Глава 6

Алика-Полетт очнулась к вечеру этого же дня. Дикая боль, терзавшая ее тело, отступила, стала приглушенной и более-менее терпимой. Женщина повернула голову и охнула — в глазах тут же потемнело и сознание снова ее покинуло.

Второй раз она пришла в себя ночью и обнаружила, что рядом сидит целитель и клюет носом.

Наложница шевельнулась, попытавшись приподняться, но у нее ничего не получилось, зато она разбудила целителя, и тот резво подскочил к кровати.

— Тише, не шевелись. Сейчас я дам отвар и станет легче.

Пить хотелось, и Алика послушно открывала рот и глотала, пока чашка в руках мужчины не опустела.

— Что со мной?

— Позже, я все расскажу тебе позже. А сейчас спи!

Третье пробуждение было менее болезненным, женщина чувствовала себя почти неплохо и только слабость давала о себе знать.

Возле нее теперь сидела рабыня и как только Алика открыла глаза, она повыше подняла ей подушку, помогла умыться и накормила какой-то очень вкусной кашкой.

Едва женщина проглотила последнюю ложку, как явился целитель, озабоченно наклонился над ней, поводил руками над ее телом, задержал руки над животом и довольно улыбнулся.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он у наложницы. — Где-нибудь болит?

— Нет, — прислушалась к себе женщина. — Только голова кружится и слабость. Что со мной?

— Уже ничего страшного, ты идешь на поправку, — уклончиво ответил целитель. — Тебе надо хорошо кушать и побольше отдыхать. Выпей вот это зелье, а потом — вот этот отвар.

Алика покорно впила то и другое и почти сразу же заснула.

С каждым днем наложнице было все лучше и лучше, она уже не только сидела, но и вставала и немного ходила и смогла оценить покои, в которых оказалась. Это была не комната в гареме, а отдельные палаты из четырех комнат, большой купальни и личного отхожего места при них. Все осмотреть пока не получалось, но по частям она увидеть успела — большая спальня, богато обставленная гостиная, комната для личной горничной и, видимо, столовая. Специальные двери вели в купальню, туалет и комнату, которую Алика определила как гардеробную. Но какой у наложницы может быть гардероб? Смех один! Десяток туник, пять легких платьев и сорочек, стоило под них целую комнату выделять?

Женщина по-прежнему не понимала, что с ней случилось, ведь четыре раза были совсем другие! Рабыни на ее вопросы не отвечали, только предлагали поесть, или искупаться, в общем, разговаривали только о насущных потребностях. Целитель приносил и заставлял при ней выпивать отвары и зелья, после чего она немедленно засыпала и ни о чем его не успевала спросить. Наконец, Алике все это надоело, к тому же, она совершенно поправилась, больше не было ни слабости, ни головных болей, ничего не тянуло и не жгло ни в животе, ни в промежности, и женщина решила, что сегодня кое-кому допроса не избежать.

Целитель пришел, как всегда, сразу после ужина и тут же протянул Алике чашки с отваром и зельем.

— Женщина взяла их и заявила:

— Не буду ничего пить, если не получу ответы.

— Умереть хочешь? — удивился мужчина. — Не выпьешь лекарства, боли вернутся.

— Не ответишь на мои вопросы, разобью чашки, — спокойно ответила женщина. — Я такое пережила, что мне больше ничего не страшно и, в общем-то, ничто на этом свете не держит.

— Погоди, что ты такое говоришь? — испугался целитель. — Разве о тебе плохо заботятся? Скажи, что хочешь покушать, тебе все принесут! Выпей лекарство, прием нельзя пропускать!

— Расскажи, что со мной случилось, почему мне было так больно и чем я больна.

— Ты не больна, ты здорова.

— Да? А боль, от которой я потеряла сознание на ложе господина, мне померещилась? Что со мной произошло? Что господин со мной сделал? Отвечай или я бросаю чашки.

— Постой! Выпей и я все расскажу.

— Нет, сначала я узнаю ответы на все вопросы, потом выпью. И учти, я долго ждать не буду, вопросы ты слышал, — Алика сама себе поражалась — как у нее хватает смелости так говорить?

Она была уверена, что ее непокорную натуру сломали Арам с Раимом, но оказалось, что та просто затаилась до поры до времени.

