29

Ночь прошла незаметно. Винни даже не заметил, как заснул. Проснулся он на диване одетым и почти в той же позе, что отключился. Внутри было опустошение. Странно, он потерял родной город, может быть, даже навсегда, такой опустошенности не было. А тут какой-то малознакомый упырь оказался жуликом и предателем — и такая пустота. Или просто все накопилось, наложилось одно на другое?

Петро за ночь тоже так и не объявился.

Винни встал с дивана, поправил одежду и пошел к двери.

В предбаннике столкнулся с Мессером.

— Доброе утро.

Лорд вел себя так, будто вчера вечером ничего не произошло.

— Утро, — эхом откликнулся Винни. — А вы куда?

— В город. Попробую поискать кое-какие ингредиенты и книги. Я же рассказывал. Но объяснять долго. Сегодня займусь своими делами, а завтра попробуем разрешить твой вопрос. Если есть в Лупа-нопа кто-то, кто знает что-то о твоем Витано, будь уверен, мы его найдем. А сегодня погуляй по городу.

Мессер протянул руку, взял Винни за запястье и повернул его руку ладонью вверх. Юноша не успел ничего сообразить, как в раскрытую ладонь опустились три золотые монеты.

— Зачем? — воспротивился Винни.

— Бери, — настоял Мессер. — Это не так много. А ходить по городу с пустыми карманами ни к чему.

— Спасибо.

— Гуляй, отдыхай, смотри достопримечательности.

И некромант вышел из номера. Винни разжал ладонь и посмотрел на монеты. Они были тяжелые, даже чуть больше, чем зоды в родном Витано. «Это не так много», — припомнил он слова Мессера. Ничего себе немного. В Витано, имея три зоды, можно было позволить себе очень многое.

Винни поспешил спрятать неожиданно свалившееся на него богатство, пообещав себе не тратить деньги на пустяки.

Гулять Винни пошел один. Деррек и Нана хоть и задержались в гостинице несколько дольше, а составить ему компанию не решились. У парочки были свои дела. Деррек искал ингредиенты для своего кровозаменителя. Нана с самого утра изнывала от нетерпения покорить местных театралов своими талантами. В результате на прогулку юноша отправился один. Города он не знал. Единственное, что было ему доступно — направление, которым они пришли. Значит, если двигаться назад, то вернешься на окраину, а если топать в обратную сторону — попадешь в центр города.

На окраине делать было нечего, и Винни побрел к центру. Однако Лупа-нопа на всей своей протяженности ничуть не менялся. Дома были такими же низкими, а пространство, которое можно было успешно использовать, бездарно разбрасывалось. Если Витано был эдакой крепко сбитой горкой, то город-порт напоминал собой тонко намазанный бутерброд. Его словно размазало по земле тонким слоем.

Людей на улицах было много. И это притом, что улицы были много шире, чем узенькие улочки великого города. И это удивляло. Причем, чем ближе Винни пробирался к центру, тем гуще был людской поток. Сам же центр оказался забит полностью. Люди были повсюду, одни что-то продавали, другие приценивались, третьи просто спешили куда-то или глазели по сторонам, праздно шатаясь по улице.

Впечатление создавалось такое, что все жители вывалились на улицу. В домах не осталось никого. Наконец Винни не выдержал и подцепил первого встречного прохожего.

— Простите…

Прохожий сбавил шаг, но даже не остановился.

— А что случилось? — поинтересовался Винни.

— Ничего, — удивился тот. — А что?

— Ничего, — в свою очередь смутился Лупо. — Просто все эти люди… Зачем они все здесь? Им нечем заняться?

Прохожий покосился на Винни, как на умалишенного, и прибавил шаг.

Выходит, это норма жизни, поразился Винни. Но как такое может быть? Все эти люди, они только торгуют и спешат куда-то. А кто же работает? Кто занимается фермерством, кто производит нужные товары? Ведь не могут же они появляться из ниоткуда. Не может же целый город жить только суетой и куплей-продажей. Или может? И потом, это же должно быть безмерно скучно ничего не делать, а только продавать.

