Поэт, писатель, журналист Константин Симонов. Из "Крымской тетради"

   Табличка, установленная у дороги метрах в ста от ворот МТС, гласила "Хозяйство Бережного. Секретный объект. Товарищ будь осторожен - часовой сначала метко стреляет, потом смотрит в кого!"

   - Шутники! - проворчал капитан Олейников, остановивший свой танк КВ-1 у таблички. Я спрыгнул с брони на землю, разминая ноги. Где-то в стороне Турецкого вала внезапно загромыхала канонада. Нет, вру, орудия били исключительно на нашей стороне, в том числе и трофейные немецкие. А в ответ, кажется, немцами не было сделано ни одного выстрела. Через несколько минут стрельба умолкла так же неожиданно, как и началась. Тем временем, в воротах приоткрылась калитка, и из нее выглянул часовой в накинутой на плечи и голову плащ-палатке, - Эй вы, товарищи танкисты, старший с документами ко мне, остальные на месте!

   Пожав плечами, капитан двинулся к воротам, разъезжаясь сапогами в липкой грязи. Я двинулся вслед за ним, и получил предупредительный окрик часового, - Я что, невнятно сказал? Старший, ко мне, остальные на месте!

   - Что ты так орешь, Тарасов? - вслед за часовым из калитки показался разводящий в такой же плащ палатке, - Танкисты это, мы их с вечера ждем.

   - Товарищ сержант, - возразил часовой, - пусть сначала докажут, что они не германский "Бранденбург", потом поговорим. Я про тех кино смотрел, ну их нафиг, предохраняться надо.

   - Щаз, вызову "товарища майора", пусть он и разбирается, - закончил диалог сержант, и взяв у подошедшего к нему капитана Олейникова документы, к моему глубочайшему удивлению никуда не пошел, а поправил что-то у себя на шее и заговорил прямо в никуда, - Товарищ майор, тут у нас танки... Какие? - На Т-34 похожи мало, значит КВ. Рядовой Тарасов, их пускать не хочет, подозревает "Бранденбург". - Да, так точно, товарищ майор, жду вас. Конец связи.

   Тогда я еще не знал, в какую глубокую историю я попадаю. Через несколько минут из калитки появился типичный сотрудник госбезопасности, в фуражке с синим верхом. Наскоро просмотрев документы капитана и его предписание, и наверное увидев там что-то, понятное только ему одному, он козырнул капитану, - Майор госбезопасности Санаев, начальник особого отдела бригады, добро пожаловать в страшную сказку, товарищ капитан. Ничему не удивляйтесь и ничего не пугайтесь - это приказ. Тарасов - открывай!

   Не успел у меня пройти шок от столь странного напутствия, как двое бойцов распахнули давно некрашеные ржавые, ворота. А там, за воротами...

   Двор МТС был битком набит боевой техникой. Я был в Испании, на Халкин-Голе, на этой войне чуть ли не с первого дня, повидал всякое. Но вот такое... Первое, что бросилось в глаза - прямо на нас из другого конца двора смотрел танк - нет танчище! По сравнению с этим приземистым широколобым монстром, вооруженным пушкой огромных размеров, и крупнокалиберным зенитным пулеметом, наши КВшки смотрелись худенькими субтильными подростками. Этот танк был воплощенным кошмаром германских панцерваффе.

   Чуть поодаль, в ряд, выстроилось еще несколько таких же машин. Кроме них, двор был буквально забит разнообразными "танкообразными". Тут были и машины с огромными, как гора, сдвинутыми назад башнями, вооруженные длинноствольными пушками чуть ли не шестидюймового калибра. Были и остроносые боевые машины, судя по всему плавающие, в маленьких конических башенках которых умещалось аж по две пушки, одна - большого, и одна - малого калибра.

   Были и огромные грузовики с широкими колесами, рядом с которыми ЗиС-5 выглядел игрушечным автомобильчиком. А в конце двора, закутанные в брезент, стояли машины вообще неизвестного назначения. И еще, все буквально кипело жизнью, несмотря на раннее утро. Экипажи уже были рядом со своей техникой, копались в моторах, простукивали пальцы на гусеницах, в углу двора несколько бойцов перекрашивали два немецких полугусеничника в наши родные цвета.

   Капитан Олейников сдвинул шлем на затылок, - Ну дела! И куда нам тут, товарищ майор госбезопасности, приткнуться в эдаком Вавилоне?

