49

Кэт приземлилась. Мы спешились. Четырнадцатому она велела заткнуться — или убираться прочь. Я ухватился за стремя — на случай, если меня неудержимо потянет вниз. Ощущение было такое, словно я провел в седле несколько дней.

— Ты спасла меня от этих чокнутых богов только для того, чтобы принести в жертву на болоте?

— Успокойтесь, мистер Гаррет. Четырнадцатый, да замолчи ты наконец! Иначе отправлю тебя к твоим сородичам.

Это подействовало. Херувим умолк.

— Я спокоен, — возразил я, предварительно бросив на Кэт испепеляющий взгляд. — Девушка, перед тобой ветеран танферских баталий, а не какой-нибудь пустозвон вроде нашего общего приятеля. Из-за чего мне волноваться? Из-за того, что мы оказались на Призрачном Кругу? Из-за того, что нас чуть не угробила вспышка? Подумаешь, эка невидаль! Тут даже мышь не испугается.

Впереди мелькнула некая тень, явно куда-то торопившаяся. Толком я ее не разглядел, но того, что увидел, было достаточно, чтобы решить — знакомиться ближе у меня нет ни малейшего желания.

— Наши планы изменились, мистер Гаррет. Поначалу мама просто хотела вытащить вас из города. Но произошло непредвиденное.

— Ты о чем? В последнее время столько всего случилось. — Я извлек из-под рубашки Попку-Дурака, потом оглядел себя, пытаясь определить, какой ущерб он мне нанес. Ничего, жить буду, но попугая определенно следует придушить; я бы так и поступил, если бы он пришел в себя настолько, что мог бы оценить мои действия. А так пришлось посадить птичку на плечо. Вцепиться когтями ему ума хватило. Четырнадцатый вознамерился было примоститься на другом моем плече, но я без всякого зазрения совести согнал надоедливого херувима.

— Я разумею нарушение дисциплины. Ссора между богами переросла в конфликт, который ослабил преграду между реальностью и потусторонним миром. А это что такое? — Девушка ткнула пальцем в попугая.

— Дурная шутка.

— Извините?

— Попугай. Аргх! Стаксель на брамсель! И так далее в том же духе.

— Я очень рада, что у вас сохранилось чувство юмора. — Тон, каким были произнесены эти слова, говорил об обратном.

— Зато другого ничего не осталось. Что будем делать? — Даже Торнаде не хватило бы мужества шляться по холмам Бохдан Жибак.

— В ткани мироздания возникли прорехи. Вы видели одну из них собственными глазами. Если преграда падет…

Моих познаний в мифологии вполне достало, чтобы мысленно закончить фразу девушки. Стужа, которую невозможно представить. Мрак, который невозможно вообразить. Конец света. И в то же время — начало, первое звено в цепи ужасных событий, террор безымянных чудищ из-за пределов времени (не важно, что на деле они возникли в человеческом сознании).

— Да ладно тебе! Две шайки придурочных божков затеяли между собой свару, а я теперь должен спасать мир? — Честно говоря, это не по мне. Слишком много хлопот и разъездов, а вознаграждение обычно мизерное. И выспаться никак не удается…

— Вовсе нет. Не смешите меня, мистер Гаррет. Вы чересчур о себе возомнили. Если вы будете открывать рот, лишь когда вас о чем-то спросят, и перестанете умничать, то, возможно, доживете до того момента, когда мир будет спасен.

Как говорится, поставила на место.

— А что, собственно, происходит?

Мы находились в распадке между холмами. Под ногами хрустела галька. Погода была под стать настроению. Четырнадцатый кружил впереди, стараясь держаться поближе к земле. По всей видимости, ему тут нравилось еще меньше, чем мне. Над головами, в безоблачном небе, сверкали мириады звезд. Луна поднялась чуть повыше.

Далекие отблески задрожали и потускнели. Донеслось сердитое ворчание.

