Глава 10

Он миновал границу Вермонта и остановился, чтобы перекусить, в местечке, знакомом ему еще с той поездки в Грин-Холлоу, которую он совершил четырнадцать лет назад. В старой чистой гостинице колониального стиля пахло дымком и лимонной политурой для мебели, а залитый зимним солнечным светом ресторан прорезали причудливые тени деревьев. За столиками сидело всего несколько человек — пожилая пара и трое молодых людей, которые говорили о недвижимости, и по обрывкам их беседы Майкл решил, что это бизнесмены из соседнего городка. Ни сегодня, ни в обозримом будущем Майкла не ждали деловые обеды, поэтому он заказал мартини и стал медленно потягивать его в ожидании блюд, чувствуя себя школьником, который по случаю отличной погоды решил прогулять уроки.

Корнуолл воспринял новость лучше, чем ожидал Майкл. Когда Сторз сказал старику, что собирается покинуть Нью-Йорк, Корнуолл огорчился, но отнесся к его решению с пониманием.

— Все от чего-то бегут, — заметил он. — Выдерживают немногие. Счастья тебе. Сколько ты у нас проработал?

— Двенадцать лет.

— Я тут тридцать, — сказал Корнуолл, — и пока никуда не бегу. Правильно делают в университетах. Каждые семь лет человеку предоставляется отпуск на год. Зарядить батареи. Вот что я тебе скажу — считай это годичным отпуском. Без сохранения содержания. — Он чуть заметно улыбнулся. — Но когда он кончится, ты сможешь вернуться, и мы ни о чем тебя не спросим. Твое место останется за тобой.

— Я не уверен, что вернусь.

— Позвони мне через двенадцать месяцев, — сказал Корнуолл, взял из бара бутылку и налил обоим виски. Впервые Майкл пил со стариком в конторе.

— За тебя! — Корнуолл поднял бокал. — Не ввязывайся больше в драки.

В кабинете Корнуолла было так же тепло и душно, как у Майкла. Распахнуть окна не мог даже хозяин. Попрощавшись, Майкл с облегчением вышел на улицу и вдохнул почти по-зимнему холодный воздух.

Любуясь в одиночестве голыми деревьями, черневшими на фоне тонкого снежного покрова, Майкл ел тушеную солонину с овощами — гостиница славилась этим блюдом — и удивлялся Корнуоллу, сумевшему остаться живым и человечным после тридцати лет, в течение которых он пять раз в неделю поднимался на свой тридцать шестой этаж.

В сумерках под ровное урчание «порше» Майкл въехал в окрестности Грин-Холлоу. Из приемника, настроенного на волну какой-то станции в Новой Англии, лилась мелодия «Полета валькирий» в исполнении симфонического оркестра. Он улыбнулся и придавил педаль газа. Старый добрый Вагнер, подумал Майкл, задолго до автомобильной эры сочинил музыку, будто специально предназначенную для дороги.

Когда Майкл увидел в зеркале «мигалку» полицейской машины, стрелка спидометра стояла возле цифры «восемьдесят пять». Он знал, что «порше» легко уйдет от погони, но тогда Майклу пришлось бы проскочить Грин-Холлоу, поэтому он, как подобает всякому уважающему законы гражданину, сбавил скорость. Полицейская машина обогнала его, завывая сиреной, и он покорно остановился на краю дороги.

Полицейские не спеша вылезли из машины и взяли «порше» в клещи. Слева шел совсем молодой парень с густыми рыжими усами, отпущенными, видимо, для солидности. Его заметно портило косоглазие, он смотрел в точку, расположенную где-то над головой Майкла. Сторз непроизвольно улыбнулся и пригляделся к нему внимательнее. Он узнал полицейского, несмотря на усы. Четырнадцать лет назад, когда Майкл проводил зиму в Грин-Холлоу, он поймал рыжего десятилетнего мальчишку, который бросал ледышки в его машину, и отшлепал озорника. Майкл усмехнулся. Он даже вспомнил, что звали парнишку Норман Брюстер. Отец его держал бензоколонку в городе.

