Глава десятая
Бок о бок с пираньями
Крест негромко ругнулся на неизвестном Денису языке, вытащил из внутреннего кармана куртки потрёпанную крупномасштабную географическую карту, ловко расстелил её на столе и о чём-то крепко задумался. Гарри-гаучо, сразу смекнув, что он здесь лишний, вежливо извинился и чопорно откланялся, не забыв забрать из рук официанта пузатую бутыль с виски.
– Если самолёт сел на болоте, то связь с ними по рации маловероятна, – успокаивающе и твёрдо заявил Санька. – Передатчик-то у Мартины ерундовый, маломощный, аргентинского производства. Вот если бы голландский удалось тогда достать…
Мари, готовая заплакать в любой момент, неловко присела на краюшек стула, не спуская с мужа круглых испуганных глаз.
– Товарищи офицеры! – не выдержал, наконец, Денис. – Извольте подробнейшим образом доложить, что у вас здесь происходит! Капитан Крестовский, это, в первую очередь, к вам относится! Может, мне стоит напомнить о воинской субординации? Озвучить фамилию командира группы «Омега», если вы её слегка подзабыли?
– Извините, сеньор Рамос! – неловко вытянулся на своём стуле Крест и бдительно огляделся по сторонам. – Докладываю. Борман был замечен и сфотографирован нашими людьми в Мендосе. Это такой аргентинский город, расположенный недалеко от чилийской границы, в одной тысячи километров от Буэнос-Айреса. Тщательная экспертиза фотографии однозначно подтвердила – это, действительно, Мартин Борман, начальник партийной канцелярии НСДАП. Удалось выяснить, что он приезжал в Мендосу на встречу с женщиной, очевидно, со своей постоянной любовницей. Однако имени этой женщины установить пока не удалось, а сфотографирована она была только со спины…. Не буду нагружать тебя ненужными подробностями, но было точно и однозначно установлено, что бывший рейхсканцлер прибыл в Аргентину на самолёте с территории Парагвая, куда и вернулся через двенадцать часов. После чего мы провели определённую аналитическую работу: были выявлены районы Парагвая, где точно нет немецких поселений…
– Я не ослышался? Именно районы, где немецких поселений нет? – дотошно уточнил Денис.
– Так точно! Дело в том, что Парагвай буквально наводнён немецкими колониями. Именно эту страну – по крайней мере, на первом этапе – сбежавшие из Германии нацисты рассматривают как базовую…. Здешние штатные юмористы шутят, что на парагвайский флаг дано уже пора добавить нацистскую свастику, а над гербом начертать девиз: – «Только для немцев!». Высоколобые эксперты, правда, предсказывают, что в ближайшие годы, по целому ряду объективных причин, многие нацисты переселятся в Чили. Но об этом, если ты, командир, не возражаешь, поговорим в другой раз…. Так вот, мы посчитали, что убежище Бормана должно быть «тайным».
Понимаешь? То есть, располагаться в таком месте, где немцами и не пахнет…. Логично?
– Логично, – подтвердил Денис.
– Были выделено несколько перспективных районов Парагвая: Пуэрто Пинаско, Пуэрто Гуарани, Куругуати, область севернее форта Генераль Диас, заброшенные каменоломни восточнее города Каакупе…. Мы подготовили крепкую и достоверную легенду. Мол, одно очень крупное и богатое американское издательство (там давно уже работает наш проверенный человек), решило выпустить подарочный красочный атлас – с красивейшими природными видами Южной Америки…. Под это дело наша Марта и её дружок Игнасио получили парагвайские визы. Этот Игнасио происходит из очень богатой аргентинской семьи, любящий дедушка недавно подарил ему гидросамолёт – двухмоторную «Каталину» – вполне приличную летающую этажерку. Для дочери и её дружка мы разработали отдельную легенду. Мол, в Парагвае обижают местных индейцев, строят на их землях дома и коттеджи для всяких разных богатых сволочей, безжалостно вырубают реликтовую сельву, незаконно разрабатывают месторождения полезных ископаемых…. Необходимо, мол, всё это заснять с самолёта, плюсом неплохие деньги можно заработать, заказчик – одна очень известная правозащитная европейская организация. Социалисты, они ребята очень доверчивые и наивные, причём, все немного помешанные на борьбе за права коренного населения…. Кроме того, аргентинская молодёжь ужасно не любит сидеть на шеях у родителей. Гордые они все очень, спят и видят, как начнут жить на самостоятельно заработанные деньги. Что совсем и неплохо, если немного подумать…. Вот мы с Марией и решили – совместить все эти факторы. Кто же знал, что всё так получится?
