Глава 11

БАЙКИ В ПУТИ

Весла слаженным движением взлетели и опустились, повторно пошли вверх и вниз под размеренные удары по бронзовому диску. Старший задавал не слишком энергичный темп, не стремясь к соревнованию с двигающимися впереди ладьями. Нет никакого смысла выкладываться так уж сильно в самом начале пути.

— Парус! — раздалась команда.

Задул очень удачно попутный, пусть и не сильный, ветер.

— Мы доберемся до стоянки к закату без всякой спешки, — сказал капитан.

— Надеюсь, — пробурчал Блор.

Горы, густо заросшие лесом, круто вздымались над петляющей рекой уже практически рядом, и его это наводило на самые мрачные мысли, связанные с прошлым опытом. Где скалы, там дожидается смерть.

— Как муравьи! — весело воскликнул Джил, показывая на открывающийся внизу вид и суетящихся возле очередной ладьи людей.

Словно издеваясь над плывущими по ней, река делала здесь далекий крюк вокруг некогда расколовшегося огромного куска гранитной скалы, сползшего со склонов. Тут не иначе один из богов постарался. Представить себе огромную мощь, разламывающую гору, невозможно. Человеку такое не под силу. Каменные обломки завалили весь путь, и пройти сквозь это месиво с яростно кипящим от желания прогрызть путь потоком было невозможно и лучшему из лучших профессионалов на любом речном судне.

Поэтому никто и не пытался. Люди просто спрямляли путь по земле, не пытаясь перебороть волю небожителей. Напрямик всего три часа. Правда, с определенной сноровкой и помощью тягловыми животными. Этот волок не зря называется «малым». Тащить недолго. По правде сказать, и сами бы справились ничуть не хуже. Кто поприжимистей из хозяев, так и делал, но зачем. Если груз обычный — дотация продовольствия из Империи, — расходы заранее включены, а остальных заставят идти последними. Как водится, не нами заведено, нечего выставляться.

Сейчас с реки открывался прекрасный вид на волок, где очередная ладья следовала старым привычным путем. И дорогу, и сам процесс можно было толково изучить со стороны, только мало нового при этом узнаешь. Она и так открыта и не секретна. Гуляй хоть до холодов.

Немногие могли позволить себе перевозку животных. Малоподходящие размеры у ладей. Глубоких трюмов на них не делали, напротив, стремились обеспечить возможно более простое вытаскивание на берег. Вес одного коня с фуражом — не меньше пятисот пудов. Посади на палубу пару-тройку да проследи, чтобы стояли неподвижно и не покалечились, — и сразу видно, почему домашний скот чем дальше на север, тем дороже. 5–6 максимум — вся грузоподъемность. Для другого товара уже места нет, а довезешь или нет скотину — одни боги ведают.

А руками одной команды таскать судно по земле достаточно тяжело, и члены гильдии не проявляли особого интереса за то жалованье еще и здесь ломать спину на скаредных купцов. Есть на волоке постоянная артель, ко всему еще связанная круговой порукой, вот и пусть исполняют согласно договору и без задержек.

— Почему, собственно, не привязать точно так же канат к лямке, не прицепить к борту и не тащить лошадьми или быками против течения с самого низа? — в глубокой задумчивости выдал Надь.

Капитан молча усмехнулся. Наверняка не в первый раз слышал подобные рассуждения.

— К борту бессмысленно, — уверенно заявил Денес жутко страдающим голосом. Повязка на лице, необходимая для сращивания носа, превращала его в мумию. Одни глаза видны и рот. И дышит через него, а не нормально, и говорит невнятно. Ничего другого целитель сделать не смог, а умелого мага под рукой не оказалось. — По реке выгоднее к мачте, через блок. Зависит от высоты, сила разная, в смысле скорость течения, очень влияет. Уменьшение скорости течения на четверть снижает нагрузку почти наполовину, а возрастание на столько же приводит к росту наполовину и выше.

Блор удивленно покосился на него. Раньше Денес не проявлял публично столь занятных познаний в механике. То есть открывать замки он оказался большой мастер, в механике вроде мельницы ветряной или водяной недурно разбирался и с цифрами обращался получше иных купцов, но чтобы вот так, с ходу вычисления делать… Видать, думал заранее.

