Глава 10. Финальный аргумент

– Шевелимся, девочки, шевелимся! Подтягиваемся! Шагом марш! Стой, раз-два! Нале-во, раз-два!

«Сержант» прошелся перед строем с довольной тупой рожей. Как я понял, у сержантов только такая и должна быть – довольная и очень тупая, без проблесков интеллекта. Хотя на самом деле он мужик не глупый, но только за пределами спортивного зала.

– Значит так, девочки! – рявкнул он, дойдя до середины строя. – Сегодня вы сдаете один из контрольных тестов, которые будут у вас в конце семестра! И та из вас, неженок, кто не сдаст сейчас, будет иметь представление, насколько она неженка и над чем работать оставшиеся три месяца! А три месяца это мало, поверьте моему авторитетному заявлению!

А если кто-то из вас, вислоухих жирафов… Ромеро, я говорю что-то несерьезное? Упор лежа! Пятьдесят отжиманий, счет вслух, пошел!

– …Я говорю, если вдруг случится что-то невероятное, Солнце потухнет, Венера сойдет с орбиты, а кто-то из вас, жопорожих гамадрилов, сегодня все же сдаст его, то в конце полугодия будет сдавать не пять, а всего лишь четыре теста! И поверьте, это очень большая скидка! Вопросы? Нет вопросов? Замечательно!

«Сержант» на самом деле сержант. Он, как и «Командор», ветеран Северо-Африканской войны. К слову, это последняя крупномасштабная война, которую вело королевство, но и она больше велась силами флота, да базирующимися на авианосцах атмосферными бомбардировщиками. Пехота лишь проводила зачистку на поверхности, выкуривая из превращенных в руины укрытий остатки «краснобородых». Но как и на любой войне, там тоже были потери. Дон Ривейро выжил, хоть его ранение оказалось несовместимо с дальнейшей службой; «Сержант» же службу продолжил, причем в подразделении, куда берут только самых-самых, для выполнения крайне щекотливых заданий, к которым вооруженные силы королевства вроде как непричастны.

Там служат звери, профи, асы своего дела, не знаю, как еще их обозвать. Опытные парни. И рискуют они гораздо больше, нежели регулярная армия, оставаясь безликими и безвестными. Потому в благодарность, после отставки, государство очень тщательно занимается вопросом их трудоустройства, и трудоустраивает всех, сто процентов, на достаточно хлебные должности. Например, тренерами в элитные частные школы. И директора этих школ не смеют даже пикнуть, дескать, не нужны нам такие, мы сами себе сотрудников подберем. Королевские вооруженные силы – это не гражданский ДО, реакция на подобный финт последует быстрая и крайне жесткая. Отбор лицензии может показаться раем для таких камикадзе, у чинов императорской гвардии, которые занимаются подобными проблемами, весьма богатая фантазия, а королева всегда стоит на стороне тех, кто ей верно служил и служит.

Потому «Сержант» чувствует себя в школе уверенно, а с его «девочками», «жирафами вислоухими» или «бегемотами геморройными» не могут ничего поделать даже родители учащихся здесь чад, влиятельные люди.

– Сегодня, девочки, вы будете сдавать полосу препятствий! Шимановский, я что-то не так сказал?

Я закашлялся. Настолько громко и эффектно, что тренер не мог не обратить на это внимание, сделав тупое выражение еще и злым.

– Что-то не так, Шимановский? Вопросы?

– Да, сеньор тренер! – бодро вскинулся я. – Почему сегодня и почему именно полоса препятствий? – Я смог наконец взять я себя в руки. Совпадение! Просто совпадение! Ну, не может быть иначе!

«Сержант» какое-то время еще рассматривал меня сквозь прищуренные веки, но не найдя с моей стороны проявления неуважения, соизволил ответить, обращаясь ко всем:

– Полоса препятствий, девочки, это один из самых важных тестов! На ней учащийся должен проявить физические качества, недоступные вам, разнеженным лососям! Такие, как быстрота, ловкость, скорость, выносливость и их сочетание! И те из вас, голозадых мартышек, кто не пройдет полосу, тот не сдаст тесты и на какой-либо из этих параметров в отдельности, можете поверить моему богатому опыту. А это повод серьезно задуматься и принять меры, пока еще есть время. Повторю для самых тупых: тот, кто не сдаст два из пяти итоговых тестов, может навсегда попрощаться с обучением на следующем курсе. Заключение, что вы геморройные имбицилы, для меня не отмазка!

