Глава 11
— Это ты грязная скотина, сначала улещал меня, а потом… — закричала вдруг Калья, и, развернувшись, швырнула в спину дорина какой-то небольшой предмет, мгновенно выхваченный из недр балахона.
Перед лицом Лиренты вдруг вспыхнул нестерпимо яркий, ослепительный свет, и сразу же обдало жаром пальцы, лежавшие на плечах мужа.
Дорина еще не успела ничего понять, как над головой Тайдира сомкнулся синеватый купол непонятно откуда взявшейся защиты, а сам дорин притиснул жену к своей груди так сильно, что стало трудно дышать
И только через пару мгновений ошеломлённую тишину вспорол истошный женский визг, и следом за ним как сквозь одеяло донеслись встревоженные мужские крики, ругань и звуки борьбы. Движимая любопытством и тревогой за отца и друзей дорина попыталась вырваться из стальных объятий мужа, но он её не отпустил, так и держал в кольце рук, не переставая поглаживать пальцами спину и плечи жены и шептать ей в макушку какие-то несвязные признания.
— Все закончено, — устало сообщил Экард почему-то оказавшийся рядом с ними, — отпускай её, Тай, дай дорине вздохнуть свободно.
— Больше никогда… никогда, слышите? — прошипел Тайдир разъярённым зверем, — я не позволю вмешивать в подобные интриги мою жену! Чем таким бросила в нас та гадина?
— Одним из тех флаконов, которые мы используем против монстров, — тихо сообщил Ильтар, — но ругаешься ты зря. И за Лиренту волноваться не стоило. Мы ею рисковать не собирались. Но кроме неё больше никто и ничто так быстро не вывело бы Калью из себя. Они ведь опытные интриганы, напоили девушку зельями с запасом… и только вид счастливой соперницы мог преодолеть это безразличие.
— Она и мгновенья не была моей жене соперницей… у Лиа вообще нет и никогда не будет соперниц, — рыкнул еще не оправившийся от страха за любимую дорин, — у нас в роду все однолюбы.
Но объятья всё же ослабил, заглянул в лицо жены и на долгий миг потерялся в счастливом сиянии её глаз.
— Давай узнаем… — розовея от смущенья и счастья, прошептала ему Лирента, — как им такое пришло в голову… и где они взяли такие сильные амулеты?!
Тай нехотя отстранился, но сидеть в отдалении от жены больше не захотел. Устроился на кресле и усадил девушку рядом, приобняв за талию и заботливо расправив оборки шикарного платья.
— Я куплю тебе сотню таких, — мечтательно улыбаясь, шепнул он дорине, и повернулся к старейшинам.
Дорины больше не сидели за столом, важно, по-хозяйски развалившись в мягких креслах. Теперь старейшины занимали простую скамью, стоявшую у глухой стены для подсудимых и провинившихся жителей. И не могли ни шевелиться, ни говорить, накрепко опутанные плотными витками воздушных плетей. Калья сидела отдельно, а сопровождавших ее женщин нигде не было видно. Видимо Ильтар уже отправил их куда-то, но теперь дорина точно знала, что за судьбу невиновных волноваться не стоит. А вот как наказывают магистры тех, кто попытался преднамеренно оболгать и обмануть их союзника, она пока не знала.
— Сейчас я буду задавать вам прямые вопросы, — поворачивая сферу в сторону старейшин, сухо пояснил Дзерн, — и вы должны отвечать очень кратко и вразумительно. Тех, кто попытается юлить, насильно напоим зельем повиновения, мы и так потратили на ваши интриги очень много ценного времени и больше церемониться с вами не будем.
— И не надейтесь, будто мы не заметили грубого и наглого нарушения главного соглашения, — холодно уронил Ильтар, — Все ваши прошлые интриги просто детские шалости по сравнению с тем, что вы задумали сейчас. Захватить владения Тайдира и лишить магов крепости, — вот ваша тайная и главная цель.
— Гаредиз, — сняв с главы совета заклинание молчания, строго спросил Дзерн, — ты знал, что Реттен вместо Анманы привез на суд служанку Тайдира?
— Да, — мрачно процедил глава, — но он сделал это с благой целью.
— И какая это цель?
— Не волновать и не мучить беременную внучку.
— А о том, что на теле Кальи были искажающие истину амулеты, ты тоже знал?
