Глава 10

В кафе было уютно и не слишком шумно. Гуров выбрал столик в глубине зала, так, чтобы со своего места можно было наблюдать за каждым, кто входил в заведение. Особого смысла в таких предосторожностях сейчас не было – просто сработала профессиональная привычка.

Пока усаживались, пока Гуров делал заказ почтительному официанту, он все время ловил на себе заинтригованный взгляд Ольги Валентиновны. Однако с объяснениями не торопился – женщина должна к нему привыкнуть.

Он и в машине отделывался ничего не значащими шуточками и туманными обещаниями. Впрочем, по глазам Ольги Валентиновны Гуров довольно быстро догадался, что эту женщину не так-то просто обмануть и она понимает гораздо больше, чем это показывает.

К удивлению Гурова, Макарова оказалась гораздо старше, чем он предполагал. Несмотря на все ухищрения визажистов и массажистов, к которым она, несомненно, прибегала, скрыть до конца свой возраст Ольге Валентиновне не удавалось. Гуров подумал, что, пожалуй, она даже разменяла пятый десяток. Совсем немного, может быть, но разменяла. А вообще она выглядела вполне – высокая, статная женщина с великолепной фигурой. Одевалась она, пожалуй, чересчур ярко и чересчур экстравагантно, но даже эти вызывающие, почти богемные тона ее не портили.

– Что будем пить, Ольга Валентиновна? – с улыбкой спросил Гуров, когда речь зашла о напитках.

– О, это не вопрос! – чуть-чуть сморщив нос, ответила Ольга Валентиновна. – Ничего сногсшибательного. Мне стакан минеральной воды и маленькую чашку кофе. Без сахара.

– Удивительно, насколько наши вкусы совпадают, – с энтузиазмом сказал Гуров. – Мне то же самое, пожалуйста.

Официант наклонил голову и исчез почти незаметно.

– Любопытно, наши вкусы совпадают, только когда вы на службе, Лев Иванович? Или вы вообще не позволяете себе ничего крепче кофе? – прищурив глаза, спросила Макарова.

– Что вы имеете в виду? – добродушно поинтересовался Гуров, внутренне настораживаясь. Его спутница показывала себя чересчур сообразительной – это могло таить в себе любой подвох.

– Вы ведь не из министерства культуры, – насмешливо произнесла Ольга Валентиновна. – Ваше ведомство куда серьезнее, верно?

– А к какому ведомству вы меня причислили? – улыбнулся Гуров.

– К ФСБ, конечно, – пожала плечами Ольга Валентиновна. – Где же еще могут быть такие загадочные и улыбчивые мужчины? Правда, обычно они стараются не щеголять щедростью – бюджет все-таки… Может быть, и вам не стоит тратиться на этот обед, Лев Иванович? Я вполне самостоятельный человек и такую малость могу себе позволить.

– Ни в коем случае! – заявил Гуров. – Вы меня смертельно обидите. Неужели вы думаете, что меня в данном случае волнуют деньги?

– Интересно, что же вас волнует? – без тени кокетства сказала Макарова. – Не такая же подержанная особа, как я?

– Ольга Валентиновна! – с укоризной воскликнул Гуров. – Вы совершенно к себе несправедливы! Мне редко приходилось встречать более очаровательную женщину. Говорю это совершенно искренне. Если бы я был чуть помоложе…

– Да бросьте вы! – поморщилась Макарова. – К чему эти предисловия? Я же вижу, что как женщина вас нисколько не интересую. Поверьте, меня это почти не задевает. Я достаточно разумный и деловой человек, чтобы смотреть на жизнь реально. Давайте отбросим эти любезности и перейдем к сути дела. Так будет проще для нас обоих. Зачем вы хотели меня видеть?

– Да, вы действительно необычная женщина, – немного смущенно отозвался Гуров. – Мне ничего не остается, как последовать вашему примеру и превратиться в делового человека. Но сначала скажите, откуда вы так хорошо знаете сотрудников госбезопасности?

