кроме того, до четверга у нее не было записи. Но и без того ее дни расписаны буквально по минутам. На пятницу она взяла отгул, чтобы посмотреть игру, чего раньше за ней никогда не водилось.

— Если тебя уволят, я готов тебя содержать. А может, и мне уйти с работы?

Разумеется, это была шутка. После страстной ночи любви ни он, ни она не хотели расставаться. Раньше с Валери такого еще ни разу не случалось.

— Прекрасно, мы с тобой любовники еще только… — она бросила взгляд на часы на стене, — пять часов, а нам обоим уже светит безработица!

— Лично я не имею ничего против! — пожал плечами Джек. — Тогда мы сможем весь день оставаться в постели и предаваться любви.

Валери была вынуждена признать, что разделяет его мнение.

— А может, и правда, — задумчиво произнесла она. — Я целый год не брала больничных или даже два года.

— Вот видишь, какую чудную идею я тебе подал, — произнес Джек, обнимая ее за талию. Мужчина в нем тотчас дал о себе знать.

В промежутке между поцелуями Валери потянулась за лежавшим на столике мобильником, чтобы оставить голосовую почту для Дон. Для пущей убедительности пришлось пойти на небольшую ложь. Мол, из Майами Валери вернулась с больным горлом и хотела бы денек отлежаться в постели. Кстати, в некотором роде так оно и было — насчет того, чтобы провести день в постели. Джек взял ее за руку и повел в спальню, где уже пять минут спустя они слились в страстных объятьях. А потом, удовлетворенные, еще долго лежали, не желая разнимать объятий.

— Ты слишком для меня молод, — вздохнула Валери, выровняв дыхание. — В моем возрасте это просто опасно.

Впрочем, он был опустошен не меньше, чем она.

— С тобой я вновь ощущаю себя молодым, — ответил Джек, нежно прижимая ее к себе и поглаживая по волосам. Спустя несколько минут оба уснули, а когда проснулись, был уже полдень.

Они вместе отправились в душ — здесь страстная сиена повторилась вновь, после чего они перешли в кухню, где Джек приготовил им два огромных сэндвича. Валери вспомнила, что по понедельникам к ней не приходит женщина, которая убирает квартиру. Так что можно считать, что им крупно повезло. Но что совсем удивительно, она и назавтра взяла выходной. Так что они могли не опасаться, что им помешают. Они выбрались из квартиры, чтобы пообедать в ближайшем ресторане, а вернувшись домой, улеглись в постель и смотрели старые фильмы. Никогда Валери не проводила день, как сегодня. Лежа в объятьях Джека, она ощущала себя избалованной лентяйкой. А еще она была влюблена.

Эйприл перезвонила ей во второй половине дня, и, как показалось Валери, в голосе дочери слышалась тревога.

— С тобой все в порядке? Я звонила тебе на работу, и мне сказали, что ты больна. Но когда я звонила утром, ты мне ничего не сказала, ты мне даже не перезвонила.

— Извини, дорогая. Но у меня действительно болит горло. Похоже на ангину.

— Ты уже вызвала врача?

— Пока еще нет, — ответила Валери, ощутив укор совести, и улыбнулась Джеку, который, пока она разговаривала, положил руку ей на грудь. Его прикосновение мгновенно разбудило в ней страсть. — Но я непременно его вызову. Обещаю тебе.

— Если это ангина, то нужно принимать антибиотики, — менторским тоном произнесла Эйприл.

— Хорошо. Я вызову врача, а потом тебе позвоню. А пока мне просто хочется полежать в постели.

— Отлично. И укройся потеплее, — посоветовала Эйприл. — Я позвоню тебе позже, узнаю, как ты.

— Если я не стану брать трубку, не беспокойся. Потому что мне все время хочется спать.

На самом же деле ей не хотелось, чтобы телефонный звонок помешал им с Джеком.

— Кстати, как все-таки тебе Суперкубок? Утром ты сказала, что ты в восторге.

— Да, это было потрясающе!

На самом деле она имела в виду Джека, а отнюдь не игру. Впрочем, игра тоже была захватывающей.

— Я смотрела за играми по телевизору в кухне. Джек классно комментировал матчи, и его интервью — супер! Надеюсь, он был мил с тобой?

