32

Не спалось ночью. Вроде и вернулись поздно, и выпивши был, но не заснул почему-то. Мысли крутились в голове как мотыльки у фонаря, не давали уснуть. Не выдержал, зажег лампу, взялся за газету, купленную днем. Раздел объявлений "Сдается".

Жилье в аренду было, с пару десятков объявлений нашлось. Сдавали все, от комнаты до дома. За дом, правда, просили в месяц столько, что я решил о нем подумать только тогда, когда очень разбогатею. Квартира в доходном доме. Это реальней и по цене, и по месту, с видом на порт, в самом центре. Надо посмотреть будет. Еще квартира, маленький домик в где-то в том месте, где Василь живет. Но мне там уже не слишком понравилось, промзона натуральная. Комната, комната, комната с удобствами в пансионе, с пансионом же. Был бы холостяком — польстился, кормить будут. Но с молодой женой уже не по делу. Ага, еще квартира, тоже в центре, чуть подешевле. Кстати, а что здесь за квартиры такие? Как-то местная архитектура предполагает, что квартиру в нашем понимании в Новой Фактории не найдешь. Тогда что это может быть? Ладно, увидим, адрес есть и адрес хозяина, к кому стучаться, тоже. Телефонов тут не имеется, по каким звонить.

К утру дождь затих. За бортом тихо волна в борт плещется, в открытый иллюминатор тянет ветерком, несущим запах моря. Утро уже скоро. Кстати, похмелье легкое наблюдается, надо бы чай ку, что ли… с лимоном, ага. Булочки свежие во сколько привезут? Обычно со склянками, то есть не скоро. Это плохо. Или снова уснуть попытаться? Нет, не усну.

Отложив газету, взялся за книгу. Ничего умного, просто роман приключенческий. И неплохой, к слову. Так за ним пару часов и провел, пока темнота за иллюминатором не сменилась сумерками. Тогда уже поднялся, натянул штаны, потянулся — и пошел на палубу, умываться. Вышел из рубки, вздохнул — с моря тянуло прохладой, ветерок свежий, пахнущий солью. Хорошо.

За вахтенного был сейчас Михаил — среднего роста молодой матрос с волосами цветом как солома и такими же жесткими. Увидев меня, поднявшегося на палубу, он сказал:

— Старший, что-то ты рано поднялся.

— Не спится почему-то, — пожаловался я, располагаясь у умывальника.

Можно было и внизу умыться, но на палубе оно куда приятней. Правда, для бритья пока света маловато, солнце только начало подниматься, расцветив край неба ярко-розовым цветом. В городе тоже тихо, спят все, разве что явственно тянет выпечкой и ванилью, тут совсем рядом с портом пекарня и в ней трудятся вовсю, свежий хлеб к завтраку хорош и тот пекарь, что по утрам спать любит, не долго в бизнесе продержится.

— Старший, тут у нас слухи ходят, что ты вообще с яхтой сюда переехать собираешься? — явно решившись, спросил он.

— Миш, может и так, — кивнул я, сплюнув за борт зубным порошком, — по всему и выходит. С этим проблема?

— Нет, не знаю, просто не думал раньше, — немного растерялся он. — Вообще суда редко порты приписки меняют, а мы вроде как с Большого Ската все, даже семейные есть.

— Мы для чего ходим? Для заработка? — я нагнулся к крану, набрал полный рот воды и, прополоскав, выплюнул ее тоже за борт.

— Понятно, что для заработка, — сразу согласился он. — Если просто за идею, то можно и безопасней работу найти.

— Вот именно. А заработок для нас тут выше получится, — я ткнул зубной щеткой в сторону темной глыбы форта. — Работодатель у нас здесь, платит он, да и вообще… есть еще планы, и тоже все про Новую Факторию. Ты сам-то семейный? — спросил уже я.

— Нет, я один, для меня проблем нет, — усмехнулся он. — Только мешок собрать. Ну, два мешка, или три. И все, я уже здесь. У меня пока ни дома своего, ни чего другого, с родителями живу.

