42

Наше такси остановилось перед многоквартирным домом. Сара вышла первая и подождала, пока водитель установит для меня пандус. Она написала сообщение Мэтту.

– Он сейчас спустится, – успокоила она меня.

– Ты знаешь кого-нибудь на этой вечеринке? – спросила я, с беспокойством глядя на окно третьего этажа, из которого доносилась музыка.

– Да, несколько человек точно знаю. Но ты не беспокойся.

К нам легкой походкой подошел высокий привлекательный рыжеволосый мужчина с веснушками.

– Ты, наверное, Кас, – сказал он. – Приятно познакомиться. Итак. – Он размял мышцы, совсем как Чарли. – Сейчас перекину тебя через плечо и донесу до квартиры.

Комната была наполнена незнакомыми людьми. Какой-то парень переступил через мою подставку для ног и наклонился к Саре, практически касаясь ширинкой моего лица.

– Кас, знакомься, это Дункан, – представила его Сара. – Брат Мэтта.

Он улыбнулся, почти не глядя на меня, и спросил у нее, придет ли она на концерт в следующую субботу.

– Дункан играет в группе, – пояснила Сара.

– О, как интересно, – сказала я, повышая голос, чтобы перекричать музыку. – А что вы играете?

– Что-то вроде рока. Да, Дункан? – ответила за него Сара.

– Ага. Принести тебе выпить? – спросил он ее и добавил, что у него есть пара лишних билетов, если она захочет пойти на концерт. Его группа играла в «Андовер Армз»^[33].

Сара наклонилась ко мне.

– Что хочешь выпить?

– Мне все равно. Может, белое вино? А эта ваша группа, – обратилась я к Дункану, не собираясь оставаться в тени. – Как она называется?

– Подожди секунду, – бросил он, прикасаясь к моему плечу. – Эй, Пол!

Попытка не удалась, подумала я, глядя, как Дункан растворился в толпе. В это время Сара пробиралась к кухне, где Мэтт разливал напитки.

В помещении было так много людей, что я не могла развернуться и застряла на одном месте.

Прошло пять минут.

Мне надо было выпить.

Срочно.

Ну что там Сара? Сколько времени нужно, чтобы налить бокал вина? Я попыталась продвинуться вперед, но оказалась зажата между двумя группами гостей.

Ко мне подошел парень. Я уже открыла рот, чтобы представиться, когда он резко отодвинул мое инвалидное кресло с дороги и поцеловал какую-то девушку, которая стояла позади меня. И снова я насладилась видом чьей-то ширинки.

В конце концов вернулась Сара с вином. Я одним глотком опустошила бокал, продумывая план побега. Она представила меня какому-то драматургу. Его жена-француженка рассказала мне о курсе консультаций по поиску работы, который она ведет. Они мне понравились, но, к сожалению, они должна были уходить, потому что дома их ждал двухлетний ребенок, оставленный с няней. Когда они ушли, мне удалось пробраться к столу с закусками и съесть пару мини-чизбургеров.

Задребезжал домофон. На лестнице послышался топот сотни слонов, и в комнату ввалилась целая толпа с бутылками вина и упаковками пива. В помещении становилось душно от сигаретного дыма. Пахло травкой. Апогеем неудачного вечера стало то, что меня приняли за пепельницу и смахнули сигаретный пепел прямо мне в волосы. Потом кто-то врезался в мое кресло, из-за чего я выронила свой мини-чизбургер из рук и закапала джинсы кетчупом. Я закрыла глаза и пожалела, что не осталась дома с Чарли и Тикетом. Сейчас бы я наслаждалась тайской едой и смотрела интересный фильм. Вместо этого я торчала в незнакомом месте, окруженная толпой незнакомых людей… Никогда еще я не чувствовала себя такой одинокой.

Пока я ждала своей очереди в туалет, я раздумывала, как мне уйти с вечеринки. В тот момент я страшно ненавидела свое кресло. Для меня больше не существовало такого удовольствия, как незаметный побег. Мне надо было поговорить с Сарой, попросить Мэтта перенести меня на первый этаж… вызвать такси…

Снова зазвонил домофон.