— Вы куда так несетесь? — спросил Норман Брюстер голосом, полным значительности.

— Спасаюсь бегством, — вежливо ответил Майкл, подумав: «Это моя плата за въезд в город».

Он увидел, что рука Нормана Брюстера потянулась к кобуре. Полицейский многозначительно взглянул на товарища, человека средних лет, который стоял со скучающим выражением лица справа от «порше».

— От кого спасаетесь? — спросил Норман Брюстер.

— От скуки, — ответил Майкл, предвкушая тот момент, когда напомнит Брюстеру, как отшлепал его.

— Попрошу без шуток, — воинственно сказал полицейский.

— Правда, я бегу из Нью-Йорка. Нью-Йорк, индекс 212, город развлечений, Большое Яблоко. Нашу шайку там все знают.

Второй полицейский приоткрыл дверцу, чтобы его было слышно, и сказал:

— Вам известно, что вы ехали со скоростью восемьдесят пять миль в час?

— Честное слово, не заметил. Наверное, не посмотрел на спидометр. Меня Вагнер завел.

— Какой еще Вагнер? — Норман Брюстер с опаской заглянул в машину. — Где он?

Майкл указал на радио:

— Музыка. Рихард Вагнер. Горячит кровь.

— Выключите эту чертову балаболку.

Майкл повернул ручку приемника.

— Ваши права.

Майкл вытащил водительское удостоверение, протянул его Норману и подумал, что старший полицейский не вмешивается в разговор, чтобы поглядеть, как Брюстер справится один. Брюстер стал разглядывать права в свете карманного фонарика.

— Отметок нет, — разочарованно протянул он. — Повезло. Это ваше первое нарушение?

— Инспектор, я не хотел нарушать правила, — мягко сказал Майкл. — Дорога пустая, вот и поддался соблазну. У меня сегодня особый день. У вас бывают особые дни?

— Вы пили, мистер? — спросил Брюстер, направив луч Майклу в лицо.

— Еще как!

— А, — торжествующе сказал Брюстер, довольный, что дело приняло серьезный оборот. — Управление автомобилем в состоянии опьянения.

— Если честно, — сказал Майкл, — четыре часа назад я выпил перед обедом бокал мартини, а потом еще две чашечки кофе. Между прочим, с кем имею честь?

— Инспектор Брюстер. У нас нет времени препираться с вами целый вечер.

— Норман, — зевая, сказал старший полицейский, — он не похож на государственного преступника.

— Фред, — обиженно отозвался Брюстер, — вы же сказали, чтобы я сам разобрался.

— Ладно, ладно, — сказал Фред.

— Дайте техпаспорт, — приказал Брюстер.

Майкл порылся в перчатнице, но не нашел документа.

— Извините, — сказал он, — видно, я оставил его в Нью-Йорке.

— Куда вы ехали? — угрожающе спросил Брюстер, точно подозревая Сторза в намерении пересечь канадскую границу.

— В Грин-Холлоу. Я слышал, это чудесное место с чистым воздухом и честной полицией.

— Мне не нравится ваш тон, — с важным видом сказал Брюстер. — В Грин-Холлоу вас кто-нибудь знает?

Майкл чуть не поддался соблазну сказать, что его знает Норман Брюстер, но решил еще немного продлить комедию.

— Да вроде никто.

— Вы готовы дать кровь на анализ? — сказал Брюстер голосом, который ему, видно, ставили в полицейской школе.

— При виде крови я падаю в обморок, — ответил Майкл.

Второй полицейский вздохнул.

— Норман, через десять минут нам сдавать дежурство, — напомнил он.

— Вы же сказали, я сам должен все выяснить, я это и делаю, — произнес Брюстер и добавил: — По инструкции.