— Ну а остальные пусть сами решают. Но по-другому не получится у нас.

Пощупал щетину вокруг своей маленькой бороды и решил бриться наощупь. Да и свет все же какой-никакой есть, морду в зеркале можно разглядеть. Хорошо, что здесь безопасные бритвы делать умеют, такие, пластинками с прорезью, которые вставляются в развинчивающийся "станок". Опасной бы бриться при таком свете я все же не рискнул.

— Значит, придется переезжать, — решил Мишка. — Ну да и ладно, тут город большой, жизнь в нем веселее. И с женским полом тут тоже куда лучше, выбор больше. Может и к лучшему.

— Все, что ни делается — все к лучшему, — ответил я банальностью, взбивая пену из мыльного порошка в крышке от мыльницы. — А даже если не так, то перемены в жизни все равно полезны.

— Может и так, старший.

Пока брился да переодевался, проснулся кок. Ему по должности положено раньше вставать, так что мне повезло. И пока я сидел с большой кружкой свежего кофе на своем любимом месте на носу, рассвело уже окончательно. Засуетились над головой чайки, послышался первый шум из порта. А потом и утренние склянки бить начали, сначала порт, а потом уже и суда. Михаил тоже подошел к рынде и отзвонил положенное, придерживая колокол рукой после каждого удара, чтобы звук получался резким, но не долгим.

Глянул на часы — те самые "Бланпа", с которыми сюда провалился и которые скромно переложил в карман, чтобы лишний раз взгляды не привлекать, и решил, что вполне можно уже идти на встречу с братом Иоанном. Он чуть позже появится, но у мне есть куда зайти по дороге. Планы у меня вроде как.

На палубу выбрался зевающий во всю ширь Глеб, поздоровался со мной, попутно расчесывая пятерней всклокоченную бороду.

— Глеб, надо к пушкам боекомплект пополнить, — сразу сказал я. — Федьку отправляю с Байкиным, но ты проследи, хорошо?

— Никаких проблем, — сказал он, попутно зевая так, что даже ладонь рот целиком прикрыть не смогла. — После завтрака и отправлю. Ты знаешь, как из торговых в приватиры перешел, так малость теряюсь в порту — ни с товаром возни, ни разгрузки с погрузкой. Все бездельником себя ощущаю.

— Безделья не будет, все заменим боевой учебой. Занимайся с экипажем. Завтра стрелять всех поведу.

— Только и остается. Ладно, займу людей, за это не беспокойся.

Экипаж между тем вывалил на палубу уже в полном составе, а сменившийся вахтенный Михаил ушел отдыхать. Ну а я направился на берег. Прошел через порт, быстро заполняющийся людьми, миновал форт, поднимаясь чуть в гору, затем оказался на Торговой площади, мимо которой тут никак не пройдешь. Рынок тоже уже разворачивался вполне по дневному, торговцы раскладывали товар, болтали друг с другом, где-то неподалеку целая компания так хохотала, что мне даже интересно стало, с чего бы так, но разглядеть ничего не смог. Какая-то толстая тетка, аккуратно выкладывавшая пирамидой сочные зеленые яблоки вдруг совершенно неожиданно протянула мне одно, сказала:

— На вот, попробуй.

Яблок не хотелось, но и отказать постеснялся, взял, поблагодарил. А вот когда откусил от него, хрустящего, сочного и кисловатого, то даже обрадовался, что не отказался, и схрупал его очень быстро.

Вообще мне сюда и нужно было, но пока рановато, так что я достал из кармана блокнот с переписанными адресами и пошел по ближайшему, на Кедровую улицу, спросив предварительно дорогу у мальчишки-развозчика, сгружавшего какие-то пакеты с тележки, в которую был запряжен сонный ослик. На выходе с рынка наткнулся на вывеску, которую раньше не замечал: "Прокат велосипедов". Замечал, точнее, но никаких выводов не делал, а вот сейчас задумался.