– Известно, где именно был сбит самолёт, и кто таки – мофы?
– Мофы, они же – фридолины, они же – боши. Короче говоря, немецкие поселенцы, – Крест склонился над картой, ткнул буковой зубочисткой в маленькое рыжее пятнышко. – На вчерашний день оставался всего один необработанный район: несколько заброшенных каменоломен и лесопилок восточнее Кааупе. Позавчера я разговаривал с Мартиной по телефону, она сообщила, что все остальные интересующие нас объекты уже тщательно засняты. Вчера они должны были разобраться с этими каменоломнями, а послезавтра уже прибыть в Буэнос-Айрес, – Санька потерянно замолчал и нервно закурил очередную чёрную сигарету.
– Ты хочешь что-нибудь добавить? – поинтересовался Денис у Мари.
– Только одно! – глаза сеньоры Сервантес превратились в чёрные бездонные колодцы. – Если с моей дочерью случилось что-нибудь плохое, я от этого поганого Парагвая камня на камне не оставлю. Каждой тамошней мартышке лично голову отрежу – тупым ржавым ножом – и скормлю голодным кайманам, с которых потом живьём сдеру шкуры и отправлю на обувную фабрику, где шьют модные ковбойские сапоги…
В том, что Мария говорит абсолютно серьёзно, Денис не усомнился даже на долю секунды.
Крест подошёл к бармену, что-то долго ему рассказывал, что-то рисовал карандашом на белой салфетке.
– Это Саша объясняет, где нас должна ждать вторая машина. Мы поедем на одной, а потом, в укромном месте, пересядем на другую, – коротко объяснила Мария. – Может, это и собьёт противника со следа. Метод простой, но действенный.
Бармен снова куда-то убежал. Крест, погружённый в процесс раздумий, вернулся обратно, грузно опустился на стул, который тут же жалобно заскрипел и чуть наклонился в сторону.
– Алекс, очнись! – ласково тронула Мари мужа за руку. – О чём ты задумался, дорогой? Всё так плохо?
Крест задумчиво подёргал себя за бороду.
– Понимаешь, от Талара к столице ведут всего две дороги. Есть ещё один вариант – проехать по пампе километров сорок и выехать на третью. Но это абсолютно ничего не меняет: на всех трёх дорогах можно разместить засады, опытных снайперов спрятать в замаскированных точках, или просто обычных гранатомётчиков посадить на обочинах, загримировав их под местных придорожных торговцев. Марки и номера наших машин противнику, наверняка, известны.
– Можно купить новую машину, – предложил Денис. – У меня с собой денег достаточно. В смысле, не обязательно новую, просто – другую…
– Можно, – покладисто согласился Крест. – Только я на их месте поступил бы следующим образом: впереди боевых постов – километрах в десяти-пятнадцати – спрятал бы наблюдателей с биноклями и рацией. Понимаешь? Наблюдатель в бинокль определяет, что это мы, тут же сообщает на точку марку и номер нашей новой машины.
– Давайте тогда загримируемся, – не сдавался Денис.
– Неплохая идея. Только вот, чем загримировываться? Театров в Таларе нет, с собой мы тоже не захватили ничего такого, соответствующего…
– Поехали тогда с гаучо, как Гарри и предлагал, – вмешалась Мари.
– Возможен и такой вариант, только это достаточно долго. А нам необходимо торопится: дочку надо вытаскивать из парагвайских болот, если ты не забыла.
– Я не забыла! – нахмурилась Мария. – Давай подумаем о таком варианте: нашу одежду надевают другие люди, и подходящая девушка найдётся…. Гаучо и «подмена» выезжают по одной дороге, о чем противник достаточно быстро узнает. А мы, выждав часа три, отправляемся на автомобиле по другой…
Теперь Денис непреклонно возразил:
– Из-за этого дурацкого переодевания сегодня уже погиб один человек. Не хватало ещё, чтобы история повторилась, и погибли другие безвинные люди…. Нет, этот вариант отпадает! Давайте думать дальше.