— С тобой уже все в порядке, ты можешь не беспокоиться. Господин оплодотворил тебя, поэтому соитие было такое болезненное.

— Ничего себе, новости! — пораженно воскликнула Алика. — Но ведь ты сам мне рассказывал, что наложницы только для удовольствия, а детей рожают драконицы? Что человеческие женщины не могут понести от дракона. И… о, Шитс, эта ящерица специально сожгла мне все внутренности своим семенем???

— Женщина, думай, что говоришь! Если господин услышит, тебе не жить.

— А мне плевать, хоть отмучаюсь, наконец. Отвечай, почему мне было так больно? Каким образом я смогла забеременеть? Что меня ждет дальше?

— Никто не знает, почему при оплодотворении человеческие женщины испытывают сильную боль и не все выживают.

— О, Шитс, я еще и помереть прямо под господином могла?

— Да, но ты все хорошо перенесла и твой организм быстро восстановился. Чтобы женщина забеременела, дракону мало влить в нее семя с особым составом, надо еще подготовить организм женщины к зачатию и выбрать самое подходящее время, когда у нее созреет ее собственное яйцо.

— Какое яйцо, я же не птица!

— У каждой женщины раз в месяц созревает яйцо и если в эти дни она будет с мужчиной, то забеременеет и из яйца разовьется младенец.

— А если женщина не будет с мужчиной? Куда деваются все эти ежемесячные яйца?

— Если яйцо не оплодотворилось, то оно выходит наружу с лунной кровью.

— А. вот оно что. Хорошо, я поняла, вы пичкали меня всякими отварами и готовили мой организм к зачатию, потом эта сво… господин почти убил меня своим семенем, но я выжила и теперь что — я беременная?

— Да, ты носишь ребенка.

— Ребенка или дракона?

— Ребенка от дракона.

— Хорошо, продолжаем. Зачем господину ребенок от наложницы? И почему он не выбрал кого-нибудь моложе и красивее?

— Господину нужен ребенок, неважно, кем будет его мать, главное, чтобы малыш родился. Тебя дракон выбрал, потому что ты сильная и выносливая, смогла пешком перейти Горячие Пески, но ты не единственная, кто должен забеременеть. В ближайшее время он оплодотворит еще четырех наложниц, их сейчас подготавливают.

— С этого места поподробнее — другие наложницы не такие выносливые? Зачем нужна повышенная выносливость — пережить зачатие? И зачем господину столько детей?

— Я уже говорил, не все человеческие женщины выживают после зачатия.

— Но я же уже беременная, ты сам говорил, зачем еще четверо? Тем более что кто-то может не выжить. Дракону нравится истязать людей?

— Потому что зачать мало, надо еще выносить, — нехотя ответил целитель.

— И сколько у нашего господина уже есть детей? — начиная подозревать нехорошее, спросила Алика. — Он просто любит ребятишек или у него соревнование с соседним господином — кто больше потомства произведет?

— Ни одного, — ответил целитель и отвернулся. — Предвосхищая следующий вопрос, отвечу сразу — он много раз пытался, ни одна наложница не доносила.

— Шитс! И что случилось с неудавшимися материями? Он их перепродал, убил, заточил в темницу? Сколько их было за… сколько лет?

— Сто двадцать пять, — раздался голос господина, и он вошел в спальню. — Я не получаю удовольствие, причиняя боль наложницам, но мне нужен ребенок, а дать его может только самка. Дракониц детородного возраста больше не осталось и у нас за сотню лет не родилось ни одного малыша.

Алика просто села, где стояла.

— Куда делись сто двадцать пять беременных наложниц?

— Они погибли вместе с детьми, которых вынашивали.

— То есть, все человеческие женщины, кто пережил зачатие, все равно погибли?

— Да, — дракон подошел к наложнице и попытался ее поднять с ковра.

Алика взвизгнула и шарахнулась от него, увернувшись от рук.

— Вы… ты… чудовище! Погубить столько невинных женщин! Наверняка, они еще и мучились при этом! О, Всесветлая, как только подобных тварей земля носит!

— Следи за языком, Алика, — холодно одернул ее дракон. — Я очень хочу ребенка, а ты в данный момент беременна, но если ты продолжишь меня оскорблять, я просто сверну тебе шею.

