Глава 48.

Мюриэль собиралась еще что-то сказать, но внезапно все звуки растворились в каком-то нарастающем гуле. Будто играли сотни труб. Поднялся жуткий ветер, едва не сбивающий с ног, но его природа не имела ничего общего с естественной. И все-таки через этот гул как-то прорвался негромкой голос Менестрес:

– Неужели это воинство…

Конец фразы унес ветер, но внезапно все стихло. Тишина стала столь абсолютной, что травинка пошевелиться боялась. И в этой тишине взрезались небеса. Белоснежные фигуры спускались на землю, сияя чистым светом. Ангелы. Десятки, если не сотни ангелов. Во главе этой небесной когорты находились трое: черноволосый, красноволосый и златоволосый. Волосы у всех длинные, а у красноволосого еще и вьющиеся. Сложение у всех без единого изъяна, лица прекрасны и суровы. За спинами огромные крылья.

Эти трое опустились прямо перед Танатом, Шерри и вампирами. Их лица не выдавали никаких эмоций. Холодные и бесстрастные.

– Архангелы, – хмыкнула Менестрес.

Антуан не смог скрыть удивления. А Танат заметил:

– Михаил, Азраил и Метатрон собственной персоной.

Светловолосый обменялся взглядом со Смертью. Глаза архангела были такие же золотые, как и волосы. И, если приглядеться, в глубине зрачка можно было различить серебряный крест. До всех донесся глубокий громовой голос, который невозможно было не услышать, говори он хоть шепотом:

– Да, это мы.

– Зачем пожаловали? – не слишком-то вежливо поинтересовалась Менестрес, чем весьма обескуражила ангельскую братию. Но за свою долгую жизнь ей довелось видеть и не такое.

Вновь заговорил Метатрон своим странным голосом:

– Мы пришли за ней, – он указал на Шерри. – Она нарушила договор!

– Ну, это как посмотреть, – возразила королева вампиров.

– Договор ясно указывает, что если дитя Смерти поставит под угрозу…

– Я знаю текст, – перебила его Менестрес.

– Можем даже освежить его в вашей памяти, – добавил Танат, взмахнув рукой.

Тотчас прямо в воздухе развернулся полупрозрачный папирус с горящими алыми буквами. Даже не буквами, а, скорее, иероглифами. Текст был составлен на языке более древнем, чем древнеегипетский. На исконном языке вампиров.

– Не нужно мне напоминать о том, что я сам написал! – отмахнулся Метатрон. – Факт остается фактом: договор был нарушен!

– Когда и как? – потребовал ответа Танат. А на вопрос, заданный таким тоном, нельзя было не ответить. Может, у Смерти и не такой шикарный душеспасительный голос, как у божьего посланника, но силы внушения ему не занимать, ибо в нем ощутимо чувствовалось дыханье вечности. Хладной и незыблемой.

Так что нет ничего удивительного, что архангелов слегка передернуло, а Метатрон поспешил ответить:

– Твоя дочь – угроза для всех. Только что она убила двоих. Убила без причины, потеряв контроль над своей силой! Она убила одного из нас! Архангела! – от его голоса душа уже не сжималась, а просто старалась отлететь подальше. Еще бы, Глас Божий!

– Не стоит испытывать на нас свой голос, – невозмутимо заметил Танат. – И я не потреплю беспочвенных обвинений. Моя дочь не виновата. Все убийства оправданы.

– Как может быть оправдано убийство архангела? Образца святости! – патетически воскликнул Метатрон.

– Ой ли? – вскинула бровь Менестрес. – По-моему ваши "светлые помыслы" не мешало бы еще осветлить. Вы первые начали вести нечестную игру.

– Мы?

– Или вы думаете, что ангельская печать останется незамеченной? Вы использовали Уриэля, накачали его силой и выставили против Мюриэль, – обвинительным тоном начала королева. – Вы опустились до провокации. К тому же мне хорошо известно, что подобной способностью делиться силой обладают только архангелы.

– Не стоит приписывать нам вашу изворотливую натуру! – фыркнул Метатрон, но его возмущение выглядело не совсем натурально. Хотя, кто знает, что натурально для этого крылатого народа?

Владычица Ночи поморщилась. Эти Светлые возвели благочестие в культ, и порой напоминали обычных фанатиков, которые жаждут всех и вся заставить плясать под свою дудку. Поэтому Менестрес ответила:

– Вам предоставили факты. Один из ваших поделился силой с Уриэлем и заставил его бросить вызов Мюриэль, чтобы тем самым спровоцировать Шерри.

– Уриэль сам жаждал мести! Он вынашивал ее боле трех тысяч лет, – ответил Михаил.

– Даже если так, разве вы отошли от обычая всепрощения? – напомнила Менестрес. – С каких пор Светлые помогают мстящим? Это скорее прерогатива Темных.