   Особист махнул рукой куда-то внутрь двора, - А вон, идет командир танкового батальона майор Деревянко вместе с зампотехом. Приготовьтесь, они сейчас вас, вместе с вашими мехводами, драть будут, с песком и без вазелина. Сначала они, потом комбриг.

   Майор Деревянко, седоватый мужчина средних лет, невысокого роста, широкоплечий, чуть косолапый, только махнул рукой, показав, куда капитан Олейников должен загнать свои танки.

   Увидев, что майор госбезопасности освободился, я козырнул ему, - Интендант 2-го ранга Симонов, - и протянул свои документы в том числе редакционное предписание, - Редакция "Красной Звезды" дала мне задание сделать очерк о героической мехбригаде, и ее командире, полковнике Бережном.

   - Симонов, Константин Михайлович? - как-то исподлобья посмотрел на меня особист, бегло просмотрев мои документы. Я кивнул, - Вот те номер! А ведь только вчера товарищ Бережной вспоминал о вас, говорил, что первого января вы были в Феодосии, а потом след потерялся. Он большой ваш поклонник, между прочим, ставит вас выше Твардовского...

   Я с недоумением сказал майору, - Первого и второго я действительно был в Феодосии, третьего с редакционным заданием прибыл в Севастополь. Четвертого вечером вышел на подводной лодке типа "М" к Констанце Вернулись вчера, - я вздохнул, - а Севастополе все вверх дном. Немецкой осады нет, 11-я армия разбита, пленные румыны улицы метут, как заправские дворники...

   А в Северной бухте стоят на якорях корабли под андреевскими флагами и, представляете мой шок, среди них авианосец! И тут в политотделе Севастопольского района я узнаю, что все это наворотила мехбригада полковника Бережного.

   Там же мне и передали вот эту бумагу с редакционным заданием, и сказали, что сейчас бригада находится в районе Перекопа. На станции встретил капитана Олейникова, который грузил свои КВ на платформы. Я знал его еще лейтенантом на Халкин-Голе, разговорились. Он мне и сказал, что их передают в мехбригаду ОСНАЗа и, как раз, в районе Перекопа. В его эшелоне доехал до Армянска, ну а там и выяснилось, что нам в одно и то же место. А что, что-то не так товарищ майор госбезопасности? Может, вы все-таки объясните что происходит?

   - Все так, товарищ Симонов, и объяснить тоже можно... Только вот попали вы в такое место, в котором вы автоматически становитесь секретоносителем высшей категории. Мы еще выясним кто дал вам это задание, и поверьте разговор с этим человеком будет очень серьезный. Вас же не пустили на те "царские" корабли в Севастополе? - Я кивнул, и майор госбезопасности невесело усмехнулся, - Они и эта бригада на настоящий момент и есть самый ценный секрет СССР. - Он достал из планшета стандартный бланк, - Так что, товарищ интендант 2-го ранга, расписочку о неразглашении, будьте любезны. Фамилию, имя, отчество, воинское звание, и расписаться вот здесь, и вот здесь! Спасибо теперь мы с товарищем Берия вам главнее любого самого главного редактора. И вот еще что, товарищ Бережной со вчерашнего дня генерал-майор, так сказать Родина высоко оценила заслуги в разгроме Манштейна. А вот и он кстати, легок на помине...

   С крыльца конторы МТС спускалось несколько человек, некоторых из которых я уже видел на приемах в Кремле. Во-первых, тут был уже упомянутый товарищ Берия, во-вторых, заместитель начальника генштаба, генерал-лейтенант Василевский, в-третьих, недавно назначенный командующий Крымским фронтом генерал-лейтенант Рокоссовский, в-четвертых, Нарком военно-морского флота, и временно исполняющий обязанности командующего Черноморским флотом, адмирал Кузнецов. Пятым был неизвестный мне генерал-майор с жестким, волевым лицом, одетый в пятнистую камуфлированную куртку с новенькими орденами Красной Звезды и Ленина. Наверное, это и был Бережной.

   Тут я понял, что обычной мехбригадой, пусть даже и из резерва Ставки, тут и не пахнет. Со всей этой кучей никому неизвестной, и без сомнения, секретной техники, и напротив, всеми известных генералов и адмиралов, тут пахнет тайной государственного масштаба. Тут, действительно, можно загреметь под трибуна за неосторожное слово, которое, действительно, не воробей, вылетело - не поймаешь.