— Еще как! — воскликнула Валери и улыбнулась Джеку, который обнимал ее. — А как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Прекрасно. Но скоро все изменится, живот уже заметен, и мне противно от одной только мысли, что придется всем что-то объяснять. Господи, как хорошо бы подольше сохранить все в тайне!

Через неделю ее беременность перевалит на шестой месяц, и Эйприл, обычно стройная и подтянутая, ощущала себя этакой бочкой.

— Сомневаюсь, что ты сможешь долго это делать, — заметила Валери. — К тому же ты не обязана никому ничего объяснять.

— Мне кажется, мои повара уже догадались.

Жан-Пьер так уж точно. Последнее время он был на удивление внимателен и заботлив. Например, не разрешал ей поднимать тяжести. Эйприл воспринимала его помощь с благодарностью, однако такое повышенное внимание с его стороны напрягало ее. И хотя она сама держалась с ним подчеркнуто учтиво, как с коллегой, это никак на него не действовало.

— Я позвоню тебе завтра, моя дорогая, — сказала Валери как можно нежнее.

— А ты лечи свое горло, пей чай с медом и вызови врача.

— Непременно. Спасибо, что позвонила.

Валери положила трубку и повернулась к Джеку. Он тотчас поцеловал ее снова. Он провел у нее еще одну ночь, и Валери — что совершенно на нее не было похоже — позвонила на работу и, сказавшись больной, взяла еще один свободный день.

— Но ведь я не могу так поступать до бесконечности, — сказала она убитым голосом, когда они сели вдвоем за обеденный стол. — Завтра мне все равно придется выйти на работу. Подозреваю, что мой рабочий стол завален корреспонденцией.

— А что? По-моему, нам обоим стоит уволиться, — подначил ее Джек. Впрочем, завтра его тоже ждала работа. А пока здорово было взять парочку внеплановых выходных, чтобы провести их вместе — вместе спать, есть, заниматься любовью, вместе смотреть телепередачи.

Для Валери это был своего рода праздник. Она вот уже много лет не ощущала себя такой отдохнувшей. В душе она надеялась, что не станет для Джека мимолетным увлечением. Впрочем, похоже, оба они были настроены серьезно.

— Может, сегодня поедем ко мне? — предложил он. — Моей помощницы по хозяйству не бывает по средам.

Оба не торопились афишировать свои отношения. О своем новом романе Валери не обмолвилась ни словом даже в разговоре с Эйприл, так зачем знать об этом посторонним! Пока это был их с Джеком секрет. А еще ее по-прежнему волновала мысль о разнице в возрасте. Хотя, может, она зря переживает. Джек был известен как большой любитель женского пола, и с кем бы его ни заметили, это наверняка вызвало бы разговоры, тем более если бы его заметили в ее обществе. С другой стороны, Валери словно сбросила с плеч груз прожитых лет и теперь чувствовала себя его ровесницей. Рядом с ним ей было хорошо, легко и спокойно на душе, как будто годы, разделявшие их, исчезли каким-то волшебным образом.

Вечером Валери собрала небольшую сумку, чтобы поехать на ночь к Джеку, достала из платяного шкафа деловой костюм. Они вызвали такси и отправились к Джеку. Джек положил в багажник свой чемодан. Ее собственный чемодан до сих пор стоял нераспакованный в спальне. Валери взяла с собой только косметичку и зубную щетку.

Приехав к Джеку, Валери поставила туалетные принадлежности на полочку в его ванной и повесила в шкаф костюм. У нее было такое чувство, словно она вернулась к себе домой. Они решили принять ванну вместе и с удовольствием погрузились в теплую пенную воду.

— Что же мы теперь скажем людям? — задумчиво спросила Валери, когда они наконец вылезли из ванны и сели за стол в кухне, чтобы перекусить. — Или нам просто на какое-то время скрыться с горизонта, пока мы не решим, что нам делать?

— Это зачем же? Лично я уже все решил, — возразил Джек. — Я тебя люблю. Скажи, если я закажу самолет, чтобы он начертил эти слова в небе над Манхэттеном, это дурной вкус или как? Или хватит объявления на шестой странице? — спросил Джек, имея в виду колонку светской хроники в «Нью-Йорк-пост».

— Не хлопочи! Думаю, люди и без того скоро обо всем догадаются, — успокоила его Валери. — Мне всегда нравилось старое выражение: «Осмотрительность — главная составляющая мужества». Однако я совершенно не могу себе представить, как будут обстоять дела с осмотрительностью, если люди обо всем догадаются. Ведь мы с тобой все время на виду.

