Глава 22

– В одном Гарри совершенно прав, – сказала Поппи, когда они с Кэтрин прогуливались по цветнику за отелем.

В отличие от модного в парковом искусстве направления романтизма – без строгих линий, с неожиданно возникающими перед глазами клумбами, с петляющими и извивающимися дорожками – парк отеля «Ратледж» оставался строгим и величественным. Ровные стены из живых изгородей вели к продуманно расположенным фонтанам, скульптурным группам, цветникам и великолепным клумбам.

– Сейчас самое походящее время, – продолжала Поппи, – чтобы Гарри представил сестру обществу, а для вас – вспомнить своё настоящее имя. Кстати, как вас зовут на самом деле?

– Кэтрин Уигенс.

– Наверное, потому, что я узнала вас как мисс Маркс, фамилия Маркс мне нравится больше, – вынесла заключение Поппи.

– Как и мне. Кэтрин Уигенс была испуганной девочкой, попавшей в сложные жизненные обстоятельства. Как Кэтрин Маркс я стала намного счастливее.

– Счастливее? – мягко уточнила Поппи. – Или менее напуганной?

Кэтрин улыбнулась.

– За прошедшие несколько лет я многое узнала о счастье. Нашла покой в школе, хотя была слишком тихой и замкнутой, чтобы завести подруг. Начав работать на вашу семью, я познакомилась с ежедневным общением любящих друг друга родственников. И, наконец, за последний год я испытала несколько минут настоящей радости. Ощущала, что в какие–то моменты всё идёт так, как должно, и ничего не хочется менять.

– Какие именно моменты? – с улыбкой уточнила Поппи.

Они вошли в розарий, радующий глаз разнообразием цветов. Воздух благоухал ароматом нагретых солнцем бутонов.

– Вечера в гостиной, когда все собирались вместе и Уин читала. Прогулки с Беатрис. Дождливый день в Гемпшире, когда мы устроили пикник прямо на веранде. Или…

Кэтрин замолчала, потрясённая тем, что собиралась сказать.

– Или? – поторопила Поппи, останавливаясь и рассматривая великолепную крупную розу, вдыхая её аромат.

Поппи бросила на бывшую компаньонку пристальный и проницательный взгляд.

Рассказать о сокровенном, глубоко личном оказалось не так просто, но Кэтрин заставила себя признать неудобную правду.

– После того, как лорд Рэмси повредил плечо в руинах старого дома… из–за лихорадки он несколько дней провел в постели… я часами сидела рядом с ним. Мы много говорили, пока я штопала, потом я читала вслух Бальзака.

– Должно быть, Лео это очень нравилось. Он обожает французскую литературу.

– Он рассказывал мне о том времени, которое провёл во Франции. А ещё он восхищался французами, которые имеют замечательную способность не усложнять простые вещи.

– Да, для него это значило очень многое. Когда Лео отправился во Францию вместе с Уин, он был ходячим несчастьем. В то время вы ещё не были знакомы. Мы не знали, о ком волноваться больше – об Уин с её больными легкими или о Лео, стремящегося к саморазрушению.

– Но оба благополучно выздоровели, – удивилась Кэтрин.

– Да, в конце концов оба поправились, но изменились.

– Благодаря Франции?

– Наверное, а также благодаря тому, через что им пришлось пройти. Уин как–то сказала мне, что человек не становится лучше, стоя на вершине горы, это подъём туда делает его таким.

Кэтрин улыбнулась, вспоминая Уин, терпение и сила духа которой помогли ей преодолеть долгие годы болезни.

– Узнаю слова Уин, – согласилась она, – проницательные и решительные.

– Лео они тоже понравились, – сказала Поппи, – только он выразил это не столь уважительно.

– Скорее, цинично, – добавила Кэтрин.

– Да, цинично… но шутливо. Возможно, это странный набор качеств, но в этом весь мой брат.

На лице Кэтрин заиграла улыбка. Она хранила в памяти бессчётное количество образов Лео: вот он терпеливо спасает провалившегося в дыру ежа… с серьезным выражением лица работает над планами нового дома для арендатора… лежит раненый на кровати, смотрит лихорадочно блестящими от боли глазами и тихим голосом говорит: «Я слишком упрям, чтобы вы смогли справиться со мной», а в ответ слышит: «Нет, вы не такой».

– Кэтрин, – нерешительно продолжила Поппи, – вы с Лео приехали в Лондон вместе… мне кажется… я надеюсь… что вопрос о помолвке уже поднимался.

– Виконт сделал мне предложение, – призналась Кэтрин, – но я…

– Правда?! – Поппи удивила её восторженными объятиями. – О, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Пожалуйста, скажите, что вы согласились.

– Боюсь, что ситуация не так проста, – с сожалением ответила Кэтрин, – слишком многое необходимо обдумать, Поппи.

Восторг бывшей подопечной быстро сошёл на нет, и между её бровями появилась морщинка, вызванная беспокойством.

– Вы его не любите? Но со временем это обязательно произойдёт, я уверена. В нём так много хорошего…

– Дело не в любви, – с еле заметной гримасой ответила Кэтрин.

– Замужество не вопрос любви?

– Конечно, да, но я хотела сказать, что любовь не может преодолеть некоторые препятствия.

– Так вы его любите? – с надеждой переспросила Поппи.

