Мы не приходим в церковь сами. Нас приводит к себе Господь. Часто – по молитвам кого-либо из живых или мертвых близких, любящих нас.

Из проповеди настоятеля протоиерея Сергия Филимонова: «Страшно, когда Господь призывает человека, а тот не откликается. Неизвестно, сколько пройдет десятков лет, пока Он вновь обратится к человеку со словами призыва Своего. Вдумайтесь в грозную истину – единожды встретившись с Господом и отвергшись Его, мы можем никогда больше не возыметь Божиего снисхождения к нам.

Это похоже на отплывающий пароход. Не успели вовремя, – корабль отошел от пристани, и только пенистый след стелется за кормой. А мы грустно смотрим вслед и гадаем, когда же он вернется. Быть может, никогда и не вернется. Никогда – до самой нашей смерти.

То, что вы стоите здесь, в этом святом храме, – милость Божия. Значит, в тот момент, когда Господь обратился к вам, сердце ваше откликнулось, душа отозвалась на Божий призыв».

Говорят, что Господь призывает к Себе сначала шепотом любви, потом голосом совести и под конец громом скорбей. Не потому, что Он насылает эти скорби, конечно же, нет. Но потому, что в какой-то момент прекращает отводить от нас несчастья, позволяет чуть-чуть, самую малость, почувствовать последствия своих поступков – чтобы дать нам одуматься и исправиться.

Известный петербургский миссионер дьякон Михаил Преображенский иллюстрирует это на таком примере. Вот идет упрямый глупый ослик. Вдруг – о радость! – в сторонке от торной тропы роскошные заросли лакомого чертополоха. Ослик – шасть! – и к нему. А хозяин ему морковку показывает:

– Смотри, какая вкусная, какая сладкая морковочка. Иди сюда, милый, иди на дорожку, тут безопасно, тут морковку и схрумкаешь. И дальше пойдем.

Потому что хозяин знает: он ведет ослика домой, к еде-питью, в безопасность; а в зарослях чертополоха скрывается обрыв, пропасть.

Ослик морду воротит:

– Не хочу морковку. Хочу чертополоха.

И с тропы – от дома дальше, к пропасти ближе. Хозяин ему:

– Разве так можно? Ну-ка давай назад. Ай-яй-яй, вот прутик, сейчас плохо тебе будет. Кто тут у нас такой непослушный? Давай-давай, иди обратно, морковку в зубы и домой.

А ослик:

– Не-а. Не пойду.

И вот тут-то получает прутиком по крупу. С размаху. Ощутимо. Больно. Потому что уже вот-вот копыта глупые сорвутся с обрыва – хоть ослик пропасти и не видит, да хозяин о ней знает.

Ай, больно, моя шкурка! И глупый ослик трусит обратно на тропинку. И оказывается, в конце концов, дома, в безопасном стойле.

Однако бывают и такие ослы, что не вразумятся даже после удара. Где они в итоге окажутся? Внизу, в ущелье, на острых камнях.

Вот и мы так.

«Убогие вы тут все какие-то, скукоженные, несчастненькие. Ваша вера – для слабаков, утешение для нищих или тех, у кого что-то страшное случилось, а он не может сам справиться». Это очень распространенное, но все же неверное мнение. Прихожане любого храма в большей своей части – это вполне благополучные, социально адаптированные и часто успешные люди. В церкви представлены все социальные группы общества – есть бедные и богатые, больные и здоровые, молодые и старые, несчастные и счастливые. На службах рядышком стоят состоятельный спонсор, регулярно вносящий существенную лепту в строительство, восстановление или функционирование церкви, и тот, кто давно по болезни лишился работы и едва сводит концы с концами; благополучная семья – папа, мама, дети, иногда здесь же бабушки-дедушки – и брошенная родными одинокая больная.

И все же в приведенном мнении есть некая сермяжная правда. Действительно, мы часто впервые переступаем порог храма, когда нас сильно ударило – когда Господь призвал громом скорбей. Уже не просто ставим свечку и убегаем до лучших времен, а приходим раз за разом. Ибо здесь измученная душа получает облегчение. Но дело в том, что это лишь первый этап. Потом та начальная проблема рассасывается, – но человек остается в храме. И идет у него внешне обычная жизнь, как раньше, – то дождь, то ведро; то со щитом, то на щите; то густо, то пусто; то на брюхе шелк, то в брюхе щелк – словом, обыкновенная, полосатая, как зебра, – только меняется его отношение к происходящему. И вот уже стоит на литургии не залетный захожанин (по меткому определению ныне покойного питерского священника протоиерея Василия Ермакова), а постоянный прихожанин. А про ту первую боль, которая его сюда привела, он давно, быть может, и думать позабыл. Так что не ищите в церкви одних убогих и несчастных – их там не больше, чем в любом другом месте.

Впрочем, у-бог-их искать стоит именно тут. Сильный стресс, горе, неотвратимое несчастье заставляют замолчать наш ограниченный, земной, природный ум. И ведут в храм. К Богу.

А потом начинаются сомнения. Не знаю, у всех ли, но у меня и друзей они бывали. Очень неприятно, иногда страшно, впервые понять, что ты «не веришь» во что-то догматически неколебимое. В некий столп и основание Церкви, в несомненную для всех (как кажется) истину. Обмираешь – как же так?

Пройдя все это на собственном опыте, могу прежде всего утешить вас, если вы попали в подобную ситуацию: сомнения – нормальны. На то человеку и голова дана, чтобы ею думать. Давным-давно, в незапамятные, как теперь кажется, времена, собираясь для полноты душевного бытия (не для умственного развития отнюдь) в церковноприходскую школу, я с неудовольствием слушала наставления учителя:

– Нужно знать свою веру, нужно думать, нужно сверять все со Священным Писанием и Священным Преданием, поверять ими, вы – народ Божий, и ваша обязанность – свидетельствовать истинность происходящего в церкви.

Ну как неприятно! Не хочу думать. Не люблю.

– Я лучше вас спрошу или духовного отца – как ответите, там и правда.

– Мы тоже можем впасть в ересь, уклониться от истинного Православия. Вы обязаны знать свою веру.

Тяжело вздохнув и препоясав свои чресла, приступила к обучению. Но я же не могу просто заучить, как попугай, то, что преподается. И началось. Почему? Как? Зачем?

Неужели? На службе стоишь – тоже недоумения и сомнения гложут...

Оказывается, ничего страшного. К яслям новорожденного Христа пришли на поклонение не только пастухи – простые чистые души которых мгновенно и полностью приняли счастливую весть о воплощении Бога на земле. К Новорожденному, утруждая себя, изнемогая в долгом пути, шли волхвы – ученые-астрономы, цари и мудрецы. Шли потому, что им предстала звезда, возвещавшая рождение Царя и Спасителя мира. Шли долго, ведомые лишь надеждой на верность своих расчетов. И пришли. И увидели Бога. Так что в мире есть два пути к вере: путь пастухов и путь волхвов.

А сомнения апостола Фомы? Ходил за Христом, учился у Него, слушал Его, видел Его распятие – и не поверил в воскресение: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20, 25). И что ответил ему Христос? Лишил Царствия Небесного, осудил, укорил? Отнюдь. Он сказал Фоме: «Подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим» (Ин. 20, 27).

Так что сомневаться – можно. Нередко даже нужно.

Это нормально.

Где брать ответы на свои сомнения? Я пробовала задавать вопросы воцерковленным друзьям, опытным прихожанам, катехизаторам и преподавателям воскресной школы. Оказывается, чем глубже и важнее для меня вопрос, тем выше должен быть духовный уровень человека, которого спрашиваешь. Что-то незатейливое и малосущественное на счет «раз» растолкуют друзья, свечницы и опытные прихожане. Но, задав им вопрос о более насущном, чаще всего чувствую неудовлетворенность ответом. Будто осталась некая недоговоренность, преграда, мешающая рассудку принять в себя полученную от них информацию.

Про самое важное – только к священникам. Причем иерархически правильно – к духовному отцу или духовнику, если он есть. Господь говорит с нами именно через них.

Сомнения и неверие лежат глубоко-глубоко, их не видно. Это едва ощутимый холодок, легкое касание – будто рыбка плеснула. На поверхности тихо. Благочестие. Вера. Но вот снова со дна – пузырек-другой. И опять тишина. Чтобы вытащить эту рыбку неверия, нужна решимость. Страшно. Что из этого выйдет? К чему это приведет? Как дальше жить будем? А сейчас так спокойно, брось, не надо, само рассосется... Не рассасывается. И вот впервые сама для себя озвучиваешь свой вопрос-сомнение-неверие. И ужасаешься ему, его огромности и непоправимости. Но обратно уже не спрячешь. Нужно решать.

Ноги подгибаются (погонят вон!), в груди холодный ужас (больше сюда не пустят!), язык заплетается («Да как он у вас повернулся такое сказать?!») – подползаю. Ясное дело, с молитвой: «Ответь мне Сам через пастыря моего».

– Не понимаю, что в Чаше – Тело и Кровь Христовы. Мне кажется, что вино и частицы просфор.

– Почему Православие – единственная верная религия? Чем хуже католичество, протестантизм?

Самое страшное за эти годы:

– Я не верю в Христа-Бога. Только в Человека. И что было делать?

Жить с этим? Затолкать внутрь?

В какую игру я играю, Господи, не веря в Тебя?

Ответы мне давались трех планов.

Вариант первый: «Потому что...» – и далее объяснение.

Вариант второй: «Молись». Ответ неприятный, но приносящий искомый результат. Наверное, молилась я об ответе не одна – полагаю, что духовный отец тоже молился за меня. Вымоленное остается в душе радостным и несомненным открытием.

Вариант третий: «Об этом пишет тот-то в такой-то книге». Так открывалось: я не одна такая, вопрос нормален и многократно поставлен, так же многократно и по-разному освещен в богословской и миссионерской литературе. Успокоенная, принимаюсь за чтение. Ах вот, оказывается, в чем дело! – наступает понимание.

И ни разу они меня не осудили.

И еще – часто оказывалось, что неверие в тот или иной «общепризнанный» факт вызвано либо отсутствием у меня информации, нужной для его осознания, либо тем, что сам факт – не факт. Примеры? Пожалуйста.

Долго пыталась уложить в сознании мысль о некоей придуманности, аллегоричности и мифологичности дракона, пронзаемого копьем Георгия Победоносца. Сюда же подтягивались и другие недоумения – и сказочный бой с драконом на Калинкином мосту, и всякие чудища из Священного Писания, объясненные как символические образы. Поскольку вопрос тревожил скорее рассудок, чем сердце, по лени умственной особенно в суть дела не вникала. И вот натыкаюсь на сайт, где ясно и просто доказывается – первобытные гигантские ящеры, всякие там «-завры» встречались в Европе аж до XIII века по Рождеству Христову. Георгий Победоносец в III веке убил именно того, кто изображен на знаменитой иконе: красный фон, белый конь, на нем всадник с копьем, пронзающим дракона под конскими копытами. Вопросы догматические тоже мучают чаще всего из-за отсутствия информации. Господь Сам открывает Себя тем, кто Его ищет. «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» (Мф. 7, 7–8).

А что сам факт – не факт, о том я рассказываю в разделе о церковных суевериях.

И еще одно очень важное для меня наблюдение. Опыт показал: из каждого разрешенного сомнения выходишь на какой-то новый уровень бытия. И дело не только в новой информации. Теперь мне уже кажется, что достаточно с чистым намерением прочитать Евангелие, и Божественность Христа – совершенно очевидна. Значит, эти вопросы, это неверие, это недоумение и честность по отношению к ним были нужны, насущны!

Нас учили, что святой Владимир выбирал веру для Руси, придирчиво исследуя достоинства и недостатки иудаизма, мусульманства и христианства. Возьму на себя дерзость сказать: не верю. И дело даже не в том, что, как доказывает историческая наука, к тому времени сам князь был уже три года как крещен (с 985 года); и не в том, что Киев со времен Аскольда и Дира был христианским городом, где регулярно во множестве храмов велись богослужения по уставу Византийской церкви. А в том, что веру выбирают сердцем. Как и любимого человека. Как друга. Как место для постройки своего дома или храма.

И многие из нас, в общем-то, изначально веру не выбирали. Господь привел нас в православную церковь, и слава Ему.

(Не буду разбирать ситуацию, когда кто-то оказался у баптистов-адвентистов-иеговистов, буддистов либо в какой-то явной секте. Такое бывает сплошь и рядом, но это не тема моей книги. Я пишу для тех, кто считает себя православным либо готов сделать шаг в православную церковь.)

Бывают ли сомнения у стоящих в православном храме – туда ли я пришел? Свидетельствую: бывают. Сердце знает – ты явился по верному адресу. Но мысли, как мухи, не дают покоя, «жалят, жужжат и кружатся над бедной моей головою».

Блиц-опрос общественного мнения привел к неожиданным выводам. Подобное состояние – единство уверенности в несомненности Православия и сердечной надежды на то, что оно не есть единственная правильная вера, что другие религии тоже верны – очень характерно для двух категорий людей.

Первые – те, кто в церкви гость редкий. Им все веры – едины. И Бог один, какая разница, где Ему поклоняться. И часто – «вы, православные, люди ограниченные, фанатики узколобые». На эти выпады блистательно дает ответы известный миссионер дьякон Андрей Кураев. Он подробно рассматривает эти мнения на многих и многих страницах своих книг и статей.

– Да, Кураев, может, и парирует с блеском – но как именно? Что он говорит, как аргументирует? Как защищаться, если после воцерковления тебя станут упрекать в узколобости и фанатизме?

– Поймите, лишь для одного того, чтобы увидеть: не все веры одинаковы, не везде Бог – любящий и милующий, но лишь в христианстве – только для этого потребуется прочитать внимательнейшим образом целую книжку о. Андрея Кураева (Диакон Андрей Кураев. Если Бог есть Любовь. М.,1998). Там приведены все доказательства. Она по объему такая же, как та, которую вы держите сейчас в руках. Ну как я вам сделаю выжимку?!

Вторая категория условно названа мной «мы, выкресты» – это люди, в ком течет кровь иных вер. В свое время проблему четко сформулировал кум (отец моих крестниц):

– Как я могу спокойно «спасать свою душу», когда моя мать обречена на вечные муки самим фактом своего упорного еврейства?

Поэтому с напряжением вчитываешься, вдумываешься, вслушиваешься, переспрашиваешь на занятиях в воскресной школе, вызывая вполне понятное замечание преподавателя:

– Мы не можем так долго останавливаться на проблемах иудаизма, это не тема наших занятий, и подобный праздный интерес не ко времени.

Да не праздный он, а самый отчаянный.

Какова сегодняшняя и вечная судьба моих любых, моих родных, бесконечно любящих меня некрещеных мамы и бабушки, даже не в иудаизме живших; во втором и третьем поколении, получивших университетское образование, но потерявших веру своих предков?

Что с ними?

Бабушка, как я виновата перед тобой. Почему не привела тебя в церковь, не настояла, не уговорила креститься? Ты бы приняла Христа всем сердцем. Но я сама тогда о Нем ничего не знала.

И теперь год за годом, почти двадцать лет, один и тот же сон: я забыла тебя, давно оставила, и ты где-то далеко, совсем одна, и тебе плохо. А я все не иду к тебе.

– Что я могу сделать для нее?

– Поминай в домашней молитве.

– Подавай милостыню.

– Читай канон святому мученику Уару.

– Корми птичек.

– Вы шутите?

– Я не шучу. Корми птичек.

Не Андерсен ли писал, как ласточка летела к Богу и просила за чью-то душу?

Зимой на кормушку за кухонным окном садятся синички и снегири.

Снегири такие толстенькие – долетят ли?

Сердце привычно ноет.

С годами, однако, начинает намечаться утешение. Сам по себе факт крещения вовсе не ведет к непременному спасению. Нет, для этого нужны вера и сердечные устремления ко Христу. И наоборот, вовсе не факт, что Господь не спасет души некрещеных. Милосердие Божие бесконечно, и намерений Его мы не разумеем.

Бабушка сделала ближним и дальним, знакомым и незнакомым столько добра, что даже спустя 10 лет после ее смерти в театрально-концертных кругах многомиллионного Петербурга слова «Я внучка Марии Израилевны Головановой» открывали любые двери и сердца. Она Господу не чужая. Крещеный, воспитанный в вере, но отрекшийся от Христа может наследовать куда горшую участь, чем язычник волею рождения или обстоятельств.

Постепенно становится все более понятным, что сомнения в единственной правильности Православия связаны не только с загробной участью родных, но что это есть некое волнение крови и шебуршение генов, приглушенные голоса сродников: иудеев, католиков и лютеран. Они молились в иных стенах, иными словами. Эти стены и своды, обряды и менталитет волновали и притягивали. Я впервые увидела готические храмы Прибалтики и русские церкви Москвы примерно в одно время, лет двадцати. Чуть позже – синагогу. Первые вызвали ощущение соразмерности, устремленности души вверх и желание молиться в них Богу. Вторые – духоты, низких сводов, загнанности, видение лихорадочно горящих глаз и невнятных речитативов. Третья – так себе, нормального местечка для молитв – можно там, можно не там, в целом симпатично, но не особенно. Шли годы, а вопрос так и стоял во весь рост: почему Православие – единственная правильная вера? Гены вопияли что-то невразумительное и неразборчивое, но явно об иудейских корнях и «предателях-выкрестах». Другая их часть с немецким хладом и голландской рассудительностью спокойно доказывала логичность и взвешенность западных католицизма и протестантства. Третья – от православных родных – упорно гнула свою линию. Напряжение нарастало, душило, не давало покоя.

Дойдя до отчаяния, вновь бросилась к учителю.

– Об этом пишет Новоселов.

И – все (М. А. Новоселов. Догмат и мистика в Православии, католичестве и протестантизме. М., 2003).

Православные гены в количестве одной трети списочного состава под звуки «Прощания славянки» бодро распустили знамена и развернули долгожданный парад.

Когда попробовала обсудить вопрос с соседкой, доказать ей истинность именно Православия путем последовательного сравнения разных вер, та вытаращила глаза:

– Ты что? Какое еще католичество? Какие могут быть варианты? Да мы искони православные. У меня, вон, бабушка из церкви не выходила. Внучке три года, она мать каждый день в церковь тащит: «Пойдем, мама». А та и не знает, что ей там рассказать, как что объяснить. Причастить ребенка нужно, наверное?

Слава Богу! Я надеюсь, что таких, как моя соседка, в России – большинство. И когда они встанут на первые свои литургии, приведенные по молитвам бабушек и прабабушек, притащенные за руку дочками и внучками – у них не будет никаких колебаний, что Православие – их единственная вера.

А нам, в ком бурлят крови иных народов, – приходится барахтаться.

Ничего, выплываем потихоньку.

Принято считать, что верующие люди делятся на три категории: рабы, наемники и дети. Но я бы выделила лишь две. Раб – тот, кто работает господину из-под палки, от страха наказания. Случилась беда – ты в церковь: «Не наказывай больше, я уже тут!». Однако в таком забитом, трусливом и злобном настрое долго не продержишься. Так что это состояние практически сразу сменяется попыткой заключить с Создателем честное коммерческое соглашение: «Я здесь, у Тебя. Все делаю, что велишь. Стараюсь. А Ты мне по вере моей, по мере моей, по вкладу моему – блага при жизни и Царство Небесное после смерти. По рукам?» Грустно признаться, но почти все мы – именно таковы.

А еще есть – дети Божии. Которые проникнуты всепоглощающей любовью, как малыши к родителям. Для которых в жизни есть лишь одна правда, одна ценность, одна мечта, путь и истина – родитель, Христос. Вырасти в это состояние трудно, но на самом деле именно в этом – смысл жизни.

Святой Афанасий Александрийский говорил: «Бог стал человеком, чтобы человек мог стать богом». Не невидимым всемогущим вездесущим духом, разумеется, а братом-близнецом Христа. С такими же, как Его, чувствами, мыслями и возможностями. Так же исцелять больных, воскрешать мертвых, давать надежду и спасать от вечной смерти. Каждый из нас это может.

Если в нем будет жить Христос.

Вопрос в том, какой ценой придется заплатить за вселение Его.

Эту цену знают святые. Преподобные, исповедники, равноапостольные, страстотерпцы, юродивые. Жизнь каждого из них – это многие годы испытаний и добровольного несения подвигов. В горах, в пустынях, в затворах – босые и голодные на оживленных городских улицах, в непосильных монастырских трудах и бессонных ночных бдениях – в постоянном пастырском подвиге. Что общего у них? Пламенная, горячая любовь к Спасителю и полное отвержение себя, своих законных плотских желаний. Результат? По их молитвам исцеляются больные и воскресают мертвые, останавливается солнце и падают стены городов.

Ну и где, скажите, где взять такую любовь?

Под лежачий камень вода не течет. Не течет и благодать под уютно лежащее на мягком диване тело. Процесс идет по экспоненте: ощутил в себе первые проблески веры, надежды и любви – вставай и действуй, ограничь себя в излишнем, припади к Таинствам. Укрепленный, ты сможешь больше – и Он подаст тебе больше: любви, веры и надежды. И так виток за витком. Постоянный подвиг – что это? Не обязательно сразу – еженощное молитвенное стояние, но обязательно ежедневное хоть какое-то делание.

По-двиг. Слышите? Я себя двигаю, подвигаю, переставляю. Заставляю.

– Дай же полежать, воскресенье ведь!

– Вот именно что воскресенье. Вставай. Седьмой день – Божий.

– Мяса мне, мяса!

– Потерпишь. Еще пять недель поста осталось.

– Ну я ему сейчас скажу все, что о нем думаю.

– Ты сейчас сожмешь зубы и промолчишь. Хоть подавишься своей злостью, но промолчишь.

– Подайте бедной несчастной, всеми забытой, капельку любви и заботы.

– Сама поди и подай. Вон сколько людей, кому плохо.

«Мне бы в небо» – рывком в Царство Небесное. А иногда – остановиться, расслабиться, отдохнуть, взять небольшой отпуск.

Каждый такой рывок – это неизбежный срыв в полное «не могу». Святые отцы говорят, что в последние времена (то есть в наши) спасение не в исключительных подвигах, а в терпении и несении с любовью о Боге своего креста. Ибо наши души насквозь пропитаны ядом гордости, какого не знали люди в прежние времена. И любое крохотное достижение – неизбежный повод возгордиться. А значит, потерять все и упасть снова, на самое дно ямы, откуда, казалось, уже выбрался.

А каждая поблажка, послабление – то же самое падение, в ту же самую яму.

Потому-то святые отцы и оставили нам учение о царском, срединном, постепенном духовном пути. В нем мера по-двига определяется духовником: жить все время в напряжении, но не иссушающем, а бодрящем и дающем духовный тонус.

Так что же нам нужно от Христа? Всем – разное. Кому-то благ материальных, кому-то любви человеческой, кому-то огня любви к Нему Самому и всем Его созданиям, всем людям, зверям и тварям, к созданному Им миру и служения им и Ему.

Чтобы двигаться, нужно знать – куда двигаться. Откуда узнать волю Божию? Церковь определяет пять источников, откуда истекает слово Господа к нам.

Первый – совесть. Хочется сделать маленькую гадость ближнему, а душа трепыхается. Послушай душу и не делай. Не нужно ее убалтывать: «Да ерунда это, мелочевка, никому хуже и не станет». Заглушить ее тихий голос – проще некуда. Но совесть – это именно голос Бога внутри тебя. Раз за разом затыкая уши, отказываясь слушать ее и слышать, постепенно глохнешь духовно. И перестаешь принимать информацию из небесного источника. Со-весть – со-слушание, со-служение, со-сложение человека и Бога, Божья весть лично тебе.

Второй – Священное Писание. Открываем Евангелие и читаем, к примеру: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7, 1). Как это понимать? Буквально. Просто – не судить никого, не осуждать, не оценивать. Это Бог говорит тебе – так Он хочет. Значит, нужно просто исполнять. То есть, конечно, это вовсе не просто.

Третий – богослужение. Что тебе там прозвучало, так и поступай. Слышишь: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых» – не ходи на совет нечестивых, то есть в собрание-компанию, где хулят Бога словами либо делами.

Четвертый – слова духовника. В его лице к нам всегда обращается Господь, высказывая Свою волю.

Пятый – Промысл Божий. Внимательно глядя на происходящее в своей жизни, в конце концов учишься понимать, что произошло, почему и для чего. Люди вокруг нас – проводники Его воли, даже если они грубые и злые, даже если специально делают нам подлости. С ними Он разберется отдельно, не наше это дело – судить их (смотри выше). Наша задача понять: зачем это произошло? Чего Он хочет от меня в этой ситуации? Чему учит? В какую сторону меняет душу? А коли понять не удается – то просто принять: «Не ведаю, зачем ты послал мне это, но тебе виднее, да будет воля Твоя, а не моя».

В этом смысле очень показательно, например, наше отношение к оскорбляющим нас. Ибо что мы делаем в ответ на хамство в свой адрес? Чаще всего – хамим в ответ. С особой жестокостью (чаще от страха) или с удовольствием (от высокомерия). Бывает, впадаем в грусть-печаль. А святые, например, благословляли и прославляли своих оскорбителей. Потому что так только и можно выработать и закалить в себе смирение – добродетель, противоположную самой страшной, дьявольской страсти, гордости, – лишь благодушно и без малейшего огорчения перенося несправедливые попреки.

Пробовали?

Я пробовала.

Несколько лет упорных трудов – и получается. Иногда. В наилучшее, благоприятнейшее время жизни и суток. Когда душа долго уже находится в полном равновесии и все вокруг вполне беспроблемно. И когда я к этому готова. Но дернуть меня нежданно, или после бессонной ночи, или когда голодна, когда расстроена... Не рекомендую.

Хотя рассудком четко понимаю: да, сейчас, в незаслуженной мной грубости в мой адрес, действует Промысл Божий, исцеляющий от гордости мою бедную больную душу.

Когда происходит что-то плохое, очень трудно поверить, что в этом – Бог. Неужели Он хочет смерти родного мне человека? Ухода из дома мужа? Проблем у ребенка? Страданий и болезни?

Святитель Филарет, митрополит Московский, в своем Катехизисе дает определение Промысла Божия: «Промысл Божий есть непрестанное действие всемогущества, премудрости и благости Божией, которым Бог сохраняет бытие и силы тварей, направляет их к благим целям, всякому добру содействует, а возникающее чрез удаление от добра зло пресекает или исправляет и обращает к добрым последствиям». Эта небольшая цитата уже много лет выручает меня... Иногда несколько раз в день. Быть может, и вам пригодится?

Из приведенного определения следует: все дурное и злое, болезненное и низкое есть следствие нашего уклонения от добра, и оно непременно изменится Господом на полезное и благоприятное. Нужно лишь ждать в терпении и не роптать. Не думать, что ты умнее Бога. Да, не всегда есть силы перенести скорбь. Тогда мы просим об укреплении, о вразумлении – как поступить, о терпении, о силе. Только не вступать с Ним в пререкания! Как любящий отец, Он все поправит, все обернет к лучшему – просто иногда добро не в том, чтобы сию минуту получить конфету, а чтобы через месяц найти клад, какого не искал.

Труднее всего – молиться Богу. Но и важнее всего – молиться Богу. Земля стоит молитвами, и если в церквах, домах, монастырях и пустынях перестанут возносить к небу молитвы, она перестанет существовать. За ненадобностью. Как давным-давно перестал существовать допотопный мир, в котором из молитвенников осталось лишь одно семейство Ноя.

Раннехристианский философ Тертуллиан писал: «Каждая душа – христианка». Она помнит своего Творца, и обращаться к Нему для нее естественно. Поэтому в любой критической ситуации мы бросаемся за помощью именно к Богу. До времени отношение наше к Нему потребительское и ситуативное. Но, начав регулярно ходить в церковь, становишься перед непреложным фактом: молитва – это осно ва жизни.

Прежде всего, любое церковное богослужение есть общая молитва всех стоящих в храме. Трудностей и искушений на ней не счесть, они обсуждаются в разделе о богослужении.

Есть еще утреннее и вечернее молитвенные правила. Они обязательны для каждого христианина. Продолжительность каждого правила – около 15 минут. Да, они краткие, но все равно сопряжены с трудностями, главная из которых – опустить, пропустить, замотать, не успеть, рухнуть и заснуть, убежать на работу, просто забыть (это в самом начале пути) либо, проявив недюжинную силу воли и выдержку, презреть оглушительные вопли совести и правило все же – не прочитать. Какое-то время греет надежда: привыкну, втянусь, само собой дело пойдет, без проблем. Уходят годы – но ежедневная борьба продолжается. Оказывается, привыкнуть «на автомате» молиться в положенное время – невозможно. Молитва – это действие, неравнозначное чистке зубов (хотя осуществляются они последовательно, безотрывно друг от друга). Ибо всякий раз, как мне вставать на правило, приятно оживляется сущий рядом бес и встает на собственное правило, на собственный пост – его задача не допустить меня помолиться эти недолгие 15 минут.

Способы борьбы? Во-первых, неуклонность и неотступность. Здесь действует тот же закон, что и при любом контакте с этими низшими духовными сущностями, – если они видят, что я раз за разом, не уступая им, дважды в день, хоть вокруг пожар и буря, – читаю правило, то отступают, дабы начать пакостить в чем-то ином, в чем окажусь податливей. А раз уж поддалась им раз, то и другой и третий неизбежны. Тогда и битве с совестью, ежеутренней и ежевечерней, конца-края не будет.

Во-вторых, помощь и советы священника. В-третьих, и в-главных, – «просто» полюбить Христа настолько, что без разговора с Ним день будет не в день, и ночь – не в ночь. Настолько, чтобы без Любимого все валилось из рук, и сон не шел, и пригорала пересоленная каша. Именно так и молятся по-настоящему верующие люди. От большой любви, а не по обязанности!

Но нам приходится – по обязанности. Принуждая себя. Помня, что «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11, 12). Зная, что не навсегда эта сухая обязаловка и Христос за терпение наше подаст когда-нибудь радость молитвы. С усилием, с неохотой, но пробивая навстречу Ему тоннель сквозь гранитную гору своей нелюбви и испорченности, сбивая руки кайлом и киркой, ужасаясь мизерности результата: уже обессилел, а в сплошной скальной породе вместо широкого сияющего тоннеля видна лишь крохотная ямка. Однако будем знать и помнить, что с той стороны навстречу нам с принципиально иной скоростью и силой движется Он Сам. И единственное условие встречи в готовом тоннеле – не опускать руки.

Всегда читается молитва перед едой и после. Пища и питье – условие нашей физической жизни. Вопрос в том, кто их нам дал. Казалось бы, если я сама заработала деньги, купила продукты и сварила обед – то кому должна быть благодарна моя семья? Ясно, что мне. Но Кто дал мне работу, здоровье, чтобы выполнять ее и варить обед? Кто дал дом – с кухней и плитой и кастрюлями? Кто дал смысл готовить этот обед – подарив мне семью, ради которой и делаю все это? Итак, в целом – Кто подал, подарил мне эту пищу? Господь. Так простой, обыденный, привычный обед соединяет меня с Богом, с Его бесконечной любовью. «Мы – то, что мы едим...» Вкушая пищу с любовью, благодаря за дарованные нам еду, кров, тепло, преданность родных и друзей – приобщаемся к Его божественной любви, уподобляемся Христовым ученикам, собравшимся на встречу с Ним. Недаром в древней церкви так важны были агаппы – совместные трапезы, происходившие после Божественной литургии, на которых и стар и млад, и богатые и бедные совместно вкушали пищу, славя Всевышнего.

Ну а коли сам с усам, то сам и живи. Ты, как наглый подросток, уверен, что ничегошеньки тебе от Родителя не нужно, ибо – уже большой, ибо – все можешь.

А Он, как всегда, долготерпит. И ждет, пока очнется Его грубое неблагодарное дитя.

Обращаются к Богу и с краткими прошениями в течение дня. «Господи, помоги», «Господи, не оставь» – с любыми, которые согревают сердце. Вершина этих прошений – Иисусова молитва, но на нее непременно нужно благословение духовника, иначе вместо собирания, соединения души, начнется ее разрушение.

– Почему? Я хочу молиться, купил молитвослов, там есть Иисусова молитва, я хочу ее творить. Но почему же этого не делать без благословения? В молитвослове ничего про ограничения не написано. Да я и сам не предполагал, что какие-то ограничения могут быть. Это же молитва, как она может разрушить мою душу?

– В молитвослове Иисусовой молитвы – нет. Именно по указанной мною причине. Я видела человека, который по своей воле и желанию начал ее читать. Всего-то, казалось бы, несколько безопасных слов: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного». Видели бы вы, как искажалось при этом его лицо, как стекленели глаза. Со стороны смотреть было неприятно. В чем дело? Очень просто. Человек он был гордый, очень-очень гордый. И в момент, когда его раздражение женой с пасынком достигало апогея, он, дабы не сорваться, принимался себя успокаивать этой молитвой. Мол, потерпи, мой милый, потерпи, ты сердишься, но нужно терпеть и смиряться. Что плохого в этом? Только то, что это «нужно смиряться», «нужно терпеть» лежало у него на поверхности, а парой миллиметров глубже продолжали жить раздражение и уверенность в своей правоте. Но он-то при этом читал монашескую Иисусову молитву, то есть якобы духовно себя «строил». Получалось так – псевдодуховное действо, подкрепляющее и взращивающее его и без того огромную гордыню. Когда священник, к которому этот человек изредка захаживал, услыхал про его «духовный» опыт, немедленно и категорически запретил произносить эти несколько простых слов. И что же? Впредь в конфликтных семейных ситуациях наш герой принимался скрипеть зубами, вращать очами и цедить сквозь зубы: «Н-да-с, жаль, что о. Григорий мне зззззз-запретил Иисусову молитву...»

Священник, следящий за твоим духовным путем, увидит, когда именно тебе пойдет впрок Иисусова молитва. Нечто похожее происходит с лекарствами. Каждое хорошо в свое время и в своей дозе. А назначения делает – врач.

– Да, но почему другие молитвы можно читать всегда?

– А потому что Иисусова молитва – особая. Это сугубое призывание имени Христова. Читайте книжки, про нее много написано и святыми отцами, и современными авторами. Есть и книги, более чем доступные для нас, новоначальных. (Епископ Диоклитий Каллист (Уэр). Сила имени. Молитва Иисусова в православной духовности. Тула, 2004 г.)

Есть и другие виды молитв. Не все знают о такой, например, вещи, как молитва по соглашению, хотя среди верующих она применяется достаточно часто. Молитва по соглашению основана на словах Христа: «Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 19–20). Как творится эта молитва? Берется благословение, оговаривается единое время и единый текст – и точно в это время все, согласившиеся просить о некоей конкретной вещи, становятся читать эту единую молитву – телесно порознь, но духовно вместе. Молитва по соглашению очень помогает, когда нам или членам нашей семьи нужна поддержка. Прошение она может содержать любое – выздоровление, сдача экзамена, налаживание семейных отношений, получение работы. Условие ее – искренность всех молящихся.

А еще мы часто просто просим молитв ближних.

– Помолитесь обо мне. У меня никак не пишется курсовая работа.

Через несколько дней:

– Спасибо за молитвы. Все в порядке. Потрясенная, я смотрю в глаза благодарящей.

– Откуда вы знаете, что я за вас действительно просила?

– Я чувствовала.

– Но как?!

– А вы попробуйте сами, попросите молитв – тоже почувствуете.

Пробовала и пробую, все время прошу молитв тех, в ком уверена – любят и отзовутся, действительно не забудут, действительно помолятся. Вижу результаты – происходит то, о чем просила их молиться. Но вот насчет «почувствуете» – это явно иная мера. Не моя.

Мы постоянно встречаем в церкви тех, кто ушел дальше. Кроме священников, кому Сам Бог велел, кроме наших катехизаторов и преподавателей (кто потому и пре-пода-ват-ель, что ему есть что «подавать») – ими оказываются обычные мужчины и женщины, неприметно стоящие в уголке.

Долго не находила себе места: если Господь всеведущий и всесильный, если и несоделанное мною уже записано в Его книге жизни – что изменит моя молитва? Он решил, законоположил какое-то событие или ситуацию – чего же я брыкаюсь, молюсь о чем-то? Грустно, но самые опытные прихожане не смогли ответить на это детское отчаяние.

– Молиться – наша христианская обязанность.

– Да, но зачем? Зачем просить о том, чего все равно не будет, потому что план Божий – иной?!

– Так хочет Бог.

– Да не может Он хотеть бессмыслицы! Не верю.

В очередной раз, не первый и не последний, душу привел в порядок учитель.

– Как это – ничего не изменится? Именно что по нашим молитвам Он меняет план Свой о нас. В этом и состоит наше с Ним со-действие, взаимо-действие.

И вновь все встало по местам.

Действительно, наша свобода, которую Он Сам дал нам, – идти за Ним или против Него, любить Его или ненавидеть, выполнять Его волю и свое предназначение, или плыть по воле своих страстей – момент каждого нашего выбора меняет Его планы, корректирует их, перестраивает мироздание, ибо чтобы разрешить одну-единственную тупиковую, злую, катастрофическую ситуацию, в какую заводит нашу жизнь наша свобода – Он перевязывает и вновь соединяет тысячи нитей иных судеб и событий.

Всемогущий и Всеблагой.

И Промысл Его – непрерывен: из глубин нашего зла – к общему добру.

Нужно хорошо понимать, что икона – не предмет поклонения. Это образ Бога, Его Матери или святого, данный нам для того, чтобы мы могли сосредоточенно воззвать к ним. Еще одно свойство иконы – уже не душевное, а духовное. Икона – это дверь в иной мир, в иную реальность.

Как правильно подойти к иконе? Сначала мы встаем перед ней и дважды крестимся, кладя поясные поклоны. Прикладываемся, или, говоря проще, – целуем икону. Не лик, конечно, – руку или облачение. Затем крестимся в третий раз.

К чему такие сложности? Честно говоря, когда маленький мальчик, с интересом наблюдавший за моими поклонами перед иконой, спросил: «Тетя, а зачем ты это делаешь?» – я не нашлась, что ему ответить. Пошла узнавать.

Учитель объяснил так. Наше сердце, вся наша жизнь освящаются крестом. Накладывая на себя крестное знамение, мы освобождаемся от всего лишнего, наносного, и невидимо и даже неощутительно для собственных чувств входим в иную – духовную – реальность, в ту, которая изображена на иконе. Почему нельзя, неблагоговейно прямо подойти и поцеловать икону? Потому что сейчас ты пришел к ней, весь земной, страстный, никем и ничем не оходатайственный, как вошел бы – руки в боки – с улицы в царские покои. Но тебя во дворце никто не знает. Тебя не примут. Крест – тот ключ, который открывает дверь, знак царю и его приближенным: пришел свой.

Понимая свой чин и свое место, ты оказываешься не хамом в грязных сапогах, рвущимся на царское крыльцо, а званым гостем на царском пиру.

А почему икона обязательно должна быть освященной?

Не должна.

Молиться можно перед любой иконой, хоть вырезанной из газеты, хоть собственноручно нарисованной. Вовсе без иконы.

Но есть же отличие освященной иконы от неосвященной?

Есть. Такая же разница существует между любым освященным предметом и предметом неосвященным. Освященный предмет (то есть тот, над которым священник прочитал соответствующие молитвы и затем окропил святой водой) – делается собственно Божиим, принадлежащим тому, духовному, миру. Фотография или любое другое изображение помогает нашим чувствам сосредоточиться, вниманию – не отвлекаться. Но перед освященной иконой мы оказываемся на пороге Царства Небесного.

И еще одно недоумение преследовало меня какое-то время. Зачем целовать икону? Потом родился совсем простой, наивный ответ – чтобы быть совсем вместе. Думаю, это верно. Мы прижимаем к сердцу вещь, подаренную любимым человеком. Целуем его фотографию. Сгребаем в охапку его пальто и прижимаемся к нему лицом.

Эта неудержимая эмоция имеет духовное обоснование: «Относительно прикосновения Православная Церковь верна своему Основателю, Господу Иисусу Христу. И в Его деяниях по спасению людей прикосновение играет главную роль. Он коснулся руки больной тещи апостола Петра – и горячка оставила ее. Иаирову мертвую дочь Он взял за руку – и девица воскресла. Кровоточивая женщина прикоснулась к одежде Его – и кровь, которая двенадцать лет текла, перестала течь. А Иисус почувствовал силу, что вышла из Него. Когда приступили слепцы, Он прикоснулся к глазам их – и они стали видеть. Петру, когда тот тонул, Он протянул руку – и спас его. Также Он коснулся прокаженного – и тот очистился. Бросились к Нему обезображенные болезнями, чтобы Его коснуться... и которые прикасались к Нему, исцелялись» (Святитель Николай Сербский. Двести слов о вере и любви. Минск, 2006).

Смысл Церкви – литургия. Вне литургии нет ничего, нет самой Церкви. Ее сердце и суть, цель и вершина – Евхаристия, Христова жертва за мир. Создатель мира кладет Самого Себя на алтарь и подает верующим Свои Тело и Кровь. Евхаристия – таинство. Это значит – понять, что происходит, как происходит и описать это – невозможно. Но можно в этом у-част-вовать. Стать частью и членом происходящего. Частью Христова Тела. Членом Его Церкви.

...Священник выносит чашу с телом и кровью: «Со страхом Божиим и верою приступите».

О богослужении, его видах, частях, смыслах написано огромное количество литературы... Здесь же мы поговорим о том, зачем нужно идти на литургию, почему нам так часто до нее не дойти и какие проблемы нередко возникают, когда уже стоишь в храме.

Как мне было скучно на службах! И как я страдала, уверенная, что – одна такая на белом свете. Что вот стоят вокруг нормальные люди, вперив взор в Царские врата и в то, что за ними происходит. Молятся. Парят в высях. И лишь я одна тут – урод. С ноги на ногу переминаюсь, мысли в стороны разбегаются, тягота и тоска. И когда все это закончится?

Хорошо еще, что вся служба отмечена радостными вешками, когда душа стряхивает оцепенение и на краткие мгновения оживает. По ним и шла. От одной до другой. Тропари с клироса зазвучали. Чашу вынесли: «Да помянет Бог во Царствии Своем». «Святая святым». Славление.

Проповедь. Моменты пробуждения – встряхиваешься – и снова потихоньку сползаешь в скуку и вялые мысли о домашних заботах.

Понимаю деток, которые маются на службе. Ибо родители не берут на себя труд вкладывать время и душу, чтобы объяснить, научить, приготовить. Они просто не подозревают, что это нужно делать. И дети стоят по любви к родителям, по доверию к ним. Терпят: «Мама, скоро? Мама, через полчасика, да?»

Сказать кому-либо: здесь скучно, томительно, невыносимо – мне в голову не приходило. Как не пришло бы в голову пройтись по улице без юбки.

Но вот однажды!..

Дело было в Волгограде. Шли первые дни жизни в семейном православном поселении «Отрада», каждое лето организуемом Свято-Сергиевым епархиальным училищем. Его организатор, бессменный руководитель и духовник священник Анатолий Гармаев написал несколько книг, потрясших меня, как многих и многих других читателей («Психопатический круг в семье», «Этапы нравственного развития ребенка», «От зачатия до рождения», «Пути и ошибки новоначальных» – все они многократно переизданы). Когда оказалось, что в его поселение можно поехать, пожить там, – я схватила под мышку восьмилетнего сына и, благословившись, рванула туда. Там на холмах цвел шалфей. Там помидоры почти с меня ростом тянулись к небу без всяких теплиц и гнулись от плодов. Там поселение жило церковным укладом. В центре под дубом стояла маленькая деревянная церковь. На праздники водили хороводы (настоящие хороводы!). Но главное – там был сам батюшка с его невероятной, невиданной мною ни до ни после улыбкой. И другие люди, юные и довольно зрелого возраста – его ученики и сотрудники. Эта любовь горела во мне несколько лет ярким светом, а ныне, да и теперь – не угасла, нет, разлюбить их было бы немыслимо – но обратилась в тихую теплую благодарность и ежедневную молитву о них.

А в те первые волгоградские, «отрадные», дни все было внове.

Воцерковленные, воцерковляющиеся и вовсе новоначальные православные встали в кружок. Рассчитались на первый-второй. Задание было: рассказать напарнику свою самую животрепещущую на сей момент проблему. Моей визави оказалась весьма «церковного» вида пожилая женщина: невысокая, сухонькая, платок до бровей, губы в ниточку, взор тверд и прям. Говорить с ней было страшно, но надо – человек я послушливый. Итак, что самое важное для меня сейчас?

– Мне скучно на службе. Особенно на всенощной. Литургия еще так-сяк, а вот вечерняя служба...

Испуганно краем глаза глянула на собеседницу. Ну, думаю, сейчас такое услышу. И вдруг она прямо на глазах помолодела. Зарумянилась. Глаза заблестели. Улыбнулась. (Да она, оказывается, немногим старше меня!)

– Со мной было то же самое. И сейчас случается. Я делаю при этом вот так. А еще помогает вот такое. А мой духовник посоветовал всем в таком случае.

И у нее? И священник давал советы – всем?

А на следующий день там же, на лавочке под кряжистым раскидистым абрикосом, другая женщина рассказала мне свою историю на ту же самую тему. (Это я осмелела после вчерашнего и стала задавать вопросы.)

Наталья приехала сюда несколько лет назад. Привезла дочку-подростка на три недели, а та по истечении срока поставила маму в известность, что остается, никуда отсюда не поедет. Наталья подумала-подумала, съездила домой, уладила дела, уволилась с работы, выдержала все причитающееся от неверующих родителей, как могла успокоила их – и вернулась в Волгоград. К дочери. Жить. Преподавательница Петербургского Университета, ленинградка в энном поколении, владелица квартиры в северной столице – в комнату училищного общежития, которую делила с соседкой.

И до сих пор они с давно уже взрослой дочкой – там.

Едва-едва начавши ходить в церковь, моя новая знакомая оказалась в таком месте, где порядки строгие и правила нерушимые, и как раз к началу долгих великопостных служб. Присутствовать на всех было обязательно. Дважды в день. Приходила, вставала вместе с остальными, но очень скоро буквально падала с ног и в продолжение богослужения даже не сидела, а пласталась на лавке. Было нечем дышать, невыносимо скучно, непонятно и стыдно. «Едва выдержала первые пару недель, – говорила она, – хотелось на все плюнуть и сбежать». Но к концу Великого поста уже спокойно выстаивала все на собственных ногах. Наталья – женщина средних лет, не так чтобы особо здоровая, весьма дородная. Но дело не в физической подготовке. «Дух бодр, плоть же немощна» (Мф. 26, 41).

Сбежать хочется часто. Уже пришла, уже стою. Но нестерпимое чувство гонит вон. Либо дома что-то случилось, либо просто: не хочу! не могу! не буду! Чаще всего такое почему-то происходит на всенощной.

Вариантов, собственно, всего два – уйти либо остаться. Опробованы оба. Проверено: если сбегала, дальше все шло наперекосяк. Ни толкового ничего не делала, ни, отправившись за утешением в гости, утешения искомого не находила.

А оставшись, перемаявшись, в итоге получала награду – отличное настроение к концу службы и прекрасный остаток вечера либо целый день. Так что самое милое дело в подобных случаях – потерпеть.

Священник Анатолий Гармаев советует: детям стоять на службе до второй маяты. То есть до того, как иссякнет второе дыхание. Но мы же не дети! У нас и терпения поболе, и сознания.

Особое искушение: «Не могу идти на службу, неотложные дела». Помню ужасный, на всю жизнь поразивший случай. Дело было все в том же Волгограде. Мужчина, собиравшийся назавтра, в воскресенье, причаститься и сразу уехать домой (билеты были куплены загодя), постоял немножко на всенощной, исповедался и пошел – нет, не спать-почивать, а чинить столб электропередачи, поскольку в трапезной света не было, ужинали при свечах. Он надел на ноги кошки, взял инструменты, влез на столб и начал монтировать проводку. Тем временем служба закончилась и народ потянулся в трапезную. И вот, к ужасу всех, кто это видел, столб начал медленно падать – все ниже, ниже – как в кино при замедленной съемке – и электрик, прочно прикрепленный к нему кошками, упал лбом об асфальтовую дорожку, и краем на него – деревянный столб.

Он остался жив. Более того, назавтра причастился и с перебинтованной головой и сильными болями, но целый и в здравом рассудке, уехал домой.

И вот с тех пор, когда во время богослужения есть соблазн пойти по своим «неотложным делам» или даже «церковным нуждам», вспоминаю тот давний случай.

А с кем-то происходит наоборот. Призывающая благодать, которая только и приводит каждого из нас в церковь, действует иногда подобно жаркому солнцу, мгновенно растапливает, расплавляет все прежнее и в одночасье меняет человека. Моя подруга, как и многие-многие другие православные, имеет именно такой опыт.

– Сейчас мне уже непонятно, как я могла тогда, 12 лет назад, выстаивать долгие монастырские службы – по 4-56 часов – с годовалым сыном на руках. Откуда силы были, не понимаю. И сколько счастья приносили эти службы – ни до, ни после, всю жизнь столько счастья на меня не изливалось!

Так что – по-разному бывает.

– Я не хожу в церковь. Не могу стоять. Ноги не держат. Сил нет. Спина болит.

– Там есть скамейки.

– На скамейках сидят бабушки. И то не все. Многие стоят. Не могу же я, в моем возрасте, сидеть на службе. Это невозможно.

Это возможно. Потому что если ноги и спина действительно больные, то, благословившись, можно сидеть, практически не вставая. Каждое воскресенье вижу женщину, которая поднимается с места лишь на чтении Евангелия, Херувимской и при выносе Святых Даров. Стоит, всем телом тяжело навалившись на палку. Потом снова опускается на скамью. А в глазах – покой. Она в храме.

Скажу по секрету, именно весьма и весьма престарелые прихожанки почему-то первыми замечают, как подкашиваются ноги у подростков, как ослабевают молодые, как почти падаем мы, женщины средних лет. Оглядываю ряд скамеек: нет ли местечка? Тут же неизменно поднимается какая-нибудь из бабушек:

– Садись, деточка.

– Да что вы, я постою.

– Садись-садись, ты устала. Отдохни.

Другая вскакивает, завидев печальный блуждающий взор мальчика-подростка. Садитесь, не сомневайтесь. Она немножко постоит. Ей это в радость.