— А по-моему, нам не нужно ни на кого обращать внимания. Главное, что нам с тобой хорошо. С какой стати нам что-то скрывать, я не женат, ты не замужем. Или, по-твоему, Эйприл будет против?

— Вряд ли, — задумчиво ответила Валери. — Не вижу причин, почему она должна быть против, к тому же ты ей нравишься. А как насчет Грега?

Сын Джека младше ее дочери. Он наверняка их не одобрит.

— Он мне сказал, что ты ему понравилась, — ответил Джек. — Так что тылы у нас прикрыты. Согласись, что мнение детей для нас очень важно. А все остальные пусть идут к чертовой матери! — с жаром воскликнул он. Потому что теперь для него самое главное — это она, и незачем усложнять жизнь. Валери вспомнила предсказание Алана Старра, его гадание в день ее рождения. Удивительно, но все сбывалось.

Они с Джеком пораньше легли спать, потому что обоим предстояло встать рано. Джек приготовил завтрак — а именно яичницу с беконом, которая вполне могла бы украсить собой меню в ресторане Эйприл. Джек и вправду был неплохим кулинаром. После завтрака они какое-то время спорили, как им добираться на работу, и в конце концов решили, что возьмут одно такси на двоих. В здание телестудии они тоже вошли вместе. Казалось, никто не обратил на это внимания. В коридорах сновали люди, и, когда они вышли из лифта, Джек без колебаний поцеловал ее в щеку. И вновь никто не удивился, не упал в обморок, никто не стал на них коситься.

— Жди моего звонка, — сказал Джек с улыбкой и направился к себе.

Валери зашагала к себе в офис. У дверей с озабоченным видом ее уже поджидала Дон.

— Как ваше горло? — обеспокоенно поинтересовалась она.

Несмотря на молодость, она нередко демонстрировала по отношению к Валери едва ли не материнскую заботу. Дон любила и свою работу, и свою начальницу. И Валери платила ей взаимностью. О такой помощнице, как Дон, можно было только мечтать.

— Прекрасно. А в чем дело? — удивилась Валери. Сказать по правде, у нее вылетело из головы, какой предлог она нашла пару дней назад, чтобы не приходить на работу. — А, ты вот о чем! — вспомнила она. — Гораздо лучше. Что поделать, ангина. Принимаю антибиотики.

С этими словами она прошла в свой офис и села за стол, заваленный бумагами. На следующий день ей предстояло грандиозное шоу по случаю Дня святого Валентина. Кстати, какое удивительное совпадение! И как этот день соответствует ее настроению!

В обеденный перерыв Джек заглянул, чтобы увидеть ее. Он пребывал в прекрасном настроении. Еще бы! Ведь его передача вышла на первую строчку в рейтинге. Коллеги были горды своим Джеком.

На работе Валери засиделась до вечера. Джеку она пообещала, что заглянет по пути домой. Попала она к нему лишь в половине девятого вечера и, соответственно, к себе уже не поехала. Что ж, придется заехать домой утром, до работы, чтобы переодеться. Когда Валери на следующее утро приехала домой, то застала там горничную. Как оказалось, та решила, что Валери просто нет в городе — единственное разумное объяснение отсутствия хозяйки в собственной спальне. Впрочем, правда в любом случае вскоре всплывет. Такие вещи долго скрывать невозможно. Для шоу в честь Дня святого Валентина она надела красный костюм от «Шанель». Джек заехал за ней через полчаса, чтобы отвезти ее в студию. Неожиданно для самих себя они стали практически неразлучны. Валери это только нравилось. Вместе они составляли красивую счастливую пару, и ей было приятно об этом думать. Пока они ехали на работу, она рассказала ему о предстоящем шоу.

— Кстати, а какие у тебя планы на День святого Валентина? — поинтересовался Джек. — Почему бы нам не навестить Эйприл?

Валери кивнула, а про себя подумала, что надо предупредить дочь. Но когда лучше это сделать?

Валери смогла увидеть дочь в субботу, перед тем как отправиться к парикмахеру. Эйприл первой задала ей вопрос про Джека.

— Мам, ты ведь с Джеком встречаешься, признайся. Но он ужасно занятой. И мне бы не хотелось, чтобы ты влюбилась в него, а у него просто нет на тебя времени. К тому же вокруг него вечно увиваются эти вертлявые модели. Ты будешь переживать.