– А что, если воспользоваться водным путём? – посветлел лицом Крест. – До Рио-Рохо, притока Ла-Платы, от Талара – всего ничего – километров пятьдесят пять. Правда, ехать придётся без дорог, прямо по пампе….
Доезжаем, прячем машину, а, вернее, просто топим её в реке. Покупаем лодку с надёжным мотором, идём по одной реке, потом по другой, доплываем до самого Буэнос-Айреса…. Как вам такой план?
– Гениально! – объявила Мари и нежно поцеловала мужа в щёку.
Саня неожиданно замялся:
– Дэн, ты не будешь возражать, если на время этой нашей эвакуации в Буэнос-Айрес, я возьму командование на себя? Я же, считай, местный, лучше тебя знаю здешние реалии и всё такое…
– Без вопросов! – понятливо улыбнулся Денис. – Действуй брат, не тушуйся!
Следующим утром они переоделись в удобную и тёплую походную одежду, расселись в просторном тёмно-бордовом «форде» ещё довоенного выпуска: Мари за рулём, Денис и Крест на заднем сиденье – необходимо было ещё оговорить некоторые насущные вопросы. У них в ногах разместился отличный портативный гранатомёт английского производства, а в багажнике – ящик с гранатами и пару автоматов.
Машина тронулась с места, проехав по узкой улочке, свернула на другую, выехала в пампу, двинулась, переваливаясь с бока на бок, в нужном направлении. Солнце своими косыми лучами слепило глаза, шустрые стрижи кружили над автомобилем.
– Мы сняли для тебя, командир, двухкомнатную квартиру-студию на улице Виамонте. Очень респектабельное и удобное во всех отношениях место: тихий буржуазный район, приятная архитектура, много разной зелени, свежий воздух, совсем рядом станция метро «Кальяо», – Крест протянул Денису тоненькую папку с договором аренды и два латунных ключа на брелке. – У нас с Машей апартаменты находятся совсем в другом районе, в Бельграно. Да это и к лучшему, не стоит нам часто отсвечивать вместе…. Встречаться будем через день, от девяти часов вечера, в баре «Милонга». Это такое злачное местечко на Пласа Италия, рядом с бронзовым памятником Гарибальди…. Когда идёшь в «Милонгу», всегда бери с собой какое-нибудь оружие, хотя бы обычный кастет. Этот район очень неспокойный, там любит собираться всякая шушера: наци, анархисты, троцкисты, прочие всякие – озабоченные и настроенные немного воинственно. Так что, будь крайне внимателен и не расслабляйся…
– Подожди, – прервал друга Денис. – А разве мы не выезжаем в срочном порядке в Парагвай?
– Выезжаем, причём, очень срочно, – недовольно скривился Крест. – Только ведь это Южная Америка, если ты забыл. Тут понятие «срочно» – весьма и весьма относительное…. Все документы, необходимые для получения парагвайских виз, подадим уже сегодня. Только небыстрое это дело…. Местные чиновники – сущие уроды. Их любимейшее слово – «маньяна». Всегда «маньяна»…. В том смысле, что завтра. Всё решаемо, но только завтра. Да и завтра то же самое будет…. Ничего, денег кому надо подбросим, решим проблему! А пока наши парагвайские друзья направят в район посадки самолёта разведчиков, подготовят всё к нашему приезду…
Мари немного сбавила скорость и полуобернулась со своего водительского места:
– Саша, расскажи командиру про всякие бытовые мелочи и нюансы, а ещё про наших соотечественников-иммигрантов.