Если наши ноги, спина и прочие части тела не вконец больные, то держимся мы вертикально или не держимся, зависит не от них. От нашего духа. А он, увы, слабоват. Что поделаешь! Можно и раскладной стульчик с собой взять, ничего страшного.

Как я помню свои первые стояния на службе! Только у дверной притолоки. Буквально стекая по ней. Периодически садясь прямо на пол. Литургия моего первого церковного Рождества – согнувшись крюком, руками опершись о колени, ноги полусогнуты. Я хватала воздух ртом и не могла вдохнуть до конца. Кружилась голова. И все это – перед самой солеей, в крохотной церковке пять шагов в длину и столько же в ширину, лицом к лицу с отцом настоятелем и сослужащим батюшкой.

Ничего. Прошло. То есть в острой форме прошло. А в вялотекущей – куда оно денется? Присаживаюсь, конечно, как и многие. Стоят, вижу, те, кто иные, чем я. Кто действительно идет ко Христу. Служит Ему.

«Мне дурно от запаха ладана, мне душно, я задыхаюсь». Заслышав подобное, некоторые тут же испуганно крестятся и отодвигаются подальше – не бесноватая ли пришла, что дышать ей в храме нечем? Не нужно пугаться и вестись на подобные охи-вздохи. Это случается со многими. Главное – вы уже в церкви, в доме Бога и под Его защитой. А если дурно от спертого воздуха, если почему-то мутит от ладана – не решайте вопрос сами или, что еще хуже, с профиправославными говорливыми прихожанками. Скорее всего, это проделки нашего врага – он не хочет, чтобы вы ходили в храм. Не нужно ему это. Ждет, что испугаетесь и отступитесь.

Спросите священника, как быть. Может, он вас благословит посещать службу, например, по будним дням, когда народу мало – или как-то иначе предложит решить проблему. В любом случае, если вы будете регулярно ходить на службы, то в достаточно скором времени все указанные симптомы должны исчезнуть.

Мы написали записки. Подали их. А что дальше-то происходит?

В конце первой части литургии (оглашенных) их читают священники. Вслух. Всему храму. Имена, которые мы с вами любовно перечислили. Просят Господа спасти и помиловать этих наших родных и близких.

А чем в это время занимаемся мы? Вспомнили, православные?

Притомившись от службы, встали «вольно», чуть расслабились, позу поменяли, свечку передали, икону рассмотрели, припозднившемуся знакомому улыбнулись и кивнули, ребенка чьего-то вперед пропустили, по головке погладили. Кто-то губами зашевелил – о своих живых и усопших молится. Более продвинутые прихожане помяники пухлые повытаскивали, по ним читают, а неофиты на них с уважением поглядывают. Словом, в храме кипит жизнь. Отчасти молитвенная. Каждый – о своем и своих.

А у престола стоят священники – с нашими записками в руках. И душа переворачивается: я как всегда о своем собственном, а они как всегда – обо всех. Неужели одни? Не может быть, чтобы никто сейчас здесь не молился за тех, кого – как и священники – не знает, но кого любит кто-то, подавший эти записки. О неизвестных, живых и мертвых. Все мы – единая Церковь, и не может быть, чтобы лишь они, стоящие в алтаре, молились за этих людей. Что же я-то? Я тоже прошу Тебя, Боже мой, прости и помилуй.

Спаси и сохрани всех этих незнакомых мне людей. Мы связаны невидимыми и неведомыми нитями через тех, кто любит их и стоит сейчас рядом со мной. На многая и благая лета, Господи... живых. Души их во благих водворятся... мертвых. Мы – Церковь.

Какие же все это вялые, слабые попытки, с какими негодными средствами.

Вообще велик соблазн счесть все богослужение удачным фоном для собственной молитвы. Милой рамкой для драгоценного бриллианта – моего собственного вдохновенного молитвенного делания. Я стою в храме и обращаюсь ко Господу, я прошу Его о своем. О насущном – или о высоком – и моя молитва поддерживается и подхватывается святыми, чьи лики глядят с икон по стенам, и возносится к небесам голосами хора, и в нее вплетаются прошения и возгласы священника, и...

Стоп. Все это категорически неверно. Богослужение – «Богу служение» – но отнюдь не способ «обслуживать» мои «религиозные потребности».

Идет литургия, и народ Божий во главе со своими предстоятелями просит Бога за весь мир. О спасении всех и каждого, в нем живущего. И Тот в ответ на мольбы приносит в жертву Самого Себя, лишь бы грехи Его детей были искуплены. И чаша наполняется Его кровью. И христиане подходят к Святой Чаше и причащаются. И становятся едины с Ним. Стоят перед Его престолом. Вместе с ангелами славят Его, и ликуют. И скорбят лишь о тех, кто сейчас не с ними – но молят о них.

Вот что происходит сейчас.

Служение всей Церкви, единение ее с Богом.

А вовсе не удовлетворение моих духовных запросов.

– Передайте, пожалуйста, свечки.

– Тссссс.

– Передайте, пожалуйста, свечки.

– Чшшшшш.

– Да передадите вы свечки, наконец? Передадим. Когда закончится «Херувимская»: «Иже херувимы тайно образующее и животворяще...» В это время по храму не ходят, это особый момент. Нужно забыть о земном. Есть и иные моменты богослужения, когда никто в вашу сторону и бровью не поведет. При чтении Евангелия с нами говорит Христос, поэтому стоим, молчим и тихо слушаем. Вынос Святых Даров – Сам Господь выходит к нам. На всенощном бдении время особой молитвенной сосредоточенности – «Шестопсалмие», чтение при выключенном свете шести покаянных псалмов.

Кто-то деликатно прижмет палец к губам и тихо ответит: «Чуть позже». Кто-то бровью в вашу сторону не поведет. Кто-то раздражится. Не обижайтесь, пожалуйста.

Разговоры в храме, как разговорчики в строю, – вещь недопустимая. Но укротить свой язык трудно. Для этого в нашем храме развешены таблички с изречением св. Амвросия Оптинского: «Разговаривающим в храме посылаются скорби». Просто предупреждение.

Во время службы в голову непрерывно лезут посторонние мысли. Разные. Иногда настолько отвратительные, что даже сомнений не возникает – посланы дьяволом.

– Как он может присутствовать в церкви, во время службы? Почему не боится креста на куполе? Свечек, икон, самой службы, постоянных поминаний Христа?

– Что ему свечки? Если уж в райском саду, с безгрешными Адамом и Евой беседовал, рядом сущего Бога не убоялся. Если уж к самому Христу-Богу приступал в пустыне, искусить пытался, торговался, как купчик из Апраксина, царства мира предлагал – кому? Самому Создателю этого мира вкупе со всеми царствами.

Уж нас-то он улавливает в свои сети мгновенно. Заставляет плясать под свою дудку. Бывает, такое подумается, что просто поражаешься: не мое, да и только. Не мое. В этом дополнительно уверяет и то, что вне богослужения подобная мерзость не приходит в голову никогда.

И ведь не отогнать. Но существует эффективная двухшаговая методика. Очень действенная. Первый шаг – покаяние: «Господи, прости меня и помилуй». Второй шаг: просьба о помощи: «Господи, помоги. Избавь». После этого, как правило, мысли удаляются восвояси.

Случалось, не помогало. Тогда – на колени и лбом об пол: «Забери от меня эту гадость!» Минута-две, и все проходит. Что подумают окружающие? Ничего особенного, уверяю вас. Коленопреклонение в храме – вещь самая обыденная. А если кто и скосит на вас неодобрительный взгляд – вам-то что с того?

Но как-то раз и это не подействовало. Тогда предупредила всерьез: «Если ты немедленно от меня не отстанешь, я сейчас же подойду к аналою (там в этот момент шла исповедь) и все это выложу». И тут, наконец, он отпустил. Потому что решимость была твердой – пусть что угодно обо мне батюшка думает, но от этой гадости, похоже, иначе не отделаться.

Бывают мысли и другие. О семейных и душевных заботах. Обычные, вялотекущие – или наоборот, очень активные. Так, наиболее интересные и яркие способы обустройства квартиры (куда полки повесить, как диван переставить) посещают всегда именно во время службы либо домашней молитвы. Эти мысли спокойно отодвигаешь тем же покаянием, той же просьбой о заступлении. Иногда они уходят, если просто сказать себе: «Об этом я подумаю потом, а сейчас – служба».

Но есть и еще одна категория мыслей, которые навещают нас во время богослужения. Мысли о высоком, о духовном, о божественном. Они плавно и незаметно, как ручеек, начинают свой ток от какого-то места службы: возгласа, молитвы, прошения, песнопения. Они качают, и баюкают, и возвышают, струятся и переливаются всевозможными оттенками (нет, какая же я все-таки духовная!), уносят далеко и вьысоко... Но, что характерно – уносят от происходящего на службе.

Поддаться им? Нет, и эти фантазии тоже – долой. Источник у них тот же, что и у прочих помыслов, просто они являют собой более тонкий и сладкий способ воздействия на нас. Чтобы распознать в них вражье наущение, нужен пусть крохотный, но собственный опыт. В качестве такового помогает простейшее испытание.

– Ладно, – говорю я, – если ты, дорогая мысль, такая высокая, полезная и вся о Господе и для Господа – значит, Он хочет донести тебя до меня.

– Да-да, это именно Он хочет, – радостно мурлычет мысль.

– Ну тогда мы поговорим с тобой после службы. И ты расцветешь, и созреешь, и явишь мне всю свою высоту и духовную пользу.

Так вот, свидетельствую – ни одна из них ни разу не вернулась добровольно по окончании литургии. Ни одна. Вспоминая их потом самостоятельно, неизменно поражаюсь:

– Милая, да ты, оказывается, на самом деле маленькая, хиленькая, хворенькая. А какой представлялась ослепительной и духоносной полчаса назад! Как распускалась, сияла и фонтанировала!

Чтобы не отвлекаться, некоторые по советам святых отцов и просто духовно опытных людей, например, неотрывно смотрят в пол. Кто-то – закрывает глаза. Если учесть, что около 90 % информации – причем как нужной, так и ненужной – к нам поступает через органы зрения, ясно, что, отключив на время службы этот канал, увеличиваем концентрацию внимания.

Всякий раз, когда мои мысли, мои скакуны, галопируют в вольные степи, когда, заарканив, подтаскиваю их к своему месту слева от пилона, вспоминаю одну духовную историю.

В некоем монастыре во время храмового богослужения было одному прозорливому иноку видение. Между братьями-монахами, стоящими на своих обычных местах, на полу светились небольшие круги. По храму ходил ангел и одних из братии благословлял, а иных обходил стороной.

То же было со светящимися кругами – некоторые он благословлял, остальные миновал. Инок обратился к нему:

– Что ты делаешь?

– Я благословляю Божиим благословением тех, кто сейчас молится; прохожу мимо тех, кто стоит в храме, но мыслями далеко отсюда. А эти круги – те монахи, которые сейчас трудятся на своих послушаниях и обязаны оставаться там – я благословляю тех из них, кто, пребывая в трудах, сейчас всей душой присутствует здесь, на литургии.

Так бывает часто (и не только со мной) – пришла пустая и ушла пустая. Литургия пронеслась мимо – что-то происходило, но меня там не было – хотя вроде бы стояла, слушала, как-то старалась молиться.

Ловлю себя на этом в разгар службы и вздрагиваю: за царскими вратами престол, перед ним в молитве – священники. Что если и они позволят себе лишь телесно и словесно пребывать здесь, но мыслями и чувствами умчатся вдаль? Что тогда останется от литургии, от этого пути в Небесное Царство? Почему так уверена в них – и такие поблажки даешь себе?

«Мы пахали», – сказала муха, сидя на ушке у вола. «Мы молились»...

Что здесь вообще происходит? Все непонятно.

Что нужно, чтобы не скучно было стоять на службе? Самое элементарное и самое основное – молиться, участвовать в происходящем. Поет хор – это ваши слова. Обращайте их ко Господу сами. То, что произносит священник, читает чтец, возглашает дьякон, – тоже почти все (кроме обращенного к нам) – слова нас с вами к Богу. Вот и проговаривайте их.

Поначалу очень трудно.

Все сливается в некий сплошной гул. Чтобы начать разбирать слова и фразы, требуется время. Если регулярно посещать службы, хотя бы по воскресеньям, то спустя месяц-другой, уверяю вас, вдруг обрадуетесь: «Да я уже многое понимаю!»

Чтобы побыстрее сориентироваться в структуре службы, купите книжечку с названием вроде «Божественная литургия и Всенощное бдение». Их сейчас выпускают много. Не берите первую попавшуюся. Прежде всего, посмотрите содержание. Наилучший вариант – чтобы под одной обложкой были собраны последование литургии, всенощного бдения, первого, третьего и шестого часа. Отлично, если приведены также краткие уставы-схемы. Дело в том, что в богослужении довольно много мест непостоянных, меняющихся ото дня ко дню. На подобные места даются ссылки, и без определенного навыка в книжках-последованиях разобраться нелегко. Зато краткий устав-схема помогает прекрасно: там все предельно сжато и понятно.

Служить вам эта книжка будет долго, поэтому должна быть хорошо сброшюрована. Если она толстая – в надежном немарком переплете. Если тонкая – на скрепке, а не на клею – чтоб не рассыпалась.

И что с ней делать? Наилучший вариант – читать и разбираться дома. Но это для многих из нас – из области запредельного. Поэтому просто берем ее с собой в храм. Началась служба – открыли и следим за происходящим, насколько это удастся.

Первое время я и с книжкой ничего не понимала. Но выручили именно страницы с краткими схемами. Позже маркером-текстовыделителем отметила для себя как опорные те места, которые всегда и неизменно звучат на любой службе. Так весь текст оказался разбитым на небольшие кусочки. Потерялась, растерялась, не знаю, на какую страницу сейчас смотреть – жду, пока услышу что-либо хорошо знакомое, опорное. «Вот оно!» – и можно дальше следить по тексту.

Потихоньку все становится яснее.

Не стесняйтесь стоять с раскрытой книжкой. Многие священники специально благословляют на это своих прихожан.

Накануне праздника хорошо провести небольшую подготовку. Возьмем молитвослов или календарь, откроем на соответствующей дате, найдем тропарь и величание и либо выучим наизусть (что просто замечательно), либо перепишем на бумажку. В начале литургии и в самом конце поется тропарь, в большинстве случаев – всеми присутствующими. Самому участвовать в совместном славлении Господа или святого – гораздо лучше, чем слушать, как это делают другие! Кстати, если вы собрались на службу, называемую «вечерня с акафистом», акафист тоже лучше всего иметь свой и следить по нему за словами (либо даже петь вместе со всеми).

Что делать человеку, который, недавно ходя в церковь, попадает на пение величания, тропарей или иных молитв, когда из всех собравшихся, как ему кажется, лишь он один не знает слов? Открывать рот и делать вид, что тоже участвуешь? Конечно, нет. Вслушаться, постараться разобрать слова, подключить к общей молитве пусть пока не свой голос, но свое сердце. Насколько получится. Постепенно будет получаться все лучше и лучше. Потому что, во-первых, вариантов молитв, которые поются всем храмом, всего несколько, и вскоре вы их все выучите просто со слуха. А во-вторых, узнавая про святых и иконы, праздники и события, которые славит Церковь, начиная их принимать и любить, задействуя сердце все больше и больше, уже не стоишь, как прежде, чурбачком бесчувственным (а именно так и бывает со всеми без исключения вначале), а переживаешь и любишь, славишь и радуешься, то есть реально включаешься в происходящее. Так что не стесняйтесь своего сегодняшнего незнания. Ибо уже завтра, быть может, вы будете знать и любить весь чин непонятной вам пока что службы. И испытывать в храме не неловкость, а настоящее, ни с чем не сравнимое счастье. Так и будет, поверьте.

Еще можно и нужно читать книги о богослужении. Гоголь «Размышления о Божественной Литургии», архиепископ Николай Кавасила «Изъяснение Божественной литургии», схиигумен Савва «О Божественной литургии», священно-мученик Сергий Мечев «Тайны богослужения», святитель Серафим Звездинский «Хлеб небесный» – простые, понятные, рассчитанные на нас с вами. О том, что на службе происходит, почему и в какой последовательности.

И все же, что бы мы ни делали, как бы ни старались постичь и понять происходящее, нужно отдавать себе отчет: открывается то, что именно вам хочет сейчас открыть Господь. Не больше. Наши усилия нужны, чтобы суметь взять то, что Он дает. Ради этого все труды, вера и терпение. Но дает – только Он. Постепенно и постоянно.

Однако до церкви еще нужно – дойти. И это не так просто. Как показывает практика, чтобы человек в первые разы пришел на службу – именно на службу, а не просто поставить свечки – требуется почти подвиг. Ибо неизменно случается нечто, не дающее выполнить намеченное. Либо слабость, вялость, температура, грипп, аппендицит, понос или золотуха – у тебя или у кого-то из родных. Либо. Я не буду перечислять. Выйти из дома воскресным утром и отправиться в церковь очень и очень непросто.

На подходе к ней, бывает, тоже что-то случается. Машина окатила грязью с головы до ног, подвернул ногу, звонок на мобильный: ребенку не попасть домой, ключи потерял.

Случайность?

Самый поверхностный анализ покажет: нет. Действие направленной воли. Направленной против твоего решения прийти в церковь.

Как быть?

Для начала осознать, что все происходящее – не случайности. Что с тобой идет борьба. Что тебя не пускают к Богу.

Второе – попросить помощи у Того, Кто сильнее твоего сегодняшнего противника. Господь покроет и поддержит тебя на этом пути. Приведет в церковь, как приведет вообще в любое нужное место и состояние – для Него невозможного нет. Православная Церковь учит, что сами, своими силами мы не только до храма не дойдем, но даже просто руки не поднимем, чтобы перекреститься.

Но мы должны прикладывать свою волю и все силы, какие есть. Бог их умножит.

Могу утешить. Если не уступим и продолжим свои попытки, то через какое-то время лукавый потеряет интерес к этой игре. Да, он придумает другую гадость, и не одну – но в эту уже играть не будет. Разве что изредка. Для тонуса. Так что выход в церковь перестанет быть еженедельной партизанской вылазкой.

Итак, придя в храм и мало что в происходящем там понимая, испытывая разные огорчения и неудобства, недоумения и тяготы, главное, будем помнить: многое нужно просто перетерпеть. От нашей решимости зависит, как скоро мы более тесно войдем в службу.

И не нужно думать, будто кто-то здесь лучше нас. Или хуже нас.

И не нужно думать, что все навеки останется как сейчас. Нет, неприятное постепенно будет уходить, радость от богослужения – нарастать. Все меняется, причем быстро, хотя и малозаметно.

Литургия и всенощная всюду одинаковы, служатся везде по единому уставу. Однако в каждом храме они проходят по-разному. Разные священники. Разный хор. Разные распевы. Разные люди вокруг. Разные стены.

Куда податься?

Туда, где тебе хорошо. Где душа расправляется. Нужно выбрать свой храм. В чужой одежде, чужой колее, чужой семье, чужой церкви – жить плохо. Каждый выбирает по себе.

В таинствах на нас неведомым и в принципе непостижимым образом действует Сам Бог. Зачем Он делает это? Чтобы наше тело, душа и вся жизнь изменились и обновились, стали подлинными, причастными вечности. Таково учение Церкви.

Таинств принято называть семь: Крещение, Миропомазание, Покаяние, Причастие, Соборование, Брак, Священство. Обо всех них написано немало, повторяться не будем.

Главное, что нужно знать: таинства действенны, когда совершаются законно рукоположенным священником. Бывают ли исключения? Только одно: Крещение «страха смертного ради» может совершить любой православный христианин. Если рождается ребеночек, который едва жив и может умереть с минуты на минуту, если умирает некрещеный человек и хочет креститься, а призвать священника явно не успеть. Тогда можно. Но коли этот младенчик выживет, а смертельно больной придет в себя, их докрещивают священники.

Таинство Миропомазания непосредственно следует за Крещением и часто воспринимается как его часть, а не как самостоятельное действие. Миром, освященным только и именно архиереем, изображаются кресты на теле человека. В этом таинстве нам подаются дары, которыми мы будем действовать отныне. Дар – это способность делать что-то конкретное – одновременно с обязательством, возлагаемым на тебя, делать именно это для Бога и людей. Дан тебе дар врачевания – ты обязан лечить, исцелять тела и души, помогать людям в болезни. Дан дар учительства – обязан не просто преподавать предмет, а вести своих учеников к Богу, быть прозрачным стеклом, сквозь которое их души осветит и освятит Божия истина. Дар пения – для славословия, чтоб через твой голос и слова души раскрывались к добру и свету. Дар – это не талант. Он не для того, чтобы деньги зарабатывать и семью содержать. И не для того, чтобы удовольствие от своей работы получать. А чтобы светить и освящать все, к чему ты прикасаешься.

Можно ли принять Крещение и, соответственно, Миропомазание несколько раз? Существует милое такое суеверие: если ты нагрешил так, что дальше ехать некуда – пойди и еще раз окрестись, ибо в Таинстве Крещения прощаются все предыдущие грехи. Это полная дичь! Православная Церковь верит «во единое крещение во оставление грехов», и любое крещение сверх первого неканонично и потому недействительно. Не могу удержаться, чтоб не привести довольно большую цитату из проповеди настоятеля протоиерея Сергия Филимонова:

«На нашу землю приходят многочисленные доброхоты-проповедники с Запада, приходят и говорят нам: вас неправильно крестили, не через полное погружение или еще в чем-то не так... Они приглашают наших людей на стадионы: „Идите к нам, мы вас окрестим, мы вас наставим на путь истинный“. К чему приведет это второе крещение?

Вот пример из нашей сегодняшней жизни. Два молодых человека отправились на стадион. Один позвал другого: „Давай примем второе крещение, говорят, мы с тобой неправильно крещены. Надо окреститься правильно“. И вот, когда стали созывать народ к сцене, чтобы принять крещение – на одного из них напал страх. Он стоял, как парализованный, не мог сдвинуться с места. А его друг пошел. И что же? Господь открыл тому, стоящему в зале, невидимую завесу. Он увидел, как некое страшное чудовище выползло из чана, в котором совершалось перекрещивание. И еще увидел, что на христианах, которые были раньше крещены, как бы светятся ясно видные знаки благодати Божией, печать дара Духа Святого в тех местах, где совершалось миропомазание. Вы помните эти места: это органы чувств, лоб, междурамие и так далее. И когда христианин со знаком печати Духа Святого подходил к лжекупели, чудовище как бы слизывало эти знаки. Лишь только юноша в зале увидел все это, он очнулся и убежал без оглядки, обуреваемый страхом. И больше никогда у него не возникало желания перекрещиваться „по-правильному“.

Запомните, дорогие: кому Церковь – не мать, тому Бог – не Отец. Кто предает свою родную Церковь, тот теряет благодать Духа Святаго. Господь подал все для того, чтобы мы с вами могли спастись. Господь освятил воды Иорданские и подал нам Таинство святого Крещения, чтобы мы могли омыться от своих грехов, умереть со Христом и воскреснуть с Ним, чтобы могли душу свою сделать прозрачной как стекло и твердой как алмаз. Чтобы в душе, крещенной во имя Святой Троицы, отразился Ее святой облик и она оказалась способной войти в Царствие Небесное. Этот залог благодати, который дан нам во крещении, дорогие мои, нужно беречь и не поддаваться на соблазны, о которых говорил Сам Христос: „Ибо восстанут лжехристы и лжепророки... чтобы прельстить, если возможно, и избранных“ (Мф. 24, 24)».

Про Таинства Покаяния и Причастия мы поговорим чуть ниже. Что касается соборования, то с ним тоже связана масса предрассудков. Глубинным христианским чувством русский народ, невзирая на десятилетия безбожной жизни, по особым дням подтягивался и сейчас подтягивается в церковь: на Крещенье – за святой водой, на Вербное воскресенье – с веточками вербы, на Пасху – святить куличи и крашеные яйца. Кое-кто приходит на родительские субботы, Радоницу, Троицу, Казанскую и Николу-Чудотворца. Пожалуй, это все.

Но есть некое совсем особое действо, имеющее быть ежегодно Великим постом, – православный люд сомкнутыми рядами марширует на соборование. Храмы полны, над бутылками растительного масла и пачками риса хлопочут расторопные христианки, сдирая наклейки со штрих-кодом, снимая крышечки и распечатывая крупу. (Чтоб благодать не застряла! А вы как думали?) Потом все чинно рассаживаются по лавкам – и начинается.

– Зачем вы год за годом ходите на соборование?

– Для здоровья, конечно. Зачем еще?

У воцерковленных христиан отношение к соборованию тоже крайне трепетное. Оно считается Таинством, в котором прощаются забытые и неисповеданные грехи. А поскольку любому понятно, что всяк грешок не упомнишь, хоть с блокнотиком ходи – записывай, то стараются не упустить возможность основательно почистить перышки. Как будто в Причастии, когда мы соединяемся с Самим Христом, может выжить хоть что-то грязное! Поэтому отношение к Таинству Соборования как к тому, что «доделывает», «дочищает» недоделанное и недоочищенное – получается не чем иным, как тонким поруганием главного Таинства – Евхаристии, Причастия, соединения с Господом.

Бывает, что, наоборот, это таинство люди отвергают напрочь.

Больному, страдающему, измученному человеку никак не делается лучше. Предлагаешь родственникам:

– Пригласите священника, ее нужно соборовать.

– Да ты что?! Да моя мать еще сто лет проживет и тебя, бесстыжая, переживет, нечего ее заживо хоронить. Еще чего – соборовать!

Что же за таинство такое – соборование? Почему оно так любимо одними и что отталкивает других?

Соборование – таинство к жизни. Не к смерти. Церковь учит, что оно установлено на тот случай, когда больной человек настолько слаб, что не в силах прийти в храм – и тогда Церковь в лице своих священников приходит к страждущему. И служит ему, освящая его страдания, примиряя с ними и давая силы нести болезнь не как муку и горе, а во славу Христа. Быть может, это единственный способ перед смертью искупить какие-то грехи – и если ты терпеливо и без ропота снесешь свои предсмертные боли, то очищенным войдешь прямо в Царство Небесное. А может быть, ты поймешь, что заслужил страдания еще большие, чем несешь сегодня, – и тогда Господь помилует тебя и исцелит, и ты встанешь с одра болезни здрав не только телом, но и душой. Эти силы нести болезнь благодушно, укрепление в вере мы получаем в Таинстве Соборования. Поэтому равно бессмысленно шарахаться от предложения собороваться, когда болен и тебе плохо по-настоящему, – и просто так, «ради здоровья» являться к этому Таинству. Болит рука? Болит нога? Болит душа? У всех что-нибудь да болит. Легкопереносимые обыденные недуги – не повод для соборования.

Иногда кажется: наверное, все это слегка понарошку, «как будто», некая условность, изображение в земных действиях небесных первообразов? Нет, Таинства реально преображают человека. Они действуют прямо и несомненно. Только мы этого не ощущаем. Слишком грубы наши чувства, слишком далеки мы от Бога. Наши приборы не настроены на тонкую работу. Как Том Кенти из «Принца и нищего» использовал Большую королевскую печать лишь для колки орехов, так и мы применяем свои чувства исключительно для поесть-попить-поразвлечься-погордиться. Не будем и удивляться, что не ведаем горнего. Мы бесчувственны к духовным реалиям не потому, что иного мира нет или он до нас не достигает. А потому, что сами – насквозь земные.

Мой милый мальчик! Ты спрашиваешь: «Я теперь крещеный, что же изменилось в моей жизни?»

Станешь ли ты теперь удачливее, богаче, здоровее, благополучнее? Нет. Может быть – добрее, умнее, честнее, великодушнее? Тоже нет. Так что же дало тебе недавнее крещение?

Коли все наши с тобой ценности и желания лежат в материальном мире и в области душевных качеств, то должна тебе сказать правду – ты не получил ничего. Но если мы с тобой чувствуем, что в мире есть Бог, если хотим быть с Ним – ты получил столько, что Билл Гейтс по сравнению с тобой – убогий бродяжка.

Тебе кажется, что и ты, и все вокруг осталось прежним. Но это не так. Ты теперь другой. Чтобы понять, в чем другой, давай вспомним, что происходило во время Таинства Крещения.

Ты повернулся лицом к западу, дунул, плюнул и трижды сказал, что отрекаешься от сатаны. Почему к западу? Потому что восток – это восход солнца, это свет, туда ориентированы алтари храмов. А запад – наоборот, там тьма. То есть ты повернулся прямо к князю тьмы, стал с ним лицом к лицу.

Зачем дунул? А как еще ты можешь его отогнать? Он же без тела, он дух – его не оттолкнешь, не ударишь.

Зачем плюнул? Чтобы показать презрение.

Потом отрекся от него и всех его дел. Трижды. Зачем трижды? А чтобы не было сомнений, что отрекся случайно, не подумав, не расслышав, просто так сболтнув. Три раза – значит осознанно. Высказал, что не хочешь быть с ним, жить с ним, делать его дела.

А потом батюшка произнес над тобой древнюю заклинательную молитву. Он велел сатане выйти из тебя. Именем Божиим велел.

В результате дьявол вышел из твоего сердца, где жил прежде. Потому что ты сам, своей волей, свободно, собственным желанием сказал: «Не хочу быть с тобой и не буду», и тогда Бог отогнал его.

Теперь он снаружи рыщет, хочет вернуться обратно, но ходу ему в тебя нет. Ты для него – место заклятое. И пока сам не захочешь, он может только снаружи тебе гадости устраивать, но внутри ты больше не его собственность.

А чей ты? Божий. Ты им стал, когда лицом к востоку три раза – свободно и без принуждения – ответил, что сочетаешься со Христом. Сочетаешься, то есть становишься единым целым с Ним. Как лист – часть дерева, и он останется зеленым, живым, пока держится за ветку. Так и ты в этом обещании, обете, стал един, сочетался с Богом. Он тебя всегда будет любить, Он не отречется от тебя, важно, чтобы не отрекся от Него ты. Помни всю жизнь – ты обещал быть с Ним, Его собственным, любимым. Его сыном.

Тебя трижды полили водой из купели с молитвой: «Крещается раб Божий Сергий. Во имя Отца... и Сына... и Святого Духа». Эта вода смыла все твои грехи. В ней умер ты – прежний, грешный, и родился новый. Этого не видно, потому что произошло в духовном мире. Внешне ты, большой мальчик, стоишь возле купели; а внутренне, духовно – младенчик, ручками-ножками дрыгаешь и радуешься.

Мы с зажженными свечами ходили вокруг купели. По кругу. Три раза. Круг не имеет начала и конца, это – вечность. Такая вечная жизнь началась у тебя после крещения. А со свечой ты шел, чтобы до смерти (и после смерти) светить людям, как его святые, – чтобы все твое бытие и житие показывало: «Это христианин». И еще, чтобы ты любил Бога. И еще – Ему тебя так, со свечой, лучше видно: «Это мой мальчик. Он Меня любит. Позовет – сразу откликнусь».

Тебе батюшка надел крест на грудь. Почему нельзя снимать крест?

Потому что он – знак для Бога и Его святых и ангелов: «Это свой, ему нужно помогать». А для дьявола и его бесов: «Он Богов, с ним поосторожнее». Для нас духовный мир невидим. А они оттуда нас хорошо видят. И не только тела, но и мысли, и чувства, и состояние. Ты снял крест по небрежности – или забыл надеть после душа (хотя в душе его снимать не нужно), или веревочка порвалась – это для них знак: «Ага, он снебрежничал, значит, забыл о Боге, хватай его!» Или постыдился где-то быть с крестом, специально снял и сунул в карман – значит, отказался от Бога, повернулся к Нему спиной.

Вода крещения смыла с твоей души все старое, плохое – но этого мало. Душа ведь не может быть пустой – она живая, она чувствует. Поэтому раз оттуда выгнали дьявола и вычистили весь мусор – грехи, то нужно положить что-то взамен. Что-то очень хорошее, ради чего и стоило креститься. И это тебе положили – когда тебя батюшка помазал святым миром – и лоб, веки, ноздри, губы, и уши, и грудь, и руки, и ноги. Он при этом говорил: «Печать дара Духа Святаго». Это значит, что Дух Божий в тебя всего прошел, во весь твой состав и Сам действовал в тебе. То есть ты теперь можешь слышать голос Бога, говорить Его слова, видеть Его дела во всем вокруг, помнить Его постоянно, в сердце иметь Его чувства, руками делать Его дела, ногами ходить по Его дорогам, не уклоняясь на кривые дорожки. Это и есть печать. Ты весь запечатанный – целиком Божий. Его собственный, Его любимый, Его единственный.

Таким любимым и единственным для Бога делается каждый человек, который крестился.

И самое последнее, что было в крещении, – у тебя отрезали прядочку волос и прилепили ее к куску воска. Почему воска? Во-первых, к нему все хорошо прилипает. Во-вторых, это обычная, традиционная, общепринятая жертва Богу – из него делают свечи, которые зажигают в подарок Господу. Принесена первая твоя жертва Богу. Ты не пожалел волос со своей головы, не побоялся отдать их Ему – и тем самым пообещал, что не побоишься отдать и голову, если понадобится, отдать жизнь, а не только прядь волос. И обязался отныне и навсегда служить Богу и людям. Даже в мелочах, в самых малых: когда сам устал – помочь другому уставшему, когда сам голоден – поделиться едой с другим голодным, когда раздражен – потерпеть, но не обидеть товарища.

И все это произошло не «как будто», не «понарошку», а по-настоящему. И сатана изгнан, и грехи смыты, и новые силы и дары даны, и жертва принесена. Потому Крещение и называется Таинством – что в нем таинственно, тайно, неизвестным для людей образом происходит чудо: был мальчик один, родился и живет теперь другой.

В помощь тебе, для защиты твоей придан Ангел-хранитель. Бесплотный, сияющий дух, огненным мечом он отгоняет от тебя бесов. И это тоже не понарошку, а по-настоящему. Они липнут, стараются приникнуть к тебе поплотнее, проникнуть внутрь тебя, нашептывают дурное, толкают на дорогу под мчащуюся машину, – но Ангел сильнее. Будешь молиться ему, – он будет с тобой. Забудешь о нем, он все равно тебя не оставит. Вот только ты тогда останешься как приемник, на соответствующую волну не настроенный, – Ангел-хранитель станет предостерегать от чего-то, а ты и не услышишь.

Ангел-хранитель настолько важен в жизни христианина, что перед причастием взрослые обязательно читают ему целый канон (помимо канонов Христу и Богоматери). Значит, он стоит в жизни на третьем месте после них!

Появился у тебя после крещения и святой покровитель на небе. Откроем церковный календарь и найдем ближайшего святого с твоим именем Сергий, день памяти которого следует за днем твоего рождения или крещения (можно и так и так, это безразлично). 11 июля – память преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев. Вот кто твой покровитель – преподобный Сергий Валаамский. Я принесу тебе его житие, и ты узнаешь о его жизни и подвигах, о том, как он любил Бога и что делал для Него. Выучишь молитву ему и тропарь. Может быть, побываешь в Валаамском монастыре, основанном им.

К нему ты всегда можешь обращаться за помощью. И если будешь разговаривать с ним в молитве, просить о себе, о своих нуждах, благодарить за хорошее, то между вами установятся особые отношения любви и доверия. Ты будешь всегда чувствовать его поддержку. Святой Сергий на небе постоянно просит о тебе Бога. И каждый год 11 июля – день памяти святого Сергия – еще и твой праздник. Потому что это праздник дорогого, близкого тебе человека.

А в день рождения что празднуют твоя семья и гости? Что ты родился. Это, безусловно, радость: тебя не было на свете, и вот ты есть! Здорово! Это действительно праздник для любящих тебя. Что делают приглашенные? Дарят подарки, желают всего-всего, поздравляют тебя и папу-маму, плотно и вкусно едят, пляшут. Расходятся.

Что делают в именины? Прежде всего, обязательно идут в храм, там в этот день прославляют твоего святого. Вот настал Татьянин день, 25 января, и каждый храм полон Татьян всех возрастов, от совсем крошек до старушек. Все нарядные, радостные. Все причащаются. Вот 3 июня, Константин и Елена. В храмах, куда ни глянь, либо Костя либо Леночка. И пусть этот Костик у папы на руках еще мало что понимает, но святой равноапостольный Константин видит его и радуется на него: ведь и ради него, этого крошки, я еще в 4 веке сделал христианство государственной религией, ради него я впервые в истории начертал крест на своем боевом знамени. И радуется на маленькую Леночку царица Елена, нашедшая в Иерусалиме Крест, на котором был распят Христос.

А потом, дома, перед тем как сесть за стол, собравшиеся обязательно споют тропарь святому, потому что это его день, его праздник. И ты, именинник, будешь принимать гостей, собравшихся не ради тебя самого, а ради твоего святого. Конечно, будут и подарки, и песни-хороводы, но центр праздника – не мальчик Сережа, а преподобный Сергий, Валаамский чудотворец.

Как ты думаешь, дьяволу понравилось то, что ты на него плевал и отрекался, то, что ты теперь стал Божиим? Нет. Будь уверен – этого плевка он тебе никогда не простит. Значит, он будет стараться тебе напакостить. Он очень сильный и очень хитрый, многое может. Да и сам ты уже привык жить так, а не иначе, так что вся твоя натура будет пока что лить воду на его мельницу. Захочешь делать добро, поступать хорошо – но получаться будет по-старому, по-дурному. И у тебя, в тебе начнется бой. Ты – воин.

Ты, новый, – и с тобой Ангел-хранитель, и твой святой, и Богородица, и Сам Господь будете сражаться с дьяволом и с твоими привычками. Это сражение ведут все христиане, оно для всех очень трудное и конца ему нет, пока жив человек. Устоять в безгрешности ты, как и любой другой человек, не сможешь. Часто будешь падать и делать дурное, изменять любящему Богу и причинять Ему боль. Но у тебя теперь есть еще и два других Таинства, они тебе помогут – Покаяния и Причастия.

Сделал что-то дурное, от чего стыдно? Исповедуй это. Так бывает со всеми людьми, мы все грешим. Даже формула есть: «Обеты Крещения не соблюл». В исповеди скажешь: «Господи, я плохо поступил, я теперь больше не Твой сын. Но хочу быть Твоим. Прости меня, очисти». Господь простит и Сам смоет всю эту новую грязь, приставшую к тебе. И ты тайным образом, невидимо снова, станешь чистым, как сразу после крещальной купели. Опять будешь с Ним вместе.

Ты причастился сразу после крещения, на другой день. В чаше – Его тело и Его кровь. И они в тебя вошли, стали твоими. Бог оказался в тебе, а значит, ты в Нем. (Он же больше тебя, значит, это Он тебя вмещает, а не наоборот!) Причастие реально соединяет тебя с Ним, тоже не понарошку, не символично, не «как будто».

Святые говорили, что Крещение – это колесница на небо. Представляешь, ты сейчас взлетел туда, где живут Бог и Его святые. И можешь, живя на земле, одновременно всегда пребывать там, на небе. Только никогда не забывай: ты крещеный, ты христианин, ты собственный Божий, не чей-нибудь еще. Весь Божий. Он тебя всегда слышит. Если что-то плохое случилось, если трудно, если не знаешь, как поступить – проси: «Помоги, спаси», и Он спасет и поможет. Не в ерунде какой-нибудь, конечно, а в важных вещах. И жизнь твоя может стать жизнью, какой Он захочет для тебя – если этого будешь хотеть ты.

Крещение – это шанс. Возможность выбрать добро вместо зла. Дьявол никуда не ушел, он тут, рядом, продолжает разлагать душу, хотя теперь и снаружи, а не изнутри. Что ты выберешь, с кем останешься – решаешь только ты.

Кого мы приглашаем в крестные нашим детям? Добрых друзей, богатых покровителей или – чтобы не заморачиваться – родственников, которые оказались под рукой. Бывает, в церкви перед крещением младенца звучат преинтересные диалоги с потенциальными крестными:

– На Крещение какую молитву могут спросить?

– «Отче наш», вы знаете?

– Знаю, конечно, только не помню, чем там кончается.

– Что такое Символ веры?

– Как что? Крест!

– Вы крестный?

– Я.

– А почему сами без креста?

– Так я мусульманин.

Спросим знакомых:

– Зачем нужны крестные? Большинство ответит:

– Помогать родителям растить ребенка, заменить родителей в случае их смерти, дарить ему дополнительную любовь.

Редко кто додумается:

– Молиться за ребенка.

С другой стороны, и потенциальные крестные относятся к предложению стать восприемниками с легкостью в мыслях необыкновенной. С удовольствием! Меня не убудет!

Спешу огорчить. Все очень и очень серьезно.

Восприемник отрекается вместо крестника (если крестит младенца) или вместе с ним (если кого-то старше) от дьявола, сочетается вместо него (вместе с ним) со Христом, публично исповедует собственную веру (и будущую веру своего крестного чада) в Троицу, Христа и Церковь. И проделывает все это, заметим, перед лицом Самого Господа Бога. Значит, полностью отвечает за то, чтобы его крестник стал настоящим христианином. Именно он отвечает, а не родители, которые стоят тут же.

Обязанности его – не материальные, не душевные, а духовные. Передать свою веру в Бога и научить человека жить по вере.

Поэтому к выбору крестных для своих детей нужно подходить предельно внимательно. Есть ли у него твердая православная вера? (Не вообще какая-то расплывчатая, а православная – вы же крестите дитя в Православии!) Живет ли сам по вере? Готов ли он вкладывать время и силы в моего ребенка?

А потенциальным крестным имеет смысл основательно взвесить свои возможности. Зачем меня зовут крестить ребенка? Захотят ли родители отдавать его мне для посещения богослужений? Разрешат ли воспитывать его православным христианином?

Связь восприемника с крестником не разрывается никогда. На Страшном суде с нас спросят не только за родных детей, но и за тех, которых над крещальной купелью мы обещали родить в Боге и воспитать для Бога.

Меня всегда поражало, что молитвы о безнадежной своей греховности, буквально вопли при виде грязи своей души – написаны святыми. «Паче всех человек окаянен есмь», – рыдает подвижник благочестия. Притворяются они, что ли? И поскольку ясно, что нет, не притворяются – то как это понимать? Значит, чем дальше в лес, тем больше дров? Чем сильнее очищение, тем глубже покаяние? Часто приводимый образ: темная грязная комната, где распахнули окно и яркий свет озарил незаметные прежде ее убожество и немытость; и чем больше чистишь и драишь свою душу, тем больше видны грязные углы, ибо света проникает и отражается все больше.

Церковь считает, что Таинство Покаяния действенно, если человек, во-первых, искренне жалеет о своем поступке, а во-вторых, твердо решился больше его не повторять. Формула для запоминания: покаяться – значит раскаяться плюс закаяться.

А если я не хочу перестать грешить этим грехом?

Если мне мил мой мягкий диван и чашка горячего чая, телефонная трубка у уха и часы спокойного времяпрепровождения? Да, это лень и самоугодие. Да, я сожалею, что мне это нравится. Но не готова сейчас отказаться от этого.

Как быть?

Если ясно вижу грех и жалею о нем, но твердо знаю: повторю, и не раз, и хочу повторять?

Каяться именно в этом – что мне мил этот грех и не хочу отойти от него.

Что за нелепость? Зачем?

Затем, что даже при малой твоей решительности и отсутствии воли справиться с грехом Господь примется исцелять тебя, потихоньку-полегоньку. Глядишь, и вот уже обстоятельства сложились как-то так, что доступ к телефону резко ограничен или вообще невозможен. Работы невпроворот, и гонять чаи часами стало некогда. Да и любимый диван пришлось убрать с кухни, чтобы сделать там перестановку. А удобнейший электрочайник сломался, и ты с отвращением кипятишь воду в кастрюлечке.

И вот уже смиренно сидишь целыми днями за компьютером, на твердом стуле, да и чай из кастрюли как-то меньше стал привлекать.

Год за годом тащишь к аналою одно и то же.

– Тебе не стыдно повторять духовному отцу все время одни и те же грехи? Он же должен отказаться, наконец, принять твою исповедь, раз ты не исправляешься, – подруга была в недоумении.

Этот стыд человека перед человеком минуется довольно быстро. Годик-другой – и как рукой снимает. Потому что за это время всем своим существом начинаешь чувствовать: неисцелима душа, что ты ни делай, хоть тресни! И остается лишь криком кричать: «Мне нужен Спаситель! Мне не справиться без Тебя!» Какое горе – вопреки своей воле и желанию, раз за разом, все снова мордой в грязь. В собственную. Спаси меня – от меня самой.

– И что, так и будешь повторять одно и то же?

– Я же надеюсь на исцеление. Что когда-нибудь избавлюсь хотя бы от самых безобразных проявлений своей страсти.

Христос пришел призвать не праведников, а грешников на покаяние – но это доходит до рассудка далеко не сразу. И Он велел нам прощать брата согрешающего до седмижды семидесяти раз. Значит, и Сам так прощает. И долее.

Сердце – как сухой каменный обломок с острыми краями. Отковырнул кусок спекшейся грязи. О, теперь можно поддеть еще один, по соседству. Сверху – слезы. Много слез. Вот и участок рядом размок, удается его отскрести. Но какая вонь стоит при этом! Н-да, земелька-то спеклась в камень, прямо скажем, густо унавоженная. Нос заткнуть не удается, и, вдыхая испарения, ворочаешь отвратное месиво. Стоп. Снова твердый участок. Похоже, гранит. Его и не размочишь. Будем окапывать вокруг. И конца-краю этой черной работе не предвидится.

– Священник ужаснется, отшатнется, запрезирает.

– Ты только представь себе, сколько грязи во время исповеди уже выслушал любой священник, даже самый молодой. Думаешь, ты его чем-нибудь поразишь? Вряд ли.

Набор телесных и душевных свойств, которыми все мы располагаем – одинаков. Разница лишь в пропорциях. Кто-то преимущественно гневлив – и тащит на исповедь свои вопли на ближних, а коли погорячее парень, то и раскаянье в убийстве к кресту подволочет. Другой гневом обделен, зато плотская страсть играет. Он выдаст священнику весь спектр (или часть его) блудных грехов. А в общем-то, дамы и господа, все наши страсти и грехи одинаковы и невыносимо, отчаянно, неприлично скучны.

И потом, какой у тебя выбор? Либо не ходить исповедаться вообще и потому все глубже тонуть в собственных нечистотах; либо выложить все как есть и перетерпеть стыд (а творить непотребство было не стыдно?); либо утаить именно и только это, самое неприятное и горькое, – но на подобный случай в молитве перед исповедью есть особое предупреждение: «Аще что скрыеши от Мене, сугуб грех имаши». Сугубый – усугубленный – увеличенный.

Ты преклонишь голову под епитрахиль, над которой тебе звучит: «Аз, иерей, властью Его, мне данною, прощаю и разрешаю...» – а рядом стоит Сам Христос: «А Я – не прощаю и не разрешаю». Ну и чего ты добился? Если шел исповедаться, чтобы чисто формально сдать Ему свои грехи – то сдал не все, а попыткой обмануть лишь усугубил свое положение, и без того незавидное. Если надеялся, что Он соделает душу чистой и ты снова станешь Его любимым безгрешным чадом – и подавно ты не достиг цели.

«Я живу не хуже других. Не убиваю, не краду, супругу не изменяю. Дети выросли честными людьми. Работаю всю жизнь». Как часто люди говорят такое! Чтобы выйти из этого состояния благодушия и самолюбования, достаточно заглянуть в любую книжку о Таинстве Покаяния (священника Михаила Шполянского, например, или «Исповедаю грех, батюшка», или в «Опыт построения исповеди» о. Иоанна Крестьянкина). Написанные доступно и внятно, они полностью изменят отношение к себе, «безгрешному».

Очень бодрит такой образ (не помню, у кого я его прочитала, но впечатляет, по-моему, сильно): чтобы утопить человека, не обязательно привязывать ему на шею большой камень – точно так же не позволит всплыть и мешок с песком; а ведь как мала каждая песчинка, почти невесома!

– Ну что, сдал грешки?

– Сдал. Пошли.

У меня тут мелочевка всякая. Получи, батюшка. И ты, Господи, получи. Рассчитались? Я свободен? У Тебя ко мне больше нет претензий? Вот и ладненько.

Иногда стоишь к исповеди именно в этом состоянии.

Как в скафандре.

К счастью, почти всегда перед аналоем – проходит. По молитве.

Бывает и другая крайность.

Не нарушить закон невозможно. Попробуй ни на кого не взглянуть с вожделением. Ни разу не нарушить пост. А уж заповедь любви к ближним – и вовсе неудобоисполнима! Слабо любить всех – вообще всех и каждого, встречного-поперечного? Деятельно любить, активно? Слабо!

Тут легко и в отчаяние впасть. Все, нет мне спасения.

Ну конечно, нет. Кто бы возражал. Своими силами – нет. Именно об этом и говорил Христос, отвечая на вопрос учеников: «Так кто же может спастись?» – «Человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Мф. 19, 26).

Стыдно? Да. Этот стыд приходится пережить. Он-то и исцеляет. Очень опасно впасть в иную крайность – решить, что ты не хуже иных и твои грешки вполне вписываются в рамки дозволенного. В том-то и дело, дорогие мои, что не вписываются, выпирают «из ряда – вон, чтоб не сказать похлеще!». Все мы не вписываемся в просвет ворот, ведущих в Царство Небесное. Все – немощнейшие сосуды.

Так что не станем ни безнадежно убиваться о своих грехах, ни оправдывать их.

А как же тогда?

Каяться. И не смотреть на других. И доверять Небесному Врачу.

На исповеди происходит нечто, умом не постижимое, но душой явственно ощутимое. Вот стоишь, ждешь. Вроде бы ничего себе стоишь, ровненько – список грехов перечитываешь.

Опускаешься раскаянием внутрь сердца. И тут начинается! Оттуда начинают лезть натуральные змеи. Стараешься все картинки убрать, не допускать никакой экзальтации, а они спокойно и упрямо лезут и лезут вверх.

Пошли вон, что за наваждение.

Лезут. Толстая, в руку толщиной, мощная змеища вроде питона.

Под ней извиваются какие-то гадюки и всякая мелочь, вроде мелких мельтешащих червей. Все это я таскаю в себе?

Хватаешь самую крупную и тащишь ее к Кресту и Евангелию, на аналой.

Иногда перед исповедью тихий вкрадчивый голосок говорит: «Вот про это только не рассказывай сейчас, ладно? Такая мелочь! Смотри, какая у батюшки очередь исповедников. Зачем лишнее время у него отнимать? Честное слово, это полная ерунда, забудь».

