17 глава

Единственная смерть, с которой нельзя смириться, — это ваша собственная.

(с) Просторы интернета

В подвале, горела одна тусклая лампочка вокруг которой роем кружила мошкара. Лампочка мигала, грозясь вот-вот перегореть от перепада напряжения. Она монотонно трещала, создавая музыкальную композицию вместе со звуками капающей воды и скрипом раскачивающегося на веревках, протянутых через балку на потолке, человека. Казалось, он без сознания или мертв. Парень не шевелился пока на него не вылили ведро ледяной воды. Настолько холодной, что тело окутали клубы пара. Он поднял голову, стуча зубами и глядя на своих мучителей заплывшими и опухшими, от побоев, глазами.

Их было шестеро. В элегантных костюмах, черных плащах и в зеркально начищенных туфлях, которые отражали свет той самой тусклой лампочки. Группа людей диким контрастом не вписывались в обстановку подвала с обшарпанными, разрисованными пахабщиной, стенами и ржавыми потеками на потолке. Один из мужчин стоял ближе всех к жертве, остальные выстроились полукругом позади своего главаря, с бесстрастным выражением лиц, ожидая приказов и немедленно готовые их выполнить.

А главный аккуратно счищал невидимые пылинки с серого пиджака и курил сигару. Ахмед Айдинович Нармузинов. Просто Ахмед среди своих.

Не торопясь вскрыл пакетик кокса, насыпал на тыльную сторону ладони и, закрыв одну ноздрю, втянул порошок. Закатил глаза, зажав переносицу. Потом посмотрел на жертву полупьяным взглядом. Усмехнулся. На холеном, красивом лице, с аккуратной модной бородкой, отразилось выражение ленивого спокойствия. Только ноздри подрагивали, выдавая возбуждение.

- Эх Костя, Костя, Костян, - пропел Ахмед, приближаясь к парню, - что ж ты так долго бегал, Костя? Мы устали за тобой гоняться. А ведь ты знал, что поймаем, Костя. Поймаем и ножки поотрезаем, пальчики повыламывем.

Ахмед сделал еще один шаг к жертве и вдруг резко ударил парня кулаком в живот. Тот застонал и дернулся, задыхаясь, ловя ртом воздух.

- А Ахмед очень не любит за кем-то бегать, Костя. Особенно не любят, когда ему врут, когда его предают и когда забирают его деньги. Ахмед любит честных друзей, порядочных, которым можно доверять, Костяяян.

- Я не предавал…Ахмееед, - прохрипел парень,- мы же друзьяяяя. Я все вернул бы. Ты же меня знаешь, Ахмееед.

- Конечно знаю, родной. Долго знаю. Но оказывается не настолько хорошо, чтобы быстро найти. И я очень злился все эти годы, Костя. Искал и злился Костю-зайчонка, который скакал по городам и улочкам, по лесам. Прыг-скок, прыг-скок, - Ахмед сложил руки, имитируя зайца и расхохотался, - Прятался от серого волка по норкам. Ну как не предавал, дорогой? А кто бабки взял, а сам всю информацию слил Царю? А Ахмед потерял очень много денег, Костя. Ахмед брата потерял. Жадный друг — это плохой друг, Костя. Это не друг, это шакал. А я добрый, Костян. Я верил тебе. Кормил тебя в своем доме, с семьей познакомил, платил тебе, мразь! Мало платил, да?

Снова удар, теперь в лицо и парень закашлялся, сплевывая выбитые зубы и сгустки крови.

- Я не банк и не ломбард. Я не даю кредиты. Ты деньги взял Костя и с меня, и с них.

А я потери понес. Невосполнимые. За все платить надо.

- Я заплачу, Ахмеед. Я все…

- Конечно заплатишь, дорогой. Ахмеду все и всегда платят. Вот она половину заплатит, а половину ты, Костя. Око за око. Так в вашей библии написано? Я ничего не путаю?

Кивнул своим ребятам и те вышли с подвала, а через пару минут притащили голую девушку, с длинными темными, растрепанными волосами, с кровоподтеками на молочной коже, с опухшими от слёз глазами. Парень на веревках заорал.

