Глава 15
Бешеная колибри
В школьном автобусе я сажусь на темно-синее сиденье из кожзаменителя, Джексон опускается рядом. Одноклассники возбужденно гудят, разбиваясь по парам. Пятничная школьная экскурсия – что может быть лучше! Мистеру Уордуэллу не сразу удается вставить слово.
Когда класс с горем пополам размещается, автобус, покачиваясь, пускается в путь. Я ощупываю маленький пластырь на правой стороне лба.
– Болит? – спрашивает Джексон.
– Не особо. – Я вытаскиваю клубничный блеск и мажу им губы. – Больше унизительно, чем болезненно.
– Все говорят, что Лиззи наложила заклятье и ты в прямом смысле этого слова пролетела через весь коридор, врезаясь в шкафчики. В общем, Салем сходит с ума, что нам и так известно. – Он протягивает карамельку, но я отказываюсь.
Согласна, звучит безумно, и неделю назад я бы сама посмеялась. Но нельзя отрицать, что каждый раз, когда я оказываюсь рядом с Лиззи, происходят странные вещи.
– На самом деле я просто эпично грохнулась.
– Да, не буду лгать, то еще невезение.
– Со мной всегда так.
– Слушай, серьезно, я и раньше видел, как Наследники ополчались против кого-нибудь. Не волнуйся, они скоро потеряют интерес. Наследники просто кайфуют, когда люди верят, будто они умеют колдовать. Ты стала идеальной целью для демонстрации.
– Возможно. Меня просто выбивает из колеи ерунда, творящаяся в доме, – говорю не подумав. Я только начинаю осваиваться в нашей дружбе и не готова рассказывать ему о камне или о том, что случилось сегодня ночью. Я сама еще ничего не понимаю. Это звучит безумно.
– Какая ерунда? – Улыбка Джексона исчезает.
– Послушайте все, – раздается голос мистера Уордуэлла из передней части автобуса. – Мы собираемся в Галлоуз-Хилл. Прежде чем мы выйдем, хочу, чтобы все поняли: вы должны оставаться в пределах обозначенной области. Иначе всю экскурсию вы проведете в этом автобусе.
Он выводит нас на парковку.
– Так что за ерунда творится у тебя в доме? – повторяет Джексон, когда мы идем по круглому, поросшему травой полю, окруженному небольшими холмами и кустарниками.
Я кидаю взгляд на Лиззи и Джона, идущих впереди группы.
– Потом расскажу.
– Как всем вам известно, – начинает мистер Уордуэлл, – когда в 1692 году жителей Салема обвинили в колдовстве, их приговорили к повешению. Колдовство было серьезным преступлением, караемым смертной казнью, и люди верили, что, убив человека, который умеет колдовать, они не позволят дьяволу обрести приют в их городах.
Суд назначил даты массовых повешений, а шерифу Корвину было поручено выбрать место для казни. Оно должно было располагаться за чертой города. Верите или нет, но в то время этот парк пролегал за территорией Салема. В назначенный день осужденным ведьмам связывали руки за спиной, сажали в повозки и везли на холм слева от меня. Поднимемся?
Мы идем следом за ним по пыльной тропинке на холм, заросший высокими деревьями. Подъем становится круче, дыхание мое учащается. Справа среди ветвей стоит темноволосый парень и наблюдает за нами. Я резко останавливаюсь, едва не теряя равновесие. С губ неосознанно слетает удивленный вскрик, я не успеваю сдержаться.
– Они просто пытаются тебя запугать. Не обращай внимания, – говорит Джексон, топча землю.
Я опускаю взгляд под ноги и успеваю заметить последний кусочек рисунка виселицы, нацарапанный на земле. «Мэзер» – виднеется над ним, пока Джексон не уничтожает ботинком и эту надпись. Очевидно, он думает, что это были Лиззи и Джон. Может быть, и так.
Я снова заглядываю в гущу деревьев, но темноволосого парня там уже нет. Он действительно был здесь или я настолько на взводе, что разум играет злые шутки?
– Не отставайте! – вопит мистер Уордуэлл.
Спустя еще минуту карабканья по практически вертикальному склону мы оказываемся на вершине холма. Как сюда могла заехать повозка, особенно с людьми?
– На этом самом месте и были повешены приговоренные ведьмы и колдуны, – говорит мистер Уордуэлл, окидывая взглядом группу. – Бриджит Бишоп, Сара Гуд, Сэмюэль Уордуэлл и многие, многие другие.
Я наклоняюсь ближе к Джексону и шепчу:
– Подожди-ка, мистер Уордуэлл тоже из ведьминского рода? – Неудивительно, что я ему не нравлюсь.
Джексон качает головой:
– Думаю, это просто совпадение. По поводу его фамилии год назад был какой-то скандал, но я уже ничего не помню.
Мистер Уордуэлл многозначительно смотрит на нас с Джексоном, мы делаем вид, что даже не пытались разговаривать.
– Не позвольте названию этого парка обмануть вас. В конце 1600-х годов еще не использовали виселицы[2]. Веревки просто закидывали на ветки высоких деревьев. Осужденные с петлей на шее стояли в повозке, которая уезжала из-под их ног.