Сержант не кривил душой. Тот, кто не сдает базовые физические тесты, в которые входят подтягивания, бег, прыжки и полоса препятствий, без справки о неудовлетворительном состоянии здоровья, к занятиям на следующий семестр не допускается. Это тоже часть планетарной оборонной стратегии, а с этим на Венере строго. И если в муниципальных школах с подобными вещами не так жестко, то в частных все гораздо серьезнее.

…Правда, купить такую справку для большинства здесь присутствующих не проблема, но это совсем другая тема разговора.

– Еще вопросы есть? – «Сержант» повернулся ко мне. Я привычно подобрался:

– Никак нет, сеньор тренер!

– Вольно!

– Десять минут на разминку, затем вызываю по алфавитному списку. Разойдись!

Я принялся спокойно разминаться. После ада, устроенного мне в подземельях здания с розовыми колоннами, теперешняя нагрузка казалась чем-то детским, не стоящим внимания. В принципе, я и раньше не особо напрягался, занятия в одной из лучших школ единоборств планеты давали свое, но теперь за получасовую разминку я даже не запыхался. И если честно, было немного не по себе – тело хотело экстрима, хотело уйти в боевой транс, но позволить это на глазах у всех я ему не мог.

Получается, боевой транс, это как наркотик? М– да! И это не хорошая новость.

Адреналин, все дело в нем. Ведь неспроста же сильные духом люди подсаживаются на экстремальные виды спорта – прыжки с гор, полеты над пропастью, гонки на сверхскоростях; они чувствуют то же, что и я сейчас, потребность в дозе гормона надпочечников.

– Сеньор тренер, это ведь пробный тест?

– А в учебном плане он проходится с оружием, или без?

Дело в том, что итоговые тесты все проходятся с оружием, точнее его муляжом. По-взрослому. Но это не итоговое занятие.

– Ты его вначале налегке пройди, Шимановский, без оружия, а потом посмотрим.

– А если я сейчас пройду его с оружием?

Мой собеседник, наконец, соизволил обернуться и бросить на мою персону оценивающий недоуменный взгляд.

– Напрашиваешься на неприятности?

– Так точно! – вытянулся я.

– Хорошо, беги с оружием. Вложишься в две минуты – ставлю полугодовой зачет автоматом. Не вложишься – остаешься сегодня после занятия драить спортзал.

Я внутри возликовал. Адреналин, наконец, нашел лазейку, чтобы начать выделяться и кипятить кровь.

– А почему такой несправедливый расклад? – борзел я, но это уже вошло в привычку. – Ведь если не вложусь без оружия в две с половиной – спокойно уйду?

– Чтоб вопросов глупых не задавал! – отрезал «Сержант» и отвернулся к приближающемуся к финишу пареньку. Линия финиша не была линией старта, как в известном мне месте, но находились они рядом.

– Давай, давай, ягодица жабья, нажми! Вот, еще, еще! Всё, две тридцать три! Три секунды в минус, не вложился. Пересдача!

Паренек, без сил упавший навзничь, кивнул и попытался отползти в сторону. Спорить с «Сержантом» бесполезно, все мы хорошо знаем это. Не первый год учимся.

Ох и скотина же этот «Сержант»! «Останешься после занятия драить зал!..» Меня зацепили эти его слова, его взгляд и тон. Он говорил так, будто никто и никогда не сделает этого не то, что за две, а то и за три минуты! Будто это выше человеческих сил. Но спорить и что-то доказывать я не собирался, это нужно мне, мне самому. Доказать самому себе, что школьная полоса – игрушки, что я пройду ее и именно с оружием – хорошая цель для поднятия собственной самооценки. Для начала…

– Сеньор тренер, разрешите обратиться? – вновь вытянулся я.

Тот недовольно свернул планшетку в капсулу и демонстративно пригубил чай.

– Ну?

– Мне нужен игломет.

– А плазмомет тебе не нужен? – хмыкнул он. – Или корабельный деструктор?

