64

Я прожил несколько венских месяцев в полном одиночестве, но мое состояние продолжало стремительно ухудшаться. София, хоть и была теперь далеко, по-прежнему занимала все мои мысли, и стоило представить себе, как она смеется, глядя на эрцгерцога, в животе возникала нестерпимая боль.

Ночами я не спал, зато днем, в любое время, когда, совершенно истерзанный, закрывал глаза, дреме удавалось меня одолеть.

В 1899 году я пришел к выводу, что добиться исцеления собственных тела и духа я смогу лишь в одном случае: если покончу с отношениями Софии и Франца Фердинанда. Раз книга смогла их свести, сможет и развести. И вот интересно: с тех пор, едва подумаю о будущей свободе моей ненаглядной, волнение меня покидало и боль успокаивалась… А вдруг, когда София будет свободна, я сумею вернуть себе место в ее сердце?

Идея была проще некуда. Возбудить в Изабелле такой гнев, что дрогнет вся империя и разлука эрцгерцога с Софией станет неизбежной. Мне останется только наблюдать бурю со стороны.

Во исполнение задачи я, уверенный, что этого достаточно, написал следующее:

Изабелла посмотрела на фотографию и, обнаружив на ней, к своему величайшему изумлению, лицо Софии, испытала настоящий шок. И упала на диван так, словно жизнь ее покинула.

София понятия не имела, что это я организовал ее встречу с Францем Фердинандом, стало быть, и в том, что причастен к разрыву их отношений, не заподозрит.