Глава 10

Покушение на леди Монфор_-Бебб

Вторник, 12 апреля 1898 г.

Новость о возвращении миссис Бэгшот распространилась со скоростью дворцового пожара. Слух о том, что ее экипаж подъехал к Трофейным воротам, достиг соседей по дворцу еще раньше, чем туда внесли обширный багаж генеральши. Вскоре после этого одну из горничных возвратившейся вдовы видели на почте. Девушка отправляла телеграмму конкуренту фирмы «Джейз» Питеру Робинсону с Риджент-стрит. Черный экипаж не замедлил прибыть, доставив продавщицу с белым как мел лицом, сидевшую посреди мрачной груды атрибутов траура, в число которых входили готовые платья, перчатки, накидки и вдовьи шляпки.

Взглянув на экипаж похоронного бюро, Минк села в поджидавший седоков наемный кеб и попросила кучера отвезти ее в Темз-Диттон, где находилась приемная доктора Фрогмора. Мысль о том, не сказал ли Бэгшот доктору в последние минуты своей жизни что-то важное, не покидала ее всю дорогу. Может быть, генерал доверился ему и поведал некий секрет, который доктор не захотел раскрывать во время судебных слушаний в присутствии репортеров. Почти наверняка на Фрогмора можно было положиться куда больше, чем на Сайласа Спэрроуграсса, чья лживость и неприязненное отношение к покойному генералу наводили на мысль, что этого человека тоже следует добавить к списку подозреваемых. Единственным достоинством гомеопата была страстная любовь к своей крольчихе.

Принцесса думала, сумеет ли она узнать, кто убил генерала. Внутри у Минк все похолодело, когда она представила себе, что может произойти, если ей не удастся этого сделать. Принцесса вспомнила всех, кого потеряла: мать, сестру, умершую, когда ей был всего один день от роду, отца и, наконец, Марка Кавендиша. Волна сиротства, которое ощущала принцесса, готова была всецело поглотить ее, и, чтобы развеяться, она повернулась к окну и принялась созерцать окружающий пейзаж.

Ей не пришлось ждать, когда освободится доктор Фрогмор. Поскольку о диагнозе, невероятном по своей ошибочности, писали в газетах, даже объявленное доктором снижение платы не помогло ему заманить прежних пациентов. Людей в приемной было не больше, чем волос на голове у доктора. Сам Фрогмор с унылым видом разорившегося человека сидел за письменным столом, заставленным грязными тарелками. Минк явилась к нему в самой легкомысленной из своих шляпок, не забыв воспользоваться туалетной водой «Хамман букет» фирмы «Пенхалигон». Опустившись в кресло напротив, она достала из сумочки коробку шоколадных конфет «Шарбоннель и Уокер» – одну из трех покупок, сделанных в то утро на скорую руку в Уэст-Энде. Положив коробку на письменный стол, Минк тут же открыла ее и, задумчиво приложив палец к подбородку, размышляла, какую конфету выбрать.

– Мне кажется, нужно взять вот эту, – объявила принцесса. – Здесь масляно-шоколадный крем, он такой… – она положила конфету в рот, – чудесный, – прошептала Минк, прикрыв глаза. – Божественный вкус!

Доктор сглотнул слюну, переводя взгляд с нее на конфеты.

Внезапно гостья открыла глаза и впилась взглядом в свою жертву.

– Доктор Фрогмор, – молвила она с улыбкой еще более сладкой, чем лежащая на столе приманка, – я видела вас на судебном разбирательстве о причине смерти генерала Бэгшота и была поражена вашей добросовестностью. У меня нет времени, чтобы тратить его на шарлатанов или гомеопатов, – по сути, это одно и то же.

Доктор просиял.

– Вот я и подумала, нет ли у вас средства для похудения? – спросила принцесса, склонив голову набок.

Доктор почесал свой живот, упирающийся в стол, от которого сам он сидел достаточно далеко.

– Я обычно рекомендую систему Бантинга, о которой вы наверняка слышали. Эта диета запрещает сахар, жир и крахмал. Пусть вас не тревожит то обстоятельство, что мистер Бантинг был гробовщиком. Он вращался в высших сферах и делал гроб для герцога Веллингтона. Конечно, я добавляю кое-что от себя, и мои пациенты находят эти советы очень полезными. Я рекомендую пить уксус и тщательно пережевывать пищу, – сказал доктор, поглядывая на конфеты. – Но ваш пациент должен явиться ко мне на прием лично.

– Этот пациент я, – ответила Минк жеманно.

Доктор окинул ее с головы до пят восхищенным взглядом:

– Но, принцесса, вы совсем не полная. Au contraire^[28].

Минк положила руку на письменный стол и наклонилась вперед.

– Доктор Фрогмор, – проговорила она, широко раскрыв глаза, – я на пути к тому, чтобы пополнеть, и хочу быть готова, когда это со мной произойдет. Есть в жизни вещи, которым просто невозможно сопротивляться. Все равно ничего не получится. Конфеты от фирмы «Шарбоннель и Уокер» принадлежат к их числу.

Принцесса опустила взгляд на коробку и задумалась.

– Теперь попробую английский фиалковый крем, – заявила она, взяла конфету и, приоткрыв подкрашенные губы, положила ее в рот. Медленно прожевав лакомство, Минк, показывая язык, густо измазанный цветочной помадкой, прошептала: – Такой привычный вкус и вместе с тем такой экзотический.

Доктор промокнул лоб платком.