   А тем временем, Бережной и Рокоссовский, попрощавшись с Кузнецовым, Василевским и Берией, остались на крыльце. А эти трое пошли не к легковым машинам, стоящим у ворот, а совсем в другую сторону, где бойцы уже снимали брезент со странного аппарата с двумя винтами над кабиной, отдаленно напоминавшего автожир.

   - Присаживайтесь, товарищ Симонов, - майор госбезопасности Санаев придвинул мне стул, а сам отошел к окну, - Вы хороший поэт и писатель, в этом я совершенно согласен с товарищем генерал-майором...

   - Товарищ майор госбезопасности, я журналист, поэт, но не писатель... - возразил я.

   - Писатель, писатель, - мягко проговорил генерал-майор Бережной, - Пусть даже пока вы этого и не знаете. - я боялся заглянуть в его глаза, этот человек с повадками тигра меня пугал. Наверное, я должен был бы больше опасаться майора госбезопасности Санаева, но он был насквозь понятен, он был свой, как и военком бригады, бригадный комиссар Брежнев, что оперся спиной о стену рядом с раскаленной буржуйкой.

   Я задумался, пытаясь разобраться в своих ощущения. Вот он генерал-майор Бережной... Чувствовалось я в нем что-то такое, чужое. Трудно представить себе войну более страшную чем Испания с ее бомбежками Мадрида и Герники, чем Халкин-Гол, чем Финская война, чем эта война уже названная Великой Отечественной с сотнями тысяч погибших советских людей. За спиной товарища генерал-майора и его бригады была еще какая-то еще, более страшная война. Страшная не столько силой оружия, а бессмысленностью и беспощадностью. Я видел как наши красноармейцы и краснофлотцы искренне ликовали в Севастополе при сообщении о победе под Ялтой и освобождении Крыма. Фактический автор этой победы был собран и напряжен как сжатая пружина. Я задумался над "загадкой Бережного", когда воздух потряс внезапный выкрик такой силы, что звякнули стекла, - Ха!!! - кричало не менее сотни мужских глоток.

   - Подойдите, подойдите, товарищ Симонов, это очень интересно... -- подозвал меня к окну майор госбезопасности Санаев. Зрелище за окном, выходящим на противоположную от машинного двора сторону, было фантасмагорическим. Представьте себе - температура воздуха от силы плюс пять, дует ветер и моросит дождик. Несколько сотен молодых людей, голых по пояс, мускулистых, в сдвинутых на ухо черных беретах выполняли странные упражнения. На привычную армейскую гимнастику это было не похоже, скорее уж на какая-то разновидность восточного кулачного боя. Вместе с ними тренировались и более привычные мне краснофлотцы, в нательных рубахах и бескозырках с зажатыми в зубах ленточками.

   - Рукопашный бой, тренировка, - ответил генерал-майор на мой невысказанный вопрос, - Знаете, немцы всех тех кто участвовал в рукопашных схватках с нашими моряками и выжил награждали особым знаком...

   Когда немцы встретятся с бойцами прошедшими нашу подготовку, то награждать им будет некого, ибо не выживет никто. Не подумайте ничего дурного, наши красноармейцы и краснофлотцы это отважные, упорные, героические бойцы. Честь им и слава в веках. Но им и их командирам очень не хватает боевого опыта. Но это дело наживное, и у нас есть возможность дать им его... - генерал майор задумался, - Поймите, товарищ Симонов, двадцать шесть миллионов потерь - это астрономическая цифра.

   И тут я не выдержал, - Товарищ генерал-майор, какие двадцать шесть миллионов? - В конце концов, кто вы и откуда?

   - Товарищ майор, - Бережной повернулся к майору госбезопасности Санаеву, - объясните товарищу журналисту, кто мы и откуда, а так же то, какова будет поставленная перед ним боевая задача. У нас так, Константин Михайлович, - повернулся он ко мне, - попал к нам - будешь сражаться в общем строю и не важно кто ты, журналист, особист, или политработник... Все работают на Победу. Ведь так, Леонид Ильич? - военком бригады мрачно кивнул. Круги под глазами и осунувшееся лицо, показывало, что доставалось ему здесь немало. Но, в конце концов, кому сейчас легко?

   - Товарищ Симонов, - майор ГБ Санаев сел напротив меня и провел ладонью по лицу, снимая усталость. - вы присаживайтесь, так будет лучше, можно сказать безопаснее. То, что вы сейчас услышите, является, может быть, самой большой тайной СССР на ближайшие несколько лет. Потом, это уже не будет играть какой либо роли - или мы сумеем победить наших врагов, или нет - важность этой информации будет уменьшаться с каждым часом. Но сейчас это самая большая тайна... Вы поняли меня? - я кивнул, - Ну и отлично! - Слушайте.