Валери не собиралась лгать дочери. И меньше всего ей хотелось делать это сейчас. Валери было не по себе из-за той лжи, на которую она пошла, не поделившись с дочерью.

— Сказать по правде, я в него влюбилась. И возможно, да, мне действительно будет больно. Не знаю. Он на десять лет моложе меня, но знаешь, для нас это не имеет значения. Потому что он тоже в меня влюблен.

Эйприл несколько мгновений молча смотрела на мать, явно не зная, что сказать.

— Надеюсь, он тебя не обижает? — наконец спросила она.

— Ну, ты скажешь! Он готов носить меня на руках. Он добрый, отзывчивый, умный, с ним весело. Возможно, наши с ним отношения не продлятся долго. Но сейчас мне с ним хорошо, — призналась Валери. Почему-то ей было неловко, что все это происходит с ней, а не с Эйприл, которая имела на это полное право. Более того, для дочери надежное мужское плечо гораздо важнее, чем для самой Валери. Увы, ждать справедливости от жизни — дело бесполезное. Думала ли она, что в шестьдесят лет влюбится, как шестнадцатилетняя девчонка? А вот Эйприл, на шестом месяце беременности, ждет ребенка от мужчины, который воспользовался ею, словно игрушкой, и теперь ему не нужна ни она сама, ни ее будущий ребенок.

— Прости меня, моя дорогая. У меня такое ощущение, будто я от жадности отхватила себе лучший кусок. Я бы предпочла в первую очередь видеть счастливой тебя, а не себя.

— Да ладно тебе, мам! У меня все нормально, — запротестовала было Эйприл. Впрочем, вид у нее был унылый. С того дня, когда она в последний раз видела Майка, ею владело подавленное настроение. Его визит к врачу стал для нее болезненным ударом. — Я рада за тебя, мама, — с горячностью добавила она. — Ты это заслужила. А Джек должен благодарить судьбу, что встретил тебя. Мне кажется, к своим пятидесяти годам он понял, что все эти двадцатилетние девчонки совсем не то, что ему нужно. Я всегда хотела, чтобы рядом с тобой был человек, который тебя любит. Ведь нашел же отец свое счастье с Мэдди. И не вздумай говорить о возрасте! Право на счастье есть у каждого.

Эйприл очень хотелось в это верить.

— Но я не могу не думать об этом! Как ни уговаривай себя, шестьдесят есть шестьдесят, а двадцать — это двадцать.

— Но о каких серьезных отношениях с ними может идти речь?! Джек ведь тоже не молодеет… — резонно заметила Эйприл. Она сама до недавнего времени и не предполагала такого развития событий, но теперь радовалась за мать.

Валери сообщила ей, что они с Джеком хотели бы по случаю Дня святого Валентина пообедать в ресторане Эйприл.

— Я приготовлю для вас потрясающий обед! — оживилась Эйприл и обняла мать. — Буду рада увидеть вас вместе!

— Что она сказала? — Это был первый вопрос, который задал Джек, когда Валери приехала к нему. После возвращения из Майами они каждый вечер проводили вместе, или у нее, или у него. Поначалу Джек нервничал по поводу того, как к их отношениям отнесется Эйприл. От детей можно ждать любой реакции, независимо от их возраста. Сам он обмолвился в телефонном разговоре с Грегом, что встречается с Валери, и Грег сказал, что он только рад и не видит в этом ничего предосудительного. Но то парень, а что скажет Эйприл? Ее реакция может быть совсем другой. Джек, конечно, знал, что мать и дочь близки, и очень надеялся, что ничего не может испортить их отношения.

— Эйприл умница, — успокоила Джека Валери. — Она пообещала по случаю Дня святого Валентина приготовить для нас специальный обед. Я сказала ей, что мы хотели бы пообедать в ее ресторанчике.

— Надеюсь, она не подмешает мне мышьяка, — пошутил Джек, пытаясь за этой неловкой шуткой скрыть свое беспокойство.

— Я же сказала тебе, что она не имеет ничего против. С нее хватает своих проблем.

— Это каких же? — поинтересовался Джек. — Надеюсь, ее заведение на плаву?