– А что тут удивительного? По роду моей деятельности мне часто приходится вступать в контакт с иностранцами. А там, где иностранцы, там и ваш брат чекист. Все это вам известно не хуже меня, зря вы притворяетесь!

– А я вовсе не притворяюсь, – засмеялся Гуров. – Но, по правде сказать, за сотрудника госбезопасности меня еще не принимали. Вы первая.

– Вот как? – удивленно подняла брови Ольга Валентиновна. – Но в таком случае кто же вы такой?

– Не стану дольше вас интриговать, – сказал Гуров. – Я из милиции.

Макарова на какое-то время задумалась. Ее губы, подведенные бледно-розовой помадой, изогнулись в странную болезненную гримаску. Наконец она сказала:

– И из-за чего же я еще и милиции-то понадобилась? – В голосе ее звучала неприкрытая досада.

– Ольга Валентиновна, позвольте быть с вами совершенно откровенным, – совершенно серьезно произнес Гуров, наклоняясь к своей собеседнице. – Я рассчитываю получить от вас очень важную информацию, которая касается одного вашего знакомого. Я не стану морочить вам голову – вы имеете полное право не отвечать на мои вопросы. Но речь идет о поисках убийцы. Шансов найти его становится с каждым днем все меньше, и это не дает мне покоя.

Ольга Валентиновна потерла пальцами виски, встряхнула коротко остриженной головой.

– Постойте! – сказала она сдавленным голосом. – Убийца? Вы уверены, что обратились по адресу? Среди моих знакомых нет ни одного убийцы… Кажется… – В больших серых глазах вдруг появился страх.

– Но среди ваших знакомых есть человек, погибший от рук убийцы, – сказал Гуров и сам испугался – так сильно побледнела вдруг Ольга Валентиновна.

– Вам плохо? – участливо спросил он. – Может быть…

– Нет-нет, – слабо махнула рукой Макарова. – Это просто от неожиданности. Я вдруг подумала… Это не важно… Так что вы там говорите? Кто из моих знакомых погиб от рук убийцы?

– А разве вы еще ничего не знаете? – спросил Гуров. – Об этом было в новостях.

– Я обычно не смотрю новости, – нетерпеливо сказала Макарова. – У нас на работе все и так известно. Но эти дни меня не было в городе. Я уезжала в Калининградскую область, если это вам интересно.

– Убит Юрий Леонидович Скок, – негромко сказал Гуров. – На пороге своей квартиры. В ночь на двадцать первое сентября.

Длинные пальцы Ольги Валентиновны сами собой скользнули по застежкам ее сумочки и нервным движением извлекли оттуда пачку сигарет. Лицо ее при этом оставалось совершенно невозмутимым, и только серые глаза выдавали растерянность и огорчение. Гуров предупредительно щелкнул зажигалкой.

– Спасибо, – сказала Ольга Валентиновна, прикуривая и выпуская из розовых губ струйку сизого дыма. – Вы меня все-таки поймали. Этого я не ожидала. Хотя, по идее, именно эта смерть была наиболее предсказуемой.

– Что вы имеете в виду? – спросил Гуров.

– Только то, что изо всех моих знакомых именно Юрий Леонидович имел самые большие шансы быть убитым на пороге собственной квартиры.

– Вы так уверенно это говорите, – озадаченно произнес Гуров, – будто и в самом деле знали все заранее. Почему же Скока должны были убить?

– Вы пришли ко мне, потому что мы со Скоком были любовниками? – спросила Макарова. – Интересно, кто вам об этом сказал? Ну так вот, наша связь давно закончилась. Самое интересное, что закончилась она тихо, без скандалов и взаимной неудовлетворенности – обычно со Скоком так не бывает… Но я к чему это говорю? Я не знаю, за что его могли убить сейчас, я не в курсе его дел.

– А за что его могли убить раньше? – спросил Гуров.