Практика показывает, что в данный момент именно этот грешок-крошка – самый главный. И если тебе на него дополнительно указали (угадай, кто?) как на несущественный, о котором и говорить не стоит – значит, как раз о нем-то говорить и стоит.

Что же мне нужно в Таинстве Покаяния? Исцеление.

Возвращение к Нему, Его силы лечить мою бедную изуродованную душу.

Он так и обещал в молитве перед исповедью: «Да не неисцелен отыдеши». После разрешительной молитвы отходишь от аналоя, прощенный и исцеленный. Раны перевязаны. Процесс заживления пошел.

От нас это скрыто, не чувствуем. Господь действует тайно. Именно поэтому Покаяние – Таинство.

Лечебница. Фронтовой лазарет. Раненые вповалку. Стоны, крики. А врачей, как обычно, не хватает – работают один, два. Перевязки – одному, другому, третьему. Вот этому – срочная операция. Вне очереди подносят на носилках полутруп. Очередная повязка, она прекращает кровотечение из развороченной плоти. Кто следующий?

Тебя перевязали, обработали – и начинается период выздоровления. На это нужно время. И постоянное наблюдение врача. То рана нагноилась, то нужно вот тут еще шовчик наложить.

А ты тем временем живи и действуй в мире, стараясь не травмировать больное место, поберечь его.

И все равно ты вновь сдерешь повязки, и откроется тот же струп, и из него потечет тот же гной. Потому что «от юности моея мнози борют мя страсти», и душа за годы и годы срослась именно с таким поведением, образом мыслей и чувств, лично выпестовала в себе всех своих змей.

Медленно, поливая каждую пядь своей души потом, кровью и слезами, молясь и прося молитв любимых и любящих, молитв духовного отца – придется ее исцелять. Зачем?

Чтобы стать таким, каким тебя задумал Бог. У Него на тебя планы, ты должен нечто сделать в этом мире, чего не сделает никто кроме тебя. Не просто построить дом, посадить дерево и вырастить сына. А построить дом, в котором людям будет радостно жить. И дерево вырастить плодоносное. И сына – хорошего.

Для этого нужно самому быть нормальным. Здоровым.

А здоровье, каким его хочет для тебя Господь, – это свобода от немощи телесной и душевной. Чтобы тело не мямлило, что неплохо бы, наверное, пойти помочь, но такая навалилась усталость – как-нибудь в другой раз, а быстро и деятельно выполняло желаемое. «Душа обязана трудиться – и день и ночь».

Потому-то Он раз за разом очищает от всего скверного. Чтобы войти в тебя и навек остаться с тобой.

Он не будет жить в грязном вертепе. На этом пути явные победы так редки, а явных поражений так много.

Но итог стоит любых скорбей. Лишь бы удержаться...

Таинством Таинств называется Евхаристия, причастие Святых Христовых Таин.

Как готовиться к причастию – поститься, молиться, исповедаться – написано такое множество книг, что и эту тему я затрагивать здесь не буду.

Вопрос принципиально иной: зачем вообще причащаться? Что лично я с этого буду иметь? Представления бывают самые разные, в том числе наидичайшие: «причастие лечит гастрит», «для здоровья полезно», «от сглазу и порчи», «чтобы все в жизни хорошо было».

Все это категорически неверно.

Правильный ответ содержит молитва, которую читает священник перед причастием:

«Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от них же первый есмь аз. Еще верую, яко сие есть самое пречистое Тело Твое и сия самая есть честная Кровь Твоя. Молюся убо Тебе: помилуй мя и прости ми прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением и сподоби мя неосужденно причаститися пречистых Твоих Таин во оставление грехов и в жизнь вечную. Аминь».

Значит, причащаемся мы, чтобы были оставлены грехи и чтобы войти в вечную жизнь. А условие этого – исповедание (добровольное признание, если нужно – прилюдное, если потребуется – до страданий и даже смерти за Него) Христа Богом, Святых Даров – Его Телом и Кровью, себя грешником, которого нужно простить и спасти.

Чем духовнее человек, тем больше он стремится к причастию. Во что бы то ни стало – дойти, доползти, дотянуться. Такой с температурой под сорок в церковь притащится; с палкой, едва ноги передвигая, доползет. Самая большая ценность в жизни. Единственная реальная ценность. Почему? Потому что в причастии мы соединяемся с Богом. И сам Христос входит в нас.

Жалко слушать бедных людей, которые говорят: «Да мне и так хорошо. Я Богу дома молюсь, Он меня не оставляет». Представьте себе: вы пришли на праздничный пир, голодный, измученный, усталый и истерзанный. Великолепно накрыт стол – и на нем преогромный пирог. Каждому отрезают по куску этого чудо-пирога, который вмиг восстановит силы и вернет бодрость. Но вы отодвигаете тарелку: «Нет, не нужно. Я сыт», – и, наклонившись, из последних сил подбираете с пола упавшие крошки пирога. Это образ причастия, которое отвергают люди, молясь «Богу, который у них в душе».

Бывает иначе. Начинаешь ходить в церковь, уже понял смысл и действенность исповеди. Но то, что несет с собой Святое Причастие, пока скрыто за горами, за долами. И предстоит еще стоптать семь пар железных сапог, сгрызть семь железных хлебов, пока дойдешь до сути. И потому пока что – постоянные сбои: «Да, нужно причаститься. В следующий раз обязательно». И тогда: «И в этот раз не попадаю на причастие, проспала». И еще: «Наверное, завтра не получится...»

Причины кажутся несомненно вескими. Но подлинная лишь одна: не хочу причащаться. Да, я знаю, что это нужно – но знаю головой. А сердце молчит. И так может длиться месяцами, годами.

Но в какой-то момент что-то случается. Либо ты себя заставляешь и раз, и другой, и третий, не давая послаблений и не принимая во внимание никаких отговорок «смертельно уставшего» тела и «измученной» души. А потом Господь Сам укрепит и изменит твою душу, и ты помчишься к причастию, вскочив ни свет ни заря.

Иногда, чтобы почувствовать нужду в причастии, приходится пройти через отлучение от него. – Не хочешь? Не надо.

Духовник налагает запрет на причастие на несколько месяцев или иной продолжительный срок. Бывает, этого вполне довольно, чтобы очнуться и расставить акценты правильно.

Соединение с Господом в Таинстве происходит невидимым для нас образом. Мы отошли от Святой Чаши со Христом, наполненные Им, – и через мгновение уже поддались дурному душевному движению или движению своего языка. Все. Мы изгнали Его из своей души. Одна секунда с Богом внутри меня – много или мало? Если эти секунды сложить, то шестьдесят причащений дадут мне уже минуту пребывания с Богом и в Боге. Для изменения души, для преображения в другого человека – невероятно мало. Но чтобы Господь узнал меня, когда предстану перед Ним после смерти – достаточно. «Помню-помню, встречались, ты мне не чужая». Наверное, это повысит мои шансы – оправдаться перед Ним, получить местечко на отшибе райских обителей.

Но если я хочу быть с Ним всецело здесь, на земле, следовать за Ним, любить Его, если мне не «спасеньице» нужно, а пламень, пожар любви к Нему и через Него – ко всему миру. Тогда, похоже, нужно учиться хранить в себе дары, полученные в причащении, и наращивать объемы совместного бытия с Ним.

Причастник невидимо пылает. От нас это скрыто. Зато отлично видно бесам. Огонь Христов для них нестерпим. Страшно, когда подводят к Святой Чаше бесноватых – пятеро мужчин с трудом удерживают рвущуюся прочь субтильную женщину. Потому-то бесы делают все, чтобы мы не смогли причаститься. Мы уже говорили: многие считают, что бесы в храм – ни ногой. Но это не так. Например, в случае с бесноватыми или, как их еще называют, болящими, люди просто притаскивают нечисть с собой. В Православии нет разработанной теории демонологии и демоноведение не особо в чести. Допытываться, почему да отчего бесы действуют так, а не иначе – не нужно, не полезно, ни к чему. Достаточно опыта, практики.

А коли уж, к горячему сожалению бесов, вы все же причастились – они прилагают все усилия, чтобы немедленно потеряли все обретенное и нестерпимый для них пламень погас.

Добиться своей цели они могут несколькими простыми, но эффективными способами.

Пришла с исповеди поздно, забыла посмотреть на часы, увлеклась ужином, – и он затянулся позже 12 часов ночи (вариант: проснулась, все позабыла и в каком-то мороке глотнула водички, ибо захотелось пить, в ту же секунду опомнилась: я же причащаться хотела!). Все. Проехали. На сей раз – без причастия.

Постилась, исповедалась, подготовилась к причастию – и проспала. Проснулась точнехонько к концу службы, к проповеди.

Все нормально, бодрой походкой собираюсь выходить из дома – и тут что-то случается. Что угодно: температура у ребенка, приезд из Мариуполя любимой тети на сутки раньше, чем договаривались, телефонный звонок, требующий тебя немедленно на работу, трескучий скандал с домашними. Что бы ни произошло, ты останешься дома, а если и вырвешься в храм, то в растрепанных чувствах, и собирать себя будешь долго – а это и было целью бесовского воздействия.

Так происходит со многими. Правда, с течением времени тебя подлавливают все реже – то ли опыт накапливается, то ли те самые секундочки с Богом начинают перевешивать часы и годы зла.

Зато расцветает другой способ оставить тебя без плодов причастия: заставить после него рассердиться, огорчиться, заболтаться.

Так что – будем бдительны.

Бог в человеке действует тайно. Не думай, что, причастившись, почувствуешь что-то необычное. Вовсе не обязательно. Нам дается то и столько, что и сколько мы можем сейчас вместить. В один стакан нельзя налить два стакана компота. Я почти пустая, слабая, разболтанная, едва-едва верующая – мне не дается причастие в ощущении. Зато есть другое. Невозможность не идти к Чаше.

Одна Чаша и одна ложка на всех – кто-то брезгует. Коронный вопрос недавно пришедших в храм:

– А вы знаете, сколько там микробов?

В нашем больничном храме, где на солее стоит с потиром настоятель – доктор медицинских наук, – а половина прихожан либо медики, либо больничные сестры, на него существует такой же коронный ответ:

– А вы знаете, сколько здесь врачей?

Быть может, им невдомек про микробов и заразу? Да нет, просто знают: огонь Тела и Крови Христовых попаляет, сжигает наши грехи и страсти, не то что бедных маленьких микробов.

– У меня диабет. Я не могу голодать до 12 часов дня, до причастия. Возможна кома.

– Я практически не вижу, не могу вычитать правило перед причащением. Потому и не причащаюсь.

– У ребенка целиакия. Ему нельзя хлеба ни в каком виде. А в потире – частицы просфоры.

– У меня маленькие дети. Им не выстоять в храме всю службу, а оставить их не с кем. Как же мне причащаться? Никак.

– Каждое воскресенье работаю. Такой у меня график. Так что ни на службу не попасть, ни к причастию.

Мы все уверены, что никогда никто на свете не переживал ничего подобного нам и не попадал в аналогичные ситуации. Потому сами и решаем свои проблемы. Как же иначе? Мой вопрос уникален и только я знаю все нюансы. Но это обычная ловушка. На свете много диабетиков, слабовидящих людей и молодых одиноких мам. И среди них немало православных воцерковленных христиан. Подойдите к священнику, спросите, как быть, как он вас благословит готовиться к причастию и посещать богослужение. Попробуйте. Узнаете много неожиданного. Только намекну: все решается индивидуально, ибо цель Господа и священников – не прижать нас как можно сильнее, а дать приобщиться Телу и Крови Христовой и тем исцелить душу.

«Ваши священники – просто опытные психологи. К ним вон сколько народу приходит, они и учатся со всеми общаться. На практике». Вы согласны? Напрасно. Все вовсе не так.

Когда человека рукополагают во священники, Святой Дух подает ему особые дары, которыми он осуществляет свое служение: священнодействует, предстоит, учит и управляет. От лица всех нас стоит перед престолом и просит за нас и за весь мир. Совершает Таинства. Учит и наставляет. Ведет к Богу своих духовных детей.

«Педагогика» в переводе означает «детоводительство». У древних греков в доме был особый человек, которому вменялась единственная обязанность – ежедневно водить детей в школу или любое иное место, куда потребует отец. Взял за руку, довел до пункта назначения в целости и сохранности – значит, выполнил что требуется. Его и звали детоводителем.

Так и пастыри. Куда они ведут своих чад и Кому должны сдать с рук на руки? Можете угадывать до трех раз.

«Почему ты столько лет ходишь именно в тот храм? Есть церкви и поближе», – сестра глотнула чаю и взглянула вопросительно.

Я отвечу тебе. Я не могу видеть пребывающего на Небе Бога, слышать Его голос. Но Он все же открывает мне Себя. По-разному. В событиях, ситуациях – об этом мы говорим в другом месте этой книги. Но еще и – в людях. Христос, родившийся на земле, был внешне такой же человек, как мы. Голова. Руки-ноги. Глаза. Голос.

Во время славления в конце литургии весь храм дружно и в меру складно поет тропарь с величанием сегодняшнему святому. Над всеми – голос учителя. И в нем, как всегда, слышу Христа: «По Мне гряди». Во время вечерней службы: «Слава Тебе, показавшему нам свет!» И в этом голосе – Он. Другие священники произносят то же самое, и их голосами Господь говорит с кем-то, но не со мной. А я год за годом слышу Его в одном-единственном месте на свете – в своей церкви.

Глаза. Вроде бы они есть у всех, но взор Спасителя обращен на меня именно с лица моего духовного отца.

И еще жесты. Интонации. Все внутреннее, Господне, выраженное вовне – открыто мне именно в этих людях, в этих священниках.

Зачем мне в другую церковь?

Что я там забыла?

Через священника с нами говорит Господь. И не нужно иронично поднимать бровь. Слышали-слышали, мол, про попов-мздоимцев, попов-мракобесов, пьяниц и тунеядцев. Честно признаюсь, я таких не встречала. Но вполне допускаю, что просто плохо смотрела. Или смотрела не на то. Да и надо ли на это смотреть.

Но как же быть? Вы пришли в какой-то храм впервые. У вас важнейший вопрос, от ответа на который зависит в жизни многое. И ответ нужен сразу, сейчас. А священник, к которому можно подойти и задать его – какой-то не такой. И нос у него иудейский, и ряса грязноватая, и голос неприятный. И местные кумушки шепчут: «Этот батюшка у нас новенький. Вот завтра отец Иоанн будет, его и спросите. Если пробьетесь, конечно». Что делать? Уходить? Не солоно хлебавши?

Нет. Православная Церковь учит, что благодать Божия – на любом рукоположенном священнике. И через него Бог обязательно откроет Свою волю. Для этого нужно подходить с молитвой, в которой просить Господа именно об этом – чтоб Он Сам ответил нам устами этого иерея. И тогда первые слова священника в ответ на наш вопрос будут именно словами Бога.

Но если они нам не понравятся и мы захотим что-то в ответе поправить, изменить, если вступим со священником в некие легкие, легчайшие даже пререкания, то он изречет нам и второе слово. И оно уже будет не от Бога, а от него, от человека. Либо умного, опытного, духовного – либо не очень образованного, уставшего, чем-то расстроенного, предвзятого. А ведь мы шли за ответом не к человеку – к Богу. Значит, нужно внимательно вслушаться в первые слова. Обдумать их. Решить непременно исполнить. И лишь тогда, если осталась неясность или требуется уточнение, подойти еще раз. И тоже с молитвой.

А просто посоветоваться – зачем тебе в церковь? Умных людей на свете много.

Из проповеди настоятеля протоиерея Сергия Филимонова:

«Во времена старца Захария, великого подвижника Свято-Троицкой Сергиевой лавры, один из священников употреблял алкоголь. И духовные чада не хотели брать у него благословение, забывая, что священнический сан никто с него не снимал, что благодать священства продолжала почивать на этом человеке, и таинства, им совершаемые, оставались непреложными. Этого священника звали Гавриил. Что же сказал старец Захария как бы в укор этим чадам? При нем сказал, не стесняясь: „Хотя Гаврило и свиное рыло, но брать благословение у него положено“. И это таким отрезвляющим образом подействовало на отца Гавриила, что он с того самого дня на всю оставшуюся жизнь перестал пить. А его духовные чада устыдились своего отношения к священному сану, и никогда больше не преступали эту грань, всегда брали благословение у любого священника и просили его святых молитв, где бы и с кем бы ни встречались».

Духовник и духовный отец – это не одно и то же. Ты начинаешь ходить в церковь. Исповедуешься. Просишь советов и получаешь их. Постепенно, потихоньку понимаешь – вот к этому священнику легла душа. Ему доверяю. Так ты обретаешь духовника. И Христос теперь говорит с тобой именно через него.

Услышав неприятное и неудобоисполнимое, не беги к другому священнику. Ибо иной канал связи для тебя пока что перекрыт. Все, что ты услышишь не от духовника, тебе никак не пригодится. Потому что ты нарушаешь благословленную Самим Господом иерархию: от Него – через духовника – к тебе.

Но если обстоятельства изменились, если изменилось твое отношение к священнику, если в жизни явственно ощутим духовный тупик – ты можешь поменять духовника. Лучше, конечно, испросив на то его согласия. И подключить свой кислородный прибор к иному баллону. (Этот образ предлагает о. Андрей Кураев.)

А кто же тогда духовный отец? О, это совсем другая история. Между духовным отцом и духовником разница та же, что между школьным учителем и родным отцом. Педагог научит, поможет, поддержит, наставит. Но он не подписывался тебя любить – и отвечает за тебя ровно в рамках преподанного тебе школьного курса. Усвоил тему? Молодец, пиши контрольную и пойдем дальше.

Тем временем отец трудится ради тебя, своего чада. Бегает по твоим делам, хлопочет, ботинки твои сношенные чинит и предстает перед завучем вместе с тобой, в полной мере отвечая и за разбитое тобой окно (оплачивает либо сам вставляет стекло), и за грубость учителю («простите нас»), и за общую неуспеваемость и неуспешность. Эта связь на всю жизнь. Он не может перестать быть тебе отцом, тогда как с учителем ты распростишься, выйдя за школьный порог.

«А зачем священнику это надо?» – сестра была потрясена. Не знаю. Думаю, что просто – родил он тебя, своего ребенка. Свободной своей волей согласился любить. Вести, нести, тащить, волочь и спасать. Предстоять за тебя перед Богом: «Прости чадо мое неразумное, Господи».

Так Моисей, когда вел по пустыне ропотливый, упирающийся, непокорный народ, снова и снова бросался спасать его, молить за него Бога. Они соделывали идолов и плясали в ликовании вокруг золотого тельца. Они роптали, что не хотят больше манны с небес, надоела, сколько можно. Они препирались с первосвященником, поставленным Самим Богом, и требовали вместо него своих выборных: у нас, мол, каждая кухарка сумеет управлять государством.

Сколько раз хотел Господь покарать их всех, этот избранный Им народ! Но раз за разом падал перед ним Моисей – лицом в землю: прости их еще раз, они не ведают, что творят; не истреби их, дай им еще шанс, «прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32, 32). Вы слышите? «Изгладь и меня» вместе с ними.

И по молитвам его Господь снова и снова прощал его – и Свой – народ.

Как найти своего духовного отца? На эту тему, как и предыдущие, тоже написано немало. Священниками, святыми отцами, миссионерами. Они советуют молиться о его обретении. Пришла пора – Господь пошлет. Не готова душа, не нужно еще, нет условий – придется пока потерпеть.

Могу поделиться собственным опытом. Много лет назад мы ходили с маленьким сыном в чудесную деревянную церковь неподалеку от дома. Тамошний настоятель создал сильный приход. Проповеди его звучали мощно и страстно. На исповедях я получала за свои дела по полной программе. Все шло расчудесно, мы потихоньку-полегоньку воцерковлялись.

Но ситуация сложилась так (даже знаю, Кто ее так сложил), что пришлось подойти к о. Алексию с довольно дерзкой, как теперь понимаю, просьбой взять меня в духовные чада. Мне был срочно – и заметьте, по не мной высказанному требованию – нужен духовный отец. А о. Алексий был единственной и явно, с моей нахальной точки зрения, подходящей кандидатурой.

Правда, что-то чуть-чуть в его проповедях изредка настораживало. Как-то самую малость иногда интонация или взгляд казались чужими, слегка отталкивали. Но на маленького червячка сомнения в душе я, понятное дело, внимания не обращала. Он там, в душе, тихохонько ворочался, ну и ладно.

Выслушав просьбу, о. Алексий отшатнулся: «Ты что придумала? Я привык, что мои чада меня с первого раза слушаются. Нет-нет, слаб я для тебя, немощен. Откуда, говоришь, прислали? Из прихода иерея Сергия Филимонова? Вот и ступай к нему. Иди-иди, мне с тобой не справиться».

Не могу сказать, что этот ответ был мне приятен. Однако, как ни странно, червячок в душе тут же затих, и даже, кажется, блаженно вздохнув, засопел носиком (интересно, как сопят червячки?). Вместо обиды и разочарования, темных туч и дождя в сердце почему-то распустились березки и зачирикали птахи.

И я пошла к о. Сергию.

Конец первой серии.

Продолжение следует.

И никаких сомнений. Ни малейших. За все годы.

Можно ли сменить духовного отца? Нет. Пробовала. Сдуру. Показалось, что удастся усидеть на двух стульях. Но он мне живо объяснил, что такая возможность допустима лишь, если твой пастырь умер, отпал от Православия (стал раскольником, еретиком) либо кто-то из вас двоих уехал так далеко, что постоянная связь невозможна. Так что ты, дорогая, конечно, свободна идти на все четыре стороны, но обратной дороги не будет. И из всего многолетнего доверия к нему, из опыта, уже прожитого, родился нормальный вопрос ребенка к отцу:

– Батюшка, значит, это будет неправильно?

– Да.

– Тогда позвольте остаться. И простите.

Как любить своего духовника? Чтобы не впасть при этом в придыхания, экзальтацию и душевные обожания: чего это батюшка вон ее и исповедует долго, и по головке погладит – а со мной по-быстрому разобрался – и до свидания, доченька? Или: ах, бедный батюшка, так болен, а пришел служить, и голоса у него нет, и руки дрожат от слабости... И вообще поговорила бы я с ним подробненько, о жизни своей, о проблемах, да он требует краткости и вменяемых конкретных вопросов.

Как ко всему этому относиться? Спокойно. Священник – не нянька-мамка, а посредник между тобой и Господом.

Это как? Очень просто.

Одним махом потерял все Иов – богатство, детей, жену, здоровье. Остался один, на гноище. И чего ему на его гноище не хватало? Здоровья-семьи-покоя? Ничего подобного. Иов отчаянно взывал: «Нет между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас» (Иов 9, 33). Ему не хватало того, кто стал бы между ним и Богом, соединил.

Общего друга, который любит обоих нас – и меня, и Его, и потому может просить Его обо мне, и Тот не откажет. Потому что это и Его друг.

Такой посредник – духовный отец.

Просит ли он за меня?

Да. И это ощутимо.

А я-то чем могу быть ему полезна? И могу ли вообще? Надеюсь.

Во-первых, ежеутренней молитвой о духовном отце. Что интересно – всячески норовя сократить утреннее правило, я никогда, кажется, не отсекала единственной молитвы – этой. Ну разве что уж такая немощь охватывала, что даже «Господи, помилуй» было не вымолвить. Не перекреститься. Что там от моего слабого писка до Господа дойдет? Хоть что-то. Я пискну, еще кто-то из чад, и еще, и еще – не все же такие слабенькие, как я. Да и много нас. Как пишет (хотя и по иному поводу) новомученик о. Митрофан (Серебрянский): «Помни: хотя капля, но пользы; а ведь из капель ручьи, реки и моря составляются. Ты принесла на жертвенник Божественной любви и правды каплю, другая сестра каплю... все по капле», а вместе «уже ручей, реку»...

Во-вторых, не мешать. По возможности не грузить своими делами и проблемами. Постоянные прихожане знают: когда ты лишь начинаешь ходить в церковь, священник не жалеет на тебя времени и сил. Но нужно быть готовым: разговоры стихнут скоро. Это «скоро» для всех разное. Зависит, наверное, от твоего умения вылезти из манежика и хоть чуть-чуть продержаться на собственных нетвердых ногах.

Однажды понимаешь: вот этого спрашивать вовсе не нужно, сама ответ знаю. А потом еще более странно: пришла с неразрешимой проблемой, об которую всю голову сломала, встала, жду своей очереди – и вдруг: «А что я тут делаю-то? Все предельно ясно». А еще потом в ответ на твой вопрос ты нежданно-негаданно впервые слышишь не ответ, а: «Иди молись». Как так молись? Зачем это? Я все время молюсь. Вы другую такую молитвенницу еще подите поищите. Мне не «молись» от вас нужно, батюшка, а ответ. Но тебе снова: «Иди. Молись». Что делать? Идешь. Молишься. Что-то проясняется. Подкатываешь снова. А тебе вновь: «Молись». И вот через недельку все почему-то решается. Само.

И нас уже – ощутимо – не двое, а трое. Духовный отец соединил меня с Тем, Кто и подает все ответы. Уж не знаю, как он это проделал. И знать не должна.

В-третьих, помощь моя – в том, чтобы не препятствовать вести себя куда надо. Есть известная притча, как к одному святому пришел человек (будущий преподобный Павел) и попросился в послушники. Тот дал ему задание: научиться выполнять заповедь «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых», и проситель ушел. Вернулся спустя много лет.

– Где ты был так долго?

– Я выполнял твое благословение.

А мы что делаем с благословением священника? Да что хотим, то и делаем. Урезаем, подправляем, забываем, откладываем на потом.

Между прочим, за это с нас спросится. Что отвечать будем, православные?

У священника духовный опыт – не моему чета. Мою пустыню он уже прошел и может теперь вести по ней других. Знает, где в ней камень и раскаленный песок. А где путь к роднику. Ибо его стоянки – далеко отсюда. Быть может, уже на подступах к земле обетованной. Или на берегу Иордана. Или за ним. Не мое это дело, его пути познавать. Но на моих он меня направляет.

– Я не могу молиться. Тащу себя, тяну, ненавижу за это, но все равно, раз за разом опускаю и утреннее и вечернее правила.

– Бывает. Делай так...

– Благословите ли ехать в поездку?

– А ты сама как считаешь, нужно это?

Да что мне считать-то. Ручки – ковшиком, бровки – домиком, глазки – пуговичные, походка – уточкой. И скороговоркой, с придыханьицем:

– Как благословите, батюшка.

– Ну нет. Сначала реши, потом придешь и благословишься.

Да не хочу я ничего решать. Просто скажите, как надо. Не тут-то было.

Сначала испытай варианты решения твоей проблемы. Под единственным углом зрения – какой из них пойдет на пользу твоей душе и душам ближних. Не можешь понять умом – вымаливай решение. И лишь остановившись на чем-либо, иди к священнику, и он даром Святого Духа засвидетельствует: «Да, это верно» либо «Нет, так не годится».

Только так. Свой опыт – и поверх него благословение.

Но нам это не нравится.

Мы хотим либо делать так, как решили (иначе – зачем было и решать?), либо чтоб решали за нас. Вариант: «Не чихну без благословения!»

Вот идет священник. К нему подходят, сложив руки ладонями крест-накрест, правая сверху: «Благословите, батюшка».

Благословляет.

Милый такой, приятный обряд.

Правда, иногда он начинает несколько раздражать и нервировать. Выходит, например, отец настоятель из трапезной, с двух сторон – живой коридор: сложенные ладошки, умильные личики, кто-то следом семенит – не успел, кто-то деликатно работает локтями, проталкиваясь поближе. Все это крайне нелепо – и участвовать в представлении не хочется. Отхожу в сторонку. Раз отхожу. Другой. Третий. Двадцать пятый. И вот в какой-то момент в голове щелкает – видно, пришла пора выяснить и этот вопрос.

После занятий в воскресной школе все разошлись, я осталась в классе одна, мыла пол – была моя очередь. Учитель уходил. Рвануться за благословением, огибая длинный ряд столов? Можно, конечно, но как глупо это будет выглядеть. Да и зачем? С этим я и обратилась к нему: зачем? Что это – церковный этикет? «Благословите» вместо вежливого мирского «здравствуйте, батюшка» и «до свидания, батюшка», которые до сих пор рвутся с губ в соответствующих ситуациях? Или попытка обезопасить себя, подстраховаться на дорожку? Благословлюсь – и меня окутает такое светлое чистое облако, которое охранит от злого человека, мчащейся машины, летящего сверху кирпича? («Боже мой, какая пошлость!», – как говаривал господин Мерзляев в фильме «О бедном гусаре замолвите слово».)

Да, я и сама понимаю, что все это – ответы неверные, но тогда тем более: зачем?

Батюшка ответил примерно так: каждый получает то, чего ждет и просит. Вот сейчас я иду мимо вас и в своем священническом благословении могу подать вам благодать Христову. Но вам это не нужно, вы заняты. Значит, мимо вас прошел Сам Господь Иисус Христос. А вы остались при своем усердии и своем вымытом поле.

Швабра треснулась о плитки – подхватывать было некогда: мой учитель – и с ним Христос – уже почти скрылись за дверью.

Однако успела.

Благословите!

Священники стоят перед алтарем: «Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отними от мене». Лицом к Нему, а за ними, за их спинами, ими защищенные, за ними следом, по их следам и путям – все мы. Они ведут за собой в Царство Небесное, к престолу Божию тех, кто хочет и может следовать за ними.

Это реальность.

Но прочувствовать ее во время службы удается редко. Литургия как путь в небо.

Из проповедей настоятеля протоиерея Сергия Филимонова (усеченное, пересказанное и переложенное):

«Не осуждайте своих пастырей. Вы не знаете священнических крестов. Ибо многое от вас скрыто. И если вы видите их изнемогшими, погружающихся в дремоту во время исповеди – помолитесь о них».

«Мне глубоко безразлично, кто и что подумает и скажет обо мне. Но мне глубоко небезразлично, о чем спросит меня Господь, когда я предстану пред Ним».

«Умер о. Василий. Но я не скорблю. Ибо еще один пастырь предстал ныне пред лице Создателя, дабы молиться о своих чадах, обо всех нас».

«Запомните: нам не нужна ваша жалость. Когда вы видите нас больными, разбитыми, усталыми, без голоса, не вздыхайте жалостно: „Бедный батюшка“, а просите у Господа для нас сил и терпения для служения, для молитв обо всех вас, стоящих здесь, в храме».

Они часто умирают в молодых годах от непомерных трудов. Оставляют малолетних сирот и молодую матушку.

Их убивают ножом в спину.

Сжигают вместе с детьми в их домах.

Они восстанавливают разрушенные церкви, где в подвалах – залежи спрессованного десятилетиями мусора.

Им хихикают вслед.

А потом прибегают к ним же: «Помогите! Мой муж... дети... родители...» И они часами принимают нас, несчастных и злых, наконец-то сделавших первые шаги к храму. Встают против черных сил, явно или скрытно поднимающихся на них и на нас. И молятся, молятся, молятся – за весь мир, за Россию, за скорбящих и озлобленных, на одре смертном лежащих, плавающих, путешествующих, недужащих, страждущих, за от века почивших и тех, о ком некому больше помолиться.

Православные священники возрождающейся России.

Ежедневная молитва о духовном отце кончается словами: «Как соединил Ты нас здесь, на земле, не разлучи и в Небесном Твоем Царствии». Наверное, и даже наверняка, акцент в этом прошении нужно ставить на словах «в Небесном Твоем Царствии». Но люди – разные. И я тихо прошу: «Не разлучи!»

Как показывает практика, Богу мы не доверяем. Только себе. И еще неким действиям, обрядам, ритуалам, ибо в нас очень силен дух язычества. С готовностью внимаем рассказам о том, что и как нужно сделать, «чтобы оно работало». Например, что может быть действеннее, чем прием ровно по одной трети просфоры три раза в день за полчаса до еды? Разве что двадцать миллилитров крещенской воды по понедельникам, средам и пятницам ровно с тремя земными поклонами. Шутка. Таких рецептов нет и быть не может. Но они есть. Такое вот противоречие. Такие рецепты передаются из уст в уста, их часто озвучивают самые разные, иногда вполне авторитетные люди – но их нет и быть не может, потому что нельзя использовать святыни в качестве языческих оберегов или гомеопатических средств лечения.

А как можно? Как правильно прибегать к святыням? С верой и упованием на помощь Божию, а не на число приемов и вес в миллиграммах. Причем это относится ко всему церковному – молитве, акафисту, свечам, святой воде, просфоре, мощам, погружению в святой источник.

Не будем забывать, что Небесный Врач знает наши нужды и готов исцелить душу, тело, семью, поступки, всю жизнь – но если мы обратимся к Нему Самому, а не к оберегам и обрядам, пусть на них и накинута вуаль «церковного», «духовного», «божественного». Помню женщину, задумчиво рассматривавшую медальон в витрине церковной лавки:

– Скажите, а это божественно?

Многие искренне считают, что в церковь нужно ходить от силы несколько раз в год, и «свято» блюдут самостийные традиции. Именно таких редких посетителей храма покойный петербургский священник Василий Ермаков называл «захожанами». Чтобы захожанин пришел в церковь в «неурочное» для него время, нужно, чтобы жареный петух клюнул, и пребольно. Например, кто-нибудь из родных сильно заболел.

И уж тут-то мы сделаем все, от нас зависящее, чтобы получить от Бога то, в чем нуждаемся. Свечи – самые толстые. И побольше. Поставили, помолились, ушли. Теперь все должно быть в порядке. Что это? Магизм чистой воды. То есть такое отношение с духовным миром, когда мы считаем, что выполнение неких действий, ритуалов и телодвижений в обязательном порядке вызовет отклик «оттуда». Я тебе, ты мне. Я тебе, святой Пантелеимон, свечу толстую, богатую, красивую, ты – моей маме выздоровление.

Протоиерей Александр Будников, председатель миссионерского отдела петербургской епархии, назвал это отношение к церкви магическим собесом: «Люди приходят в церковь за решением проблем, предполагая, что, поставив свечу, они компенсируют этим всю душевную работу, связанную с истинной верой».

В ту же ситуацию часто попадают в храме новоначальные – люди, недавно пришедшие к Богу и искренне старающиеся узнать, как и что нужно делать. В любой церкви найдется опытная прихожанка, и часто не одна, которая безапелляционно пояснит, одернет, подскажет, направит, предостережет. К сожалению, часто ее мнение – лично ее, околоцерковное, никакого отношения к настоящей вере не имеющее.

Но даже 5-10 лет ходя в церковь, регулярно исповедуясь и причащаясь, постоянно рискуешь оказаться в сетях суеверно-магического отношения к святыне. Правда, уже сам начинаешь чувствовать: что-то тут не так. И спрашиваешь не у «опытной прихожанки», а у священника.

Околоцерковные суеверия – настолько насущная проблема, что весной 2007 года в Санкт-Петербургской епархии была специально по этому вопросу проведена конференция. Список суеверий, связанных с церковными предметами, действиями и смыслами, очень пространен. Перечислить все нет никакой возможности, да и не нужно. Упомяну лишь некоторые.

Например, по твердому мнению некоторых, если ровно 33 раза прочитать акафист Божией Матери либо святому, то они сделают все, о чем просишь. Вариант: заказать сорокоуст в 7 разных храмах. Еще вариант: подать на Псалтирь о здравии ровно в 3 монастыря, не больше не меньше. Во всех этих случаях налицо магизм, если можно так выразиться, арифметический. Числа кажутся исполненными глубокого смысла и внутренней значимости.

Магически-потребительское мировоззрение требует крайне осторожного обращения со всеми церковными предметами и, в частности, со свечами. Суеверия, связанные с ними, получили даже особое название: «свечное благочестие».

Нельзя, якобы, ставить свечу на подсвечник левой рукой или передавать через левое плечо. И переставить ранее поставленные кем-то свечи – ни-ни! Почему? Никто не знает. Нельзя, и точка. И никогда не узнает. Никакого подтверждения этому ни у святых отцов, ни в Библии не существует. Вариант магии со свечами: скручивают две свечки вместе и так ставят, чтобы «мирно и в согласии жить».

Ясно, что «нужно» ставить свечи только самые толстые, они же Богу понравятся куда больше, чем тонкие и дешевые! При этом бдительно следят: догорела свеча до конца – исполнится желание, сняли наш огарок с подсвечника раньше времени – не исполнится. Ну просто «любит-не любит, плюнет-поцелует», где вместо ромашки – свеча и икона!

Есть еще термин «прожигать свечи» – это значит жечь дома или в ином месте церковные свечи, чтобы «убрать негатив», «снять отрицательную энергию». Для этой же цели используют также ладан. Воскурения, посвященные Богу и Его святым, становятся элементарным языческим «прочищением пространства».

Воду на молебне, по мнению особо рьяных «захожан», нужно освящать только серебряным крестом. При этом крестом до дна бака доставать. Ныряй, батюшка! И еще многие хотят, чтобы священник «хорошенько побрызгал» их во время молебна с водосвятием, а лучше вообще основательно облил. Чем больше святой воды, тем лучше, – рассуждают они. Что капля святой воды море освящает, мы слыхали, но пусть другие рискуют своим здоровьем. А мне, коли уж я пришел, подавайте много полноценной святой воды, иначе не согласен.

Свой блок суеверий и обрядов связан с церковными таинствами. Для исцеления экстрасенсы и бабки-знахарки часто посылают своих клиентов в церковь, окреститься. Да и вообще крещение, как и Святое Причастие, по мнению немалого числа людей, нужно для того, «чтобы здоровым быть», «чтобы порча не пристала». А если она все же пристала, то единственное средство – окреститься заново.

(Я уже об этом говорила. Совершенно дикая, безумная вещь! Крещение – одно на всю жизнь. Ни при каких обстоятельствах человека не «перекрещивают», это большой грех, сектантское изощренное надругательство над Православием, ни к чему хорошему не приводящее.)

Частое причащение Святых Христовых Таин, по мнению некоторых, (прости, Господи!) лечит гастриты и повышает гемоглобин. Соборование – явный знак того, что больной вскоре умрет. (На самом деле, все наоборот, и мы это уже обсуждали: в этом Таинстве подаются благодатные силы для исцеления и примирения со своей скорбью и болезнью, так что часто именно после соборования тяжелые больные быстро идут на поправку.)

Да и с Таинством священства не так все просто, как нам, дорогие, кажется. Вы думаете, что если священник в облачении служит литургию или всенощную – с ним непременно все в порядке? Так вот, чтоб вы знали – особо бдительные, продвинутые (а честно говоря, просто маловменяемые полубезумцы) продозревают, что священник в храме может оказаться «ненастоящим». Что они имеют в виду под «ненастоящим»? Уму непостижимо. Но народ смотрит в корень и говорит по существу: в этом полувменяемом состоянии люди утверждают, что выдаст себя самозванец очень просто – в конце исповеди, накрыв вашу голову епитрахилью, «настоящий» положит ладонь на голову кающемуся, а «поддельный» – нет. Впрочем, может быть, и наоборот. Точно не помню. Главное, что в храме якобы нужно быть крайне бдительным, дабы не попасть на исповедь к иерею-самозванцу. А то так и останешься при своих грехах. Разрешение-то «ненастоящего» священника недействительно!

Воистину, нет пределов человеческой глупости.

Очень бдительно некоторые следят и за тем, чтобы их не покинула благодать. Вообще-то это правильно. После причастия, например, рекомендуется хранить свою душу и тело в тишине и непорочности, дабы не согрешить и тем не лишиться единства с Богом – каковое и есть суть причащения. Но люди часто вкладывают в это совершенно иной смысл, магически-потребительский. Некоторые прихожане после причастия вовсе не разговаривают, и не от благоговения перед принятой святыней, а чтобы благодать «не вылетела». Они активно сторонятся всех вокруг – ведь благодать может покинуть тебя даже от случайного прикосновения! Особенно жалко смотреть на мучения таких «благочестивых» ценителей благодати в храмах, где, как в нашем, например, яблоку упасть негде. Ну-ка попробуй, сохрани себя в тесноте от случайных прикосновений! Между прочим, благодать напрочь «оттягивают» кошки. Коснулся твоей ноги усатый-полосатый – и все. Считай, не причащался. Начинай сначала. Такая вот очередная благоглупость. Недавно я узнала и еще нечто новенькое. К нашим свечницам подошла пожилая женщина с запиской. В ней что-то было написано неверно, и свечница исправила запись. Что тут было! «Я с этой запиской через церковный порог переступила – значит, так ее и нужно подавать, ничего в ней исправлять нельзя!» – горячилась потерпевшая. Чем так страшен церковный порог? Уму непостижимо.

Иконы бывают, оказывается, «сильные» и «слабые». А иконы мучеников в доме держать вообще нельзя, чтобы никто из домашних не мучился. Разговаривают мать с дочерью:

– Ой, я так и знала, Наталья – мученица!

– Ну, ничего, у меня вообще раба Нина!

Место и поза стоящего тоже исполнены внутренних «смыслов». Так, встав под куполом храма, по мнению адептов экстрасенсорики, можно основательно «подзарядиться» космической энергией. (Я помню, как двадцать лет назад сама входила во все церкви, и действующие, и недействующие, развернув ладони вверх – «ловила энергию». Прости меня, милосердный Господи!) А на «Херувимской» кто-то стоит, плотно прижав ноги друг к другу, «чтобы бес не прошел». Правда, неясно, почему бестелесное существо, спокойно проходящее сквозь стены, пространство и время, не протиснется между плотно сжатыми конечностями.

Некоторые носят поясок с молитвой «Живый в помощи Вышняго», надевают кольцо с выгравированной молитвой, кладут в кошелек иконку. Понятно, что, оказавшись вне дома, можно при желании помолиться на икону, которую взял с собой. Однако такое с первого взгляда благоговейное отношение к святыне может быть вызвано и языческим желанием иметь при себе некий оберег, амулет. Предполагается, что икона, кольцо с молитвой или иной освященный предмет может сам, своей собственной силой, защитить от беды. При этом не оказывается никакой разницы между церковным предметом и заговоренным талисманом.

«Зачем же тогда нужны эти кольца и пояса?» – спросите вы с недоумением. Расскажу такой случай. Парень уходил служить в армию. Он был неверующим. Но мать дала ему с собой переписанный 90-й псалом («Живый в помощи Вышняго»), обычно читаемый в опасности, и попросила зашить в солдатскую гимнастерку. Маму он любил и просьбу ее выполнил. Зашил бумажку в клапан нагрудного кармана. А когда в первый раз прыгал с парашютом, тот почему-то не раскрылся. И камнем падая вниз, он вспомнил о материнской молитве, хлопнул себя по нагрудному карману и закричал: «Живый в помощи, спаси меня!» Снова дернул лямки, и парашют сработал! То есть не бумажка спасла мальчика, а то, что он благодаря ей в нужный момент вспомнил о Боге и воззвал к Нему.

Суеверие – это состояние души человека, которая не уповает на Бога, а верит лишь материальным вещам. Которая привыкла торговать и торговаться, покупать и продавать. Родная сестра язычества – магия, т. е. стремление человека подчинить себе духовный мир, быть как Бог. В итоге в душе вместо веры и упования воцаряются идолослужение и магизм.

Об этом еще в I веке писал апостол Павел: «Негодных же и бабьих басен отвращайся, а упражняй себя в благочестии» (1 Тим. 4, 7). Вот как давно процветает культ незнания и полуверы!

Но что же делать? Ведь накажет. Не услышит. Не поможет.

Смешно, честное слово. Смешно и нелепо.

Мы боимся, что нас не услышит и не захочет помочь Творец вселенной, Вседержитель, в чьей руке – каждое наше дыхание и жизнь каждой травинки, и потому пытаемся воздействовать на Него, заручиться какими-то формулами или обрядами, чтобы связать – кого? – Создателя свободы.

Давайте все же думать головой. На Бога воздействовать невозможно. Ему не заломишь руку за спину: «Делай, как сказано, кому говорю!», Его не объедешь на кривой кобыле: «Вот я туточки и тамочки, бочком – и с черного хода в рай». Нет, все подобные затеи, хотя и крайне соблазнительны, заранее обречены на провал.

Как же быть? Просить.

И Тот, Кто знает все наши нужды, Кто ведает, что нам на пользу, а что во вред – подаст все необходимое. И подстраховаться тут никак не получится.

Все христиане знают на собственном опыте – Он помогает. Просили Его, Его Мать, святых – и получали просимое. Получали и получают самыми странными способами и в самых невероятных обстоятельствах. Об этом не принято особо распространяться, потому что, с одной стороны, дело глубоко личное; с другой – никаким чужим опытом никого не убедишь; с третьей – любой христианин настолько часто встречается с подобными ситуациями, что говорить о них особо – вроде как с восхищением сообщать: «Нет, ты только подумай – прихожу в магазин, а там, представь себе, есть хлеб!»

Но все же расскажу один недавний случай; он поразил меня не тем, что произошел, а, если можно так выразиться, «чистотой эксперимента».

В очередной раз оставшись без денег до понедельника (была пятница), в очередной раз попробовала одолжить 500 рублей. И – ноль. Не у кого. Кто не уехал на дачу, остался на выходные в городе, у тех тоже кошельки опустели, а у кого и есть, у тех уже одолжено. Ну ладно, не впервой. Хотя до понедельника, когда получу зарплату, жить не на что. «Одолжу в церкви», – решила я. Но вечером на всенощной та же картина: кто в храме, у тех просить невозможно, а у кого бы попросила – тех нет самих. Лето, субботний вечер, народ поразъехался. Вот тут осталось лишь прислониться к стенке:

– Господи, ну и как Ты это разрешишь?

Спустя пять минут мне протягивали пятисотрублевую купюру:

– Вы платили недавно за распечатку материалов.

– Но я платила гораздо меньше, почти вдвое, никак не пятьсот рублей.

– Именно эта сумма – благословение отца настоятеля.

Похожее происходит с каждым из нас на каждом шагу, просто мы не всегда это отмечаем и вообще замечаем. Неблагодарные мы, что ли? Похоже на то.

Современная притча. Умер некий человек и предстал перед Господом. И говорит Ему:

– Боже, почему Ты заставил меня одного сражаться со всеми бедами моей жизни?

– Нет, Я постоянно был рядом с тобой, помогал и поддерживал, просто ты не замечал Меня. Смотри.

И показал Господь человеку его жизнь: все события ее, все скорби и радости, весь путь его от рождения до смерти. И где шла цепочка следов человека, там рядом тянулась еще одна – от Божьих шагов.

– Но посмотри! – воскликнул человек. – Там, где моя жизнь делалась вовсе невыносимой, где меня одолевали скорби, – отпечатки лишь одной пары ног. Ты оставлял меня тогда!

– Нет, – отвечал ему Бог, – Я нес тебя на руках.

Не услышать, не заметить легче легкого. Он не вторгается в нашу душу под гром литавр и хлопанье бича. Тихо стоит рядом и ждет доверия к Себе. Что за слово: «доверие»? В нем так ясно слышится вера до конца, до предела. Будь «доверие» глаголом, я бы назвала его глаголом совершенного вида от «веры». Завершенность, окончательность, доведенность до конца: я полностью верю Тебе, до-вер-яю.

– Пост – нарушение свободы человеческой, о которой вы так любите кричать.

– Зачем Богу, чтобы я не ел мяса, Ему от этого не холодно не жарко.

– Мы и так живем скудно, у нас пост непрерывный, дальше поститься просто некуда.

– За что вы, верующие, так ненавидите тело и обычные человеческие желания? Если их дал Бог, значит, они нормальны и их нужно удовлетворять.

– Если Бог меня любит и уважает, то Он стремится, чтобы моя жизнь была радостной.

– Бог всеведущий, Ему не нужны подтверждения моей любви в виде ограничений в пище.

– Любовь к Богу никак не связана с гастрономией.

Пожалуй, ни за что так ожесточенно не спорит человек, как за свое право не соблюдать пост. При этом, заметим, на диете народ сидит поголовно и радостно, даже лечебное голодание протеста не вызывает. Почему же такая ярость охватывает нас, лишь только речь заходит об ограничении в пище не ради тела, а ради духа?

Думаю, потому что это самое страшное, кажущееся угрозой самому существованию: меня хотят уморить голодом. Если я сижу на диете, то воля тут – моя. А если пощусь, то отдаю себя – как кажется – в волю иную, чужую, внешнюю, в волю другой личности. Кому-то нужно, чтобы я перестал есть. И подступает утробный страх за жизнь и накатывает ярость – меня хотят убить, но я не дамся.

Эти ощущения тем более иррациональны, что пост мирян никак не предполагает голодовки. Ограничения при диете, не говоря уже о лечебном голодании – несравнимо жестче и неприятнее.

Здесь снова воюет дьявол.

У Адама и Евы в раю был единственный запрет – не есть плоды с древа познания добра и зла. Соблюди они эту заповедь – история пошла бы совершенно иначе. Все более и более делались бы подобными Богу они, и их дети, внуки и прочие потомки. Бессмертные, безгрешные и счастливые, все больше раскрывались бы они в служении Богу и друг другу, а мир продолжал бы быть райским цветущим садом. Эту-то единственную заповедь и заставил их нарушить дьявол, убедил – не нужно долгого пути развития, не нужно любви и многих лет стараний, просто скушайте яблочко – и станете как боги.

Так в мир вошли грех и смерть.

Вошли страсти, порождающие грех. Страсть гордости – ибо люди захотели стать как боги. Тогда, в раю, впервые родился слоган «Человек – это звучит гордо». Страсть к обладанию – когда Ева увидела, «что дерево... приятно для глаз и вожделенно» (Быт. 3, 6). И страсть угождать своей плоти, в первую очередь – пищей: «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи» (Быт. 3, 6). Так и повелось с тех самых пор, с первых на земле людей. Никакого отказа себе! Ни самомалейшего ущемления гордости, плоти, желаний.

Тот единственный плод, съеденный ими поперек воли Отца, отлучил от Бога и их самих, и нас, их потомков. Потому что люди сказали: «Да будет воля наша, а не Твоя». Ну что ж, ваша так ваша.

– Я дал вам свободу, хотите жить сами – живите.

Зато каждое яблоко или иной кусок, не съеденный ради выполнения Его воли, соединяет с Ним нас и наших детей, внуков и правнуков. Потому что:

– Да будет воля Твоя, а не моя. И моя свобода – в том, чтобы любить Тебя и верить Тебе, и тем самым идти к Тебе, приближаться и соединяться.