– Спасибо, дорогая, я понял…. Ты рули, рули, не отвлекайся от процесса! – тепло улыбнулся Крест. – У тебя, командир, деньги, конечно же, в наличном виде? Советую половину разместить на короткие банковские депозиты. Открой один счёт в «Банко Насьональ», это самый надёжный аргентинский банк. А второй счёт – в «Фёрст Нэйшнл», этот банк имеет отделения и в Буэнос-Айресе, и в Асунсьоне, столице Парагвая. Отделения обоих банков найдёшь на улице Сан-Мартин…. Чёрный хлеб и хорошую водку можно купить только в магазине Брусиловского. Местная газета на русском языке – «Новое русское слово». Но читать её не советую: совершенно ничего интересного и правдивого, только одни жёлтые сплетни. Советские газеты – месячной давности – можно купить в книжном магазине братьев Лашкевич, на проспекте Леандро Алеем…. В Новый порт не ходи, там, в большом павильоне сейчас развёрнута выставка «Достижения СССР». Запросто можешь неожиданно нарваться на знакомого по Союзу, приехавшего обслуживать это мероприятие. Там и ленинградцев полно, и москвичей…. Иммигранты наши – отдельный неприятный вопрос: они соотечественника чуют за версту, узнают по глазам. Те ещё гаврики, ненадёжные, лучше с ними вообще не общаться.
– И много их здесь? – спросил Денис.
– Хватает! – Крест достал из под сиденья бутылку с содовой, одним движением отвернул крышку, глотнул, протянул Денису. – Много русских сюда переехало сразу после революции, их так и называют – «белые русские». Среди них и князья с генералами имеются, и графини натуральные, патентованные. Вот эти – ребята безобидные…. Но и другие есть, те, которые активно сотрудничали с фашисткой Германией. Некоторые из них даже служили в СС и СД…. Вот с этими типами знакомиться не стоит: они всё вынюхивают, выслушивают, во всех видят потенциальных сторонников коммунистических идей. Запросто могут поделиться своими подозрениями с властями. Даже собственную военизированную организацию, фашистские недобитки, создали. Под громким и авантажным названием – «Суворовский Союз»…. И вообще, в Буэнос-Айресе очень много русских иммигрантских организаций, – Саня, вспоминая, крепко прикрыл глаза: – «Русский клуб», «Общество колонистов», «Русский морской клуб», «Скаутский клуб», «Русский инвалид»…
– Ещё при православных церквях существуют влиятельные общины, – дополнила Мари рассказ мужа.
Километров через пятнадцать вдали показалось гигантское дерево: высоченное, разлапистое, многоярусное.
– Это кебрачо, – доложил Крест. – Местная достопримечательность такая. В верхних «этажах» кебрачо обитают разные птицы. На серединных живут всякие мелкие животные: грызуны, обезьянки, ящерицы…. Нижние, как рассказывают, вотчина ягуаров. Врут, наверное, или преувеличивают…. Данному конкретному дереву – лет восемьсот, оно помнит царство кечуа, приход первых конкистадоров…. Кебрачо растут только в тех местах, где грунтовые воды подходят очень близко к поверхности земли. Поэтому рядом с этими деревьями всегда можно найти родники с чистой водой, или, даже, колодцы, выкопанные сотни лет назад древними индейцами…
В толстенном стволе кебрачо обнаружилось широкое дупло, идущее от самой земли, из которого торчал капот знакомого светло-лимонного «линкольна». Мария остановила свой «форд» в нескольких метрах от ствола дерева, из дупла – на дневной свет – вышел гостиничный бармен, следом за ним появился вчерашний шофёр-метис.
– Как дела, Серхио? Что нового? – строго спросил Крест.
Бармен выглядел очень озабоченным:
– Сеньор Алекс! За тем холмом, в пяти километрах отсюда, фридолины разбили базовый лагерь: несколько брезентовых палаток, полевая кухня, повозка с фуражом для лошадей. Я с холма наблюдал за ними, через бинокль. Вечером они все ночуют в лагере, а утром устраивают совещание и разъезжаются по пампе – в разные стороны.
– Сколько их там?
– Всего двенадцать конных бойцов, один джип. Трое постоянно дежурят в лагере. У них есть рация, которую задействуют один раз за два часа. Значит, существуют и другие лагеря, есть, наверняка, и общий координатор…
– Ладно, может всё это и к лучшему, – произнёс Крест после минутного молчания. – Давай, Серхио, меняемся машинами, переносим вещи, и вы с Хуаном уезжаете. Здесь мы разберёмся сами.