— Нет… — Гаредиз мгновенье молчал, потом выдавил, пряча глаза от соседей, — но он заверил, что все хорошо продумал и никто ни в чем Калью не заподозрит. И мы были уверены в гибели дорина Варгейз, один из воинов, дружок Кальи рассказывал ей, что маги и верные слуги дорина ходят мрачные, а няньки заплаканные.
— И вы решили, что дорин с женой погибли. А раз так, то нужно любым способом захватить власть в доранте, ведь там тучные земли, богатые леса и мощная крепость. Или замок, стоящий на правом берегу Терсны вам был не нужен? Как вы намеревались с ним поступить?
— Продать вам, — с ненавистью глянув на артефакты, признался Гаредиз, — за амулеты и зелья.
— Кто еще, кроме Реттена, замешан в этом мошенничестве? — холодно спросил Экард.
Отшельнику был уже совершенно ясен хитрый план, который вполне мог бы удастся, если Лирента с мужем не вернулись. Спорить со старейшинами из-за земли и замка магистры никогда бы не стали, в старинном соглашении на этот счёт были очень чёткие указания. Маги не имели права вмешиваться в дела совета старейшин о наследовании или дележе имущества, если их не приглашал как защитников кто-то из доринов.
— Только Лиссант не знал, — хмуро ответил глава совета, справедливо предполагая, что врать бесполезно.
Прямодушный и упорный Лиссант молчать не станет, он и так спорит с ними по любому поводу, и это неожиданно сыграло в его пользу. Хотя все остальные старейшины почти в открытую считали Лиссанта не умеющим жить глупцом, теперь закончилось время их правления и настал его черед праздновать победу.
— Дзерн, вы с Витерном помогите Лиссанту составить обращение к жителям, — скомандовал Ильтар, — а я отправлю этих в камеры. Судить их будем позже, как только досконально выясним степень вины каждого.
— Я иду в свое убежище, — взялся за посох Экард, — Лирента, вас доставить в замок?
— Сами дойдём, — отказалась путница, — если только ты не хочешь пойти к нам в гости.
— Завтра приду… или напишу, — отказался отшельник и исчез в тумане пути.
Девушка попрощалась с магами лёгким кивком головы, не сомневаясь, что они вскоре встретятся, зажмурила глаза и представила знакомую гостиную в замке Тайдира.
А едва почувствовала под ногами упругий ворс ковра и рассмотрела пламенеющее закатом небо за окном, руки мужа стиснули ее талию с новой силой и на лицо и шею Лиренты обрушился шквал жарких и нежных поцелуев.
— Как я боялся… — оторвавшись на миг от жены, с чувством пробормотал дорин, и снова припал к ее губам.
— Я тоже… — выдохнула магиня, получив очередную передышку, и вспомнила, о чем хотела его спросить, когда сидела за столом в отцовском доме, — ты обедал?
— Перекусил с магами… — отмахнулся он, и поторопился заверить, — но я не хочу… счастье моё…
— Тай… — задыхаясь, шепнула девушка еще через некоторое время, — нам лучше уйти…
— А ты не передумала? — с истовой надеждой взглянул Тайдир в томно сияющие карие глаза, и, сглотнув, подхватил её на руки.
— Подожди… — Остановила его путница, мгновенно сообразив с каким интересом будут смотреть случайно оказавшиеся за дверью слуги или воины, как он несёт ее через широкий коридор.
Закрыла глаза и представила себе комнату, в которой была всего раз в жизни.
Зато очень хорошо запомнила.
— Лиа… — нежно шепнул дорин, обнаружив себя стоящим посреди собственных покоев, и спрятал лицо в кружевах на ее груди, — ты очень хочешь стать самой сильной магиней?
— Нет… — помолчав, еле слышно выдохнула Лирента, и крепче обвила руками его шею, — не хочу.
Создала воздушную лиану и решительно задвинула засов на входной двери. Сейчас она не желала абсолютно никого впускать ни сюда, ни в собственную жизнь.
— Любовь моя… — оглянувшись на этот звук, простонал дорин, — лишь бы ты потом не жалела…
— Никогда… — шепнула она уверенно, и сама подставила ему губы, падая в водоворот жаркой нежности и незнакомых, но сладостных ощущений.