– Ну, наконец-то, – сказала женщина в черном платье, ответившая на звонок. Она подошла к входной двери. На лестнице послышались шаги.

– Извини, застрял в пробке, – сказал ей мужчина.

Он вошел в комнату и, увидев меня, остановился как вкопанный. Мое прошлое во плоти стояло передо мной и смотрело на меня круглыми глазами.

Я сидела в ванной комнате, одна, покачиваясь взад и вперед в своем кресле от ужаса нахлынувших воспоминаний, которые я старательно подавляла все это время.

«– Какая же у меня тяжелая голова.

– Что ж, мисс Брукс, я знаю одно прекрасное средство от похмелья. Секс.

– Секс?

– Да, секс. – Шон гладит меня по щеке. Вдруг его лицо становится серьезным. – В больших количествах. На всякий случай я выпишу вам рецепт».

Я почувствовала, как тошнота подступает к горлу, и налила себе в бокал воды из-под крана.

– Откуда ты ее знаешь? – слышу я голос новой девушки Шона.

«– Как насчет больших сандвичей с беконом? – Я машу рукой перед его носом.

– Я люблю тебя, Кас».

Я истерично рылась в сумочке, пытаясь найти телефон. Достав наконец мобильник, я ему позвонила. Линия была занята.

«– Кас! – слышу я голос Шона.

Я оборачиваюсь, поднимаю взгляд на наше окно на четвертом этаже и вижу: Шон высунулся из окна и машет моим кошельком. Какая же я дура.

– Бросай его вниз!

– Нам еще нужен сахар! И сигареты!

– Ладно. Бросай!

Он медлил.

– Лучше я спущусь.

– Не надо. Продолжай собирать чемоданы!

Шон с размаху бросает мне кошелек. Я подпрыгиваю, чтобы поймать его, – он ударяется о мою ладонь, перелетает через плечо и падает на дорогу.

Машинально я бегу подбирать его. Я слышу крик Шона.

Оглушительный сигнал автомобиля».

Я снова набрала номер, утирая струившиеся по моему лицу слезы.

– Что случилось? – сразу сказал Чарли.

– Ты можешь… приехать?..

– Кас, я тебя почти не слышу. Где ты?

Я уставилась на дверной замок. Я не могла вернуться в комнату и сидела в ванной, сложив на груди руки. Кто-то постучал в дверь.

– Сколько можно там сидеть? – раздраженно воскликнула какая-то женщина.

По ту сторону двери собралась гудящая толпа. Вдруг я услышала Сару:

– Кас! Кас, это я!

– Что происходит? Кто она такая, Шон? – снова спросила его девушка. – Почему ты молчишь?

– Просто одна из моих бывших. Давай уйдем отсюда.

Наконец я решилась открыть дверь. Сара ворвалась внутрь, говоря, что нигде не могла меня найти.

– Я понятия не имела, что он будет здесь, – оправдывалась она. – Можешь не волноваться, он уже уходит.

– Подожди! – крикнула я ему вслед. Шон и его девушка обернулись ко мне.

– Я Кас.

Мое имя для этой девушки ничего не значило. Она понятия не имела, кто я.

– Скорее всего, он вам обо мне не рассказывал, – сказала я ей.

– Кас, – предупредительным тоном начал Шон. – Не надо. Это касается только нас.

– Мы встречались, когда учились в Королевском колледже. А потом случилось это. – Я указала на свое кресло. – Шон навестил меня в больнице один раз, а потом оставил у моей кровати письмо, в котором написал, что бросает меня.

– Кас, пожалуйста. Я сильно изменился с тех пор.

– Мы за тебя рады, – язвительно прокомментировала Сара.

– Мы можем поговорить? – обратился ко мне Шон. – Наедине?

Он запер дверь и сел на край ванны.

– Мне очень жаль, Кас. Мне правда очень жаль.

– Кажется, ты собирался уходить, Шон. Давай, беги.

Он обхватил голову руками.

– Я до сих пор ужасно себя чувствую из-за того, что сделал, – прошептал он.

– Так ужасно, что продолжаешь жить как ни в чем не бывало?