— Кроме того, берега неудобные, часто оползни, и все время вверх. А это очень тяжело. Вверх всегда напрягаешься больше, и требуется очень высокая мачта для уравнивания. Будь здесь равнина — небось так бы и делали, но мы идем в Каменный пояс. Кругом холмы, и высота растет…

— Облепили гусеницу и тащат! — пропуская мимо ушей лекцию, рассмеялся Джил. — Такие же тупые и мелкие.

— Муравей — символ трудолюбия, — сказал капитан наставительно, — и если бы ты был достаточно умным, сравнил бы, какого размера и веса букашек они тащат к себе домой. В десять-двадцать-пятьдесят раз больше собственного веса. Сделай его боги муравьев размером с человека — он бы сумел уволочь даже не быка, а целого слона. И не нашлось бы хищника страшнее, включая… — Он бросил взгляд на пристроившего свою башку на коленях у Блора Возмездие. Тот лениво почесывал своего демона, и зверь откровенно млел от удовольствия.

— Вот это враг, — мечтательно встрял Рей, — про подвиги героев рассказывали бы повсюду.

— Все еще хуже, — сказал Блор лениво. — Они ходят толпой, а лазят по отвесным стенам, и никакие укрепления не спасут. И ужаснее всего, что они имеют вполне развитое общество и государство.

— Чего? — удивленно спросили одновременно Денес и Одрик и с недовольством посмотрели друг на друга.

— Да, да. Я не оговорился. Поведение муравьев подчиняется очень сложным законам. У них существуют касты, очень напоминающие наши, — строители, фуражиры, земледельцы, охотники, воины. Никогда одна каста не станет делать работу другой. У каждого своя роль и функция. Муравей-воин безразлично пройдет мимо добычи — он на службе, строитель не станет шляться по лесу в поисках вкусной гусеницы. А есть отдельный придворный штат, занятый обслуживанием и кормлением королевы.

— Земледельцы? — с заметным сомнением протянул один из гребцов, внимательно прислушивающийся к разговору.

— Ага, — подтвердил Блор.

В этом отношении он нимало не сомневался в полученных от Возмездия картинках. Все достаточно ясно и не дает других возможностей для толкования. Это не детские сказки на сон, демон просто не умел выдумывать и делился знаниями. С той же непосредственностью и простодушием он мог продемонстрировать по просьбе Повелителя повадки множества животных. Но не всех. Вот слона, в отличие от мамонта, он никогда не видел и удивился наличию безволосой копии северного большого травоядного. Было в оценке этих зверей некое уважение, пусть и не страх.

— Муравьи бывают земледельцами, скотоводами и даже рабовладельцами.

— Такого не услышишь даже в таверне после трех чаш неразбавленного, — сказал голос сзади.

— Да пусть соврет, жалко, что ли?

— Но красиво! — поддержал еще гребец.

Похоже, разговор стал занимательным для всех по соседству. Сидят расслабившись, а байки соседа уже по десять раз слышали. А тут нечто новенькое.

— Работая веслом, понятно, многого не увидишь, да и некогда, — вкрадчиво сказал капитан, — но ты нас просветишь?

— На это действительно потребуется довольно много времени, но если кому не лень выслушать, он будет знать, на что смотреть и что искать, — согласился Блор. — Время идет скорее, когда слушают умные слова.

— Во, молодец наш всадник!

— Очень скромный!

— Нет, но хотелось бы действительно подтверждения столь занимательных слов!

— Но хоть оригинальный!

— Мне продолжать? — спросил Блор.

— Конечно!

— Давай!

— Я записываю!

— А ты грамотный?

— Щас в глаз дам.

Уже вся ладья обратила внимание на начавшийся шум.

— Дайте послушать! — закричали с кормы. — Заткнитесь!

— Ну и? — потребовал капитан.