— О, ее ресторан процветает! — поспешила успокоить его Валери, однако уточнять не стала. Впрочем, похоже, что ее ответ устроил Джека — главное, что Эйприл не имеет ничего против их романа, и для них с Валери горит зеленый свет. Получив одобрение обоих отпрысков, Джек почувствовал себя гораздо увереннее. Коллеги, похоже, еще ни о чем не догадывались. Просто не придали значения тому, что в последнее время их постоянно видели вместе. Вероятно, все полагали, что это следствие их короткого сотрудничества во время проведения Суперкубка. Что ж, пусть так и думают, пусть люди привыкнут к их «дружбе». По крайней мере, Джека это вполне устраивало. А вот у Валери было такое подозрение, что Дон обо всем догадалась, хотя ничем себя не выдала. Но, как уже сказал Джек, важно, что их собственные дети не имеют ничего против, а это самое главное.

В День святого Валентина Джек и Валери отправились на обед к Эйприл. Та действительно постаралась на славу и приготовила для них превосходный обед. Более того, освободившись от дел, подсела за их столик. Они втроем сидели за столиком, когда в ресторан в сопровождении молодого человека вошла одна из бывших подружек Джека. Заметив Джека, она подошла к их столику, чтобы напомнить Джеку, что все еще ждет обещанного звонка. На Валери она даже не взглянула. Поскольку за их столиком сидела хозяйка ресторана, девушка решила, что здесь собрались просто хорошие друзья.

— Я так соскучилась по тебе, — проворковала она, обращаясь к Джеку, и, бросив на него призывный взгляд, отошла прочь. А спустя минуту Эйприл позвали на кухню. Дочь ушла, а Валери сидела молча, напряженная и притихшая. Джеку было достаточно одного взгляда, чтобы понять: она расстроена.

— Не вздумай расстраиваться из-за этой девчонки, — сказал он. — Я с ней встречался лишь раз. Глупенькая стервочка! Представляешь, она безо всякого стеснения вытащила у меня из бумажника стодолларовую бумажку. Видимо, привыкла, чтобы ей платили.

В его жизни были и другие девушки, милые и приятные, а об этой красавице Джек поспешил забыть. И надо же было случиться, чтобы именно она сегодня вечером появилась в ресторане Эйприл! Эта дура испортила такой чудесный вечер!

— Ты ведь спал с ней, судя по тому, как она на тебя смотрела, — нарушила молчание Валери, стараясь говорить как можно спокойнее. В ответ Джек лишь вздохнул и взял ее руку в свою.

— Дорогая, в свое время я по глупости переспал почти с половиной нью-йоркских моделей, но это не значит, что я намерен делать это и дальше. Я люблю тебя. Думая о том, какую жизнь я вел, пока не встретил тебя, я чувствую себя последним глупцом. И вот теперь не одна, так другая время от времени возникают в моей жизни, как, например, сегодня, и я чувствую себя последним идиотом. Сознаюсь, я это заслужил, но вот ты — нет. Но я прошу тебя об одном: запомни — ко мне теперь это не имеет отношения. Я закрыл дверь в свою прошлую жизнь. Не хочу, чтобы из-за глупостей, которые я когда-то натворил, наши отношения испортились. Скажу честно, ни с одной из них у меня никогда не было ничего серьезного, скорее это был способ убить время. У нас с тобой все по-другому. Ты прекрасная, удивительная женщина, и я люблю тебя, — произнес он, глядя ей в глаза, и Валери словно ожила. Она даже устыдилась своей неожиданной ревности. К счастью, скоро к их столику вернулась Эйприл, чтобы вновь составить им компанию.

— Извини, чертова посудомоечная машина вечно выходит из строя! Боюсь, что придется покупать новую, — пояснила Эйприл и лишь потом заметила, что ее мать чем-то расстроена. Возможно, из-за этой девицы, которая подошла к их столику поговорить с Джеком. Хотя к чему расстраиваться? Ведь Джек любит ее мать, это видно с первого взгляда. Они завершили обед легким десертом, и Джек от души поблагодарил Эйприл.

Джек и Валери засобирались домой. Эйприл вышла их проводить. Она чувствовала, что Валери, хотя и улыбается, напряжена, но вопросов задавать не стала. На прощание Эйприл поцеловала обоих и сказала, что будет рада видеть их снова. Когда она чмокнула в щеку Джека, тот с удивлением посмотрел на нее. Он наконец заметил, что Эйприл беременна. Опустив глаза, он увидел, что под ее поварским фартуком выступал округлившийся животик. Джек вопросительно посмотрел на Эйприл.

