Глава 19. Повседневная жизнь при дворе
Певцом викторианского Рождества по праву считается Чарлз Диккенс, но без Виктории и Альберта ему нечего было бы воспевать. Скучая по дому, Альберт привнес в придворную жизнь немецкие традиции, в их числе рождественскую елку.
Бытует мнение, что до Альберта англичане вообще ничего не знали о елках, но это не совсем так. В английской традиции перед Рождеством принято было украшать дома плющом, остролистом и омелой. Но выходцы из немецких земель давно уже принесли в Англию традицию наряжать елку: и королева Аделаида, и герцогиня Кентская ставили елку на каждое Рождество. Однако именно Виктория с Альбертом закрепили этот обычай в английской культуре. Всё, что они ни делали, исправно повторял средний класс – насколько средства позволяли. И если елка, украшенная гирляндами и восковыми игрушками, стоит во дворце, ей найдется место в лондонской гостиной. Так традиция пустила корни.
Впрочем, ни одна елка своим убранством не дотягивала до королевской. В Виндзор елки поставляли прямиком из густых лесов Кобурга, где мальчиком бродил Альберт. Елочные украшения тоже покупали в Германии: особенно хороши были восковые ангелы из Нюрнберга, чьи распахнутые крылья простирались над навершием елки.
Джорж Бинг, седьмой виконт Торрингтон, оказавшийся в числе придворных в 1860 году, не обрадовался, получив приглашение в Виндзор на Рождество. Наверняка там будет неописуемо скучно. Светский остроумец прибыл в замок, но был приятно удивлен царившей там атмосферой:
«Все три личные гостиные королевы были освещены рождественскими елками, свисавшими с потолка вместо люстр. Внушительных размеров деревья, так же как и те, что стояли на столах, были украшены конфетами и разноцветными свечами. У некоторых ветви были словно припорошены снегом. В трех комнатах были собраны подарки, которыми обменивались члены королевской семьи…
Августейшие особы отказались от церемоний и формальностей, став обычными людьми. Как на праздничном базаре, где есть место суматохе, лорды, адъютанты, сама королева и принцы смеялись и болтали, забывая кланяться, или преспокойно поворачивались спиной друг к другу. Маленькие принцессы, обычно не смевшие поднять глаза на камергеров, с детской непосредственностью хвастались своими подарками… Принц Артур, лучший из братьев, быстро натянул мундир, к которому, среди всего прочего, прилагалось маленькое ружье. Принц тут же прицелился, сделал вид, что в упор расстреливает папу, а потом взял на караул. Некоторые из подарков отличались изысканным вкусом и идеально подходили тем, кому предназначались… Сам я получил красивый набор запонок, пуговицы для обшлагов и для жилета – все из чистого золота, – а также записную книжку. Всех нас угостили нюрнбергскими имбирными пряниками».
На рождественский ужин детей не позвали – для них накрыли в детской. Повара сбивались с ног, чтобы попотчевать королеву ростбифом и гусятиной, а индеек наготовили целых 50 штук. По традиции генерал-губернатор Ирландии присылал монарху огромный пирог с начинкой из вальдшнепов. «Ужин был великолепен, и я даже не знаю, как отдать ему должное, – писал Торрингтон. – Я отведал говядины, кусочек головы вепря и пирог генерал-губернатора. К счастью, по спальням мы разошлись только в 3 ночи, закончив вечер игрой в бильярд»[131].
Событием года в семье Виктории был мамин день рождения. По всей стране тезоименитство ее величества сопровождалось торжествами, парадами и салютами, но для ее детей это был в первую очередь домашний праздник. Помимо официальных торжеств, королеву ожидали домашние концерты и спектакли. На один из дней рождения Вики и Алису нарядили по моде середины XVIII века: старшую сестру в камзол мальчика и парик, младшую – в платье с широкими фижмами. Девочки станцевали менуэт и заслужили мамины аплодисменты.
В письме дочери Вики от 26 мая 1858 года королева так описывала события дня:
«После обеда дети устроили представление.
1. Артур и Алиса спели дуэтом.
2. Луиза сыграла пьесу, соло, но сбивалась с такта.
3. Алиса и Ленхен превосходно спели дуэтом.
4. Алиса и Аффи сыграли на скрипке пьесу его сочинения. Получилось очень мило, и композитор ужасно горд собой.
5. Алиса прекрасно сыграла длинную и очень сложную сонату Бетховена. Артур прочитал стихотворение по-немецки, и Ленхен с Луизой хотят меня еще как-то поздравить, но еще не решили, как именно.
Единственным из детей, который ничего для меня не нарисовал, не сочинил и не сыграл, да и вообще никак не продемонстрировал мне любовь, был Берти. Ну, разве что заказал в подарок какой-то стол из Ирландии. Ах, Берти, Берти! Даже говорить о нем не хочется»[132].