Прощай, о земля!

Служив тебе долго, измучился я.

И бремя, что мне этот мир навязал,

Теперь я отброшу, теперь я устал.

Я рву свои узы, здесь все маета,

И все суета,

И все суета.

Что, в сущности, мир

Поставил пред нами как цель и кумир?

Не больше, чем тень и сверканье стекла,

Чем тонкая наледь над глубями зла,

Чем мыльный пузырь.

А внутри — пустота,

И все суета,

И все суета.

Что годы и дни?

Хитро, незаметно проходят они,

Хитро, незаметно за. ними уйдут

И радость, и плач, и заботы, и труд,

Роскошество мыслей, ума острота,

И все суета,

И все суета.

О смертных фетиш,

Телец золотой, ты в подлунной царишь,

Но непостоянство — натура твоя,

На непостоянство прельстилась земля,

В тебе воплощается жизни тщета,

Сама суета,

Сама суета.

Ах, власть и почет!

Сиянье короны, жужжанье забот.

А зависть у власти сидит за спиной,

Посеет тревогу, развеет покой,

И радость не в радость, а лишь тягота,

И все суета,

И все суета.

Ах, милость владык!

Неверный, стоглазый, слепой временщик!

Ведь ты помогаешь пустым пузырям

Раздуться, взметнуться, взлететь к небесам.

Но с солнцем в сравненье твоя щедрота —

Одна суета,

Одна суета.

Ах, дружба, друзья!

По опыту знаю — вам верить нельзя.

Вы горечь умножите в чаше обид,

Вы — флюгер, вас только удача манит,

Обманчива ваших словес теплота,

И все суета,

И все суета.

Ах, плотских услад

Горячая топка, искристый каскад!

Потянется смертный за этим теплом,

Да в вечном огне будет греться потом!

Пригубишь твой мед — не отмоешь уста:

Одна суета,

Одна суета.

Прощай же, прости,

И душу мою на покой отпусти.

Хочу я откланяться, лживый мирок.

Могила забвенья — вот жизни итог.

А мне воздадут за голгофу мою

В господнем раю,

В господнем раю.

И дни и года

Средь вечной весны растворятся тогда,

Там солнцу нет нужды по небу брести,

Нет нужды луне убывать и расти,

Там лик Иисуса являет зарю

В господнем раю,

В господнем раю.

Я буду богат,

Зовут постоянством незримый тот клад,

Грабитель не сможет его отобрать,

Пройдоха не сможет его оттягать,

Никто не подстроит уж мне западню

В господнем раю,

В господнем раю.

И там меня ждет

У престола господня неложный почет,

Корона моя будет сутью ценна —

Ведь кровию Агнца сияет она.

Так будет — пусть я Сатану разъярю —

В господнем раю,

В господнем раю.

Вот милость владык —

Мне ангельский внятен блаженный язык.

Отныне, незрим для завистливых глаз,

Я божью улыбку увшку не раз,

И злобную смерть я тогда осмею

В господнем раю,

В господнем раю.

И друга навек

В Иисусе достойный найдет человек.

Увижу я истинный облик Христа,

Любовь его вечна, щедра и свята,

И Дух и Любовь я в единстве узрю

В господнем раю,

В господнем раю.

Нет выше услад,

Чем ангельских песен узывчивый лад.

Но общая радость у нас — это бог.

Забудь же, душа моя, землю тревог,

Но помни, что радость обрящешь свою

В господнем раю,

В господнем раю.