— Мама тебе все объяснит, — смущенно сказала она. — Или, может, она уже все тебе рассказала? — Эйприл вполне допускала это, в конце концов, Джек теперь в некотором роде член их семьи, так что какие могут быть от него секреты?

— Нет, она ничего мне не говорила, — ответил он. — Скажи-ка мне, ты сама этому рада или нет?

— И рада, и не рада, — пожала плечами Эйприл. — Скажем так, это подарок судьбы, хотя и неожиданный. Не знаю, ничего я сейчас не знаю.

Джека и Валери уже поджидало такси. К тому же на улице было зябко, а Эйприл вышла их проводить без пальто. Как только они сели в такси, она поспешила вернуться в ресторан.

Джек назвал водителю адрес Валери. За всю дорогу оба не проронили ни слова. Этим вечером он остался у нее. Так они договорились — несколько ночей у него, а потом — у нее.

— Почему ты ничего не сказала мне? — спросил Джек у Валери. Похоже, он был даже обижен.

— Не сказала о чем?

— О том, что Эйприл ждет ребенка. Кстати, а кто его отец? Насколько мне известно, близкого друга у нее нет.

— Верно, нет, — вздохнула Валери. — Это была случайность. Я видела этого парня лишь один раз. Он работает в газете, пишет ресторанные обзоры. Он произвел на меня неплохое впечатление. Но ему не нужна ни она, ни ребенок. Насколько мне известно, вместе они были всего лишь раз. Моей бедной Эйприл не повезло. По ее словам, они тогда прилично выпили. Кроме того, тогда она принимала антибиотики, в результате противозачаточная пилюля не сработала.

Джек огорчился. Бедняжка Эйприл! Теперь ей одной тащить эту ношу. А ведь на ней еще и ресторан! Какая, однако, несправедливость, что отец ребенка порвал с ней всякие отношения!

— Ей, должно быть, тяжело. Но почему ты ничего не сказала мне? — повторил Джек свой вопрос. Впервые за все время их отношений в его голосе прозвучал упрек. Он задумался о том, что стало причиной этой скрытности — неловкость или желание оградить Эйприл, и без того попавшую в щекотливое положение, от болезненных вопросов. По всей видимости, второе. Но с другой стороны, до сих пор у них не было друг от друга секретов, и если Валери решила не посвящать его в их с Эйприл проблемы, значит, это нечто такое, что не дает ей покоя. Джек хотел быть частью ее жизни, ее надеждой и опорой, а отнюдь не сторонним наблюдателем. И потому чувствовал себя задетым ее молчанием.

Ответ Валери был неожиданным. Какое-то время она молчала, в ее глазах стояли слезы.

— Та девица, которая подошла к тебе поздороваться, сколько ей лет, Джек? Двадцать один? Двадцать два? Самое большее — двадцать три. Значит, я на тридцать семь лет ее старше. Это с ней у тебя был роман до меня. Я старше тебя на целый десяток лет, мне шестьдесят, и я не замужем. А мой бойфренд привык развлекаться с молоденькими девушками. И ты хочешь, чтобы я сказала тебе, что в скором времени стану бабушкой? Да я гожусь в бабушки этой твоей модели! — воскликнула Валери обреченно. — Неужели мне теперь придется стать настоящей бабушкой и выглядеть на свои шестьдесят? Может, это и глупо с моей стороны, но мне казалось, что, если я тебе скажу, ты тотчас же оставишь меня. Я сама еще не привыкла к этой мысли и потому не хотела раньше времени ставить тебя в известность. К тому же я ужасно волнуюсь за Эйприл, ей не позавидуешь. Но я ничего не сказала тебе об этом не из-за Эйприл, а из-за себя. Меня мучает вопрос — захочешь ли ты теперь спать с бабушкой?!

Вид у Валери был такой несчастный, что Джек невольно улыбнулся. Он с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, потому что это действительно было смешно. До этого он спал с молодыми девицами, у которых были потрясающие фигуры при полном отсутствии ума. И вот теперь мир перевернулся — он спит с женщиной на десять лет себя старше, которая к тому же вот-вот станет бабушкой! И, что самое главное, он совершенно потерял из-за нее голову. Он обнял Валери и, нежно прижав к себе, поцеловал.