Отвратительно.
– У вас есть время немного осмотреться. Никуда не уходите с холма. Встретимся здесь же через десять минут.
Джексон берет меня за руку. Его ладонь теплая и такая твердая по сравнению с моей. По всему телу разливается жар, а щеки пылают. Мы сворачиваем на узкую тропинку и отходим налево, в заросли деревьев.
– Немного жутковато думать обо всем этом, – говорю я, пытаясь не обращать внимания на большой палец, мягко поглаживающий мою руку.
Джексон пожимает плечами:
– Я уже и не замечаю. Всю свою жизнь слышу эту историю. – Он останавливается и прислоняется спиной к дереву. – Итак, а теперь расскажи, что случилось у тебя дома.
Опять я со своим болтливым языком!
– В окно моей спальни швырнули камень, на котором нацарапано слово «умри». – Это уже перебор: рисунок на земле и рука Джексона… я слишком измотана, чтобы спорить и пытаться скрыть правду.
Лицо Джексона ожесточается.
– Правда? Почему ты мне не рассказала?
– А что бы ты сделал?
– Помог бы найти тех, кто это натворил, и надрал бы им задницы, – говорит он таким тоном, словно ответ очевиден.
Даже если один из них может оказаться плодом моего воображения?
– Я не знаю.
– Это все? – настаивает он. – Больше ничего не случилось?
Я прикусываю губу и отвожу взгляд.
– Ты явно что-то недоговариваешь.
– Просто не особо умею доверять людям, рассказывать о своих проблемах и вообще говорить. Честно, список можно продолжать до бесконечности, – отзываюсь я. Не знает Джексон, что с ним сейчас я откровенней, чем была с кем-либо все предыдущие годы.
– Так попробуй.
– Я не шутила, когда говорила, что люди рядом со мной страдают.
– Готов воспользоваться шансом.
Неужели?
– Ты подумаешь, что я сумасшедшая.
– Уже думаю.
– Но это не твоя проблема, – улыбаюсь я.
– Разве ты еще не поняла?
– Не поняла что?
Выражение его лица смягчается.
– Что ты мне нравишься.
Джексон притягивает меня ближе и опускает руку на бедра, в животе трепещут бабочки. Я складываю ладони у него на груди, пытаясь сосредоточиться. Тело вибрирует, словно внутри меня оказалась безумная колибри.
– Это немного странно.
– Я все еще жду ответов.
Мысли мои слишком затуманены, чтобы сопротивляться.
– Ладно. Ты победил. Я все расскажу.
– Если бы победил, ты бы сейчас меня целовала, – улыбается Джексон.
Он склоняет голову, теплое дыхание касается моего лица. Я хочу уйти, но тело отказывается двигаться. По сути, оно нагло меня предает, подаваясь ближе к Джексону. Его губы мягко касаются моих.
– Ты на вкус как клубника, – говорит он.
Губы вновь прижимаются к моим, но на этот раз уже тверже, и в душе загораются миллионы огоньков. Его объятия становятся крепче, и я раскрываю губы.
– Лучше забудь о письмах, – раздается голос со стороны.
Я так резко и сильно отталкиваю Джексона, что практически вжимаю в дерево, к которому он прислоняется. Рядом с нами стоит тот самый брюнет. Я мотаю головой в надежде, что он исчезнет.
– Прости, я лишь подумал… – начинает Джексон.
– Он меня не видит, – как всегда спокойно сообщает темноволосый.
Во все глаза я смотрю на Джексона. Парень стоит в футе от нас, а он даже не глянул. Призрак. Вот дерьмо. Я настолько смущена, что начинаю злиться.
– Убирайся сейчас же, – выдавливаю я сквозь сжатые зубы.
– Черт. Прости, – оправдывается Джексон. – Но ты же ответила на поцелуй.
Темноволосый изгибает бровь и скрывается среди деревьев. Несколько секунд я стою неподвижно, пытаясь сообразить, что только что произошло. Он испортил мне первый поцелуй.
– Не ты. Тебе не надо никуда уходить.
– Но ведь ты сказала…
– Десять минут заканчиваются! – кричит мистер Уордуэлл.
Я так не могу. Это слишком. Перейти от дружбы к поцелуям всего за один день и получить в преследователи какого-то мертвого парня. Нет, я в одиночку разберусь с семейным проклятием. Не нужна мне ничья помощь.
– Правда, Джексон. Я недостаточно хороша для любого парня. Я даже не уверена, что не проклята. – Нижняя губа дрожит, я отворачиваюсь и устремляюсь к остальным одноклассникам.
– Я не верю в проклятия. – Джексон хватает меня за руку.
Я сбрасываю его ладонь и ускоряю шаг.
– Просто держись от меня подальше, пока я не причинила тебе боль. – Как же хочется забиться в норку и исчезнуть.
– Но я не хочу держаться подальше.
– Я хочу. – Перебарываю слезы и присоединяюсь к группе.
– Замечательно, все здесь! Тише, успокоились. Итак, знаете ли вы, что иногда смерть от повешения может занимать больше часа? – жизнерадостно интересуется мистер Уордуэлл.