- Светаааа! О Боже! Мать вашу! Сукиии! Не трогайте ее! Ааааа не трогайте. Ахмеед, отпусти, я все сделаю. Все что скажешь. Я все расскажу.

Ахмед схватил девушку за волосы и прижал к себе, демонстративно обнюхивая и пощипывая красные соски, кусая ее за ухо до крови.

- Не надо, нам Светочка все уже рассказала. Она умная девочка, сговорчивая и…красивая. Вот она цена, Костя. Намного дороже, чем ты мог подумать. Такая мягкая, - лизнул щеку девушки, а та даже не сопротивлялась, смотрела в одну точку застывшим взглядом. Ахмед вдруг запустил руку ей между ног, продолжая держать за волосы.

 - Она такая узкая и тугая во всех дырках, Костя? Ты везде побывал? - девушка закричала, когда тот проник пальцами между ее ягодиц, -  Мы будем трахать ее при тебе. Распечатаем ей зад, отымеем в рот, пока не начнёт блевать нашей спермой. Я покажу тебе, как она хорошо работает ртом, Костя. Все для тебя, дорогой. Все только для тебя.

- Не надооо. Не надо, Ахмееед. Я умоляю… не трогай. Лучше меня убей. Я виноват. Только я.

- Ну зачем так жестоко? Ахмед добрый. Ахмед не любит убивать. Мучать любит, а убивать не вкусно, Костяя. Ты ее прятал, а мы нашли, да Светочка, мы нашли тебя? Скажи Костяну, что мы с тобой будем делать? Мы репетировали по дороге. Ты повторяла для Кости…Давай, девочка, скажи.

Девушка молчала, и Ахмед тряхнул ее, как тряпичную куклу.

- Говори, сука, не то почки отобью! Вытащу их через горло.

- Трахать, - прошипела девчонка, - ты говорил, что вы будете меня трахать.

- Правильно. А ты знаешь, Костя, как быстро садятся на героин? Не знаешь. Я покажу тебе….

Он достал шприц с кармана и покрутил им перед носом парня, которого бил озноб.

- Твоя Светочка станет наркоманкой за неделю. Станет обдолбаной шалавой которая будет трахаться за дозу. Шоу начинается. Мы будем снимать кино, Костя. А ты будешь играть в нем главную роль. Ты и соска твоя.

Весь последующий час Ахмед сидел в кресле напротив парня и курил сигару, демонстративно смотрел какой-то клип, постоянно возвращая на повтор один и тот же трэк, пока его головорезы трахали девчонку, после того как Ахмед заставил ее активно трудится ртом над его членом, но так и не кончил. Теперь они били ее по лицу, рвали на части, насиловали по очереди и одновременно, снимая на сотовые телефоны… Она плакала и кричала, а парень на веревках, сорвав горло мольбами и проклятиями, наконец-то затих, зажмурившись, стиснув челюсти.

- Эй, Рустам, смотри, что я нашел, а? Как тебе? Надо будет поиграть.

Парень, который смотрел в сотовый Ахмеда, заржал.*1

- Поиграем, Ахмед. Бакиру понравится твоя идея. Только откуда почерпнул потом укажи, а то авторские права и все такое…

Теперь они ржали оба под стоны девчонки и грязные ругательства мужчин.

- А то. Авторские права – это крутое преступление. Вот я бы, Рустам, обиделся если бы кто-то это шоу, - он кивнул на девчонку, - себе присвоил.

- Так ты подпись оставь, Ахмед. Глянь, а мразь на твой шедевр не смотрит.

Ахмед, сунул сотовый в карман и подошел к Костяну, потянул за волосы, заставляя поднять голову.

- Ребята, дайте-ка горючего, у нас тут двигатель заглох.

Ему подали бутылку дешевой водки и тот насильно влил парню в горло так много, что тот начал задыхаться и кашлять. Ахмед зажал ему рот пятерней.

