1939

– Вам нужно еще немного отдохнуть, миссис Йевелл, – сказал доктор Мюррей, убирая стетоскоп. – Ваше сердце нуждается в покое. Сказывается возраст.

Аделайн быстро набросила на плечи лямки комбинации и стала одеваться. После недавнего приступа головокружения Джо настоял, чтобы они вызвали на ферму врача.

– Мне нужно волшебное лекарство, а не лекция. Вот что мне поможет, – улыбнулась она.

– Аделайн Йевелл, нравится вам или нет, но вы не весенний цыпленочек, и эти отекшие лодыжки говорят мне о том, что ваш насос работает недостаточно хорошо. Я пропишу вам лекарства. Фермерские жены все одинаковые. Вы с рассвета до полуночи на ногах, без всякого отдыха. Пускай вам больше помогает ваша внучка.

– Мириам надо учиться. Мы хотим, чтобы у нее было там все в порядке. Нечего ей тратить драгоценное время, сгребая навоз в коровнике… Она делает все, что от нее требуется. Я просто облегчу себе нагрузку на несколько дней.

– Несколько дней ничего не решат, Ади, и вы это знаете! Пожалуй, я поговорю сейчас внизу с Джо, – пригрозил доктор.

– Если вы это сделаете, то больше не получите от меня ни пенни. Назначьте мне лекарства, и я попытаюсь встать на ноги. Джо и без меня хватает проблем со всеми новыми правилами и нормами, которые свалились на фермеров. Не знаю, куда движется мир. По-моему, нас готовят к новой войне, чтобы наши сыновья опять стали пушечным мясом… Ничему нас не научила прошлая война.

Джон Мюррей, потерявший в Галлиполи единственного сына, только покачал головой.

– Мы должны остановить этого сумасшедшего, захватившего власть в Германии, – со вздохом сказал он. – Сам я уже слишком стар, но сделать это надо.

– Тогда скорее бы они взялись за дело после всей этой нерешительной ерунды. Да и о каком покое для меня может идти речь, когда на нас валятся все эти предписания?

– Если вы не отнесетесь всерьез к моим словам, я не гарантирую, что у вас, при всей вашей энергии, надолго хватит сил. – Доктор похлопал ее по запястью. – Найдите себе помощников и на некоторое время заберите Мириам из колледжа. Подумайте об этом.

– Как будет, так и будет. Мир обойдется и без меня. Миррен пусть закончит учебу.

Сколько уж прошло лет с тех пор, как дочка Элли перешагнула порог их дома в жалкой одежонке? Теперь она превратилась в рослую девицу, полную планов стать учительницей. За все эти годы она не доставляла им хлопот. Если не сидела, уткнувшись носом в книгу, то часто поднималась с Лорной и Хилдой Терсби к развалинам дома на «Краю Света», ходила в походы с девочками-скаутами или на танцы в общество Молодых фермеров с Джеком и его приятелями.

Она ловко управлялась с овцами и выкормила несколько ярочек и баранов для выставки. Теперь всю ее жизнь перевернет война. Поговаривают, что незамужних женщин будут посылать на работу, как во время Великой войны. Как несправедливо.

Ади надеялась обрести покой на старости лет, а не новую порцию тревог и тяжелой работы, но еще одна война… Больно было потерять Джорджа, но теперь ей придется переживать за Бена и его брата Берта, за Джека и девчонок. Почему все повторяется снова? Этот самый мистер Гитлер раздулся от собственной важности, что-то орет и визжит по радио. Надо сбить с него спесь.

Еще ходят слухи, что сельским жителям придется принимать на постой горожан, и они, с их большим домом и свободными комнатами, окажутся первыми в списке.

В последний раз она принимала постояльцев в ночь перед затмением, и это было ужасно. Их новая работница, Элси Пэджет, была большой труженицей, но работы все равно было невпроворот.

Ади не хотелось, чтобы Миррен вернулась домой прямо сейчас. На ее взгляд, девчонка слишком прилипла к Джеку Сойерби, и Ади не знала, как к этому отнестись. Он поступил на военную службу; парень неплохой, что уж там говорить. Ади призналась себе, что волнуется и за него тоже.

Им бы стоило принять предложение внука Бена – что он приедет к ним и поможет. Ей и без доктора ясно, что силы у нее на исходе; за день она так устает, что с трудом заползает вечером в свою кровать с балдахином, а ноги болят у нее всю ночь.

Возможно, эти пилюли и помогут на какое-то время. Она не хотела тревожить Джо. Он начнет суетиться вокруг нее, заставит лечь. Если приближается война, Ади сделает свой вклад, и плевать на последствия.