– Хозяин, разреши мне остаться! – взмолился молчаливый метис. – Чавес был моим названым братом. Боши убили Чавеса. Я хочу отомстить. Позволь мне остаться!
– Оставайся, – кивнул головой Крест. – Лишний боец нам не помешает.
Когда Серхио уехал, Санька предложил Денису:
– Командир, давай сползаем на верхушку кебрачо, думаю, что оттуда немецкий лагерь должен очень хорошо просматриваться. Сориентируемся на местности, примем решение. Только будь осторожен, на этих деревьях кто только не живёт…
Уже через минуту Денис попал в другой мир: таинственная тишина, прерываемая резкими криками неизвестных и невидимых животных и птиц.
Подъем продолжался бесконечно долго. Многочисленные «жильцы» кебрачо беспорядочно разбегались в стороны. Вот среди жёлто-красной листвы (осень, как-никак!) мелькнули ярко-зелёные глаза камышового кота. Светло-бурый грызун, похожий на тушканчика – только с длинными заячьими ушами – испуганно шарахнулись в сторону. Толстая пятнисто-коричневая змея шустро скрылась в узком дупле. Стая самых настоящих диких уток, оглушительно и недовольно крякая, встала на крыло…
Ветки, отходящие от центрального ствола, стали тоньше, листва заметно поредела. Воздух неожиданно сгустился, навалилась духота, по спине потекли тонкие струйки пота.
– Всё, пожалуй, хватит! – прохрипел Крест. – Давай, обходи с правой стороны этот сук, там, я вижу, есть очень удобная развилка.
Это была не просто развилка, а очень даже удобная смотровая площадка: от центрального ствола – почти горизонтально, одновременно, с минимальными зазорами – отходили три ветки, каждая диаметром сантиметров пятнадцать. Крест, облегчённо вздохнув, уселся, свесив ноги вниз, на эту природную скамейку, поднёс к глазам бинокль. Денис опустился на корточки рядом с другом, посмотрел вниз. Неожиданно закружилась голова, он пошатнулся и только в последний момент, чтобы не свалиться в бездну, успел схватиться за Санино плечо: высота была – метров двести, не меньше…
– Эй, осторожней там! – автоматически возмутился Крест и передал Денису бинокль. – Посмотри-ка, Дэн. Ничего особенного. Видишь большой валун, почти кубический? Вот за ним я и залягу – в обнимку с гранатомётом…. Ты расположишься правее. Видишь, там есть островок высокой травы? Хуан спрячется вон в том кустарнике. Отличная позиция для внезапного нападения…
Закат был – словами не описать: неправдоподобно большое, рубиновое солнце надолго замерло у дальних голубоватых холмов, словно бы уснуло, создавая идеальные условия для развёрнутых философских раздумий….
А потом небесное светило внезапно, одним неуловимым движением, «нырнуло» за горизонт, и на пампу опустилась тропическая ночь: миллионы и миллионы ярких звёзд и звёздочек, падающие вниз яркие астероиды, шуршание крыльев летучих мышей над головами…
Денис почувствовал, как кто-то дёргает его за ногу.
– Командир, просыпайся, пора! До рассвета осталось всего два часа. Труба зовёт, пора на дело…
Недовольно зевнув, он встал на ноги, потянулся, передёрнул плечами: было достаточно зябко, только на несколько градусов выше нуля.
Крест обернулся к Мари:
– Как только начнутся выстрелы и взрывы, сразу же заводи мотор. Увидишь красную ракету – выезжай нам на встречу. Всё ясно?
– А если ракеты не будет?
– Обязательно будет! Быстро сплюнь три раза через левое плечо и постучи по дереву…
Фонариками они не пользовались: звёзды и Луна достаточно неплохо освещали путь, а в предутреннем небе изредка полыхали яркие зеленоватые зарницы.
На вершине холма тлел крохотный костёр, у которого дремал, опираясь на карабин, одинокий часовой. Денис поднял вверх указательный палец, Крест согласно кивнул головой. Короткая бесшумная перебежка, прыжок, одна рука обхватывает у горла голову незадачливого охранника, другая ложится на темечко, резкий рывок, противный хруст, путь свободен…
Когда они подползли к большому валуну, Крест, облегчённо вздохнув, снял с плеча тяжёлый гранатомёт и зашептал:
– Хуан, вон туда поставь ящик с гранатами. Ага, молодец…. Значится так, братцы. Сейчас занимайте исходные позиции и будьте настороже. Как только я выпущу первую гранату, так и начинайте поливать из автоматов всё живое…
Денис выглянул из-за камня, до лагеря было метров сто восемьдесят: четыре брезентовые палатки, силуэт джипа – в свете костра, несколько грузных мулов, прикорнувших невдалеке.