Размышляя таким образом, Винни свернул на набережную. От невероятного зрелища перехватило дух. Про море писали в старых книгах, которые хранились в библиотеке Академии, но если верить тем книгам, морей на земле больше не было. Впрочем, если верить тем книгам, то и вообще ничего больше не было. Только Пустошь, и Витано посреди нее, как последний оплот человечества. Последние же дни разбивали эту теорию в пух и прах.

А море… Море оказалось чем-то невероятным. Оно начиналось прямо здесь за гранитным портиком, облизывая пенной волной серые плиты набережной, и уносилось вдаль насколько хватало глаз. Оно казалось бесконечным.

Как Пустошь, подумалось Винни. Пока его жизнь не пошла кувырком из-за глупого пьяного спора, пока он жил в Витано, Пустошь за городской стеной выглядела такой же бесконечной. Только за той бесконечностью ничего не было. Весь мир кончался за стеной. А за этим бесконечным морем, Винни теперь точно это знал, была еще какая-то жизнь. Совершенно другая, непонятная. Но она была.

От этой мысли закружилась голова, и Винни отвернулся от туманной бесконечности пасмурного моря. Интересно, как оно выглядит в солнечный день. Оставив за спиной странные постройки, рядом с которыми на воде покачивались плавучие дома-корабли, как решил для себя никогда не видевший кораблей Винни, юноша направился вдоль набережной.

Здесь тоже было полно народу. Попадались люди в полосатых майках и просто люди. Было много пьяных. А в одном месте рядком стояли ярко и нескромно одетые женщины.

— Эй, морячок, — позвала одна. — Ты юнга, что ли? Хочешь повеселиться?

Винни огляделся и понял, что обращаются к нему. Но смысл обращения не понял вовсе.

— Недорого, — крикнула женщина.

Что-то в этих словах показалось Винни противоестественным, хоть он и не понял смысла. И юноша поспешил прочь. Сзади обидно расхохотались.

Винни перебежал на другую сторону набережной и поспешил углубиться во чрево города-порта. Странный смех еще долго звучал у него в ушах.

Стараясь убедиться, что это, скорее, его воображение, юноша даже оглянулся. Нет, никто его не преследовал, не бежал за ним и не хохотал в спину. До него вообще, кажется, никому не было дела. Разве что какой-то лысый господин смотрел на него с противоположной стороны улицы. Нет, не смотрел. Просто окинул взглядом, решил Винни.

И в самом деле, человек уже шел в совершенно противоположную сторону. Торопился куда-то по своим делам. И до Винни Лупо ему не было никакого дела.

Юноша развернулся и нос к носу столкнулся с другим прохожим, чуть не сбив того с ног.

— Простите, — отпрянул он.

Прохожий шатнулся в сторону и, помотав головой, побежал прочь. Лицо его выглядело так, словно Винни застал прохожего за чем-то непристойным. А еще оно показалось ему до боли знакомым.

Не сразу, в первый момент он и подумать об этом не успел. Но чем больше думал и вспоминал, тем более верил в то, что видел это лицо раньше. Где и когда? Воспоминание кольнуло, словно сердечная боль. Точно!

Это было два года назад. Витано провожал новых следопытов в Пустошь. Винни с Митриком пошли посмотреть. Он все время вглядывался в лица тогда, хотел найти в них что-то необычное, но не находил. И среди этих лиц было то, которое он только что видел на улице Лупа-нопа.

Винни вздрогнул. Ошибки быть не могло. Юноша обернулся, дернулся назад, пробежал взглядом по людскому потоку, но знакомого лица не нашел. Не было и лысого господина. В суетливой толпе, что жила на улицах портового города вообще невозможно было удержать кого-то в поле зрения. Здесь все менялось и очень быстро. Хоть внешне и оставалось таким же пестрым, суетным и бесполезным.

Юноша задумался.

В гостиницу он вернулся уже поздно вечером. Мысль о следопыте из Витано не давала покоя. Как он здесь оказался? Почему не вернулся назад в великий город? Что все это может значить? Или Винни все же показалось, и он увидел совсем другого человека?

Последняя мысль, хоть и не отступала, но казалась маловероятной. Почему-то юноша был уверен, что видел соотечественника. И эта уверенность лишь плодила загадки.

Он хотел поделиться этим со своими неживыми друзьями, но когда вошел в номер, мысль об этом пропала сама собой. Нет, Петро так и не появился, и Деррек не выполнил своего кровожадного обещания. Но здесь Винни ждало полное уныние.