Через пару дней пришло письмо от Миррен, где она писала, что явится домой в конце семестра, надолго. «Бабушка, я буду нужна на ферме, когда наших работников призовут в армию. Учеба подождет».

Ади аж прослезилась от радости и облегчения. Все-таки Мириам хорошая девочка, совсем как ее мать в этом возрасте, их сбежавшая из дому дочь, у которой так и не появилось возможности им все объяснить.

Неисповедимы пути Господни! – вздохнула она. Вот и судьба дала им второй шанс.

Ройбен Йевелл насвистывал что-то себе под нос, заделывая дыру в каменной кладке. Отныне у него не было другой жизни. Он уехал из Лидса без сожалений, даже не оглянувшись назад. Ему нравилось это древнее занятие – строить каменные стенки, когда рука и глаз работают в единстве и знают, какой камень куда положить, находят самый подходящий или обтесывают камень зубилом. Все равно что складывать гигантский пазл.

С верхнего поля открывался роскошный вид на долину. Ее зеленый цвет никогда не утомлял взор. Трудно работать за такие деньги, которых едва хватало на еду, но он наконец-то оказался там, где давно мечтал жить.

При постройке стенок нельзя халтурить, ведь они должны стоять веками; его стенка крепла, росла ввысь и, сужаясь, принимала нужную форму; один на два, два на один по древней схеме; камни большие, широкие. Хорошую стенку видно сразу. Вот если бы и другие вещи в жизни можно было делать так же уверенно и безошибочно.

Дядя Том поручал ему самую разную работу, в том числе и уход за овцами. Он доверял ему больше, чем Джеку, потому что видел в нем йевелловские черты – умение понимать животных, фермерский инстинкт. Пусть он, Бен, горожанин, но когда он шел по полям, то делал это с рачительностью и зорким глазом. Том научил его, как заметить, если овца нездорова, как узнать, что у нее начинается окот, рассказал про признаки слабости у новорожденного ягненка, научил, как снять шкуру с мертвой овцы и как найти для осиротевшего ягненка другую мать.

Дедушка Джо всегда говорил, что непогода приходит чаще всего с запада, учил, как определить, что приближаются ливень или туман, что такое ложное солнце и чего ждать, если меняется ветер. В общем, Бен многому научился, и теперь, когда начиналась война, понял, что сделал правильный выбор, решив помогать своим родным.

Что будет с Крэгсайдом, если все мужчины уйдут на войну? Кто-то ведь должен кормить страну. Берт поступил в Королевские ВВС, Джек тоже призван в армию, а вот его работа тут, на пустошах. Миррен учится в колледже.

Он немного радовался, что Джека на ферме нет. Рядом с ним он всегда ощущал себя неуклюжим. К тому же Джек никогда не любил фермерский труд, не чувствовал животных и все делал кое-как, наспех. Миррен ему ближе, и вообще, они в чем-то похожи. Она все делает тщательно, не жалея времени. Она любит природу, знает латинские названия всех растений и птиц. А вот для него латынь – темный лес.

Много лет Бен приезжал в Крэгсайд по выходным и на каникулах. Теперь у него появилась возможность отблагодарить родных.

Еще он научился ловить в реке рыбу и знал, как обойти рыбный надзор. Как-то раз он взял с собой Джека. Они поймали в реке форель, но продать ее он побоялся. Тогда Джек загнал ее в пабе, а деньги прикарманил.

Джек купил себе мотоцикл и хотел научить гонять на нем и его, но Бен предпочитает ездить не так быстро. Между прочим, сейчас он стал хорошим наездником и часто ездит верхом.

– Старичок Бен, – дразнил его Джек, когда они разглядывали девушек на танцах в «Молодых фермерах»: гламурных девчонок с размалеванными лицами и длинными ногтями, любивших гонять с ним на мотоцикле.

Подружки Миррен по гимназии, Лорна, Хилда и Али, тоже не вызывали у него доверия. Они всегда хихикали и о чем-то шептались, и он старался держаться от них подальше.

Внешне они с Миррен были тут чужими, городскими, но на самом деле прирожденными фермерами по своей натуре. Его отец улыбнулся и посоветовал ему нести военную службу в долине. «По крайней мере мы будем спокойны, что один из вас уцелеет», – с сарказмом добавил он, намекая, что его сын охотно на это согласится. В ответ Бен чуть не отправился в армию вслед за Бертом, но притяжение земли оказалось сильнее. Хоть его предки и воевали в первых рядах в битве при Флоддене в 1513 году, но сам он предпочитал остаться на земле и кормить нацию.