- Глотай. Не смей блевать – сожрать заставлю. Ты смотри, Костя,  - дернул снова за чуб, -  ей нравится. Тебе хорошо видно, как они долбят ее в обе дырки, а как она глотает ты видишь? Готов поспорить что у тебя она не глотала. А ты знаешь, она пару раз кончила, - парень снова заплакал, - не то чтобы хотела, но бабская физиология такая штука, когда им натираешь одно заветное местечко они кончают. Текут и кончают…Может она у тебя кайфует от боли, а Костя? Плачешь, родной? И я плакал, когда Камрана хоронил. И мама моя плакала, и отец. А соска твоя уже не плачет…видишь, она полудохлая? Как думаешь, мы ей все там порвали или после нас можно еще пользовать? Только детей у нее не будет, наверное, Костя. 

Парень заскулил, как собака. Именно таким тонким голосом, переходящим в высокочастотный писк. Пока Ахмед не ударил его по лицу кулаком. Тряхнул рукой.

- Заткнись, мразь.

Вакханалия длилась бесконечно, сопровождаемая визгом и рыданиями, стонами насильников и похотливыми окриками, шлепками, матами. Девчонка рвала на голый пол подвала, шатаясь на четвереньках, и пытаясь уползти к двери, когда они менялись и у нее появлялась небольшая передышка. Но ее догоняли и продолжали насиловать под смех и улюлюканье, под рыдания Костяна и всхлипывания самой жертвы. Она уже не кричала и не сопротивлялась.

- Оно стоило того, а Костя? Стоило десяти кусков баксов, которые ты получил от меня и не вернул? Ее развороченное тело и твои воспоминания о том, как мы натягивали ее при тебе? – Ахмед стоял сзади, удерживая парня за волосы, - Не будешь смотреть - я перережу ей глотку.

Когда с ней закончили Ахмед подошел к девушке, сидящей на полу и раскачивающейся из стороны в сторону, присел рядом, погладил по голове и снова достал шприц, нежно взял тонкую руку и резко вогнал в вену иглу, та даже не отреагировала.

- Анестезия, милая. Сейчас станет ооооочень хорошо, Ахмед всегда правду говорит, и ты все забудешь. Больно больше не будет. Тебе. Теперь его очередь. Унесите её.

Когда девчонку унесли, Ахмед снова обошел Костяна со всех сторон:

- Я посажу ее на героин, и она будет отрабатывать в одном из моих борделей. С ней меня не вставило…Скучно, пресно и кричит она тихо, у меня упал, жалость она вызывает. Не люблю, когда их жалко. Снимите его оттуда, поставьте раком. Мы будем трахать тебя, Костя. Опускать. Больно, жестко…но кто знает, а вдруг тебе понравится.

Парня отвязали и повалили на пол, он яростно сопротивлялся, рычал и выл, пока с него стягивали штаны и били ногами по ребрам, ставили на четвереньки. Он снова заорал, когда Ахмед ударил его по ягодицам, а потом расстегнул ширинку, снимая все на сотовый и пристраиваясь к парню сзади.

- Так ты девственник, Костя, или нет?

После дикого вопля, от которого все поморщились, Ахмед потянул парня за волосы и закатив глаза, как от кайфа, прошептал нараспев.

- Уже нет, дорогой…

После Нармузинов стоял у ржавой раковины, обмываясь, ругаясь на своем языке и вытираясь полотенцем, которое ему поднес один из его людей. По подвалу все еще разносились вопли Костяна.

- А этот хорошо кричит. Мне нравится.

Зазвонил сотовый и Ахмед, достав смартфон из кармана пиджака, вышел на улицу, застегивая на ходу ширинку. Рустам накинул ему на плечи плащ и раскрыл над головой зонт.

- Да. Что слышно у нас? Неужели? Я дал достаточно времени! Мне горит, Олег Дмитриевич! Мне сильно горит! Пару недель даю. Не больше. А меня не е***т как ты это сделаешь, дорогой. Твои проблемы…Не зли меня. По миру пущу, ты знаешь. Ахмед очень не любит ждать, а ты мне задолжал время, самое ценное в этом долбаном мире.