— Кэт, я туда не пойду. Вернувшись из Кантарда, я пообещал себе, что больше из Танфера ни ногой. И не нарушал своего обещания. — Скажем так, почти не нарушал. Но в такую даль, безусловно, не забирался.

Черт! Ну и каша заварилась. Нет, хочу домой.

— У богов есть своя тайна, мистер Гаррет. — Кэт сложила руки на груди, чем незамедлительно воспользовался херувим. Девушка обняла его, погладила по головке, словно то был обыкновенный младенец. Он, похоже, остался доволен.

— Всего одна? Сколько бумаги зря потрачено! Ведь вышло множество книг, где раскрывались миллионы божественных тайн…

— Вы снова за свое? Хотя бы дослушайте.

Кажется, я догадался: болтая без умолку, я худо-бедно овладевал собой. А сейчас самообладание было жизненно необходимо.

— Валяй, детка.

Херувим сунул в рот очередную самокрутку, которую извлек из-под своей пеленки. Щелкнул пальцами, прикурил от возникшего в воздухе огонька.

— Не теперь и не здесь, мистер Гаррет, — ответила Кэт, вдохнув дым. — Но знайте, все боги до единого, к какому бы пантеону они ни принадлежали, пришли в наш мир из одного и того же места. Вы видели его некоторое время назад. Боги бежали оттуда, поскольку не могли вынести тамошних условий. А здесь они быстро слабеют и погибают, если в них не верят. Правда, они могут выжить, черпая силы в потустороннем мире, но для этого нужно открывать врата между мирами. А поскольку погибший бог возвращается к себе, так сказать, на родину, ничуть не удивительно, что они всячески стараются задержаться тут.

— Выходит, все боги — родственники?

— Нет. Разве можно сказать, что все жители Танфера состоят в родстве друг с другом? Боги принадлежат к различным расам. Объединяет их только общая цель. Поиски лучшей жизни. Если они ее найдут, то возвращаться уже не пожелают.

— Иными словами, боги — беженцы? — Вот это да! Представляю, какая поднимется шумиха в Квартале Грез. Пожалуй, распространяться на эту тему особенно не стоит — неровен час, прибьют. Чтобы не совал нос в чужие дела.

— Кэт, ты прелесть, я бы с радостью с тобой погулял, но тебе не кажется, что местечко не слишком подходит для первого свидания? У меня такое подозрение, что в другом месте нам было бы гораздо приятнее и веселее. — Где угодно, только не здесь.

Девушка схватила меня за руку. Ну и силища, однако!

— У вас есть подручное средство.

— Чего?

— Вы можете сделаться невидимым.

— Да. Но годороты немедленно узнают, где я.

— По-вашему, они рискнут напасть на вас здесь?

— Почему бы нет, черт возьми? Это настоящие психи. Впрочем, тебе виднее.

— Будет лучше, если нас никто не заметит.

— Верно, крошка. Пора сматываться. — Я направился к лошадям, которые вдруг показались мне едва ли не милейшими на свете созданиями.

Кэт и не подумала отпустить мою руку. Пришлось остановиться.

Мы достигли края освещенного пространства, сумев не привлечь к себе внимания. По склонам холмов скользили тени, взгляд различал размытые очертания фигур. Одно слово, Призрачный Круг. Знакомых фигур я не увидел. Человекоподобных, кстати, среди них почти не было.

Непрерывно появлялись новые — прилетали, приползали, припрыгивали на двух сотнях ног…

— Рано или поздно на нас кто-нибудь наткнется, — пробормотал я, делая очередную попытку убраться восвояси.

Попытка вновь закончилась провалом. Как я уже говорил, хватка у Кэт была о-го-го.

Я снял с талии веревку Магодор, вытянул в длину, завязал узел так, что получился мешок, в котором хватало места для двоих. Мы забрались внутрь.

— Тут тесно, так что не обессудь, — предупредил я.

Кэт лукаво усмехнулась. Я истолковал ее усмешку так: она бы не прочь, но сейчас у нее нет времени. Да, мамаша вполне могла бы поучиться дисциплине у дочки.