– Могу дать совет, – предложил Денис. – Первую гранату надо зафитилить между палаток, вторую – в джип, третью – сугубо по обстановке….
– Я так и сделаю, – очень серьёзно ответил Санька. – Да поможет нам Бог!
Неожиданно послышался шум работающего мотора, судя по звуку, легковой автомобиль огибал холм, на котором остался лежать труп часового.
– Так, перемещение на исходные позиции временно откладывается, – напрягся Крест. – Подождём немного…
В небо неожиданно – со стороны едущей легковушки – взвилась зелёная ракета, из лагеря бошей ей ответили такой же, костёр возле палаток загорелся ярче, очевидно, в него плеснули бензина. К тёмно-зелёным палаткам подъехала машина – жёлтая – в свете костра. Крест поднёс к глазам бинокль и глухо застонал.
– Что случилось?
– Это наш «линкольн». Мы к ним в гости отправились, а они – к нам…. Вот что значит – недооценить противника, чёрт побери…
– А, Мария?
– Пока не видно, но она может связанной лежать на заднем сиденье. Я сейчас подползу туда, посмотрю – что да как.
– Я подползу! – возразил Денис. – Ты уже пятнадцать лет с коня не слезаешь, толком и ползать разучился. Опять же – в конкретной ситуации – ты лицо заинтересованное, можешь запросто наломать дров…
Из темноты прилетел чуть слышный условный свист, послышался шорох, через тридцать секунд показалось улыбающееся женское лицо.
– Не надо никуда ползти, – довольно зашептала Мари. – Плохо же вы обо мне думаете. Чтобы Мария Сервантес – попала в плен? Не дождётесь никогда…. Я вовремя услышала странный шорох, тут же забралась на кебрачо, мофы и не заметили ничего. Обшарили всё вокруг, долго ничего понять не могли, спорили…. Потом решили, что мы раздумали менять машину и уехали на восток: там проходит дорога, по которой можно выбраться на шоссе до Буэнос-Айреса. Подумали боши, посовещались, и решили конфисковать «линкольн» – для нужд своего немецкого поселения.
– Молодец ты у меня! – скупо похвалил жену Крест. – Но как мы теперь будем добираться до реки?
– Там, в лощине, – Мари махнула рукой, – лошади пасутся, даже не рассёдланные. До реки осталось километров тридцать пять, доедем без остановок…. Пошли?
Хуан неожиданно что-то залопотал на незнакомом языке, время от времени постукивая себя кулаком в грудь. Крест слушал очень внимательно, не перебивая, задумчиво морщился, наконец, ответил метису – несколькими короткими фразами, посмотрел на Дениса и Мари, подмигнул:
– Ладно, пошли. Веди, небесная сеньора, к своим лошадям…
Метров сто проползли, потом побежали.
– Стойте, – приказала Мария, заслышав взволнованное лошадиное похрапывание. – Я к лошадям пойду одна, нашепчу им на уши всякого, чтобы были послушными. А вы подходите минут через пять, – плавно зашагала дальше.
– А почему Хуан остался? – хрипло дыша, спросил Денис.
– Очень уж ему хочется – отомстить бошам за смерть своего названого брата. Мы с ним так договорились: получив от нас сигнал, он выпускает с пяток гранат по лагерю противника, первым делом стараясь вывести из строя автомобили. Потом со всех ног бежит к кебрачо, лезет наверх…. В ветвях этого дерева можно спрятать целый взвод. И ему хорошо – мофам отомстил, и нам неплохо – после такого обстрела бошам будет не до погони…
Лошади были на удивление смирными и покладистыми, Мари всегда умела общаться с животными, добиваясь при этом феноменальных результатов. Отъехав метров сто пятьдесят, Крест остановился, достал ракетницу и запустил в небо красную ракету. Ещё через минуту загремели – один за другим – взрывы, над пампой встало огненное облако. Очевидно, рванули бензобаки машин. После небольшой паузы зазвучали беспорядочные автоматные и пистолетные выстрелы.