— Так чего тянешь? Сворачивай! Я имела все — титул, богатство, поклонников, была сама себе хозяйка. Но, дура, не ценила этого, и все потеряла из-за глупости и ревности, и сейчас все равно ничего не вернуть и не изменить. Мне нечего терять, дракон, и раз никто не выжил, то и мне не выжить, так зачем продлевать мучения?

— Ты не понимаешь, — шагнул к ней господин, но увидел, как она дернулась, и вернулся на прежнее место. — Если ты выносишь мне сына, я для тебя сделаю все, что ни попросишь. Я сожалею, очень сожалею, что человечкам приходится так страдать, но не могу отказаться от шанса получить ребенка.

— Ты бездушное чудовище! И, наверное, Всесветлая вас лишила потомства не просто так, а это наказание за жестокость, — сказала Алика. — С чего ты взял, что я смогу выносить, если столько женщин до меня не смогли и погибли? И с чего ты взял, что будет сын?

— Ты выносливая, раз смогла пересечь Пески, поэтому есть надежда, что сможешь дожить до родов. А сын — потому что дочери у драконов и раньше рождались реже мальчиков и только у истинно любящих друг друга пар.

— Кошмар, просто в голове не укладывается, — обняла себя руками Алика, по-прежнему стараясь держаться подальше от дракона. — И что, ваши драконицы так же кричали от боли и теряли сознание в момент зачатия, а потом по полмесяца приходили в себя?

— Нет, это происходит только с наложницами. Семя убивает их, вместо того, чтобы зарождать новую жизнь. А потом младенец начинает убивать мать.

— Это вы меня так успокаиваете? — пробормотала Алика. — Только по твоей вине погибли сто двадцать пять невинных женщин, не считая тех, кто не смог пережить зачатие, а ведь ты не один такой «чадолюбивый», да? Все драконы истязают наложниц, пытаясь получить потомство?

— Ты же хотела все узнать? Видишь, я честен с тобой. Да, все драконы делают это со своими наложницами. Поверь, у тебя есть хороший шанс, если будешь пить зелья и отвары, а еще, скоро в Нибелгран приедет Искрящая, и все драконы будут умолять ее помочь нашим наложницам вынашивать детей.

— Искрящая? Герцогиня Демиана дель Риво? — быстро спросила Алика.

— Да, в мире больше нет ни одной Искрящей, кроме нее. Ты ее знаешь? Это же отлично, тогда она тебе точно поможет!

— Ты сделал ставку не на ту лошадь, дракон, — криво усмехнулась Алика. — Искрящая не будет спасать мою никчемную жизнь. Прошу — убей меня быстро!

— Почему? Что ты такое говоришь? — удивился господин. — Искрящие никому не отказывают в помощи.

— Значит, я буду первой.

— Но почему??

— Я предала ее доверие и продала ее в рабство, когда она сама была беременна. Рада, что она выкарабкалась, но ее прощение мне не светит, да я и не заслуживаю его, — глухо проговорила Алика. — Что уставился? Да, твоя наложница не ванильная карамель в шоколадном сиропе. Хм, с меня как будто слетели какие-то ограничения, смотрю прямо на господина, тыкаю ему, говорю, что хочу и мне все равно, что со мной за это сделают…

— Выпей лекарство, — неожиданно мягко сказал дракон. — И отдыхай. Я уверен, все будет хорошо.

— Не будет, — покачала головой Алика. — У меня точно. Да и вам, драконам, ничего от Искрящей не обломится. Когда она узнает, а она обязательно это узнает, что вы столько лет издеваетесь над женщинами, и они погибают в мучениях из-за вашей прихоти — вашей стране наступит конец.

— Нет, это невозможно! Искрящие защищают жизнь, а не отнимают ее!

— Глупый дракон, с чего ты решил, что она станет защищать именно ваши жизни, а не жизни наложниц, которых вы губите? — Алика покачала головой и неожиданно рассмеялась. — Всесветлая, ведь это ты все подстроила и поделом мне! Я вспомнила, какое благословление наложила на меня Деми, лучше бы она меня просто прокляла, я бы уже давно отмучилась.