— Что случилось? — поинтересовался юноша с порога.

— В том-то и дело, что ничего, — хмуро проговорил Мессер. — У меня все провалилось. Надежды не оправдались. Ингредиентов нужных не нашел, а книги, на которые делал ставку, оказались абсолютно бесполезными.

Мессер отвернулся и ушел к себе. Винни поглядел на Нану и Деррека. Вампир был утонченно участлив, девушка же чуть не плакала.

— Что там у вас с театральным? — уточнил Винни.

— Прием в училище в этом году закрыт, — вздохнул Деррек.

— И на следующий год пробоваться уже поздно. Слишком много желающих, — расстроенно добавила девушка.

Она уже справилась со своим горем, но меланхолия так просто не отступает, это Винни точно знал. А мрачный вид Наны был тому ярким подтверждением.

— И ничего нельзя сделать? — поинтересовался Винни сочувственно.

Нана помотала головой.

— Этот хмырь, директор училища, — пояснил вампир, — так и сказал. Должно, говорит, чудо свершиться или вы должны удивить меня и всю приемную комиссию, которая состоит из выдающихся деятелей нашего искусства, чтобы я стал с вами разговаривать.

Винни крякнул. Дерзкая неожиданная идея родилась сама собой.

— Так давайте их удивим, — азартно выпалил он.

— Как? — отмахнулся Деррек.

Но глаза Наны уже загорелись. Ей явно понравилась эта идея.

— Точно, у меня есть небольшой фрагмент из одной гениальной пьесы. Пьесу писал человек, не оборотень, так что она будет понятна.

— Они не будут смотреть твой фрагмент, — напомнил Деррек.

— А мы устроим представление на улице! — выпалила Нана. — Удивлять — так по полной. Вот только мне понадобится ваша помощь. В том фрагменте четыре роли. Две мужские и две женские. Ведущая — моя, но без остальных ничего не получится.

— Я не против, — кивнул Деррек.

— Я тоже, — улыбнулся Винни. Творческое оживление ему нравилось куда больше всеобщего уныния. Кроме того, помочь Нане хотелось от всего сердца.

— Мессер? — позвала девушка. — Вы с нами?

Лорд появился в дверях, мол, раз позвали, невежливо не откликнуться. Но вид у него был недовольный.

— Вы с нами? — повторил за Наной юноша.

— Нет, — категорически замахал руками Мессер. — И не просите!

— Почему? Вам, что ли, сложно? — искренне удивился Винни.

— Где ты видел публичного мага? — вопросом на вопрос ответил лорд. — Я понимаю, актер — любимец публики. А маг… Представь себе, что сделается, если публичными станут маги. Или там писатели, режиссеры, драматурги.

— А что станет? — полюбопытствовал Деррек.

Мессер поглядел на вампира с укором. Мол, это молодой человек не понимает, ему простительно, ибо юн и воспитание получил непонятно где, а ты…

— Зрители начнут сравнивать то, что сделано, с тем, что и как сказано. И что получится? Маг, владеющий секретами и использующий их на благо людей, публично признается, что устал работать во благо неблагодарных. Режиссер, развивающий в своем творчестве идею чистой вечной любви, напьется и начнет публично приставать к каждой юбке. Писатель, выписывающий на бумаге идеалы чистые и свежие, как глоток горного воздуха, начнет публично трындеть про свои политические взгляды и то, как опустилась молодежь. Та самая молодежь, которая читает его взахлеб за чистоту идеалов, которую боится предать. И что из всего этого выйдет? — совсем распалился некромант. — Что хорошего? Я вас спрашиваю!

Деррек пожал плечами.

— Нет, — убежденно закончил маг. — Есть люди, которым всегда лучше оставаться в тени. Иначе будет беда.

— Но вам-то из тени как раз и не придется выходить, — умоляюще улыбнулась Нана. — Постоите под балкончиком в сторонке. Да и роль без слов. Потом на вас будет парик… Никто никогда не узнает, даже не догадается, что это вы. И никакой публичности.

— Парик? — удивленно вскинул голову маг. — Что еще?

— Еще вуаль и платье, — неохотно призналась Нана.

— НИКОГДА! — возмущенно выпалил Мессер и демонстративно отвернулся.