— Кто слышал про законы Антандра? — громко спросил Блор. Вот это уже были сведения, естественно, не Возмездия, а от Дока, с которым он поделился в некотором остолбенении странной демоновой басней. Как ни удивительно, тот подтвердил большинство идей, дав вполне понятные объяснения. Оформить в слова иногда много сложнее, чем просто увидеть: надо ведь еще и разобраться в происходящем. Док даже дал пару дополнительных подсказок. Как раз на подобный случай годится.

— Это что-то насчет межевания, — неуверенно сказал Рей. — Старое очень.

— Ну, в сборнике судьи наверняка найти можно, — сказал Блор, так и не удосужившийся проверить. В делах, лично его не касающихся, целитель не врал. Ну или не был пойман. — В сухих районах на юге живет один муравей. И его гнезда всегда легко найти по окружающим их зарослям одних и тех же растений. Если разрыть их склады, можно достать до четырех пудов зерна. Старые законы предусмотрительны. Даже специальные разъяснения в них присутствуют — кому принадлежит зерно, сложенное в муравейнике: владельцу участка, где расположен муравейник, или хозяину поля, с которого муравьи собирали жатву.

— Они сажают? — спросил с откровенным ужасом Рей. Видимо, представление о безмозглых букашках серьезно перекосилось. Блор хорошо его понимал. В свое время ему тоже не понравилась разумность муравьев.

— Ну, может, просто теряют, когда выносят наружу для просушки, и те прорастают. Но собирают и имеют собственную делянку. А если хорошо присмотреться, то еще в муравейниках попадаются грибницы. Их тоже едят, но специально не до конца. Она опять отрастает, и ее обрезают в пищу.

— Допустим, это так, — признал капитан, — хотя это неправильные плантации. Но скот!

— Есть виды, не все, которые пасут и доят тлей на манер коров.

Сразу несколько человек заржали.

— Нетрудно убедиться, — терпеливо сказал Блор, — что тли не бродят по дереву как попало: муравьи по много дней подряд стерегут одних и тех же, не выпуская их из-под надзора. Надо иметь терпение и наблюдать внимательно. К тлям бегут с пустым брюшком, назад — с полным, и кругом обязательная охрана стоит. А на ночь или в холодное время загоняют тлей в муравейник.

— А рабам они вешают ошейники на шею.

— Рабовладельцы обычно ярко-рыжего цвета и легко отличаются от лесных по узким, как кинжалы, челюстям, — без гнева ответил Блор на реплику. — Они настолько приспособлены к определенному образу жизни, что самостоятельно не умеют добывать пищу. Самка летит к чужому муравейнику и норовит проникнуть внутрь. Это не всегда случается, однако обычно воины на входе много меньше и слабее. Она просто их уничтожает. В быстром темпе бежит к комнате матки в муравейнике и не просто убивает ее, а долго пытает, кусая не до смерти и ползая по ней.

— Зачем? — завороженно спросил Рей.

— Она возюкается специально в жидкостях, текущих с хозяйки, и приобретает ее запах. Стража не может различить их. И когда рыжий убивает черного, она занимает место. Самозванка.

— Но цвет?

— Слушай, откуда мне знать, может, они не различают, может, в глубине муравейника так темно, что не видно, а может, как и любой зверь, отдают предпочтение нюху. Я же не муравей!

Гребцы дружно грохнули смехом.

«И где же такому его учили, — подумала Жанель. — Меньше всего можно представить Блора сидящим у муравейника и внимательно наблюдающим, куда там эти тварюшки бегают и чем занимаются. В Храме точно не до того было, в детстве — вряд ли. Что ребенок понимает? Эти сравнения — от взрослого и уже достаточно соображающего. Государство-муравейник — это действительно оригинальная находка. До такого еще никто не додумался. Насколько мне известно, — мысленно поправилась. — А любопытно бы уточнить, нет ли на эту тему каких философских или еще штудий.

Нет, не из книжки он взял. Вообще не великий любитель чтения. Даже доставшихся от Витри так ни разу и не открыл. Правда, и не продал. Так и лежат. Впрочем, они и до того приобретались не из любви к словесности и поэзии. Мой младший брат, как и старший, этих вещей не любили и предпочитали практические руководства. Сельское хозяйство, животноводство, сборники законов и магию. Может быть, имейся там трактат о стратегии или строительстве крепостей, и заинтересовался бы. Кнаут в подобном до нынешних дней не нуждался. Дай богиня любви, и в дальнейшем не потребуется».