Но вновь и вновь к нам приступает сатана и искушает:

– Подумаешь, грех! Это они специально так говорят, не нужно твое пощение Богу.

Заставить его умолкнуть можно, лишь продолжая подвиг. Христос сказал нам: «Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф. 17, 21).

Архиепископ Нафанаил (Львов) считает, что даже самый грубый, самый чувственный пост, с объеданием грибными пирогами и ягодными ватрушками, все же приближает человека к Богу. Потому что когда эти пироги и ватрушки, салаты на постном майонезе и кремы на соевом молоке уже в рот не лезут, когда вся похоть кричит: «Хочу мяса!», человек отвечает своему чреву:

– Вот тебе, бедное мое, еще ватрушечка, но мяса не получишь. Пост. Бог и Церковь не велят. Потерпи, бедняжка, мы с тобой возьмем свое, оттянемся на разговинах.

Да, даже такой пост – все же шаг именно к Богу, а не в преисподнюю.

И никак не заменяет добровольного поста – вынужденный голод. Помню, кума со своими взрослыми детьми сидели несколько месяцев на чае с булкой и пустых макаронах. Настал Великий пост. И тут же – на первой неделе поста – ей подвалили нежданные деньги. Что было делать? Она вышла из положения достойнейшим образом: сама продолжала питаться булкой, а детей-подростков спросила, как они решат сами. Сын, которому церковь – не указ, взял деньги и пошел за сосисками, а дочка, закусив губу, отрезала себе кусок булки и села рядом с мамой. Это было несколько лет назад. С тех пор наша девочка вышла замуж за чудесного молодого человека, тут же обвенчалась с ним, по воскресеньям они с мужем стоят на литургии, а потом отправляются на занятия в воскресную школу. Ее мать заканчивает институт по курсу иконописи, ее работы – по-моему, неизменно лучшие на курсе. А сын – ну что сын? В целом, ничего себе. Как жил, так и живет без Бога и церкви. Все при своем. У каждого свой вектор.

Единственное, что радикально изменилось с того поста – больше в этой семье такого продолжительного и полного голода не бывало. Пока без излишеств, бывает весьма и весьма туго, но Господь не оставляет верных Себе. Ибо они проявили верность, выбрав Его – хотя имели все основания предпочесть сосиски.

Что же касается «нормальности» и «законности» требований тела, то теперь, пожалуй, уже нет людей, не слыхавших о том, что наше обычное питание чаще всего как раз ненормально, избыточно, сверхкалорийно. Телу оно только вредит. Нет у тела «врожденной» потребности ни в колбасе, ни в мясе. Белка – да, в какие-то моменты может требоваться больше. Но, во-первых, радеют-то не о белке, как правило, а о вкусном жирном куске мяса с приправами. А во-вторых, даже у активно растущих детей и подростков пост не вызывает сбоев в физическом развитии. На Руси издревле поститься начинали, лишь только переставали сосать материнскую грудь. Вместе со взрослыми. По полной программе. И ничего, вырастали – богатыри, не вы, как утверждает классик.

Увидим же, что наше тело требует не «нормального» и необходимого, а – излишеств. Отказав ему, ничего не потеряем. Зато приобретем – закаленную волю и Божие расположение.

Апостольское правило отлучает от Церкви Христовой тех, кто не соблюдает постов. И понятно, почему. Пост – наше реальное, пусть маленькое, послушание Богу и Церкви. Свидетельство, что мы служим Ему, а не сатане.

Святой Василий Великий писал: «Я тварь, но получил задание стать богом». Человек свободен не принять это задание. И тогда – живи как хочешь, и ешь что хочешь. Но если решил, что Бог – твое спасение и надежда, если просишь Его о своих нуждах, признаешь Отцом – изволь поститься. Третьего – увы! – не дано.

А это трудно?

Нелегко, если – без благословения, если не бывая на исповеди и не причащаясь. В первые годы я испытывала настоящие ломки, вроде тех, когда бросала курить. В мозгу стучало молотом:

– Колбасы, колбасы, колбасы, колбасы. Притом что колбасу не люблю и не ем.

Правда, в отличие от молитвенного правила, к посту можно привыкнуть и даже со временем полюбить его просто по навыку. Прожив первое трудное время, пообвыкнув, люди начинают достаточно спокойно поститься. Только все же при этом должно соблюдаться условие – помнить, что это дело для Бога, а не для тела.

Но когда пост – еще и не просто отказ от определенных видов пищи, а духовный подвиг, бой за свою душу, за Христа в тебе; когда пост – это удержание языка от зла, всей жизни от греха – насколько возможно; когда пост – это частая исповедь и причастие. Тогда все делается совсем иным. Как в старой песенке: «Вся жизнь потекла по весенним законам...»

Тогда радуешься:

– О, скоро пост!

О, какие мы умные и эмансипированные. Все можем. Зарабатывать деньги и содержать семью? Пожалуйста. Делать карьеру? С нашим удовольствием. Провернуть небольшой ремонтик, пока муж лежит на диване, а сын сидит за компьютером – даже не переставив ни диван с компьютером, ни мужа с сыном, но лишь натянув над ними временную пленку, чтоб водоэмульсионка не капала на дорогостоящую, купленную тобой же технику? Да без проблем. Причем после работы и сварганив предварительно супчик. Выдрессировать среднеазиатскую овчарку тоже можем, правда, это посложнее – животное не обманешь, оно твою женскую природу, в отличие от супруга, за версту чует.

Итак, я могу почти все.

Но почему, придя в отремонтированную квартиру, окинув взором свой дом – полную чашу, запираешься в ванной комнате и рыдаешь в голос, заглушая свой вой шумом льющейся воды?

Почему в итоге муж хлопает дверью и удаляется навсегда в неизвестном тебе направлении?

Почему ребенок вырастает не таким, как мечталось и грезилось?

Почему с годами нарастает нестерпимое чувство, что сидишь у разбитого корыта?

Сестры мои, что мы делаем с собой?

Бог создал мужчину и женщину как единое целое. Потому и взял материалом для Евиной плоти – плоть Адама. И назвал свое творение человеком: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1, 27).

Только вместе с мужем женщина полноценна. Не рядом, а единой плотью, единой душой живя. Причем на одну нашу жизнь нам дается один муж.

Да, есть еще монахини. Но они – невесты Христовы.

Да, бывает, что не сложилась семья.

Кстати, почему именно – не сложилась? Почему не встретился на путях твой единственный?

Нас все это категорически не устраивает. Мы выбираем мужчин не для жизни вместе до гробовой доски, а душу погреть, пока греется (и это в лучшем случае!). Потому ждем и требуем любви – хотя именно женщина призвана дарить любовь и согревать всех вокруг. Потому, как надоест, мигом бросаем неудачный вариант и ищем чего поприличнее.

В итоге скорбь и одиночество.

Но ведь пьет! Бьет! Денег в дом не несет! Не лю-у-бит! Причин законного возмущения множество.

Помню, в знаменитой книге Дейла Карнеги много лет назад меня поразила одна мысль. Представьте себе, пишет Карнеги, что ваш супруг – ангел во плоти. Нет у него ни одного изъяна, который бы раздражал вас. Всем хорош. Представили? Теперь честно и беспристрастно взгляните на саму себя. И зачем вы ему? Очень освежающий взгляд на проблему, не правда ли?

Зачем ты за него замуж выходила? Зачем детей от него рожала? Не знала, что он собой представляет? Брось, просто не хотела знать и видеть. Влюбилась? Так ведь именно влюбленность открывает нам сокровенное в человеке. Его истинную суть, а остальное, дурное, что лезет в глаза чуть позже – шелуха, наносное. Надоело давиться шелухой, не отчистить тебе вовек вновь эту луковку?

Да, мое «хочу» – мой единственный кормчий. Потому и бьюсь о рифы, тону, иду ко дну.

Из проповеди настоятеля протоиерея Сергия Филимонова:

«Самое главное и самое страшное – то, что русскую женщину, превращая в советскую, отучили быть покорной воле Божией. А ведь покорность Богу означает и покорность мужу, который поставлен главой.

„Почему я должна ему подчиняться? Кто он такой? Я умнее его, у меня высшее образование, а он плотник (или дворник, или слесарь)“. А кто тебе дал право оскорблять и унижать мужа? Ты по любви выходила за него, почему же теперь пренебрегаешь тем, кто дан тебе Богом? Но, высоко держа гордую голову и забывая о том, что браки совершаются на небесах, что ни один человек в жизни не встречается нам случайно, женщина начинает командовать в семье. И сама же от этого проигрывает, сама же терпит страшные скорби, теряет любовь и уважение мужа. Мужу не нужны в семье командиры, ему нужна любящая помощница, нежная жена, которая будет воспитывать детей. А она не умеет, не может и не хочет нести тот крест, который подает ей Господь.

Да, этот крест очень нелегок. Мужчины разные: одни хотят работать – другие нет; одни хотят служить в армии – другие нет; одни желают идти по честному пути – другие им пренебрегают. Но ведь ты отдавала себе отчет, за кого выходишь замуж, на каких принципах строишь брак. Желала ты непременно выйти за честного человека или же сознательно не увидела в своем избраннике зачатки будущего пьянства, нелюбви к детям, пренебрежения тобой как женщиной и человеком? Так что же теперь стонешь? Проси у Бога прощения за то, что совершила; проси крепости и силы нести крест, который тебе дан для того, чтобы ты спасла свою душу. Непослушна жена мужу – значит, непослушна Богу и Его воле. И Господь делает детей точно такими же – для того чтобы ощутила заблуждающаяся, что она творит, как поступает по отношению к своему Создателю, насколько далека от образа Пресвятой Богородицы и Приснодевы Марии.

Как Пресвятая Богородица несла Свой крест? С каким смирением Она приняла благовестие Божие и пророчества, которые касались Ее, все то, что происходило с Ее Сыном: когда Сын покидал Ее, когда благовествовал, умирал, когда Его распинали на Кресте – все это Она восприняла как Божию волю.

Когда Господь видит, что женщина покорна в своем крестоношении, Он все раскладывает по своим местам. Приходит время, и муж бросает пить, в семье наступает мир и порядок, все устраивается. Если муж был случайным человеком в ее жизни, она со временем обретает другого супруга, который действительно послан ей Богом – за ее смирение и терпение страданий. Но происходит это, только когда женщина хочет исполнять волю Божию. А если не исполняет ее, то вместо спасения ее жизненный крест становится для нее крестом позора. Она остается одинокой, дети не слушаются, злословят собственную мать, говорят ей кощунственные слова, предают, бросают, выгоняют ее на улицу, – вот что она пожинает в старости. Если она непослушна воле Божией, то крест позора открывается ей в конце жизни: она остается у разбитого корыта. Не зная молитв, не зная порядка богослужений – она не может молиться, не умеет общаться с Богом. Вот такой удручающий итог.

Господь милостив. Он старается каждого, кто перенес скорби и страдания, хотя бы в конце жизни привести к покаянию. Чтобы они припали к своему Творцу, чтобы, оглянувшись на свою предыдущую жизнь – жуткую, безнравственную, непослушную Богу, с разрушением своей семьи – от всего сердца оплакали содеянное. Господь дает возможность той, которая всегда высоко поднимала голову, низко склонить ее пред аналоем с Крестом и Святым Евангелием и искренне покаяться в заблуждениях и страшных поступках, которые до этого совершала».

С точки зрения житейской, венчание – это всегда хорошо. Но насчет расхожего мнения, что венчанный брак – это на всю жизнь, можно и поспорить. И даже доказать своей жизнью, что это вовсе не так. Что церковный брак расторжим ровно с той же легкостью, что и невенчанный. Или почти с той же. Поставив себе эту цель, давайте двинемся к ней кратчайшим путем. Ибо чего время-то зря тратить, верно? Жизнь коротка, и успеть нужно многое.

Прежде всего определим, зачем муж решил венчаться? Если он церковный и верующий человек, то сломать брак вам будет нелегко. Зато тем интереснее. Чаще, однако, супруг венчается либо потому, что сам находится на пути к вере и воцерковлению, либо любит вас так сильно, что готов на все, лишь бы всегда быть вместе. Тогда покончить с его иллюзиями легче легкого.

Венчание полезно по ряду причин. В том числе потому, что есть надежда – мужу в церкви понравится, он втянется и станет ходить к исповеди, где ему будут регулярно вправлять мозги, когда начнутся проблемы в семье. А они начнутся, пусть не сомневается! Существует реальный шанс, что священники сослужат тебе неплохую службу (они и поставлены на то, чтобы служить – какая разница, Богу или тебе, образу Божию?) – наставят благоверного на путь праведной семейной жизни и помогут тебе в деле построения твоей личной малой домашней церкви. В которой супруг – необходимое звено. Не меньше. Но и не больше. Строить-то тебе! Ибо что он, убогий, может построить толкового?

Прежде всего, заведи в доме жесткий военизированный порядок: сказано – сделано. Надеюсь, ты достаточно продвинута, чтобы знать – глава в семье тот, кому глава Христос. Так что глава семьи – ты. Мужу остается внимательно слушать распоряжения, поворачиваться через левое плечо и, печатая шаг, идти исполнять. Хорошо бы еще развесить по стеночкам особо милые твоему сердцу высказывания святых отцов и при случае указывать на подходящее.

Делается это не ради удовольствия – какое тут удовольствие! семейный крест! – а чтобы все шло по чину, благообразно. В качестве главы семьи ставь супруга на место и прижимай, чтоб не выполз. При этом требуется одновременно делать две вещи: резко пресекать все его попытки что-либо решать в доме – и требовать стать главой семьи. Цели взаимоисключающие? Ну и что! Бог все управит!

Не забывай, что «жена да убоится мужа своего»! Всячески подчеркивай, что убоялась раз и навсегда. «Дорогой, можно я куплю себе вот эти сапоги?», «Куда поедем летом?», «Как скажешь – не пора начинать ремонт?». Только не переиграй! Пусть не думает, что властен отказать тебе в сапогах или ремонте. Правильный ответ мужа воцерковленной жене: «Я поручаю это решить тебе, дорогая», – чмок-чмок и на работу. А ты за сапогами и обоями. Волки сыты, овцы целы, во всем мир и благоволение.

Жена – она мужу кто? – помощница. С этим тезисом справиться бывает трудновато, но рук мы не опустим. Молча имеем в виду: «А в чем помощница-то? Это еще вопрос, кто кому тут помогает, причем неважно помогает». Но вслух этого – ни-ни! Вслух – одно сплошное соучастие в делах: «Чем помочь, дорогой? Твои стихи не отредактировать ли, а то уж больно поганые стишки ты накропал в этот раз, как, впрочем, и всегда», или «Милый, обрати внимание – у тебя джинсы грязные, постирай, котик, перед людьми стыдно», или «Зайчик, когда закончишь вскапывать грядку, позови меня, я тебе покажу, что еще нужно сделать». Сил не жалей, помогаючи, выкладывайся по полной! Пусть ценит.

Телевизор, как знает любой воцерковленный христианин, – зло. Его лучше всего просто с треском выключать. Как и компьютер. Из сети. Уселся благоверный в кресло перед ящиком, припал к Warcrafty, залез в чат – принимай меры сразу. Для его же пользы. Чтоб души своей бессмертной не марал. Да и детям пример дурной ни к чему.

К сожалению, молча вырубить электроприбор из сети позволят не все мужья. И если тебя угораздило выйти замуж за существо не просто бездуховное, но еще и играющее бицепсами и желваками, тактику придется изменить. Он включает телевизор или компьютер – а ты к иконам. На молитву. По возможности так, чтобы видел. Уши можно заткнуть берушами. Тогда тебе не помешают выкрики из компа: «На нас напали!», а ему твои молитвы будет хорошо слышно, – пусть благодать хоть так действует, помимо его воли. Прочитала вечернее правило – садись конспектировать святых отцов. Попросит ужинать – откажи. Мол, не барин, сам приготовь – все равно дурью маешься у включенного ящика, а у меня завтра зачет в воскресной школе.

Если правильно поставить дело, то воскресная школа вообще очень освежает супружеские отношения. Ты утром на литургию, после нее – на занятия. Когда между богослужением и занятиями перерыв достаточно долгий, не вздумай ехать домой! Проси послушания в храме – любого. Вымыть пол, почистить подсвечники, посадить цветочки, подежурить в притворе – и все, разумеется, с молитвой за него, заблудшего и от храма отпавшего. Кто ж и помолится о муже, кто ж и поработает Богу ради его души, как не любящая жена! Не хочет с тобой в церковь? И не надо. Насильно в рай не тянут. Невольник – не богомольник. Пускай сидит дома. Один или с детьми. Начнет тоже уходить по воскресеньям (рыбалка, друзья, пиво-водка, дополнительная работа, прогулки по городу с фотоаппаратом) – принимай это в штыки. Дома дел невпроворот, белье не глажено, ковры полгода не пылесосились, собака не стрижена, кот не кастрирован – вот и занялся бы.

Можно, конечно, и насильно в рай... Но все же взрослый мужчина – это тебе не маленький ребенок. Притащить его в церковь, если он решительно туда не хочет, практически невозможно. Разве что слезами или угрозами. Да и те работают лишь на заре семейной жизни.

Чтобы жизнь супругу сахаром не казалась, неплохо почаще подчеркивать, что церковные дела для тебя – все, а его место – за печкой. Уходишь воскресным утром в храм – не вздумай приготовить завтрак или – с ума вы сошли что ли? – оставить дома готовый обед. Пельмени купит и сварит. Не маленький. У тебя дела поважнее, чем его утробу набивать – ты за него молиться идешь!

Посты: четыре многодневных, несколько однодневных, среды и пятницы. Ты, понятное дело, их соблюдаешь. Вот и он, грешник, пусть хоть в еде поужмется, может, его Господь хоть за это помилует. Что значит: «Не хочу»? Просто не готовь скоромного в эти дни. Семь недель Великого поста без мяса, рыбы, яиц и молочного для человека, который поститься не хочет – отличное испытание на выносливость. К сожалению, проконтролировать его еду вне дома тебе не удастся, но тем с большей ответственностью подойди к семейному меню. Например, пара ложек овсянки на воде и чашка чая без сахара на завтрак, тушеная капуста и гречка на ужин. И никаких разносолов! День за днем – именно овсянка и греча с капустой! Это прекрасно сбалансированный, полезный, сытный постный домашний стол. Бывает, мужчина от голода звереет, начинает грубить, вообще опошляет высокое – что делать, терпи. Проси простить грешника, ибо он не ведает, что творит. Отмаливай бедного.

Что касается интимных супружеских отношений, то возможности испортить мужу жизнь здесь практически неограниченные. Православная Церковь установила около 200 постных дней в году. Соответственно, и ночей. Добавь сюда периоды женских недомоганий – и что останется твоему благоверному? Практически аскеза. Во всяком случае, это явная аскеза с мирской, современной точки зрения. Но это же не твоя точка зрения, правда? Пусть падший мир извращается, а ты своему мужу не позволишь в ад катиться, нарушая телесный пост!

Особо продвинутые жены могут себе позволить игру с условным названием «Православное динамо». У Эрика Берна в книге «Игры, в которые играют люди» предложена супружеская игра «Динамо», суть которой – соблазнять, искушать, манить и обещать, но к телу не допускать. Так и действуй. Сестринский поцелуй, дружеское объятие, нежное пожатие руки – а при попытке ответить тебе тем же скорбно, кротко либо гневно (по ситуации): «Милый, – пост!» Начнет настаивать – уходи спать в детскую. В конце концов, оденься и встань на молитву. На долгую. Пока не заснет (подлец такой, неужели заснул все-таки?).

Во внешности блюди себя строго. Стоптанные башмачки, длинная юбка (без разреза!), мешковатые, но чистенькие кофточки должны стать твоей униформой. И не только для дома. Носи их повсюду. Идешь в храм – чем непригляднее, тем лучше. В магазин – само собой. В школу к ребенку. На службу к мужу. В гости. На работу. Неловко ему идти рядом с тобой? Потерпит. Скромная жена – мужу украшение.

Разумеется, никакой косметики и духов, желательно обходиться также без крема и дезодорантов. Мыло – только детское. Шампунь – дешевенький.

Колготки покупаем не тоньше 70 den (так практичнее) и зашиваем, пока есть что зашивать. Парикмахерские обходим как пристанища разврата и греха.

Все это дает не только моральное удовлетворение, но и экономит семейный бюджет – женская элегантность стоит денег. И немаленьких.

Глазки в землю. И короткими межхрамовыми перебежками: «Кирхен, киндер, кухен».

Театры, музеи, выставки, концерты – изредка и только если на православную тему. Книги – тоже. Лучше всего, конечно, просто выкинуть из дома все мирские издания кроме справочников, словарей, энциклопедий, книг по специальности (пусть хоть деньги зарабатывает!) и учебников детей. Остальное – от лукавого. Нечего читать о страстях человеческих и ими разжигаться. Найдешь под диваном газету или журнал – скорбно и молча неси в помойку. Не забудь поджать губы и вздохнуть.

Венцы, которые над вами держали, – не только царские, но и мученические. Брак – мученичество. Пусть не забывает. И сама не забывай, всем показывай, что ты кротко несешь свой крест. Терпеливо создавай общественное мнение на эту тему. На всех уровнях.

В первую очередь, втягиваешь детей. Они должны быть полностью в курсе дела, какой папа плохой и как мы за него страдаем, пытаемся спасти. Пусть присутствуют при попытках вразумления. Услышат много полезного для себя. И о том, какие папины грехи мама считает особенно недопустимыми; и о том, что она вообще думает о папе; заодно получат образ отношений в семье: воинствующий матриархат должен передаваться по наследству, по роду, от матери к детям! Когда чада доходят до стадии полного неуважения к отцу, можно вздохнуть с облегчением: уж этого мужчина точно не вынесет, и, значит, цель близка.

Всем окружающим рассказываешь о муже только плохое. Про хорошее чего говорить-то? Дело семейное. Что он весь мелкий ремонт по дому делает, выходки твои терпит, грубого слова никогда не скажет, за словарем для ребенка на другой конец города мигом собрался, – да кому это интересно? То ли дело поведать, что пивком благоверный балуется неумеренно и денег в дом почти не несет. Это темы для нецерковных друзей и родных.

На верующих братьев и сестер отлично действует кроткий вздох: «Год у исповеди не был...» Тут тебя бросаются утешать, что все, мол, образуется и перемелется, что неверующий муж верующей женой освящается (так апостол Павел говорит), и ты укрепляешься в собственном мнении о себе (хорошей) и о нем (никудышном, заблудшем, немощном). Обретаешь свежие нравственные силы для борьбы.

При некотором навыке, должном драйве и изрядной доле либо глупости, либо наглости можно использовать в своих целях даже священников, даже духовного отца. Раз за разом исповедуя, что обидела мужа, не поняла, осудила, тонко объясняя – а как без этого? – за что именно осудила и обидела. В промежутках между исповедями почаще подходишь за духовным советом: «Что делать, батюшка? Он...» Несколько лет – и дело в шляпе, духовник недолюбливает твоего благоверного. Он этого не покажет. Он этого, может быть, даже не испытывает. Неважно. Главное – твоя собственная уверенность, что батюшка на твоей стороне. (И не говорите мне, что он на стороне Бога, попираемого мною в этом браке, все равно не поверю!) И ты можешь теперь восклицать: «Даже священники! Даже священники...»

Ты по натуре мягкая и добрая, железной рукой вести семейный корабль в спасительную гавань – не твой имидж? Будь слабой и кроткой. Это тоже неплохо. Христианнейшее смирение, глазки долу, на любое требование мужа: «Я должна получить благословение». Но уж тогда благословляйся на все – от выбора школы для ребенка до покупки картошки. Есть, конечно, опасность, что духовник отправит тебя решать эти вопросы к мужу. Однако сдаваться не следует. Имеет смысл все же раз за разом подходить к нему за благословением на семейные дела, пусть даже он давать его не хочет, уверяя тебя, что решать данные вопросы – дело мужа, а его, духовника, дело – заботиться о спасении твоей души.

Образ тихой жены-христианки очень выигрышен. Вся она робкая, нежная, нетребовательная. А чего требовать-то? Ясно, что такой грешнице ничего хорошего Господь не подаст – и мужа в том числе. В ответ на вопрос, как поживает супруг, отвечай кротким вздохом: «Спасительный у меня муженек, прости Господи».

Само собой разумеется, что благословения, советы, наставления и увещевания священника необходимо принимать крайне избирательно. Потому что – тебе же виднее! Говорит, к примеру, тебе духовник: «Перестань орать на него, он уйдет», – немедленно возгревай в душе воспоминание о лучших минутах семейной жизни (пока они еще есть). И уверенно отвечай сама себе ахматовским: «Он тихий, он нежный, он мне покорный, влюбленный в меня навсегда...» То есть, конечно, я постараюсь вести себя потише, но если не получится – ничего страшного. Муж у меня венчанный, любящий, кроткий. Батюшка ошибается.

Итак, что же должна как «Отче наш» знать и как утреннее молитвенное правило исполнять христианка, желающая привести мужа к спасению, пусть даже ценой потери этого самого мужа? Кратко резюмируем вышеизложенное:

1. Учить, наставлять, заставлять исполнять церковные правила, неустанно устроять на дому царство буквы закона.

2. Давить авторитетом Церкви, священников и своим собственным – чтоб головы не смел поднять.

3. Создавать семейное и общественное мнение.

Никакой брак этого не выдержит. Проверено. Следует, правда, признать, что благодать венчания действует достаточно ощутительно. Соединяет, спасает, скрепляет, хранит. Но все до известного предела. Зачем тебе дана свободная воля? Чтобы творить ее, не так ли? Вот и твори. Явно – руки в боки – или интонационно скромно смешивай супруга с землей, лишай всего, чего можешь, главное – человеческого достоинства.

Поняв, что брак рассыпается, муж уходит. Потихоньку, полегоньку, постепенно – в работу, в запои, в тусовки, в блуд. Ничего, мы потерпим, подождем, помолимся.

Брак – это Таинство.

Он нерасторжим.

Куда голубчик денется с подводной лодки с перебитой рацией?

Однако в итоге благоверный тебя покидает. Цель достигнута. Но поскольку ты ее все же как свою цель не осознавала, на некоторое время наступает шок. Как он мог? Нас Господь соединил в вечности, а он.

Ничего. Все можно пережить. Значит, воля Божия о нас такая – развестись. Никакого анализа происшедшего, ни в коем случае! Ты так страдаешь, шутка ли?

Здесь начинается новое, неизведанное доселе удовольствие. Рыдания-стенания, всеобщее понимание и сострадание, друзья часами и месяцами терпят твои излияния, детей настраивают на понимание (что при этом испытывают дети, это их дело, не твое). Ты с удовольствием выслушиваешь от друзей: «И хорошо, что ушел», от ревнителей Православия: «Терпи, это твой крест». Жизнь проходит не зря, одно дело сделано, венчанный брак разбит. Твое реноме укрепилось немеренно, ибо ты, как всегда, оказалась права – ведь все время пыталась спасти грешного супруга, наставить и вразумить, но он сам не захотел быть спасенным, сам выбрал дорожку в ад.

На кольце царя Соломона была надпись «Все проходит». Спустя год-два, оправившись окончательно, ты уже не рыдаешь в голос при первом упоминании о твоем бывшем. И вот тут-то начинаешь видеть, при каких бонусах осталась! Всем встречным-поперечным рассказываешь, что он с тобой развелся, разрушил венчанный брак. Полной грудью вдыхаешь ужас и сочувствие слушателей. Скромно, но достойно стоишь на исповеди, в тихой уверенности, что твой духовник полон к тебе, несчастной, сострадания (это наверняка не так, но ты об этом все равно не узнаешь). И, наконец, апофеоз – решаешь отныне посвятить свою жизнь, отвергнутую супругом, – кому? Правильно. Богу! Ты взлетаешь и паришь в небесах обетованных – высоко, духовно, благородно! Можно удариться в церковное делание, можно начать посещать больных, заключенных и сирот. Много чего можно.

Правда, остались дети.

Но они так похожи на него, что из них явно ничего путного не вырастет.

Нет-нет, только к Богу! Вперед и с песнями.

Неизвестно, правда, что отвечать Ему, когда Он спросит: «Где муж твой, которого Я дал Тебе?»

КАК ЧАСТО НАДО В ИДЕАЛЕ ПОСЕЩАТЬ ЦЕРКОВЬ?

В идеале – ежедневно. Так и поступают монашествующие. Но поскольку мы с вами не иноки и не священнослужители, давайте говорить не об идеале, а о реальности.

Нормальный воцерковленный христианин бывает на службе не реже, чем дважды в неделю: вечером в субботу на всенощной и утром в воскресенье на литургии.

Разумеется, и на Пасху – всенощное бдение плавно и постепенно перетекает в литургию, долгая радостная ликующая служба длится всю ночь.

К этому добавляются еще 12 главных христианских праздников (они так и называются: двунадесятыми), когда вечером накануне и утром нас тоже ждет храм Божий.

Празднуются и дни памяти особо чтимых святых. Это «два Николы – летний и зимний», т. е. память святого Николая, архиепископа Мирликийского чудотворца, 22 мая и 19 декабря, соответственно; святого великомученика Георгия Победоносца 6 мая, великомученика и целителя Пантелеимона 9 августа. Особо отмечаются и дни чтимых икон, особенно Казанской иконы Богоматери 21 июля и 4 ноября.

Пристальное внимание уделяется посещению храма Великим постом. На первой неделе первые четыре дня по вечерам читается Великий покаянный канон преподобного Андрея Критского, быть на нем нужно непременно – это настраивает душу на правильное прохождение поста. На последней неделе Великого поста – Страстной – особые богослужения. Вообще в дореволюционные годы в эти две недели никто в России не работал, народ поголовно стоял в церквах.

По субботам на второй, третьей и четвертой неделях Великого поста идут службы поминания усопших, это известные всем родительские субботы. Наши усопшие ближние ждут наших молитв о них, эти прошения ко Господу реально изменяют и облегчают их загробную участь. Так что если вы любите умерших родных и желаете им добра, хотите умолить Господа об их доброй участи в вечности, не стоит пропускать эти службы. Кстати, в году есть еще несколько родительских суббот, когда православные особо, усиленно молятся об усопших.

Усопших поминают также на панихиде или литии (это названия кратких служб, проходящих обычно по окончании литургии) непременно в дни их рождения, смерти и именин.

Свои собственные именины – то есть день памяти вашего святого покровителя – непременное время посещения храма. В этот день принято причащаться, поэтому в церкви нужно быть и накануне вечером, и в сам день именин на литургии.

Престольные праздники – дни празднования святого или события, в память которых назван храм, прихожанином которого вы являетесь – большой праздник в каждом приходе. Настолько большой, что если этот день выпадает в пост, на него следует некоторое послабление: например, рыба в день, когда остальной православный люд рыбу не ест.

В общем, вы начинайте ходить в храм – а повод всегда найдется. Только не нужно заранее пугаться и шарахаться. Пока что, на первых этапах, от нас с вами требуется лишь бывать в храме по воскресеньям с утра. Остальное начнет добавляться постепенно и будет только в радость.

КАК ПРАВИЛЬНО ВХОДИТЬ В ЦЕРКОВЬ?

Часто спрашивают о внешнем виде человека, желающего зайти в храм. «Я в брюках – меня не выгонят?», «А без платка можно?», и тому подобное. В разных храмах на сей счет требования разные.

Основное правило, которого нужно придерживаться – выглядеть нужно по возможности скромно и прилично. В церковь не пристало входить в глубоком декольте, с голым животом, кольцами в носу – женщине, в майке, шортах, вытянутых на коленях трениках, грязной рабочей одежде – мужчинам. Голову женщины покрывают, лучше платком. Шляпа, берет, шапка, капюшон, шарф – вполне допустимы, если вы в церковь идти не планировали, просто шли мимо, и вас потянуло в храм. Но коли специально планируете посещение храма, оденьтесь более принятым в церкви образом. Конечно, необязательно сбиваться с ног в поисках стоптанных бареток, юбки в пол (без разреза!) и бесформенной кофты. Но вот помаду стереть нужно непременно – неблагоговейно прикладываться намазанными губами к святыням: кресту, Евангелию, иконам, мощам.

Чем платок лучше шляпы с пером? Скромнее – раз. Не помешает окружающим – два. Никого не раздражит и не введет в грех осуждения – три. Тем самым не отвлечет вас от молитвы на борьбу за свои неотъемлемые права – четыре.

Многие женщины спрашивают, правда ли, что нельзя показываться в церкви в критические дни. В критические дни женщинам в храм входить не то чтобы под страхом смерти нельзя, но лучше постоять в притворе или, если в самом храме, то у входа, в уголке. И к святыням в эти дни не прикладываются, равно как и не причащаются. Впрочем, при необходимости священники нередко и благословляют. Так что если очень нужно причаститься в эти дни или приложиться к мощам, приехавшим в ваш город именно в этот неудачный период, – нужно пойти и взять благословение.

ЛИТУРГИЯ – КОГДА ПРИХОДИТЬ, СКОЛЬКО СТОЯТЬ?

Продолжительность литургии колеблется в разных церквах от полутора-двух до трех, трех с половиной часов. Почему так? Бывает, распев неспешный, бывает, проповедь длинная или даже очень длинная, бывает, причастников много.

Если вы идете на службу без маленьких детей, если не немощны сверх меры, то приходить нужно к началу, а уходить после того, как служба окончилась. Но мы слабы и нам такое вначале не по силам. Поэтому придем все равно к началу, а уйдем. Сколько выстоите, столько и стойте. Не можете до выноса креста, так хоть до «Отче наш» – то есть пока все собравшиеся не пропоют эту молитву. Нет сил стоять до «Отче наш» – стойте до второй маяты. На первых этапах это неважно. Принципиально лишь не оправдывать себя, не считать нормой «заскочить и выскочить», а ясно понимать: я вижу себя в немощи, в тяжелом грехе и падении, собственных сил у меня нет и не будет, а Божии я могу получить только здесь, в храме, во время службы, в Таинствах. Бог нас не будет наказывать за то, что мы вышли на полчаса раньше. Мы сами себя наказываем, лишаясь общения с Ним.

Служба оканчивается проповедью. Где-то ее вовсе не читают, где-то она длится до часа и оказывается «самым интересным», что мы, мирские, земные, нецерковные, слышим на литургии.

Можно ли выходить из церкви во время службы, а потом снова заходить? Если стало плохо – почему бы не подышать свежим воздухом? Нужно лишь ясно понимать, что львиная доля этих «плохо» специально вызвана врагом нашего спасения. Бывает, и нередко, что и дети и взрослые, совершенно здоровые, без видимых поводов падают в обморок перед тем, как идти к причастию. Что это? Нас хотят запугать. Стандартная реакция – быстро уйти. Если ноги идут. И больше не приходить. Но эта реакция тупиковая. Правильная – пересидеть, перележать и, оправившись, причаститься – как правило, все как рукой снимает.

Только без экстрима! При сердечной недостаточности запросто можно и в больницу попасть.

ПРО ПРИЧАСТИЕ

Самая краткая и общая схема подготовки к причастию – три дня поститься, накануне отстоять вечернюю службу, исповедаться, прочитать правило ко Святому причащению (четыре канона, выделенные особо в большинстве молитвословов). Это занимает поначалу часа полтора, а через несколько лет практики гораздо меньше времени. Идти к причастию полагается натощак, не евши не пивши после полуночи.

Это внешняя канва. Внутренне нужно понимать, что суть этого Таинства – соединение со Христом, что всяк из нас этого недостоин и что сейчас произойдет великое чудо.

Соответственно настраивать свое сердце.

Потому что Христу не нужны наши молитвословия, ему нужна молитва – искренне сердечное покаяние и стремление к Нему.

Бывает, задают вопросы вовсе смешные и милые: «Что будет, если занимался накануне сексом или все-таки съел что-то и утаил от батюшки, получил причастие обманом?» Да ничего не будет. Ты причастишься недостойно. А Тело и Кровь попаляют, сжигают недостойных, с Богом не может единиться ничто грязное и лукавое, Ему не сродное. Так что если ты по глупости, по дурости, по ничтожеству, даже по наглости наделаешь ошибок и глупостей, Он, скорее всего, тебя снова простит. Только вот поймешь ли ты всю Его любовь в этом прощении? Или, как наглый подросток, решишь, что раз так, то все можно? Очень часто муссируется тема: Православная Церковь и КГБ. «Говорят, что в СССР все священники сотрудничали с КГБ. Не может ли быть утечки исповедальной информации?» А ты что, взрывать Кремль подался? Или орудия «Авроры» на Смольный наставлять? Почему нам постоянно есть дело до чужих грехов, но никогда – до своих? Почему нас интересует чужая грязь, почему мы видим ее везде? Не кинется ли священник после твоей исповеди в ФСБ, спотыкаясь от торопливости и жадно подсчитывая в уме обещанные сребреники? Нет, не кинется. И, право, стыдно, господа. Стыдно самим быть подлыми и других в подлости подозревать. На Тайной вечере, когда Христос объявил ученикам, что один из них вскоре предаст Его, никто из одиннадцати невинных не кинулся искать будущего предателя, и обличать его, и линчевать его. Но каждый опечаленно и тревожно спрашивал: «Не я ли? Не я ли предам Тебя, Учитель мой и Бог мой?» Так почему же мы-то ищем грех где угодно, только не в глубинах собственного сердца?

ПРО ИСПОВЕДЬ

Все ли грехи отпускает священник, или есть такие, за которые он не простит? А он может проклясть?

Отпускает грехи не священник, а Христос. Об этом и в молитве перед исповедью говорится. Он прощает нам все. Не понарошку, а взаправду. Искренне ужаснувшись себя, своего грязного сердца, всей невозможности жить и чувствовать по-человечески, по-Божьи, решив сделать все, чтобы исправить свою жизнь – мы получаем прощение, исцеление и мгновенное изменение своего сердца. Потому что это – Таинство.

Иногда назначается епитимия (духовное взыскание). Это может быть что угодно – один или несколько земных поклонов ежеутренне или в течение дня, чтение Псалтири, покаянного канона или иной молитвы в определенное время суток, отлучение от причастия на определенный срок. Но это не наказание (в смысле возмездия и устрашения), а действие во исправление души. Значит, ей сейчас полезно дополнительно потрудиться. Восприняв епитимию именно таким образом, можно получить просто удивительные результаты. Впрочем, можно и не получить. Что Бог даст.

Проклясть священник, конечно же, не может. Никогда, ни при каких обстоятельствах, ни под пытками, никак. Наша интеллигенция очень уважает почирикать насчет анафеманствования вообще и великого зеркала русской революции Льва Толстого в частности. Хочу обратить внимание: анафема – не проклятие. А прилюдная, открытая констатация того факта, что данный человек осознанно и свободно, самостоятельно изверг себя из лона Православной Церкви. И этот факт фиксируется вслух. Чтобы, как, например, в случае с зеркалом-Толстым, другим соблазна не было. Чтобы знали: да, великий писатель, да, необыкновенный талант, но рассуждения его о вере – ложные, бесовские.

Но поскольку нам до Толстого не допрыгнуть, хоть из себя выпрыгни, анафема нам не грозит.

И проклятие священническое не светит.

ПРО ПОСТЫ

«Расписание» постов и постных дней – вовсе не тайна за семью печатями. Каждая среда и пятница – пост. В воспоминание предательства Иуды (среда) и распятия Христа (пятница). В эти дни верующие люди воздерживаются от супружеских отношений, увеселений, скоромной пищи. Особенно стараются не задеть кого-то, не причинить огорчения.

В году есть четыре многодневных поста. Великий пост длится семь недель, его начало и конец приурочены ко дню Пасхи, поэтому календарь этого поста разный в разные годы. Петров пост имеет скользящее начало и фиксированный день окончания – 12 июня, день памяти апостолов Петра и Павла. Успенский пост – двухнедельный, с 14 по 28 августа, до дня Успения Пресвятой Богородицы. Рождественский (он же Филиппов пост) – со дня памяти апостола Филиппа 28 ноября до Рождества Христова.

Есть и несколько однодневных постов. В любом церковном календаре вы найдете указания, когда надо соблюдать постные дни.

Что есть, чего не есть в посту? На длительные многодневные посты существует свое расписание. Но общий принцип прост: постная пища – это пища растительная. Опять-таки, не будем сходить с ума. Да, в макаронах и обычной булке ни яиц, ни молока, ничего иного скоромного нет. А уже в самом простеньком печенье – есть. Ну и что? Если вы съели печенюшку с чашкой чая, Бог что, вас тут же убьет?

– А как с сексом?

– А выпить можно?

Дорогие мои, голова у вас есть? Вот ею и думайте. Если законный муж в церковь ни ногой, рассчитывает на законные супружеские утешения от законной жены – что в этом кошмарного? Если, конечно, под этим предлогом не начать капитально развлекаться самой. В Писании сказано не удаляться супругам друг от друга иначе как на время и по взаимному согласию. Взаимному!

Ну а что касается обычного, простенького блуда (о, я понимаю, что мы всегда зовем его чудесными словами!) – то, может, стоит использовать пост, чтобы наконец прийти в себя и понять, что ты творишь в остальное время? Блудники Царства Божия не наследуют – так Господь говорил.

Вас интересует, кому какие послабления положены? Хороший вопрос, правильный. Положены – в смысле вынь да положь мое законное, не так ли?

Все послабления согласуются со священником. Его задача – не уморить вас, а сохранить жизнь, физическое здоровье и добиться улучшения здоровья духовного. Так что не бойтесь, не умрете. Наоборот, после постов все чувствуют себя бодрее и здоровее. Часто спрашивают насчет употребления алкоголя. Здесь проявим тот же здравый смысл. Если алкоголь имеется в виду как сопровождение веселых посиделок или интимного «дружеского» вечера при свечах – то, очевидно, время поста не самое подходящее именно для этого мероприятия, так что алкогольная тематика отпадает сама собой. Если речь идет о лекарственных препаратах на спирту – дело другое. Привычная бутылочка пива, без которой никак не обойтись? Это к наркологу.

КАКИЕ ИКОНЫ

ДОМА СОДЕРЖАТ?

Если мы христиане, то икону Христа иметь дома нужно обязательно. Зачем? Попробуйте молиться в пространство – а потом ту же молитву, то же рыдание, ту же просьбу о самом главном, обратить к лику Спасителя, глядя в Его глаза. Так что речь не об обязательности или обязаловке (как и во всех предыдущих случаях), а о невозможности не иметь Его изображения перед глазами. Но если нет внутренней нужды в этой иконе, то не вешайте ее на стенку просто так, для порядка. Это же не оберег. Не красивая картина, не элемент дизайна жилища. При начале воцерковления количество икон начинает быстро нарастать. Общее правило: много не нужно, пусть будут те, которым вы молитесь. Образ Богородицы, Ангел-хранитель, святые покровители членов семьи, особо чтимый в семье святой...

Сверху всегда располагают икону Спасителя. Образ Богоматери справа от него. Остальные ниже. Есть книжки на тему «Как устроить домашний иконостас». Поинтересуйтесь.

ПРО МОЛИТВЫ

В этой книжке используются разные названия молитв: канон, акафист, тропарь, кондак. Про канон и акафист я писала, что касается тропаря и кондака – это просто краткие молитвы. В любом словаре или справочнике можно прочесть историю их возникновения, перевод названия и пр., но это вряд ли пригодится на первых порах. Все, что требуется запомнить сейчас, – любой праздник, день памяти любого святого сопровождается своим тропарем, кондаком и величанием. Они есть в молитвослове.

Что надо знать наизусть, что можно читать по молитвослову? Да ничего не «надо». Начав ходить в храм, регулярно исполнять молитвенное правило по утрам и вечерам, вы очень скоро без дополнительных усилий запомните многие молитвы.

Хотите учить их специально? Бог в помощь. Дело доброе.

«Вошла в церковь, а бабка какая-то злющая на меня как кинется – что-то я не то сделала. Но она так шипела, что я и не поняла, в чем провинилась – то ли встала не туда, то ли с места двинулась не тогда. Ноги моей там больше не будет!» Типично. Грустно. Но не безнадежно.

Из того, что мы стоим в церкви, вовсе не следует, что у нас начали расти крылья. Мы те же, что час назад в трамвае и через два – в очереди универсама. Здесь нет святых. Христос вообще, позволю себе напомнить, «пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9, 13). Именно грешниками и полон храм. Злыми, жестокосердыми, жадными, гневными – с чего бы им к вам отнестись тепло и с любовью?

Ну да, учимся. Со стопудовыми гирями на ногах, с рылом – по локоть в пуху, – раз за разом пробуешь взлететь. Возлюбить ближнего как самого себя. Или, по крайней мере, чуть меньше обычного его возненавидеть. Выйти в ноль – уже удача. Ух, вот сегодня я – на что спорим? – ни одного злого слова! Вся такая духовная и возвышенная, полная благих намерений, входишь в церковь. Но тут же мимо начинает продираться тетка, пихает и во время чтения Евангелия чуть не в нос сует свечи – именно сей момент ей приспичило их передать. Ясно, что все благостные намерения разлетаются в дым, тут и не хочешь, да ответишь ей так, чтоб неповадно было впредь... что неповадно? неважно, раз уж она вывела тебя из доброго расположения, то получит все причитающееся. Хамство – это наше постоянство!

Опомнившись, устыдившись, начинаешь вертеть головой. Где она? Но бедная женщина уже ушла, унося в душе горечь. Я бы и попросила у нее прощения, но где ж ее теперь найдешь?

Аналогично – при выходе из храма. Ну, уж сегодня-то домашние наверняка меня увидят мягкой и пушистой, всех обласкаю и теплом обойму. А дальше все – в который раз! – идет по старому анекдоту. В слегка подправленном виде он звучит так:

– Дзинь-дзинь. Мяу-мяу. Что это такое?

– Трамвай кошку переехал.

– А это? Дзинь-дзинь. Гав-гав.

– Трамвай собаку переехал?

– Нет, мама из церкви пришла.

Раз за разом – в ту же яму. Раз за разом – горе: ничуть не меняется мое злое сердце.

Почти невозможно – поверить в любовь Бога лично ко мне. В любовь такую, которая никогда не пройдет и никуда не денется, что ни твори. Легче тем, кого в детстве любили безусловной любовью – мама, папа, дедушка, бабушка, сестра – хоть кто-то один на белом свете должен был явить нам образ подобной любви. Тогда есть с чем сравнивать, от чего отталкиваться: это как бабушка меня любила, только в десять раз сильней. В десять раз – сердце может почувствовать, в сто раз – ему уже слишком трудно, а потому неубедительно. Умом досказываешь – в миллион миллионов раз сильнее бабушки меня любит Господь.

Тем, у кого в детстве не было подобного человека, невероятно трудно представить отношение к нему Христа.

И все же даже при самом благополучном атеистическом детстве трудности нас ожидают немереные. Каждый человек – сам по себе. Взгляд другого несет потенциальную угрозу, пусть даже этот другой – твой супруг («увидит ненакрашенной, постаревшей, в несвежем халате – разлюбит!»), даже если ребенок («скоро подрастет, выпорхнет из гнезда и не вспомнит о родителях»), даже если духовник («признаюсь в этой гадости – прогонит, велит больше к нему не ходить, и уж в любом случае запрезирает»). Одиночество у нас в крови. Человек рождается один и умирает один, – уверены мы. И с этим живем.

– Скажи мужу правду, не вставай перед ним в позу, не заставляй догадываться о своих подлинных чувствах. Не нужно вместо: «Останься, мне будет плохо без тебя» – говорить: «Ну и топай, обойдусь, у меня на сегодня дела поважнее», – вдохновенно наставляла я крестницу. – Ведь он тебе самый родной, самый близкий человек.

– Так именно самому близкому труднее всего сказать правду.

Да, конечно, потому что именно от того, кто дороже всех, особенно страшно получить удар в открытое незащищенное сердце. Вот и маскируемся, принимаем равнодушный или дерзкий вид, наносим смертоносные превентивные удары.

Как может кто-либо любить меня всецело, прощать бесконечно, стремиться к одному-единственному: к моему истинному благу? Ах, оставьте, ах, оставьте, это все слова, слова. Я могу знать это чисто теоретически, очень много прочитав о Нем, единственном Любящем вот так, но поверить сердцем не могу.

Что поделать, такое сердце. Чтобы оно изменилось, приходится проходить практику – долгую и трудную. Год за годом. Он тебя принимает, прощает и смывает все грехи в Таинстве Покаяния, соединяет с Собой и делает хоть на миг безгрешной, дарит секунды или даже минуты невероятного, неземного счастья – и потихоньку таинства начинают действовать, душа исцеляется, и ты робко, урывками, пунктиром начинаешь – верить Ему. Уже не умом, а сердцем.

А потом, прожив какой-то кусок жизни, вдруг понимаешь: я больше никогда, ни за что не буду прятаться и притворяться. Хотите – делайте мне больно, я потерплю. Но не хочу, не могу больше, чтобы кому-то было больно – от меня.

И получается, пусть не полностью, частями, но получается!

Помните: «Давайте горевать и плакать откровенно... Давайте жить, во всем друг другу потакая... Тем более что жизнь короткая такая» (Б. Окуджава).

Будто выходишь из бункера на свет и ветер.

Из разобщенности, холодности, равнодушия – родиться в единую Церковь. Дорогие мои, цель именно в этом, а не в том, чтобы упросить Его разрешить нашу очередную земную насущную проблему.

Да, с любовью у всех нас перебои. Где ее взять? У Бога. У Его святых. Говорят, вымолить. Говорят еще – выстрадать. День за днем, год за годом:

– Дай мне любить Тебя и слышать волю Твою!

Однажды оглянешься назад, увидишь все утраченное и все обретенное и внезапно поймешь смысл давно знакомых слов: «Только змеи сбрасывают кожу. Мы меняем души, не тела».

Оказывается, душа потихоньку начала жить иначе, настолько потихоньку и втайне от меня, что казалось – стою на мертвой точке.

Но нет, что-то все же происходит.

Однако как медленно, как невыносимо медленно и скудно.

