Индейцы Южной Америки
Нет нужды подробно описывать перипетии трехлетних странствий по венесуэльским льянос. Все это уже сколько раз было и повторялось вновь. Травля и грабеж индейцев и ответное сопротивление; иссушающая жара и ливни; болезни и опасности на каждом шагу; нескончаемая череда смертей и голод. А голод мучил людей месяцами и доводил до умопомрачения. Впоследствии в письме своему брату Гуттен вспоминал: «Только Господь и люди, прошедшие через это, знают, какие лишения, несчастия, голод, жажду и болезни испытали христиане за три года. Достойно восхищения то, что тело человеческое способно вынести столько тягот и в течение такого длительного срока. Поистине ужас берет, когда вспоминаешь, чего только не ели христиане во время похода, а ели они всяких непотребных тварей — ужей, гадюк, жаб, ящериц, червей! и еще травы, корни и прочее, что непригодно для пищи; притом находились и такие, кто вопреки людскому естеству пожирал человеческое мясо. Трупы лошадей, убитых индейцами либо умерших от болезней, христиане продавали своим же сотоварищам за триста золотых песо, а труп собаки за сто песо, и продавали бы еще дороже, если бы могли. Многие ели шкуры оленей, которыми индейцы обтягивают щиты». Такой вот реальностью обернулись рыцарские мечты Филиппа фон Гуттена.
Экспедиция двигалась на юг вдоль Восточной Кордильеры. Неоднократно Шпайер получал от индейцев сведения, что за горами на западе живет богатый народ — речь шла о муисках. Цэижды испанцы штурмовали горы и трижды откатывались назад. В поисках прохода в горах Шпайер упрямо продвигался на юг. Больных становилось все больше, многие были не в состоянии идти и даже сидеть в седле. И тогда Шпайер, чтобы не замедлять ход экспедиции, оставил полтораста человек в индейском селении, повелев им нагонять его, когда выздоровеют. Как же, выздоровели! За год здесь умерло сто человек, а остальные, так и не дождавшись Шпайера, ушли в Коро.
С сотней людей Шпайер все же устремился вперед. На пути экспедиции встала река Мета — столь бурная, что нечего было и думать о переправе. Восемь месяцев Шпайер шел вдоль реки, отыскивая брод, и только когда кончился сезон дождей, смог переправиться на другой берег. И снова на юг. В верхнем течении реки Гуавьяре, в тысяче километров от Коро, касик индейского племени подарил губернатору горсть золотых побрякушек и рассказал, что эти вещицы происходят из богатейшего края, где живут одни женщины, но чтобы добраться дотуда, надо пройти через земли людоедов чоке и золотоносную страну отважных омагуа. Шпайер отправил на разведку сорок человек во главе с переводчиком Эстебаном Мартином (участником экспедиций Альфингера). Через три недели конь донес до лагеря израненного, еле живого Мартина. Он с трудом выговорил: «Всех убили… Туда не ходите… Назад, назад…» — после чего впал в беспамятство и через три дня умер. Шпайер и Гуттен, невзирая ни на что, намеревались двигаться дальше, но тут испанцы взбунтовались и решительно потребовали возвращаться в Коро. Немцы с досадою были вынуждены подчиниться. Они считали, что стоят на пороге Дома Солнца. Из пятисот человек, отправившихся в экспедицию, в Коро вернулось лишь сто пятьдесят, и, по словам Гуттена, «одежды на них было не больше, чем на индейцах, которые ходят нагишом». Географические результаты экспедиции оказались весьма внушительными: Шпайер проследил склоны Восточной Кордильеры на пятьсот километров, открыл верховья крупных притоков Ориноко — Апуре, Араука, Мета и Гуавьяре. Но для конкистадоров эти достижения мало чего стоили без золота.
Казалось бы, бесплодная экспедиция должна была заставить Гуттена внять пророчествам доктора Фауста. Однако он и не думает возвращаться в Германию. Перенесенные испытания Гуттен воспринимает вполне в рыцарском духе — как проверку на прочность, о чем говорит в письме брату: «Эта земля всякого подвергает испытанию, и кто его выдержит, тот останется цел, хотя многие и не выдерживают». Сам же Гуттен, по его словам, чувствует себя «здоровым, сильным и счастливым».
Не думал сдаваться и Шпайер. В реляции, отправленной колониальным властям в Санто-Доминго, он утверждал, что «не дошел всего двадцать пять лиг до цели, которая стоила стольких трудов и смертей христиан за три года поисков». Он готов был хоть сразу отправиться в новую экспедицию — да вот беда: Коро настолько обезлюдел, что пришлось ему плыть в Санто-Доминго и там набирать волонтеров. В силу различного рода препятствий и неурядиц подготовка новой экспедиции в Эльдорадо растянулась на три года. «Философ Фауст оказался прав, — писал Гуттен брату, — наши дела идут из рук вон плохо». Наконец, когда новое войско конкистадоров уже было готово тронуться в путь, случилось неожиданное: в июне 1540 г. фон Шпайер умер.