Походило на то, что невидимый мешок способен раздаваться в длину и в высоту чуть ли не до бесконечности; все зависит от того, где завязан узел. Взявшись за руки и шагая в ногу, мы тронулись в путь. Кэт настояла на том, чтобы выйти на середину освещенного пространства. Добравшись до цели, мы получили возможность видеть все, что творилось вокруг, оставаясь незамеченными.

Знакомые фигуры пока не появлялись.

Вдруг наступила тишина, от которой у меня по коже поползли мурашки. Если бы на холмах собрались не боги, а люди, они подняли бы такой гвалт, словно на Бохдан Жибак налетел тропический ураган. Я медленно повернулся. Мне было не по себе, однако я вполне владел собой. В отличие от Четырнадцатого, который путался у нас под ногами, норовя зарыться в гальку; похоже, он не верил, что мы и впрямь невидимы.

— Должно быть, с карапузами вроде него не особенно церемонятся? — прошептал я.

— Жестокость в природе богов, — отозвалась Кэт.

Я продолжал осматриваться. Лишь немногие из собравшихся на холмах божеств имели ту форму, которой наделены их идолы в Квартале Грез. Может быть, вдали от своих приверженцев они получают возможность расслабиться? Брр! Трудно представить, что на каком-нибудь из здешних склонов мирно восседают бок о бок уроды вроде Ринго и красотки вроде Звездочки.

Уроды мне, естественно, не нужны, а вот насчет всего остального…

— Ты кого-нибудь знаешь? — Некоторые боги принимали на миг более-менее пристойные очертания. Очевидно, их время от времени достигали мысли верующих.

— Нет. Мама старалась меня к ним не подпускать. Если бы Имар узнал…

Ну разумеется. По традиции, идущей с незапамятных времен, тому, у кого папаша бог, а матушка — смертная, всю жизнь приходится несладко. У всех без исключения героев древности была толика божественной крови. Но к богиням традиция, по-видимому, несколько терпимее, чем к богам.

Иными словами, обитатели небес по-прежнему придерживались двойных мерок. Черт побери, на душе становится теплее, когда узнаешь, что там, наверху, такой же бардак, как на земле. Да, в общем и целом боги ничем не лучше людей.

Тени продолжали сгущаться, точно слетались на падаль мухи. Начали подходить исполины, глаза которых сверкали, будто городские огни, а волосы искрились молниями. Я подтолкнул Кэт: мол, растолкуй, что тут творится. Мне почему-то казалось, что раньше подобных встреч не проводили.

— Придя сюда, боги оставили прорехи в ткани мироздания. Когда хотят выпендриться или когда им нужно сотворить чудо, они используют могущество, которое добывают через эти прорехи. Возникает проход. А в потустороннем мире обитают жуткие твари, которым тоже хочется проникнуть в нашу реальность. Битва шайиров с годоротами открыла множество проходов. Некоторые из чудовищ обнаружили проходы до того, как те успели закрыться. И попытались прорваться. Вот что означали вспышки, которые мы видели. Глупые боги сражались так долго, что ткань мироздания ослабела, и преграда в любой момент может рухнуть под натиском чудовищ. На встрече будет решаться, как отразить эту угрозу. А также как поступить с шайирами и годоротами. Боги глупы, но не настолько. Они прекрасно помнят тех монстров, от которых сбежали десять тысяч лет назад. Страх перед чудовищами служил до сих пор основной сдерживающей силой.

— Откуда ты все это узнала? — Я был уверен: те сведения, какими поделилась со мной, Кэт получила буквально только что.

— Я слышу, о чем они говорят. — Девушка притронулась к своему виску. — Вот здесь.

Выходит, она слышит мысленную речь? Я вдруг сообразил, что уже давным-давно в ушах у меня раздается монотонный гул; должно быть, я тоже слышал переговоры богов, только слов разобрать не мог. Гул изрядно раздражал; судя по всему, скоро разболится голова.

И тут я заметил знакомую сущность.