Августа 9 дня, около десяти, +18° С.

Гостиница «Европейская» на углу

Невского проспекта и Михайловской улицы

– Шутка ли, сорвать такое выступление!

– Да это полное безобразие, господа!

– А еще Думу хотят созвать! Куда мы идем?! Впрочем, слышались и более подстрекательские выкрики.

Городовой Воскобойников тревожно поглядывал на прилично одетых господ, держа одну руку у свистка, а другую на кобуре: от этих только и жди беды. Отдельные крикуны не унимались, распаляя себя, а более других. Того и гляди, примутся жилетки рвать от праведного гнева. А делов-то, тьфу!

На перекрестке, рядом с афишной тумбой, собралась немаленькая толпа.

Коллежский советник остановился послушать, чем так взволнована публика. Оказалось – постановлением Медицинского совета министерства внутренних дел. Афишу заклеила грозная надпись: «НЕ ДОПУСКАЕТСЯ по запрету публичного производства сеансов индийских факиров, как основанных на применении гипноза и анестезии».

Как водится, под горячую руку наведения порядка попали невинные, а именно «Публичная лекция о гипнотизме и его применении с одновременным сеансом месмеризма профессора французской школы мсье Анри Жарко».

– Позор перед Европой! – кричали с одной стороны толпы.

– Дремучее невежество властей! – вторили с другой.

– Прошу разойтись! Не велено! – сквозь зубы огрызался Воскобойников.

Тут чиновнику сыскной полиции, хоть и в опале, пришла в голову, прямо скажем, шальная, но любопытная мыслишка. Ходить далеко было не надо: в распахнутом окне гостиницы прибывал господин с роскошными усами в стиле Мефистофеля и трагическим видом. Толпа заметила кумира, устроила овацию, а мсье Жарко, печально сделав ручкой, исчез из виду.

Номер располагался на втором этаже.

Ванзаров собрал в кулак все французские глаголы, но из-за двери раздраженно спросили:

– Кто там еще?

Произнести в столь трудный для гипноза час: «Сыскная полиция» было бы опрометчиво. И коллежский советник не раздумывая назвался репортером «Нового времени». Бессовестно, прямо скажем.

Дверь немедленно распахнулась, открыв номер высшего класса. Отменным великорусским языком мсье пожаловался представителю русской прессы на беззаконие российских властей, которые не видят разницы между шарлатанами-факирами и учеными с мировым именем. Он намеревался просветить русскую публику новейшими тенденциями гипноза, а оказался на мели – подлец антрепренер сбежал, не соизволив выплатить гонорар! Каково?! Теперь не на что купить билет на поезд.

– Мсье Жарко, у меня родилась мысль! – с жаром воскликнул репортер-самозванец. – Предлагаю вам продемонстрировать свое искусство на нескольких лицах, страдающих провалами в памяти. А уж я подготовлю для газеты такой материал, что просто сенсация! К тому же готов разделить с вами будущий гонорар немедля!

Славы и денег много не бывает. Мсье растрогался, пряча купюры в портмоне, и дружелюбно предложил:

– Зовите меня Андреем Ивановичем… Я ведь, признаться, Жариков, из Саратовской губернии. Но что делать, для афиши приходится держать марку. Теперь вот подданный республики, мне и билет на жительство как иностранцу выправлен… Только не пишите об этом.

Репортер обещал не обмолвиться и словом.