– Он нужен для прохождения полосы препятствий. Хочу попробовать себя с оружием.

– А зачем?

– Испытать себя.

Какое-то время он приглядывался, затем сам себе кивнул, встал и поманил за собой.

– Пошли. А что «Сержант?»

– Сказал, если не сдам, останусь спортзал драить.

– И ты все равно решил бежать с оружием?

– Зря. «Сержант» слово держит.

Да, конечно, в их глазах читалось, что я – выскочка, ради дешевого понта напрашивающийся на большие неприятности. Понимаю. Но мне плевать на их мнение, это нужно, чтобы понять, чего я достиг за эти две недели и могу ли этим гордиться.

Он открыл дверь арсенала, как официально гордо называлась комнатенка, в которой хранилась никому не нужная рухлядь, лет пятьдесят как списанная из армии. Годна она была разве на то, чтоб кидаться ею во врага, когда тот подойдет на неприлично близкое расстояние. Понял я это только после того, как впервые надел настоящий боевой легкий доспех последней модели.

– Держи.

«Гора» протянул мне какую-то штуку, затрудняюсь определить, какую, очень уж древнюю. Зато небольшую и легкую, пистолет-пулемет. Решил пожалеть меня и подыграть?

– Мне нужно «Жало», – безапелляционно отрезал я.

– А «Кайман» не нужен?

Я вспомнил массивные «Кайманы», виденные только у охраны при входе. М-да, тяжелая штука, с такой не побегаешь!

– Нет, «Кайман» не надо. Да у вас их нет! А вот «Жало» будет в самый раз.

«Гора» молча подошел к дальней стойке и принес требуемое. Это не было «Жалом», лишь древняя пародия, пардон, прототип его. Очень старое оружие! Хотя, ходят слухи, что под сотым метром в хранилищах полно таких на случай войны, несколько десятков миллионов – королевство наштамповало их полвека назад столько, что хватит не одному поколению. Случись вторжение, скорее всего именно такими и будет воевать ополчение.

Я привычно вздернул затвор, вскрыл коробку рабочей части, проверил батарейку и магазин. Рабочая часть, естественно, была залита свинцом, батарейка отсутствовала, как и гранулы для игл в магазине. Вернул все на место, взвесил. Да, тежеловата. Но с батарейкой и боекомплектом была бы еще тяжелее. Ладно, сойдет, перевес не фатальный, а трасса – не полоса смерти.

– Древняя очень. И тяжелая, хоть и без боевой части, – пожаловался я внимательно наблюдающему за моими манипуляциями тренеру.

Тот выглядел донельзя довольным, скалился, и скалился не зло – понравилось профессиональное отношение к оружию, пусть и к муляжу.

– Тебе не угодишь!

– О, а вот и Шимановский! А теперь, девочки, смотрим, как проходят полосы препятствий настоящие мужчины!

Голос «Сержанта» так и лучился ехидством. Я бежал последний, передо мной все уже дорожку прошли. Или трассу, как называл я ее про себя по привычке. Ах ты ж сволочь, решил шоу устроить, зарвавшегося выскочку на место поставить?

Но в душе мне было смешно. Я не испытывал по поводу «Сержанта» никаких эмоций. Просто где-то в глубине немного задело, но мне с ним детей не крестить. А время он мне, действительно, оставил маленькое – две минуты против двух с половиной для остальных. Придется напрячься, выложиться по полной.

– Готов? Еще не поздно отказаться… – оскалился «Сержант».

Ага, конечно, не поздно. Особенно если учесть, что на меня пялятся сразу три группы, включая девчонок, сдающих следом за нами, и пялятся ехидно, ожидая бесплатной развлекаловки.

Я отрицательно покачал головой и подошел к стартовой линии, опускаясь на колено и вспоминая, как бежали первые три человека, из тех, за кем я следил. Грузно, бежали, тяжело, с напрягом. Сеньоры де ла Фуэнте на них нет, та бы их быстро бегать научила! Или Нормы с ее сверхэффективными методиками. Но ничего сложного на трассе нет. Вроде.

– Раз. Два. Пошел! – махнул рукой «Сержант». И я сорвался.

