Забавы
Среднего рода дитя ты ещё, существо из сказанья,
Но пробивается маленькой женщины сущность живая
В неугомонном характере, в бойкости взгляда на вещи
Зримого мира. Наставник ведёт тебя, ты ж благодарно
Сразу, с утра этот мир постигаешь напористым духом,
Мальчикам ты не чета: стороной мир обходит сонливцев.
Девочка-дитятко! Тешить тебя мне отрадно и видеть,
Как ты смеёшься, когда я, на корточках сидя, играю
С куклой пузатой, её наклоняю, и, гирькой ведомый,
Тут же встаёт, хохоча и держась за живот, ванька-встанька,
Или когда, за макушку схватив неваляшку, пускаю
Кругом её, и, как маятник, пляшет враскачку бедово
Наш бесшабашный толстяк, точно пьяный фламандский
крестьянин.
Ты в восхищеньи, но знаешь, что это лишь хлеб твой
насущный.
Есть интереснее вещи: тебя поднимаю со стула
И уношу, чтоб открыть пред тобой мирозданья просторы.
Вот мы идём по ступеням под сенью испанских полотен,
Вот мы в прихожей, где видишь ты люстру с камином,
Библиотеку мою. Ты, мордашку свою запрокинув,
Ротик открыв, изумляешься новым покоям и стенам.
Гостья моя ты сейчас, посещаешь мои ты владенья.
Прямо тебя я держу на руках, но обычно, однако,
Льнёшь ты к виску моему неустойчиво-шаткой головкой —
Тёплая, милая. Сердце смеётся умильно. Смотри же,
Вот они, мира предметы и вот тех предметов названья.
Ты неотрывно на вещи глядишь. Будто пробуя чувства,
Образ сплавляешь со звуком, его лопоча осторожно,
Словно пытаясь нащупать своим языком неокрепшим.
Это вот красная книга, а это — блестящая миска.
Свет отражает она. Посмотри — голова из металла
На постаменте и глобус. Но самое дивное диво,
То, от которого ты оторваться не можешь и тянешь
Ручку к нему и головку, елозя в отцовских объятьях,
Это живые часы, что на шкафчике из палисандра
(Встроен меж полок для книг он, в углу), вознеслись они
мощно
Храмом столетним. Квадрига колонн их изогнута плавно,
Цоколь же, строгий карниз — из эбена, что чёрен,
как ворон,
И весела фурнитура, а снизу, из-под циферблата
Бронзового меж колоннами маятник, грузно свисая.
Лироподобный вверху, завершаясь массивной розеткой,
Ходит и ходит, как будто для нас повторяя игриво:
Тики и таки, и тики и таки, и, переглянувшись,
Снова на маятник смотрим с тобою и дружно смеёмся.
Тут я берусь за цветистый шнурочек, свисающий сбоку
От циферблата, тяну его вниз осторожно, и тотчас
Корпус часов оживает в таинственном, скрытом движеньи,
И рукотворное чудо его механизма послушно
Нам возвещает красивым, размеренным звоном металла
Меру его продвиженья во времени — четверть ли часа,
Полчаса, час отбивает. Счастливым испугом горишь ты.
Ручки подняв, направляешь ладошки молитвенно к чуду
И исторгаешь короткие, страстные звуки восторга,
«Вот!» — говоришь ты как будто, — «Бог мой!»,
«как прекрасно!», — и взглядом
Ты вопрошаешь настойчиво чудо и экскурсовода.
И, отвернув с неохотой головку, приют покидаешь.