Скакали часа три. Денис очень давно уже не сидел на лошади, поэтому быстро стёр себе задницу до крови, и большую часть пути проделал, стоя на стременах. Удовольствие ниже среднего: сводило икроножные мышцы, нестерпимо ломило поясницу, хотелось пошло и безвозвратно умереть…
Но всё когда-то заканчивается: вот впереди, за краем высокого обрыва, показались чуть розоватые воды, полностью соответствующие своим цветом названию реки – Рио-Рохо. Пока Денис, болезненно постанывая, наклонами и приседаниями приводил в порядок измученное тело, Крест и Мария расседлали измученных коней и отпустили их в пампу – на волю.
– По крайней правой тропе мы спустимся к реке, – пояснил Саня. – Там посёлок итальянских переселенцев: рыбу ловят, занимаются коммерцией с речными индейцами, дают напрокат лодки с мощными моторами.
Итальянская деревушка оказалась непрезентабельной донельзя: обычные глинобитные хижины, крытые красной черепицей, высокие кучи мусора и объедков тут и там, снующие под ногами облезлые собаки. Наблюдалось единственное национальное отличие от других аналогичных поселений – возле каждой лачуги росли молодые оливковые деревья.
Крест громко постучал в фанерную дверь нужного домика, прокричал несколько длинных фраз на итальянском языке. Ответом же ему была мёртвая тишина. Ещё минут пять Алексу пришлось стучать и ругаться, прежде чем последовала ответная реакция: послышались звонкие шлепки босых ног по деревянному полу, загремел отворяемый засов, дверь распахнулась, наружу высунулась заспанная морда, украшенная чёрными густыми усами. Усач, одетый в одни несвежие портки, вывалился на улицу, недовольно почёсывая волосатую грудь, и незамедлительно вступил с Крестом в жаркую словесную перепалку. Через десять минут Саня расстроено махнул рукой, сигнализируя об отходе.
Они присели на дно перевёрнутой дырявой лодки, в трёх метрах от пологого берега реки.
– Странные дела творятся нынче! – печально объявил Крест, в сердцах сплёвывая в сторону. – Представляете, вчера с утра у этого итальяшки было три моторки, которые он сдавал в аренду заезжим туристам. К вечеру не было уже ни одной. И так по всей деревне…. Восемь лодок вчера скупили, не торгуясь, приезжие. Причём, как утверждает наш усатый дружок, у всех этих приезжих росли «немецкие уши». Улавливаете мысль?
– Ничего себе! – присвистнула Мари. – Получается, что мысль об отходе по реке пришла в голову ни тебе одному…
– Получается, что так. Ситуация слегка осложняется…. Эй! Не смей заходить в воду! – истошно завопил Саня, заметив, что Денис сбросил сапоги и закатал штаны до колен, намериваясь охладить в реке уставшие ноги.
– Почему это – «не смей»? – слегка обиделся Денис.
– Потому, что тут водятся пираньи! Слыхал про таких кровожадных рыбок?
– Ну, слыхал…. А что, они набрасываются всегда и на всех?
– Если чувствуют, что в воду попала кровь, то всегда набрасываются. А у тебя на одной ноге имеется свежая ссадина, да на другой – кровавый мозоль…. Просекаешь, чудило?
В ста метрах ниже по течению реки к берегу были причалены длинные плоты, связанные из толстых деревьев. На плотах были выстроены крохотные шалаши, горели маленькие костерки, над которыми висели разномастные котелки и кастрюльки.
– Что это такое? – спросил Денис, указывая на плоты.
– Деревья ценных пород: палисандр, розовое дерево, красное дерево, другие всякие, – объяснила Мари. – Они растут в сельве, а там нет дорог. Поэтому ценная древесина вырубается по берегам рек, по ним же сплавляется к портам, где загружается в корабельные трюмы и вывозится в Европу, в Штаты…. Эти же плоты двигаются к Буэнос-Айресу. Ух, ты! Это же идея! Саша…
– Я всё понял! Я сейчас! – вскочил с лодочного дна Крест и со всех ног рванул к плотам.