Выключил сотовый и вернулся в подвал, брезгливо скривился, переступая через ноги жертвы. Парень валялся на полу, со спущенными штанами, исторгая на пол содержимое желудка, вытирая рот тыльной стороной ладони. Ахмед присел на корточки и приподнял парня за волосы:

- Ты мне больше ничего не должен, Костя. Ты заплатил, моя ж ты хорошая девочка. Соска твоя конечно так себе, десяти кусков не стоила, но я насладился самим зрелищем. Меня так трудно развлечь, Костя. Мне скучно… а ты мне предоставил шлюху, красочное шоу и свой зад. Живи, Костяночка. Девку твою мы потом отпустим. Бешеному привет передавай. Скажи, плохо спрятал тебя и Светочку твою.

***

Нармузинов вышел на улицу, сплюнул в грязь под ногами и посмотрел на небо.

- Проклятая страна вечно то дождь, то град. Холодно бл***ь. Домой хочу.

- А что с этим? – Рустам кивнул в сторону заброшенной стройки, и закрыл зонт, когда Ахмед сел в джип.

- Он удавится. Делаю ставку, что завтра будет телепаться в петле.

Хлопнул дверцей и достал пакетик с коксом.

- Куда сейчас, Ахмед Айдинович? – спросил водитель.

- Встреча у меня в центре в «Солнечном бризе». Туда вези.

***

Нармузинов вошел в маленький зал ресторанчика и махнул своим рукой, чтобы оставались у входа, сам прошел к столику, за которым сидел высокий парень в солнцезащитных очках. Здоровый, накачанный, в спортивном костюме, он потягивал «боржоми» из стеклянной бутылки. Ахмеда заметил сразу, но даже не шелохнулся.

- Здоров Слава, - протянул руку для пожатия.

- И тебе не хворать, Ахмед, - парень руку пожал не сразу, а когда пожал Нармузинов слегка поморщился.

- Ну как оно твоё ничего, Славик? – сел напротив и щелкнул пальцами. Подошла официантка.

- Мне как всегда.

Девушка кивнула и удалилась, виляя пышными бедрами, Ахмед проводил ее похотливым взглядом.

- В вашей России только телки красивые, а так дыра дырой. Ну так, что, дорогой, получил?

- Дыра для того, кто ищет только дыры, - Нармузинов прищурился: «бОрзый сученок, не будь ты мне нужен, заставил бы язык сожрать», а парень продолжил, -  Получил. Не моё это. Отказ, Ахмед. Я завязал с этим дерьмом.

Нармузинов усмехнулся и потянул носом, провел кончиком языка по деснам.

- Почему, родной? Денег мало? Так я накину сверху. Цену скажи.

- Я таким не занимаюсь. У меня уже не тот профиль, Ахмед. Это слишком навороченные игры, я теперь играю в иные квесты. Так что не обессудь. Поищи кого-то другого.

- Я тебя выбрал, Слава. Долго выбирал самого лучшего и выбрал. Ставки высокие. Тебе такие и не снились.

Ахмед прищурился, а парень поправил очки и ухмыльнулся.

- Зато я не выбрал тебя.

- Что такое? Деньги? Личное? Тупо не нравлюсь?

- Я уже сказал – тупо не мой профиль. У меня все, Ахмед. Будь здоров.

Парень резко встал с кресла.

- Не торопись, дорогой, - Ахмеду принесли бокал с виски и блюдце с лимоном, а он таки хлопнул официантку по заднице, - Не торопись. Я слышал ты недавно кое-что потерял. Я могу помочь найти.

Парень резко посмотрел на Ахмеда.

- Найти?

- Ну да. Обычно пропавшие маленькие девочки проходят через меня. Сиротки…очень симпатичные шестнадцатилетние сиротки.

Парень медленно сел обратно.

- О чем ты, Ахмед?

- Не о чем, а ком. Твоя сестра. Пропала несколько дней назад, отец сдох в больничке после того как его хорошо отбуцал какой-то лихой залетный казачок. Он же твою сестренку и прихватил с собой, - Ахмед подался вперед, - у меня связи есть, Изгой, а мои связи – это её шанс выжить. Не обещаю вернуть тебе, а найти и позаботиться, чтоб не испортили, обещаю.

Ахмед замолчал, выдерживая паузу и глядя на парня, который снова застыл, как каменное изваяние.

- Когда первый бой? – спросил Изгой и снял очки.