– Любой достоин благодати, – фыркнул Метатрон.

– Особенно тот, кто вам выгоден, – не сдавалась королева.

Антуан с изумлением смотрел на свою возлюбленную. Она преспокойно стояла перед архангелами, ничуть не робея, и отстаивала свою точку зрения. Да что там, обвиняла их! Сам он никогда не был хорошим прихожанином, к вере относился как к чему-то эфемерному, но сейчас, видя более чем яркое доказательство, чувствовал некое благоговение. Воспитание дало о себе знать.

Что до Димьена, Мюриэль и Лоты с Кируми, то и они тоже особо не впечатлились образами архангелов и ангельского воинства. Ведь все трое разменяли не одну тысячу лет. Христианская мораль обошла их стороной, и более всего они почитали Владычицу Ночи.

А вот Шерри оставалась взволнованной, можно сказать на взводе, но это скорее было связно с сыплющимися на нее обвинениями. Происходящее ошеломило ее, ведь она наивно полагала, что хуже быть уже не может. Мюриэль стояла рядом и крепко, ободряюще, обнимала ее за плечи, ясно давая всем понять, что не позволит причинить ей вред.

Между тем Азраил возмутился:

– Как можете вы обвинять нас?

– Легко, – ответила Менестрес.

– Или вам не достаточно представленных фактов? – вторил ей Танат.

– Дочь Смерти убила одного из нас! Архангел Габриель погиб от ее руки! – громогласно сказал Метатрон. – Или вы и от этого будете отказываться?

– Да, убийство произошло, – согласился Танат. – Но Габриель сам виноват. Или вы думали, что его вмешательство в сны и разум моей дочери останется незамеченным?

– Так вот кто напускал мне кошмары! – выдохнула Шерри, прижавшись к Мюриэль. На ее лице отразился даже не страх, а… разочарование. Разочарование в том, кого она считала своим ангелом-хранителем.

Никто не заметил, как крылья одного из ангелов воинства дернулись и поникли, а лицо исказилось от боли. Ангел-хранитель…

Между тем Метатрон, казалось, ничуть не смутился, и продолжил свою речь:

– Габриель был невинен! Он действовал во имя всеобщего блага! Ничто не запятнало его святости! Твоя дочь, Смерть, убила невинного, более того, архангела!

Стоило ему произнести эту речь, как в договоре одна строчка запылала гораздо ярче остальных. Как ни странно, Шерри смогла ее прочесть: "да не поднимется рука ее на безвинного…".

– Вот! – указал Метатрон. – Сами видите! Она нарушила договор! Она опасна!

– Мы потеряли одного из лучших! – вставил Азраил.

– Он погиб, потому что вам это было выгодно, – ответил Танат. – Ведь именно по вашему распоряжению он вмешался в жизнь моей дочери, хотя должен был только наблюдать! – его голос оставался спокоен, но походил на острейший нож.

– Габриель был невинен! – упрямо повторил Михаил. – Твоя дочь убила невинного! Она опасна и должна быть уничтожена! – в его руках появился огненный меч. Такой же возник и у Азраила.

Шерри смотрела на них с испугом, в неверии. Мюриэль тотчас закрыла ее собой и постаралась нанести по архангелам удар, но силовая волна разбилась о мощнейший щит. Азраил фыркнул:

– Это бесполезно, женщина. Тебе не отвратить божью кару!

– Но она тут не одна, – возразила Менестрес. – И я еще раз повторяю, ваши обвинения выдуманы!

– У вас нет доказательств, – ответил Метатрон.

– Пока нет, – усмехнулась Владычица Ночи, и уже обращаясь к Танату. – Когда-то мы заключили один договор. Надеюсь, он все еще в силе?

– Да, Ваше Величество, – чопорно ответил Смерть.

– О чем это вы? – не выдержал Михаил.

– Увидишь, – пообещала королева. – Время и место подходящее, жаль тела нет. Ну что ж, будем импровизировать. Это даже вносит творческий элемент.

С этими словами Менестрес скинула плащ. На плечи тотчас опустилось облако золотых волос, но не это приковывало взгляд в первую очередь, а ее наряд. Платье черного шелка в пол, но при этом с разрезами по бокам едва ли не до талии, и полностью открывающее спину. К тому же лиф украшали пластины белого золота с драгоценными камнями, которые перетекали в подобие ожерелья. Лоб вампирши перехватывала тиара того же белого золота с крупным рубином в центре. Выполненный в той же манере браслет охватывал левое предплечье. Владычица Ночи предстала во всем своем великолепии и величии, никого не оставив равнодушным.

Архангелы состроили непроницаемые лица, всем видом демонстрируя, что они выше желаний плоти. Но вовсе не этим Менестрес собиралась их удивлять. Она сказала:

– Вам нужны доказательства? Что ж, я их добуду.