— По инструкции чертовски долго, — сказал Фред, — ну ладно, продолжай.

Брюстер вытащил резиновый шарик.

— Вы согласны подвергнуться алкогольно-респираторному анализу? — еле сдерживая себя, сказал он и метнул свирепый взгляд в сторону товарища.

— Право не дышать гарантировано конституцией, — с ехидством произнес Майкл.

— Выйдите из машины, — заорал Брюстер.

— Норман, Норман, — мягко сказал старший полицейский.

Майкл вылез из автомобиля.

— Пройдитесь по прямой, — рявкнул Брюстер.

Майкл сделал несколько маленьких шажков.

Разочарованный Брюстер закусил губу.

— Хорошо. Теперь прочитайте на память алфавит в обратном порядке.

— Не выношу салонных игр. В том колледже, где я учился, ни один профессор философии не был в состоянии это сделать. А вы сами смогли бы?

— Это к делу не относится, — раздраженно сказал Брюстер. — Меня ваши профессора не интересуют.

— Давайте послушаем вас, — вежливо, но настойчиво предложил Майкл. — Если сумеете, ставлю каждому по бокалу.

— Он какой-то чокнутый, — сказал старший полицейский. — Выпиши ему штраф, и поехали.

— Вы слышали, что он сказал? — громко спросил Брюстер. — Обещал нас угостить, если мы его отпустим. Может, он еще деньги начнет совать? А потом жди «телегу». Ну и плевать, что поздно. По-моему, если он не пьян, значит, накурился травки или еще чего-нибудь, это я выясню.

Он повернулся к Майклу, который лениво облокотился па крышу «порше».

— Вы, мистер, кажется, любите рисковать?

— Забавно, — улыбнулся Майкл, — вы повторяете слова моей жены. Бывшей. Почти бывшей.

— Я вам докажу, что нельзя безнаказанно дурачить инспекторов. Слыхали когда-нибудь о жестокой полиции?

Майкл с удовлетворением отметил, что Брюстер понизил тон до сарказма.

— Только не на горнолыжном курорте, — заметил Майкл. — Здесь я самый дорогой и желанный гость — турист.

— Фред, — сказал Брюстер, — я отвезу его в участок и хорошенько погляжу, что он везет в своей шикарной машине.

— Дерьмо, — выдвинул предположение Фред, отставший от Нормана на целый век.

— Руки, — приказал Брюстер и вполне профессионально защелкнул наручники. — Вы арестованы, мистер.

— Это интересно, — произнес Майкл.

— Я посажу его к себе, — сказал Брюстер, — а вы поезжайте в этом игрушечном автомобильчике.

— Пожалуйста, не перепутайте скорости, — бросил через плечо Майкл, когда Брюстер подтолкнул его к полицейской машине. — Вам доводилось управлять машиной без автоматической коробки передач?

Чистейшее мальчишество, радостно подумал Майкл, вспоминая школьные проделки, и полез в заднюю часть полицейского автомобиля, отгороженную решеткой от сиденья водителя. Брюстер, задыхаясь от праведного гнева, сел за руль, завел мотор, тронулся; Фред последовал за ним в «порше». Они проехали щит с надписью «Добро пожаловать в Грин-Холлоу, штат Вермонт», и Майкл сказал:

— Триумфальное возвращение.

Брюстер, чертыхнувшись себе под нос, просигналил — по середине дороги ехала девчонка на велосипеде. Майкл усмехнулся и весело помахал ей скованными руками.

Оказалось, что полицейское отделение переведено в новое здание. Когда Майкл жил в Грин-Холлоу, оно находилось в другом месте. Небольшой симпатичный домик в колониальном стиле соседствовал с городским банком. В нем не было угрюмой мрачности, типичной для любого нью-йоркского полицейского участка, служившего архитектурным воплощением всего разнообразия совершаемых преступлений, а также суровости и изощренности наказаний.