— И где рабство? — вскричал один из слушателей. — Ну обманула, и кормят ее. Мошенница. Аферистка.

— То-то и оно. Черные строят жилище, ходят на охоту, холят и кормят свою новую хозяйку и ее потомство, уже не отличая от своих. Но рождаются рыжие! И они изначально бойцы, а не прислуга. Старое поколение бывших хозяев постепенно вымирает. Кто за едой бегать станет? И тут они идут в набег в соседний муравейник. Между прочим, несколько десятков локтей, если переводить на наши мерки по их размерам, — довольно далеко. Но все заранее предусмотрено, разведчики собрали данные, и в один совсем не прекрасный день для обитателей чужого муравейника происходит нападение. Они проникают внутрь и воруют куколок и яйца. Относят их к себе, и те, вылупившись на новом месте, считают своим долгом кормить рыжую хозяйку и ничем, кроме войны, не занимающихся воинов.

— Что-то это мне очень напоминает!

— Лучше вслух-то Империю не упоминать.

— И фемов!

— А я ведь видел такое, — растерянно сказал один из гребцов. — Не здесь. — Он кивнул куда-то назад. — Черные и рыжие совместно тащили яйца из гнезда. Еще удивился, почему разные породы вместе удирают. А оно вон как! Налетчики! Своих в рабство!

— Человеку, значит, можно, а муравьям нет?

— Вот кого станут они к себе тащить работать, — с нажимом спросил Блор, — будь размером с людей? Кто станет пасти скотину и выращивать хлеб, кого пустят на мясо, когда польза по возрасту или увечью исчезнет?

Смех обрезало.

— Так что мудрость наших богов безмерна, — твердо сказал Блор. — Муравьи едят вредителей посевов и людям полезны. Их много, но они маленькие и останутся такими навечно. И это замечательно.

— А мы большие и ничуть не умнее, — просипел Денес. — По одному пути идем.

— Хватит болтать! — крикнул капитан. — Почему за обстановкой не следим? Ветер стих! Парус убрать! Весла на воду! Темп!

«В горах набрался? — продолжая прислушиваться, размышляла Жанель. — Достаточно там времени просидел, чтобы подцепить от псоголовых странные идеи. Но кто же их может достаточно понять? Даже живущие по соседству горцы не стремятся к близкому общению. Стали бы они излагать мысли об устройстве жизни насекомых пришедшему из низин чужаку! С целью опорочить образ жизни Империи и касты?

Ведь действительно в таком изложении все это смотрится пародией на человеческое общество. Может, в этом и смысл? Ну и что дает? Чушь какая-то. Вот так все сразу посмотрят на муравьев и отменят стройную не первый век и даже тысячелетие существующую систему. Скорее утвердимся в ее правильности. Даже муравьи ведут себя так же. Значит, лучше не бывает.

Это варвары могут принять обычаи Империи, не наоборот. Почему всегда, рано или поздно, у каждого народа выделяется прослойка воинов и они садятся на троны? Не ремесленник, не купец или крестьянин? Сила. И ничего больше. Основная ценность — земля, дающая продукты для существования. Чем больше с нее получают, тем скорее появляются мечтающие отобрать. И уговорами с ними бороться бесполезно. Только оружием. Так и рождается сила. Ведь чтобы обороняться от нападений, необходимо постоянно тренироваться и быть начеку. Когда этим заниматься обычным труженикам?

Кто-то всегда более агрессивен, кто-то не имеет готовности и умения защищаться. Так происходит обмен. Одни защищают, другие работают и отдают часть продукции воину. Так было, и так будет. Это заложено в природе человеческой, как потребность есть, спать и мечтать. Да. Именно этим мы и отличаемся от всех животных. Мечтами».

— Не устали, госпожа? — спросил Блор, обернувшись к ней. Еле удержалась, чтобы не вздрогнуть. Уж очень не ко времени сбил мысли. Такое впечатление — почуял нечто.