Вывеска висела на добротно сколоченном сарае, точнее даже " павильоне", в котором за прилавком обнаружилась румяная круглолицая девица, показавшаяся сперва пышной, но потом я переменил оценку на "атлетическое телосложение". Это на своих великах она так?

У нее за спиной вдоль стены стояло десятка два велосипедов, все сплошь в белый цвет крашены. С виду так вполне похожи на велосипеды времен моего детства. "Минск", что ли, был такой, говорят, что его еще с немецкого трофейного перекопировали.

— Здравствовать тебе, красавица, — поприветствовал я ее. — Почем прокат?

— Так это смотря на сколько, — сказала она. — За день дороже всего, за неделю уже дешевле выйдет, а если на месяц…

— На четыре дня мне, — не дал я развить мысль дальше.

Цена не поразила в общем, по нынешним временам так вполне терпимо. Расплатился, поблагодарил атлетическую валькирию, выкатил железного коня на улицу, вскарабкался в седло. Ты гля, давно не ездил, а не падаю! Не врут, когда говорят, что умение ездить на велосипеде на всю жизнь.

По ощущениям точно как тот самый "Минск", даже тормоза такие же, педали назад чуть проворачивать надо. Сидишь прямо, вполне удобно. О как… и куда лучше лошади. Я с лошадьми вроде уже "на ты", но… вот все же ближе мне велосипед. Он хотя бы не пахнет. И жрать не просит. А новая Фактория все больше на плоском месте построена, разве что у самого берега пологий склон, так что для велосипеда здесь самое оно. А лошадь и не нужна, наверное. Еще один плюс в пользу переезда, это не считая всех остальных.

Хорошо смазанная цепь слегка пощелкивала, тихо жужжали резиновые покрышки по мостовой, ну и скорость моего перемещения сразу резко выросла. И здоровый образ жизни опять же. Кстати, надо будет и здесь что-то со спортзалом придумать. Вместо бега можно будет на велике гонять, а вот железки и висящий мешок это не заметит. И, кстати, тут на весь город нормального стрельбища нет, в дюны стрелять ходят. Может того, заняться? Там в дюнах и организовать. Ладно, обдумаю. Может тут никто за стрельбище и платить не станет, черт его знает.

Кедровая оказалась спокойной тихой улицей, где прямо посередине тянулся ряд явно старых кедров, иголки с которых засыпали тротуарную плитку. Ни магазинов, ни кабаков, живут здесь. И судя по всему, живут люди состоятельные. Велосипедов, кстати, у домов много. А дома сами трехэтажные, почти одинаковые, из красного кирпича под черепичными крышами. В каждом таком доме по четыре подъезда с крылечками. И где здесь могут быть квартиры? Это же таунхаусы самые обычные, у нас это так называлось.

На улице, к слову, довольно оживленно было, люди из всех домов выходили и дальше кто на велосипеде катил, кто пешком шел — рабочий день вот-вот начаться должен. Из прохода между домами двуколка выкатила, запряженная белой лошадью, а правил ей тот самый гном-букинист, что книжным магазином на Торговой площади заправляет. Странно, но он меня узнал, кивнул вежливо, мимо проезжая, и даже шляпы коснулся. Ну и я тем же ответил.

Остановился, сверился с адресом… ага, мне вон туда, через один дом, в конец улицы. Снова навалился на педали, попутно улыбнулся молодой женщине с детской коляской, вышедшей на прогулку и получил улыбку в ответ, объехал развалившегося прямо на мостовой кота, игнорировавшего любое движение на улице, и совсем скоро остановился у крылечка с тремя ступеньками, ведущими к аккуратно покрашенной в зеленый цвет двери. Прислонил велосипед к чугунной оградке перед крошечным палисадником, постучал в дверь бронзовым молоточком в виде изогнувшегося дельфина.