За высокой стойкой сидел пожилой полисмен в двухфокусных очках. Брюстер снял с Майкла наручники и сказал дежурному:

— Составьте протокол, Генри. Нарушение скоростного режима. Мы остановили его при восьмидесяти пяти.

— Нехорошо, нехорошо, — проговорил Генри.

— Ничего тут смешного нет, — обиженно отозвался Брюстер. — Еще не все. Неуважение к полиции — как вам это нравится? Похоже, он управлял автомобилем в нетрезвом состоянии.

— Ну и злодей, — сказал Генри. Казалось, он сам весь день не просыхал. Он сразу понравился Майклу, и Сторз улыбнулся ему. Генри подмигнул в ответ. Видно, служебное рвение молодого Брюстера было предметом насмешек в отделении.

— Отметьте, — с важностью сказал Брюстер, — что при задержании он предлагал взятку.

Фред, молчаливо подпиравший стенку, громко вздохнул.

— Один бокал? — удивился Майкл. — Дешево, ребята, себя цените.

— Придержите язык за зубами, мистер, — громко потребовал Брюстер и тронул Майкла за плечо. — Пройдите сюда.

Он отвел Сторза в соседнюю комнату с рядом запирающихся шкафчиков. К ней примыкала камера. Вполне комфортабельная «одиночка» сверкала чистотой.

Входная дверь распахнулась, и в отделение ввалился плотный мужчина с обветренным лицом, одетый в грубую куртку лесоруба.

— Привет, Генри, — обратился он к дежурному, — ничего не слышно о моем грузовике?

— К сожалению, мистер Элсуорт, пока нет, — уважительно ответил Генри. — Мы оповестили об угоне весь штат.

— Видно, с ним можно попрощаться, — сказал Элсуорт. — Черт возьми, впервые за пятьдесят лет у меня что-то крадут. Генри, в нашем городе завелись преступники.

Майкл сидел за столом возле Фреда и Брюстера, которые усердно заполняли формы. Он узнал голос Элсуорта, но промолчал, ожидая, когда тот сам посмотрит на него.

Элсуорт с любопытством заглянул в открытую дверь из комнаты. Он мог видеть только затылок Майкла.

— Какой-то тип из Нью-Йорка, — пояснил Генри. — Брюстер шьет ему дело. Думаю, когда Норман остынет, все сведется к превышению скорости.

Майкл повернул голову. На лице Элсуорта появилось удивление, потом он расхохотался.

— Здорово, преступник, — сказал он.

Майкл поднялся:

— Привет, Хэб.

Мужчины пожали друг другу руки, Элсуорт хлопнул Майкла по плечу.

Полицейские растерялись.

— Послушайте, мистер Элсуорт, — сказал Фред, вставая, — вы знакомы?

— Сколько лет, Майкл? — спросил Элсуорт.

— Четырнадцать.

— Немалый срок, правда? — обратился Элсуорт к полицейским. — Однажды он спас мне жизнь.

— Не преувеличивай, Хэб, — сказал Майкл.

— Да, спас жизнь, — решительно повторил Элсуорт.

— Мне помнится, вы говорили, что в Грин-Холлоу вас никто не знает, — проворчал Брюстер.

— Не люблю хвастаться своими связями, — сказал Майкл.

— Господи, Майк, — улыбнулся Элсуорт, — ты все такой же.

— Видно, нет, — возразил Майкл, — раньше я не попадался.

— Ребята, — сказал Элсуорт, — неужели вы не отпустите моего старого друга?

— Он ехал со скоростью восемьдесят пять миль в час, мистер Элсуорт, — жалобно произнес Брюстер.

— Послушай, Норман, — устало сказал Фред, — ты же не какой-нибудь занудливый старик.