– Да за что угодно! – с чувством проговорила Ольга Валентиновна. – Он был из мужчин, про которых раньше говорили: смерть написана у них на челе. Он был отчаянный. Ввязывался в любую свару. Мог защитить женщину, на которую напал десяток хулиганов. Он органически не мог в таком случае пройти мимо. Не хочу сказать, что он был рыцарски благороден – скорее у него постоянно чесались кулаки. Он мог запросто втянуться в любую аферу, если она сулила большую прибыль. Риск его не волновал.

– При вас он вступал в подобные аферы?

– Конечно! Он постоянно в них вступал. Только не требуйте у меня подробностей. Я мало интересовалась его делами. Меня тогда привлекал только секс с ним.

– Не будем касаться подробностей, – сказал Гуров. – Но хотя бы в общих чертах… Видите ли, я не слишком опытен в этом вопросе. Чем вообще может заниматься помощник депутата?

– Да чем угодно! – махнула рукой Макарова. – А Скока это касается в особенной степени. Он мог выполнить любое поручение. Брезгливость – не его черта.

– Вы хотите сказать, Скок в своей работе мог пойти на серьезное нарушение закона? – уточнил Гуров.

– А почему бы и нет? – удивилась Ольга Валентиновна и, доверительно понизив голос, добавила: – Я вам даже больше скажу… Случайно я недавно слышала, чем занимается мой бывший любовник сейчас. Об источнике информации не спрашивайте – все равно я вам ничего не скажу… Да и ничего сенсационного вы не услышите, сейчас такое происходит сплошь и рядом. Впрочем, возможно, это пойдет вам на пользу и подскажет, где искать убийцу… Короче говоря, это закулисная предвыборная работа. Кандинскому необходимо влиять на расстановку политических сил в провинции. Без денег, сами понимаете, это сделать не слишком-то реально. Приходится подкармливать нужных людей. Для этого могут существовать легальные пути – различные фонды, транши и тому подобное. Но иногда требуется и живая наличка. Не по почте же ее посылать! Только не подумайте, что Скок делился со мной своими секретами. Я просто умею размышлять, сопоставлять факты, понимаете?

– Ага, значит, Скок был как бы курьером? – оживился Гуров. – Вы думаете, он доставлял валюту в регионы?

– Я и так сказала вам больше, чем нужно, – не слишком ласково отозвалась Макарова. – Не ждите от меня письменного признания.

Здесь разговор прервался, потому что официант принес заказ. Глядя, как он выставляет на стол тарелочки и соусники, Ольга Валентиновна неожиданно сказала:

– Пожалуй, вам придется заканчивать обед одному, Лев Иванович! У меня что-то совсем пропал аппетит… Юрий Леонидович был не из тех мужчин, по которым убиваешься всю жизнь, но все равно мне что-то не по себе… Если не возражаете, я только выпью кофе.

– Ради бога! – воскликнул Гуров, делая официанту знак удалиться. – Мне очень неловко, что я так испортил вам настроение…

– А-а, бросьте! – сказала Макарова. – При чем тут вы? Вы, что ли, его пристукнули? Кстати, как его убили?

– Послушайте… – запнулся Гуров. – Может быть, не стоит…

Ольга Валентиновна поднесла к губам чашку и сказала ровным голосом:

– Стоит, поверьте мне! Если я буду знать, как его убили, я смогу представить, как все происходило. Все-таки я неплохо знала Скока… Может быть, я что-то подскажу вам? Знаете, мне почему-то очень хочется, чтобы вы поймали убийцу. Не ожидала этого от себя, но почему-то я чувствую себя лично оскорбленной…

– Его убили ударом шила в сонную артерию, – без выражения сказал Гуров. – Очень точный и очень уверенный удар. Больше ни на Скоке, ни на его предполагаемом противнике нет ни одной царапины. Официальное следствие пришло к выводу, что все произошло в результате пьяной ссоры в подъезде. Ольга Валентиновна, Скок часто вступал в ссоры с соседями?