— Спасибо, — ответила она максимально вежливо. — Думаю, не так много времени осталось. Вон, — показала на гору, — могила Аники-воина видна.

Далеко впереди на склоне много выше реки была смутно видна черная черта на более светлом фоне скальной породы.

— Госпожа знает приметы пути? — заинтересовался капитан. — Бывала здесь?

— В первый раз плыву к Каменному поясу, — ответила Жанель совершенно честно. — Кое-что слышала.

Она ни с кем никогда не пыталась поделиться своей тайной. Разве что старая служанка-няня, бессменно находящаяся при ней много-много лет, в курсе. Но, скорее всего, та благополучно забыла об этой истории. Чересчур давно это случилось, и она сама уже не очень верила в предсказание.

Жанель уехала в дом Девы Любви, пожалуй, будучи младше нынешнего Блора. Совсем девочкой. Тогда это было страшно и ужасно обидно. Отец отсылал ее в неизвестность из родных и привычных стен. От знакомых и людей, и отношений. Себя и свое физическое состояние она оценивала достаточно честно и ничего приятного впереди не ждала.

Задним числом она благодарна отцу и обоим братьям за спокойную и вольную жизнь. За отсутствие постоянного контроля и придирок. С глаз долой — из сердца вон? Иногда это даже полезно. Уж точно прошедшие годы она провела достаточно свободно и в свое удовольствие. А любовь лучше испытывать на расстоянии. Воспоминания приятны и не разочаруют.

А тогда, впервые угодив в большой город, она загорелась желанием узнать судьбу. Настоящие Пророки, именно с большой буквы, рождаются не так часто. Считается, один в поколение. Не чаще. Но случаются ведуньи, именуемые от слова «ведать». Они не скажут о чем-то, касающемся всех, и редко могут нечто серьезное. Тем не менее когда она услышала о такой, и многие подтвердили — не ошибается, немедленно отправилась задать свой важнейший на свете вопрос. Даже не вспомнила о широко известной истине: предсказание будущего мало кому приносит пользу.

До сих пор помнит свое впечатление: женщина была из «разломанных» и откровенно сумасшедшая. Ни деньги, ни еда ее не волновали. Зато возле нее кормилась целая стая, собирая плату за общение. Только говорила ведунья когда хотела, и тем дороже стоило предсказание. На нее находило без всякой системы и вне зависимости от количества просящих об откровении. Повезло или нет, теперь уже внятно не ответить. Жанель свое пророчество получила. И до сих пор не знала, что с ним делать.

«Не сегодня, не завтра, но придет время. Наступит день — и придет он. Не бог, не зверь, а демон. И не твой он, и никогда твоим не станет, и не черен он подобно ночи, а в пятнах, но коли пойдешь за белыми ножками, за Каменным поясом сведет тебя с твоей судьбой».

Она даже не стала спрашивать у жриц об эдакой белиберде. Выбросила из головы надолго. И все же любые вести из-за Каменного пояса внимательно выслушивала и тщательно сортировала на будущее. Хуже не будет от знания. Годы прошли — и вот сидит возле нее. О ком, как не о Визи, пророчествовала ведунья? Вот уж точно не черен он подобно ночи, а в пятнах, и ноги в белых носочках. Как увидела впервые, так сердце зашлось. Вот оно!

Демон? Пусть так. Только идет к Каменному поясу. И там он сведет ее с судьбой. Было страшно до жути, и при этом съедало любопытство. Судьба — она разная бывает, но вряд ли стоило богам присылать к ней демона, чтобы далеко от дома тот ее сожрал. Прекрасно смог бы и много раньше. Нет, не в этом дело. Не смерть от него ее дожидается. Нечто другое. Истина и то, что люди считают истинным, не всегда одно и то же. Чего ты мечтаешь достичь и что ты получаешь — зачастую абсолютно разные вещи. Предугадать судьбу нельзя, и все же она идет ей навстречу с надеждой в душе.

— Сказки это, — пробурчал вечно всем недовольный Денес.

— А расскажите, — попросил Рей.