— Мистер Элсуорт, — неохотно выдавил из себя Брюстер, — если вы поручитесь за него…

— В юности он отличался ужасным характером, — заметил Элсуорт, — но теперь, наверно, он исправился. Майкл, обещаешь вести себя хорошо?

— Обещаю, — сказал Майкл полицейским, — извините, что доставил вам столько хлопот.

— Ладно, — буркнул Брюстер. — Только быстро зарегистрируйте машину.

— Обязательно, — сказал Майкл, — а теперь не согласитесь ли вы трое выпить в честь моего приезда?

Двое полицейских вопросительно посмотрели друг на друга.

— Что ж, — произнес Фред, — через пару минут мы свободны. Почему бы и не выпить? Бар за углом. Надо только дописать отчет о дежурстве.

— О’кей, — согласился Брюстер.

Он все же не удержался и напоследок метнул в Майкла строгий взгляд.

— Повезло вам — если бы не мистер Элсуорт…

— Сегодня, господа, мне везет, — согласился Майкл.

— Возьмите ключи от вашей машины, мистер Сторз. — Фред передал ему связку.

— Спасибо. — Майкл вышел за Элсуортом, приветливо махнув рукой дежурному.

Брюстер мрачно посмотрел им вслед.

— Думаете, он правда спас жизнь мистеру Элсуорту? — спросил он.

— Хэб Элсуорт шутит не часто, — ответил Фред.

— Знаете, — задумчиво произнес Брюстер, — мне кажется, я когда-то видел этого Сторза.

— Вот и выяснишь в баре. — Фред покосился на отчет, лежащий на столе.

Выйдя на улицу, Майкл сказал:

— Обожди секунду, Хэб. Замкну машину. У меня там партия героина.

Он запер двери и багажник. Элсуорт с восхищением разглядывал «порше».

— Ты, я вижу, пошел в гору, — заметил он.

— Ничего машинка, — с улыбкой согласился Майкл. «Порше» обошелся ему в двадцать пять тысяч долларов. — Ездить можно, — скромно добавил он.

Они свернули за угол.

— Ты-то как? — спросил Майкл. — Все в порядке? Судя по их отношению, ты теперь тут большая шишка.

— Не жалуюсь. У нас строительный бум. Люди из Нью-Йорка, Новой Англии, даже Канады хотят иметь дома в Грин-Холлоу. Их привлекают горы, снег, относительная близость больших городов.

Они помолчали.

— Я часто думал, не случилось ли что с тобой, — сказал Элсуорт.

— Кое-что случилось.

— Ты женат?

— Вроде бы. Но живем мы раздельно.

Элсуорт хмыкнул, словно хотел выразить этим свое отношение к современным бракам.

— На лыжах катаешься?

— Немного.

— Все такой же лихач?

— Стараюсь не рисковать.

— А что не приезжал раньше?

— Не знаю, — ответил Майкл, — катался на западе, в Европе. Возможно, чувствовал, что прошлого не вернуть, и боялся разрушить приятные воспоминания. Кое-кого тут не хотелось видеть.

— Миссис Харрис по-прежнему в Грин-Холлоу, — сказал Элсуорт. — Только она уже не миссис Харрис.

— А, — удивился Майкл, — так ты о ней знал.

— Город наш маленький, Майкл, — сказал Элсуорт. — Слухи распространяются быстро. Несколько лет назад она купила домик. До сих пор питает слабость к молодежи.

— Значит, я вне игры.

— Держать пари не рискну.

— Как она выглядит?

— Очень недурно для ее возраста. Лыжи помогают сохранить форму.

— У нее есть кто-нибудь постоянный?

— В городе — нет. Как она живет, когда сезон кончается, мне неизвестно. — Элсуорт насмешливо посмотрел на Майкла. — Телефон нужен?

— Спасибо, нет. Я выступаю в турнирах для ветеранов.

Элсуорт улыбнулся.

— Ну и навел же ты тогда шороху в этом городе, — сказал он.