– В течение многих лет я не поддавалась искушению зайти в их магазин, – продолжала принцесса. – Однажды, покупая веер на Нью-Бонд-стрит, я заглянула к ним из чистого любопытства. – Она подняла руку. – Никогда не рискуйте, доктор, и не входите в их дверь, если хотите сохранить фигуру. С тех пор как я стала их посещать, корсеты стали мне тесны. Мы, леди, должны держать себя в форме в отличие от вас, джентльменов. Ведь мужчины остаются желанными вне зависимости от их размеров, – добавила она, прикрыв ресницы.

Доктор Фрогмор погладил свой заплывший жиром подбородок, улыбнулся и даже слегка порозовел. Не сводя глаз с собеседницы, он медленно открыл ящик стола, нащупал внутри листок бумаги с подробностями диеты и вручил его пациентке.

– Жуйте тщательно и ничего не пейте во время еды, чтобы съеденное перемешивалось с неразбавленным желудочным соком, – посоветовал доктор, косясь на открытую коробку. – И разумеется, употребляйте побольше уксуса.

Принцесса вручила ему несколько монет, но он, поводив пальцем из стороны в сторону, отказался от них. Ямочки на его щеках зарделись.

– С вас, принцесса, я платы не возьму.

Минк быстро сложила листок и сунула его в сумочку.

– Теперь я знаю, что конец света, слава богу, наступит не завтра, – объявила она, откусив половинку следующей конфеты. Доктор сглотнул слюну при звуке раскусываемого шоколада. – Конфета в виде короны. Больше всего люблю такие! – промурлыкала Минк, полуприкрыв глаза. – Шоколад, фундук, сливочное масло, марципан и виски. Какое блаженство! – Она перевела взгляд на доктора, держа в руке другую половинку конфеты. – Вы слышали, что принц Уэльский познакомился с мадам Шарбоннель в Париже? Ее шоколад так впечатлил принца, что он уговорил мадам переехать в Лондон, чтобы делать его здесь.

Доктор покачал головой. Ему очень хотелось взглянуть на сочную начинку короны. Принцесса положила то, что оставалось от конфеты, в рот и звучно разжевала.

– Хорошо понимаю, почему он так старался пригласить сюда эту даму, – произнесла Минк, облизывая пальцы. – Как жаль, что у них нет лавки в Темз-Диттоне! Если вас вдруг охватит желание поесть этих конфет, приходится ехать на поезде до самого вокзала Чаринг-Кросс, а потом тащиться по запруженным транспортом улицам.

Она поднялась, чтобы уйти, не выпуская коробку из рук. Взгляд Фрогмора несколько раз перескочил с девушки на конфеты, словно доктор никак не мог решить, с чем ему трудней расстаться – с гостьей или с ее сладостями. Вдруг она снова села в кресло, источая аромат туалетной воды «Хамман букет»:

– Кстати, насчет расследования, доктор. Меня, признаться, удивило, как упорно вы настаивали на сходстве симптомов английской холеры с признаками отравления мышьяком. Мне захотелось узнать, действительно ли это так. Сегодня утром я отправилась в книжный магазин и приобрела там книгу «Принципы судебно-медицинской экспертизы», написанную какими-то профессорами. – Принцесса извлекла книгу из сумочки. – И вот что говорится на странице пятьсот тридцатой. – Она перелистала книгу, отыскивая нужное место. – Тут сказано, что отравление мышьяком так сильно напоминает симптомы английской холеры, что это может ввести в заблуждение даже умного и эрудированного врача. – Минк откинулась на спинку кресла. – Прямо о вас сказано, доктор Фрогмор. Откуда вам было знать, что генерал отравлен? А все участники расследования смотрели на вас так, словно вы запятнали звание врача. На мой взгляд, вы должны быть полностью оправданы, и я скажу об этом всем моим друзьям.

Доктор обхватил голову руками.

– Любой врач поставил бы тот же самый диагноз! – в отчаянии воскликнул он. – Генерал даже не поблагодарил за помощь. Он все время кричал, что от меня нет никакой пользы. Честно говоря, я рад, что мы с ним больше не встретимся.

Принцесса надкусила конфету с начинкой «английская роза» и показала доктору ее сердцевину.

– По правде сказать, он тоже мне никогда не нравился, – заявила Минк, доедая конфету. Потом вдруг поднесла руку к щеке. – Хотела бы я знать, что сказал генерал перед смертью! – воскликнула она, медленно подвигая коробку к собеседнику. – Люди всегда выкладывают в свой последний час то, что гнетет их душу. Во всяком случае, так происходит в тех глупых романах, которые я читаю взахлеб.

Доктор зачарованно наблюдал за приближением коробки.

– Он не слишком-то много говорил, больше оскорблял меня, – пробормотал он.

– А не произнес ли он имя своей возлюбленной? Ну, расскажите, доктор. Вы ведь знаете, как мы, женщины, обожаем забивать себе голову любовными историями.

Доктор нервно облизал губы:

– Я бы нарушил доверие покойного, если бы рассказал вам.

Коробка вдруг остановилась.

– Ну же, давайте, – уговаривала девушка. – Этот грубиян мертв! Возможно, он слишком много знал и должен был замолчать. Он не проклинал своих врагов, испуская последний вздох? Судя по книгам, люди так часто делают.

Фрогмор проглотил комок, застрявший в горле.

– Он действительно сказал кое-что, – пробормотал доктор, не сводя взгляда с конфет.

Минк пододвинула к нему коробку.

– Что именно? – спросила она.

Доктор потянулся к конфетам толстыми, как сосиски, пальцами и схватил одну.

– Как он горько сожалеет, что пользовался услугами гомеопата из Ист-Моулси.