Почти сразу за дверью послышались шаги, она распахнулась, и я увидел невысокого, похожего сложением на бочонок мужика, с красным лицом и водянисто-голубыми маленькими глазками, прятавшимися в складках этого самого лица, одетого явно на выход, да еще и с револьвером на поясе. Он поздоровался первым, после чего вопросительно уставился на меня.

— И вам здравствовать, — проявил я вежливость, после чего произнес банально-киношную фразу: — Я по объявлению.

И объявление показал для убедительности.

— Ага, понял, — кивнул мужик. — Сдается квартира, верно, вон то крыльцо, самое последнее, — показал он рукой.

Мы стояли на самом первом.

— Посмотреть хотите? — уточнил он.

— Понятное дело, так бы не пришел, — улыбнулся ему я.

— Секунду подождите, ключи возьму.

Он снова появился через минуту, побрякивая связкой ключей, надетых кольцом на толстый короткий палец.

— Пойдемте, — сказал он. — Меня Арсений зовут, если что, — протянул он руку.

— Алексей.

Я ожидал, что ладонь у него будет мягкая и удивился тому, что пожал словно чугунную чушку. А не толст Арсений, скорее просто здоров и силен, несмотря на малый рост и несерьезную внешность.

— Вы владелец? — уточнил я на всякий случай.

— Я, верно, — не стал он чиниться. — В той квартирке сам живу, а эти три под сдачу. Еще папаша мой покойный этим домом владел.

Мы поднялись на последнее крыльцо, Арсений отпер дверь, открыл ее, пропуская меня вперед:

— Проходите пожалуйста. Сейчас, ставни только открою, чтобы свету больше…

Ставни здесь были с наклонными планками, на манер жалюзи. Не от проникновения злодеев, а от жаркого солнца. Арсений с шумом открыл окно, толкнул ставни, света действительно сразу прибавилось.

Ага, я в гостиной. Просторной не назовешь, но и тесной тоже, так, все в меру. Мебель приличная, диваны, кресла, в дальнем углу обеденный стол большой, на восемь человек. И дверь на кухню вижу. И лестница наверх слева, так что это таунхаус и есть, никакая не квартира.

— Жилая комната, — прокомментировал виденное Арсений. — Тридцать два квадрата. Камин, видите? — он показал на небольшой камин, прижавшийся к стене. — Ванная вон там, пойдемте, покажу.

Странно, ванная на этаже с гостиной? Потом сообразил, что водопроводы здесь слабосильные, воду надо еще и насосом подкачивать в свой бак, поэтому норовят все ниже расположить, так что все в норме. Ванная, к слову, оказалась неожиданно симпатичной. Сама ванная большая, больше похожа на маленький бассейн, облицована плиткой. В нее душ. Умывальник с зеркалом. Труба вверх. Опять понятно, почему на первом этаже — деревянные перекрытия такого веса не выдержали бы.

— Бак большой, — продолжал объяснять хозяин. — Печка для него с обратной стороны, в сарае, — показал он пальцем на стену. — Потом покажу. Угольная. Наверх пойдем?

— Пойдем, — кивнул я.

Узкая лестница, два пролета до следующего этажа. Мебель по такой не пронесешь, но мебель по лестницам и не носят. В каждом доме из фасада на самом верху балка торчит с блоком, и мебель поднимают через окна.

— Тут у нас библиотека, — Арсений толкнул дверь в довольно просторную комнату, — а тут — кабинет будет. Последний постоялец у нас купцом был, поэтому в кабинете нуждался. Если надо, то можно его в спальню превратить. Или что другое. Тут уборная с умывальником, — показал он на дверь посередине.

Уборная вполне приличная, унитаз как унитаз. Рукомойник маленький. Дверь из нее на крошечную площадку-вестибюльчик ведет, с которой поворот на лестницу опять же. Перила мореного дерева, явно хороший плотник делал.

— Да нет, кабинет даже кстати, — сказал я, зайдя в небольшую комнатку с конторскими шкафами и письменным столом. — А выше что, спальни?