— Мне был двадцать один год. Через шесть месяцев меня ждала взрослая жизнь, ответственность, служба, карьера…

— Ты ее сделал?

— Кажется, да.

— Надолго к нам?

Майкл пожал плечами:

— Не знаю. Может, навсегда.

Пораженный, Элсуорт остановился:

— А как же работа?

— У меня нет работы.

— Уволили?

— Сам ушел. Иначе я прыгнул бы из окна.

Элсуорт зашагал дальше:

— Что ж, у Грин-Холлоу есть одно преимущество. Окна тут низкие, в худшем случае растянешь сустав. Деньги есть?

— На первое время хватит, — сказал Майкл. — Я собираюсь наняться инструктором.

— На этом не разбогатеешь. Сколько ты получал тогда?

— В среднем долларов шестьдесят в неделю.

— Сейчас больше не заработаешь, — сказал Элсуорт, — с учетом инфляции. Ты понимаешь, на что идешь?

— Вполне, — ответил Майкл, и они вошли в бар.

Сейчас он еще не мог выразить свои мысли и чувства точнее.

Они заказали виски, подняли бокалы.

— Хэб, — сказал Майкл, — я рад видеть тебя.

Когда-то в течение нескольких недель он снимал комнату у Элсуортов, и даже после того, как он съехал, миссис Элсуорт по-матерински заботилась о нем, выхаживала его, когда он в конце сезона слег с воспалением легких, из-за которого ему пришлось задержаться в городке на три недели после того, как отключили подъемники. Миссис Элсуорт всегда старалась повкуснее накормить его, их семнадцатилетняя дочь Норма молчаливо восхищалась Майклом, и он с удовольствием катался с Хэбом — несмотря на свою грузность, подрядчик был искусным и смелым горнолыжником. Впервые в жизни Майкл почувствовал себя членом настоящей семьи.

— А теперь, — попросил Майкл, — расскажи о себе. Успеха ты добился, а как семья?

— Жена здорова. Норма родила мне внуков. Двух мальчиков.

— Маленькая Норма? — Майкл покачал головой. — За кого она вышла?

— За того самого парня, с которым она встречалась, когда на горизонте появился ты.

Элсуорт внимательно взглянул на Майкла, желая увидеть его реакцию.

— Старина Дэвид. Щербатый. Любимец города, — вспомнил Майкл.

— Да, за Дейва Калли. Он тебя переждал. Сейчас он хозяин горнолыжной школы. Хороший муж и отец.

— Норме этого достаточно?

— Спроси ее сам. Сегодня она у нас обедает. Ты тоже приглашен.

— Благодарю.

— Дейв прийти не сможет, — сказал Элсуорт, — у него какое-то собрание.

Майкла одолели сомнения.

— Ты уверен, что Норма захочет меня видеть?

Однажды Норма устроила ему совершенно дикую сцену, она плакала, говорила, что обожает Майкла, что больше никого не сможет полюбить. После этого он держался с Нормой мягко, дружески и взял за правило не оставаться с ней наедине.

— Я не успел ее спросить, — сказал Элсуорт.

— Послушай, Хэб, — серьезно произнес Майкл. — Ты, наверное, как и все остальные, считал, что я крутил роман с твоей дочерью. Но на самом деле ничего у нас не было. Она мне нравилась, я рос единственным ребенком в семье, Норма заменяла мне брата или сестру, я болел за нее во время соревнований…

Элсуорт кивнул.

— Да, верно, она пережила обычное детское увлечение… — продолжил Майкл.

— Она была уже не ребенок, — сказал Элсуорт. — Ей исполнилось семнадцать, тебе — двадцать один. Когда ты уехал, я упрекал тебя в душе. Но теперь все в прошлом.

— Меня ждали другие свидания. К тому же я встречался с замужней женщиной…

— С миссис Харрис, — тихо сказал Элсуорт.