В отличие от приятеля, он не считал все окружающее за минусом Блора гадостью. Очень приятный и любознательный парнишка. Почему сошлись с этим угрюмцем — не понять. Мужчины…

— В далекие времена жил на утесах великан по имени Аника и, не утруждая себя работой на волок или другим трудом, просто и без затей отбирал десятую часть всего у провозивших здесь свое добро, — начала она старую легенду.

Уж что-что, а сказания старины и нынешние истории Каменного пояса помнит наизусть. Наверное, и попав в город, обнаружит, что он ей знаком до последнего булыжника. При случае стоит обязательно подкатиться к Блору и дать пару советов. Пусть перестанет смотреть волком и усвоит — от нее не одни проблемы, а еще и польза будет. И серьезная.

— Покоряясь силе, смирились плавающие в этих водах с требованием и покорно отдавали требуемое. Уж очень огромен был Аника и могуч. А будто насмехаясь, ставил условие такое: даже один меня победит — всех освобожу от дани. Но никто не решался на бой с великаном. И настолько он обнаглел от безнаказанности и отсутствия сопротивления, что начал требовать дань и людьми. Каждый десятый обязан был идти к нему в рабы. Нет здесь другой дороги, и приходилось платить людьми. А чтобы не отдавать родичей, шли войной на соседей и брали там пленников для Аники.

— И чего бы не напасть на него? — удивился Рей.

— Там, — Жанель показала на медленно растущую полосу, — будет стоянка. Можешь сходить и посмотреть на могилы. Там их несколько десятков вокруг центральной.

— За сотню, пожалуй, будет, — подтвердил капитан. — Тремя кругами.

— Те, кто пытался нападать, — все лежат, — сказала Жанель. — Могуч и велик был Аника. И лишь через многие годы нашелся человек, победивший его. Не хотел он соседей убивать или отдавать их в рабы врагу, чтобы спасти свою жизнь. Пришел попытаться избавиться от великана и вызвал его при свидетелях на бой. Три дня они бились и разметали все кругом, даже деревья в сорок локтей ростом падали вокруг. И все же бросил на камень Анику и вышиб из него дух. А звали его, — после паузы сказала, — Яс. И был он первый вождь одного из трех племен федератов.

— Естественно, — пробурчал Денес недовольно. — Как же за предком не числить великих побед. За людей он страдал, — рассмеялся язвительно. — Сейчас что, не берут за перевоз через волок? Берут. Только ясцы.

— Хвала богам, не десятину, — сказал капитан. — Кто же тогда ездить станет?

— Но могилы есть? — потребовал Рей.

— Говорят же — есть! — хмыкнул Блор. — И лучше их не трогать. Ясцы моментом без головы оставят.

— Да нет в них ничего помимо костей, — уверенно сказал Эрлинг. — В старые времена хоронили просто. Без вещей. Еду разве в дорогу давали.

«Кстати, вот кто такой сам фем Грай, если ему демон служит?» — подумала Жанель. Более чем странно. С племянницей она делиться своими мыслями не стала, зато осторожно расспросила ее. Жаклин, собственно, и не запиралась. Позволив отправиться вместе с Блором, она попутно и поручение дала чисто по-родственному. Проследить. Запоминать подробно и сообщения слать. Недаром и мальчишку с голубями подсунула. Парочка воинов в охране — это уже мелочь. Могла бы и десяток дать. Не пожелала. Неизвестно еще, какие инструкции получила ее чуть не насильно всученная горничная.

Непрост всадник Жаклин. А после кой-каких разговоров и она готова признать: не только магией с ним работали, попутно и в башку много чего засунули. Он молчит, и это неспроста. Может, действительно его коснулся Воин? Тогда впереди много интересного. Такие люди горят не хуже звезд и на огонь многие летят. Да вот беда, не всем жизнь приятную предсказать можно.

Многие, слишком многие сгорят в пламени как мотыльки, примчавшиеся на его свет. И не по злой воле, такая сущность. Боги ничего не дают даром. Как вручили ей талант художника, попутно сделав калекой. И неизвестно — лучше прожить обычную жизнь, подчиняясь мужу, или создавать картины. Потому что они останутся надолго! Память о ее работах сохранится, особенно если не одни картины она напишет.