Выглянул в окно — вид на водонапорную башню. Ага, ну да, давление же здесь так создается.

— Они самые, пошли, — он снова пропустил меня вперед.

На третьем лестница закончилась. Есть еще люк на чердак, но лестницы нет. А так да, две спальни, одна побольше, а другая поменьше. В спальнях, равно как и в библиотеке с кабинетом, по маленькому каминчику. Не для тепла, понятное дело, здесь всегда тепло, а для уюта. Между спальнями душевая, но тесная и небольшая. Так что банятся всерьез здесь на первом, получается.

При этом видно, что под сдачу место — как-то набор мебели есть, а жилого духа пока нет. Ладно, это исправимо.

— Чердак посмотрите?

— Не откажусь.

Хозяин потянул веревочку и люк открылся. Оттуда же выдвинулась раздвижная лестница. Поднялся по ней, заглянул внутрь — ну да, можно всякое ненужное складывать. Ну и все, посмотрел дом.

— Как вам?

— Нравится. Я бы снял, если возможно.

А что еще искать? Место хорошее, район хоть куда, цена… ну, терпимая. Так мне молодую жену привозить.

— Ага, понятно, — кивнул Арсений. — Поинтересоваться хочу: а чем на жизнь зарабатываете?

— Приватир я, яхта "Аглая", в порту сейчас.

— А, знаю, знаю, — закивал он.

— Откуда? — удивился я.

Вроде знаменитостями нам быть пока рано.

— Я на Серебряной речке сменным управляющим работаю, — ответил Арсений, первым спускаясь по лестнице. — Вы нам припас завозили недавно, как раз в мою смену.

— А, верно, было такое.

— Проходите пожалуйста, — пропустил он меня в дверь. — Один жить планируете?

— С женой. Свадьба у меня перед Рождеством, потом сюда.

— Так вы заселяться, получается, после сезона штормов собираетесь? — явно разочаровался он.

— Нет, я сразу заселюсь, — успокоил я его.

Я могу и в каюте пожить, но вот такое дело — нравится мне эта квартира, упускать жалко. Может и не достоять вакантной до сезона, прежний арендатор съехал совсем недавно, как Арсений рассказал, со своими купеческими делами переехал на Вознесенский остров, там тоже город большой.

— Тогда хорошо, — обрадовался он. — Но если так, то уже с моей супругой все решать будете, я как раз на рудник отплываю, моя смена начинается. Видите, — он показал на свой наряд, — я уже выходить собирался, когда вы постучались.

— Только вы ей скажите, что я зайду, хорошо?

— Скажу обязательно, прямо вот сейчас и скажу.

— Задаток какой-нибудь нужен? — проявил я готовность к финансовому сотрудничеству.

— Гм, — чуть задумался он. — К жене моей когда зайдете?

— Да сегодня и зайду, к вечеру ближе.

— Тогда не нужен, просто заходите, — сказал он, протягивая руку.

— Спасибо.

Так, пора, уже рискую опоздать, брат Иоанн с минуты на минуту должен меня за чаем ждать. Вскочил на велик, навалился на педали. Разогнался так, что пришлось скорость скидывать, а то можно и влететь в кого-нибудь, пешеходы здесь все же непуганые, дорогу переходят как хотят и где хотят. Тут же по дорогам не машины, а лошадь, пусть и запряженная, человека давить не станет, остановится. Они тут тоже не галопом скачут.

А людей прибавилось, город проснулся окончательно. И рынок уже шумит, все лавки открыты, торговля пошла. День ясным быть обещает, не мокрым, как вчера, но луж еще хватает. Сейчас солнце пригреет посильнее и они исчезнут, как и не было.

На рынке пришлось с велосипеда слезть и вести его руками рядом, больно людей много. Так и толкал его до той самой чайной, в которой мы с Верой сидели перед тем, как с визитом к преподобному Симону идти. И увидел, что брат Иоанн только заходит в нее, к радости моей. Не опоздал, одновременно пришли.