   И генерал-майор Бережной, тогда еще полковник, и вся его бригада со столь поразившей вас техникой, и корабли под андреевским флагом, что вы видели в Севастополе, все это пришло к нам из мест настолько далеких, что вам, наверное, трудно будет поверить. Чтобы прийти нам на помощь все эти люди преодолели не пространство, а время... Товарищ Симонов, еще совсем недавно нас и их разделял семьдесят один год, тому вперед разумеется... - я сидел как громом пораженный, не зная что сказать... - Молчите, - продолжал майор ГБ, - да ладно. Теперь самое тяжелое, про андреевские флаги... - он замолчал, видимо собираясь с мыслями, - В 1991 году той реальности СССР прекратил свое существование. Нет, не надо вскакивать, мы не проиграли войну, можно сказать что мы проиграли, проиграли нашим нынешним союзникам послевоенный мир... Было там все, и неравенство экономических условий, и предательство верхушки, захотевшей стать новыми капиталистами. - генерал-майор Бережной мрачно кивнул, - Но не это важно, вся информация предоставлена нынешнему Руководству СССР и оно в свое время примет к предателям надлежащие меры.

   Ваша задача, товарищ Симонов, заключается в том, что нам нужна книга... Ваша книга об этой бригаде. Не делайте пожалуйста такое лицо, вы это можете. Сразу после нашего разговора вам дадут роман "Живые и мертвые", написанный неким Константином Симоновым по его записям о командировке на фронт в июле сорок первого. Могилев. - Вспомнили? - Ну, вот и хорошо. Конечно там не должно быть никаких намеков на пришельцев из будущего. Цель у этой книги честно скажу двоякая. Во первых, надо поднять дух наших бойцов, показав, что немцев можно бить, причем, со страшной силой. Во вторых нам надо сбить со следа наших врагов, и нынешних и завтрашних, чтобы они не знали где искать причину своих поражений. Надеюсь что Константин Симонов, советский человек и настоящий коммунист оправдает доверие партии и народа?

   От такого предложения, да и от самого факта, что я разговариваю с человеком, который жил в мире, отстоящем от нас на семьдесят один год, у меня закружилась голова. А эти молодые парни за окном, разгромившие 11-ю армию? Они не просто еще не родились, скорее всего, не родились еще и их родители. Вот он, генерал-майор, смотрит на меня чуть прищурившись, своим испытующим взглядом. И от этого взгляда у меня по коже бегут мурашки... Он верит, что я справлюсь и значит, я должен справиться. Решившись, я кивнул головой, - Я согласен, товарищи - скажите, что я конкретно должен делать?

   - Отлично! - широко улыбнувшись, генерал-майор хлопнул в ладоши, - Я в вас верил! - на мгновение сквозь маску уставшего военного проглянул другой человек, веселый и жизнерадостный, любящий дружескую компанию и красивых женщин. Но его лицо тут же снова стало серьезным, - Следующие две-три недели вы проведете в нашей бригаде, скучно не будет - обещаю. - он подмигнул майору госбезопасности и тот утвердительно кивнул.

   Они что, черт возьми, готовятся к следующему наступлению? - А почему бы и нет? Об этом говорит и пополнение техникой, и тренировки личного состава. Прямо такое конечно никто не скажет, но имеющий глаза, как говорится, да увидит. А генерал-майор продолжал, - Что же касается десанта Евпатории и боев в Крыму, то мы познакомим вас с вашими коллегами из XXI века, корреспондентами "Красной Звезды". У них есть все необходимые материалы, по тем боям. Сейчас они как раз монтируют фильм. - генерал-майор посмотрел на военкома бригады, - Леонид Ильич, вы сообщили Ирочке, чтобы бросала все в Симферополе и срочно вылетала к нам обратным рейсом? - бригадный комиссар кивнул, - Ну вот и хорошо, познакомитесь с нашей звездой журналистики, а также вашей большой поклонницей. С ней вместе и придумаете, чем в легенде заменить наше иновременное происхождение, она у нас большая выдумщица.

   На этом и закончилась моя первая беседа с генерал-майором Бережным, человеком из будущего. На следующий день, во время очередной тренировки, я увидел их всех троих: Бережного, Брежнева и Санаева с обнаженными торсами, под моросящим дождем, вместе с бойцами отрабатывающими приемы рукопашного боя. Но это уже была немного другая история.