на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



XIX

Маленькая Фадета говорила так покорно и спокойно о своем безобразии, что тронула Ландри. Он старался представить себе ее лицо, которое он не мог разглядеть в темноте, и сказал ей без тени лести:

— Но ты, Фадета, совсем не так безобразна, как думаешь или, по крайней мере, говоришь. Есть девушки гораздо хуже тебя, и все же никто не делает им упреков.

— Более я безобразна или менее, — все равно, Ландри, ты не сможешь сказать, что я девушка красивая. Ты не старайся меня утешить, потому что меня это не огорчает.

— Матерь божья! Да кто может знать, как ты будешь выглядеть, если причешешься и оденешься, как другие? Ведь все говорят, что не будь у тебя такой короткий нос, такой большой рот и такая темная кожа, ты была бы недурна собой; ведь говорят же, что ни у кого нет таких глаз, как у тебя, и если бы взгляд их не был такой дерзкий и насмешливый, многие старались бы понравиться обладательнице этих прекрасных глаз…

Ландри говорил так, не отдавая себе ясного отчета в том, что именно он говорит. Он старался припомнить все недостатки и достоинства Маленькой Фадеты и впервые отнесся к этому вопросу с интересом и вниманием. Если бы ему за полчаса сказали, что он будет столько думать о ней, он не поверил бы. Она же заметила его интерес, но ничем не выказала этого. Девушка была слишком умна, чтобы посмотреть на это серьезно.

— Я с лаской взираю на все хорошее, — сказала она, — и с жалостью на все дурное. Если я не нравлюсь людям, которые мне неприятны, то это меня вовсе не огорчает. Я не понимаю, как это все красивые девушки, у которых есть ухаживатели, кокетничают решительно со всеми молодыми людьми, точно им все нравятся. Если бы я была красива, я старалась бы нравиться только тому, кто мне мил.

Ландри вспомнил про Маделону, но Маленькая Фадета не дала ему времени задуматься и продолжала:

— Итак, ты видишь, Ландри, что мои грехи по отношению к другим людям заключаются в том, что я не стараюсь вызвать в этих людях жалость или снисходительное отношение к моему безобразию. Я никогда не стараюсь скрыть свое уродство нарядами, — это оскорбляет людей, и они забывают, что я никогда не делала им зла, а всегда только добро. А если бы даже я захотела обратить внимание на мою внешность, откуда бы я взяла наряды? Разве я просила когда-либо милостыню, хотя у меня нет ни гроша за душой? Ведь бабушка, кроме еды и ночлега, не дает мне решительно ничего. Я не умею пользоваться несчастными тряпками, которые оставила мне моя бедная мать. Но разве это моя вина? Мне никто не говорил, как надо одеваться, и с десяти лет я предоставлена самой себе. Ты был так добр, что не сказал мне того, в чем меня, главным образом, упрекают: говорят, что шестнадцатилетняя девушка могла бы найти себе место и, зарабатывая, могла бы прилично содержать себя; но так как я ленива и цыганка по натуре, говорят люди, то я и живу с бабушкой, которая меня вовсе не любит и отлично могла бы взять себе служанку.

— А что же, Фадета, разве это не правда? — сказал Ландри. — Да, тебя упрекают в нелюбви к труду, да и бабушка твоя всем рассказывает, что ей было бы гораздо выгоднее взять на твое место служанку.

— Моя бабушка — старая ворчунья, которая любит жаловаться. Я иногда заговариваю с ней о том, чтобы оставить ее. Тогда она отговаривает меня: ведь, в сущности, я ей гораздо нужнее, чем она хочет это показать. Вот уже пятнадцать лет, как она плохо видит и едва ходит; ей трудно искать травы для своих напитков и порошков; к тому же, некоторые травы можно добывать только далеко отсюда, в местах, куда трудно добраться. Я тебе уже говорила, что я открываю в травах свойства, которые ей неизвестны, и она очень удивляется, когда мои лекарства оказывают действие. А посмотри на наших животных! Ведь все удивляются, что у бедных людей, которые за неимением своего выгона принуждены пользоваться общественным, стадо в таком хорошем состоянии. Моя бабушка знает, кому она обязана тем, что у ее овец густая шерсть, а у коз такое хорошее молоко. Нет, она вовсе не желает, чтобы я ушла от нее, потому что она имеет от меня больше выгоды, чем расходов. А я люблю бабушку, несмотря на то, что она сурово обращается со мной и заставляет меня терпеть лишения. Но есть еще другая причина, по которой я не могу оставить ее, и я скажу тебе, какая, если хочешь, Ландри.

— Ну, конечно, скажи! — воскликнул Ландри, который с неослабным интересом слушал Фадету.

— Мне еще не было десяти лет, — сказала она, — когда ушла моя мать и оставила на мое попечение несчастного безобразного ребенка, еще более уродливого, чем я. Судьба жестоко обделила его; он хромой от рождения, тщедушный, болезненный и кривой; у него в душе всегда горе и злоба, потому что бедняга вечно страдает. А его все мучают, отталкивают и унижают, моего бедного Кузнечика. Бабушка вечно бранит его, и она бы ему не давала спуску, если бы я не спасала его тем, что сама, якобы, не даю ему покоя. Но я остерегаюсь делать ему больно, и он это отлично знает. Если он натворит что-нибудь, он бежит ко мне и говорит: «Побей меня, пока бабушка меня не схватила». И я бью его смеха ради, и хитрец кричит точно от боли. Помимо этого, я ухаживаю за ним. К несчастью, я не могу всегда достигнуть того, чтобы он не был в лохмотьях; но когда мне попадает под руку какая-нибудь тряпка, я стараюсь приспособить ее для его туалета. Я лечу его, когда он болен; а будь он на попечении бабушки, он давно бы умер, потому что она не умеет ухаживать за детьми. В сущности, я сохраняю жизнь этому бедняге. Что было бы с ним без меня? Он давно лежал бы, несчастный, в земле рядом с отцом, которого я не могла спасти для жизни. Правда, Кузнечик такой неудачный и никому ненужный, что для него, быть может, лучше умереть, и я, поддерживая его жизнь, оказываю ему, может быть, дурную услугу. Но я не могу иначе, Ландри, это свыше моих сил. Когда я думаю о месте, которое даст мне возможность выбраться из моего нищенского состояния, но разлучит меня с Жане, мое сердце разрывается от жалости, точно я его мать и он погибнет без меня. Вот и все мои грехи и недостатки, Ландри, и пусть судит меня бог. А я прощаю всем, кто меня напрасно обвиняет.


XVIII | Маленькая Фадета | cледующая глава