Ощущение транса накатило привычно и в то же время непривычно. По телу разлилась приятная прохлада, я почувствовал, что сейчас, в данный момент, всемогущ. Голова отключилась, предоставив телу самому решать, что и как делать. Главной и единственной на тот момент моей мыслью было то, что мешков и иных сюрпризов нет, можно выжать из тела всё, на что оно способно, даже то, чего никогда не выжимал в корпусе.

Первая преграда. Стена. Буквально перелетел ее, словно не бежал, а парил на крыльях. Лесенка. Барьер. Началось!

Через барьер, не мудрствуя, перепрыгнул, делая сальто – так экономится целых полсекунды. Вышел из него через кувырок, перекат под другой барьер. Снова прыжок, преграда сверху, и перекат. Прыжок-перекат, прыжок-перекат – и они называют это препятствиями? А вот и яма. Ничего сложного, глубина – метр, ширина… Детский сад. Перепрыгнул на одном дыхании. У всех яма вызывала затруднения, кое-кто даже шмякнулся в нее, но я играю по другим правилам. Не расслабляться!

Лабиринт. Прыг-скок, прыг-скок, влево-вправо! Здесь главное не потерять кураж, скорость. Винтовка над головой, балансировка непривычная, но и я не в скафандре без гидравлики.

Затем было что-то еще, что – не помню, но я так и не напрягся. Винтовка не мешала, перекочовывая то за спину, то на бок, то в руки. Проблемы начались только после того, как тело в кувырке пересекло финишную черту и приняло привычную стойку – встало на колено, винтовка в руке дулом вперед и вверх – положение, из которого удобно быстро начать стрельбу. Целеуказатель…

– Неправильно оружие держишь. – В голосе ни капли насмешки, наоборот, сочувствие и уважение. И желание поддержать. – Смотри, надо вот так.

Он сместил мою ладонь чуть в сторону и ниже, отодвигая винтовку вправо и изменяя угол наклона.

– Если начнут стрелять справа, ты не сможешь быстро ответить, тебе надо будет перекатываться. А в бою секунда – это слишком много.

Он еще раз показал, теперь уже как падать вправо из моего положения. Действительно, так быстрее.

– Вообще-то этому сразу учат, в первый месяц, – с иронией заметил он.

– Еще не успели, – вздохнул я. – Только начали.

– Значит, все впереди, – утвердил он. – Кто?

– Дворцовая стража, – изменил я легенду в последний момент, на голой интуиции. – Я ей понравился тогда. Захотела взять в личную охрану. Только никому не говорите.

– Обижаешь! – расплылся тренер в довольной улыбке. Судя по всему, я подтвердил его собственные мысли. – А чего тогда в школу заявился?

– Выходной. Вынужденный… – я вздохнул и опустил голову.

– Понятно. – По его глазам было видно, что он понимает гораздо больше, чем мне хотелось бы ему сказать. Следующие слова подтвердили это.

– Не дрейфь, Шимановский! Возьмут! – он совсем по панибратски потрепал меня по плечу. – Я б тебя к себе во взвод взял, а там не дураки.

– А вы где служили? – решил не зацикливаться я на этом – спалили – ну и спалили. А о месте службы наших тренеров в школе ходят легенды.

– Оранжевые береты, – улыбнулся он. – «Черные ягуары», слышал?

Я кивнул. «Рыжие береты» – элита армейского спецназа. Именное подразделение – элита элит, для работы в самых трудных условиях. Не удивительно, что каких-то что сто тысяч марсиан не могли взять город, защищаемый аж несколькими тысячами таких ребят! Такие парни стоят один сотни, а если воюют на своей территории и по своим правилам…

– У тебя минута сорок восемь, – продолжил тренер, обрывая установившеюся паузу. – Как и обещал, зачет тебе автоматом. Вот только зря ты раскрылся, разговоры могут пойти. – Он неоднозначно покачал головой.

– Теперь поздно переигрывать.

– Это да… – потянул он. – Ладно, сделаю все, что смогу, пошли.

– Группы сто один, сто два и сто три – становись! Встали, обезьяны безрогие, быстро, быстро…

Я поднялся, и, привычно прижимая к боку залитую свинцом винтовку, пошел на свое место согласно алфавитному списку.

Да, гордиться есть чем. Но дальнейший план действий так и остался под вопросом.