Глава LIII

Что видел Мартин

Номер мистера Торрингтона в «Ритц-Карлтоне» обладал некоторыми интересными особенностями, которые Одри заметила лишь после того, как хозяин ушел и она осталась в гостиной одна. На каждой двери здесь была задвижка, а когда Одри открыла окно, чтобы посмотреть на пожар, начавшийся на одном из верхних этажей дома напротив, к ее изумлению, двери номера распахнулись, и в комнату ворвались трое мужчин. Один был агентом Стормера, она его уже видела раньше, но двое других были ей незнакомы.

– Простите, что испугали вас, мисс, – сказал агент. – Нам следовало заранее вас предупредить, чтобы вы не открывали окон. Сработала сигнализация. Нет, вы не увидите ее, но она включается, как только вы приподнимаете раму. Открывать окна нет необходимости – в номере установлена специальная система проветривания.

– Сигнализация против воров? – изумилась она. – Как глупо получилось…

– Она установлена на каждом окне, а по ночам включается и на всех дверях. Позвольте вам показать кое-что.

Даже самый профессиональный и строгий сыщик теряет осмотрительность в присутствии хорошенькой девушки. Он провел ее в спальню мистера Торрингтона, достаточно просто обставленную комнату, в которой, кроме широкой двуспальной кровати с двумя подушками, почти не было мебели.

– Но мистер Уиллитт не говорил, что кроме меня за мистером Торрингтоном наблюдает кто-то еще, – с некоторым недовольством сказала Одри и тут же улыбнулась, подумав о том, что вряд ли смогла бы оказать какую-либо существенную помощь мистеру Торрингтону в минуту опасности. – А ему действительно что-то угрожает? – поинтересовалась она.

– Кто знает, – туманно ответил мужчина.

Днем, улучив минуту, она написала несколько строк Доре, с которой рассталась, чувствуя некоторую напряженность.

Послание она подписала: «Дороти».

Письмо Дора получила с вечерней почтой во время обеда. Прочитав короткую записку, она молча передала ее мужу.

– Она повела себя разумнее тебя, моя дорогая, – сказал Мартин, откладывая листок. – Глупо было сразу выкладывать такую новость. Нужно было сперва подготовить почву, сблизиться с ней и уж потом все рассказать. А ты огорошила ее в первую же минуту.

– Все равно, дело еще не закончено, – коротко сказала Дора. – Дойдет до проверки – в Роузбэнке хранится метрическая книга с записью о рождении. Достаточно потратиться на телеграф, чтобы доказать, что Одри говорит правду. Это письмо подтверждает только, что она потакает тебе. Одри должна уйти.

– Куда? – Сердце Доры замерло.

– Пока не знаю. Отправим ее куда-нибудь за границу, пока ты все не устроишь.

– Но если она исчезнет, а я заявлю свои права, сразу станет понятно, что дело не чисто. Ты же знаешь, Шеннон не дурак.

– Шеннон! – презрительно скривился он. – Да плевать мне на Шеннона. Я думаю о Ловкаче Смите и о том, во сколько это мне обойдется.

– Я бы на твоем месте так не переживала из-за него.

– Не переживала бы? Да, ты бы не переживала. А я переживаю.

– Ты об убийстве Маршалта?

Мартин кивнул.

– Я попал туда за несколько минут до того, как это произошло, и Шеннон был прав, когда сказал, что часы в полицейском участке спасли меня от виселицы. На дальней стороне крыши дома Мальпаса дежурил сыщик. Меня он не видел, но не видел он и того человека, который вскарабкался на крышу по веревке, открыл световой люк и проскользнул в дом Мальпаса. А я его видел. Я понял, что готовится что-то очень серьезное, поэтому поскорее убрался оттуда.

– Ты видел, как кто-то влез в люк? Значит, ты видел убийцу! – взволнованно воскликнула Дора.

– И это не все, что я видел, – кивнув, продолжил он. – Когда этот человек спустился в маленький чулан под стеклянным люком, он зажег свечу и вытащил из кармана парик, накладной нос и подбородок. И когда он нацепил их, родная мать не отличила бы его от Мальпаса.

– Мальпас! – прошептала она. – И кто это был?

– Ловкач Смит!