Происходящее напоминает постепенно растущий сад. По-моему, лучше всего об этом сказал Карел Чапек в книге «Год садовода»:

«Придет день, когда ты откроешь глаза и увидишь: сад стоит зеленый, высокая трава сверкает росой, из гущи розового куста выглядывают тяжелые темно-красные бутоны. А деревья разрослись, стоят развесистые, тенистые, с пышными кронами, дыша ароматной прелью в сыром полумраке. И ты уже не вспомнишь о нежном, голом, буром садике тех дней, о робком пушке первой травки, о скудном проклевывании первых листочков, обо всей этой глинистой, бедной, трогательной красоте только что разбитого сада.

Ну, и ладно; теперь надо поливать, полоть, выбирать из земли камни...»

«Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то. Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее» (Мф. 13, 44–46).

Долгие годы эта истина не останавливала на себе внимания. Много чего написано в Священном Писании, но сердце отзывается только на сродное. Сокровище, жемчужина, за которую отдаешь все – вообще все: удобство, здоровье, самую жизнь, – была просто образом, метафорой. В какой момент это стало истиной? Благодаря чему? Не знаю. Помню – совсем недавно была глуха и слепа, и жемчугов – не видела.

Как мне открыть эту драгоценность – тебе? С болью понимаю, что никак. Потому что Царство Небесное подобно еще и зерну, которое тихо прорастает в почве, вдали от нетерпеливых жадных взоров, и нельзя ковырять землю, проверяя, – как оно там поживает, не засохло ли, пустило ли корни? А когда появится росток, ты загубишь его, поддергивая нетерпеливо: расти скорее. Оно поднимется и окрепнет в свой срок, не раньше. Как и сияние маленького перламутрового шарика ослепит тебя и навеки привяжет твое сердце, – когда придет пора. Завтра.

А сегодня ты задаешь вопросы, важные для тебя теперь. Знаешь, на свете, наверное, не бывает «мелких» вопросов и «малосущественных» деталей. На всем сущем в мире лежит отблеск нетварного света, и во всем мы, если хотим, можем видеть его. Мыльный пузырь, улыбка младенца, паутина на окне – являют жизнь Царства. Как и крест на груди, и икона на стене, и освященная верба в красном углу.

Если смогу, я отвечу тебе. С верой в твое завтра. С любовью к твоей живой душе. С надеждой не навредить, не отвратить, не послужить к соблазну. Что ты хочешь услышать?

ПРО КРЕСТ

– Из чего должен быть сделан крестильный крест?

– Это безразлично. Дерево, любой металл – что угодно, какая разница?

– На чем его нужно вешать на грудь? Правда ли, что цепочка – признак гордости, а тесемка из рок-магазина наказуема?

– Неправда. Цепочка хорошего плетения прочна и удобна, тесемка или шнурок могут быть любыми. Другое дело, что маленькому ребенку часто, перестраховываясь, надевают крест на чем-то легко рвущемся – непрочной цепочке или шерстяной нитке. Это просто знак родительского безосновательного опасения – не удушила бы тесемка. Насколько мне известно, случаев, когда крест причинил бы вред, в истории не зафиксировано.

– Крест ребенку должен обязательно купить крестный отец?

– Не обязательно. Дело добровольное. Вопрос любви, заботы и денег.

– Можно ли поменять крестильный крест на другой?

– Если латунный крестильный крест вызывает аллергию – почему не поменять? Если дорогой друг подарил, если очень понравился, на сердце лег крест, увиденный в продаже, – меняй.

– Где хранить крестильный крест?

– На груди, где же еще? Если носишь другой, то любые наличные крестики хранят с заботой поближе к иконам. Как любую другую святыню.

– Что будет, если потеряется крест?

– Купи другой и надень. Никто тебя за это «сверху» не накажет. Другое дело, что часто кресты теряют просто от равнодушия к ним, от небрежности – снимают то и дело, бросают где ни попадя. Человек, видящий в нательном кресте символ крестных мук Спасителя и залога приобщения к Царству Небесному, не небрежничает – для него крест – святыня.

– Можно ли поднимать кресты, потерянные кем-то? Носить их?

– И поднимать можно, и носить можно, почему бы и нет? Другое дело – вопрос гигиены. Мнение, что с чужим крестом ты принимаешь чужие грехи, – чистейшей воды суеверие.

– Если есть нательный образок, то его носят вместе с крестом или вместо креста?

– Вместе, конечно. Крестик – главнее. А образок можно повесить и на тот же шнурок, где крест, и на второй, как удобнее. Не принципиально.

– Можно носить крест, чтобы он был виден?

– Можно, но в Православии принято мирянам крестик носить под одеждой, на теле, он потому и нательный. Бывает, цепочка коротковата, крест выбивается из выреза на блузке – ну и что? Мы не берем случай откровенно разнузданной, сильно открытой, нескромной одежды. Ее просто носить не принято. Стыдно. Но это уже не про крест.

– А что можно сказать про серьги в виде крестов?

– Что надеть их можно только по бездумию, безмыслию и бесчувствию. Каждый из нас верит, чувствует и понимает в свою меру.

– Как отличить крест православный от других разновидностей?

– Есть книги с рисунками. А вообще-то надежный способ – покупать крест в церковной лавке. Там точно будут только православные варианты.

– А что будет, если православный наденет крест католический?

– Зачем? Если сознательно – так ты сперва определись, к какой ты вере себя относишь, и соответственно действуй. Если случайно, то, узнав, что крест католический, просто его поменяй.

– А если не поменяешь?

– А если я из вредности, из самости, из своеволия хочу так, а не иначе? Ну и хоти, и действуй, как хочешь. Ты просто дитя, капризно гундосящее: «А я хочу и буду». Ну и будь.

ПРО КРЕЩЕНИЕ

– Обязательны ли крестные родители? Взрослому? Ребенку? А может быть кто-то один?

– Жестких требований на этот счет нет. В принципе, при полном отсутствии крестных восприемником от купели, т. е. крестным, формально становится священник, который совершает Таинство Крещения.

– За какое время до крещения ребенка будущий крестный сам должен окреститься?

– Какая разница? Если новокрещеный человек верит горячо и пламенно, будет вести крестника к Богу – кому важно, что он крещен совсем недавно?

– Если крестный долго не причащался, ему можно крестить ребенка?

– Можно-то можно, формальных препятствий нет, но вопрос в том, почему он не причащался? При крестном-маловере смысл его отношений с крестником просто утрачивается.

– Что лучше – если при крещении младенца только слегка окатят водой или если ножками поставят в крестильную чашу и обольют прямо там?

– Таинство действительно и полносовершенно при любом количестве воды, попавшем на человека.

– Нужно ли устраивать крестильный обед для крестных и приглашать гостей? Что подавать?

– Это же праздник! Прежде праздновали не день рождения, а крестины и именины. Конечно, устраивать, если хочется, если можется! Конечно, подавать все самое вкусное! И конечно, не упиваться до визга, а хранить смысл праздника – общую радость Церкви о рождении во Христе нового человека.

– Если окрестили одним именем, а хочешь в покровители другого святого, то что делать?

– Любить тех святых, которых любишь. Молиться тем святым, которым хочешь, чей отклик твоя душа слышит. Но своего тезоименитого святого забывать – значит просто себя обкрадывать. Ему же «по штату положено» о тебе молиться у Престола Божия, заботиться и защищать. Чем больше любви, тем лучше, разве не так? Чем больше людей и чем сильнее ты любишь сам, тем ты богаче. Чем больше людей, живых и усопших, любят тебя и молятся о тебе – тем ты счастливее.

– Если ушел из Православия, например, в ислам, а потом опять решил вернуться, что делать? Второй раз креститься?

– Нет, конечно. Есть специальный чин присоединения к Православной Церкви. Подойти к священнику и описать ситуацию, он все устроит.

– Если родители не крещены или иной веры, можно младенца крестить в Православие?

– Даже до революции допускались браки православных с христианами иных конфессий. При условии, что дети будут воспитаны в Православии. А если родители хотят крестить ребенка в Православии, будучи сами атеистами – то вопрос в том, из каких соображений? Чаще всего – из чисто языческих: «Чтобы все у него хорошо в жизни было». Хотя, даже при таком неправильном, потребительском, настрое, Крещение – дело хорошее. Ибо оно – единственная дверь в вечную жизнь.

– В прошлые десятилетия детей нередко крестили тайно, даже вопреки воле родителей. Это Крещение считается?

– Такое Крещение тоже «считается», Бог и Его Таинство сильнее нашего помрачения.

– Твой тезоименитый святой – это твой Ангел-Хранитель?

– Нет, святой – это реальный человек, который когда-то жил на земле, любил Христа и после смерти любит Его и любим Им. И к чьим просьбам и ходатайствам о людях Господь прислушивается. А твой Ангел-Хранитель – один из тех бесплотных духов, кого Бог создал прежде людей. Он дается во Святом Крещении тоже как защитник, помощник и молитвенник. Причем находится при тебе неотлучно, всегда. Не оставит ни при каких обстоятельствах. Итак, окрестившись, ты обретаешь сразу двух – двух! – любящих защитников – своего святого, чье имя носишь, и неотступного стража, Ангела-Хранителя.

ПРО ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА

– Если православный человек зайдет в католический или любой другой храм, поставит там свечки и станет молиться, это грех?

– Молиться – никогда не грех. Грех и смерть – в отпадении от Бога, забвении Его, противоборстве Ему. Просто давай поймем, зачем тебе идти в другой храм? Если для эпатажа, для того, чтобы проявить свою непохожесть, свободомыслие – то опять-таки, как с крестом, ты уж определись, какой ты веры.

– Если не ходил в храм очень долго, тебя исповедуют? Причастят?

– В каком-то храме – да, сразу же. В каком-то посоветуют сначала походить несколько недель по воскресным дням, устроить свою душу к восприятию Святого Причастия. Церкви второго типа иногда слывут среди недоброжелателей «строгими», «фанатичными», «крайне ортодоксальными». Но почему-то (почему бы это?) именно в них всегда на богослужении больше всего народу. И молитвенная жизнь напряженная и явная. И приход сильный.

– Обязательно ли жертвовать на церковные нужды?

– По возможности. По желанию. По своей мере. Как душа подскажет. Жертвовать напоказ – грех тщеславия. Не жертвовать просто из жадности – грех скупости.

– Правда, что если поставишь за живого человека свечку за упокой, то он заболеет и может умереть?

– Суеверие. Язычество. Вздор.

– Молитвы нужно выучивать, если свечку хочешь поставить перед определенной иконой или можно читать по писаному?

– Не нужно ничего специально учить из соображений, «чтобы было наверняка», «чтобы оно работало». Торг тут неуместен: «Я Тебе, Боже – молитву наизусть, а Ты мне – выполнение просьбы». Хочется знать молитву – учи. Часто ее читаешь – сама запоминается. Нет под рукой церковной молитвы, или она кажется на сегодняшнее твое состояние сухой, душа вопиет о своем – молись своими словами. Бог принимает не «текст», а твое сердце: скорбящее, отчаянное, благодарящее, ликующее, растерянное, вопрошающее.

ПРО ПОСТ

– Если сам с собой постишься, это считается? Или пост – только по благословению духовника? А нужно ли благословение на среду и пятницу?

– Считается любой пост во славу Божию и по послушанию Церкви. Не из самочиния, а из любви и веры. Именно поэтому, если есть возможность, на многодневные посты берут благословение священника. На среду и пятницу особо не благословляются. Среда – день памяти о предательстве Иуды. Пятница – о страдании и смерти Христа. Потому в эти дни мы постимся.

– Если постишься по благословению, нужно каждый раз в случае отступлений рассказывать духовнику и каяться?

– Это к вопросу о том, что такое покаяние. «Ловить блох», выискивать следы яичного желтка в печенье и ликовать от своей набожности куда гаже, чем искренне и по уши сидеть в навозной куче, просто оттого, что не подозреваешь, где сидишь.

– В пост ходить в кино, театры можно? Смотреть телевизор? Читать детективы?

– Пост – это способ наложить узду на плоть и душу, на чувственные и душевные утехи ради того, чтобы хоть на время поставить дух на первое место. Человек отпал от Бога, и греховная природа держит нас в плену страстей, – мы не слышим Бога, не знаем Его, не стремимся к Нему как к единственному смыслу и ценности. Пост немного высвобождает нас из рабства самолюбия. Развлекаться же – это значит стремиться, как обычно, к душевным радостям. Вольному – воля. Хочешь – хоть навеки врасти в землю там, где стоишь. Только зачем тогда поститься? И в чем тогда для тебя пост? В диете?

– Что и как делать с крещенской водой?

– Принести домой, поставить поближе к иконам (в холодильник не нужно, она не портится годами, если налита в чистую посуду) и каждое утро пить натощак для отгнания бесов, исцеления тела, души и всей жизни. В церковных лавках продаются наклейки со специальной молитвой на принятие просфоры и святой воды.

* * *

– Как выразить всю неожиданность твоих вопросов, все удивление от них? Пожалуй, вот сравнение, которое прояснит это. Помню, нашему сыну было месяца три-четыре, когда мы с мужем внезапно оба поразились одной мысли: «А как мы вообще жили недавно – без него? Чем? И зачем? Слушай, мы же как-то без него жили – невероятно!» Представь теперь, что я пытаюсь передать тебе это потрясающее чувство, это счастье, наполненность жизни светом и смыслом, единство мира и его гармонию, имя которым: наш ребенок. Свет от его улыбки, счастье от взгляда на него, полную невозможность жизни без него, единственный в мире ужас – остаться без него. И в ответ ты взволнованно говоришь: «Да, я тоже так хочу, очень хочу такого же счастья. Чтобы я тоже испытала все это, скажи, из шерсти или хлопка нужно связать пинетки? И морковный сок – я должна буду отжимать его через марлю в два слоя или через кусок полотна? Он улыбнется мне, мой ребенок, озарит светом мою жизнь или нет, если коляску я куплю не голубую, а пеструю?»

О чем ты? Когда у него замерзнут ножки, ты согреешь их в любых носочках, или в теплой пеленке, или своей рукой, положишь его с собой под одеяло. К чему тебе эти мелочи – цвет, размер и фасон носочков?!

– Нет, все не совсем так. Я жду ребенка и надеюсь, что ты права, что с его появлением мир для меня озарится иным светом, обретет подлинный смысл. Но я очень волнуюсь. У меня масса мелких вопросов – о холодных ножках, о глубине коляски, о стерилизации соски, о составе молочной смеси. И сотни других. Я боюсь навредить ему, боюсь, что сделаю что-либо не так и тем уморю его или изуродую. Меня гнетет ответственность. Мне страшно сделать что-то не так. Сними мой страх. Тогда мне тоже откроется путь к радости.

– Так вот о чем были твои вопросы! А я и не поняла.

Павка Корчагин был прав. Жизнь дается человеку один только раз. И прожить ее нужно так, чтобы не было мучительно больно. «Что же из этого следует? Следует жить».

Нет реинкарнаций, – учит Православная Церковь. Не существует перевоплощений.

Человек рождается по воле Господней. Душа младенца формируется при зачатии из родительских душ. И Бог оживотворяет ее тем же дуновением Духа Своего, что подал некогда праотцу Адаму. Дух в нас – от Бога, он «ведает Бога, ищет Бога и в Нем одном находит покой».

Вне Бога покоя нет. Он только снится. Причем и снится-то редко, страсти даже во сне терзают, отдыха не дают.

Сотворив, Господь дал нам свободу. Хочешь иметь предком обезьяну – живи так. Хочешь быть Его творением – воля твоя. Обезьянье в себе ценишь или Божье – выбор за тобой.

Если довериться Ему, услышав Его голос в своей душе, не заглушить, не отвратиться – а дойти до храма и встать на службу – Он укрепит и исцелит каждого из нас, как прежде – бесконечную череду Своих детей.

Нужно только довериться Ему.

Когда непонятно – помнить: ответ есть и если действительно нужно, он найдется. Если тяжело – потерпеть. И потихоньку Он все изменит на доброе.

Нет, до божественной безгрешности и радости мы не дойдем. Даже первоверховный апостол Павел не справлялся: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7, 19). Даже любимый ученик Христа, апостол Петр, уже совершив множество подвигов, испугался быть распятым и бежал из Рима.

Мы и подавно всю жизнь так и будем мотаться: по кочкам, по кочкам, в ямку – бух.

Но Господь любит меня. Лишь ответив на Его любовь – выбираюсь на свет из убогой норки душевных переживаний и плотских удовольствий. Тогда приходит покой и радость.

– Зачем это все? У вас есть внятный ответ: что я выиграю, придя в православную церковь, отстояв там службу, исповедавшись, причастившись?

– У меня есть внятный ответ. Вы выиграете жизнь. Вечную жизнь. Царство Небесное. Здесь и сейчас.

Мои дорогие, вы понимаете? Здесь и сейчас. Не по-сле смерти – цветы в райском саду и порхающие ангелы. А сегодня весь день и завтра с утра – жизнь со Христом.

Проснуться и знать, ощущать, что Он – рядом. Что невозможно, немыслимо жить без Него. Незачем.

Утро, и первое слово – к Нему. Ночью, засыпая, последнее слово – к Нему.

Жизнь с Ним всегда имеет смысл, вся, целиком, со всеми несчастьями, с нестерпимой болью утрат, со счастьем человеческой любви и приязни, с любимой или нелюбимой работой, с грубыми или добрыми детьми, даже с болью, рвущей тело болью.

– Что с тобой, Тамара? Ты больна?

– Меня Господь посетил, Анечка. У меня рак. Неоперабельный.

И жизнь до последнего вздоха, и боль, и сама смерть имеют смысл. Потому что все они есть жизнь – уже в Небесном Царстве, уже здесь, на земле.

Пребывая в себе, я не смогу войти туда, в это счастье, в это сияние. Грязная, заляпанная, небрачная одежда хама – одежда моей души. Ее чистит и убеляет покаяние и причастие, церковные таинства, которые и есть путь – к Богу. Мы никогда не станем достойны Его. Никогда не пройдем до конца этот путь. Всегда на пути к Нему, бесконечном, как бесконечен Он Сам.

– Это как дорога к горизонту и за горизонт, там вдали солнце, и ты идешь к нему, идешь, идешь, но никогда не достигнешь?

– В твоей картинке – безнадежие и усталость. Скорее это – как выдраться сквозь ограду из терновника, а может, и колючей проволоки – в тишину, солнце и горячий запах степных трав, и упасть на теплую землю, и смотреть, как на нее все реже и реже капает кровь из ран, вот и вовсе перестает, – и потом подняться на ноги, и в этом тепле и счастье остаться навеки, а они будут все нарастать, не обжигая – только не просто тепло и запах полыни, а еще и ощущение рук, бесконечно любящих и бережных, которые держат тебя в объятиях.

Без воли Божией ни один волос не упадет с моей головы, ни один файл не пропадет из компьютера, ни один встречный не будет случайным. Это знаешь умом, вмещаешь в сердце – и вот оно уже объемлет не только меня, но и людей вокруг и потихоньку, пока еще робко – весь мир; живешь в этом, принимая и учитывая в ежесекундных выборах: мне не нужны бонусы ради себя, мне нужен только Он, Его любовь.

По этой теплой степной дороге не идут поодиночке. Каждый за себя, сам по себе, одинокий навеки от рождения до смерти – это путь в стужу – в абсолютный ноль, непроницаемую ночь и вечное одиночество. А дорога ко Христу, жизнь в Его Царстве – только вместе. Подставь мне плечо, брат, я отдохну. Вот тебе моя рука, сестра, иди смелее, не бойся, все хорошо. Я сейчас поддержу тебя, расскажу тебе о Нем, Кого ты еще не увидела и не ощутила. А потом, когда я споткнусь, меня подхватит друг или учитель. А может, и ты, окрепшая в пути.

Но только туда, к Нему, с Ним и Его силой и любовью. Другой дороги в мире – нет.

Храм еще не достроен. Он белый внутри, с белыми стенами, сводами, парусами и подкупольным, почти готическим, пространством. В его белые своды летит общая молитва: «Отче наш, иже еси на небесех...» С верою в любовь.

«И сказал: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, [и там Господь]» (3 Цар. 19, 11–12). Лишь раз ощутив на лице это легкое дуновение, люди не хотят иного: даже обычного благополучия, даже простого здоровья, даже «нормального» человеческого счастья. Только этого ветерка у щеки.

Мне кажется, сегодня многие даже искренне верующие люди немного путаются в молитвенных вопросах. Одни уверены, что только канонические (т. е. взятые в Молитвослове) молитвы помогают достичь желаемого результата. Другим кажется, что лишь горячая молитва своими словами поможет избавиться от болезни или напастей. Третьи и вовсе не считают нужным утруждать себя молитвами: дескать, Господь и так все знает, все видит, каждому из нас необходимую помощь подаст. Давайте для начала попытаемся уяснить для себя один очень важный вопрос:

ЧТО ТАКОЕ МОЛИТВА?

Митрополит Антоний Сурожский сказал так: «Прежде всего, очень важно помнить, что молитва – это встреча, это отношения, и отношения глубокие, к которым нельзя принудить насильно ни нас, ни Бога. И тот факт, что Бог может сделать для нас Свое присутствие явным или оставить нас с чувством Своего отсутствия, уже является частью этих живых, реальных отношений»...

Итак, молитва – это встреча. Встреча с Божией Матерью, со святыми, которым мы молимся, и – уже через них – встреча с Богом. Хотим ли мы этой встречи? Думаю, каждый человек, задав себе этот вопрос, ответит на него утвердительно. Да, хотим! Наша жизнь подчас так сложна, трудна, запутанна, что самим нам с проблемами не справиться. Нам необходима помощь свыше, заступничество Матушки Богородицы, молитвенная помощь святых. Это понимают даже дети. То есть, как раз дети-то и понимают это лучше всего! Моя четырехлетняя дочь Ася имеет привычку разговаривать с иконой Божией Матери, которая стоит как раз напротив ее кроватки. Когда в ее детской жизни происходят какие-то неприятности, она немедленно отправляется к этой иконе и беседует с Матушкой: рассказывает ей о своих бедах. Такие беседы всегда заканчиваются одинаково: изложив суть проблемы, Ася какое-то время молчит, словно вслушиваясь во что-то, чего мы, взрослые, не слышим, потом удовлетворенно вздыхает и сообщает мне: «Обещала!» Это значит, Матушка Богородица обещала помочь ей справиться с ее неприятностями. Что слышит дочка, стоя перед иконой Божией Матери? Мне неведомо. Но ее уверенность в том, что «обещала», а значит, обязательно поможет, непоколебима. Я завидую ей: вот бы и мне уметь так просто разговаривать с Богородицей! Вот бы и мне научиться слышать, что Она отвечает! И отходить от иконы со счастливым вздохом: «Обещала!» Увы, нам, взрослым, так просто дар молитвы не дается. Для нас молитва, это, прежде всего, – труд. С чего начинается этот труд? Мне кажется, с выбора слов, которые мы хотим сказать нашим Небесным Заступникам.

При выборе молитвенных слов можно сделать три вещи: можно молиться своими словами; можно молиться краткой молитвенной формулой; можно пользоваться тем, что называется «готовыми молитвами». Что лучше? Что полезнее для нашей души? Как сделать правильный выбор?

Давайте немного поговорим о каждом из видов молитвы подробнее.

Канонические молитвы

Канонические молитвы, или так называемые «готовые молитвы» на все случаи жизни, вы можете найти в любом Молитвослове. Молитвословы устроены очень удобно: в оглавлении есть Утренние и Вечерние молитвы, молитвы Господу, молитвы Богородице и молитвы святым. В некоторых, расширенных, Молитвословах есть также Акафисты, тропари, кондаки и величания на Праздники Господни, Богородничны, святых великих и икон Божией Матери. Какой Молитвослов выбрать, зависит от вас. Наверное, начать надо с самого простого, небольшого Молитвослова. Потом, если понадобится, вы сможете купить более полное издание.

Как пользоваться Молитвословом? Разумеется, можно просто-напросто найти в оглавлении ту или иную молитву: как правило, из заголовков сразу видно, на какой случай молитва предназначается («о живых», «о усопших», «от недугов», «от страха» и т. д.).

Можно пойти немного дальше: почитать жития святых и истории икон, разобраться, к каким святым в каких нуждах обращаются с молитвами, перед какими иконами принято молиться в том или ином жизненном обстоятельстве.

Но не это, наверное, самое главное. Ведь, если обобщить весь многовековой опыт Православной Церкви, станет очевидно: молиться можно любому святому, перед любой иконой, лишь бы молитва шла из самых глубин сердца! Поэтому, самое, мне кажется, разумное, это подобрать для себя такие молитвы, на которые горячо и искренне отзывается ваша душа.

Митрополит Антоний Сурожский в своей книге «Учитесь молиться!» писал так:

Иногда молиться каноническими молитвами нам мешает то, что мы плохо понимаем их смысл. Человек неискушенный, взяв в руки Молитвослов, как правило, многие слова в нем не понимает. Ну, что, например, означает слово «созижди»? Или слово «имам»? Если вы обладаете врожденным словесным чутьем, то «перевести» непонятные слова вам будет не так уж сложно. Слово «созижди» – явно производное от слова «созидание», то есть сотворение, создание; «созижди» означает «создай, сотвори». А «имам» – старинный вариант слова «имею», и корень у них один. Но есть люди, для которых подобный анализ слов слишком сложное занятие. Что делать? Приобрести «Толковый Молитвослов», в котором церковнославянские тексты молитв дублируются, для лучшего их понимания, русским переводом. Читать молитвы все равно надо будет на церковнославянском языке, но смысл их вы заранее уясните из перевода. Но только после того, как вы разберетесь со смыслом молитвенных текстов, можно приступать и непосредственно к молитве, иначе она (ваша молитва) будет для вас всего лишь набором непонятных слов.

Молитва своими словами

Можно ли молиться своими словами? Разумеется, можно! Ведь все мы – очень разные. Кому-то легче читать «готовые молитвы», а кто-то просто не способен в настоящее время в полной мере осознать смысл канонических молитв, и поэтому не может ими пользоваться.

О молитвах своими словами много говорили святые отцы; часто разъясняют этот вопрос своим прихожанам и батюшки.

И конечно, я думаю, во всех этих случаях Господь слышит молитву детей и взрослых.

«Когда молишься о чем-либо Гостду, ил и Пресвятой Богородице, или Ангелам и святым – прося их ходатайства о себе или о других людях пред Богом, тогда слова, выражающие твое прошение, твои нужды, почитай за самые вещи, за самое дело, которого ты просишь у Господа, и веруй, что ты уже имеешь верный залог в получении предмета твоих прошений в самых словах, коими означается этот предмет. Например, ты просишь здоровья себе или кому-либо: слово – здоровье – имей за самое дело; веруй, что ты его уже имеешь по милости и всемогуществу Бога, ибо самое слово, название, во мгновение у Господа может быть делом, – и получишь непременно просимое за свою непоколебимую веру...

Молитва может быть и безмолвной. Если мы пришли в такую меру духовной жизни, не обязательно нужны слова. Митрополит Антоний Сурожский приводит в своих проповедях такой пример. Один крестьянин сидел достаточно долго в церкви и молча смотрел на иконы. У него не было четок, губы его не шевелились. Но когда священник спросил его, что он делает, крестьянин ответил: «Я смотрю на Него, а Он смотрит на меня, и нам вдвоем хорошо». И такого состояния можно, оказывается, достичь.

Краткое молитвенное призывание

А еще на протяжении дня можно молиться краткими молитвенными призываниями. Прежде всего, это Иисусова молитва:

Это молитва преимущественно монашеская, но ее употребляют и миряне. Иисусову молитву в православии называют молитвой устойчивости. В ней мы всецело отдаем себя на милость Божию, под Его покров и заступничество. По мнению большинства православных подвижников Иисусова молитва в нескольких словах суммирует всю премудрость Евангелий.

Хорошо в течение дня хоть несколько раз обращаться за помощью и защитой к святому, имя которого вы носите. Для этого также существует коротенькая молитва.

Молитвенное призывание Святого, имя которого носишь:

Под Покров Богородицы мы заступаем при помощи такой молитвы:

Если сложно запомнить сразу молитву, можно просто время от времени повторять про себя: «Пресвятая Богородице, спаси нас!»

О времени и внимании в молитве

Преподобный Иоанн Лествичник советует читать молитву не спеша, равномерно, чтобы «заключить внимание в слова». Он же говорит, что только если молитва, которую вы хотите принести Богу, достаточно осмысленна и значительна для вас самих, вы сможете встать с ней перед Господом. Если вы невнимательны к словам, которые произносите, если ваше собственное сердце на слова молитвы никак не отзывается, она не вознесется к Богу.

Митрополит Антоний Сурожский рассказывал, что его отец, когда приступал к молитве, вешал на дверь табличку: «Я дома. Но не старайтесь стучать, я не открою». Сам же владыка Антоний советовал своим прихожанам перед началом молитвы обдумать, сколько у них есть времени, завести будильник и молиться спокойно до тех пор, пока он не прозвонит. «Неважно, – писал Владыко, – сколько молитв вы успеете прочитать за это время; важно, чтобы вы читали их, ни на что не отвлекаясь и не думая о времени».

Молитва и чувства

Но нельзя путать молитву искреннюю с молитвой истерической. К сожалению, нередко встречаются люди, которые считают, что только молитва со слезами, на повышенных тонах достигнет своей цели. А Богу не надо кричать о своих проблемах и бедах со слезами: Он все прекрасно видит и слышит. Человек же, впадая в состояние истерическое, кликушеское, уже не молится по-настоящему, потому что в разуме не пребывает, в глубине своей души не пребывает, а только бесконтрольно выплескивает эмоции (зачастую, кстати, необъективные и даже негативные).

Ответ на молитву

Очень часто можно услышать такую жалобу: «Я молился, молился, а все мои молитвы остались без ответа!»

Мы почему-то уверены: достаточно нам стать на молитву, и Бог обязан предстать перед нами, обратить на нас внимание, дать нам ощутить Свое присутствие, дать нам уверение, что слышит нас. Давайте снова обратимся к опыту митрополита Антония Сурожского, которого наша Православная Церковь сегодня признает самым выдающимся богословом.

А далее митрополит Антоний рассказывает, на мой взгляд, удивительную историю:

Очень часто случается, что в молитве мы не всегда просим то, что нам действительно необходимо, просим как бы «про запас».

Но даже когда мы просим у Бога того, без чего не можем жить, у нас недостает терпения и постоянства. Мы считаем, что единожды попросив и не получив желаемого, должны забросить молитву: ну, не дает Бог просимого, что же поделаешь! Один из Отцов Церкви говорит, что молитва подобна стреле, но полетит эта стрела, достигнет цели, только если стрелок имеет достаточный навык стрельбы, достаточное умение, терпение и силу воли.

Иногда мы просим чего-то, но не получаем – потому, что просим не того, не полезного для себя, ненужного. У меня, например, совершенно отсутствует музыкальный слух. И вот, представьте себе на минутку, что я начну просить Господа помочь мне поступить в Консерваторию. Потому что очень, очень мне этого хочется! Услышит Господь мои молитвы? Услышит. Поможет Он мне поступить? Уверена, не поможет. Потому, что это – не мой путь, и толку от меня там не будет никакого. Каждому человеку Господь дает свой путь, свой талант, и помощь свыше подается только тогда, когда мы идем путем правильным.

Нередко мы не замечаем, что на нашу молитву уже пришел ответ. К сожалению, ответ не всегда бывает приятным, но дается он нам как лекарство, а лекарства редко бывают сладкими.

Поэтому опытные люди советуют начинающим молитвенный путь: «Будьте осторожны в своих молитвах, ведь однажды они могут исполниться».

Молитва и икона

Святой Иоанн Златоуст советует нам перед тем, как начать молиться, встать перед иконой и закрыть глаза. Почему святой дает такой совет? Думаю, потому, что человек устроен суетно: если перед его глазами есть какое-либо изображение, он непременно будет разглядывать его и тем самым отвлекаться от сути молитвы. Икона – не наглядное пособие, она – символ. И молимся мы не иконе как таковой, а первообразу – тому, кто изображен на иконе. Поэтому, перед какой бы, скажем, иконой Богородицы мы ни молились, мы молимся Самой Божией Матери.

Почему столько веков миллионы людей поклоняются иконам, в молитвах раскрывают перед ними душу, идут к ним со своими бедами и болезнями, получают от них исцеление и утешение?

Что такое икона? Глазами мы видим доску и краски; на иных – серебряные или латунные оклады, деревянные киоты. Икону можно взять в руки, внимательно рассмотреть, можно переставить с места на место. Где же здесь ЧУДО? Ведь чудо – это что-то такое, что нельзя потрогать руками, к чему нельзя прикоснуться, это каждый знает! И уж тем более чудо нельзя купить и принести в свой дом.

А нам в храме говорят: «Можно! Возьмите, молитесь, просите, и будут даны вам по вере вашей от болезней – исцеление, от бед и напастей – скорая помощь!» Может быть, мы не совсем верим в то, что нам сказали, но, если болезнь серьезная, а беда тяжкая, и помощи ждать уже больше неоткуда, даже самые сомневающиеся предстают перед иконой с надеждой в сердце. И действительно получают исцеление и утешение!

Отчего так происходит, если икона – всего лишь краски, доска, оклад да киот? Оттого, что кроме внешнего в каж дой иконе есть еще ее внутреннее содержание, ее суть. Отец Павел Флоренский писал: «нет ничего внешнего, что не было бы явлением внутреннего». Это внутреннее – благодатная сила первообраза изображенного на иконе, и именно она, эта сила, действует на нас: исцеляет в болезнях, защищает от напастей, помогает в бедах.

На Седьмом Вселенском Соборе в 787 году было постановлено, что священные изображения служат «ко уверению исполненного, а не воображаемого воплощения Бога Слова» и поэтому следует наряду с изображением Креста писать иконы Спасителя, Богородицы и святых, чтобы «вспоминать и любить первообразных им».

Говоря о чудотворных иконах, нужно сразу отметить – любая икона по сущности своей чудотворна, если у нас хватает веры, чтобы чудо по молитве перед ней с нами произошло. Однако, по преданию, за некоторыми иконами издавна закрепилась слава чудотворных – иногда по чудесному их обретению (т. е. таинственному появлению в том или ином месте), иногда по чудесам и исцелениям, связанным с ними.

Некоторые из икон были обретены при чудесных обстоятельствах (Толгская), некоторые написаны святыми (Владимирская, Тихвинская и Смоленская – апостолом Лукой, Троица – св. Андреем Рублевым), некоторые найдены по видениям и снам (Казанская, «Неупиваемая Чаша»).

Однако, все без исключения иконы объединяет одно – они всегда откликаются на наши молитвы, помогают нам. Они спасают нас, когда спасение человеческими силами уже невозможно. С каждой чудотворной иконой связаны десятки подобных чудесных историй.

Но не стоит полагать, что икона является неким «накопителем» Божией благодати, которую можно почерпнуть при необходимости! Благодать действует не ОТ иконы, а ЧЕРЕЗ икону. Можно бесконечно молиться, прикладываться к образам, ездить в монастыри на поклонение чудотворным иконам и – не получить от этого ничего потому, что все делалось без искренней веры. А можно один только раз помолиться и приложиться к чудотворной иконе с глубокой верой и надеждой на помощь, и получить исцеление от телесных и душевных недугов.

И еще важно помнить, что икона – не оберег, который гарантирует нам отсутствие сложностей в жизни, проблем в семье, защиту от не слишком хороших людей. Она только может помочь нам справиться с нашими проблемами. Если только мы сами будем желать этого всей душой.

ИКОНЫ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ

Иконы Пресвятой Богородицы всегда были как-то особенно любимы русским народом, во всех невзгодах, во все трудные и лихие для страны времена с нами всегда был образ Божией Матери – заступницы нашей и утешительницы.

Отец Павел Флоренский – писатель, математик, богослов, физик, философ в своей книге «Столп и утверждение Истины» пишет:

На иконах Богородицу изображают по-разному, и все же описание это совершенно верно; и именно им руководствуются во все века иконописцы, соблюдающие строгие правила иконописного канона.

И хотя, как мы уже с вами говорили, любая икона по сути своей чудотворна, каждый из нас все-таки выбирает для себя тот образ Божией Матери, к которому особенно тянется его душа.

«Во успении мира не оставила еси, Богородице», – поем мы каждый раз в Акафисте Успения Матери Божией. И каждый православный человек сердцем чувствует: Матушка Богородица действительно не оставила нас! В любых нуждах, в самые трудные минуты придет от Нее помощь. Так было, так есть, и так будет всегда.

Так писал о Божией Матери известный духовный писатель Е. Поселянин.

Часто в болезнях и бедах нам трудно обратиться к Господу напрямую; не каждому удается найти «своего» святого, а вот Матушке Богородице легко открывается наше сердце. Не было за прошедшие тысячелетия, наверное, ни единого мгновения, когда бы не несся с земли зов людской к Матери Божией: «Помоги, Преблагая!» И она помогает.

О МИРОТОЧЕНИИ ИКОН

Мироточение икон, с точки зрения церкви, – это чудо, находящееся в одном ряду с другими чудесами, описанными в Ветхом и Новом Заветах. Но, говоря о мироточении, нужно понимать, что название этого чудесного явления – условное. Маслянистое вещество, которое появляется при чудотворениях, не тождественно священному миру, применяемому в таинстве миропомазания. Вид и цвет миро на иконах разнообразны: от густой, тягучей смолы до росы, поэтому иногда говорят о «елеоточении» или «росоточении». Иногда чудо мироточения называют «слезами», но на самом деле это два совершенно разных явления. Плачущая икона (икона, на которой миро истекает из глаз Спасителя, Богородицы или святых) считается более редким чудом и более грозным знамением, чем икона мироточивая. Слезы Богородицы свидетельствуют о грядущих испытаниях. И если люди обращали внимание на этот знак, приносили покаяние, то эти испытания часто предотвращались.

Миро может вытекать из икон на протяжении длительного времени, иногда до года и больше. А бывает, выступят несколько капелек и тут же исчезнут. Мироточение как начинается неожиданно, так неожиданно и прекращается.

Виктор Саулкин, иконописец, ведущий радиостанции «Радонеж», рассказал о своем первом свидетельстве мироточения так: «Мы были с православными паломниками из Польши в Оптиной пустыни. Во Введенском храме я рассказывал об иконе Божией Матери „Троеручица“, висевшей на стене. Во время рассказа я услышал, как одна из паломниц говорит мне: „Осторожно, Виктор, тебе на куртку капает масло“. Я решил, что задел головой лампадку, поднял руку, чтобы ее поправить – а лампадки нет, миро текло прямо по иконе. Нужно было бы позвать сразу священника, но мы помазали свои лбы – и удивительно, благоухание раздавалось еще дня три, несмотря на купание в источниках».

Руководитель мастерской «Русская икона» Елена Князева стала свидетелем мироточения иконы, написанной в 1995 году. «Наша мастерская участвовала в выставке икон, проходившей во время празднования 850-летия Москвы. На этой выставке была представлена икона „Богоматерь Державная“. Эта современная икона написана в 1995 году художниками Евгением Мамиконяном, Татьяной Евсеевой и Юлией Шурановой. И вот эта икона начала мироточить».

Другой иконописец – Юрий Васильевич – рассказал, что одна икона начала мироточить во время ее написания. «Объяснить это явление никак невозможно кроме как явленного чуда, – сказал иконописец, – так как традиционно используемые материалы для написания икон – сухая липовая доска, левкас, состоящий из мела и рыбьего клея, и яичная темпера – могут только впитать в себя маслянистый миро, но никак не выделять его».

Бумажные ксерокопии тоже мироточат. И действительно, вопрос о том, дерево или не дерево выделяет влагу (или не влагу) – оказался не настолько принципиален, ибо существует множество свидетельств о мироточении не только древних икон, но и бумажных ксерокопий с чудотворных икон.

Меня часто спрашивают, видела ли я сама хоть раз мироточащие иконы. Видела дважды. В первый раз мне довелось увидеть чудо мироточения в 2001 году. Мне позвонила приятельница и рассказала, что в селе Бокочино под Новгородом, в маленьком деревянном храме мироточат несколько икон. Недолго думая, мы с друзьями сели в машину и отправились в Бокочино. Искали село долго – оно такое маленькое, что его нет на картах. Заблудились. Остановились у поста ГАИ. Как только спросили, как проехать в Бокочино, дежурные дружно заулыбались: иконы едете посмотреть? Оказывается, весть о мироточивых бокочинских иконах уже разнеслась по области.

В Бокочино мы приехали рано утром, когда храм еще был закрыт. Долго под холодным осенним дождиком ждали батюшку. Отец Геннадий пришел, открыл маленькую церковку. Мы огляделись и не увидели мироточащих икон.

– А вот, говорят, батюшка... – неуверенно начали мы.

– Помолимся сейчас все вместе! – перебил нас батюшка. – Давайте Акафист Божией Матери петь. Умеете?

– Умеем, – кивнули мы. – А иконы?...

– А это – как споем, – улыбнулся отец Геннадий. – Если с душой помолимся, так сами все увидите.

Мы стали петь Акафист – сперва неуверенно, сбиваясь, потом распелись, так хорошо стало на душе! И вдруг я увидела, как на одной из икон Божией Матери появились первые капельки миро, совсем крохотные, похожие на росу. Когда мы закончили петь, в маленьком храме мироточили уже 4 иконы, и такой дивный запах стоял, словно в цветущем весеннем саду.

Во второй раз мне довелось увидеть, как мироточит икона Божией Матери в Псково-Печерском монастыре. Мои сын и крестник много лет ездили в Печоры трудниками – жили в монастыре, работали вместе с монахами в полях, пекли просвирки, исполняли самые разные посильные послушания. А поскольку мальчишек до 18 лет монастырь без взрослых поселить у себя не может, с ними ездила и я.

И вот, когда ребятам было по 14 лет, их отец наместник благословил дежурить в обители в праздник Успения Божией Матери. На Успение в Печоры приезжает около 10 тысяч человек паломников, и дежурить – следить за порядком – нелегкое послушание. А в тот день шел проливной дождь, было очень холодно. Мои детки стояли на своих постах на улице под дождем с 5 утра и до позднего вечера. В какой-то момент они совершенно натурально посинели от холода, такими и оставались до смены с постов. Я была уверена, что они оба заболеют воспалением легких, но – обошлось. Правда, устали мальчишки к вечеру так, что, вернувшись в монастырскую гостиницу, упали без сил, даже есть отказались. Только они решили уснуть, как пришел любимый всеми в монастыре монах Олег и сказал:

– Матушка, разбуди отроков, подойдите в подвратный храм...

В монастыре не принято спрашивать, что да зачем, сказали – делай. Я подняла детей и мы пошли в подвратный храм. Там отец Харалампий тихонько пел Акафист перед Иверской иконой Божией Матери.

– Чего это он? – удивился сын. – Уже ночь почти, службы закончились.

И тут мы увидели, как по омофору Богородицы стекают вниз крупные капли миро.

– Значит, не зря мы так намучились сегодня... – возликовал сын. – Все не зря!.. Я знал, что случится что-то удивительное.

Передать ощущение от вида мироточащих икон невозможно, это нужно пережить самому. Скажу только, что впечатление мироточение производит не просто сильное – потрясающее.

Один мой хороший знакомый ровно накануне своего юбилея (40 лет!) заболел гриппом. Разумеется, все торжества отменились, и вместо того, чтобы сидеть за праздничным столом, пришлось бедолаге лежать в постели и пить лекарства. «А я ведь так просил Господа дать мне здоровья! – грустно посетовал мне знакомый, когда я позвонила его поздравить. – Чувствовал себя неважно и просил, чтобы только не к юбилею болезнь разыгралась... У меня банкетный зал был уже оплачен в ресторане, 50 человек гостей приглашено, вся семья месяц к этой дате готовилась, и вот – все насмарку. В чем я виноват?! За что Он со мной уж так-то строго?!»

Вопрос «За что мне Бог болезнь послал?» – едва ли не самый распространенный среди тех, кто недавно пришел к вере. Вероятно, людям Господь представляется этаким судьей в мантии, который с утра до вечера взвешивает меру вины каждого и определяет наказания. Поступил плохо? Вот тебе болезнь! Поступил очень плохо? Будет тебе болезнь долгая и тяжелая! В следующий раз подумаешь, прежде чем что-то нехорошее сделать.

Если бы у Бога все было так просто, нам здесь, на Земле, жилось бы намного легче! Достаточно было бы не совершать плохих поступков, и каждый из нас был бы всегда здоров и благополучен. Но вы ведь, наверное, и сами замечали: очень часто добрые, хорошие, умные люди живут трудно, тяжело болеют, на протяжении всей жизни преодолевают невзгоды, а люди не слишком порядочные живут шикарно и в ус не дуют. Все у них есть – и здоровье, и деньги, и в делах везение. Отчего так получается? Да оттого, что Господь, действительно будучи Высшим Судией, на самом-то деле не судит нас при жизни. И не наказывает. Бывают, конечно, исключения, но для этого нужно совершить что-то уж совсем ужасное. В остальных случаях Господь предоставляет нам свободу выбора: поступить так или этак, пойти той, или иной дорогой. Мы сами строим свою жизнь. А отвечать за то, КАК построили, придется значительно позже – когда этот процесс уже будет завершен окончательно. Поверьте мне, Господь вовсе не озабочен тем, чтобы за каждый наш грех наказать нас болезнью. Более того, очень часто болезнь не является наказанием для человека, она посылается ему, как ни странно, для его же блага. В это трудно поверить, но это – так.

Когда я собирала материал для своих книг, я обратилась к знакомому священнику отцу Георгию и попросила его разъяснить мне точку зрения Православной Церкви на болезни и на то, как должен православный человек к своим недугам относиться.

И состоялся у нас с отцом Георгием долгий разговор. Привожу его здесь целиком.

– Многие люди уверены, что болезнь – наказание Божие за грехи. Так ли это?

– Нет, конечно. Вообще Господь – милостив, Он крайне редко наказывает людей. И болезни наши – это вовсе не наказание, как почему-то принято думать в народе. Иногда болезни подаются человеку как вразумление, чтобы он перестал грешить. Чувствуете разницу? Не как наказание, а как вразумление. Сам человек не может остановиться на неправильном жизненном пути, и Господь помогает ему. Нередко болезнь может послужить предохранением от еще не совершенного зла. Праведному человеку она может быть послана для испытания его веры. Болезни могут посылаться нам, чтобы, исцелившись, человек сам осознал и до других донес через свое исцеление величие Божие. Бывает еще один вид болезней, они посылаются для того, чтобы человек искупил те грехи, которые совершены им по неведению или о которых он забыл. Как видите, причин болезни может быть много. Каждый болящий должен сам хорошенько задуматься, что значит его болезнь, для чего она была ему послана. Только поняв это, можно с молитвой обращаться к Господу, к Божией Матери, к святым с просьбой об исцелении.

– Мы часто слышим: «Бог милостив и справедлив! Почему же Он позволяет, чтобы люди – часто очень хорошие люди! – болели и страдали? Где же здесь милость и справедливость?

– Святые отцы говорят: болезнь – это не просто страдание, это время посещения человека Богом. Происходит это невидимо и не всегда ощутимо, но непреложно. Господь приносит человеку болезнь телесную как горькое лекарство от недуга душевного и духовного. Святой Тихон Задонский учил так: „Здравие тела отворяет человеку двери ко многим прихотям и грехам, но немощь тела затворяет. Во время болезни мы чувствуем, что жизнь человеческая подобна цветку, который тотчас засыхает, как скоро он распускается“.

А святитель Феофан Затворник писал: „Посылает Бог иное в наказание, как епитимью, иное в образумление, чтоб опомнился человек; иное, чтоб избавить от беды, в которую попал бы человек, если бы был здоров; иное, чтоб терпение показал человек и тем большую заслужил награду; иное, чтоб очистить от какой страсти, и для многих других причин. Есть болезни, на излечение коих Господь налагает запрет, когда видит, что болезнь нужнее для спасения, чем здоровье... Иногда Господь отнимает силы, чтобы хоть этим остепенить человека. Он уже не знает, как по-другому его исправить“. От себя могу только добавить, что нет такой болезни, которую по молитвам нашим нельзя бы было излечить. Ведь нет греха человеческого, который превысил бы милосердие Божие.

– Почему одни и те же страдания одним людям идут на пользу, а другим во вред?

– А вы вспомните распятых около Господа на двух крестах разбойников. Один, страдая, и благодарил Господа, и просил, чтобы Он помог ему и ввел его в Свое Царство, а другой Бога хулил. Так и все люди относятся к посланному им кресту болезней: одни просят Бога, а другие хулят Его. Благоразумный разбойник унаследовал рай, а злой разбойник унаследовал ад, хотя оба были при кресте Господнем.

– Что нужно делать, если ты заболел?

– Если началась серьезная болезнь, сначала надо прибегнуть к молитве, как этому учил преподобный Нил Синайский: „И прежде всякого лекарства и врача прибегай к молитве“. Затем хорошо попросить, чтобы Господь послал врача, который бы разобрался в вашей болезни и помог вам исцелиться.

Во время болезни каждому человеку необходимо прибегать к святыням: вкушать святую просфору, помазываться святым елеем, принимать внутрь и кропиться святой водой, читать молитвы перед иконами Божией Матери, святым угодникам Божиим, помогающим в болезни, особенно святому великомученику Пантелеимону.

– Нередко, заболев, православные люди не обращаются к врачу, говорят: „На все воля Божия!“ Как Церковь относится к этому вопросу?

– Господь создал врачей для того, чтобы они исцеляли больных людей. Поэтому, когда мы лечимся сами или вовсе не лечимся, мы совершаем грех против своего здоровья. Лечиться надо обязательно!» Но и о молитве забывать не надо, ведь молитва – лучший наш помощник и верный целитель в болезни. Очень полезно пить во время болезни Крещенскую (Богоявленскую) воду, которая обладает огромной целительной силой. Известно много случаев, когда всего несколько капель, влитых в рот больному, находящемуся без сознания, приводили его в чувство и изменяли ход болезни.

Воду малого освящения (ее можно в любой день взять в любом храме) пьют по мере необходимости, произнося ту же молитву. Кроме того, святой водой смазывают, смачивают больные места, кропятся сами и окропляют свои вещи, палату и больничную койку, пищу. При головных или иных болях помогает компресс с Богоявленской водой.

Страдания заболевшего человека облегчает и святой елей. Для больного важен елей, который освящен во время соборования, литии. Им помазываются и добавляют в пищу. Большую силу имеет елей из лампад со святых мест, от мощей святых, чудотворных икон. Еще большей, чудодейственной, силой обладает святое миро. Миром можно только помазываться, причем крестообразно лоб и больные места.

