19
Я поднялся на лифте высотного здания хирургического отделения на тот этаж, где лежал Конни Маннер. Эдит сообщила мне, как его найти. Я пробежал по коридору до самого конца, где за стеклянной дверью была его палата. Перед дверью стояли двое мужчин.
— Стоп, — скомандовал один.
— Туда нельзя, — сказал второй.
— Внизу стоит такси, — сообщил я. — Шофер застрелен. — Я показал им свое удостоверение прессы.
— Ах, господин Роланд из «Блица», — сказал второй.
— Да, — подтвердил я.
— Пройдемте к такси, — сказал второй мужчина мне, а потом своему коллеге: — Смотри за женщиной. Ей пока нельзя выходить.
— Порядок.
Второй мужчина уже бежал по коридору, я помчался за ним, к лифту. Мы спустились вниз. Он представился:
— Моя фамилия Вильке.
— Очень приятно, — ответил я. — Фамилия шофера была Иванов. Владимир Иванов.
— Вы его знали?
— Да, — ответил я и рассказал ему, откуда знал Иванова. «Это все равно уже вышло наружу», — подумал я. Когда мы выходили из лифта, меня неожиданно начало мутить, и я почуял «шакала». Это был запоздалый шок. Я вытащил фляжку, хлебнул, а потом выбежал вслед за Вильке в дождь и мрак. Мы понеслись по территории клиники, мимо привратника, пересекли улицу и добежали до клумбы и до такси, которое по-прежнему стояло с включенным двигателем и габаритными огнями. Русский съехал набок, рот его открылся, нижняя челюсть отвисла. Глаза были открыты. Тело его накренилось влево, в сторону окошка, и струи дождя лились в его открытые, мертвые глаза.