– Я чувствовал свою вину.

– Ой, бедняжка. Мне очень жаль, что так вышло.

– Как ты не понимаешь? Я виноват в случившемся. Я не должен был бросать тебе кошелек. Если бы я…

– Хватит, Шон. – Я глубоко вздохнула. – Я никогда тебя не винила. Я просто хотела, чтобы ты был рядом. Я знаю, мы были молоды и ситуация сложилась очень непростая, но ты выбрал самый легкий путь. Ты оставил меня позади вместе со своей виной. Ты трус.

– Я знаю, знаю. Прости меня за все.

– Теперь уже поздно извиняться.

– Где Кас? – донесся до меня голос Чарли. – Где она?

Я утерла слезы.

– Я здесь!

Услышав мой голос, залаял Тикет. Никогда в жизни я не была так рада появлению двух своих друзей, которых я любила и которым доверяла.

– Кас! – Чарли колотил в дверь. – Открывай!

Шон открыл дверь.

Выбравшись в коридор, я увидела, что там столпилось полно народу. Они глазели на меня, Тикета, Чарли и Шона. Шон, даже не попрощавшись, в спешке покинул вечеринку вместе со своей девушкой. Чарли встал на одно колено рядом со мной.

– Я здесь, я рядом. Я отвезу тебя домой. Ты готова?

Он положил руку мне на плечо, дождался, пока я перестала дрожать, и осторожно взял меня на руки.

– Тикет, кресло, – сказал он. – Хороший мальчик.

Тикет отыскал ремень и потянул инвалидное кресло к краю лестницы.

– Кас, прости меня, пожалуйста, – запыхавшись, произнесла Сара. – Я понятия не имела, что Мэтт знаком с его девушкой. Давайте я вам помогу.

Она подняла кресло.

– Не извиняйся, – сказала я ей. – Ты ни в чем не виновата.

Я крепко держалась за Чарли, когда он спускался по лестнице, а Сара и Тикет следовали за нами.

– Все хорошо, Кас, скоро ты будешь дома, – успокаивал меня Чарли.

Бежать, надо было бежать. Он преследовал меня. Мои ноги тяжелели, я с трудом отрывала ступни от земли. Я повернула за угол и увидела перед собой винтовую лестницу. Его шаги были все ближе. Наверху лестницы появился Шон. Он посмотрел на меня и засмеялся.

– Давай, Кас, – издевался он. – Давай, беги!

Обессиленная, я пронзительно закричала.

– Кас! – окликнул меня кто-то.

– Что? – выкрикнула я, прежде чем открыла глаза, не понимая, что происходит. Чарли включил лампу на прикроватном столике, лег рядом со мной и обнял.

– Это из-за Гая? Из-за вечеринки? Или из-за встречи с твоим бывшим? – ласково спросил, когда я перестала рыдать.

– Я так много ему не сказала…

«Ты же знаешь, что я люблю тебя, Кас?» А я отстранилась от него, увидев, как возвращается та женщина с пакетами.

– Я не сказала ему, что люблю его… Даже не попрощалась по-человечески. Он не предоставил мне такой возможности, он…

– Кас, Гай прекрасно знал, как сильно ты была к нему привязана. Я знаю. Я видел, как он на тебя смотрит.

– Мне его не хватает.

– Я знаю.

– Гай поступил правильно. Он поступил разумно.

– Не говори так.

– Он настоящий храбрец.

– Да, он был храбрым малым. Но и ты не трусиха.

– Нет, я трусиха, которая притворяется, что ничего не боится. Я только делаю вид, что у меня все в порядке.

– Кас, у тебя отличная работа, у тебя есть друзья и преданный Тикет.

– Я знаю, – тихо согласилась я. – Но это не меняет того факта, что я инвалид. И до конца жизни останусь в инвалидном кресле. Иногда мне не хочется больше жить, Чарли.

Наконец-то я произнесла это вслух. Иногда мне хотелось впасть в небытие. Просто закрыть глаза и никогда больше не просыпаться. Чтобы не надо было посреди ночи перебираться на инвалидное кресло и катиться с катетером в руках в туалет; чтобы не было ни одной инфекции мочевого пузыря; чтобы никогда больше не думать о Шоне и своей прошлой жизни, о несчастном случае. Никогда больше не чувствовать себя одинокой.