– У лорда Рэмси есть много качеств, которые я уважаю, – залилась ярким румянцем Кэтрин.

– Вы упоминали, что он делает вас счастливой.

– Эээ, признаюсь, в тот день…

– Как вы это назвали? «Испытала минуты настоящей радости».

– Боже, Поппи. Я чувствую себя, как на допросе.

– Прошу прощения, – усмехнулась Поппи, – просто я очень хочу этого союза. Ради Лео, ради вас и всей нашей семьи.

Сзади донёсся сухой голос Гарри:

– Похоже, любовь моя, у нас противоположные мнения. – Женщины повернулись к приближающемуся Ратледжу. Гарри тепло обнял жену, но в нём чувствовалась озабоченность. – Чай и сэндвичи уже ждут, – сказал он, – драка закончилась. Не желаете вернуться в апартаменты?

– И кто победил? – шутливо поинтересовалась Поппи.

Вопрос жены вызвал редкую улыбку на лице Гарри.

– Посреди баталии мы перешли к переговорам. Несомненно, это было к лучшему, так как оказалось, что ни один из нас не умеет бороться как джентльмен.

– Твоё фехтование – вполне джентльменский способ борьбы.

– Фехтование нельзя назвать настоящей борьбой. Оно больше похоже на шахматы с риском получить колющую рану.

– Очень рада, что вы не нанесли друг другу увечий, – весело ответила Поппи, – так как существует отдалённая возможность, что вскоре вы станете родственниками.

– Мы уже родственники.

– Тогда дважды родственниками, – взяла его под руку супруга.

Гарри бросил внимательный взгляд на Кэтрин, прежде чем направиться в отель.

– Ты ещё не решила? Насчет предложения Рэмси?

– Пока нет, – спокойно ответила она, идя с ними в ногу, – у меня всё перепуталось в голове. Нужно ещё подумать.

– Гарри, – вмешалась Поппи, – когда ты сказал, что у нас с тобой противоположные мнения, надеюсь, ты не имел в виду, что против бракосочетания Лео и Кэтрин?

– В настоящее время, – ответил он, тщательно подбирая слова, – полагаю, осторожность не помешает.

– Ты не хочешь, чтобы Кэтрин стала членом моей семьи? – удивленно спросила Поппи. – Она будет под защитой Хатауэйев, к которой присоединится твоё влияние.

– Я этого очень хочу, за исключением того, что Кэт должна выйти замуж за Рэмси. Не уверен, что это для неё лучший выход.

– Я думала, тебе нравится Лео, – заметила Поппи.

– Так и есть. Я не встречал в Лондоне более обаятельного и остроумного человека.

– Тогда, почему ты возражаешь?

– Потому что его прошлое не предполагает наличие качеств надёжного мужа. Кэт много раз предавали в жизни. – Голос Гарри звучал серьёзно и мрачно. Он посмотрел на сестру. – И я один из тех, кто подвёл тебя. Не хочу, чтобы ты снова страдала.

– Гарри, ты слишком строг к себе! – искренне воскликнула Кэтрин.

– Сейчас не время подслащивать неприятную правду. Если бы я мог изменить прошлое, я бы без колебаний вернулся назад. Но теперь остается только исправлять ошибки и не допускать их в будущем. То же самое я сказал Рэмси.

– Каждый человек заслуживает второй шанс, – сказала Кэтрин.

– Согласен. Мне хотелось бы верить, что у него будет новая жизнь. Осталось этого дождаться.

– Ты опасаешься, что он вернется к дурным привычкам? – предположила Кэтрин.

– Он будет не первым и не последним. Однако Рэмси достиг возраста, в котором характер мужчины уже более или менее сформировался. Если он продолжит избегать прежнего распутного поведения, то станет отличным мужем. Но пока он это не докажет, я не желаю рисковать твоим будущим и не хочу, чтобы ты выходила за человека, которой может оказаться неспособным хранить супружеские клятвы.

– Он не нарушит клятв, – уверенно сказала Поппи.

– Как ты можешь знать это?

– Потому что он – Хатауэй!

Гарри улыбнулся жене:

– Лео – счастливчик, потому что ты защищаешь его, милая. И я надеюсь, ты права. – Его пристальный взгляд переместился на обеспокоенное лицо Кэтрин. – У тебя те же сомнения, Кэт. Я прав?

– Мне трудно поверить любому мужчине, – призналась она.

Все трое молча шли по аккуратной дорожке.

– Кэтрин, можно мне задать один исключительно личный вопрос? – рискнула Поппи.

– Не могу представить себе ничего более личного, чем то, что мы уже обсуждали. Конечно, задавайте, – послала ей насмешливо–взволнованный взгляд Кэт и улыбнулась.

– Мой брат говорил, что любит вас?

Кэтрин надолго замолчала.

– Нет. Более того – недавно я слышала, как он сказал Уин, что женится только в том случае, если будет уверен, что не влюблен.

Она осторожно посмотрела на Гарри, который, к счастью, воздержался от замечаний.

– Может, он не это имел в виду? Лео часто шутит и говорит прямо противоположное тому, что чувствует. Никто не разберёт, что у него на уме.

– В точности моё мнение, – безразличным тоном согласился Гарри, – никому не понять, что на уме у Рэмси.