Искренняя, с верой произнесенная молитва, святая вода, помазание елеем от мощей угодников Божиих или от чудотворных икон способствуют скорейшему выздоровлению при любой, даже самой тяжелой, болезни.

– Как быть, если не помогают ни лекарства, ни доктора, и человек страдает?

– Надо стараться благодушно переносить болезнь, терпеть приходящие страдания и помнить о том, что Господь не возложит на человека креста, который тот не сможет понести. Поэтому следует терпеть и просить у Господа укрепления души для перенесения недуга. И, конечно, продолжать молиться!

– Как надо молиться за ближних, когда они болеют?

– Есть несколько очень простых молитв, их надо читать каждый день. Вот эти молитвы:

– Как вы относитесь к фитотерапии, лечению травами, гомеопатии, рефлексотерапии, иглоукалыванию?

– К профессиональному лечению травами я отношусь положительно. Гомеопатия широко использовалась священниками до революции. Святой Иоанн Кронштадтский, святой Феофан Затворник, святитель Игнатий Брянчанинов, преподобный Амвросий Оптинский и другие отцы с одобрением высказывались об этой науке и благословляли использовать ее методы. Если иглорефлексотерапия проводится врачами-иглорефлексотерапевтами, которые не являются одновременно биоэнергетиками или экстрасенсами, на основании знаний меридианов и амплитуды потенциалов каждой биологически активной точки, это никак не противоречит православной вероучительной истине.

В принципе, многие методы лечения можно совмещать друг с другом. И, конечно, надо не забывать молиться во время болезни. А когда наступит выздоровление, обязательно следует поблагодарить Господа за исцеление! Я своим прихожанам всегда советую читать такую молитву:

С молитвами к чудотворным иконам мы часто едем не только просить исцеления от болезней, но и с молитвами о помощи в житейских невзгодах и нуждах.

Но давайте попробуем разобраться: а что, собственно, принято у нас считать нуждами житейскими? Ведь нужда нужде рознь, как говорится.

Ну, например, осталась женщина одна с маленьким ребенком, и ей предстоит вырастить его, поставить на ноги, дать образование. Легко ли ей придется? Очень трудно. Хорошо, если есть у матери достойная работа, профессия, или помочь могут родители. Но бывает и так, что и работу, где прилично платят, не найти, и бабушки-дедушки живут где-нибудь далеко. Но по молитвам матери Господь, Богородица обязательно помогут ей вырастить ребенка! Потому, что ее нужда – настоящая.

Мы же иногда такую, настоящую нужду путаем с желанием иметь всего много, быстро и желательно – без труда. Вот и молимся: пошли, Господи, денег побольше! Помоги, Матерь Божия, жить безбедно! А потом удивляемся, отчего не услышали наверху наши молитвы. А справедливо, знаете ли, не услышали! Потому, что Господь – не спонсор, чтобы каждому просящему по первому требованию денег посылать побольше. Потому, что жить безбедно нельзя, так уж устроена жизнь, что и горе, и беды, и страдания – ее непреложная часть, иначе не бывает. И Божия Матерь не может сделать нашу жизнь безоблачной и безбедной, Она может лишь помочь нам достойно преодолеть все наши беды.

Вы спросите: это что же, значит, нельзя просить в своих молитвах об успехе в делах, если я и так уже не беден? Отчего же, можно просить. Но именно – об успехе в том или ином начинании. Если начинание это праведное, хорошее, если для того, чтобы ваши дела развивались успешно, вы не собираетесь совершать неблаговидных поступков, помощь придет.

Люди думают, что грех – это некий плохой поступок, который они совершают против кого-то другого и за который Бог их непременно накажет. На самом деле все совсем не так. Бог никого не карает, Он дает людям свободу выбора, как жить. Он как бы говорит: «Вы вольны жить, как хотите! Но помните, что отвечать за свои дела рано или поздно будете сами». И вот люди совершают разрушительные действия, потом получают соответствующий ответ на них и считают, что это наказание Божье, не зная, что это они сами себя наказали.

Вот и получается, что любой грех – это проступок не против Бога и не против другого человека, а против себя же самого.

Очень часто о вразумлении грешных молятся верующие матери и жены, чьи дети или мужья не хотят принять Святое Крещение. Убедить взрослого человека креститься при помощи логических доводов крайне трудно, практически невозможно. Вот и просят Матушку Богородицу, чтобы по Ее предстательству перед Сыном человек вразумился, сам решил креститься, принял душой православную веру. Ведь каждый православный знает, что вера – это опора в жизни, это жизненный стержень, без которого очень трудно выстоять в этом мире.

И такое впечатление все произошедшее произвело на Николая Ивановича, что через месяц он крестился. А до этого Лена его несколько лет уговаривала – ни в какую! По молитвам же Божия Матерь все управила так, чтобы САМ человек решил принять Крещение. И такое бывает нередко.

Зачем молиться святым, если есть Христос? Этот вопрос рано или поздно задает себе (а потом и не только себе) каждый православный человек. Это что же получается? Сам Бог нас не слышит? Нам непременно нужны посредники для общения с Ним? И получается, что сонм святых – что-то типа «референтской службы» Господа, через которую и проходят все наши просьбы о помощи, наши молитвы?

Нет, не так получается! В доказательство хочу вам привести рассказ священника Дионисия Свечникова, которому на практике приходится часто сталкиваться с людьми, недоумевающими, почему мы молимся святым.

Что такое святые мощи? Почему Православная Церковь установила их почитание? Откуда берется уверенность верующих, что по молитвам у святых мощей они непременно получат помощь и заступничество святых?

«Словом „мощи“ в буквальном переводе с греческого означает „останки“. В этом же смысле всегда употреблялось слово „мощи“ и в церковнославянском языке. Впрочем, точнее будет сказать, что мощами принято называть кости усопшего человека, то, что долго еще сохраняется после его ухода в мир иной».

В одной летописи 1472 года так повествуется об открытии гробов московских митрополитов, почивающих в Успенском соборе: «Иону цела суща обретоша, Фотея же цела суща не всего, едины „мощи“» (Собрание русских летописей. Т. VI. С. 195).

В 1667 году Новгородскому митрополиту Питириму донесено было об открытии мощей преподобного Нила Столбенского: «Гроб и тело его святое земли предадеся, а мощи святыя его целы все» (Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Империи археографическою экспедициею Императорской Академии Наук. СПб. Т. IV.

С. 156). Вообще «на языке древней церковной литературы нетленные мощи – это не нетленные тела, а сохранившиеся и неистлевшие кости» (Голубинский Е. Е. Канонизация святых. С. 297–298).

В Церковной истории говорится, что мощами всегда назывались сохранившиеся останки святых мучеников и великих подвижников. Почитаются мощи, даже если сохранились они только в виде пепла или праха.

В 156 году священномученик Поликарп, епископ Смирнский, был убит мечом и сожжен, но кости, уцелевшие от огня, и пепел были для христиан «честнее многоценных камней и дороже золота».

Святой Иоанн Златоуст о мощах антиохийского мученика Вавилы пишет: «Прошло много лет после его погребения, во гробе его остались только кости и прах, которые с великою честью перенесены были в гробницу, в предместье Дафну».

Пресвятой Лукиан так рассказывает о найденных им мощах святого архидиакона Стефана: «Остались от костей его весьма малыя частицы, а все тело его обратилось в прах... С псалмами и песнями понесли сии мощи (останки) блаженного Стефана в святую церковь Сион...» Блаженный Иероним говорит, что весьма почитаемые мощи пророка Самуила существовали в виде праха, а мощи апостолов Петра и Павла – в виде костей (Голубинский Е. Е. Указ. соч. С. 35, прим.).

В нынешнее время при открытии мощей преподобного Серафима Саровского (1903 год), святителя Питирима Тамбовского и священномученика Ермогена, Патриарха Московского (1914 год), обретены только кости святых, которые и служат предметом благоговейного почитания для всех верующих людей.

ПОЧЕМУ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ УСТАНОВИЛА ПОЧИТАНИЕ СВЯТЫХ МОЩЕЙ?

Объяснение этой православной традиции можно найти в творениях святых отцов.

Иоанн Златоуст говорит: «Вид гробницы святого, проникая в душу, и поражает ее, и возбуждает, и приводит в такое состояние, как будто сам лежащий во гробе молится вместе, стоит пред нами, и мы видим его, и таким образом человек, испытывающий это, исполняется великой ревности и сходит отсюда, сделавшись иным человеком... Подлинно, как бы легкий ветерок какой веет отовсюду на присутствующих при гробнице мученика, ветерок не чувственный и укрепляющий тело, но могущий проникать в самую душу, благоустрояющий ее во всех отношениях и свергающий с нее всякое земное бремя».

Один из учителей древней Церкви Ориген говорит: «В молитвенных собраниях присутствует двоякое общество: одно – состоящее из людей, другое – из небожителей...» Это значит, молясь у мощей святых, мы как бы молимся вместе с ними, единой молитвой.

К концу VII века Франкский Собор постановил, что престол может быть освящен только в церкви, в которой есть мощи святых, а VII Вселенский Собор (787) определил, что «на будущее время всякий епископ, освятивший церковь без мощей, должен быть извержен» (Правило 7). С тех пор в каждом храме есть антиминсы, в которые обязательно влагаются частицы святых мощей и без которых невозможно совершение Таинства Евхаристии. А значит, в любом храме обязательно есть мощи святых, которые, согласно нашей вере, как бы служат залогом присутствия святых при богослужении, их участия в наших молитвах, их предстательства за нас перед Господом.

Третьим основанием для почитания святых мощей служит учение Православной Церкви о мощах как носителях благодатных сил. «Мощи Твои, яко сосуд благодати полный, преизливающийся на всех к ним притекающих», – читаем мы в молитве Преподобному Сергию Радонежскому.

Благодать Божия преподается человечеству чрез посредство тех или других святых людей, которые и при жизни своей творили чудеса, и по смерти сообщили эту чудотворную силу своим останкам.

Благодатные силы, действующие чрез тела святых при их жизни, продолжают действовать в них и после смерти. На этом именно и основывается почитание святых мощей как носителей благодати. «Мощи святых, говорит пророк Ефрем Сирин, врачуют больных, изгоняют демонов, ибо в святых останках всегда находится благодать Святого Духа»...

По материалам статьи «Почитание святых мощей», Журнал Московской Патриархии, № 1, 1997 г.

Чаще всего чудотворные иконы хранятся в монастырях, и, чтобы помолиться перед такой иконой, паломники едут в обитель. Для людей неискушенных в правилах паломничества поездка в монастырь – дело непростое. Ведь любая православная обитель – отдельный мир, который живет по своим строгим правилам и законам. Помните старинную русскую поговорку: «В чужой монастырь со своим уставом не ходи»? Очень правильная поговорка! Мы не можем вести себя в монастыре так же, как ведем в миру, за его стенами. Мы обязаны неукоснительно соблюдать все правила той обители, в которую приехали паломниками.

Поэтому, если вы решите поехать в монастырь поклониться чудотворным иконам, мощам святых угодников Божиих, внимательно прочитайте перед поездкой «Памятку паломника», которую предлагает вам обитель.

ПАМЯТКА ПАЛОМНИКА

О МОНАСТЫРСКИХ ПРАВИЛАХ

– Взгляните.

Директор издательства протянул мне издание в мягкой обложке: «Святой Шарбель. Человек, избранный Богом». Я быстро перелистала книжку. Католический святой, жил в Ливане, – так-то и так-то помог в таких-то случаях, такие-то чудеса произошли после мо литвы ему.

– Издана целая серия про святого Шарбеля, – продолжал директор, – эти книги стали достаточно популярными. Но ведь у нас в России есть свои святые, и за помощью в беде, за исцелением нам логичнее обратиться именно к ним. Давайте об этом и напишем. Прежде всего, сделаем книгу про святую Ксению Петербургскую. Про то, как она помогает в болезнях и несчастьях. Пишите. Но так, чтобы книга была адресована не только церковным людям, но и тем, кто ни разу не переступал порог храма.

Книг о святой Ксении блаженной издано немало. Нужна ли еще одна? Я отправилась к духовному отцу за благословением.

– Пиши, – сказал он. – Прославь Ксению.

Перед вами рассказ о том, как святая Ксения Петербургская спасает каждого, кто обратится к ней, как не оставляет без помощи никого.

Неважно, где вы живете – в Петербурге или Москве, во Владивостоке, Чите или Калининграде, в Австралии, США или Израиле. Неважно, что именно случилось с вами, какая болезнь свалила с ног, какая пришла напасть. Неважно, кто вы, кем работаете.

Святая Ксения поможет вам.

Ей важно лишь, чтобы ваша беда была настоящей, вера – честной, а намерения – чистыми.

* * *

А беда может быть ненастоящей? Может.

И тогда Ксения вам не помощница. Нет смысла обращаться к ней с придуманными проблемами и дурными планами. Ничего не выйдет. Примеры? Пожалуйста.

В свечной лавке храма, где много лет работает моя подруга, не просто торгуют свечами и иконами, там отвечают на вопросы, дают советы, «разруливают» ситуации, утешают плачущих. Вот очередная рыдающая женщина:

– Что с вами? Чем вам помочь?

– Я завтра иду на аборт. Мне страшно. Мне очень страшно. К какой иконе поставить свечку, чтобы все прошло хорошо?

– Но вы же идете убивать живого ребенка, как же так? Разве можно просить святых о помощи в убийстве?

– Девушка, вы глупости-то не говорите. Еще один нахлебник нам ни к чему. Не учите меня жить, милая. Скажите лучше, куда мне свечку поставить.

– Идите к святой Ксении, вон ее икона, видите?

Дама решительным шагом со свечой наперевес двинулась к указанной иконе. Поставила свечку. Пошептала. Подумала. Перекрестилась. Еще подумала. Заплакала. Еще раз перекрестилась. И ушла.

А через месяц появилась снова:

– Девушка, спасибо вам. Мы оставили ребеночка. Духу не хватило сделать аборт. Ничего, прокормим.

Еще одна недавняя история. Молодой красивый муж познакомился с молодой красивой особой, весьма падкой до сильного пола. Пока жена колготилась вокруг младенца, стараясь успеть еще и по хозяйству – обед приготовить, пол протереть, собаку выгулять, за котом убрать – девушка времени зря не теряла. Стандартная ситуация, не правда ли? Вот только способ обольщения был изыскан и нестандартен: не просмотр эротических фильмов, а разговоры «про высокое», «про духовное», культпоходы с чужим мужем не по кабакам да паркамскверам северной столицы, а по церквам. Отвела его красотка и на Смоленское кладбище, да не раз и не два, и про Ксению рассказала, и образок Ксеньин ему на грудь лилейными ручками повесила. Только недолго шансон продолжался. В один прекрасный день ворвался муж домой, образок с груди сорвал, в унитаз с размаху бросил и воду спустил: – проорал, – ...!

Не про святую он так нежно высказался, а про девушку. Жена хотя «про высокое» не понимала, «о духовном» особо не щебетала, но в унитаз руку тут же по плечо запустила. Даже подумать не успела, давно ли он мыт и не противно ли будет по дну пальцами елозить. И нашарила-таки металлический образок. Он, к счастью, не алюминиевый был, а тяжеленький такой, наверное медный, на дно упал, не смыло его водой.

Вытащила, вымыла и стала просить Ксению простить такое страшное поругание. Святые не злопамятны, да и просила жена изо всех сил. Я верю – святая простила мужа.

Не получилось у красавицы попользоваться блаженной Ксенией, чтобы чужого мужа соблазнить. И его тоже Ксения уберегла, не дала вильнуть налево, предать любимую и любящую семью.

Так что не просите у Ксении близости с чужим мужем, мести врагу, увольнения противной сослуживицы. Толку не будет.

А просите вы у Ксении выздоровления себе и близким, родным и знакомым. Просите работы, чтобы накормить семью, законной супружеской любви, защиты от обидчика, справедливости и правды.

Просить – как? Очень просто.

Перед вами книга. Если, прочитав ее, вы поверите, что святая Ксения поможет вам, то именно так и произойдет. По вере вашей да будет вам (Евангелие от Матфея, 9:29).

У вас нет церковной, освященной иконы? Нестрашно. Здесь, в книжке, мы поместили изображение святой – быть может, глядя на него, вам будет легче обратиться к Ксении?

Вы не умеете молиться, просто никогда еще не пробовали? Тоже не беда. Дорога начинается с первого шага. Просите своими словами, любыми, лишь бы они шли от сердца. Кроме того, на последней странице напечатана церковная молитва к этой святой. Можете читать только ее, можете дополнять ею свои собственные слова.

Итак, в этой книжке собрано все нужное для того, чтобы помочь вам обратиться к святой блаженной Ксении Петербургской.

Дерзайте.

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят (Евангелие от Матфея, 7:7–8)

Конец сентября. Я иду по Смоленскому кладбищу к часовне святой Ксении. Тепло, тихо, безветренно. Могилы, могилы, могилы с крестами. Старые, конца XVIII века, перемежаются более поздними. Мраморные кресты соседствуют с чугунными и гранитными, тут же современные, крашенные яркой серебрянкой.

С кленов медленно слетают желтые и красные листья. Они падают на искалеченные кресты заброшенных могил, где вместо садовых цветов, посаженных любящей рукой, – желтенькие цветочки недотроги, сныть и крапива. Никто давно не помнит об этих людях, никто не любит их, память прервалась.

А вот песчаный холмик, сплошь заставленный венками: «Любимому сыну», «Дорогому внуку», «Доченьке» – с фотографий смотрят три лица: мама, папа, двенадцатилетний мальчик. Похоронены только что. Вот еще одна свежая могила: мама с годовалой дочкой, из-под венков и цветов, вызывая дрожь, выглядывает целлулоидный лиловый слоник с поднятым хоботом. Что останется от этих могил через десять, пятьдесят, сто, двести лет? Сохранится ли по этим людям память, та, о которой просят в заупокойной службе: «...и память их в род и род»?

Наконец подхожу к часовне. Она поставлена над могилой, где лежит петербургская бродяжка Ксения Петрова. Когда родилась? Неизвестно. Дата установлена более чем приблизительно, между 1719 и 1730 годами. Когда умерла? Неизвестно. То ли в 1780, то ли в 1806, то ли между этими датами. Кто ее хоронил? Как? Ни записей в церковных книгах, ни точных свидетельств.

Полвека она бродила по городской окраине, одинокая, нищая, бездомная, безумная, полуодетая. Не оставила по себе детей, внуков и правнуков. Кто же идет к ее могиле два века, если у нее нет на земле потомков? Кто украшает? На какие деньги?

Свежеокрашенную, нежно-лазоревого цвета часовню венчает золоченый купол-луковичка. Возле стены ярко горит множество свечей. По вымощенной гранитной брусчаткой дорожке вокруг часовни тихо ходят люди. Их немало. Вот юноша в камуфляже с нашивкой внутренних войск кладет поясной поклон; вот две девушки в светлых джинсах-стрейч; вот молодая коротко стриженная бабушка с внуком в коляске; вот совсем юная мамочка с младенцем в розовой шапочке и с розовой соской, он таращится из кенгурушки на животе у мамы; вот три женщины в длинных темных юбках с открытыми книжечками в руках вполголоса читают акафист. Кто-то подходит, кто-то уходит. В самой часовне один за другим служатся молебны перед мраморным надгробием над могилой святой Ксении. Молебен краткий, всего-то минут пятнадцать. Медленно выхожу.

О ноги трется ладненькая черно-белая кошка со светло-лазоревыми, как стены часовни, глазами.

С клена в ладонь слетает багряный лист.

* * *

Почему люди два века подряд идут сюда нескончаемым потоком? Едут из других городов? Зачем?

За помощью, спасением, исцелением. А кто не может приехать, тот молится святой Ксении дома. Перед любой бумажной иконой. Без иконы.

– Матушка Ксения, помоги! Помогает.

Из нашей речи давно ушло чудное слово «матушка». Оно звучит только в молитве, в обращении к Богородице, к святой. Да еще осталось оно употребимым в обращении к жене священника. И как-то не чувствует сердце его смысла, его значения: мамочка, мамуля. Так из своей беспомощности мы тянем руки, как в детстве, умоляя; «возьми меня на ручки», мы взываем к небесной защитнице:

– Мама, мамочка, матушка, спаси меня! Спасает.

Я расскажу вам о любви. О том, как любовь к мужу стала любовью к вам, ко мне, к каждому человеку на белом свете.

Такое бывает? Такое было. Такое есть.

Эта история началась в середине XVIII века. На окраине Петербурга в собственном доме в любви и согласии жила молодая семья: Аксинья Григорьевна и Андрей Федорович Петровы.

После свадьбы Петровы поселились на улице, носившей название Одиннадцатой. Вероятно, еще до смерти Ксении или сразу после она стала называться Андрея Петрова улицей или просто Петровской, так и на планах Петербурга обозначена. А затем переименована в Лахтинскую. Под этим названием дошла до наших дней. Усадьба Петровых располагалась примерно там, где сейчас стоят дома 15 и 17. Что же касается церкви евангелиста Матфея, прихожанами которой были супруги,^[4] то история ее просто уникальна. Уму непостижимо, но церковь здесь стояла – самая первая в Петербурге! Когда Петр основал крепость Санкт-Питербурх, в ней за три дня построили деревянный храм. Вот его-то позже и перенесли на окраину, где он оказался навсегда связанным с именем святой Ксении.

Муж был певчим придворной Капеллы, имел чин полковника. Жена его, юная, красивая, состоятельная, души в муже не чаяла. Видно, он был очень добрым и достойным человеком, раз заслужил такую горячую любовь. Счастье рухнуло разом: Андрей Федорович скоропостижно скончался.

Мы не знаем обстоятельств его смерти, да не в них и дело. Главное, что умер он без покаяния и причастия. Дом Петровых на нынешней Лахтинской улице стоял совсем неподалеку от церкви евангелиста Матфея.

И раз уж не успели причастить Андрея Федоровича, значит, действительно, смерть его была внезапной.

Немногие сегодня понимают, что это такое – умереть без покаяния. Для нашего насквозь светского сознания смерть – это такой ужас, такой конец всего, что одного желаем: не мучиться долго и ближних своих не обременять. Мгновенная смерть – что может быть лучше, не так ли?

Не то для верующего человека. На каждой церковной службе православные не по разу, не по два просят Бога даровать им кончину непостыдную, мирную, безгрешную. Ту, что станет началом сияющей вечной жизни. Безгрешную – значит, с отпущенными грехами, то есть после исповеди. Мирную – значит, в мире с людьми и Богом, после причастия Святых Христовых Тайн. К постели умирающего невозможно, немыслимо не пригласить священника для достойных проводов в последний путь, в путь длиной в вечность.

А вот мужу Аксиньи Григорьевны Господь такой кончины не дал. Горе ее было безмерным.

– Голубчик мой, почему же Господь не допустил тебе покаяться перед смертью, принять святое Причастие? Неужели ты так сильно прогневил Его? Значит, твоей душе вечно гореть в адском пламени?..

Казалось бы, ну что тут поделаешь? Как умер, так умер.

Воля Божия такая о нем, смирись, Ксения. Не смирилась.

– Я отмолю тебя. Когда нас обвенчали, мы стали одним существом. Значит, пока я на земле осталась, и ты жив. Плоть моей плоти, душа моей души. Отныне раб Божий Андрей станет жить так, что все его грехи простит Господь, даст ему вечную жизнь в своем царстве.

И Ксения стала Андреем. Откликалась только на имя «Андрей Федорович», а не на Ксению Григорьевну. Надела его мундир. Вам кажется, что это безумие? Вот и ее родным и близким так казалось. Но это не было сумасшествием, безумием, вздором. Ксения показала, что такое любовь настоящая, до конца. Что такое последовательность.

«Да будут двое одна плоть». И она стала плотью мужа, живого ли, мертвого – это дела не меняло.

«Любовь... все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает...» (Первое послание к коринфянам святого апостола Павла, 13:4)

Вот такая любовь.

Блаженная Ксенiя въ молодыхъ годахъ.

Не наше дело строить предположения и догадки, почему Господь поступил так или эдак, зачем и для чего послал такое или иное испытание. Наше дело – честно жить в предлагаемых обстоятельствах. Потому что Его намерения относительно каждого человека – вечная жизнь души в Царстве небесном. Мы знаем, что Бог хочет добра для всех, Он есть Любовь.

А раз так, то смерть без покаяния и причастия придворного певчего Андрея Петрова – тоже благо. Действительно, за многих ли усопших мужей так молятся вдовы, как молилась за своего Андрея Федоровича Ксения? И молясь так, она спасала не только его, но и многих-многих вокруг, и нас, их потомков, явила миру невиданную любовь и редкую святость.

Дорогие мои современницы, сестры мои, кто из нас готов, как Ксения, пойти за своего мужа до конца? Отдать квартиру, раздать все имущество, уйти с работы, остаться в одной юбке с кофтой и башмаках на босу ногу – и скитаться по улицам, вместо сна в теплой постели молиться ночи напролет на пронизывающем ветру? Женщины, кто из нас пойдет голодать и холодать ради мужа – ради спасения его жизни? Потому что Ксения спасала именно жизнь мужа, вечную жизнь. И не день-два, а 45 лет. Почти полвека. Кто из нас, овдовев в 26 лет, до 71 года будет отмаливать грехи мужа, да и просто продолжать его любить? Мы не умеем так. А она умела.

На похороны вдова явилась в мужнином мундире, в нем и ходила, пока не истлел. А потом до конца жизни носила один и тот же наряд, меняя его по мере того, как прежний превращался в лохмотья: туфли на босу ногу, зеленая либо красная юбка, зеленая либо красная кофта – наверное, в память о зеленом с красным мундире Андрея Федоровича.

Раздала все имущество. Дом с усадьбой отписала знакомой, Прасковье Антоновой. Настояла только, чтобы на территории усадьбы был построен приют для бедных. Построили. Он просуществовал полтора века. Еще в 1918 году на этом самом месте, в этом самом здании помещался Покровский приют на 40 мальчиков.

Сама Ксения ночевала где придется.

Ей был больше не нужен дом.

Но вам, у кого семья, у кого дети, у кого проблемы с жильем, святая Ксения обязательно поможет.

Итак, Ксения отказалась от своего дома, одежды, денег, раздала все и осталась нищей. Но это еще не все. Она пошла дальше. Она отказалась от самого дорогого, что есть у человека, – от рассудка.

– Дом мой и имущество мое – не мои, а Твои. Возьми, Господи. И рассудок мой – не мой. И его забери, Господи. Тот рассудок, который шепчет мне жить, как иные, поступать умеренно и осторожно, беречь себя и любить Тебя с оглядкой, в меру, посильно. Возьми его, Господи. Оставь мне только любовь к Тебе, веру в Тебя и Твое безмерное милосердие. И еще надежду на спасение души моего Андрея. И еще любовь. Вера, надежда и любовь пусть станут моей мудростью взамен земного пустого рассудка, пекущегося о мирском.

Это называется – подвиг юродства.

Мы знать не знаем, что такое юродство на самом деле. Усмехаемся. Юродивый – это такой дурачок?

Нет.

Вот что пишут о сути юродства протоиерей В. Зеньковский и протоиерей Г. Нефедов: «Юродивые презирают все земные удобства, поступают часто вопреки здравому рассудку – во имя высшей правды. Юродивые принимают на себя подвиг нарочитого безумия, чтобы достичь свободы от соблазнов мира, – но в юродстве нет и тени презрения к миру или отвержению его. Юродство, прежде всего, низко ценит внешнюю, суетливую сторону жизни, презирает мелочное угождение себе, боится житейских удобств, богатства, но не презирает человека, не отрывает его от жизни. В юродстве есть устремленность к высшей правде, обычно затертой житейской мелочностью, – и все же это не спиритуализм, а лишь все тот же мистический реализм, приносящий в жертву земное во имя небесного.

Юродство тоскует о правде и любви, оно поэтому неизбежно переходит в обличение всяческой неправды у людей – особенно часто и сурово нападало оно всегда на государственную власть, которая смиренно склонялась перед духовным величием юродства.

Юродство, по своему существу, совсем не истерично, наоборот, в нем есть несомненная высшая трезвость, но ему тесно в пределах одного земного начала, в нем сильна жажда утвердить и в отдельном человеке, и в мире примат духовной правды. Оно радикально и смело, и от него веет подлинным, религиозным вдохновением, перед которым склоняются все.

Юродство есть выражение того, что в сочетании божественного и человеческого, небесного и земного не должно никогда склонять небесное перед земным. Пусть божественное остается невыразимым, но только не должно быть ни ханжества, ни упоения поэзией мира с забвением невместимой в нашу жизнь небесной красоты. Это не платонизм, а утверждение иерархического принципа, т. е. подчинения земного небесному».^[8]

На Руси любили и почитали юродивых. Из 36 канонизированных юродивых 30 – русские. По выражению историка В. О. Ключевского, юродивый на Руси был «ходячей мирской совестью, живым образом обличения людских пороков».

Христа ради юродивым нельзя сделаться по своей воле и хотению. На это непременно нужно благословение. Известно, что святая Ксения отсутствовала в Петербурге в течение почти восьми лет. Где она провела эти годы? Неизвестно, но вот какое есть предположение.

На южной границе Нижегородской области, в мордовских лесах, на берегу реки Мокши, стоит Санаксарский монастырь. Основанный в середине XVII века, монастырь спустя сто лет захирел. Возродил его старец Феодор, чья история, похоже, тесно переплетается с историей Ксении и ее мужа.

В 1719 году в родовом имении Ушаковых родился сын Иоанн. Как всякий дворянин того времени, он получил приличное домашнее воспитание, а по совершеннолетию родители определили его в Преображенский полк. Друзья вокруг тоже были юные, беззаботные. Но как-то на офицерской пирушке один из молодых военных ни с того ни с сего вдруг упал замертво у всех на глазах. Здоровый, крепкий, а мгновение – и не стало человека. Это произошло как раз в то время, когда внезапно без покаяния и церковного напутствия скончался молодой полковник Андрей Федорович. Не Петров ли то был? Некоторые предполагают, что да, именно он.

Пораженный внезапной смертью товарища, блестящий юный гвардеец Иван Ушаков бросил все: друзей, карьеру, воинский долг и бежал в леса, искать, вымаливать спасение своей души. Или души друга? Бог весть. А было ему только двадцать лет. Он стал монахом, постригся с именем Феодор и посвятил жизнь молитве и возрождению Санаксарского монастыря, сделавшись его игуменом. Пятнадцать лет он жил в обители, при нем она превратилась в один из основных центров русской духовной жизни. Преподобный Феодор Санаксарский причислен к лику святых.

Поблизости от Санаксар игумен Феодор основал Алексеевскую женскую обитель, и вот в ней-то, похоже, несколько лет прожила Ксения, его знакомая по Петербургу, вдова скоропостижно скончавшегося офицера.

Скорее всего, именно старец Феодор и благословил Ксению на труднейший христианский подвиг – юродство.

Что произошло? Ксения отправила женщину к своему духовнику старцу Феодору за исцелением, как сделала бы это при жизни:

– Поезжай, милая, в Санаксары. Там тебе помогут.

...И вот Ксения снова в столице. Блистательный Санкт-Петербург, век Елизаветы Петровны, затем Екатерины. Расцвет науки и культуры, строительство прекрасных зданий в стиле барокко и городских ансамблей, шедевров классицизма: Зимний дворец и Смольный собор, Адмиралтейство и Главный штаб, Гостиный двор. Балы, праздники, увеселения. А на окраинах, в том числе на Петербургской стороне, – деревянные дома, мостовые и храмы, лавки, рынки и кабаки.

Блудлива знать, и развратен народ. В высшем свете не иметь любовницы, любовника – не комильфо. Как можно, помилуйте, мон шер, кто сейчас блюдет смешную супружескую верность? Да взять хоть нашу императрицу, будто бы всему миру не известно, что после многих шалостей и развлечений она наконец-то заключила тайный брак с Разумовским. А матушка-императрица Екатерина? Да ее любимцы не только что дворцы и поместья в дар получают, но и Россией с ней вместе правят. Так с нас-то, убогих, какой спрос?

Петербург XVIII века был тем же блудным Вавилоном, что и в наши дни.

И в нем Господь явил Ксению, праведницу силой любви к мужу и Богу. Она ходила по улицам между людьми, зажигая в них совесть и память о Боге, потому что явственно для всех глаз была святой. Его святой. Показывала разврату чистоту. Не для того, чтобы осуждать грешников, нет.

Давным-давно, в древние времена Бог сказал Аврааму: «Если Я найду в городе Содоме десять праведников, то ради них пощажу весь город и все место сие» (Книга Бытия, 18:26–32). Вот Ксения и была из тех праведниц, ради которых стоит блудный город.

Сегодня тоже есть молитвенники за нас. О них знают не все. Но кто знает, едет за духовной помощью и наставлением. Кто не знает, пользуется их подвигом. Потому что город и страна, вся земля стоят только милостью Бога, которую Он посылает за молитвы праведников. Спасение города, спасение страны, спасение мира. Такова функция святых во все времена.

Раба Божiя Блаженная Ксенiя ночью на Смоленскомъ Кладбищ?

По молитвам к Ксении блаженной происходят многочисленные исцеления. Это началось сразу после ее похорон, в начале XIX века, и не прекращается поныне.

Что интересно, канонизирована, то есть причислена к лику святых, Ксения была совсем недавно, в 1988 году, на Поместном соборе Русской Православной Церкви. Что изменилось с тех пор? Да почти ничего. Только чин богослужения. Неканонизированной, ей служили панихиду, такую же, какую служат по всем почившим. А как только она стала официально признанной святой, начались молебны – их служат только святым, Небесным Силам, Богородице и Самому Господу.

Но, по сути, все осталось по-прежнему: мы просим.

Чего мы просим чаще всего?

Здоровья. Излечения. Исцеления.

Когда иссякает надежда на силу медицины, остается надежда на Бога и Его святых. И тогда мы, нецерковные, маловеры или вовсе как будто бы атеисты, вспоминаем о бессмертной душе и ином мире. И начинаем молиться.

Ниже приводятся случаи исцеления, посланного святой Ксенией. Они взяты из разных источников разных лет, и все – подлинные.

Явленie у постели будущаго Императора Александра III.

* * *

Что такое исцеление? Выздоровление? Не вполне. Слово «исцеление» имеет корень «цел». Того же смысла, что в словах «целый», «целостный». И того же, что «тело». Получается, тело – цело, то есть в норме тело всегда целостное, здоровое. Вспомним, как Христос, исцелив очередного страдальца от его недугов, говорит:

– Иди и больше не греши.

Помог Он и теще апостола Петра – лежащая на одре болезни женщина мгновенно встала со своей постели и стала служить Ему. Как может служить гостю женщина, хозяйка дома? Напоить-накормить, ноги омыть.

Значит, Господь исцеляет, чтобы ты не грешил снова, но понял корень своей болезни, отказался от грехов, которые привели к ней, начал служить Ему и людям. Ты получаешь в дар здоровье, новую жизнь – на что ты ее потратишь? Понимаешь ли, что отныне должен жить по-другому, в присутствии Божием?

И мы отвечаем:

– Так, Господи. Я хочу быть крепким, умным, здоровым – чтобы мое тело было цело, и чтобы мой дух был цел, я хочу начать новую прекрасную жизнь без болезни, без грязи, без предательств и блуда, из-за которых и погибаю сегодня. Исцели меня!

Именно этот смысл христианство вкладывает в понятие исцеления. Не просто выздоровление от болезни, прекращение недуга, а воскрешение плоти – от греховной жизни, которая привела к болезни, к целой, целомудренной, осмысленной. К жизни – служению ближним.

В Евангелии нет ни одного случая, когда Господь посылает болезнь. Он лишь исцеляет. Его силой и волей несут нам здоровье Его святые.

Святые – те люди, которые стали цельными, целостными. И поэтому они могут исцелять других. Поможет нам Ксения Петербургская вылечиться?

Обязательно.

Если это нам на пользу.

Если излечение станет исцелением.

Мы еще поговорим об этом чуть ниже.

И при земной жизни и после Ксения устраивала и устраивает семейную жизнь, помогает обрести детей, найти суженых, отводит от брака с плохими людьми, излечивает отцов семейств от пьянства, дает работу. Она хочет нам такого же счастья, как испытанное ею с бесконечно любимым и любящим Андреем Федоровичем. Ее помощью в семьи входят мир, любовь, гармония, благополучие.

Возьмете ли вы толстую книгу о святой, или акафист, или самое краткое, на пару страниц ее житие – везде найдете несколько случаев, ставших общеизвестными. Они произошли при жизни блаженной.

Вот что пишут «Ведомости Санкт-Петербургской городской полиции» в № 272 за 1847 год: «Она не имела своего угла и, будучи доброю, кроткою и чрезвычайно набожною, в тех домах, где ее знали, всегда находила приют и кусок хлеба; ее принимали ласково и даже с глубоким уважением бедные жители крошечных домиков, какими в то время была усеяна Петербургская сторона. Матери семейств радовались, если Андрей Федорович покачает в люльке или поцелует ребенка, в том убеждении, что поцелуй принесет им счастье».

Ксения часто бывала у Антоновой, которая жила в ее доме; однажды, войдя, заявила с порога:

– Ты вот чулки тут штопаешь, а тебе Бог сына послал. Иди скорее на Смоленское.

С Петербургской стороны в конец Васильевского путь неблизкий, не меньше часа ходу. Недоумевая, Прасковья отправилась. Подходит к Смоленскому кладбищу и видит: толпа, извозчик сбил женщину на сносях, она тут же, на мостовой, разрешилась младенцем и умерла. Кто эта женщина, никто не знал. Антонова подхватила новорожденного – и домой. Как ни пыталась она в последующие дни разыскать отца мальчика, поиски оказались безуспешными. И одинокая женщина стала растить сына. Обретенный по слову Ксении, он и вырос в Ксеньином доме. Возмужав, стал утешением своей матери, человеком добрым и богобоязненным, много лет занимал место церковного старосты Смоленского храма. Того, строить который помогала святая Ксения, его спасительница от горькой приютской участи. Того, который стоял рядом с местом, где скончалась родная мать и его, новорожденного, впервые взяла на руки приемная.

Еще один общеизвестный пример. Блаженная Ксения часто заходила к матери и дочери Голубевым; они тоже жили на Петербургской стороне. Мать была вдова и имела красавицу-дочку 17 лет, которую очень любила Ксения за тихий кроткий нрав и доброе сердце. Как-то раз появляется у них на пороге Ксения и обращается к своей любимице:

– Эх, красавица, ты тут кофе жаришь, а муж твой жену хоронит на Охте. Беги скорей.

– Да как так? У меня и мужа нет, да еще с женой чужой...

– Иди, – сердито отвечала Ксения, не любившая возражений.

Мать с дочерью взяли извозчика. Подъезжают к Охтинскому кладбищу, и видят: похоронная процессия, множество людей. Замешались в толпе, узнали: молодой доктор хоронит жену, умершую в родах. А как народ стал расходиться, неожиданно натолкнулись на рыдающего вдовца. Убитый горем, несчастный лишился чувств на руках подбежавших Голубевых. Так трагически завязалось знакомство. А через год юная Голубева сделалась женою вдовца. Она прожила с ним счастливо и безмятежно до глубокой старости, завещав своим детям хранить и почитать могилу Ксеньюшки.

И еще почти во всех житиях святой рассказывают потрясающую историю о том, как Ксения спасла девушку от свадьбы с каторжником. Одна вдова генерал-лейтенанта, обладавшая значительными материальными средствами, очень уважала и почитала память рабы Божией Ксении. Когда над могилой Ксении задумали устроить часовню, она приняла в этом горячее участие и вложила немалые средства в строительство. У этой вдовы была взрослая дочь-невеста. Вскоре после сооружения часовни с вдовой и ее дочерью познакомился один полковник; стал часто бывать в доме, сблизился с девушкой и наконец сделал ей предложение выйти за него замуж. Предложение было принято. Назначен день свадьбы. Накануне свадьбы мать невесты вместе с дочерью по заведенному в семье обычаю поехали на Смоленское кладбище отслужить панихиду по рабе Божией блаженной Ксении. Во время панихиды они усердно просили блаженную устроить счастье невесты. И Ксения откликнулась тотчас же, хотя и не так, как ожидалось.

В то время как вдова с дочерью молились на могиле Ксении, жених-полковник отправился в Главное казначейство, чтобы получить там по каким-то документам большие деньги. Когда полковник вошел в казначейство, стоявший тут же часовой устремил на него удивленный, пристальный взгляд. Внимательно всмотревшись в полковника, часовой быстро подошел к казначею и тихо сказал ему: «Ваше благородие, этого человека нужно сейчас же арестовать. Я знаю его. Разрешите мне сказать ему несколько слов».

Затем он подошел к полковнику, еще раз пристально взглянул ему в лицо и резко спросил его: «А ты, братец, как сюда попал?» Услышав эти слова, полковник побледнел как мертвец и выронил из рук документы. Часового и полковника тут же окружили. «Ваше благородие, – громко сказал часовой, обернувшись к казначею, – это не полковник, а беглый каторжник! Несколько лет тому назад я сопровождал его, как конвойный, в Сибирь на каторгу. И теперь я хорошо узнал его. Я не ошибся».

Мнимый полковник, дрожа от ужаса и видя, что ему ничего не остается больше делать, тотчас же сознался, что он действительно каторжник и не так давно убежал из Сибири, убив по пути офицера, который сжалился над ним и не дал замерзнуть в тайге, и его кучера. Раздел убитого, переоделся в его платье, присвоил его документы и деньги, обоих зарезанных сбросил с повозки и ускакал. В Петербурге выдал себя за полковника, познакомился с генеральской дочерью, и назавтра уже должна была состояться свадьба.

– Но, видно, Господь услышал молитву сироты-невесты и избавил ее от замужества со мною. Ах, если бы этот часовой не узнал меня, я завтра был бы уже женат.

– Да я бы и не узнал... – сказал солдат. – Старушка ко мне подошла и спросила, не помню ли я полковника этого...

– Какая старушка?

– Ну, ходила здесь, ваше благородие... В кра с ной кофте и в зеленой юбке...

Вдова-генеральша до конца жизни вспоминала эту историю.

* * *

О чем попросим тебя, Ксения? О любви, о счастье. О простом и одновременно таком трудном семейном счастье. Для себя, для детей.

Попросим святую Ксению о детях и за детей. По молитвам к ней бесплодные женщины рождают прекрасных деток, прекращаются проблемы с подростками, наступает мир в семьях. А еще разрешаются самые страшные, самые неразрешимые ситуации – она хранит и от сумы, и от тюрьмы, и от безработицы, и от отчаяния.

Ксенiя вразумляетъ собеседницу.

Давайте кинем еще один мимолетный взгляд на все эти письма, свидетельства очевидцев, рассказы и воспоминания. Что общего во всех них?

Самая насущная, самая животрепещущая нужда в просимом, вера в то, что Ксения поможет, и глубокая благодарность ей.

Так и будем просить.

И по вере нашей дастся нам.

Мирское, насквозь рациональное и приземленное сознание относится к возможности чуда с недоверием и подозрением. Мы допускаем, что «там, наверху, что-то есть», но совсем мало интересуемся тем, что же именно – Кто же именно – там есть. При случае, когда жареный петух клюнет и проблемы схватят за горло, когда в нестандартной ситуации не поможет врач, психолог или адвокат, когда произойдет что-то из ряда вон выходящее, – вот тут-то мы вспомним, что «там что-то есть» и бросимся просить это «что-то» решить наши проблемы.

При этом интересно и полезно обдумать несколько моментов.

Почему так много людей, атеистов в третьем-четвертом поколении, обращают мольбу о помощи в потусторонний мир? Ведь это неразумно. Искать все лучших и лучших врачей, чтобы спасти жизнь ребенка, – вот что должно представляться нашему сознанию нормальным и правильным. Но сотрясать воздух словами, стоя перед бумажной картинкой? Что за вздор?

И этот вздор многие и многие проделывают впервые в столь критической ситуации, когда, казалось бы, нужно действовать, действовать, действовать. Но нет, в какой-то момент человек, вдруг поняв, что бессилен, замирает на месте и начинает вопить, кричать, рыдать в небо:

– Спаси! Помоги! Исцели!

К кому он вопиет?

Раннехристианский философ Тертуллиан утверждал: «Каждая душа – христианка». Она помнит своего Творца и знает, что всё – только в Его руках. Сильный стресс, горе, неотвратимое несчастье заставляют замолчать наш ограниченный, земной, природный ум.

Говорят, что Господь призывает к Себе сначала шепотом любви, потом голосом совести и под конец громом скорбей. Не потому, что Он насылает эти скорби, конечно же нет. Но потому что Он в какой-то момент прекращает отводить от нас несчастья, позволяет чуть-чуть, самую малость, почувствовать последствия своих поступков – чтобы дать нам одуматься и исправиться.

Дьякон Михаил Преображенский из Петербурга иллюстрирует это в своей лекции на таком примере. Вот идет упрямый глупый ослик. Вдруг – о радость! – в сторонке от торной тропы роскошные заросли лакомого чертополоха. Ослик – шасть! – и к нему. А хозяин ему морковку показывает:

– Смотри, какая вкусная, какая сладкая морковочка. Иди сюда, милый, иди на дорожку, тут безопасно, тут морковку и схрумкаешь. И дальше пойдем.

Потому что хозяин знает: он ведет ослика домой, к еде-питью, в безопасность, а в зарослях чертополоха скрывается обрыв, пропасть.

Ослик морду воротит:

– Не хочу морковку. Хочу чертополоха.

И с тропы – от дома дальше, к пропасти ближе. Хозяин ему:

– Разве так можно? Ну-ка давай назад. Ай-яй-яй, вот прутик, сейчас плохо тебе будет. Кто тут у нас такой непослушный? Давай-давай, иди обратно, морковку в зубы, и домой.

А ослик:

– Не-а. Не пойду.

И вот тут-то получает прутиком по крупу. С размаху. Ощутимо. Больно. Потому что уже вот-вот копыта глупые сорвутся с обрыва – хоть ослик пропасти и не видит, да хозяин о ней знает.

Ай, моя шкурка! И глупый ослик трусит обратно на тропинку. И приходит в конце концов домой, в безопасное стойло.

Однако бывают и такие ослы, что не вразумятся даже после удара. Где они в итоге окажутся? Внизу, в ущелье, на острых камнях.

Вот и мы так.

* * *

Незнание закона не освобождает от ответственности. Хотим мы этого или не хотим, признаем или не признаем, верим или не верим, но жизнь не кончается смертью. Она продолжается за гробом. И каждый предстанет перед любящим Отцом, и Тот спросит:

– Что ты сделал со своей жизнью, которую Я дал тебе? Ты убил своих нерожденных детей. Ты обижал свою мать. Ты уносил домой продукты, предназначенные сиротам. Ты прошел мимо лежащего на земле, и человек умер без медицинской помощи. Ты бросил свою жену, а потом еще одну и еще, и каждое новое блудное сожительство называл браком. Ты работал в полную силу для своего блага и ничего не сделал для блага других. Сыне, где было твое сердце?

Что мы ответим тогда? А Он, сотворивший из ничего весь наш огромный мир, всю Вселенную и каждого птенца в гнезде, пришел на землю, Всемогущий, Всесильный, Всеблагой, пришел на эту сотворенную Им землю, чтобы быть прибитым гвоздями к кресту.

– Доченька моя, Я пролил за тебя Свою кровь. Я сделал все, чтобы ты прожила чистую жизнь и теперь, после смерти твоего земного тела, вошла в ликующую вечную жизнь.

– Сынок, Я не учил тебя презирать людей и земную жизнь, Я хотел, чтобы ты делал их лучше – и тем стал своим в Моем Небесном Царстве.

* * *

Господь – не одно из лекарств, а единственный наш Целитель. «...без Меня не можете делать ничего», – написано в Евангелии (Иоанн, 75:5).

Чудо – что это?

Невероятное событие, необычное, невозмож ное? Нарушающее все законы мироздания?

Блаженная Ксенiя ночью зимой въ пол? на молитв?.

Богу возможно все.

Однако часто Он творит чудеса, не нарушая законов, Им же Самим созданных. Следуя закону причинности.

Вот по молитве к Ксении священник, нуждающийся в жилье для семьи, столкнулся с женщиной, готовой отдать ему квартиру. Вот рабочий разослал письма по лесопильням и быстро получил несколько приглашений на работу. Лукавая истица запуталась на суде в собственных показаниях. В следователе проснулась совесть. Что тут такого невероятного? Да ничего. Однако просившие заступничества блаженной ни минуты не сомневаются, что именно через нее Господь разрешил их проблемы. Они это чувствуют. Душой. Той, которая – христианка.

А бывает и так, что для явления чуда земной закон нарушается. Проходит неизлечимая болезнь, перед солдатом наяву появляется женщина – фантом? или облеченная плотью? – неизвестно, – которая уводит его от места, где через несколько минут прогремит взрыв. Но подобных случаев так много, они описаны столь подробно и случались в настолько разных ситуациях – часы, годы, столетия назад, – что просто глупо упорно повторять: «Быть такого не может, потому что не может быть никогда».

Да, быть такого не может. Но было.

И есть. И будет.

И со мной было.

И с вами будет.

Только попросите.

* * *

Но почему бы не просить Бога напрямую? Зачем нам посредники? К чему обращаться к Ксении блаженной, когда Сам Господь ждет нашей молитвы и готов исполнить прошение?

С этим недоумением я подошла к своему учителю. Он ответил:

– Господь устроил так, чтобы человеку помогал человек. Вот вы пришли с вопросом ко мне, а ведь могли обратиться с ним прямо к Господу. Но я, священник, пастырь, поставлен на учительство.

И я вспомнила (как могла я это забыть!): трижды Христос говорил Петру: «паси овец Моих» (Евангелие от Иоанна 21:13–17).

И я вспомнила: у Бога все живы: и те, кого мы видим и слышим, и те, кого нет с нами телом, но жива их душа.

И еще вспомнила: святые – те, кто так любил Христа, что получили право дерзновенно просить Его о наших нуждах.

Услышит меня Сам Бог? Да, конечно.

Но здесь, на земле, осталась могила Ксении, которая больше всех и всего на свете любила именно Его. Здесь есть масло, освященное на ее могиле. Ее изображение на иконе. Память о ней.

Зачем Он сохранил это? Чтобы я могла через нее получать спасение и исцеление.

Человеку помогает человек.