Вернулся Саня достаточно быстро – довольный и весёлый, с большим тюком в руках. Радостно оповестил:
– Я договорился с их «главным», нас берут с собой! Денег, правда, содрали немеренно, да и поработать придётся…. Зато боши на плотах нас не найдут ни за что, особенно в одежде плотовщиков. Вот, господа и дамы, – начал развязывать свой узел, – извольте переодеться!
«Странная эта Аргентина…», – рассуждал про себя Денис. – «Каждый день приходится кардинально переодеваться…».
Мари, одетая в длинное и мешковатое цветастое платье, с голубым платком на голове, смотрелась какой-то неприметной замарашкой. Денис и Крест были облачены в короткие холщовые штаны и длинные рубахи светло-серого цвета, на головах у них красовались широченные джутовые шляпы. Все трое, естественно, были босыми.
– Вы, новенькие, ступайте на второй плот, – велел «главный»: толстый и вальяжный мужчина с сильной примесью индейской крови. – Пойдёте прямо за моим плотом. Куда он, туда и вы…. Всё понятно?
Денису даже нравился такой способ передвижения: плыви себе, никуда не торопясь, любуйся местными экзотическими красотами, строй планы на будущее…. Иногда плоты долгое время шли вдоль одного берега, а порой начинали совершать сложные манёвры, видимо, следуя за извилистым судоходным руслом Рио-Рохо. Временами мимо проносились моторные лодки с хмурыми личностями на борту. Личности внимательно изучали водную гладь реки и её низкие берега, не обращая на плоты никакого внимания.
После скучнейшей ночёвки плоты подошли к месту впадения Рио-Рохо в великую Ла-Плату, пристали к правому берегу. Очевидно, «главный» выбирал подходящий момент для вхождения в Серебряную Реку, чтобы не столкнуться с каким-нибудь серьёзным судном.
Со стороны Ла-Платы показался красный катерок. Один человек в камуфляже сидел у мотора, сжимая рулевой рычаг. Другой, одетый в жёлтый дождевик, широко распахнутый на груди, стоял на носу, сжимая в руках короткоствольный винчестер. Красное плавсредство, описав широкий полукруг, направилось прямо к плотам.
– Ведём себя спокойно и естественно, – пробурчал Крест. – Маша, занимайся обедом и не отходи от костра. Может, они следуют к передовому плоту, где традиционно обитает начальство…
Рулевой вовремя заглушил мотор, и катер плавно причалил к брёвнам второго плота.
– Иди сюда! – на очень некачественном испанском языке позвал тип с винчестером.
– Что угодно сеньору? – Денис склонился в низком поклоне, пряча лицо за широкими полями шляпы.
– Вот, уродина, посмотри на эти фото. Видел кого-нибудь из них?
– Нет, сеньор, впервые вижу этих важных господ! – горячо заверил незнакомца Денис, старательно пялясь на фотографии Креста, Марии и на свою собственную.
– Позови-ка других уродов! – велел «жёлтый дождевик».
– Эй, а где я уже видел эту девицу? – спросил второй человек, сидящий у мотора, внимательно глядя на подходящую Мари.
Времени на раздумья не оставалось. Денис одной рукой схватил за ствол винчестера «дождевика», отводя его в сторону человека у мотора, второй рукой нанёс удар в горло – стилетом, до этого момента спрятанным в широком рукаве.
Прозвучал выстрел, просвистел нож, брошенный Крестом. Человек у мотора жалобно ойкнул, вскочил на ноги, и тут же завалился в сторону, выпадая за борт. Через мгновение и «дождевик» последовал его примеру, подняв целую кучу брызг.
– Все в лодку! – скомандовал Денис, перелезая через борт и устраиваясь на сиденье у мотора, Крест и Мария дисциплинированно устроились на носу.
В речных водах творилось что-то невообразимое: рядом с катером «кипели» два водяных котла, во все стороны летели ярко-красные брызги.
– Это пираньи обедают, – невозмутимо подсказал Крест. – Давай, командир, поехали отсюда! Следующая остановка – славный город Буэнос-Айрес…