Чарли крепко сжал мою руку.

– Когда я лежала в больнице, – продолжила я, – я не могла вспомнить, что случилось в то утро, когда меня сбила машина. Но теперь, в самые неожиданные моменты, эти воспоминания возвращаются.

– Хочешь поговорить об этом?

Я лежала абсолютно неподвижно, рассказывая ему, что я помнила:

– Я не кричала от боли, но у меня были какие-то странные ощущения. Я не могу их описать. Но я точно могу сказать, что раньше я никогда такого не испытывала. Я помню, как меня затащило под машину, как я пыталась пошевелить ногами, но не могла. Я ничего не чувствовала. Должно быть, у меня был сильный шок, потому что я была удивительно спокойна. В машине «Скорой помощи» мне надели маску с обезболивающим препаратом. Кажется, кто-то спросил, как меня зовут, но я не могла ничего ответить. По-моему, за меня ответил Шон. – Я тяжело сглотнула. – Когда я попыталась что-то сказать, то почувствовала вкус крови во рту. Помню только эту кровь.

Чарли гладил меня по руке.

– Я хотела, чтобы позвонили моей маме. Потом, кажется, я впала в частичную кому. У меня было сильное сотрясение мозга. И потом, первое, что мне вспоминается, – это папа, который сказал мне, что я больше никогда не смогу ходить.

– О, Кас…

Я подумала о том, что произошло на вечеринке.

– Иногда я чувствую себя невидимкой. Как будто мое существование не имеет никакого значения.

– Нет, Кас, это не так! Я восхищаюсь твоей стойкостью, силой характера – да вообще всем! Не проходит и дня, чтобы я не думал о том, какие препятствия тебе приходится преодолевать. Благодаря тебе я начал ценить то, что имею, и…

– Я рада, что ты можешь самоутвердиться за мой счет.

– О боже, Кас, я не это имел в виду! Кто знает, что мы все делаем в этом странном мире и почему плохие вещи случаются с хорошими людьми. Но я точно знаю, что ты изменила мою жизнь к лучшему.

Тронутая его словами, я произнесла:

– Извини, что я накричала на тебя сегодня. Ты был прав.

– Это неважно.

Мы лежали в темноте, обнявшись, не говоря ни слова, пока Чарли не спросил:

– Кас, ты помнишь, как мы катались на лыжах? Помнишь те потрясающие виды в горах? Помнишь, как ты летела вниз по склонам и ничто не могло тебя остановить?

– Это был лучший момент в моей жизни.

– Так вот жизнь стоит того, чтобы ее прожить. Честное слово.

Он обнимал меня за плечи, и его пальцы нежно поглаживали мою обнаженную кожу.

– Должно быть, нет ничего страшнее, чем услышать, что ты никогда не сможешь ходить, – предположил он.

Я согласилась, но кое-что пугало меня намного больше. Потерять Чарли было страшнее, чем лишиться возможности ходить. Меня пугало осознание того, что мы всегда будем только друзьями. Я знала, что однажды он встретит девушку, которую полюбит по-настоящему, и отбросит все страхи и сомнения. Если бы он знал, как это меня пугает! Я хотела, чтобы он убрал руку с моего плеча и прикоснулся к моему телу. Я хотела почувствовать живительную силу ласк и прикосновений. Никогда я не ощущала себя такой старой и беспомощной.

– Либби повезло с тобой, – прошептала я.

– Я больше с ней не встречаюсь. – Мне кажется, что в глубине души я уже знала об этом. – Все кончено. Я…

– Ты не должен ничего объяснять.

– Но я хочу. Понимаешь, Кас, она мне очень нравилась, но дело в том… – Он задумался. – Я ее не любил. Конечно, с ней было весело, секс был отличный…

Я ткнула его пальцем под ребра.

– Я не хочу знать все подробности.

– Но эти отношения казались мне… неправильными.

– В смысле? – переспросила я.

– Мне начало казаться, что я тебе изменяю.