Христиане – народ внимательный. Давно уже определили, при каких условиях чудо может произойти, а при каких – нет.

Важно это для нас? Еще бы.

Три условия, при которых возможно чудо:

реальная нужда,

человеческое бессилие

и милосердие Божие.

Что такое реальная нужда, настоящая беда, мы с вами говорили в самом начале.

Что такое человеческое бессилие?

Это значит, все пути к спасению исчерпаны, и нам стало до самой глубины души ясно: если не помогут Бог и Его святые, то не поможет никто.

А милосердие? К нему мы и взываем.

Очень важно, чтобы мы не подменили Бога и святых дьяволом и его адептами. На этом имеет смысл остановиться чуть подробнее.

Наша душа знает о Боге, но спутанное сознание зачастую валит в одну кучу все внеземные реальности и духовные сущности. «Там, наверху», в духовном мире, действуют ангелы и архангелы и прочие силы бесплотные. Святые и Сама Богородица. Они хотят нам добра. Они нас любят. Желают счастья и спасения бессмертной души каждого человека. И делают для этого все возможное.

А еще «там» есть падшие ангелы – бесы; они служат бывшему Первоангелу Деннице, Люциферу, который пошел против Бога и возненавидел человека.

Идет битва, которую мы не видим.

За наши души.

За жизнь.

И земную, и вечную.

Дьявол – отец лжи. За тысячелетия человеческой истории он напрактиковался в обмане лучше некуда. Открыв любую газету с объявлениями, увидим множество зазывных предложений в рамочках. Колдуны, знахари, бабки, маги, практические эзотерики и эзотерические психологи, предсказатели и прорицатели предлагают решить любые проблемы. И тут мы, правильно чувствующие, что «там» «что-то» есть, но не понимающие, что именно, радостно кидаемся в гостеприимно распахнутые двери их салонов.

Проще говоря, обращаемся за помощью к тем, кто действует с помощью нечистой силы.

Тем, кто «помогает» нам руками дьявола.

Помогает?

Иногда оно действительно «работает». И тогда умные, порядочные люди убежденно говорят что-нибудь вроде:

– Он вылечил моего сына. Он действительно возвращает людям здоровье. Откуда берет энергию? Из космоса. Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам. Люди приходят к нему и поправляются. Значит, то, что он делает, – хорошо.

Житейская логика непробиваема. Да, если единственная задача – сию минуту вылечить астму, а там хоть трава не расти; и вот астма вроде бы прошла, дело представляется несомненно благим. А человек так и не заметит, что на смену астме пришли другие болезни, не свяжет одно с другим. Сколько описано случаев, когда «магически-энергетически» вроде бы вылечивали грыжу, заикание, рожу, астму. А в итоге начиналась шизофрения, рак, умирали близкие.

Блаженная Ксенiя и глумящiеся надъ ней мальчишки.

Врачи «Скорой помощи» говорят, что после сеансов Кашпировского, когда вся Русь сидела возле телевизоров с бутылками заряжающейся воды в обнимку, резко возрастало число вызовов – у телезрителей в массовом порядке обострялись старые заболевания и начинались новые острые состояния.

* * *

Я позволю себе привести довольно длинный ряд цитат из захватывающей книги иеромонаха Анатолия (Берестова) – доктора медицинских наук, профессора кафедры детской невропатологии Российского государственного медицинского института, руководившего Реабилитационным центром для инвалидов, страдающих детским церебральным параличом.^[9]

...Священнослужителям и православным врачам хорошо известны трагические последствия лечения людей у экстрасенсов, биоэнергетиков и колдунов. Если это не просто шарлатаны, а действительно экстрасенсы, то в ряде случаев обращающиеся к ним могут получать облегчение или даже исцеление от своих заболеваний. Но по прошествии нескольких месяцев, реже года (по моим наблюдениям чаще – от 2 до 6 месяцев) болезнь возвращается с новой силой, лечить ее становится гораздо сложнее, часто поражаются и другие органы, развиваются тяжелые психические нарушения, приводящие подчас к самоубийству.

Наш духовно-врачебный опыт работы с людьми, лечившимися у экстрасенсов, биоэнергетиков и так называемых целителей, позволяет выделить следующие синдромы «оккультной болезни».

Психотический, или психосоматический синдром, развивающийся по типу хорошо известного в психиатрии синдрома Кандинского-Клерамбо. Проявляется он следующим образом. Обычно у вполне здоровых в психическом отношении людей через некоторое время после лечения у экстрасенсов появляются непонятные, так называемые немотивированные страхи, т. е. страхи неизвестно чего и неизвестно из-за чего. Затем возобновляется с новой силой то заболевание, из-за которого они обращались к оккультистам, или болезнь переходит на другой орган. При этом заболевание поддается лечению с большим трудом или не поддается вообще. Нередко аналогичное заболевание развивается у близких членов семьи: у детей, у мужа или жены (чаще у жены, если к экстрасенсам обращался муж или если он начал заниматься экстрасенсорикой). После этого появляются мотивированные страхи по типу невроза навязчивых страхов, например страх смерти или страх того, что что-то случится с детьми или другими близкими людьми, страх езды в транспорте. На этом фоне человек начинает слышать «голоса», которые повелевают ему делать то-то и то-то. Появляется депрессивное состояние, которое постепенно усиливается, голоса становятся более навязчивыми, начинают управлять психикой, навязывать мысли о самоубийстве. Больные предпринимают попытки к самоубийству, и нередко этим и заканчивается их жизнь.

...Молодой человек Д., 20 лет, некрещеный. После окончания школы стал активно изучать оккультную литературу. Начал практиковать астральные выходы из тела. На фоне занятий оккультизмом и голоданием появились симптомы психотического расстройства: заявил, что сделал великое открытие, появились головные боли, стал слышать «голос», который заявлял ему, что все люди – роботы, и велел ему бежать из дома, что он и сделал. Уехал из Москвы, но был снят с поезда, т. к. «голос» повелел ему раздеться догола. Попал в психиатрическую больницу. После выписки из больницы стал издеваться над иконами: икону Спасителя прокалывал иголками, икону блаженной Ксении Петербургской выбросил...

Подобных примеров можно приводить много. Обращает на себя внимание тот факт, что обычному лечению эти состояния трудно поддаются. Крещение некрещеных больных, исповедь и причастие, соборование, духовные беседы приводят или к излечению, или к улучшению, на фоне которого лечение уже дает хороший эффект.

Особенно тяжело протекает «оккультная болезнь» у детей. После сеансов А. Кашпировского у некоторых детей, склонных к эпилепсии, развивались тяжелые эпилептические припадки вплоть до эпилептического статуса, когда припадок следует за припадком и обычными лечебными мероприятиями остановить их невозможно. Таких детей приходилось госпитализировать в реанимационные отделения. Не всегда их удавалось спасти. Были случаи смерти детей или наблюдались тяжелые осложнения вплоть до декортизации – гибели коры головного мозга, и тогда эти дети становились тяжелейшими инвалидами.

Вторым проявлением «оккультной болезни» является синдром навязчивых страхов.

Третьим. – иммунологические нарушения и снижение иммунитета. Более часто это наблюдается у детей. Они начинают часто болеть простудными заболеваниями, пневмониями, отитами. О снижении иммунологической реактивности под влиянием «лечения» у экстрасенсов сообщает в своей книге «Диагностика кармы» и С. Н. Лазарев, сам экстрасенс, применяющий иногда в своей практике и методы колдовства и магии.

...Четвертым нередким проявлением «оккультной болезни» является повышенная заболеваемость онкологическими болезнями и молниеносный рост имевшихся у больных опухолей и малигнизация доброкачественных опухолей (т. е. переход их в злокачественные). Мне приходилось наблюдать не однажды молниеносный рост опухолей головного мозга у детей после просмотра телесеансов А. Кашпировского. В течение 1,5–2 недель опухоль достигала громадных размеров (по данным компьютерно-томографического исследования), и операция становилась уже невозможной. Наблюдал я также несколько раз и быстрый рост опухолей грудной железы, шейки матки и миом матки у женщин после «лечения» у экстрасенсов и малигнизацию полипов прямой кишки.

Некоторые священники также отмечают повышенную заболеваемость онкологическими заболеваниями у экстрасенсов, их близких родственников и у людей, обращающихся за «помощью» к экстрасенсам. Об этом же свидетельствуют и наблюдения врачей.

При органических поражениях мозга отрицательные воздействия оккультного лечения проявляются особенно сильно. Это подтверждается и многочисленными наблюдениями во время телесеансов Кашпировского: через 1–2 часа после каждого телесеанса все реанимационные отделения московских детских больниц заполнялись детьми с тяжелыми эпилептическими статусами.

Экстрасенсы признают, что «сама причина болезни не снимается при экстрасенсорной коррекции и болезнь может в любой момент проявиться в другом месте» (Лазарев С. Н.). Действительно, наш духовно-медицинский опыт работы с больными, лечившимися у оккультистов, свидетельствует именно о психосоматической деградации человека: происходит мощное психическое расстройство, приводящее к тяжелейшим последствиям вплоть до гибели больных, и, с другой стороны, болезнь возвращается вновь в более худшем варианте, переходит на другие органы или передается близким родственникам.

На... энергетический вампиризм обращает внимание... священник Родион в своей замечательной и полезнейшей книге «Люди и демоны» (СПб., 1993). Он пишет: «Экстрасенсами-демонистами... применяются варварские методы перераспределения энергии в организме, в результате чего больной орган получает приток энергии со стороны здорового органа и поправляется, а тот заболевает. Так, например, вылечивают от язвы, а человек вскоре умирает от инфаркта (с. 41).

Интересны наблюдения корреспондента журнала „Огни Болгарии“ (на которые ссылается о. Родион), лично знакомого с целительницей Джуной. Он свидетельствует о том, что не знает ни одного человека, к которому бы после ее лечения болезнь не вернулась бы вновь (с. 42)€.

У бедных родителей желаемое часто выдается за действительность. Что же касается колдунов, магов, чародеев, то они, как имеющие дело с бесовской силой, нередко обманывают себя и других людей. „Злые духи обманывают внимающих им“.

...Конечно, было бы неправильно всех экстрасенсов и даже заведомых колдунов обвинять в прямом, сознательном общении с дьяволом. Чаще это происходит неосознанно, по неведению. В настоящее время экстрасенсорика и биоэнергетика активно входят под благовидными предлогами в медицину как нелекарственные методы лечения».

Так что будем отдавать себе отчет в том, что мы делаем. Ни одно обращение к «целителю» не останется без пагубных для нас последствий. Дьявол исцелять по-настоящему не умеет. А и мог бы, не стал бы. Он ненавидит весь род человеческий вообще и вас, конкретного человека, в частности.

Поэтому при появлении серьезных жизненных проблем наиболее эффективно и наверняка безопасно действовать так.

Столкнувшись с проблемой, нужно сразу же обратиться за помощью к святой Ксении Петербургской (или к другому близкому вам святому, к Богородице, к Самому Христу). От своего сердца – лично к ней. Как будто она стоит рядом. Потому что действительно – стоит. И действительно рядом. Попросить помочь и научить (отличное слово: вразумить!).

Затем, конечно же, обратиться к специалистам: врачам, адвокатам, риэлтерам, преподавателям – к тем, кто может решить вашу проблему. Сделать все возможное и от вас зависящее, изучить все доступные материалы и пособия, со всеми посоветоваться, все обдумать. Настойчиво искать пути, способы, выходы – и действовать, действовать, действовать в полную силу. Разумеется, не переставая просить у святой помощи и заступничества, надеяться на них.

Когда речь идет о важных вещах, приходится молиться изо всех сил. Будет ли результат? Обязательно, если есть на то воля Божия. Либо в виде вразумления, как требуется действовать дальше, либо в виде непосредственного изменения ситуации.

Попробуйте.

Имеет смысл.

Если есть сомнения: идти ли к этому врачу или нет, прибегать ли к манипуляциям остеопатов или гомеопатов, иридодиагностов или гирудотерапевтов – способов лечения сейчас много, – то знайте, есть списки тех, у кого Церковь лечиться не благословляет (кстати, именно перечисленные специалисты в него не входят!). Списки приводятся, например, в книгах доктора медицинских наук, председателя общества православных врачей Петербурга, протоиерея Сергия Филимонова. Есть и соответствующие интернет-сайты, информация на них постоянно обновляется.

Можно пойти в любой православный храм с вопросом. И получить ответ. Предвижу возражения. Они стандартны. Эти простенькие дьявольские наущения весьма неоригинальны и не раз озвучены:

– Да грош им цена, этим необразованным попам! Они умеют только на джипах раскатывать и три шкуры за требы драть. Им лишь бы денежки на молебны отстегивали, чтоб никому другому не досталось. Знаете, какова им цена, вашим попам?

– Знаю.

Знаю, как попы без сна и отдыха прихожан исповедуют. И как непрерывно Иисусову молитву творят. И как каждый день у них по минутам расписан. И как людей учат и лечат, диссертации защищают. И как молятся в алтаре за всех нас, за страну и весь мир, за изобилие плодов земных, за плавающих и путешествующих, недугующих, страждущих и плененных. И как к сорока годам делаются седыми от непосильных трудов.

И как приходят освящать квартиру, лишь улыбнувшись в ответ на неловкое:

– Батюшка, у меня сейчас денег нет.

Через каждого православного священника, совершающего таинства и богослужение, действует Дух Святой. И в словах священника вы можете услышать то, что лично вам сейчас, сию минуту, говорит Бог. Чего Он хочет от вас. Только перед тем, как подойти с вопросом, горячо взмолитесь, чтобы Сам Бог сейчас ответил вам через священника.

Попробуйте.

Ксения Петербургская – святая. Поэтому по просьбе к ней и возможны чудеса.

Эту возможность помогать нам с вами она выстрадала долгой жизнью, где каждый день и каждая ночь были отказом от телесного покоя ради подвига.

Это и есть путь святости – буквальное выполнение того, что говорит Господь.

Ксения целыми днями скиталась по городу.

А ночами, как узнали потом люди, выходила в поле и по многу часов молилась там в одиночестве.

Нынешний Чкаловский проспект Петроградской стороны в те годы был заросшим пустырем, город здесь кончался.

Холодно, Ксеньюшка, и ночь уже, ты устала. Иди спать! Не идет.

Оденься, Ксеньюшка. Замерзнешь. Может быть, ей не холодно?

Летом, осенью, зимой и весной – ни шубы, ни сапог. В юбке и кофте, башмаках на босу ногу. Петербургские зимы два века назад не были теплее, чем сейчас, – тот же жгучий мороз. Осень не была погожее – тот же косой ливень и сырость. Весна не была приветливей – та же слякоть и мозглая сырость. И ветер, ветер, ветер, пробирающий до костей, выдувающий душу – круглый год ветер в морском северном городе, на самом краю империи.

– Нет. В тепле и уюте, в теплом салопе и туфлях, на мягком диване, напившись кофею с ватрушкой, стану ли молить Господа о муже? Распятого на кресте, задыхающегося, истекающего кровью за мои грехи, за все мои грехи – Андрея и Ксении?

Сидеть в удобных креслах, слушать вой ветра за окном, подавать нищим копеечку и посильно помогать сиротам... Помните, как в романе Достоевского «Братья Карамазовы» размышлял Алеша Карамазов: «Сказано: „Раздай все и иди за Мной, если хочешь быть совершен“. Алеша и сказал себе: „Не могу я отдать вместо 'всего' два рубля, а вместо 'иди за Мной' ходить лишь к обедне“». Вот и Ксения не могла.

Духовная жизнь – всегда победа над телом. Оно замерзло, оно устало, оно оголодало. Но Ксения, полуодетая, молится в поле на пронизывающем зимнем ветру.

Подвигом победы над плотью она получила от Бога дары – прозорливости, чудотворения, те, которыми помогала и помогает нам.

* * *

Дух закаляется подвигом.

Такие люди не родились святыми.

Они стали святыми.

* * *

Старенькая, под семьдесят, Ксения ночью, помолившись, идет на Смоленское кладбище, где строится каменная церковь, и остаток ночи тайком носит старческими руками кирпичи наверх, на леса. Чтобы утром каменщики сразу могли приступить к работе.

Этот храм во имя Смоленской иконы Божией Матери сохранился и действует до сих пор, неподалеку от него и похоронена блаженная Ксения. Она беспокоилась, чтобы постройка была как можно надежнее, говорила:

– Ничего, устоит!

О чем ты, Ксения?

О том, что пройдет почти полвека, ее самой уже давным-давно не будет в живых, и во время страшного наводнения 1824 года здесь, на окраине Васильевского острова, смоет практически все постройки.

Кроме храма.

Блаженная Ксенiя на лестнице с поклажей.

* * *

Осталась после мужа 26 лет,

странствовала 45 лет.

Всего жития на земле ей было 71 год.

* * *

Перед убийством 24-летнего Иоанна VI Антоновича, несчастного русского императора, кого возвели на престол в младенчестве, через год свергли и на долгие годы заточили в Шлиссельбургскую крепость, – три недели перед этим убийством блаженная Ксения целыми днями горько плакала.

– Что ты, Андрей Федорович, плачешь? Не обидел ли тебя кто-нибудь?

– Там кровь, кровь, кровь! Там реки налились кровью, там каналы кровавые, там кровь, кровь!

Ей нас жалко.

Всех.

Добрых и злых, правых и виноватых. Она любит каждого. Она поможет вам.

Причины болезней

Не «за что», а «для чего»

Почему страдают дети

Оккультное поражение

Святые и их «специализация». Пантелеимон – целитель

Пантелеймон – всемилостивый

Любимый русский святой

Георгий Победоносец, Николай Чудотворец, Пантелеимон-целитель, Димитрий Солунский – любимые русские святые. При том, что никогда на Руси не бывали, не живали, по нашей земле не ступали. Но спросите любого: «Каких святых особенно чтут у нас?» – и непременно услышите эти имена. Так что наши они, русские.

«Вспоминаю недавний свой „конфликт“ в храме возле иконы целителя Пантелеимона. Тихонечко, дабы не мешать моющей пол старушке, рассказываю знакомой:

– Целитель Пантелеимон жил в первые христианские времена, в Никомидии. Это далеко, в Малой Азии на берегу Мраморного моря...

– Ерунду говоришь, – набрасывается на меня старушка, – в Малой Азии какой-то... Русский он. Наш, родненький. Зачем человека запутываешь?..

...Я не знаю храма, где не было бы иконы целителя Пантелеимона. Вот уж действительно наш, родненький, что с того, что из Никомидии. И в православных домах его иконка обязательна. Молится болящая, немощная Русь, просит угодника своего о вспоможении. Верит ему. Бросает недополотые грядки в день светлой его памяти.^[21]

Особенно много в этот день по храмам убогих. Костыли, инвалидные коляски, перекошенные судорогой лица, воспаленные глаза, обрубки рук, истошный крик безумия – все сегодня здесь. Одни только входят в храм и торопятся к свечному ящику, чтобы купить свечу и затеплить ее и попросить: „Помоги, целитель. Мне, матери моей, сыну, дочке, сестре, брату, снохе, отчиму...“»^[22]

Этого святого почитают на Руси с незапамятных времен – более тысячи лет. В основании престола Преображенского собора в Чернигове (1030–1031 гг.) заложена частица его мощей, примерно к тому же времени относится похвальное слово святому Пантелеимону о чудесном исцелении благоверного князя киевского Мстислава Великого. В 1151 году святой спас от верной смерти в битве великого князя киевского Изяслава, нареченного в крещении Пантелеимоном – и с тех пор остается для русских людей не только целителем, но и надежным покровителем воинов.

В 1169 году на Святой горе Афон русские монахи получили на вечные времена обитель во имя святого великомученика Пантелеимона. С XIV века и до наших дней там хранится великая святыня – честная глава великомученика. С тех пор любовь на Руси к этому святому утвердилась особенно прочно. Там же, в Афонском монастыре, глубоко чтится чудотворная икона святого отрока, которая во многих списках разошлась по всему православному миру.

При Петре I в день памяти святого Пантелеимона русский флот одержал две большие морские победы при Гангуте и Гренгаме, решившие исход Северной войны. В благодарность император повелел воздвигнуть в Петербурге собор великомученика Пантелеимона. Он и по сей день остается самым большим в России храмом во имя этого святого.

В Москве на Мясницкой в последней четверти XIX века при большом стечении народа торжественно освящена часовня святого великомученика Пантелеимона. Часовня огромна, побольше иного собора. Была она с четырехэтажный дом, увенчанная огромным куполом. Ее главная святыня – мощи великомученика Пантелеимона, принесенные в Москву с Афона в 1866 году.

Храм Новоафонского монастыря в Абхазии во имя святого великомученика и целителя Пантелеимона, вмещающий три тысячи богомольцев, точно копирует тот, что стоит на Афоне. Первый камень в его основание собственноручно заложил император Александр III. Как вы думаете, что находилось в соборе во время последней абхазской войны 1992-93 годов? Разумеется, госпиталь для абхазских воинов! Что еще могло оказаться под покровительством святого целителя? А с 1994 года монастырь снова стал действующим.

Собор, часовню или придел святого Пантелеимона вы найдете везде. В любой церкви увидите его икону. В конце книги приведен неполный, приблизительный, краткий список церквей, часовен, приделов, мест, где хранятся чудотворные и чтимые иконы святого и его мощи, источники, освященные во имя его. Святого Пантелеимона действительно знают все. От Москвы до самых до окраин, с южных гор до северных морей, с древних времен до наших дней, чтили и чтут у нас великомученика Пантелеимона, обращаются к нему с горячими мольбами о помощи.

Почему чтут?

Да потому что он – помогает.

«Была я в морском паломническом рейсе. Позади Константинополь, Кипр, Святая Земля Иерусалимская, впереди – Греция. Завтра рано утром причалим мы к залитому солнцем порту Салоники и отправимся на морскую прогулку вдоль полуострова Афон, на котором живут православные монахи. Монастырь называется Пантелеимонов в память целителя Пантелеимона. Но это завтра... А сегодня дружеский вечер в одной из кают. У одной из паломниц день рождения. Вспоминаю про бутылку шампанского в своей каюте, оно будет очень кстати на нашем застолье. Бегу, бегу за подарком по узкой палубе, вдоль одинакового ряда каютных дверей, по крутой корабельной лестнице. Тороплюсь. Все уже собрались, ждут меня – с шампанским. И вдруг – что-то сверкнуло у самых глаз, полоснуло нестерпимой болью. Ничего больше не помню. В себя пришла в собственной своей каюте. Лежу. Надо мной склонилась подруга. Рядом еще одна. Слышу слова их молитвы: „раба Божия Наталия“. Похолодело сердце. Отпевают, что ли? С трудом ворочаю языком – прекратите.

– Тише, – говорят они мне, – тебе нельзя разговаривать.

Что же случилось со мной? В тот момент, когда я сбегала по лестнице, напротив резко, изо всех сил, распахнул дверь камбуза корабельный стокилограммовый кок. Тоже торопился. Дверь тяжелая, массивная, с металлическими острыми краями. Один край ее и пришелся мне аккурат в лоб. Рассек его без особого труда.

Мне долго не давали зеркало. А когда все-таки дали... Лучше бы не давали. Кровоточащая рана, заплывший глаз, перекошенное лицо. Надо мной читали молитву о болящей Наталии, а я, глотая слезы, расставалась с завтрашней прогулкой вдоль Афона. Куда мне теперь? Всю ночь промучилась. Голова разламывалась от боли, никакие компрессы не помогали. Но утром, измученная, невыспавшаяся, все-таки решаюсь на прогулку к Афону. Отговаривают: посмотри на себя. А что смотреть-то? И так знаю, что страшней не бывает. Но ведь монастырь Пантелеимонов, а Пантелеимон-то – целитель! Неужели оставит он своими молитвами травмированную паломницу из России? Меня усаживают на переднее сиденье автобуса. Подруга держит наготове лекарства. Сижу, боясь шевельнуться. Красота за окном не радует, болит, ох, как болит голова. Сочувственные взгляды: ну как? Нормально – улыбаюсь натянуто. А сама уже сто раз пожалела: куда еду, лежала бы себе в каюте...

Пересаживаемся на паром и – в сторону Афона. Звоном колокольным встречают нас монахи Пантелеимонова монастыря. Звон веселый, солнечный рассыпался по морской глади... отделяется от монастырского причала лодка. В ней трое монахов, догоняют наш паром, пересаживаются. В руках осторожно, трепетно держат небольшой резной ковчежец. Мощи целителя Пантелеимона... Божий угодник явился сам, к нам, чьим немощам несть числа, ко мне, сидящей в тенечке под синим зонтиком, так уставшей от саднящей на лбу раны. Вот уж поистине скорая помощь! Не дерзну даже приблизить мысль, что были услышаны мои молитвы, но на корабле столько монахов, священников, глубоко верующих паломников. Многие сочувствовали мне, может, молились?

Мы по очереди подходим к ковчегу и прикладываемся к святым мощам. Мы волнуемся, мы понимаем, что в нашей жизни сейчас особая минута. Вот и моя очередь. Приложившись к мощам, мысленно прошу целителя – исцели, помоги в немощи и совершаю дерзкий поступок: истерзанным своим лбом прикасаюсь к темнеющим в ковчеге мощам. А вечером... вечером у паломников было нечаянное развлечение: они искали на моем лбу... следы от раны. Опухоль спала, глаз открылся, рана зарубцевалась, и только тоненькая, едва заметная ниточка шрама легла на мой лоб памятью об ушедшей боли и свершившемся чуде.

Вот такая история. Среди моих коллег в редакции есть двое путешествовавших со мной и готовых подтвердить сказанное. А впрочем, зачем нужны подтверждения? Не было бы помощи от никомидийского святого, не шли бы к нему люди. Вспомните, к каким докторам мы ходим? К тем, кого нам порекомендуют. А рекомендуют уже после того, как кому-то помог. Молва, как добрая, так и худая, на Руси всегда проворна. И если уж идут, если уж припадают к иконе, если уж за своего, за родненького почитают, – помогает Пантелеимон. Одним помогает, к другим доброй молвой доходит. Вот и идет по Руси слава угодника Божия, и перед иконой его всегда свечи».^[23]

Сама садик я садила

Родные, любимые, любящие

Мы не православные. Нам поможет?

Молитва – смысл и поза

Поклоны и крестное знамение

Молитвы целителю Пантелеимону

Икона

Свеча и лампада

Святая вода

Освященное масло

Исцеляющие мощи

Святые источники

В Храме

Возле иконы

На молебне

«Я хочу поставить свечку». «Я хочу подать записку»

Благословение священника

Исповедь и причастие

Дома, на улице и вообще где угодно

В поликлинике и больнице

Тихий отрок

Чудо?

Ну да, чудо

Святой Пантелеимон услышит нас везде, где бы мы ни находились. Это так. Но существуют места особого его присутствия. Это храмы или престолы, освященные во имя его, источники, названные его именем, где во имя его Господь совершает исцеления; чудотворные или просто особо чтимые иконы, возле которых ощущается особая благодать – ибо молясь у них, многие люди уже получили облегчение или исцеление. Нужно ли специально ехать к этим святыням и искать эти храмы? Поможет ли там святой «с гарантией», или, хотя бы, более вероятно, нежели если мы возопим к нему, недвижимые, лежа на одре болезни?

Никаких гарантий нет. Куда б ни шел, ни ехал ты, Господу и Его великомученику нужны наше сердце, наша вера, наша любовь и надежда. Поэтому, если сердце требует, зовет именно в храм святого целителя и великомученика Пантелеимона – отправимся туда. Если сердце молчит, не стоит бить ноги и тратить время ради галочки, ради псевдогарантии.

Мы рвемся всем сердцем к местам, связанным с жизнью дорогого нам человека. По этой улице он ходит, этих предметов касаются его руки, эту книгу он читает – вот его пометки на страницах. Потому и становятся дороги нам эти места или предметы. Но даже в человеческих отношениях недопустимо, болезненно, ненормально превращать предметы в фетиш, замещать ими живого и любимого человека. То же самое в области духовной.

Поэтому будем преклонять колени у мощей целителя, у его чтимых икон, поедем на его святой источник – но по доверию и любви к нему самому, а не ради выискивания «святынек», «особой благодати» и «чудесных мест».

Ниже приводится очень неполный, очень примерный список. Это храмы и престолы в храмах, освященные во имя святого Пантелеимона, места, где можно приложиться к его чудотворным и чтимым иконам, частицам мощей, окунуться в его святые источники. Я не ставила перед собой цели собрать абсолютно все адреса, но лишь хотела показать вам, что их очень много по всей бывшей Российской империи (скромно переименованной когда-то в СССР). Но даже немногие сведения, приведенные здесь, к сожалению, могут оказаться не вполне точными.

Москва

Петербург

Север и Северо-Запад России

Центр России – храмы, престолы, иконы

Поволжье. Храмы во имя св. вмч. и целителя Пантелеимона

Урал, Сибирь, Дальний Восток

Южные районы, Украина, Беларусь

Едем на источники

– Полгода не пьет.

– А раньше такое бывало?

– Нет, уже много лет дольше двух недель не держался. Женщина маленькая, худенькая, во взгляде надежда. Она уже год молится за мужа перед иконой Богоматери «Неупиваемая чаша». В молитве по соглашению участвует много людей – жены, матери, сестры, родители алкоголиков и наркоманов. В воскресенье по окончании литургии священник читает общую молитву перед иконой, кропит молитвенников святой водой. По будним дням ежедневно ровно в 11 часов вечера все они по своим домам встают на молитву по соглашению. Текст молитвы напечатан на отдельном листе, вписаны имена тех, кто молится о близких, согласившись просить «о даровании сил и терпения перенести все посылаемое» и «о помощи в благих делах и исцелении от пагубной страсти винопития и наставлении на праведный путь православной веры болящих» – далее имена тех, о ком молятся. Список постоянно корректируется, вписываются новые люди – те, кто присоединился к общей молитве; исчезают те, кто перестал участвовать в этом соглашении, расхотел и ушел – или умер в запое, от передозировки.

– Батюшка, а ему поможет моя молитва?

– Как молиться будешь.

Вот и в другой семье – росточек надежды.

– Да что со мной происходит? Все пьют как люди, а меня тошнит при одном взгляде на вино и водку. Сижу дурак дураком.

Мать делает вид, что знать ничего не знает, но огонек надежды в сердце разгорается ярче.

На иконе «Неупиваемая чаша» – Богородица воздевает руки с раскинутыми ладонями в жесте заступнической молитвы. Перед Ней в чаше – стоящий Младенец Христос. О ком Она молится, о чем? О нас, с верой и надеждой на исцеление молящихся, перед Ее иконой. Так воздевал руки к Богу Моисей: «Спаси, помилуй Твой народ, Господи»; так молились ветхозаветные первосвященники; так молятся о нас священники в алтаре православного храма. Этот иконографический образ называется Орантой (от лат. orans – молящийся). В русской традиции подобный тип иконы получил особое именование – «Знамение»; в нем делается важной не только посредническая заступническая молитва Богоматери Оранты, но и Боговоплощение Христа. Взор Ее обращен прямо на нас, во всем облике – спокойствие и сила. «Ты видишь? Я молюсь о тебе. И Сын Мой – здесь, с тобой, за тебя».

На первый взгляд, странный образ. Младенец в чаше смотрится непривычно. И название иконы, если вслушаться, звучит необычно. Почему Он – в чаше? Почему чаша – неупиваемая? Что это вообще значит: неупиваемая?

В акафисте Пресвятой Богородице в честь иконы Ее «Неупиваемая чаша» Она зовется «Агницей, рождшей Агнца, взъемлющего грехи мира». О чем это? О том, что Мать предстоит нам, грешным, вместе со своим Сыном, Который взял на Себя все наши грехи. Это нужно хорошенько осознать, потому мы об этом никогда не думаем, не понимаем, мы преступно холодны и равнодушны к величайшей в мире жертве, принесенной за нас. У нас есть другие интересы и другие темы для раздумий, масса проблем и нерешенных ситуаций. И «какое нам, в сущности, дело, что все возвращается в прах?» Пока не случится беда, пока не постигнет горе, мы порхаем, как мотыльки-однодневки: день да ночь, сутки прочь. В школу – на работу, обед – ужин, погуляли-поплясали, радость-огорчение, любим – бросаем, прогулка под луной – пляж под солнцем, пиво – лимонад... Какое, ну какое нам дело до Ее глаз, строго смотрящих с иконы, до Ее ребенка, единственного безгрешного человека на земле, Который добровольно отдает свое Тело и Кровь, лишь бы спасти нас от бездумного нашего существования?

Неупиваемая – неиспиваемая – бесконечно, навсегда полная чаша. Она открывается в акафисте как чаша жизни и бессмертия, духовную жажду нашу утоляющая, чаша, черпающая нам радость от источника бессмертия, чаша божественных дарований.

Младенец в чаше – жертва за каждого из нас, приносимая на каждой литургии. Он заколается как невинный агнец, чтобы своей кровью вновь и вновь искупать наши грехи – равнодушие, безлюбовность; чаша Святого Причастия – вот что нужно пить, вот в чем спасение нас от нас самих.

А мы пьем. То есть практически все – попиваем. Нам это нравится. Природа не терпит пустоты. И чаша души, не наполненная пребыванием с Богом, Его жизнью и смыслами, наливается хмельной веселой пустотой. А потом – так часто, так невероятно часто – из легкого, веселого «употребления» спиртного вырастает страшный алкоголизм.

И тогда делается ясно, что у пустоты, которая привела к этой страшной беде, нет дна. Что чаша, которую мы подносим себе сами, веселая заздравная чаша радости жизни – неиспиваема, бездонна.

Как неупиваема и чаша подлинной жизни.

Тогда мы начинаем молиться Богоматери перед иконой Ее «Неупиваемая чаша».

О себе, о родных, впавших в полную власть зеленого змия.

Матерь Божия предлагает каждому чашу неиссякаемой любви, Неупиваемую чашу Божественной благодати.

В городе Серпухове под Москвой стоят почти рядом два монастыря: Владычный и Богородицкий Высоцкий. В обоих хранятся чтимые списки с иконы «Неупиваемая чаша», в обоих ежедневно служатся ей молебны, в обоих любовно записывают случаи исцеления по молитвам к ней. Именно из Серпухова пошло поклонение этой иконе по всей Руси. О появлении же ее во Владычнем монастыре рассказывают так.

Сказание это, по справедливости, принадлежит всему Владычнему монастырю, но более оно все-таки есть сказание монахини Елизаветы (+1910), потому что она была церковницей при том храме, где обретена была чудотворная икона «Неупиваемая чаша» и в то самое время. Святой иконе она прислуживала до самой своей кончины. Вот ее рассказ.

Случившееся произошло в первый год игуменства матушки Марии (1878 г.). Один крестьянин Тульской губернии Евфремовского уезда, отставной николаевский солдат, с пенсией, имел слабость к вину. Он пропивал все в доме и всю пенсию и дошел до нищенского состояния. В довершение бедственности у него отнялись ноги. Но и при этом он не переставал пить. Находясь в таком разладе душевном, телесном и материальном, он видит однажды сон: приходит к нему старичок благообразного вида и говорит ему: «Иди в Серпухов, во Владычний монастырь, там в Георгиевском храме есть икона Божией Матери „Неупиваемая чаша“, отслужи перед ней молебен и будешь здоров и душою и телом». Но крестьянин, несмотря на то, что сон, видимо, был необыкновенный, не пошел в Серпухов, потому что не знал, как добраться туда без ног и без гроша денег. Тогда тот же старец явился ему во второй и в третий раз и уже настолько грозно потребовал исполнить его приказание, что наш крестьянин решился немедленно отправиться в путь. Двигался он на четвереньках. По лежащим на пути селениям останавливался для отдыха и подкрепления пищей. На одной из таких остановок старушка-крестьянка приняла его на ночлег, напоила и, в облегчение болезненности ног, растерла их и уложила больного и усталого путника на печь. И вот что тогда случилось: ночью, проснувшись, путник почувствовал приятное ощущение в ногах и тут же с большой осторожностью, спуская их с печи, попробовал встать на ноги. Хотя и очень слабо, но он может стоять на ногах! И с нетерпением ждет утра, чтобы отправиться в дальнейший путь: теперь уже, может быть, не на четвереньках, а на ногах, хотя и с помощью палок! Но добрая старушка удержала его еще на сутки и опять на ночь растерла ему ноги. Видимо, больному стало лучше. И он действительно теперь уже идет, правда, сначала с двумя палками, а потом уже и с одной. Так дошел он до Серпухова и до Владычнего монастыря. Обут был в теплые валеные сапоги, несмотря на июль месяц.

Во Владычнем монастыре он поведал о своих дивных сновидениях послушнице Захарии (впоследствии монахиня Елизавета) – церковнице при храме великомученника Георгия – и настойчиво просил, чтобы отслужен был молебен Матери Божией перед ее иконой «Неупиваемая чаша». Последним он вводил всех в большое затруднение, потому что в монастыре никто не знал иконы Божией Матери с таким наименованием. Тогда явилась мысль: уж не та ли это икона, которая висит в проходе из Георгиевского храма на колокольню или в ризницу. На ней есть изображение чаши. И каково же было удивление всех, когда на обратной стороне этой иконы действительно усмотрели надпись: «Неупиваемая чаша». Знаменательно было и то, что когда путника подвели к раке преподобного строителя Варлаама, то в его святом лике он сразу же признал того благолепного старца, который явился ему во сне и повелел идти к Матери Божией «Неупиваемая чаша» в Серпухов во Владычний монастырь.

День явления иконы точно неизвестен. Поэтому празднование иконы – в день преставления преподобного Варлаама Серпуховского – 18 мая по новому стилю, так как она была явлена именно его предстательством. В 1997 году по благословению Святейшего Патриарха Алексия II было установлено совершать в этот день общецерковное празднование иконе Божией Матери «Неупиваемая чаша». В XIX же веке празднование «Неупиваемой чаши» совершалось в день иконы «Знамение», вариантом которой она является, 10 декабря по новому стилю. Поэтому в наши дни возрождается традиция празднования иконы «Неупиваемая чаша» 10 декабря.

Как известно, на Руси есть веселие в питии и не может без этого быти. Неудивительно, что, заслышав об исцелениях от иконы, жертвы национального «веселья» немедленно толпами стали стекаться в Серпухов. Многочисленные случаи излечения пьянства прославили икону по всей России. Ее всенародное почитание длилось до 1919 года, когда в числе многих других серпуховских икон чудотворная икона была сожжена на берегу реки Нары.

Новой власти не был нужен опиум для народа. Она поставляла его сама, в потребных количествах. Поэтому священников расстреливали или – что нравилось властям даже больше – распинали на царских вратах храмов, забивали насмерть в алтарях, храмы осквернялись или вовсе взрывались, иконы сжигались. Среди утраченных икон – чудотворные и чтимые за многие спасения и исцеления, и в их числе – подлинник иконы Божией Матери «Неупиваемая чаша».

У какой же иконы молятся сегодняшние паломники, стекающиеся в Серпухов отовсюду, из дальних мест, из городов и весей, как встарь, более ста лет назад? Сестры Владычнего монастыря рассказывают так.

«В 1993 году в Высоцком мужском монастыре, через два года после его открытия, был написан список чудотворной иконы „Неупиваемая чаша“, что послужило началом возрождения почитания этой иконы после долгих лет богоборчества.

В 1995 году, в первый год возрождения Владычнего монастыря игумения Алексия, получила благословение митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия на возрождение почитания иконы „Неупиваемая чаша“ как явленной во Владычнем монастыре. В этом же году со старой фотографии был написан точный список иконы „Неупиваемая чаша“. При письме сохранены все пропорции иконы и академический стиль, характерный для подлинника. Со временем написания иконы, когда образ находился еще у иконописца, связано первое чудо исцеления от пьянства.

В начале Светлой Седмицы во время богослужения кто-то оставил на крыльце храма киот, завернутый в портьеру. Все люди из храма вышли, а киот все стоит. Когда сестры развернули ткань, то увидели, что киот старинный, с резьбой и совершенно целый. Все недоумевали, кто бы мог принести его, и дивились неожиданной находке. А когда в пятницу привезли новую икону „Неупиваемая чаша“, то все удивились еще больше: оказалось, что киот точно подошел к ней по размеру. Так эта икона до сих пор и находится в этом киоте. Приблизительно через год пришла в храм женщина, смотрит на икону „Неупиваемая чаша“ и говорит: „Так ведь это мой киот!“ Эта женщина рассказала, что когда она принесла в монастырь киот, ее сын бросил пить. Вот ведь как случилось – никто не знал, какая икона будет находиться в этом киоте, а Богородица уже исцелила человека».

Икона периодически мироточит с 19 августа 2000 года. Некоторые люди и целые паломнические группы свидетельствуют, что иногда глаза Богоматери становятся как живые: щурятся или открываются шире. Такое необычное явление дважды было зафиксировано и на фотографиях.

Так что серпуховских чтимых списков два: один во Владычнем женском монастыре, второй в Богородицком Высоцком. Более того, в многочисленных списках икона «Неупиваемая чаша» разошлась по всей стране. Пожалуй, нет храма, где не было бы ее.

Чудеса от иконы многочисленны, они фиксируются и в обоих монастырях, и в приходах по всей стране. Помогает Богоматерь не только от пьянства. Особую благодать Она подает через эту свою икону еще и страдающим наркоманией.

Почему люди пьют? Колются? На сей счет есть многочисленные медицинские исследования, определяющие вероятности, степени риска и предрасполагающие факторы. Все эти исследования, конечно же, необходимы, как необходимы и медицинские способы излечения человеческой плоти, психологические – души. Но вот в чем беда: пьянство, наркомания – болезни системные, они прежде всего от духовной пустоты, от бессмысленности и бесцельности бытия, от поставления во главу угла своих «хочу» и «приятно». При подобном духовном вакууме и запускаются психологические и физиологическое программы саморазрушения. Поэтому лечить алкоголизм медицинскими способами можно, излечить – нет.

«Промыть» организм препаратами через капельницы, провести гемосорбцию, плазмофорез – сколько угодно. Это очистит тело. Но что вы сделаете с общей бесцельностью существования? Поэтому так редки и ненадежны ремиссии наркоманов, так легко срываются «завязавшие» алкоголики. Чтобы человек по-настоящему излечился от зависимости, чтобы его ремиссия оказалась действительно стойкой – длиной в жизнь – он должен обрести цель и смысл бытия.

Разве такого не бывает? Конечно, бывает. Разве не может исцелиться человек без обращения к Богу? В принципе, может. Молодая наркоманка, вытащенная из самой преисподней бытия любящим человеком, стерпевшим все виражи и мертвые петли ее возвращения в нормальную жизнь – вышла за него замуж, родила ребенка, души не чает в муже и сыне, не колется уже больше 15 лет.

– До сих пор не могу смотреть на шприцы. В аптеке, например. Отворачиваюсь.

– А что дает тебе возможность не сорваться во время стресса, не прибегнуть к тому, старому, способу «решения проблем»?

– Я просто знаю, что если хоть раз возьму в руки шприц, муж заберет сына и уйдет навсегда.

Вот другая женщина, которую сильно покидала жизнь. На очередном повороте судьбы встретила человека, полюбившего ее и принявшего даже сына-подростка. Но – наркомана. В стадии ремиссии.

– Что ты делаешь? Он же неминуемо сорвется.

– Сорвется – стерплю. А пока что мы с ним собираемся организовать общество помощи наркозависимым. Он многое про это знает, сам регулярно проходит реабилитацию и теперь хочет помогать другим людям.

Представьте себе, уже несколько лет – и ее муж держится. Любовь и – самое невероятное – взаимное уважение царят в этой семье.

Так что – бывает. Но редко. Крайне редко. Чаще благими намерениями вымощена дорога в ад.

Страдает больной. Страдают близкие. Созависимость – страшная вещь. Мать, жена, сестра любого алкоголика знает это состояние. Следить, в каком он настрое и как спит, есть ли аппетит, не злится ли – не подступают ли вновь признаки надвигающегося запоя. Жить, когда невозможно спланировать дела на неделю и тем более месяц вперед. Когда не факт, что удастся пригласить гостей. Когда постоянный, постоянный, непреходящий стресс – вся жизнь сплошное ожидание: запьет? Не запьет? Остановится сейчас? Не остановится?

Тут впору завыть-завопить (что мы и делаем): «Я ему всю жизнь отдала, а он...», «Ночей недосыпала, куска недоедала, во всем себе отказывала^» И центральный вопрос: за что?

И на это отвечает акафист «Неупиваемой чаше», где Богородицу зовут: «Скорбьми грехи наша очищающая, печальми немощи наша врачующая», «Терпеливых страдальцев благодатными дары утешающая», «Ходатаицу о многогрешном роде христианском, погрязшем в беззаконии и пребывающем во греха». То есть правильным вопрос будет – не «за что?», а «для чего?», для чего мне дан пьющий муж? Что спасительного моей душе несет сын-наркоман? И ответом будет: терпение, отказ от греха, укрепление души, поставление самой себя в правду и веру.

Жестоко? Не нам судить. Только давно известно: не принято на Руси бросать пьющих мужей, детей и свекров. Предательство это. Их принято – любить и вымаливать.

Однажды священник, выслушав от прихожанки очередную порцию жалоб турка в смеси с плачем Ярославны, бесконечную ее вариацию на тему пьющего и колющегося мужа, сказал, как отрезал:

– Матушка, когда такое в доме творится, жена должна с коленок не вставать, мужа и семью вымаливать. А ты чем занята?

Действительно, чем? Саможалением и организацией общественного мнения, практически сбором подписей на тему: «Этот подлец опять запил. Пора его бросать!»

Сколько можно? Наступает момент – и не остается ни любви, ни терпения, ни желания делать что-либо для деградирующего человека, опускаются руки и становится окончательно ясно – игра проиграна, нужно бежать из этой ситуации, выручать себя.

Принято хаять русскую покорность, русское терпение, принято стало употреблять невесть откуда взявшееся, дико звучащее для русского уха выражение: «Это твои проблемы». Ты пьешь – и это твои проблемы. А я пошла.

Для православного сознания подобное поведение – невозможно. Даже если муж, сын, отец – пьянь подзаборная, он будет подобран под этим забором, принесен домой, отмыт и уложен в постель. Иначе – немыслимо. В этом верность. В этом вера. Стоять до последнего, даже когда все другие ушли.

Семья – единое целое, и если близкий человек начинает пить, то это проблема не только его. Это проблема всей семьи, в которой укоренился порок. В борьбе со страстью винопития важно не просто добиться от человека того, что мы считаем нужным, главное не только рассказать, но надо показать возможность иной жизни. Поэтому приходится начинать с себя. Потому что не только у родственников к пьющему есть претензии относительно его поведения, но не меньше претензий и у страждущих к своим ближним. Видя, как вы сами меняетесь, близкий вам человек тоже начнет меняться.

Оптинский старец Амвросий замечал: «Пишешь ты, что муж твой чрезмерно предан винопитию, а ты с ним жестоко обращаешься, бьешь его, когда он бывает в нетрезвом виде. Боем ничего не выбьешь, а хуже в досаду его приведешь. А ты лучше с верою и усердием молись за него».

Святые отцы говорят: пьянство врачуется прежде всего терпением и любовью. Бороться нужно не с человеком, а за человека, с той страстью, с тем пороком, от которого страдает и гибнет его душа и тело.

Об этом тоже говорится в акафисте, где Пресвятая Богородица с любовью зовется надеждой безнадежных и утолением печалей, являющей милосердие к падшим и несчетною благостию самых презренных и отверженных не оставляющая, глубину милосердия грешным показующая и под тяжестию греха пьянства падающих матерними руками возставляющая.

В любом человеке до конца, до самой смерти сохраняется образ Божий. Об этом пишет, в частности, священно-мученик Митрофаний (Серебрянский): «В каждом встречающемся тебе на пути жизни человеке ищи прежде всего хорошее, остатки образа Божия... они есть несомненно, только часто – ах, как часто! – прикрыты густым слоем разврата, суеты. Не обижайся же на скверные выходки по отношению к тебе грешника, он больной, прости его, кротко обойдись с ним, постарайся пробудить в нем раскаянье и сознание своего подобия Богу... За всякого оскорбившего тебя или на твоих глазах согрешающего внутренне молись примерно так: „...спаси сего грешника и наставь его на путь покаяния и исправления; ведь Ты и за него страдал“».

Что происходит, когда мы молимся перед иконой «Неупиваемая чаша»? Механизм действия нам, разумеется, неведом. Четвертый закон термодинамики гласит: только разнообразие может уничтожить разнообразие, разнообразие управляющей системы всегда выше разнообразия управляемой системы, Творец больше Своего творения, горшечник неподотчетен горшку. Но мы можем наблюдать то, что нам открыто.

Если человек хочет исцелиться от пьянства, наркомании, курения, то его воля оказывается поддержанной, подхваченной молитвой Богоматери и волей Самого Христа. Тогда исцеление может быть практически мгновенным. Если оно полезно, конечно.

– Интересное кино, неужели прекратить пить или курить может оказаться неполезным?

– Может. Если человек осознает свой недуг винопития как греховный, как путы на ногах, как наручники, сковывающие волю и парализующие силы, если понимает, что не в состоянии сам, своими силами выйти из этого пагубного состояния, если признает благодаря ему свою немощь – то не исключено, что мгновенное исцеление принесет ему вред. Ибо он может возгордиться, решить, что «сам крут», приписать прекращение пьянства самому себе и превознестись до высот неведомых. И это будет плохо. Потому что сила Божия в немощи совершается. Господь пришел спасти тех, кто нуждается в Его спасении. Фарисеям и так хорошо жить на свете, у них все в порядке.

Жил-был не так давно очень талантливый молодой человек. Он был умен, добр, щедр, великодушен, нежный отец, любящий муж и преданный сын; отличный специалист, каких в городе мало, он непрерывно повышал свой профессиональный уровень. К тому же стирал пеленки, чинил дома все, что нуждалось в починке, с удовольствием выгуливал жену и ребенка. И был у него один крохотный недостаток – запущенный алкоголизм в сочетании с наркоманией. Пил запоями, потом выходил из запоя и вновь делался таким, каким любили его в семье. Некоторое время после очередного состояния аута жил в чувстве глубокого раскаяния, но постепенно начинал расправлять плечи, гордо поглядывать по сторонам, пошвыривать деньги как чаевые, покрикивать на подчиненных. Неделя-другая – и перед семьей уже оказывался натуральный жлоб, самовлюбленный и самоуверенный. Выносить его самодовольство становилось все труднее. Но тут – ррраз! – и он впадал в очередной запой или «закол», из которого снова выходил хорошим, добрым, любящим и относительно кротким. Запои явно прибавляли ему добрых человеческих качеств.