— Мы думали, это осталось в тайне. Норма была единственной девушкой, с которой меня видели больше двух раз, поэтому неудивительно, что… Хэб, ты мне веришь?

— Я знаю только одно — когда ты покинул нас, даже не попрощавшись, она сильно страдала. — Опечаленный отец, чья несчастная дочь столкнулась со взрослым мужчиной, который вольно или невольно причинил ей боль, с горечью винил во всем Майкла. — Ее рана зажила не скоро, Майкл.

— Я не выношу прощаний. Мне очень жаль. Хэб, хочешь, я сегодня же уеду из города?

Элсуорт в задумчивости поиграл бокалом.

— Приходи к нам обедать, — сказал он наконец.

— Теперь я чувствую себя подлецом.

— Ты не подлец, — убежденно сказал Элсуорт, — Люди всегда влюбляются не в тех, в кого следует. Вот и все.

В бар вошли Брюстер и Фред, Майкл заказал для всех виски.

— Слушайте, мистер Сторз, — сказал Брюстер, снимая с усов пену от пива, которое он взял для себя, — по-моему, я вас уже встречал.

Майкл улыбнулся:

— Верно, инспектор. Четырнадцать лет назад я задал вам основательную трепку.

— О, — засмеялся Брюстер, — так это были вы. Я целую неделю не мог сидеть. Ну конечно, я все помню. У вас тяжелая рука. — Он покачал головой. — Подумать только, я упустил шанс посадить вас за решетку. — Он усмехнулся. — Представляю, как посмеется мой отец. Мать не разрешала ему и пальцем меня тронуть. Он тогда сказал, что одна ваша порка полезнее десяти лет школы. Он даже хотел послать вам бутылку в подарок, но не знал, как вас зовут.

Норман протянул руку, Майкл пожал ее.

— Добро пожаловать в Грин-Холлоу, мистер Сторз.

Они взяли еще по порции, и Фред попросил Элсуорта рассказать о том, как Майкл спас ему жизнь.

— Мы часто катались вместе, — начал Элсуорт, — в те дни, когда Майклу давали выходной в лыжной школе. Однажды метель застигла нас в горах. Уже смеркалось — одно надо признать, когда ты с Майклом, вечно что-нибудь случается, — я упал и сломал ногу, позднее обнаружили, что большая берцовая кость треснула в двух местах. Вокруг — ни души, если бы Майкл оставил меня одного и поехал за спасателями, я наверняка бы замерз. Я не мог пошевелить ногой, а температура была минус двадцать. Этот хилый студентик взвалил меня на плечи, как свинью, — а во мне двести фунтов — и снес с горы.

— Неужели? — недоверчиво спросил Брюстер.

— Хэб забыл добавить, — сказал Майкл, — что мной руководил инстинкт самосохранения. Я совершенно потерял ориентацию. Снег застилал глаза. А Хэб катается тут с трех лет и знает горы как свои пять пальцев, к тому же он родился с компасом в голове. Вот я и прихватил его с собой, чтобы не заблудиться. Я чуть не убил его за то, что он сломал ногу в такую неподходящую погоду.

— Как бы там ни было, — сказал Элсуорт, — Майкл Сторз навеки родной сын в моем доме.

Они выпили еще по бокалу в память о том случае.

— Ну, джентльмены, — обратился Майкл к полицейским, — где ваш резиновый шарик?

— Знаете, мистер Сторз, — благодушно сказал Брюстер, чтобы закрепить дружбу, — думаю, что вы и сейчас могли бы меня отшлепать.

— Не бросайся больше ледышками, Норман, — сказал Майкл, — и тебе нечего бояться.

Трудно представить лучший конец длинного путешествия из Нью-Йорка, подумал Майкл, садясь в «порше». Следуя за машиной Элсуорта, он поехал в новую, лучшую в городе, гостиницу, где решил пожить до тех пор, пока не подыщет себе квартиру.