— Давай больше не будем поминать этих девиц. Они мне безразличны. И поверь, я не разлюблю тебя из-за того, что ты станешь бабушкой. Я люблю тебя, независимо от того, сколько тебе лет, и сколько мне, и сколько внуков у тебя будет! Черт возьми, Валери, я ведь тоже уже не мальчик, хотя с тобой я порой ощущаю себя подростком. Но вообще-то у меня такое чувство, что из нас двоих старший по возрасту я.

Его слова вызвали у Валери улыбку. Джек облегченно рассмеялся и не удержался от того, чтобы немного ее подразнить.

— Обещаю тебе, что никогда не стану называть тебя «бабулей».

— Смотри, ты пообещал! — игриво ответила Валери и сделала вид, что готова его шлепнуть. — И пусть только этот ребенок когда-нибудь попробует меня назвать «бабушкой», я просто не стану с ним разговаривать! — с этими словами она прижалась к Джеку. Он сумел ее успокоить. — Честно говоря, я очень переживаю из-за Эйприл, — уже серьезно добавила она. — Не повезло моей девочке, а я не знаю, как могу ей помочь. Справится ли она одна?

— Не волнуйся, справится, — уверенно сказал Джек. — Ну а мы все на что? Разве мы ей не поможем?! Например, мы могли бы сидеть с ребенком, — и он улыбнулся Валери. — Ребенку необязательно называть нас бабушкой и дедушкой, будет звать нас по имени — Джек и Валери. Кстати, лично я ничего не имею против внуков. Ну, может, не прямо сейчас, а когда-нибудь в будущем.

— Вот и я тоже, — призналась Валери. — Лет этак в восемьдесят. Честное слово, Джек, я давно хотела тебе все рассказать и пару раз едва не проговорилась, но в последний момент испугалась, не нашла нужных слов. Кстати, бабушкой я стану в июне.

Черт, как же отвратительно это звучит! И как назло, она вынуждена произнести эти слова как раз в тот момент, когда ей хочется быть молодой и привлекательной!

— Но для меня ты всегда будешь желанной! — заверил ее Джек.

— Но молодой, как эта сегодняшняя девица, я не буду никогда! — вздохнула Валери. — Она молодая, и этим все сказано!

На фоне этой нахалки Валери чувствовала себя старой развалиной.

— Неправда, — оборвал ее Джек. — Она безбашенная, и этим все сказано. Она и со мной позволяла себе разные выходки, не удивлюсь, если она принимает наркотики. Во время нашей с ней встречи она точно была под кайфом, причем еще каким! Я не мог дождаться той минуты, когда я, наконец, мог от нее отделаться, и не собирался встречаться с ней снова. Поверь, вот уж что мне нужно меньше всего, и я благодарен судьбе за то, что она послала мне тебя. Этих красоток с меня довольно, я сыт ими по горло. С ними я лишь тешил собственное тщеславие. С тобой все иначе, мы по-настоящему близки, я чувствую с тобой духовную связь, а не просто физическое влечение, — произнес он. Впрочем, на губах его играла хитрая улыбка. И как только они вошли в ее квартиру, он доказал ей всю полноту своих чувств — не теряя времени, сгреб в охапку и отнес в спальню.

— Немедленно меня опусти, а не то снова надорвешь спину! О ноге подумай! — упрашивала его Валери, но Джек только засмеялся в ответ.

— К черту ногу и к черту спину! Или ты хочешь сказать, что я уже стар?

— Нет, — сказала она, когда он опустил ее на кровать. — Я просто хочу сказать, что люблю тебя и беспокоюсь о тебе.

— Отлично, потому что я тебя тоже люблю. Так что прекращай говорить о том, какие мы с тобой старые. Сегодня День святого Валентина, и в этот день я хочу заниматься с тобой любовью. Быстро раздевайся! — шутливо скомандовал он и, не дожидаясь, когда она выполнит его команду, сам принялся снимать с нее одежду.

Валери смеялась. Неожиданно вся ситуация предстала перед ней в комическом свете — и собственные страхи по поводу того, как Джек воспримет новость о беременности Эйприл, и эта наглая девица в ресторане. Все это не имело значения. Главное, что они вместе! И Джек осыпает ее ласками со страстностью восемнадцатилетнего юноши. Нет, они оба поступили правильно, когда не испугались и смело открыли дверь, потому что за ней их ждала любовь. Они обрели друг друга.