Глава 12

Лесли заходит в гости

Лесли зашла в Дом Мечты морозным октябрьским вечером, когда подсвеченный луной легкий туман висел над гаванью и вился серебряными лентами по узким долинам впадающих в море ручьев. Судя по выражению ее лица, она пожалела о том, что пришла, когда в ответ на ее стук дверь открыл Гилберт, но следом за ним подскочила Аня, налетела на нее и втянула в дом.

— Я так рада, что вы выбрали для своего визита сегодняшний вечер, — весело сказала она. — Я приготовила кучу отличных молочных конфет, и нам нужен кто-нибудь, кто помог бы их съесть… вот здесь, у огня… пока мы будем рассказывать друг другу всякие истории. Может быть, капитан Джим тоже заглянет на огонек. Сегодня его вечер.

— Капитана Джима нет дома, — сказала Лесли. — Он… он заставил меня прийти сюда, — добавила она не без вызова.

— Непременно поблагодарю его за это, когда мы с ним увидимся, — улыбнулась Аня, придвигая поближе к огню мягкие кресла.

— О, я не говорю, будто я не хотела прийти, — возразила Лесли, слегка вспыхнув. — Я… я собиралась зайти… но мне не всегда легко выбраться в гости.

— Конечно, вам, должно быть, трудно оставить мистера Мура одного, — сказала Аня таким тоном, будто это было нечто само собой разумеющееся. Она заранее решила, что лучше всего упомянуть о состоянии Дика Мура вскользь, как об общеизвестном факте, и не придавать ненужной болезненности этой теме, избегая ее. Она оказалась права: скованность Лесли вдруг исчезла. Очевидно, она уже задавалась вопросом, что известно Ане об обстоятельствах ее жизни, и испытала облегчение, поняв, что никакие объяснения не потребуются. Она позволила забрать ее шляпу и жакет и расположилась по-девичьи ловко и уютно в большом кресле возле Магога. Одета она была красиво и аккуратно, с привычным ярким штрихом в наряде — алым цветком герани, приколотым к платью возле ее белой шейки. В теплом свете пламени ее роскошные волосы блестели, точно литое золото, а голубые, цвета морской волны глаза были полны мягкого смеха и манящей прелести. В эти минуты, под воздействием атмосферы маленького Дома Мечты, она опять стала девушкой, беспечно забывшей о прошлом и его горечи. Все вокруг нее было проникнуто духом любви, которая и прежде не раз освящала этот домик своим присутствием; с обеих сторон сидели дружески расположенные к ней, здоровые и счастливые молодые люди ее возраста, — и она почувствовала магию своего окружения и поддалась ей. Едва ли мисс Корнелия и капитан Джим смогли бы узнать ее в этот вечер. Ане тоже с трудом верилось в то, что перед ней та холодная, равнодушная женщина, которую она встретила на берегу… Теперь это была оживленная девушка, которая говорила и слушала со всей страстью изголодавшейся души. И как жадно смотрела она на книжные шкафы, стоявшие в простенках между окнами!

— Наша библиотека не слишком велика, — заметила Аня, — но каждая книга в ней — настоящий друг. Мы собирали эти книги в течение нескольких лет и никогда не покупали ни одной, не прочтя ее заранее, чтобы убедиться, что она принадлежит к племени, знающих Иосифа.

Лесли засмеялась… ее красивый смех, казалось, был сродни всему веселью, звуки которого повторяло эхо в стенах этого домика в минувшие годы.

— У меня есть несколько отцовских книг — не очень много, — сказала она. — Я читала их, пока не выучила почти наизусть. Мне редко удается раздобыть новую книгу. Правда, в Глене есть библиотека, и она выдает книги на дом… но я думаю, что комитет, который выбирал книги для нее, не знает, какие из них принадлежат к племени, знающих Иосифа… а может быть, их это просто не интересует. Книги, которые нравились мне по-настоящему, попадались так редко, что я перестала ходить в эту библиотеку.

— Надеюсь, вы будете смотреть на наши книжные полки, как на свои собственные, — сказала Аня. — Мы от всей души приглашаем вас брать любые книги, стоящие на них.

— Вы ставите передо мной роскошное угощение, — радостно улыбнулась Лесли. Затем, когда часы пробили десять, она с неохотой встала.

— Мне пора. Я и не знала, что так поздно. Капитан Джим всегда говорит, что посидеть часок — это не займет много времени. Но я просидела два… и до чего же большое удовольствие они мне доставили, — добавила она искренне.

— Приходите почаще, — сказали Аня и Гилберт. Они тоже поднялись с кресел и теперь стояли бок о бок в свете жаркого пламени камина. Лесли смотрела на них — молодых, полных надежд, счастливых — олицетворение всего того, чего ей так не хватало и всегда будет не хватать. Ее глаза потускнели, лицо омрачилось. Оживленная девушка исчезла — на ее месте была печальная, обманутая жизнью женщина, которая ответила на их приглашение почти холодно и ушла с вызывающей жалость поспешностью.

Аня провожала взглядом стройный силуэт, пока он не исчез среди теней промозглого, туманного вечера, а затем медленно обернулась к свету и теплу своего пылающего очага.

— Она прелестна, правда, Гилберт? Ее волосы зачаровывают меня. Мисс Корнелия говорит, что они достают почти до земли. У Руби Джиллис были красивые волосы… но у Лесли они живые. Каждая прядь — живое золото.

— Да, она очень красива, — подхватил Гилберт с такой готовностью, что Ане захотелось, чтобы его восторг был чуточку менее пылким.

— Гилберт, мои волосы нравились бы тебе больше, если бы они были такими, как у Лесли? — спросила она печально.

— Ни за что на свете я не согласился бы, чтобы твои волосы вдруг стали не такими, какие они есть, — заверил Гилберт, сопровождая свои слова одним или двумя убедительными доказательствами. — Ты не была бы Аней, если бы у тебя были золотистые волосы… или любого другого цвета, кроме…

— Рыжего, — закончила за него Аня с мрачным удовлетворением.

— Да, рыжего… чтобы придать удивительную теплоту этой молочно-белой коже и этим сияющим серо-зеленым глазам. Золотистые волосы совсем не подошли бы вам, королева Анна… моя Королева Анна… королева моего сердца, жизни и дома.

— Тогда ты можешь восхищаться волосами Лесли, сколько хочешь, — разрешила Аня великодушно.