– Бывало, – лаконично ответила женщина. – Только я сомневаюсь, чтобы Скок отпустил своих врагов без единой царапины. В драке он был неистов. В нем было что-то буквально гладиаторское… А вы, Лев Иванович, кажется, не очень-то доверяете выводам официального следствия? – спросила она, испытующе разглядывая Гурова.

– Буду с вами откровенен, – серьезно сказал Гуров. – У меня есть для этого некоторые основания. Но к вам большая просьба: никому об этом не говорить. Как и о нашей сегодняшней встрече. Это не слишком невыполнимые пожелания?

– Это будет зависеть от обстоятельств, – ответила Ольга Валентиновна. – От многих обстоятельств. Видите, я тоже с вами откровенна. Но если ничего грандиозного не случится, я постараюсь выполнить ваши пожелания.

– Вы ожидаете чего-то грандиозного? – удивился Гуров.

Макарова насмешливо поглядела на него.

– А почему бы и нет? Если вы, милиционер, не доверяете следствию, это поневоле настораживает.

– Вы на редкость умная женщина, – сказал Гуров.

– Есть немного, – улыбнулась Ольга Валентиновна. – Так я, пожалуй, пойду? Если у вас больше нет ко мне вопросов.

– Простите, я задержу вас еще чуть-чуть. У меня не было времени и возможности как следует выяснить образ жизни и круг знакомств Скока. Не получилось даже побеседовать с его сослуживцами. Может быть, вы могли бы что-то прояснить на этот счет? С кем он дружил, работал, спал, извините за откровенность?

– Можете не извиняться. Меня это не шокирует. Правда, в постель к нему я давно не заглядывала и в этом смысле просветить вас не сумею. Да и насчет нынешнего круга знакомств… Это постоянно менялось, понимаете? Скок не был постоянным человеком и мало интересовался долговременными отношениями. Люди его интересовали, если они помогали ему извлекать выгоду. Потом он расставался с ними безо всяких сожалений. Есть, конечно, двое-трое, с которыми у него было что-то вроде дружбы…

– А вы не могли бы назвать имена этих троих? – спросил Гуров. – Может быть, он проводил ту роковую ночь с кем-нибудь из них?

– Когда это было? – деловито спросила Макарова.

– В ночь на двадцать первое…

– Постойте, двадцать первое… Кажется, я догадываюсь. Скорее всего он был на торжестве. Двадцатого сентября день рождения у Славика.

– У Славика?

– У Вячеслава Гайворонского, – объяснила Макарова. – Какое-то время они вместе занимались бизнесом. Еще когда все начиналось. Потом Скок переключился на политику, а Гайворонский нашел теплое место в торговле бензином. У него большой дом под Москвой, кажется, в Новогорске. Я думаю, в ту ночь они были вместе. Дни рождения они всегда отмечали вместе.

– Это очень ценная информация, Ольга Валентиновна, – с благодарностью сказал Гуров. – Постараюсь сегодня же ее проверить. Этот Гайворонский, он что за человек? С ним трудно наладить контакт?

– Думаю, нелегко, – отстраненно произнесла Макарова. – Он очень своеобразный человек. И вряд ли относится с симпатией к работникам милиции.

Она мельком взглянула на себя в карманное зеркальце, бросила его в сумочку и решительно поднялась из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Лицо ее приобрело холодное, замкнутое выражение.

– Пожалуйста, не провожайте меня, – сказала она Гурову. – Мне хочется побыть одной. А вам еще надо справиться с обедом. Надеюсь, у вас аппетит не испортился?

Гуров поднялся, подал Ольге Валентиновне руку, намереваясь все-таки проводить ее. Но Макарова покачала головой и пошла к выходу.

Гуров задумчиво посмотрел ей вслед и медленно опустился на свое место.

– Может быть, это и не очень деликатно, – пробормотал он себе под нос, принимаясь за еду, – но с аппетитом у меня как раз все в порядке!