С чем, с кем воюет человек, своей волей решивший отказаться от пития, от курения, от любой зависимости, порабощающей его – пускай даже этой зависимостью окажется такая малость, как обязательная, неотменимая ежеутренняя чашка крепкого чая с пряником «Невский»? Бой идет не ради славы – ради свободы от порабощения: привычками собственной натуры и бесами. Да, где несвобода, где плотная «подсадка» на что-либо, там без дьявольского воздействия не обошлось.

И тогда Бог и Его Мать вступаются за человека, ведущего эту трудную битву. Акафист свидетельствует, что Богородица простирает руку помощи всем требующим ее заступления. Что Она приражение страстей плотских отражать нам помогает, мысль благую в сердце наше полагает и нечистую совесть нашу просвещает. Что Она – ведущим брань против мира, плоти, дьявола и пьянства добрая Споспешница.

Но если человек сам не хочет бороться за свою свободу и жизнь, если его все устраивает? Если мешают жить лишь охи-вздохи и страдания ближних, бесконечно раздражая и выводя из равновесного состояния? Тогда Она душу его озлобленную умягчает и готовит к слышанию голоса Бога. Так одна бабушка постоянно ездила в Серпухов, ежегодно, невзирая на слабое здоровье и дальний путь, – по обету ездила. Сколько лет, и сама точно не помнит, то ли 5, то ли 7, и вот наконец результат – внук, о котором молилась, потихоньку-потихоньку переставал пить, да и вовсе наконец перестал.

Молитва перед иконой – не кнопка, которую нажал и ждешь результата: «Эй вы, там, наверху, давайте, я жду!» Это скорбная просьба, робкая мольба, это ужас и отчаяние, это невозможность найти спасение где-либо в другом месте. Это прибегание под покров самой великой в мире любви.

Так по-настоящему избавляются от зависимостей. Не на время, а навсегда. И не только те, кто «может курить, а может не курить», а те, кто пьет и курит до смерти, до саморазрушения, не в силах остановиться – такая великая зависимость воцарилась в душе.

Подняться из своих саморазрушительных страстей можно несколькими способами. Опереться на страх: подшиться, закодироваться. Сделать ставку на силу воли и, следовательно, гордость: «Я смогу, я сильный». Оба способа оставляют за бортом нашего делания Самого Бога. Поэтому реально – не работают. Все способы лечения зависимостей, основанные на указанных принципах, приводят – если приводят – к временным неустойчивым состояниям компенсации. А потом все либо повторяется сначала, либо одна болезнь переходит в другую, винопитие – в игроманию, курение – в трудоголизм. Да, конечно, бывают страсти более или менее разрушительные для самого их носителя и окружающих, и в этом смысле трудоголик куда милее, чем алкоголик. Только вот, во-первых, полноценным, свободным, равновесным и открытым миру человеком он не стал, а во-вторых, вероятность такого достаточно благополучного исхода ничтожно мала, чаще всего люди продолжают бег все по той же проложенной ими колее.

Но можно опереться на любовь. Меня любят (Сам Христос, Богородица, жена, отец, мать) – и я их люблю. Любовь дает силы, чудотворная икона ниспосылает благодать. Молятся близкие. В таинствах исцеляется душа. Исповедь снимет с души многолетние напластования грехов, очищает и убеляет ее. Причастие соединяет с Господом, и Он Сам начинает действовать в человеке, разгоняет Своим присутствием мрак и скверну.

В церкви накоплен большой практический опыт борьбы с пагубными страстями. Одно из самых действенных средств против пьянственной страсти – принятие обета трезвости. Причем не только болящим, но и его близкими. Действительно, странная ситуация: ты алкоголик, и потому пить не имеешь права, а мы тут по-семейному, по-родственному усидим бутылочку. Куда руки тянешь? Ни-ни, тебе нельзя.

Обет трезвости принимается в первую очередь семьей. Часто это целая процедура, разработанная в активно действующих по стране все более многочисленных обществах трезвости. Обет трезвости – это благочестивое обещание совершенно не употреблять спиртного в течение определенного срока, которое человек дает Богу в храме перед Святым Крестом и Евангелием.

Во многих храмах читаются молитвы по соглашению, регулярно читаются акафисты перед иконой «Неупиваемая чаша», совершаются паломнические поездки по святым местам и в первую очередь, разумеется, в Серпухов.

От алкогольной и наркозависимости молятся также святому мученику Вонифатию и святому праведному Иоанну Кронштадтскому, много потрудившемуся на ниве народной трезвости. На основе духовного наследия святого праведного Иоанна Кронштадтского и его ученика священника Александра Рождественского были составлены правила жизни для тех, кто хочет вести трезвую жизнь и помогать алкозависимым. Свод этих правил назвали «Путь ко спасению». Александр Рождественский основал самое большое в дореволюционной России Александро-Невское братство трезвости. В 2005 году исполнилось 100 лет со дня кончины этого апостола трезвого образа жизни.

Когда пора начинать молиться об исцелении себя или родного человека? Когда это имеет смысл? Когда еще не поздно? В любой момент. Пока человек жив, жива надежда, и чудеса исцеления по молитвам происходят даже в самых безнадежных, казалось бы, случаях. Ибо то, что невозможно человеку, возможно Богу – и это нужно отчетливо понимать. Когда спился вовсе, сторчался, практически потерял человеческий облик. Когда пьет запоями и периодически колется. Когда процесс пристращения в самом разгаре. Когда подросток впервые скачал себе в компьютер правила употребления галлюциногенов и впервые попробовал с друзьями «не по-детски» употребить добрую порцию водочки.

Сегодня мир столкнулся с настоящей эпидемией. В этом половодье утонули все страны и слои населения. Согласно статистическим данным, на планете свыше 200 миллионов наркоманов, в России – шесть миллионов, причем их число постоянно растет. За последние пять лет количество потребителей наркотиков в России возросло примерно в три с половиной раза. Если учесть, что большинство наркоманов – совсем юные граждане – от 13 до 25 лет, то под угрозой фактически все новое поколение страны. Первое знакомство с наркозельем часто происходит в 1114 лет, а бывает даже, что и совпадает с поступлением в школу. В России ежегодно умирает от наркотиков более 70 тысяч юных граждан, что в четыре раза больше, чем за всю десятилетнюю афганскую войну. В 2004 году число погибших увеличилось сразу вдвое, что связывают с принятием постановления о средних разовых дозах наркотических и психотропных веществ. Средняя продолжительность жизни наркозависимого – пять лет. Это означает, что в течение пяти лет обновляется состав больных наркоманией.

Если единственная цель жизни – получение удовольствий (а именно в этом видит цель жизни безбожие), если за свою жизнь ни перед кем не надо отвечать, то это прямой путь к наркомании. Тем, кто продолжает считать религию опиумом для народа, придется смириться с тем, что мир вскоре окончательно захлебнется в реальном опиуме и опиатах – в наркотиках.

Набирает силу лечение наркоманов и пьяниц в православных поселениях, попасть туда бывает сложно, потому что результаты часто оказываются стабильно успешными. И это неудивительно. Жизнь в поселении основана на полном изменении ориентиров и образа жизни.

«И по древности основания, и по священному основанию своему монастырь Владычний становится в ряду очень немногих достопамятнейших монастырей русских», – так писал в XIX веке автор исторического очерка о Серпуховском Владычнем монастыре (В. А. Рождественский. Историческое описание Серпуховского Владычнего общежительного девичьего монастыря. М., 1866).

Владычний монастырь основан в 1360 году святителем Алексием по особому изволению Божией Матери: «Алексие! Подобает тебе монастырь поставити имени Моему, купно же и себе в память... в пределе града Серпухова, тамо бо возлюбих место на спасение многим душам человеческим!» В 1362 году уже «составлена была каменная церковь» трудами келейника святителя Алексия и ставшего первым настоятелем Владычнего монастыря преподобного Варлаама, через предстательство которого в 1878 году в обители и была явлена чудотворная икона Божией Матери «Неупиваемая чаша».

В монастыре мироточат иконы: с 1999 года Крест-Голгофа, с 2000 – икона Божией Матери «Всецарица», чуть позже в том же 2000 году началось массовое мироточение многих храмовых икон. Мироточение чаще всего можно наблюдать к концу всенощного бдения, перед двунадесятыми и престольными праздниками, в субботу после полиелея. Обычно мироточат сразу несколько икон одновременно.

Монастырь принимает православных паломниц. Ночлег и трапеза предоставляются бесплатно при условии, что паломницы несут монастырские послушания. Монастырь принимает также паломнические группы. Для проведения экскурсии, предоставления трапезы и ночлега нужно заранее договориться по телефону.

Храм в монастыре открыт весь день. В любое время можно прийти помолиться, подать записки, поставить свечи, приложиться к святыням. Божественная Литургия в монастыре совершается 5 дней в неделю. Вечернее богослужение с 17 часов, утреннее – с 8 часов. Исповедь проводится после вечернего богослужения.

Высоцкий монастырь – древняя обитель на Высоком, основанная преподобным Сергием Радонежским в 1374 году, – возрожден в 1991 году. Сейчас он насчитывает более 20 насельников – монахов и послушников.

В Высоцком монастыре впервые была составлена служба и издан акафист иконе Божией Матери «Неупиваемая чаша», ранее существовавший в нескольких различных рукописях.

Службы в монастыре проходят по полному суточному кругу богослужения. Ежедневно служатся молебны с водоосвящением и акафистом у чудотворного образа Божией Матери «Неупиваемая чаша». Каждое воскресенье после вечерни служится братский молебен с акафистом пред иконой Божией Матери «Неупиваемая чаша».

Монастырь принимает паломников на несколько дней (при наличии паспорта) – в обители обустроены мужская и женская гостиничные кельи по 20 мест каждая.

Кто не может приехать к чудотворной иконе, высылает письма и телеграммы с просьбами отслужить молебны за близких и родных. Братия монастыря, с любовию исполняя эти просьбы, старается по возможности каждому дать хотя бы краткий ответ.

Богородица через Свою икону «Неупиваемая чаша» помогает не только в страсти винопития, наркомании и курения. Она исцеляет болезни, подает помощь в иных жизненных скорбях, устраивает жизни и судьбы. Подобные случаи тоже отмечаются, хранятся благодарной памятью людей.

Если вашу семью посетила беда, если в ней есть наркоман или алкоголик, спасайте его, потому что вы – семья, а не каждый сам по себе. Если любите его, вы это сделаете, вашими молитвами придет к нему помощь. Молитесь каждый день, с душой, с верой, пусть для вас разрешение проблемы станет самым главным в жизни. Вам надо отбить своего человека! Отбить у того, кто уже закогтил его, уже радуется своей победе. Пусть не радуется, потому что мы не дадим в обиду наших любимых. Потому что за нас предстательствует Царица Небесная, даруя нам Неупиваемую Чашу – Сына, рожденного Ею, чтобы мы все спаслись. Молитесь, и Она осенит заблудшего Своим Покровом, подарит ему благодать и утишение. Ибо с любовью и милосердием неустанно печется обо всех нас.

Отгоните прочь неверие и страхи. Все исполнится по молитвам вашим и по вере вашей. Тысячи людей вернулись к нормальной жизни благодаря Ее радению. Не отвернется Она и от вас. «Толците – да отверзится вам», – сказано в Писании. Просите, умоляйте о помощи. И помощь – придет!

МОЛИТВА

О, премилосердная Владычице! К Твоему заступлению ныне прибегаем, молений наших не презри, но милостиво услыши нас: жен, детей, матерей и тяжким недугом пианства одержимых, и того ради от матери своея – Церкви Христовой и спасения отпадающих братьев, и сестер, и сродников наших исцели.

О, милостивая Мати Божия, коснись сердец их и скоро возстави от падений греховных, ко спасительному воздержанию приведи их.

Умоли Сына Своего, Христа Бога нашего, да простит нам согрешения наша и не отвратит милости Своея от людей Своих, но да укрепит нас в трезвении и целомудрии.

Приими, Пресвятая Богородице, молитвы матерей, о чадах своих слезы проливающих, жен, о мужех своих рыдающих, чад, сирых и убогих, заблудшими оставленных, и всех нас, к иконе Твоей припадающих. И да приидет сей вопль наш, молитвами Твоими, ко престолу Всевышняго.

Покрый и соблюди нас от лукаваго ловления и всех козней вражиих, в страшный же час исхода нашего помози пройти непреткновенно воздушные мытарства, молитвами Твоими избави нас вечнаго осуждения, да покрыет нас милость Божия в нескончаемые веки веков. Аминь.

ТРОПАРЬ

Днесь притецем вернии / к Божественному и пречудному образу Пресвятыя Богоматери, / напояющей верных сердца / небесною неупиваемою чашею Своего милосердия / и людям верным чудеса показующей. / Яже мы видяще и слышаще духовно празднуем и тепле вопием: / Владычице Премилостивая, / исцели наша недуги и страсти, / моляще Сына Твоего, Христа Бога нашего, спасти души наша.

КОНДАК

Бысть чрево Твое святая Трапеза, / имущая Небеснаго Хлеба, / Христа Бога нашего, / от Негоже всяк ядый не умирает, / якоже рече всех, Богородительнице, Питатель.

СТИХИРА

Днесь Владычицы чудотворная икона прославляется, / днесь вернии на молитву пред нею отовсюду собираются, / днесь и маловернии помыслами покаяния озаряются, / силы Небесныя о славе Пречистыя радуются, / мы же, яко Ангелом научихомся, тако вопием: / радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, / благословена Ты в женах, / благословено Твое к нам милосердие, / благословен Плод чрева Твоего, слава Тебе.

АКАФИСТ

Кондак 1

Избранное и дивное нам избавление даровася Твой образ честный, Владычице Богородице: яко избавльшеся явлением его от недугов душевных и телесных и скорбных обстоянии, благодарственная благохваления приносим Ти, Всемилосердная Заступнице. Ты же, Владычице, Неупиваемою Чашею нами именуемая, приклонися благоутробно к нашим воздыханиям и воплям сердечным и избави страждущих недугом пианства, да с верою воззовем Ти: Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Икос 1

Ангельстии чини и праведников сонми непрестанно славят Тя, Царицу всех Богородицу, ходатайствующую о многогрешнем роде христианском, погрязшем в беззакониих, пребывающем во гресех: даруеши бо ему во утешение и спасение милость Свою чрез многоименныя чудотворныя иконы Твоя, их же яко звезды небесныя по всей земли нашей зрим. К единому же от сих образу, Неупиваемая Чаша именуемому, припадающе, из глубины сердца взываем Ти: Радуйся, неприступнаго Божества селение; радуйся, непрестанное людей удивление. Радуйся, скорбьми немощи наша очищающая; радуйся, милость Свою чрез чудотворныя иконы Твоя нам низпосылающая. Радуйся, явлением тех скорбная сердца наша возвеселяющая; радуйся, благодарственная Богу пети научающая. Радуйся, пречудное всех к Богу примирение; радуйся, геенны вечныя избавление. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 2

Видящи, Пресвятая Владычице, сердечныя скорби, душевныя муки и искреннее покаяние людей, одержимых недугом, губительною болезнию пианства, благоволила еси явити богоспасаемому граду Серпухову милость Твою явлением пречуднаго образа Твоего, именуемаго Неупиваемая Чаша, да вси к нему припадающии с верою и сокрушенным сердцем, получивше исцеление от тяжкаго недуга своего, из глубины души вопиют: Аллилуия.

Икос 2

Разум неудобь разумеваемый трикратнаго явления преподобного Варлаама и повеления его путьшествовати в богоспасаемый град Серпухов разумети ища, человек некий, страждущий недугом пианства, отъиде во град Серпухов и обрете тамо во монастыре Владычнем икону Твою святую, Неупиваемая Чаша именуемую. Мы же, видяще таковое Твое о нас, грешных, попечение, с благоговением вопием Ти: Радуйся, чрез благочестивых людей славу чудес Твоих грешником открывающая; радуйся, Путеводительнице прозорливая, путь спасения им показующая. Радуйся, всеблагая наша Наставнице, любовию Твоею нас привлекающая; радуйся, за вся благодеяния Твоя благодарению нас научающая. Радуйся, скорбь нашу в радость претворяющая; радуйся, несумненною надеждою нас увеселяющая. Радуйся, губительныя страсти наша разрушающая; радуйся, благим намерением способствующая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 3

Сила Вышняго благодатию Владычицы укрепи некоего человека, страждущаго недугом пианства, егда он, нозе разслабленныя имый, иде во град Серпухов, повеление Богоматере, чрез преподобнаго Варлаама возвещенное, исполняя, и обрет Пречистыя Богоматере икону, абие исцеле от недуга своего душевнаго и телеснаго и из глубины души воззва Богу: Аллилуия.

Икос 3

Имуще источник неоскудный и неупиваемую чашу небесных дарований, не токмо людие града Серпухова, но и вси православнии христиане от иных градов и весей к Твоему пречудному образу притекают и, пред ним получающе исцеление, припадающе, благодарственными усты вопиют Ти: Радуйся, Купеле, в нейже вся наша скорби погружаются; радуйся, Чаше, еюже радость спасения нашего восприемлем. Радуйся, немощи наша телесныя врачующая; радуйся, язвы греховныя исцеляющая. Радуйся, страсти наша силою молитв Твоих укрощающая; радуйся, коемуждо просящему по потребе его подающая. Радуйся, милостей сокровище нам открывающая; радуйся, едина Мати, милосердие нам являющая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 4

Бурю внутрь имуще помышлений сумнительных, но с искренним покаянием притекающе к Твоему неизреченному милосердию, одержимии пианственною страстию получают исцеление и из глубины сердца вопиют Ти: Аллилуия.

Икос 4

Слыша Господь тяжкия скорби жен, стариц и детей, ихже сродницы обуреваеми суть пианственною страстию, дарова им Твою, Владычице, икону, у неяже вси притекающии обретают утешение и радость духовную и вопиют Ти со слезами: Радуйся, Агнице, рождшая Агнца, вземлющаго грехи мира; радуйся, Чаше, черплющая нам радость от источника безсмертия. Радуйся, скорбных матерей утешение, ненадежных надежде; радуйся, скорбящих отрадо. Радуйся, благодати явление; радуйся, веры утверждение. Радуйся, волнение страстей утишающая; радуйся, руку помощи Твоея требующим простирающая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 5

Боготечную звезду, честную икону Твою показала еси нам, Владычице, юже зряще и с верою сердечною молящеся Тебе, Богородице, глаголем: исцели пианственною и всякою иною болезнию души и тела страждущих, верных же научи воспевати хвалу Богу: Аллилуия.

Икос 5

Видяще чудеса преславная и знамения пречудная, бываемая не токмо от иконы Твоея, Богомати, во граде Серпухове явленныя, но и от всех по подобию сея иконы написанных изображений, припадающе к ним смиренно, вопием Ти: Радуйся, скоропредстательная Помощнице усердно к Тебе притекающих; радуйся, благосердая Услышательнице молений наших. Радуйся, град Серпухов благословением Твоим осенившая; радуйся, и в пределах Московских славу чудес Твоих показавшая. Радуйся, серпуховская Владычице, сокровище исцелении неоскудное; радуйся, инокинь тамо благо подвизающихся всемощная покровительнице. Радуйся, ведущим брань противу мира, плоти и диавола добрая поспешнице; радуйся, и в мире благочестно живущих усердная Заступнице. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 6

Проповедающе чудеса Твоя, Богородительнице, от иконы Твоея, Неупиваемая Чаша именуемыя, бываемая, молим Тя, Пречистая, со слезами: избави всех нас от падений греховных, научающи воспевати Богу: Аллилуия.

Икос 6

Возсияла еси в светлости Божественныя славы, Дево Богородице, на Младенца Предвечнаго Господа нашего Иисуса Христа зрящая, Иже в сосуде аки в неупиваемой чаше предстоит, якоже Тя видим, изображенную на иконе Твоей, Неупиваемая Чаша таинственно нареченной, от неяже избавление пианственныя болезни притекающим с верою даруеши, во еже пети Тебе гласы немолчными сице: Радуйся, о Нейже радуется и торжествует Ангельский собор и человеческий род; радуйся, Еяже слава превосходит похвалы земныя и небесныя. Радуйся, таинственным изображением Сына в сосуде тайну Божественныя Евхаристии нам открывающая; радуйся, рожденнаго Тобою Агнца, всегда ядомаго и никогдаже иждиваемаго, нам указующая. Радуйся, Чашею Жизни и безсмертия ко вратам Вечныя Жизни нас приводящая; радуйся, источником нетления и радости жаждущия души напояющая. Радуйся, неисчетною благостынею не оставляющая презреннейших и отверженнейших; радуйся, от рова погибели сердоболием, Твоим исхищающая ненадежных. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 7

Хотя некии человек возблагодарити Тя, Владычице, за исцеление от пианственнаго недуга, украси Твою пречудную, Богомати, икону, во граде Серпухове пребывающую, из глубины сердца воспевая Богу: Аллилуия.

Икос 7

Новое чудо видим, Владычице, от иконы Твоея святыя: страждущии бо пианственным недугом некии раб Божии Стефан, прибегая к Твоему Матернему предстательству, от тяжкаго недуга своего избавися и, благодаря Тя, благолепными дарами икону Твою украси, и, припадая к неи, со слезами возопи Тебе тако: Радуйся, живоносный источнике исцелении; радуйся, чаше небесная божественных даровании. Радуйся, реко исцелении приснотекущая; радуйся, море, всех наших страстей потопление. Радуйся, благодарственная приношения не отвергающая; радуйся, сердца благочестивых людей возвеселяющая. Радуйся, крепкия веры Подательнице; радуйся, всех благих деянии Исполнительнице. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 8

Странно и сумнительно неверующим слышати, како икона Твоя святая Неупиваемая Чаша божественных исцелении источает чудеса. Мы же, верующе словеси Твоему, Владычице, реченному к первописаннои иконе: «С тобою Моя благодать и сила», – веруем, яко от сея иконы Твоея благодать Твоя выну истекает. Темже, благоговейно покланяющеся, лобызаем ю, вопиюще Богу: Аллилуия.

Икос 8

Все упование людие, страждущии болезнию пианства, на Тя, Владычице, возлагают, прекланяешися бо немощем и страстем нашим. Кто бо нас, грешных, изведет из рова погибели и нищеты духовныя и телесныя, аще не Ты, Владычице! Сего ради преклоняем колена пред Твоим пречудным образом и вопием Ти тако: Радуйся, по молитве грешных людей, призывающих Тя в помощь свою, небесную благодать низпосылающая; радуйся, глубину милосердия Твоего грешным показующая. Радуйся, доблести и веры богатство неистощимое; радуйся, духа уныния и боязни отгнание. Радуйся, отчаявшихся и ненадежных ободряющая; радуйся, удрученным болезнию пианства руку помощи простирающая. Радуйся, терпеливых страдальцев дарми благодатными утешающая; радуйся, суетныя радости мира сего презирати нас научающая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 9

Всякое естество ангельское удивися делу Твоего милосердия, Господи, яко даровал еси грешному роду человеческому Заступницу и Помощницу, к нашим немощем преклоняющуюся, от недуга пианства свобождающую, верныя же научающую пети Ти: Аллилуия.

Икос 9

Вития человечестии недоумеют хвалити, славная Владычице, Твоея иконы праздник, ниже от скверных устен наших приносимыя Тебе похвалы достойны суть, обаче неисчетная благодеяния, иконою Твоею являемая, видевше, душею и сердцем радующеся, Ти глаголем: Радуйся, яко от лика Твоего чудеса деются; радуйся, отвергающих Тя посрамление. Радуйся, от всякаго зла прибегающих к Тебе избавляющая; радуйся, кротким сиянием Твоим мрак грехов и страстей наших разгоняющая. Радуйся, свеще неугасимая, веры огнь воспламеняющая; радуйся, Благодатная, яко Тобою с нами Бог. Радуйся, добраго ответа нам пред Судиею Праведным усердная Ходатаице; радуйся, души православных любовию к Тебе и Сыну Твоему исполняющая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 10

Спасти хотящи люди многия, страждущия недугом пианства, чудную Твою, Богомати, икону нам даровала еси, сего ради одержимии сим недугом к чудотворному образу Твоему притекают и, получивше исцеление, умильно Богу зовут: Аллилуия.

Икос 10

Стена еси и щит, Богомати, людем, пианственною болезнию страждущим и всем усердно к Тебе притекающим и икону Твою благоговейно чтущим, ибо сию дарова нам благих податель Господь в помощь и врачевание еяже ради внушает нам пети: Радуйся, отчаянных надежде, печали их утоляющая; радуйся, Твоею благодатию нас недостойных осиявающая. Радуйся, нашу скверну чистотою Твоею очищающая; радуйся, брение наше тленное в нетление обращающая. Радуйся, неможение наше утверждающая; радуйся, облежащии нас облак страстей скоро разгоняющая. Радуйся, от уныния тяжкаго нас избавляющая; радуйся, в молитве ко Творцу всяческих нас укрепляющая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 11

Пения нашего смиреннаго, от полноты любве и усердия Тебе приносимое, не презри, Чистая, и не отвратися отчаявшихся и страждущих недугом пианства людей, но помози им же и нам очиститися от всякия скверны греховныя, да возможем достоино и праведно пети Богу: Аллилуия.

Икос 11

Светоприемную свещу зрим Тя, Пресвятая Дево, и на святей иконе Твоей, посреде лика угодников Твоих, лучами благодати неизреченно блистающу, отнюдуже, во мраце грехов своих просвещеннии и на светлую стезю добродетелей наставляемии, зовем Тя почитании сими: Радуйся, заступлением Домники преподобныя избавляющая нас от суеты мира сего многомятежнаго; радуйся, тоя предстательством помогающая нам в борьбе с прираженьми страстей плотских. Радуйся, молитвами священномученика Харалампия мысль благую в сердце нашем полагающая; радуйся, того ходатайством нечистую совесть просвещающая. Радуйся, молитвами Параскевы мученицы от мучительнаго недуга пианства страждущих избавляющая; радуйся, тоя заступлением страждущих к искреннему раскаянию и вразумлению призывающая. Радуйся, купно со священномучеником Антипою озлобленных всех души умягчающая; радуйся, вкупе с ним на помощь Тя призывающих и имя Твое славящих спасающая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 12

Благодать Божия, присущая святей иконе, Неупиваемая Чаша именуемой, влечет к неи, Владычице, всех скорбящих, плачущих, обездоленных, вдов и сирот, наипаче же всех страждущих недугом пианства, и не тщи отходят, Владычице, от неупиваемыя чаши Твоих Божественных даровании, но, неоскудно получающе цельбы от чудотворнаго образа Твоего, Всеблагая, благодарственно поют Богу: Аллилуия.

Икос 12

Поюще Твоя чудеса и велию милость, людей, одержимым пианственною страстию, явленная, молим Тя, Владычице: спаси и помилуй и не остави нас, ищущих Твоего предстательства и зовущих Ти: Радуйся, воистинну бедным Помощнице; радуйся, страждущих присное врачевство. Радуйся, благодушных велия радосте; радуйся, малодушных дивное ободрение. Радуйся, бед и скорбен скорая Избавительнице; радуйся, верных всемилостивая Утешительнице. Радуйся, гордых смиряющая; радуйся, смиренныя возвышающая и всем спасения желающая. Радуйся, Владычице, Неупиваемая Чаше, духовную нашу жажду утоляющая.

Кондак 13

О Премилосердая Сладчайшаго Господа нашего Иисуса Христа Мати, нынешнее услыши наше моление и избави нас от всех недугов душевных и телесных, наипаче же свободи страждущих недугом пианства, да благодарственно вопием Богу: Аллилуия.

Этот кондак читается трижды, затем 1-й икос «Ангельстии чини» и 1-й кондак «Избранное и дивное».

Несколько лет назад мой очень хороший друг, крестный моей дочери, тяжело заболел.

Это очень страшно, когда болеет близкий человек, а ты ничем не можешь помочь ему!

Нужны были деньги на операцию, на лечение. Где взять? Среди моих друзей и знакомых богатых людей никогда не было.

Крестный дочки – человек известный, народный артист Михай Волонтир, любимый всеми цыган Будулай. Конечно, со временем деньги на его лечение народ бы собрал, но нужно-то было срочно!

За несколько дней я переговорила со всеми, с кем могла, но все безрезультатно... Положив трубку после последнего телефонного разговора, я в отчаянии воскликнула «Матерь Божия, что же нам делать?!»

И тут меня как будто что-то толкнуло меня в сердце. «Матерь Божия! Цария Небесная!» Как же я могла забыть про Тебя!

Иверская икона Божией Матери – старая, потемневшая от времени, всегда висела у нас в красном углу, с тех самых пор, как спасла она бабушку в послевоенном Ленинграде.

Я встала, зажгла лампадку и взмолилась: «Владычице, помоги!»

Рано утром следующего дня раздался телефонный звонок.

– Меня зовут Николай, – сказал совершенно незнакомый голос. – Я звоню вам из Сибири. Говорят, Будулаю деньги нужны на лечение? Я дам.

– Откуда вы знаете? – удивилась я.

– Цыганская почта весточку принесла, – засмеялся мой собеседник. – Вы вот что... Идите-ка сейчас в кассу и купите билет на ночной поезд в Москву. В столице у вагона Вас встретит мой человек. Спросит: «Чего ждете?» Ответите: «Посылочку от Николая». Он передаст вам деньги. Я вечерком перезвоню, спрошу номер поезда и вагона. Заодно расскажете, как вы выглядите, чтобы курьер вас ни с кем не перепутал.

Я настолько растерялась, что послушно пошла и купила билет в Москву.

В столицу нашей Родины поезд пришел ранним дождливым утром. Я вышла из вагона и стала ждать. Через несколько минут ко мне действительно подошел человек и спросил:

– Чего ждем, сестренка?

– Посылку от Николая! – отвечала я.

Человек молча передал мне толстый пакет и тут же растворился в толпе на перроне.

Я заглянула в пакет. Там были деньги, доллары. Много. Очень много.

Надо было где-то пережидать дождь, мой поезд домой уходил только во второй половине дня. Я отправилась бродить по Москве. Зашла в Донской монастырь. Хотелось постоять спокойно и подумать обо всем случившемся. Долго я потихоньку проталкивалась сквозь молящихся (как раз шла Литургия), пока не оказалась в самом дальнем уголке храма, в его маленьком закутке. Я подняла глаза: прямо на меня с огромной Иверской иконы смотрела Богородица.

«Вот как, – подумалось мне, – Тебя я просила о помощи только вчера в Питере, к Тебе же через пол-Москвы, а потом через весь храм пришла сегодня в Москве... Как странно... как все закономерно получается в нашей жизни!»

Это было почти 10 лет назад. А Михай Волонтир, как вы, наверное, знаете, и сегодня живет в маленьком молдавском городе Бельцы, работает режиссером в театре.

Почему та моя молитва, за Будулая, исполнилась?

Сколько раз задавала я себе этот вопрос!

Почему Матерь Божия услышала меня тогда?

Ведь молилась я не в церкви, и Икона Иверская была, хоть и любимая, и родная, и домашняя, но не чудотворная, а самая простая, потемневшая от времени, без богатого оклада, найденная моей бабушкой.

Но молилась я, искренне веря, что только Царица наша Небесная может помочь; уповая на Нее, как на последнюю надежду, всем сердцем любя Ее.

И чудо произошло.

Уже потом, в одной из книг наткнулась я на такие строчки, поразившие меня своей мудростью:

Значит, подумала я, в трудную минуту тому, кто верит, кто хочет обратиться к Царице Небесной с молитвой, достаточно любого образа Божией Матери – рукописного или печатного. Ведь все канонические иконы священны благодаря своему духовному содержанию и смыслу.

И чудотворной может стать всякая икона, или ее изображение, перед которой люди молятся с искренней верой и горячей и любовью к тому, к кому молитва обращена. Даже если изображение иконы помещено в книге...

В этой книге помещено изображение Иверской иконы Божией Матери. Обращайтесь к ней в своих нуждах и чаяниях, и Она поможет вам.

Икона Божией Матери, прославившаяся чудесами на Афоне, в Иверии (Грузии) и в России, – названа по имени Иверского монастыря на Святой горе Афон.

Происхождение ее – само по себе чудо.

Жила в IX веке неподалеку от города Никея благочестивая вдова, которая всем сердцем любила и чтила Божию Матерь. У нее была икона Богородицы, перед которой вдова ежедневно горячо молилась. А в те далекие времена иконы, по велению Византийского правительства, безжалостно уничтожались, а с людьми, молящимися перед святыми ликами, жестоко расправлялись. И в дом вдовы пришли вооруженные воины. Один из них ударил икону копьем, и из лика Богородицы потекла кровь.

Увидав кровь на лике, воин был потрясен: он упал на колени и взмолился к Богородице о помиловании. А вдове сказал так: «Скрой образ от других преследователей, чтобы никто другой не мог нанести ему оскорбления!». Как только наступила ночь, женщина взяла образ Пресвятой Девы, отправилась на взморье, поставила образ на небольшую ладью и пустила ладью по морю.

Только спустя долгое время (предание гласит, что прошло примерно 200 лет) ладья достигла берегов Афона неподалеку от древней Иверской нагорной обители. Над образом стоял огненный столп от моря до самого неба. Несколько человек поплыли к ладье, чтобы взять икону Богоматери, но, по мере приближения пловцов, ладья с образом удалялась в море. Тогда иверские иноки собрались в храме и стали молиться Божией Матери о даровании им святыни. В ответ на монашеские молитвы Богородица явилась одному из иноков – Гавриилу – и сказала: «Скажи настоятелю с братией, что Я хочу дать им Свою икону, покров Свой и помощь; потом же ступай в море, иди с верою прямо по волнам, и тогда узнают все Мою любовь и благоволение к обители вашей».

Гавриил открыл волю Богоматери настоятелю. Иверские иноки с зажженными свечами и молебным пением отправились к морю. Икона Пресвятой Владычицы приближалась к ним. Гавриил пошел по воде, взял икону и вынес на берег.

Образ Пресвятой Девы был поставлен в церкви Иверской обители. Но на следующий день на месте иконы не оказалось. Стали искать, и нашли икону над воротами обители, на внешней монастырской стене. Ее снова поставили в храме, но история повторилась заново. Несколько раз образ снимали со стены и относили в храм, но наутро он чудесным образом вновь оказывался над вратами. Наконец Богоматерь явилась иноку Гавриилу и сказала: «Передай братии: Я не хочу, чтобы Меня охраняли, но Сама буду вашей Хранительницей в этой жизни и в будущей. Я испросила вам у Бога Мою милость, и до тех пор, пока будете видеть Мою икону в обители, благодать и милость Сына Моего к вам не оскудеет».

Икону оставили на избранном Богородицей месте, над вратами при входе в обитель. А иноки построили надвратную церковь в честь Богоматери, Хранительницы обители, в которой чудотворная икона пребывает и по сей день. Икона называется Портаитисса, что в переводе на русский означает Вратарница (или Привратница), а по месту своего явления на Афоне – Иверская.

По преданию, явление иконы совершилось 31 марта, во вторник Пасхальной недели (по другим сведениям, 27 апреля). В Иверском монастыре празднование в ее честь совершается во вторник Светлой седмицы. Каждый год братия с крестным ходом идет на берег моря, где принял икону инок Гавриил.

Обещав быть охранительницей Иверской обители, Богоматерь вот уже несколько столетий простирает над ней Свой покров. Она не допустила разорения Афона варварами, избавляла Иверскую обитель от пожаров, в голодные годы умножала в ней чудесно хлеб и явила много других знамений Своего небесного покровительства.

Перед иконой Божией Матери «Иверская» молятся об избавлении от разных напастей и об утешении в бедах, от пожара, об умножения плодородия земли.

Главное же служение Иверской иконы – помощь страждущим – прекрасно выражена словами тропаря:

Поехать помолиться к Иверской иконе Божией Матери на Афон, наверное, смогут немногие из нас. А для женщин такая паломническая поездка и вовсе невозможна – на Афон, в мужские монастыри, нашу сестру не пускают, таков древний обычай.

Но в России находится несколько копий (в Православии они называются «списки») Иверской иконы Богоматери, прославленных чудесами; самые известные своими чудотворениями иконы находятся в Москве и в Иверском мужском монастыре на Валдае. Вот к этим иконам поехать может каждый, у кого есть потребность обратиться за помощью и заступничеством к Матушке Богородице.

У меня с Иверской иконой Божией Матери связаны очень многие важные моменты моей жизни. Да и не только моей, а и всей моей семьи!

У одной моей бабушки – папиной мамы – жизнь сложилась очень непросто.

В войну с моим отцом они были в эвакуации. Когда вернулись в Ленинград, оказалось, что их квартиру уже заняли чужие люди (такое случалось в те времена), жить негде. Представляете: первый послевоенный год, разруха, голод, а бабушка с шестилетним сыном – на улице, без жилья, без средств к существованию, и помочь ей некому: муж погиб на войне, родственников в Ленинграде нет. Те, кто квартиру занял, оказались людьми не совсем уж плохими, и пустили ее с отцом к себе пожить на несколько дней. Что делать, когда эти несколько дней пройдут, бабушка, как она потом рассказывала, понятия не имела. И вот, в первую же ночь бабушке приснился сон – будто кто-то зовет ее по имени. Она не видит зовущую, слышит только голос – женский, очень мягкий, ласковый. «Александра, – говорит этот женский голос. – Иди в маленькую комнату! Там теперь стоит шкаф, он очень тяжелый, но ты его отодвинь, потрудись. То, что найдешь за шкафом, храни пуще зеницы ока, и будет у тебя все хорошо!» Бабуля проснулась, послушно поднялась и пошла в соседнюю комнату. Отодвинула тяжелый шкаф. За шкафом обнаружилась Иверская икона Божией Матери – старая, потемневшая от времени. Как она там оказалась, Бог весть! Бабушка до утра молилась перед найденной иконой: просила Матушку Богородицу управить ее жизнь, помочь поставить на ноги маленького сына. И случилось чудо: новые хозяева квартиры буквально через день получили письмо от сына, которого считали пропавшим без вести, и, торопливо собравшись, уехали жить к нему в Подмосковье. И дальше все пошло, как по маслу: бабушку и отца без проблем прописали в их старой квартире, она нашла работу, отец стал ходить в школу.

Иверская икона была поставлена, как положено, в «красном» углу, и каждый Божий день бабушка зажигала перед ней лампадку.

А когда я была уже студенткой Университета, бабушка тяжело заболела, попала в больницу. Я ночевала в ее квартире. Была я тогда, конечно, девицей абсолютно не задумывающейся «о божественном», лампадку у бабулиной иконы не зажигала. И вот однажды там, в бабушкиной квартире, мне приснился странный сон. Будто прихожу я к бабуле в гости, а ее нет дома. Вместо нее на кухне хлопочет какая-то посторонняя молодая женщина в длинном темном платье, с покрытой старинным платком головой. Спрашиваю женщину:

– А где же бабушка?

– Поднимается в лифте к белым облакам! – улыбаясь, отвечает мне женщина.

Очень мне страшно стало от этих слов!

– И ничего нельзя поделать?! – жалобно говорю женщине.

– Отчего же нельзя? Можно. Зажги лампадку у Иверской, бабушка и вернется.

Проснувшись, я буквально опрометью кинулась зажигать лампадку у бабушкиной иконы. До сих пор помню, как волновалась – даже руки тряслись, никак не могла спичку зажечь.

Утром я позвонила в больницу, и мне сказали, что ночью у бабушки был сильнейший гипертонический криз, с трудом удалось ее спасти.

Бабушка прожила еще 8 лет. Когда она умерла, ее отпевали в храме. Отпевание закончилось, гроб начали закрывать, и тут какой-то совершенно незнакомый человек тронул меня за плечо:

– А иконку-то, иконку, матушка, вы покойной в гроб положили?

– Нет, – растерянно отвечала я.

– Как же без Заступницы-то?! А вот, возьмите, успеете еще! – и он сунул мне в руки маленький образок Божией Матери.

Я успела положить этот образок бабушке в последний путь. И меня уже нисколько не удивило, что незнакомец дал мне именно Иверскую икону Божией Матери.

Иверская икона помогает нам в любых наших болезнях, скорбях и нуждах.

В маленьком селе Промыслово недалеко от Вологды есть храм в честь Иверской иконы Божией Матери. Настоятель этого храма отец Геннадий на протяжении многих лет записывает в специальный журнал случаи помощи, которые сам наблюдал по молитвам перед Иверским образом Богородицы.

Вот только несколько коротких цитат из журнала батюшки:

Во многих российских храмах пребывают списки (копии) с чудотворного Иверского образа, и по молитвам пред этой иконой люди получают исцеления в скорбях и болезнях.

Но самых известных списков Иверской иконы Божией Матери у нас в России три: в Воскресенской часовне в Москве, именуемая Московская Вратарница, в Иверском монастыре на Валдае и икона, именуемая Иверская Монреальская, о горькой судьбе которой сегодня ничего не известно...

Впервые в Москву Иверский образ Божией Матери прибыл в 1648 году. У Воскресенских ворот Кремля икону встречал царь Алексей Михайлович с семейством, боярами и духовенством.

Встреча произошла 26 октября (13 октября по старому стилю), поэтому в этот день Русская Православная Церковь празднует память Иверской иконы Богородицы.

На месте встречи вскоре построили часовню, в которой и поместили список иконы. В часовню стало приходить все больше и больше народу, по молитвам перед Иверской иконой Божией Матери люди получали исцеление и помощь в различных нуждах. Шли к чудотворной иконе не только жители Москвы, но и паломники из самых дальних уголков России. Любой православный человек, приехав в Москву, обязательно отправлялся помолиться перед Иверской иконой.

До революции при Иверской часовне хранилась рукописная книга, куда заносились описания чудес, случившихся по молитвам у иконы. В 1929 году большевики уничтожили Иверскую часовню, в 1931-м снесли Воскресенские ворота. Пропало все. В том числе и книга с записями о чудесах, творимых Иверской Божией Матерью.

Заново отстроена была часовня только в 90-х годах. В сентябре 1995 года Святейший Патриарх обратился к настоятелю Афонского монастыря Иверона архимандриту Василию с просьбой о написании для российской паствы нового списка с «общей нашей Заступницы Богоматери Вратарницы». Очень скоро образ был написан священно-иноком Лукой.

25 октября 1995 года греческий самолет доставил новый список в Москву. Торжественно и радостно встречали икону в Москве. Всю ночь по прибытии образа перед Иверской непрерывно совершались молебны и читался акафист.

На следующий день, 26 октября, святую икону пронесли через восстановленные Воскресенские ворота и установили в Иверской часовне.

И снова, как встарь, потянулись православные люди к иконе Заступницы помолиться и попросить помощи в бедах и невзгодах житейских.

Сегодня в Иверской часовне постоянно совершаются водосвятные молебны. По очереди здесь служат священники со всех приходов Москвы. Часовня открыта ежедневно с 8.00 до 20.00.

Вторая чтимая Иверская икона Божией Матери находится в Иверском монастыре на Валдае.

Свое начало Валдайский Иверский Святоозерский Богородицкий мужской монастырь берет с 1653 года. Место для основания обители – Рябиновый остров – было выбрано митрополитом Новгородским, в будущем патриархом Никоном. Согласно преданию, этот остров на Валдайском озере был указан Никону в видении святителем Филиппом, когда мощи святого переносили в Москву. За образец при строительстве был взят Иверский монастырь на Афоне.

В 1656 году была закончена первая постройка монастыря – Успенский собор.

В декабре этого же года в торжественной обстановке был освящен соборный храм обители. На торжество вместе с Патриархом прибыло многочисленное духовенство из различных епархий России. На средства Патриарха к этому торжеству был отлит специальный колокол весом 1000 пудов.

Из Москвы была доставлена богато украшенная копия Иверской чудотворной иконы Божией Матери. Икона поражала всех своим великолепием и дорогим убранством.

Удивительна история пришествия этой святыни в обитель.

Будущий Патриарх Никон, услышав о многочисленных чудесах, источаемых от Иверской иконы на Святой горе Афон, пожелал сделать список с ее изображения. Он обратился с такой просьбой к Афонскому архимандриту Пахомию. Икона была доставлена в Россию 1648 году, вместе с письмом от братии Иверской обители, в котором говорилось:

Сопровождать этот образ доверили афонским инокам Корнилию и Никифору. Уже по пути в Москву икона прославилась чудесами. При переправе через Дунай на границе афонские монахи были задержаны, от них потребовали большую пошлину. Поскольку денег у монахов не было, они решили возвращаться обратно. В эту же ночь им во сне явилась Богородица и обещала скорую помощь. В то же время Божия Матерь явилась греческому купцу Мануилу и попросила помочь инокам. Купец заплатил требуемую сумму, и монахи отправились дальше.

В Москве Иверская икона была торжественно встречена царем Алексеем Михайловичем, церковными иерархами и многочисленным народом. В Иверский монастырь икона была доставлена в 1656 году на освящение Успенского собора.

В 1927 году монастырь был закрыт.

Когда в начале 90-х годов XX столетия монастырь вернули Русской православной церкви, он был в таком состоянии, что в возможность его восстановления почти никто и не верил. Но, как говорится, «глаза страшат, а руки делают», и сегодня над Валдаем снова звучат колокола Иверской обители.

Над главным собором монастыря – Успенским – реставраторам еще предстоит поработать. Но главная святыня обители – икона Иверской Божией Матери – находится здесь, на своем исконном месте. И здесь по-прежнему творятся чудеса. В 1993 году в церкви Богоявления случился пожар. Икона, стоявшая перед иконостасом, более трех часов находилась в самом центре огня. За время пожара в церкви сгорело практически все, а святыня каким-то образом почти не пострадала.

Главный монастырский праздник в честь Иверской иконы – 10 августа. В этот день обитель наполняется богомольцами, монастырские гостиницы полны паломниками, всем места не хватает, хоть и спят даже на полу.

Валдайский Иверский Святоозерский Богородицкий мужской монастырь расположен на территории Новгородской области, Валдайского района, в 10 км от г. Валдая.

Город Валдай находится на 386-м километре автодороги Москва – Санкт-Петербург (М10).

Доехать до г. Валдая можно на железнодорожном транспорте, автобусах; далее до Иверского монастыря от пристани г. Валдая на теплоходе.

Добраться на частном автотранспорте можно по автотрассе Москва – Санкт-Петербург (М10). Если вы едете со стороны Москвы, нужно, не доезжая до г. Валдая, свернуть на г. Боровичи. Если вы едете со стороны Санкт-Петербурга, проехав г. Валдай (но не заезжая в него), следует свернуть на трассу до г. Боровичи. Проехав по ней 2 км, свернуть налево, на дорогу к монастырским островам.

Прием заявок ежедневно на индивидуальные и групповые экскурсии, на проживание и питание частных лиц и групп паломников

будние дни: 9-00 до 17–00

субб. воскресение: 13–00 до 17–00.

Группы паломников с ночлегом и питанием принимаются желательно по предварительной договоренности за месяц до приезда.

казначей: о. Матфей – тел. 8 (911) 600-3746

церк. лавка: о. Савватий – тел. 8 (911) 614-6694

экскурсоводы: о. Пантелеймон, о. Вонифатий.

Величайшим православным чудом XX века считается список Иверской иконы, именуемый – Икона Божией Матери Иверская Монреальская. К ней стекались паломники со всего мира, по горячим молитвам перед этим образом произошли тысячи исцелений. И трагедия, случившаяся с ней, до сих пор не перестает беспокоить весь православный мир.

Монреальская Иверская икона была написана на Афоне в 1981 году греческим монахом с оригинала иконы Богоматери Вратарницы.

История чудотворной иконы тесно связана с судьбой православного монаха Иосифа Муньоса. Вот его рассказ о том, как он стал «хранителем чуда».

«Однажды во время нашего паломничества на Афон мы заблудились. Стало смеркаться. Необходимо было быстрее найти ночлег в каком-нибудь монастыре. Идя по тропинке, мы обнаружили небольшой бедный скит. В нем 14 монахов-греков занимались иконописью. Они приняли нас с радостью. Немного отдохнув, мы стали рассматривать их работы. Неожиданно мой взор остановился на чудесной, дивной иконе Богоматери. Я не мог оторвать от нее взгляда и долго потом упрашивал монаха продать мне икону. Но он отказал... Ночь я пробыл в скиту, а утром отстоял Литургию. Во время пения „Достойно есть...“ я на коленях просил Царицу Небесную отпустить святой образ со мной... Потом монахи вышли нас провожать, но игумена среди них не было. И вот в последнюю минуту перед нашим уходом из монастыря мы его увидели. Он быстро спускался по лестнице с завернутой иконой в руках. Подойдя ко мне, он сказал, что отдает мне икону, так как она должна быть со мной...

Мы вернулись домой в Монреаль 3 ноября 1982 года. Икону я поставил между частицами мощей святых Киево-Печерской Лавры и апостольником преподобномученицы Великой княгини Елизаветы Феодоровны.

24 января, в 3 часа ночи, я проснулся от сильного благоухания. Вначале подумал, что оно исходит от... разлитого флакона духов, но, подойдя к иконе, я поразился: вся она была покрыта благоухающим миром (маслом)! Я застыл на месте от такого чуда!

Вскоре мироточивая икона была отнесена на подворье Русской Православной Зарубежной Церкви в Монреале (Канада) и показана митрополиту Виталию. Владыка обтер икону досуха и обнес ее по всем помещениям подворья. Когда же он возвратился в церковь, икона вновь была покрыта миром, которое текло и по его рукам. Владыка поклонился иконе и сказал, что происходит великое чудо».

Иверская Монреальская икона обильно мироточила в течение 15 лет (при этом задняя сторона иконы оставалась сухой). Первое время миро изливалось от рук Богоматери, от звезды на левом плече Пресвятой Богородицы и от ручек Богомладенца. Позже, по многочисленным свидетельствам, даже рама иконы источала миро; оно было янтарных оттенков, с нежнейшим ароматом.

Чудотворный образ побывал в Америке, Австралии, Новой Зеландии, Западной Европе, и везде происходили чудеса.

В ночь с 30 на 31 октября 1997 года хранитель иконы Иосиф Муньос Кортес был убит при загадочных обстоятельствах, а Чудотворная Иверская бесследно пропала...